Жизнь среди людей

Я сидел в моей комнате и плакал. Господи, почему надо мной нависло столько несчастий? Я посмотрел в окно - там падал снег - и вспомнил, что как-то я спел Сереже песню про снег. Тут я подошел к окну и взглянул на двор. Я увидел большой сугроб и неожиданно вспомнил, как Гусев толкнул меня в сугроб. В голове так и крутились его слова по поводу того, что таких людей не должно существовать и их не любят. Неожиданно я как в бреду встал на подоконник,открыл окно и в одной домашней одежде прыгнул в сугроб. Стало холодно, я замерз, наверное, даже внутри. И перед тем как окончательно потерять сознание, услышал знакомый голос: - Эл, что с тобой? .... Очнулся я в гостиной на диване. Рядом сидел Сережа, массируя мои заледеневшие ноги. Наконец он посмотрел в мою сторону. Я подумал, что увидев, что я очнулся, он обрадуется и заключит меня в объятия, но вместо этого он с укором посмотрел на меня и сказал строго и даже с какой-то злостью: - Ну Эл, от тебя я такого не ожидал. Тебе что, жить надоело? Я заплакал: - Почему ты не дал мне умереть? - сквозь слезы спросил я. - Я вообще не должен жить. Немного сменив гнев на милость, Сережа обнял меня за плечи: - Эл, что ты? Перестань. Мало ли, что там Гусев наговорил - у него вообще язык как помело. Я продолжал плакать, а Сережа обнял меня и тихо запел: Завтра ветер переменится, Завтра прошлому конец. Он придет, он будет добрый, ласковый Ветер перемен. - Ты знаешь эту песню? - несколько удивился я. - Не только песню, но и фильм, откуда она, - улыбнулся я. Я улыбнулся ему в ответ. Мне стало намного легче. Но тут попросил: - Только, пожалуйтса, не говори ничего профессору Громову - и о наших отношениях, и о том, что я чуть не совершил самоубийство. - Конечно, не скажу, - пообещал он.