Воспоминание одиннадцатое. Малфой я или кто?
18 февраля 2020 г. в 13:27
3 декабря 1998г.
Гостиная старост,
Хогвартс.
Когда очередной кошмар напугал её до чёртиков, Гермиона сбежала вниз так, словно за ней гнались. Её грудь тяжело вздымалась, и она никак не могла унять бешено колотящееся сердце.
— Опять?
Гермиона вздрогнула и только сейчас обратила внимание на сидящего в кресле Малфоя.
— Да, — тихо ответила она и подняла на него уставшие глаза.
Он на секунду перестал дышать. Конечно, девушка смотрела на него и ранее, но почему-то именно в это мгновение он разглядел то, чего раньше не замечал.
Её глаза — измученные из-за кошмаров и вечных недосыпов — были невероятно глубокими. Большие, выделяющиеся на лице карие омуты. Как бы банально и сопливо это ни звучало, он был готов в них утонуть.
Встряхнув головой, чтобы сбросить наваждение, Драко подошёл к всё ещё трясущейся Гермионе и заключил в объятия. То, что он мог для неё сделать. Всё, что он мог себе позволить сделать.
Малфой не хотел углубляться в мысли о том, к чему пришёл буквально пару минут назад. Страх, что если он признается себе, то пути назад уже не будет, буквально сковал его, и парень изо всех отгонял его прочь.
Он предпочитал просто не думать об этом, малодушно надеясь, что тогда это окажется неправдой, хотя что-то внутри подсказывало ему, что он снова ведёт себя, как трус.
Но Драко был настолько уверен, что у него нет шансов, что мелькнувшая мысль была тут же загнана куда-то на задворки.
— Пойдём, — отвлекаясь от тяжёлых дум, он оторвался от девушки и повёл её к камину, сам усаживаясь рядом.
— Знаешь, я бы выпила горячего шоколаду. Не хочешь?
— Можно.
— Добби!
— Добби к Вашим услугам, мисс Грейнджер! — Перед ней тут же материализовался сияющий домовик в очередной шапке, когда-то связанной Гермионой, носках и каком-то платье, напоминающем детское.
Драко еле сдержал смешок, но приветливо кивнул старому знакомому.
— Мистер Малфой!
— Привет, — улыбнулся он. — Я и не знал, что ты здесь. Как ты тут оказался?
— Добби спас нас тогда, — вмешалась в разговор Гермиона. — Ну, ты понимаешь. А так он после освобождения на втором курсе работает в Хогвартсе.
— Помню эту историю. Отец тогда был вне себя от гнева, — хмыкнул Драко, вспоминая выражение его лица во время рассказа о поступке Поттера. — Но я рад, что у тебя всё в порядке.
— Добби тоже рад видеть мистера Малфоя в добром здравии, сэр. Добби помнит, что мистер Малфой частенько прикрывал Добби от мистера Малфоя-старшего, — домовик поклонился ему, а Гермиона округлила глаза.
— Потом, — шепнул ей парень. — Добби, а ты можешь принести нам с мисс Грейнджер горячего шоколаду?
— Конечно! Добби сделает самый вкусный горячий шоколад на сливках! Может, что-нибудь перекусить?
— Грейнджер, ты хочешь есть?
— Я… не знаю, — пожала плечами девушка. — Хотя от пары сэндвичей я бы не отказалась.
— Слышал? — улыбнулся Драко. — И мне тоже парочку, хорошо?
— Конечно! — радостно повторил Добби и с громким хлопком исчез.
Несколько минут прошли в молчании, которое, впрочем, не было тягостным. У обоих в душе сейчас царило невероятное умиротворение.
Драко молча притянул Гермиону спиной к себе, а она, замерев на секунду, расслабилась и откинула голову ему на плечо.
— Смешной он, — первым нарушил тишину Малфой.
— Добби? Да, он забавный. Но очень добрый и преданный друг Гарри.
— Ещё бы, святой Поттер, — беззлобно фыркнул он.
— Если бы не он, нас троих бы не было в живых. Боюсь представить, что бы творилось в Британии тогда.
— Понимаю. Самоотверженный, однако, домовик. Я и не знал, что он такой.
— А ты правда защищал его от отца?
— Удивлена? — улыбнулся Драко. — Скорее прикрывал и останавливал, когда он начинал дубасить себя чем-то или об стены. Он почему-то крайне склонен к мазохизму.
— Домовики же все себя наказывают.
— Их наказывают хозяева. А этот полоумный сам себя лупасил почём зря. Вот и приходилось его успокаивать.
— Вот уж никогда бы не подумала, что тот Малфой, которого я знала в школе, успокаивал домовика, — хихикнула Гермиона. — И какие подвиги ты ещё совершал под покровом тайны?
— Кажется, кто-то перепутал меня с Поттером, — ушёл от ответа тот, хотя сердце при словах девушки подозрительно ёкнуло.
Они всю ночь просидели перед камином в обнимку, попивая принесённый Добби шоколад, закусывая бутербродами и разговаривая.
Так Драко узнал, что мисс заучка боится высоты, и тут же пообещал сделать всё, чтобы избавить её от этого страха. А Гермиона стала хранителем его секрета о том, что он, оказывается, мечтает стать колдомедиком, как и она сама.
Истории из детства и неизвестные школьные проделки, постоянные шутки, обсуждения древних рун и зельеварения, нравившихся обоим, и перспектив будущего — ночь пролетела незаметно. Оба очнулись, лишь когда за окном забрезжил рассвет.
***
Гермиона улыбнулась. В ту ночь они вели достаточно раскованно, и атмосфера была куда интимнее, чем должна быть на дружеских посиделках. Тем не менее никто из них не заикался о большем, поэтому их дружба продолжилась, как ни в чём не бывало.
И только через полгода после свадьбы она узнала, что не у неё одной тогда ёкнуло сердце.
***
16 декабря 1998г.
Гостиная старост.
Слава богу, никакой неловкости между ними не возникло, и посиделки перед камином с шоколадом и разговорами стали своего рода традицией.
У них не было какого-то определённого дня или времени. Просто когда одному из них хотелось ощутить тепло или поболтать по душам, он предлагал выпить горячего шоколада.
Оба неизменно улыбались, звали Добби и проводили несколько часов до рассвета вдвоём. Благо отдельная гостиная была в их распоряжении.
После того раза они не обнимались, кроме как в периоды кошмаров, и вели себя подчёркнуто по-дружески наедине друг с другом. А вне этого по-прежнему соблюдали нейтралитет.
За эти две недели Драко устал сопротивляться нахлынувшим внезапно чувствам и сдался. Сдался и признался самому себе, что влюбился, как полный дурак. Хотя даже не так: что он уже давно и безоглядно влюблён в главную зазнайку Хогвартса, самую умную ведьму за последнее столетие и по совместительству Героиню войны.
Он застонал.
Долгие годы он совершенно не сознавал этого, а сейчас чувства рухнули на него со всей тяжестью прошедших лет. А вместе с ними проснулась и ревность, не дающая ему спокойно жить.
Каким идиотом он был.
Ведь было столько моментов, что, остановись он и задумайся, понял бы, почему он так поступает и что им движет. Но нет, он глушил это и продолжать наивно и слепо верить в то, что ненавидит её.
А сейчас….
Конечно, Гермиона уже не относится к нему как к мудаку со Слизерина, который её оскорблял. Но куда Пожирателю Смерти до Героини войны? Она цепляется за него, как за якорь, для поддержки из-за того, что у них у обоих кошмары. Может, даже считает другом. Но о большем и подумать смешно.
Но тут же в голове всплыл недавний разговор с Грейнджер, который перевернул его сознание о себе.
— Драко, метка — ещё не показатель. Показатель — это то, что ты никого не убивал, участвовал в защите замка и помог Гарри с палочкой. В конце же концов, тебя оправдали!
— Но это не отменяет того факта, что я эту метку принял, пустил Пожирателей в Хогвартс и пытался убить директора, покалечив Кэти и Уизли.
— Ты себя слышишь? Во-первых, мы оба прекрасно знаем, почему ты был вынужден принять метку и пытаться выполнить задание. И потом, я уже говорила раньше и скажу сейчас: каждый из нас пошёл бы на многое ради семьи, и это самый главный аргумент. А во-вторых, ключевое слово здесь — это «пытался». Может, и пытался, — опять же, ты сам знаешь почему — но не убил. Ты понял, Малфой? Так что перестань заниматься самобичеванием и возьми себя в руки. Малфой ты или кто?
Действительно, — подумал он, — Малфой я или кто? Расклеился, распустил сопли. Даже если Грейнджер видит во мне друга, никто не мешает попытаться это мнение изменить.
