before your heart stops

Каково это — чувствовать себя грязной, растоптанной и разбитой? Быть предательницей, лгуньей и самым последним ничтожеством во всех измерениях? Разве тебе еще не противно от самой себя, Раф? Ни у кого отныне язык не повернется назвать тебя ангелом после этого. Ведь ты по собственной глупости растратила все, что делало тебя истинным порождением света. Чистоту души, тела, мыслей. Юность, красоту, амбиции и желания. Ты отдала девственность, запятнав навечно свою честь и, кажется, вместе с этим постарев на сотню земных лет. Ты была такой невинной, нежной, по-детски наивной и глупой. Ты доверилась тому, кто совершенно этого не заслужил и поняла это слишком поздно. Нужно было действительно слушать старших и не творить непоправимых ошибок. Но ты-то у нас борец за справедливость с бушующими гормонами, правда? Как тебе вообще доверили защиту смертных от искушения, если сама поддаешься так просто? Сначала это казалось чем-то прекрасным, необычным. Это была воистину сказочная любовь и возвышенные чувства, остринку которым придавал запрет. Ты, Раф, даже невольно сравнивала себя с героиней Шекспировской повести о двух несчастных влюбленных. Верила, что ваша с Сульфусом любовь столь же чиста, восхитительна, и скоро о ней непременно сложат песни. Ты знала и была почти уверена, что вы обязательно будете вместе, пройдете через любые испытания и докажете, что эта страсть — не ошибка или побочное действие от происков Рейны. Да вот только ты, увы, забыла, чем на самом деле кончилась столь любимая тобой повесть. Запретная любовь никогда не побеждает. Рано или поздно вы падете. И это будет так стремительно и больно, что даже не поймешь толком, что произошло. А когда всё осознаешь, станет слишком поздно. Уже не будет времени одуматься, раскрыть глаза и, бросив все, постучать в закрытые навечно двери. Ведь последняя надежда на твое спасение была потеряна в тот самый момент, когда ваша до этого лишь платоническая любовь вышла за рамки возможного. Однажды тебе простили кощунственный поцелуй, да и то лишь потому, что все были уверены во вмешательстве Рейны. Но в этот раз точку невозврата ты перешла сама, разделив ложе с демоном. Так что пощады и понимания не жди. Если бы ты знала, чем все в итоге кончится, вернулась бы назад исправить ошибку? В ответ ты лишь плотно сжимаешь губы, пытаясь скрыть улыбку. Ведь понимаешь, что, имей возможность что-либо изменить, ты бы разве что потратила меньше времени на ласки и прелюдии. Когда Сульфус неторопливо — словно давая шанс одуматься — раздевал, тебе и в голову не пришло остановиться. Ты лишь облизнула распухшие от поцелуев губы и откинула длинные волосы назад, обнажая шею и чувствуя, как его клыки слегка распарывают кожу. Ты знала, что после сегодняшних игр на твоем теле не останется и миллиметра, которого он смог бы обделить вниманием. Сейчас ты хотела лишь быть с ним, ощущать его каждой клеточкой, чувствовать его внутри и больше никогда не отпускать. То, как уверенно он избавлял тебя, а после и самого себя от ненужной одежды, заставило задуматься о том, что ему это, видимо, не впервой. Ты даже незаметно покачала головой в разочаровании, ведь всегда надеялась, что будешь первой девушкой, которую он познает. Глупая эгоистка. Очень недальновидно с твоей стороны было ждать, что демон, подобный Сульфусу, окажется девственником. Видимо, с непорочностью сегодня расстаться пришлось только тебе. Каждый раз, когда он припадал губами к ключицам или до боли сжимал груди, ты рвано выдыхала, прося еще. Подобная грубость, смешанная со страстью и лишь изредка — с нежностью — доводила до безумия. Но тебе ведь это нравилось, правда? Сколько еще ангелов могут похвастаться тем, что их парень умеет что-то поинтереснее, чем миссионерская поза под одеялом? На губах расплывается глупая улыбка от осознания, что, узнай кто-нибудь о твоих мыслях раньше, тебя выперли бы из ангельского общества еще до того, как вы оказались в этой комнате. Как тебе еще не мерзко и не противно от самой себя, Раф? Посмотри же наконец, как низко ты сегодня пала. Закрываешь глаза и вспоминаешь, как это было. Горячие поцелуи, нежные касания и его неторопливые движения внутри, разжигающие страсть и заставляющие выгибаться навстречу. Ярко-красная вспышка агонии от резкого проникновения и соленые слезы на щеках. Переплетенные тела, сжатые в кулаке простыни и сладостная боль, превращающаяся в мучительную пытку всякий раз, как Сульфус терял остатки контроля и увеличивал темп, входя в твое тело рваными и неровными толчками. Он, как и подобает своей сущности, ласковым совсем не был, прикусывая твою кожу до крови и упиваясь вскриками и стонами, доносившимися от тебя. Тогда ты впервые увидела его во всей красе. Истинное лицо истинного демона, который не способен на любовь и прочую ангельскую пургу. Он влюбил тебя в себя, соблазнил, поигрался и ушел, будучи полностью довольным и удовлетворенным. Потешил самолюбие и возвысил свою репутацию, ведь теперь остальные непременно его восхвалят. Не каждый век рождается столь способный демон, которому по клыкам свести с ума девственно-чистого ангелочка. Тебе ведь было совсем плевать на последствия, правда? Ты, Раф, настолько ослепла и оглохла от любви, не слыша наставления учителей и советы подруг. А тебе ведь говорили, предупреждали и предостерегали от ошибок. Но ты махнула рукой, опять все сделав по-своему, а теперь лишь горько льешь слезы. Глупая. Сквозь поток несвязных мыслей стыдливо ловишь себя на осознании, что все-таки мечтала об этом с самого начала. Просыпалась среди ночи от сильного жара внутри и застенчиво опускала глаза в пол, краснея всякий раз, когда видела Сульфуса. Ты надеялась, что он ничего не заметит. Зря. Можно обманывать кого угодно, но не тех, кого учат подобному с самого, мать его, рождения. Сульфус сразу все понял и, кажется, совсем не удивился твоим желаниям. Для него это вполне естественно, а ты всё равно уже давно проклята. Ты помнишь, как, приняв земной облик, случайно набрела на почти пустующий земной отель. Кажется, ты искала своего подопечного или же хотела просто расслабиться. Это уже совсем неважно, ведь Сульфус, словно тень, оказался рядом. Прижал к груди и, проведя носом по внутренней стороне шеи, скользнул ниже, обводя языком контур выступающих из-под майки ключиц. Одного этого простого прикосновения вполне хватило, чтобы потерять рассудок и почувствовать острую необходимость в его теле. Там, внизу живота, что-то сладко заныло, а все тело покрылось мурашками. Сульфус же, словно не замечая твоего состояния, продолжал свои пытки, покусывая и оттягивая нежную кожу зубами. Оставлял предательские засосы, которые не дадут забыть и покажут всем остальным, в чьей ты, на самом деле, власти. Ты отдалась ему прямо там, в стенах дешевого земного отеля. Никто даже не обратил на это внимание — не вы первые, не вы последние подростки, которые занимаются подобным в таком месте. Вопреки твоим мечтам и ожиданиям, не было ни романтики, ни страстных признаний в любви. Не таким ты представляла себе свой первый раз, да, Раф? Внутри что-то защемляет от странной, непривычной боли и пустоты. Ты невольно сжимаешься и поджимаешь под себя ноги, слыша, как Сульфус встает с кровати. Одеяло давно съехало с твоего обнаженного тела, но сейчас как-то уже плевать. Ты думаешь лишь о том, как сильно пересохло в горле и как болезненно тянет между ног, словно напоминая о потраченной и так глупо потерянной девственности. Безумно хочется сходить в душ и попытаться стереть с себя всю ту чернь, которой, кажется, Сульфус пропитал тебя изнутри. Но сил не осталось даже на то, чтобы попытаться встать, привести себя в порядок и оттереть засохшее на бедрах семя. Чувствуешь себя одновременно и разбитой, и счастливой. Ведь уверена, что это навсегда и Сульфус по-прежнему горячо тебя любит. Иначе и быть не может, правда? Он ведь не единожды доказывал это сегодня ночью. Однако то, какими холодными и отреченными глазами на тебя смотрит твой возлюбленный, вгоняет в какую-то жуткую апатию и поселяет в душу страх. На его губах играет ехидная, почти злая ухмылка, а в жестах и прикосновениях не осталось и намека на нежность. Сульфус больше не заговаривает о своих чувствах или мечтах о вашем общем и почти невозможном будущем. Лишь с каким-то тайным отвращением смотрит на укусы и засосы, которые оставил на твоем невинном и прекрасном теле. Насытился. Наигрался. Потерял интерес. Ты понимаешь это и ощущаешь, как сердце больно кольнуло от этих мыслей. Так ведь не может быть, правда? Это всего лишь игра не совсем здорового подсознания глупой девочки, которая боится последствий своего первого раза. Сейчас он непременно подобреет, прижмет к себе и будет шептать на ухо, как сильно счастлив и влюблен. Ведь это тот самый Сульфус, который так трепетно и долго добивался тебя. Ревновал и бунтовал всякий раз, как видел тебя в обществе Теренса или Гейба, которого поставили тебе в телохранители. Это же Сульфус, который ради твоей пропавшей матери терпел и выполнял указы Кубрала и Кэссиди, а после и вовсе готов был пойти с ними на войну. Он ведь любит тебя. Он все еще, как и прежде, хочет пройти путь испытаний и стать людьми, чтобы быть вместе. Так ведь, правда? Ты ведь не могла ошибаться в нем? Нет-нет, ни в коем случае. Однако когда Сульфус принимает свой истинный облик без каких-либо слов в твой адрес, уверенность исчезает. Ты смотришь на него и впервые видишь того самого дьявола, от которого тебя так безуспешно пытались спасти старшие. Ты как будто впервые замечаешь его рога и устрашающе-жуткие крылья спиной. А столь обожаемые золотисто-карие глаза, почти скрытые за длинной челкой, впервые кажутся настолько злобными. Теперь ты действительно понимаешь, почему смертные так боятся демонов. Они втираются в доверие, соблазняют и говорят красивые слова до тех пор, пока не сломают тебя полностью. А, получив желаемое, становятся теми, кто есть на самом деле. Под конец они открывают свой истинный облик, чтобы показать, какой ты идиот и как легко было забрать твою душу. Дьяволы не имеют сердца, не умеют любить и не способны на что-то хорошее. Ты такая глупая, Раф. И как только ты собиралась стать ангелом-хранителем и спасать души смертных?.. Сульфус, будто поняв, что ты обо всем догадалась, подходит ближе и тянется за поцелуем. И ты снова, как самая последняя глупышка, льнешь к нему в ответ и прижимаешься ближе, надеясь слиться и телом, и душой. Однако в этот раз его губы кажутся мертвецки холодными и ты чувствуешь, как озноб покрывает все твое тело. Когда его рука прикасается к твоей груди, не скрытой какой-либо одеждой, ты вздрагиваешь. Сульфус, дотронувшись до затвердевшего соска, сжимает его пальцами, слушая вырвавшийся из твоего горла стон. Он улыбается, понимая, какую власть имеет над тобой и твоим уже познавшим грех телом. Всего одно касание — и ты теряешь голову. Словно надеясь на дальнейшую ласку, замираешь в его руках, проглотив рвущиеся наружу слезы. Но Сульфус, вновь удивляя, не спешит возбуждать тебя, а лишь прикасается к тому месту, где так отчетливо можно почувствовать, как бьется разбитое сердечко. Это его удивляет и обескураживает, принося новые впечатления. Ведь его-то собственное сердце — это лишь холодная, безжизненная масса, не проявляющая признаков жизни. Ему никогда не суждено почувствовать стук идеального ритма в груди. И тебе становится почти жаль его. Но ненадолго, ведь, когда он уходит, ты чувствуешь самую настоящую ненависть. Хочется поменяться с ним местами и никогда больше не ощущать, как сжимается от боли бьющееся внутри сердце. Сердце доверчивой и глупой девочки, которое разбилось вместе с мечтами на будущее. Ведь теперь твой нимб погас, а крылья больше никогда не вознесут к небесам. Блеск надежды в прекрасных голубых глазах потух вместе с уходом любимого, забравшего у тебя все на свете. Интересно, каково ощущать себя падшей и преданной, Раф? Сегодня ты это узнала, не так ли? Ведь Сульфус выиграл вашу личную войну. А ты, глупая, проиграла.