растекался по телу горячий живой металл, я рвалась прямо в небо — но вышло опять не так, и под взглядом моим огонь занялся в степи, только толку-то, если останется ждать да пить? что меня не убьёт, то будет страшней всего — молчаливо и прямо, сухо и неживо, будет жарче геенны и холодней, чем лёд, что меня не убьёт — однажды тебя убьёт.
Спустя километр меня немного отпустило, но кровь еще бушевала в висках, и по ней разносилась огромная порция адреналина. Я чувствовала себя так, словно была под кайфом. Некоторый отрывок времени я безумно смеялась, подпрыгивала на месте, ударяя руками по рулю и восклицала «Да, черт возьми!». — Какого черта, Хлоя? — более менее придя в себя, спросила Макс, рассматривая брошенные ей на колени банки, связанные вместе резинкой в блок. — Что это было сейчас? Ты.. ты украла это...? — Черт! Макс, да! Я украла его прямо из-под носа этого мудака! — отвечаю и сворачиваю, чтобы притормозить на обочине. Мы проехали уже достаточно, чтобы я была уверена, что он нас не догонит, даже если поехал следом. — Еще карту и пару батончиков, — выхожу из машины и вываливаю все на капот. Макс выходит следом, ее рот не закрывается, а руки все так же держат связку. Она однозначно в шоке. — Зачем? — Затем, Макс! Он толкнул меня и пролез без очереди, — отбираю из ее рук блок и ставлю на капот, отрывая одну из банок. Она так сильно тряслась, что некоторое количество просто бьет фонтаном из жестянки, но я успеваю отскочить. — Черт, это охуенно! Видно, Макс не нашла, что ответить. Она наблюдала за мной так, словно я была сумасшедшей. Да и нахуй! Я и правда сейчас не в себе. Этот поступок взбодрил меня, еще и при пиве осталась. Правда.. Макс, вроде как, не пьет его... дерьмово вышло... — Мне правда жаль за то, что наехала на тебя, — да, взбесилась. Она думала, что шторм мы оставили позади, когда уехали из Аркадии Бэй и что теперь она в безопасности. Но, черт возьми, ее ждет еще множество штормов, и она знала, что один из них нужно было просто переждать, проглотить. — Ничего, я понимаю, что тебе нужно время. — Мне нравится идея поехать в Лос-Анджелес. Мы должны попробовать. Подношу жестянку ко рту и уже ощущаю на губах этот вкус и тепло, разливающееся внутри от божественного глотка. Насколько же сейчас хорошо: сердце бешено колотится, в руках у меня банка пива и не все еще потеряно, ведь на пару минут я перестала думать про Аркадию Бэй и Рэйчел. Я лишь гнала по дороге, была под кайфом и адреналином, не знаю, что творилось с Макс в этот момент, но я была счастлива. — Блять! — вскрикиваю, соскакивая с капота и выплевывая дрянь наружу. — Хлоя, твою ж мать! — она еле успевает отскочить, но зато успевает сильно испугаться. — Что за хуйня?! — Макс ошарашенно смотрит на меня. — Оно безалкогольное, — бормочу, вытирая рот рукавом. Секунда молчания и Макс смеется. А мне почему не смешно? Мне почему-то пиздец как грустно! — Да, он не выглядел как парень, предпочитающий безалкогольное пиво, — выдавливает Макс в перерывах между приступами смеха. — Очень смешно, — со злостью сминаю банку и кидаю ее за обочину. — А в кофейнях он наверняка берет тыквенный латте без кофеина, — отплевываюсь от остатков этого наеба и снова поворачиваюсь к Макс: мне плохо, а она смеется. Но от этого, почему-то, не накатывает злоба. Я лишь улыбаюсь в ответ. — С виду он был действительно грозным, — она пытается меня успокоить, но я-то понимаю, что с бешеным сердцем удирала от парня, который покупал безалкогольное пиво.***
Беру в руки бутылку виски, которую вытащила из мини-бара, и ставлю на стол. — Ну, правила просты: ты задаешь вопрос, а я отвечаю на него максимально честно, если не хочу отвечать на него — выпиваю, — откидываясь на спинку кресла, наблюдаю за Макс, которая ходит из стороны в сторону. — Прости, сока не нашла. — Такая себе игра, Хлоя, — она садится напротив и смотрит прямо в мои глаза. — У меня нет секретов от тебя. А ты наоборот напьешься. — Не против напиться после всего, что произошло, — улыбаюсь и поднимаюсь, чтобы создать более подходящие условия для игры. Выключаю верхний свет, включаю настольную лампу, накрываю ее своей рубашкой, открываю окна и становлюсь позади стула Макс. У него высокая спинка, как у кресла, кладу на него локти и думаю начать первой. Для разминки нужно задать простой вопрос. — Знаю, что вопрос странный для этой игры, но с чего-то стоит начать. — Не пугай меня, — она оборачивается и смотрит на меня снизу вверх, ожидая подвоха. — Твои способности..? — уж не знаю, стала ли она пытаться отмотать время, но ответа я ждала долго. — Не знаю, — Макс упирается локтями в свои колени и кладет голову на ладони. — Кажется, что пропали. Сразу после шторма. — Блин, следующим разом хотела спросить, сколько попыток мне понадобилось, чтобы сбежать от мистера милоты с парковки, — я смеюсь и прыгаю в кресло напротив нее, умостившись так, что спиной облокачиваюсь об один подлокотник, а ноги перекидываю через второй. — Это не было разумно, — Макс смотрит на меня и хмурит брови. Кажется, она серьезно тогда переволновась. — Зато это было чертовски весело, — с моего лица не сходит улыбка, когда я вспоминаю, как удирала оттуда, — я была ниндзя, когда прыгала в машину, из нас вышла отличная команда, — протягиваю ей кулак и, видно не сразу сообразив, что с этим делать, она ударяет меня своим в ответ. — Мой вопрос тоже будет простым, чтобы начать. Чем за бутылку заплатим? — Черт, Макс, ты серьезно? Я этот номер записала на имя Дейнерис Таргариен, мы не будем платить, — она улыбается, а мне хочется спровоцировать ее. — Что спросить у тебя, чтобы ты не ответила? Как много фильмов ты посетила с Уореном? — Господи, Хлоя... ты такая предсказуемая, — она улыбается и смотрит на меня. Вопрос глупый, но мне интересна ее реакция. — Я не считала, сколько именно. — Ты можешь выпить, если мне не нужно этого знать, — я протягиваю виски, хищно улыбаясь в ожидании ее ответов или действий. — Может, пару десятков. Какая разница вообще? — Тебе нравилось ходить с этим задротом в кино? — провокация, на которую она легко ведется. — Нет, совсем нет. — Тогда зачем соглашалась? — Это третий вопрос подряд, так нечестно, — показываю ей бутылку, но она предпочитает отвечать, нежели проиграть хоть один глоток. — Он.. он просто милый, ему невозможно было отказать... — У меня была похожая ситуация с милым долбодятлом, который подкатывал ко мне шары, — воспоминания возвращаются, от чего еще больше только хочется выпить, — но потом он слетел с катушек и вылетел из академии. — Из-за чего? — Засчитаю как вопрос, — шутливо бросаю и отвожу взгляд. — Я подставила его, — хоть на самом деле совершенно не весело. Нависает давящая тишина, мне становится не по себе от всех этих воспоминаний. Сердце начинает бешено скакать, и я чувствую, как подбирается комок обиды и боли. Почему-то мне снова хочется расковырять старую и кривозажившую рану, наверное, чтобы попытаться не думать о том, что делает больно: — Жалеешь, что выбрала меня, а не Аркадию Бэй? — Конечно нет, это слишком простой вопрос. Я никогда бы не предпочла тебе Аркадию Бэй. — Странно, а Сиэтл предпочла, — наконец-то открываю бутылку и делаю первый глоток. — Хлоя, пожалуйста, мы это обсуждали, — она откидывается назад и кладет руки на подлокотники, наблюдая за мной. — Ты вроде не должна была пить. — Задавай свой хуевый вопрос, — произношу раздраженно, аккуратно размещая бутылку посередь стола. — Ты действительно хотела, чтобы я спасла Аркадию Бэй и позволила тебя убить? — Почему нет? Ты действительно думаешь, что моя жизнь ценнее жизни целого города? — Ты сказала, что примешь любое мое решение, Хлоя, зачем ты поднимаешь эту тему снова? — Я не заслужила этого шанса, — в мгновение резко поднимаюсь и хватаю за собой бутылку. Кажется, наша игра перешла в нечестную перепалку. — Из-за того, что тебе постоянно приходилось спасать мою задницу, начался шторм; куча людей пострадали из-за моих необдуманных решений... и Рэйчел.. — Рэйчел не была твоей виной, — Макс подскакивает, чтобы поддержать меня и успокоить, но я уже взбесилась. Ее рука ложится мне на плечо. — Она была виной Нейтана и Джефферсона, пожалуйста, Хлоя... — Почему ты не писала и не звонила мне пять лет? Уехала сразу в день чертовых похорон? — я разворачиваюсь и ставлю виски на столик перед зеркалом у входа. — Да перестань, не у тебя одной проблемы, Хлоя Прайс, я не по своей воле переехала, мне нужно было время. — Время для чего? — Это сложно... — почти шепчет она, опуская голову, и, черт возьми, она выглядит такой виноватой и грустной сейчас. — Блять, Макс, ты когда-нибудь пыталась оттереть граффити из сортира? Пыталась когда-нибудь пасту обратно в тюбик запихнуть? Вот что сложно! — Хлоя... Нет, не хочу слушать ее. У меня снова приступ неконтролируемой агрессии, сейчас я лишь могу оправдывать себя и обвинять во всем других. Мне нужно срочно убраться, чтобы не наговорить лишнего. Хватаю ключи и пытаюсь открыть дверь. — Пожалуйста, Хлоя, не уходи. Мы должны договорить, — она подкрадывается сзади и хочет взять меня за руку, но я пресекаю ее попытки. — Не хочу говорить. — Это нечестно! — Я не судья, чтобы быть с тобой честной. Блять, дверь, иди нахуй! — наконец-то я открываю ее и выхожу на свежий воздух. — Прошу тебя... — Вернусь позже. Дай мне время, — не знаю, поняла ли она отсылку к ее же словам о времени, но мне все равно. Я пытаюсь вести себя как можно сдержаннее и быть равнодушной, чтобы не ранить ее. Ведь рано или поздно я перебешусь и мне придется корить себя за сказанное в гневе. Сажусь в машину и мощным ударом опускаю руки на руль. — Блять! — выкрикиваю я так громко, что даже гудок вряд ли бы меня заглушил. Как же я ненавижу их. Они все предали меня: отец умер; Макс уехала и даже не удосужилась просто писать сообщения; после смерти отца мать нашла себе усатого долбаеба, который сделал из нашего дома армейскую базу; Рэйчел... с Френком и Джефферсоном.. блять! Я очень сильно давлю по газам и вылетаю на дорогу, совершенно не обращая внимания на то, что еду по встречке, и стоило бы поменяться. Собью кого-то? Прекрасно! Меня собьют? Еще лучше! Выезжаю на перекресток и останавливаюсь на светофоре. Справа замечаю бар, а около него знакомый крышесносный байк. — Ебать меня... не может быть, — я сворачиваю на парковочную зону перед баром и достаю свой маркер. Выбираюсь из машины и направляюсь прямо к мотоциклу. Это однозначно он! — Белая полоса, черная полоса, белая полоса... — разрисовываю байк под цветочки и подписываю: «Розовое пиво с ванилью». Подхожу к своей машине и достаю канистру со шлангом. Делаю несколько маневров, и бензин уже бежит прямо ко мне в емкость. Да, черт возьми! Сразу бензин переливаю себе, ибо датчик уже орет о том, что стоило бы заполнить бак. Убираю все по местам и сажусь в салон. Не знаю, как так чертовски может повезти, но двери открываются, и на парковку выходит байкер. Почему-то он больше не кажется мне таким огромным и опасным. Машина издает бешеный рык и срывается с места, скрываясь за поворотом. Мы с ней точно не остались незамеченными. Снова отвлекаюсь. Кажется, чтобы забыть нечто плохое, нужно сделать что-то плохое. Возвращаясь на перекресток, замечаю небольшой двухэтажный театр и останавливаюсь рядом с ним. Мой маркер чешется разрисовать плакаты, и я снова достаю его, но спустя секунду обращаю все свое внимание лишь на один из них. Хлопаю дверью, покидая машину, маркер засовываю в задний карман и хочу достать телефон, чтобы сфотографировать афишу, но не могу и пальцем пошевелить. Меня раздирает жесткий и острый комок слез, подкатывающий прямо к горлу, не могу уже сдерживать себя дальше. Дар речи пропадает. Меня охватывает ужас, не могу поверить своим глазам. Кладу руку на глянцевый плакат, не в состоянии выдавить из себя ни слов, ни ругательств, ни смеха, могу лишь смотреть на зеленые глаза, цвета моря, печально поднявшиеся брови и нелепую улыбку. Идеальная игра. Идеальные эмоции. Идеальный план. Все идеально кроме того, что ты наебала меня, Рэйчел Эмбер.