Вечные

      Дверь открывается, прежде чем он появляется на пороге. Что ж, кажется, это приглашение и совсем чуть-чуть забота об имуществе. Ему плевать. Сэмовы ноги ударяются о ступени: приглушенный тяжелый звук. Дин тащит Сэма за воротник рубашки, небрежно и грубо — пуговицы на груди щелкают и отлетают в стороны, крохотные черные пули, теряющиеся в темноте. Свет не выдерживает визита, гаснет, боязливо мигнув. Дин бросает на пол брата и свою кровь — останься они прежними, уже бы сдохли. Тьма скручивается жгутами, вползая в углы и в щели, заглядывая в комнаты сквозь захлопнутые двери, сквозь стены — ищет и находит: девочка выросла, но все еще мала. Он рад ей. Друзья — слово из прошлого. Он почти забыл, что был кто-то, дорогой ему.       — Выходи, — говорит он, — не нужно игр. И оружие тоже не нужно, малышка. Ты же не хочешь пораниться?       Дин поднимает уголок губ. Ангельский клинок скользит по светлому паркету и останавливается у его ног.       — Грязно играешь, — замечает Чарли. Бионический скелет слабо светится, и она едва может идти. — Я же девчонка. Не мог бы ты укрутить свое моджо? Дом рухнет.       Тьма движется и бьется, словно барахлящее сердце — аритмия. Чарли ощущает пульсацию, ощущает, как отрывается от пола, как ее тянет вперед, будто щепку в потоке, который то и дело натыкается на камни. Больно. Тьма клубится. Тьма сворачивается кольцами. Тьма собирается и прячется за Диновой спиной. Свет вспыхивает. Чарли, щурясь, секунду висит в воздухе: Дин рассматривает ее, наклонив голову и постукивая окровавленным пальцем по таким же багряным губам.       — Каркаданн совсем не похож на единорогов из сказочек, правда?       Чарли кивает и медленно опускается вниз.       — Где его место? — Дин коротко указывает на Сэма.       — Иди за мной, — вздыхает она, разворачиваясь. Дин идет следом, волоча брата, как мешок батата, и она думает, когда же они сломались.       — Давно, — отвечает Дин, — до того, как умерли.       — Тебе нужна помощь, — говорит Чарли, стараясь быть спокойной, хотя все инстинкты вопят, что нужно бежать, но куда сбежишь от такого гостя, незваного и жуткого, как старый кошмар? — Твое тело…       — Шкура слезет с меня слой за слоем. — Дин укладывает Сэма на кровать, аккуратно убирает прядь волос ему за ухо и садится рядом. — И тогда начнется самое интересное.       Чарли машинально пятится, когда Дин смотрит на нее. Глаза черные, глянцевые — чужие и неживые.       — Молли, — зовет Чарли, — Молли! Ну давай же, черт возьми!       — Ты в порядке? Я ничего не вижу. Вызвать полицию?       Дин смеется и отдирает кусок кожи с левой руки — длинный лоскут шлепается на пол с мерзким чавкающим звуком.       — Слой за слоем, малышка.       — Непрерывная фильтрация воздуха в комнате от всех примесей, — велит Чарли, — и никакой полиции.       — Хорошо, — отвечает Молли и, переключившись на внутренний канал, добавляет: — Не могу распознать объект рядом с Сэмом. Я… Я в замешательстве.       Чарли усмехается.       — Боюсь, такого нет в нашей базе, дорогая. Где аптечка?

***

      Чарли стирает кровь ему с лица, но это не имеет смысла: Дин оказывается почти целым к ее возвращению. Она заклеивает длинный порез у него на груди пластырем — просто так, на самом деле. Естественно, он тоже затянется. Дин наблюдает за этим снисходительно, позволяя позаботиться о себе, потому что у людей так принято. Чарли до сих пор не забыла, каково это — любить его. Чувство как отрава. Ей страшно, а она сидит здесь и латает тело, которое вылечит себя само, которое в прошлом было им.       — Ты забавная, Селеста.       Она долго глядит на него, копируя его полуулыбку. Крохотная смелая девочка.       — Меня больше так не зовут.       — Я знаю.       — Но все равно говоришь. Это доставляет тебе удовольствие?       — Твоя боль тоже забавная, малышка. Ты застряла в прошлом. Вы все застряли.       Чарли молча отрезает пластырь, и поднимается, протягивая ему Сэмову футболку, вытащенную из сумки.       — Ты же не демон.       — Возможно.       — Сигнатуры Молли не смогли классифицировать тебя. Что ты такое, Дин?       — Ты видела. На что это похоже?       — На конец, — отвечает она, отворачиваясь. Дин надевает футболку и откидывается на кровати, сдвигая Сэмовы ноги.       — Может, и так. Слишком много ассоциаций. И я никак ее не слышу.       Чарли приподнимает брови.       — Твою компьютерную девчонку. Ты же об этом хотела спросить. Я просто слушаю, о чем ты думаешь, а думаешь ты на два голоса. Как ты провернула такое, Селеста?       — Долго объяснять. Если коротко, она говорит с нами голосами тех, кто нам дорог. Скажи ей что-нибудь.       — Привет, Молли.       — Приветствую вас в Системе, — отзывается Молли жестким роботизированным голосом. Чарли передергивает: первоначальные настройки как чистый лист — пиши, что хочешь, устанавливай, как хочешь. Никаких привязанностей, да? Никто тебе не дорог? Ничего не осталось.       — Это Дин, Молли, — говорит Чарли, осипнув отчего-то. — Он будет здесь некоторое время. Для общения используй звуковую дорожку номер 5.       — Настройки активированы. Рада познакомиться.       — Сэмми, Сэмми, Сэмми, — смеется Дин, — ты вездесущ. Отличный фокус, малышка.       «Ты прежний выбрал бы то же самое», — думает Чарли.       — Да, он бы выбрал, — отвечает Дин и закрывает глаза.       Чарли, не оглядываясь, выбегает вон. Темная волна врезается в стеклянное полотно двери за ее спиной.