Мутант.

      Аларик Эльвиджер переступил порог грязного и нуждающегося в элементарном ремонте барака. В очередной раз он поразился психологии своей супруги. В момент, когда Амильенен выбирала между молодым красивым супругом, ворочающим миллионами, и уродливым спарклингом, ему всё казалось очевидно, но выбор супруги его добил.       Он так и не сумел правильно признаться любимой, что требование избавиться от единственного отпрыска принадлежало не ему, а его отцу. Амильенен не пожелала даже слушать. "Ты его просто не любишь!!!"- верещала молодая сикерша, прижимая к груди маленького и почти бестелесного уродца. А почерневшее сердце Аларика сжималось от боли.       Но сейчас он был поражён увиденным. Ради их безобразного, покрытого гнойниками, наимерзейшего отпрыска супруга променяла роскошный загородный дом на грязный и явно давно как нежилой барак. Всё завалено ящиками, коробками и другим хламом, на полу - скользкие лужи с неизвестным составом и происхождением. Впрочем, желанием узнать этот состав квинтессон не горел. В воздухе повис тяжёлый запах слегка несвежего топлива, какой-то радиоактивной дряни и отнюдь не свежевымытых тел.       Аларик пришёл извиняться. Он собирался забрать свою любимую Ами домой. Даже уродливого мутанта готов был вытерпеть и спрятать от своего отца. Но план шёл наперекосяк. Амальяна не выходила и не отзывалась. - Ами? Ты здесь? Иди ко мне, дорогая, не бойся...- ласково позвал он, но никто не ответил.       Квинтессон вновь окликнул супругу, но та отозваться не спешила. Тогда Аларик стал раскидывать ящики, опасаясь, что его любимую погребло под каким-нибудь завалом. Расшвыряв очередную помеху в стороны, он уже потерял надежду, как вздох в его груди застыл сам собой. - Ами...- выдохнул он, кинувшись к лежавшей на полу фем.       Амильенен была в настолько неестественной позе, что в её состоянии сомневаться не приходилось - фем была дезактив. Манипуляторы раскинуты, одно из серво вывернуто из сустава, голова болтается на утратившей жёсткость шее. - Ами, не пугай меня....- пролепетал Аларик, будучи хотя бы на малую капельку увереным, что супруга притворяется.- Вставай, не пугай меня...       Однако фем не пошевелилась. Квинтессон приложил руку к одному из топливопроводов, но давления внутри не было. А значило это только одно: искра Амильенен остановилась и перестала поддерживать свою хозяйку.       Рядом с дезактивированным корпусом супруги парень нашёл упаковку снотворного. Пересчитав таблетки, он помянул всех богов - недоставало десятка. Значит, Ами напоила этой дрянью отпрыска, а потом сглотнула всё оставшееся. И ведь как продуманно! Если выпить тридцать капсул за раз, то начнётся рвота, большая часть лекарства выйдет, отравления не произойдёт. От пяти до девяти капсул - самый опасный заряд. Рвать не будет, всё попадёт, куда надо. Амильенен знала об этом и отравилась сознательно. - Ааааааа!!!!!- раздался громкий вопль.       Квинтессон обернулся и увидел приспособленную под кровать коробку, где плакал маленький спарклинг. Аларик подошёл к выстланной тряпками ёмкости и подобрал своего родного сына на руки.       "О боги, как же он безобразен!"       Малыш, покрытый скользкой мерзкой слизью безевого цвета, перестал орать и посмотрел на ранее не виденного отца. Его большие, полные слёз линзы тускло засияли. Аларик смог даже увидеть в них своё отражение - растрёпанный, взволнованный и растерянный.       Аларик взял маленького и костлявого сикерёнка на руки. Тот издал жуткий писк, свидетельствовавший об огромном недовольстве. - Нет больше мамы. Дани, то есть,- печально пояснил мужчина спарклингу.       В оптике малыша вновь заблестели слёзы. Аларик прижал Старскрима к груди. - И что я с тобой делать буду, а?- поинтересовался квинтессон, не глядя на единственного отпрыска.