***
26 декабря 1999г. По пути домой. — Ну вот, и тебя почти окольцевали, друг! — притворно вздохнул Блейз. — Когда-нибудь ты поймёшь, что это не такое уж грустное событие, а совсем даже наоборот, — отметил Поттер. — Согласен. Хоть пока и не полностью понимаю, — кивнул Драко. — Твоя мифическая свобода — это не такое уж счастье, как тебе кажется сейчас. Ладно, замнём пока. Короче, ты поймёшь нас, когда сам к этому придёшь. Как и Тео. — Может быть, — усмехнулся Забини, переглядываясь с Ноттом. — Кстати, Поттер, а кто у вас будет, уже известно? — Джин говорит, что лучше попозже это узнать, поэтому нет. Малфой, ты лучше расскажи, как тебя родители Гермионы приняли. А то с ней мы всё время что-нибудь другое обсуждаем, и я постоянно забываю спросить. — Да всё в порядке, — пожал плечами тот. — Я даже удивился. Пришлось, правда, поговорить с её отцом наедине, но это ничего. Я его даже понимаю, учитывая наши с Гермионой отношения в школе. А после знакомства с её матерью стало ясно, в кого Грейнджер такая добрая и умеющая прощать. Когда я извинился... — Когда ты что? — переспросил Рон, уставившись на Малфоя, открыв рот. — Извинился, Уизли, — закатил он глаза. — Знаешь, есть такое действие… — Я в курсе. Не знал просто, что ты умеешь. — А с чего, по-твоему, началось наше с Гермионой общение на восьмом курсе? Представляешь, люди растут, меняются и начинают признавать свои ошибки. — Слушай, ты вообще умеешь нормально разговаривать, Малфой? — Не-а, — ответил за него Блейз. — Сарказм — это его обычная манера общения, и она далеко не всегда означает презрение или что-то в этом роде. Он к вам спокойно относится, иначе не стал бы куда-то с вами ходить, уж поверьте. — Спасибо, мой верный секретарь и биограф. Всё-то ты знаешь. — Видите? — хмыкнул тот. — Просто к его раздражающей персоне надо привыкнуть. — Спасибо, друг, и за столь лестную оценку моего характера, — буркнул Драко. — Приятно знать, что ты просто привык меня терпеть. — Господи, как Гермиона с тобой живёт? Ещё и замуж собралась…. — И это тоже нормально, — прокомментировал Тео реакцию Малфоя. — Только, смею заметить, что Грейнджер и сама весьма остра на язык и умеет его приструнить. К тому же с девушками его манера общения несколько отличается. — А мы можем прекратить говорить обо мне, тем более так, словно меня тут нет? — рявкнул Малфой. В конце же концов! Его друзья умудрились спеться с гриффиндорцами, да ещё и обсуждают его. Внутри буквально всё кипело и рисковало вырваться наружу, и он с трудом сдерживал желание на кого-нибудь наорать. Например, на чересчур болтливого Забини. — Конечно, Ваше высочество, — шутливо поклонился Блейз, вызывая гневный, не предвещающий ничего хорошего, взгляд друга и смешки со стороны остальных. — Тем более мы уже пришли. — Малфой, пока девчонок нет, может, расскажешь всё-таки про встречу с родителями Гермионы? — вспомнил о своём вопросе Гарри, заходя в квартиру и оглядываясь. — Твою мать, Поттер, тебе что, поговорить больше не о чем? — Мне просто интересно, — пожал он плечами. — Я могу спросить и у Гермионы, просто я же опять забуду. А сейчас я пока помню. — Хрен с тобой, слушай.***
21 мая 1999г. Дом Грейнджеров. После визита к его родителям они решили, что было бы некрасиво не навестить и её. Учитывая события прошлого года, Гермиона хотела как можно меньше держать в секрете от своей семьи, и Драко её в этом поддерживал. Девушка рассказывала, что они у неё какие-то магловские колдомедики, специализирующиеся на зубах. Когда она вернула им память и они полностью восстановились, у них был тяжёлый разговор, о котором Гермиона до сих пор вспоминала с дрожью. Самым большим страхом было то, что родители её не простят. Или что заставят отказаться от магии. Драко не знал, откуда она это взяла, но радовался, что Грейнджеры оказались отходчивыми и здравомыслящими людьми. Видя раскаяние дочери и зная доказательства реальной опасности, которая им грозила, они всё же сумели понять поступок Гермионы. Который, к тому же, был продиктован и её паникой и страхом за жизнь близких. — Ты из-за родителей решила стать колдомедиком? — Ты имеешь в виду их работу? — уточнила девушка. — Нет. Наверное в какой-то степени это последствия войны. Я видела работу мадам Помфри и медиков из Мунго, и меня ещё в школе это интересовало. Во время наших путешествий мне приходилось использовать знания медицины и первой помощи, и я поняла, что мне это близко. А ты? — Я долго думал, разговаривал с отцом. После войны он изменился, ты и сама видела, — пояснил Драко, — и он посоветовал мне выписать список того, что мне кажется наиболее интересным. А потом попроситься посмотреть на работу людей этих специальностей изнутри. Так и остановился на колдомедицине. Отец, кстати, очень удивился, но сказал, что мать была права: во мне гораздо больше от Блэков, — и пояснил, увидев непонимающий взгляд девушки: — Истинные Малфои бы не пошли в эту сферу. Этот короткий разговор состоялся уже в гостиной, что Драко чуть было не забыл уточнить пару моментов. — Грейнджер! — Не переживай, Драко, — ободряюще улыбнулась она ему в дверях, желая пойти помочь матери с обедом. — Да нет, я спросить хотел. Рассказывала ли ты родителям что-нибудь обо мне в школьные годы? И чем занимались твои родители в Австралии? — Не рассказывала, — хмыкнула Гермиона. — Я вообще мало говорила о Хогвартсе. А в Австралии у них, как и тут, была своя стоматологическая клиника. Теперь это просто два филиала. — Понял. Может, мне тоже нужно чем-нибудь помочь? — слегка растерянно огляделся он. — Сиди уже, — усмехнулась она. — Сейчас папа придёт с коньяком, поговори с ним. Только запомни: если он и кажется тебе строгим, то это маска. Его сложно на самом деле рассердить. Просто будь искренним, и он это оценит. Да и с мамой та же схема — всё просто. Легко было сказать — будь искренним. Не каждый день знакомишься с семьёй своей девушки, тем более с которой тебя в школе связывали не самые дружеские отношения. Драко нервничал и не знал, куда девать руки. Ладони потели, но вытирать их о брюки казалось ему кощунственным, и он жалел, что салфетки на стол ещё не принесли. Отец Гермионы — Джим** — ещё не подошёл, и чтобы занять себя, он принялся разглядывать фотографии на стенах и каминной полке. Маленькая Гермиона показалась ему трогательной и забавной, что заставило парня улыбнуться, забыв о волнении. — Правда, красавица? — раздался голос за спиной, и Драко заметно вздрогнул от неожиданности. — Извини, парень, не хотел тебя напугать. Напомни, как тебя зовут? — Ничего, — выдохнул он, оборачиваясь. — Зовут меня Драко. — Какое необычное имя, никогда раньше не слышал, — Джим прошёл к журнальному столику около дивана и поставил на него две бутылки с тёмной жидкостью рядом с уже подготовленными бокалами. — В моей семье со стороны матери было принято называть детей по созвездиям. Я родился под созведием Дракона, поэтому и имя такое. — Как интересно, — искренне восхитился мистер Грейнджер. — Выпьешь со мной? — Давайте, только я никогда не пробовал такой напиток. — Это ничего, — махнул рукой мужчина, наполняя бокалы. — Не сильно отличается от вашего огневиски, поверь. — Вы пробовали огневиски? — поразился Драко. — Извините, мистер Грейнджер, просто это очень неожиданно. — Гермиона привозила попробовать, когда мы из Австралии вернулись, — пояснил он. — И прошу, Драко, называй меня по имени. — Я попробую. Они довольно быстро нашли общий язык, обсуждая вопросы политики и спорта, рассказывая каждый о своей стороне. Когда зашла речь о Гермионе, Драко повинился, объяснив, что очень сожалеет о своих поступках в школе, на что Джим лишь добродушно усмехнулся. — Драко, я вижу, что ты хороший парень. И знаю, что моя дочь никогда не выбрала бы плохого человека. Так что можешь быть спокоен. Я догадываюсь, что ты был на другой стороне, но ошибки совершают многие. Важно то, кто ты сейчас и что сделал всё, чтобы их исправить, чтобы снова найти себя и измениться. Мать Гермионы, когда он вышел за ней на кухню, якобы чтобы помочь, сказала ему нечто подобное после его извинений и слов благодарности. — Главное, какой ты сейчас и что ты делаешь Гермиону счастливой, и я это вижу. И спасибо тебе за это, я никогда не видела её такой, веришь? — улыбнулась миссис Грейнджер, по-матерински приобнимая ошалевшего парня. — Не беспокойся о прошлом. Малфой совсем не ожидал, что будет настолько тепло принят в этом доме и настолько понят этими людьми, что пребывал в задумчивости весь следующий день. Но что он точно осознал после этой встречи — что ему необыкновенно повезло не только с девушкой, но и с её родными.***
— Да, Малфой, везучий ты тип! — пробормотал Рон, прерывая тишину. — В конечном итоге да. Но знаешь, Уизли, я бы предпочёл не переживать всё то дерьмо, что происходило со мной в школе, особенно на шестом и седьмом курсах. Если вы понимаете, о чём я. И никому бы не пожелал такого. — Слава богу, это уже в прошлом, — добавил Гарри. — Это точно. Спасибо, Поттер, — разрядил гнетущую атмосферу Блейз, протягивая руку Гарри. — Ты наш герой! — Ага, Мальчик-которого-никак-не-могли-прибить, — хмыкнул Малфой. И все дружно расхохотались. В этот же момент в двери заворочался ключ, и на пороге появились девушки. Все были немного навеселе, что совершенно не мешало миссис Поттер всеми командовать. — И это ты всего лишь сообщила нам о предложении, Гермиона. Кстати, я всё ещё жду грязных подробностей! Я не отстану, ты же знаешь. Так вот, представь только, какой будет девичник, — воодушевлённо воскликнула Джинни. — Уж мы его организуем, правда, девочки? — Нет, Джин, умоляю! Пожалуй, это было лучшим началом их вечеринки, которое Драко только мог вообразить. Если бы ему кто-то сказал в школе, что он в будущем соберётся жениться на Гермионе Грейнджер и будет тусоваться с её друзьями, он бы оторвал этим шутникам яйца. А сейчас это казалось настолько естественным, как и стоны Гермионы по поводу очередной вечеринки, организованной Джинни Поттер.