Хозяйка блистательной вселенной

      Войдя к матери в покои, Сулейман поцеловал ее руку и склонил голову. — Валиде, — проговорил он. — Сын мой, да будет твое утро добрым, — сказала Хафса, с затаенной гордостью глядя на сына, — присаживайся. Правильно истолковав взгляд сына, Валиде взмахом руки велела служанкам покинуть ее покои. — Валиде, скоро я покидаю столицу, пора взять то, что принадлежит османам по праву, — серьезно начала Сулейман. — Да будет острым меч твой, надежным слово твое, Аллах дарует тебе множество побед, Сулейман, — проговорила Валиде, — при тебе империя расцветет во всей своей красе. — Дай Аллах. Валиде, я бы хотел посоветоваться с тобой, кого оставить охранять столицу. Ваша безопасность и безопасность гарема превыше всего. Вы дадите мне совет? — Сулейман, я считаю, что около тебя есть достойный человек, который всецело предан династии и сможет защитить всех нас. Этот достойнейший Паргалы, — произнесла Валиде. — Я всецело согласен с вами, но Ибрагим незаменим мне на поле битвы, его светлая голова и проницательность в разработке стратегии нужны мне. — Тебе виднее, сын мой, — уклончиво произнесла Валиде, — а ты подумал, кто взойдет на пост Великого визиря и получит вторую печать государства? -После похода я объявлю свое решение, — деловито произнес Сулейман. — Эту должность заслуживает Ибрагим и только, — произнесла Валиде, глядя на сына, — ты должен не ошибиться, сын мой. Да вразумит тебя Аллах и направит на путь истинный. Главное, четко знать, кто враг тебе, а кто друг. — Валиде, ваши советы бесценны для меня, — с почтением сказал Сулейман. — Сын, — с замедлением проговорила Хафса, — есть еще один вопрос, который заботит меня. Хатидже с каждым днем все грустнее и грустнее, она не участвует в забавах гарема, почти не выходит. Такая молодая и красивая не должна провести все дни в этих стенах. Ей нужен достойный супруг, но это должен быть человек, достойный династии. Ты понимаешь меня? — После похода я займусь этим вопросом, Валиде. У меня к вам будет просьба, во время моего похода безопасность Хюррем превыше всего. Моя любимица должна быть окружена заботой. — А Махидевран? — резко спросила Хафса, поднимаясь, — послушай моего совета, позови сегодня в покои Махидевран. Она любит тебя до безумия, чтит и обожает. Ты же не хочешь огорчить свою мать? — оставив вопрос без ответа, Сулейман вышел.       Стоя на веранде Валиде, Хатидже слышала каждое слово, ранящее ее сердце точно острым кинжалом. — Снова они хотят обрести меня на муки ада! Двух раз им было мало! — пробормотала она, горестно вздохнув. Воспользовавшись тем, что Валиде вышла, Хатидже бегом бросилась в свои покои. Направляясь через гарем, она не взглянула на выстроившуюся шеренгу девушек. — Госпожа моя, — шагнул к ней Сюмбюль. — Прочь с дороги! — рявкнула Хатидже. Ворвавшись в свои покои, она выгнала всех наложниц, велев оставить ее одну.       Проведя весь вечер в своей комнате, Хатидже металась по комнате, точно вспугнутая лань, лихорадочно обдумывая все. — А если, если он больше не вернется?! Если он погибнет! Как может Сулейман обрекать его на верную смерть! — лихорадочно размышляла она. Наконец, приняв решение, она покрыла голову темным платком и ужом выскользнула из покоев.       Оказавшись перед покоями Ибрагима, она решительно взглянула на евнуха. — Я должна видеть Хранителя покоев! По срочному делу, не терпящим отлагательств— царственно произнесла она, стараясь не задрожать от охватившего ее страха, — хоть бы его не было! — подумала она, решив отступить. — Одну минуту, госпожа, — поклонился евнух. Вернувшись, он церемонно открыл дверь, пропуская ее. — Султанша?! Что-то случилось?! — поинтересовался Ибрагим, глядя на нее во все глаза. — Я надеюсь, ваш слуга умеет хранить тайны, — проговорила Хатидже, — я слышала разговор Валиде и повелителя, вместо того, чтобы оставить вас в столице, исполнять обязанности великого визиря и охранять нас, повелитель берет вас с собой! Ибрагим, как вы могли уехать, даже не попрощаясь со мной, _ последнюю фразу она произнесла еле слышно, опустив голову. — Хатидже, — не зная, что сказать, Ибрагим достал из нагрудного кармана ее желтый платок, — я бы вернулся, обязательно вернулся, султанша! Зная, что вы тут ждете меня, я бы горы свернул, заставил реки повернуть вспять, но вернулся бы! Живым или мертвым! — Мне не нужно ваше мертвое тело, Ибрагим. Я молю Аллаха, чтобы он вернул вас целым и невредимым. Но вы должны были остаться! Кто защитит нас? И вы, единственный, кто достоин нести титул великого визиря. — Султанша, повелителю виднее, кто достоин этого поста, _ смиренно проговорил Ибрагим. — Все решает повелитель и Валиде, — с горечью добавила Хатидже, — они вершат судьбы других, не заботясь, что хотят люди! — Моя прекрасная султанша, _ подойдя к Хатидже, Ибрагим осторожно откинул назад непослушную прядку ее каштановых волос, — я не позволю кому-то распорядиться вашей судьбой не так, как вы того желаете, я все для этого сделаю. — Ибрагим, просто, пожалуйста, вернись! — с мольбой проговорила Хатидже. Взяв султаншу за руку, Паргалы поднес ее к своим губам. — Только ради одного вашего взгляда я вернусь, Хатидже. <      Так они и стояли молча, потеряв счет времени, утонув в глазах друг друга, не замечая, как рассвет постепенно окрашивает землю. — Мне.мне не следовало приходить к вам, — вздох сорвался с губ Хатидже, — но все же, я рада нашей встрече. — Это не последняя наша встреча, госпожа. Дай Аллах, мы проведем вместе тысячу ночей, — проговорил Ибрагим, нехотя выпуская ее руку.       Улыбнувшись, Хатидже вышла из покоев и, накинув платок, пробралась к себе. — Проследи, чтобы ни одна живая душа не прознала про это, — велел Ибрагим евнуху, передавая ему увесистый мешок монет, тот поклонился.

***