Любовь — это слабость. Любовь — это рак, который разрастается внутри человека и принуждает его делать глупости. Любовь — это смерть. Любовь, о которой ты мечтаешь — это то, что для человека важней всего, важней даже самой жизни.
Морриган, ведьма из Диких Земель
Закатав по колено разорванную штанину, Элисса сидела на низкой детской кровати в комнате учеников и морщилась, пока рыжеволосая волшебница Петра промывала длинный порез на икре травяным настоем. Когда с ранами закончили, Страж откинулась назад, и с усталой улыбкой оглядывала спальню младших чародеев. Винн, не сменив прожженой мантии, заклятием вправляла Лелиане лодыжку. Алистер сидел на низкой кроватке без рубашки, и бурые раны от когтей одержимого, тянущиеся от лопатки до плеча, скрылись под чистой повязкой. Стэн на фоне окружающей обстановки детской спальни выглядел особенно несуразно, из-за высокого роста упираясь головой в верхний ярус койки, на которой сидел. Рядом с ним примостилась маленькая волшебница со светлыми кучеряшками, придававшими ей сходство с июньским одуванчиком, и очаровательным серьезным личиком. Она не ушла с другими детьми в вестибюль и молча сидела рядом с огромным кунари, лишь изредка легонько дотрагиваясь до меча или снятого шлема Стэна. У Элиссы в ногах мирно посапывал пес. Она с рассеянной улыбкой оглядывала захламленную комнату, физически ощущая, как утренний свет изгоняет страх и безнадежность из стен магического приюта. Алистер и Лелиана ответили ей такими же измученными улыбками, Стэн оставался по-прежнему невозмутим, а Винн кружила по комнате, командным тоном раздавая указания своим ученикам. Первый Чародей Ирвинг вошел вместе с Командором храмовников сэром Грегором, тяжело опираясь на посох. Элисса поднялась на ноги, в комнате стихло. — Друг мой, — Ирвинг сжал ее руку, — Мы всем вам обязаны. Немногие бы рискнули собой, как это сделали вы. — Это мой долг, — ответила Элисса. Она сказала это и сама задумалась. Теперь у неё действительно есть долг, долг Серого Стража, долг наследницы Кусландов… Долг, обязывающий её не запятнать своего имени и Ордена. Того, что осталось и от того, и от другого. — Что мы можем сделать для вас? - у Ирвинга были мудрые, лучистые голубые глаза, и Элиссе показалось, что он смотрит ей прямо в душу, будто видит её насквозь. Взгляд этот был пронизывающий, властный, но теплый. Можно было поклясться, что в других обстоятельствах они сверкнули бы озорной искрой дружелюбия. — Первый Чародей, вам известно, что Мор наступил. Ваша помощь нужна не мне, она нужна миру, — она почувствовала, как сердце глухо стучит в груди, кровь прилила к щекам, — Если Мор не остановить здесь, на подступах к Ферелдену, погибнут тысячи невинных людей. Я знаю, что прошу много, Круг разрушен и ослаблен, и вас осталось так мало…. — Не нужно недооценивать магов, миледи, — Ирвинг расправил плечи и оглядел ее спутников, — Даже немногие маги — грозная сила. И я торжественно клянусь, что мы выйдем биться рядом с тобой. Мы не забудем того, что сегодня сделано, и долг наш перед тобой неоплатен. Маги исполнят договоренности с Серыми Стражами, я заявляю это, как Первый Чародей Ферелденского Круга Магов. Он протянул руку снова, и Элисса пожала ее, чувствуя, что все взгляды в зале обращены к ним. Значит, вот как это происходит. Кажется, только что она заключила альянс с магами — главным и неизменным страхом всего Тедаса. На несколько секунд в зале повисло торжественное молчание. Судьба многих решилась сейчас в этом зале, среди сломанной мебели и выпотрошенных подушек. — Винн, я обязан тебе жизнью, — мягко сказал Ирвинг, глядя за спину Элиссы и осторожно отпустив её руку. Та и не заметила, что чаровница стоит за ее спиной. Девушка почувствовала, как в голосе Первого Чародея мелькнуло нечто, чего она до этого не слышала – какая-то особенная теплота. — Ирвинг, — Винн смотрела на него устало и серьезно. — Если бы не ты, дети…. — Ирвинг, я должна просить тебя, - перебила его Винн, - Отпусти меня с этой девушкой. Я хочу путешествовать с Серым Стражем и оказать ей посильную помощь. Если она, конечно, не против. И вновь все взгляды обратились на Элиссу. Видимо, ей нужно было привыкнуть поминутно решать чужие судьбы. Но волшебница смотрела серьезно, и Элисса свое решение знала, когда ее слова еще не прозвучали. Это решение принять было легче прежних. — Для меня это честь, Винн, — произнесла она, слегка склонив голову. Ирвинг нахмурился. — Тебя никогда было не удержать в башне, Винн. Тебе всегда хотелось приключений, - в голосе Первого Чародея послышалась нотка горечи. — Спасибо, Ирвинг, — мягко произнесла Винн. Элисса поймала одобрительный взгляд Алистера. — Винн, будь готова. Мы скоро уходим, — Элисса обернулась к своему отряду. — Так скоро? — изумился Старший Чародей, — Вам нужно оправиться, вы ранены… Элисса всем нутром почувствовала, что Ирвинг недоволен решением Винн. Он задержал на покидающей зал чародейке взгляд на несколько секунд дольше, чем это было необходимо. Девушка не видела лица Винн, но внутренним женским чутьем вдруг поняла – Первый Чародей неравнодушен к её новой спутнице. Он смотрел ей вслед, будто хотел что-то сказать, что-то давно недосказанное, или высказанное, но не принятое. Сколько раз он был, интересно, вынужден вот так отпускать её? Сколько раз видеть, как она уезжает, и оставаться в Башне на своем посту, выбирая долг? Элиссу укололо болью. Она вспомнила, у кого видела такой взгляд. Так последний год смотрел на неё Роланд. И девушка осознала – чувства Первого Чародея к Винн, какими бы они ни были, безответны. — Не знаю, известно ли вам это, но на Серых Стражей объявлена охота. Скоро о случившемся в Круге узнают в Денериме, а если нас найдут здесь — никому не сдобровать. Боюсь, вы приобрели неугодных союзников, - девушка решила быть честной со старым чародеем, когда он вновь обернулся к ней. Элисса увидела, что он совладал с собой, секундное проявление чувств уступило место спокойствию и внутренней силе, которую излучал этот человек. — И вы тоже, — усмехнулся Ирвинг. — Мы очень благодарны вам всем за предложение, и в другое время воспользовались бы вашим гостеприимством, - Элисса покачала головой, - Но нельзя давать повод тэйрну Логейну напасть на вас. Нас ждет долгая дорога, и нам нужно преодолеть ее скрытно. А у вас итак хватает забот. — Примите от нас хотя бы припасов в дорогу, — Ирвинг выразительно посмотрел на сэра Грегора, и тот молча кивнул. Элисса была согласна. Она так устала, на теле не было живого места, но за ее спиной росли крылья. Им удалось. Сегодня ее маленький отряд одержал свою первую блистательную победу.***
Ирвинг, Грегор и старшие ученики проводили их к причалу. На глазах рыжеволосой Петры блестели слёзы, когда Винн, сменив прожженую мантию и, закутавшись в длинный коричневый плащ, погрузила свои пожитки в лодку. Элисса думала о том, что рассказала ей молодая волшебница, когда Винн ушла собрать вещи. В то время, когда Винн вынуждена была защищать учеников в закрытой храмовниками Башне, на них напали демоны. После боя с ними, Винн потеряла сознание, и ее ученица думала, что волшебница погибла. Девушку страшно напугало, что после случившегося Винн решила отправиться в опасное путешествие, и взяла с Элиссы пообещала оберегать наставницу. Как много обещаний Элиссе приходилось давать теперь. Ребекка — малышка со светлыми кудряшками, составлявшая компанию самому грозному воину их отряда, — все еще закутанная в огромный плащ Стэна, высунулась из дверей и побежала к нему, а длинный плащ, как королевский шлейф, тащился за ней по ступенькам. Девочка догнала Стэна и протянула ему лист пергамента. Великан будто даже смутился, взглянув на него, и положил запазуху. — Желаю удачи, и отныне помни, Серый Страж, что ты друг магов и мы готовы биться с твоим врагом за тебя, — торжественно произнес Ирвинг. — Не думал, что у тебя получится, но ты крепче, чем кажется. Это был поступок благородного человека, — Грегор смотрел на нее не без уважения, и это было приятно. За его спиной на Элиссу угрюмо взирал молодой храмовник Каллен, пленник, которого они нашли на верхнем этаже башни. После освобождения он пытался доказать сэру Грегору, что магов нужно пленить, но девушка вмешалась в этот разговор. Сэру Грегору было трудно отказать тем, кто решил проблему, с которой его люди не смогли справиться. Вместе ее вновь пополнившийся отряд погрузился в лодку. Девушка потрепала за ухом своего пса – водные путешествия были ему не слишком по вкусу. Лодка мягко скользнула по водной глади, озаренной уже почти полуденным солнцем. Сидя у борта, Элисса пальцами дотронулась до водной глади. Озеро глубокое, дна не видно, но каким же прекрасным ей казалось все вокруг. Это чистое небо, лесистые берега, зеркало озера, крики чаек, отдаленный шум водопада и то, что они все пережили эту тяжелую ночь.***
Это было полгода назад, а будто бы уже много лет прошло. Тэйрн Брайс взял Элиссу с собой на конную прогулку. Они ехали по ухабистой лесной дороге к реке, оставив слуг позади, отец был задумчив. — Твоя мать тревожится, дитя мое, — нарушил он тишину, когда лес стал расступаться. — Сын банна Осфрида? — вздохнула девушка, смахивая со лба выбившуюся прядь. — Не только он. Ты же ни с кем из них не хочешь даже толком поговорить. Ты же знаешь, что мы не нарушим твоей свободы выбора, но что если среди них есть действительно достойный юноша? — Отец… - Элисса не слишком вежливо закатила глаза. — Ты не даешь им ни единого шанса, ты все время в поле на лошади или с мечом во дворе... — Отец, ты знаешь, что им не я нужна, а наш титул! - Элисса решительно посмотрела на тэйрна. — Потому что никто из них не знает тебя, — отец, кажется, испытывал страшное неудобство от этого разговора. — Никто и не пытается. Они просто избалованные засранцы! Я дерусь лучше половины из них. Может, я вообще не захочу замуж. Мама встретила тебя на войне, и ваша любовь настоящая. Почему я должна слушать заверения, в которых банны расписывают тебе своих сыновей? Почему никто из этих сыновей не хочет произвести впечатление на меня? Если они хотят на тебе жениться, так врядли маме это понравится, - Элисса понимала, что дерзит, но давно научилась различать, когда ей это позволительно. — Ты точно твоя мать в молодости, — улыбнулся отец, — Но не бери нас в пример. Война — это не место для тебя. Там есть только смерть, боль, кровь, болезни. Она ужасна и отвратительна. И найти в этом ужасе любовь и не потерять — редчайший дар Создателя, за который я благодарю его каждый день. Элисса умолкла и смотрела, как широкая река катит свои воды через лес, к Амарантайну, а дальше к морю, пенясь и бурля о камни и коряги. — Слухи о новой войне расходятся — поэтому я не могу ничего обещать. Но если ее не случится, — сказал отец тише, — Мы поедем за море. С тобой и мамой. Оставим Фергюса на хозяйстве, — усмехнулся он, и вокруг глаз затанцевали морщины, — Я хочу чтобы моя дочь увидела Антиву и Вольную Марку. Оттуда в Орлей. Пора тебе увидеть мир за пределами оружейного двора и нашего замка. Хочешь? — Да, — у Элиссы даже дыхание перехватило, она смотрела на отца и не верила своему счастью, — Конечно хочу. — А я хочу, чтобы моя дочь была счастлива, — отец улыбнулся и повернул коня.***
Лицо Брайса Кусланда растворилось в водной ряби, и Элисса вернулась к реальности. В глади озера отражалось лишь солнце и легкие белые облака. Она посмотрела на бездонный небосвод, раскинувшийся над ней. Лицо отца стояло перед ней так ясно, каждая черточка. Она видела его, закрыв глаза, будто он сидит рядом. «Я не подведу этих людей. Буду защищать их, не своей щадя жизни. В этом моя судьба. Если я выживу — я восстановлю наш дом, выйду замуж за хорошего человека, как ты хотел. Если погибну, защищая людей или свершая месть за вас и нашего короля — ждите меня там, где вы сейчас. С вами я буду снова счастлива. Но я не сдамся, не отступлю ни на шаг. Я постараюсь, папа» — одними губами произнесла она. Лодка мягко ударилась о причал.***
Морриган вышла из кустов, когда храмовник отвел лодку от берега. Взгляд желтых глаз впился в Винн, оправляющую одежду. — Это твоя армия магов и есть? Боюсь, не густо… Или вам доплатили, чтобы рухлядь из Башни не выбрасывать самим? - Морриган оценивающе оглядывала магессу. — Винн, это Морриган. Она тоже путешествует с нами, - вздохнула Элисса, подумав, что если Винн не окажется мудрее, ей предстоит еще и разнимать еще двух чародеек. Однако, если Винн и обидели слова Морриган, она ответила лишь холодным вежливым молчанием. Вместе их отряд перегрузил припасы в повозку Бодана и Сэндала, Лелиану усадили под тент, зафиксировав ее ногу срубленными ветками. От башни они немедля тронулись в лес. Элисса, слегка хромая, шла впереди повозки с луком на готове, благодаря Создателя, что сухая земля почти не оставляет следов за ними. Она провела их через мелкую жесткую поросль заброшенных участков, заставила подняться по каменистому ручью и в результате завела их всех в сторону от тракта. После полудня стали сгущаться тучи. У края леса они набрели на холм, на котором стоял пустой сарай. — Миледи, скоро будет дождь, — озвучил очевидное Бодан. Элиссе не хотелось стоять на таком открытом месте, даже вдали от дороги. Но ее люди ранены и измотаны. У неё у самой сил почти не было. Им нужны были еда, сон и лечение. Стэн срубил цепь на сарае ударом меча. Внутри они нашли сухое сено. Винн вызвалась стряпать, Морриган презрительно фыркнула. Элисса проверяла окна и подходы к сараю, облазив его сверху до низу. Стэн помог Винн внести с улицы котел с похлебкой. — Затащите внутрь повозку. Нас не должно быть заметно издалека, — скомандовала она с сеновала, просматривая территорию через узкое оконце. Кажется, их не преследовали. Элисса спустилась ко всем, и беспокойство потихоньку отступило. Наконец усталость взяла свое. Они ложки с трудом держали, но между ними после этой битвы будто очередная стена рухнула. Спутники разговорили, даже Стэн присоединился к обсуждению. Алистер шутил, все смеялись. Кроме Морриган, конечно. Стэн еле заметно улыбался на особенно забавные шутки. Бодан рассказывал байки и последние новости, которые он собрал в таверне на пристани. Все уже почти дремали, развалившись вокруг котла, когда гном произнес: — Забыл еще одну новость — тэйрн Логейн, регент Ее Высочества Королевы Аноры, супруги оплакиваемого короля, назначил эрла Хоу новым эрлом Денерима и тейрном Хайевера. Сонливость сняло рукой, будто в нее плеснули ледяной водой. Не произнеся ни слова, Элисса поднялась на ноги и вышла из амбара. Она остановилась в стороне, глядя в сторону дороги и инстинктивно сжимая медальон матери, который с той самой ночи не снимала ни разу. Ветер налетел холодный, пробирающий до костей. Свинцовое небо будто уже упиралось в верхушки сосен, а вдали послышался глухой громовой раскат. Было почти темно, ветер усиливался с каждой секундой. Элисса вынула медальон из ворота рубашки, пальцы нашли кнопку хитроумного механизма. Кнопка щелкнула. Мама, с длинными каштановыми волосами, отливающими золотом. Папа с чуть тронутыми сединой висками. Фергюс, еще мальчик. И она сама, ей здесь не больше пяти лет. Искусная миниатюра внутри медальона остановила мгновение ее детства, которого она даже не помнила. — Как ты? Элисса испуганно обернулась. Алистер стоял в двух шагах и тревожно смотрел на нее. Рука его была прибинтована к телу, ветер трепал короткие волосы и широкую рубаху. Элисса стояла и пыталась сказать что-то бодрое, но лишь открыла и закрыла рот, как рыба, чувствуя себя невероятно глупо. Жар подступил к её щекам. — Идем внутрь, начинается ураган, — Алистер уже перекрикивал нарастающую стихию, — Нужно закрыть двери… Элисса послушно прошла мимо него назад. Стэн и Алистер закрыли деревянные двери на тяжелый засов. Кунари и Морриган разделили ночную стражу. Страж устроила себе импровизированную постель в сене. С повозкой места в сарае осталось немного, но она отыскала себе укромный угол. Подстелив плащ и укрывшись одеялом, она услышала, как первые тяжелые капли ударились о крышу. — Мне очень жаль, — Алистер сел подле нее, неуклюже опираясь на здоровую руку. Винн сменила ему повязку. — Когда мы закончим… Или когда представится такая возможность… Я убью его, — впервые произнесла это в слух Элисса, — Можешь сказать, что мне это их не вернет, но он свое получит. — Я так не скажу. Я хочу тебе помочь, — в амбаре слышался шум дождя, заглушающий их разговор для остальных спутников. Хотя все будто бы спали под своими одеялами, кроме часового. — За убийство эрла по голове не погладят, — хмыкнула Элисса, — Мне придется бежать, возможно. Если мы не избавимся от Логейна, конечно. Вряд ли он одобрит убийство своего дружка. — Я намерен убить Логейна, — тихо произнес Алистер, теребя соломинку пальцами здоровой руки. Элисса помолчала. Ощутив на себе его взгляд, она усмехнулась: — Тогда бежать придется очень далеко. — Недурно было бы лошадью обзавестись, — она слышала улыбку в его голосе, но не видела его лица в темноте. — А лучше кораблем. Спросим в ближайшей лавке, — улыбнулась против воли Элисса, услышав его тихий смех. Они посидели в тишине. Шум грозы разрастался. — Я не буду тебе мешать, — Алистер попытался встать. Элисса вдруг сказала, совершенно не задумываясь: — Нет! Останься, расскажи мне что-нибудь… — ей показалось, что если он уйдет, боль и ненависть задушат ее этой ночью. А этот смешливый, простой парень прогонял дурные мысли шуткой или просто своим присутствием, — Если ты не очень устал, конечно… И Алистер остался. Он сидел рядом, а она свернулась под одеялом в клубок. — Чтобы тебе рассказать… — она почувствовала, как он устроился удобнее, — Может, о Стражах? — Что-нибудь веселое, — Элисса чувствовала, что ведет себя как ребенок, но он вроде не осуждал ее за это. — Есть одна история… Хотя вряд ли тебе интересно, что было с незнакомыми тебе мужчинами на одном пиру… - начал Алистер. — А женщин с вами не было? — лукаво спросила Элисса. — Нет, не было, — она слышала его усмешку, — Женщин-Стражей я видел только на портретах до тебя. И все они тебе в красоте уступали. Элисса на секунду смутилась. От Алистера комплименты не выглядели грубой лестью, даже если он говорил их в шутку. Впрочем, она быстро взяла себя в руки. — Может, у Стражей просто был дрянной художник. И мне интересно, что там с вами было на пиру. Алистер рассказывал ей смешную историю о том, как их всех перепил заезжий Серый Страж из Андерфелса. Потом еще и еще истории, пока наконец она не заснула глубоким сном под звук его голоса и шум дождя.***
Этой ночью кошмаров не было. Даже этого навязчивого шепота, который преследовал ее во снах с самого Посвящения, почти не было слышно. Не было порождений тьмы, горящего замка, одержимых, разорванной плоти и крови. Она просто провалилась в глубокий сон без сновидений. Может дело было в настоях Морриган, может в шуме грозы и запахе сена, может в усталости. Она проснулась, но глаза открывать не хотелось, не хотелось прерывать этого спокойного забытья. Демоны праздности никогда не изголодаются, покуда блаженное неведение кому-то милее ужасной правды, подумала Элисса. Ее окончательно разбудило ощущение, что она чувствует рядом живое тепло. И это не ее шумный сопящий пес. Она открыла глаза в один миг, готовя себя к атаке или уклонению, напрягшись всем телом, но не меняя позы, чтобы не выдать своего пробуждения. Элисса слегка приоткрыла глаза и замерла в недоумении. Видимо Алистер заснул вчера рядом, пока рассказывал ей истории. Его подкосила усталость, и сейчас он лежал на спине, такой спокойный, спящий и беззащитный. Раненая рука прибинтована к телу, грудь мерно вздымается от глубокого спокойного дыхания. Элисса осознала, что во сне уткнулась лицом в его плечо. Это он укрыл ее одеялом? Их руки лежали параллельно, он накрыл ее тонкие пальцы своей широкой мозолистой ладонью. Она что же, заснула, держа его за руку? Элисса почему-то ощутила себя дурой и страшно на себя разозлилась. Медленно, чтобы не разбудить Алистера, избежать ненужных вопросов и неловкости, она откатилась от него и села. Оглядевшись по сторонам, Элисса поняла, что выбрала действительно укромный угол, и вероятнее всего товарищи их не видели. Они сами, к слову, еще досыпали, Стэн нес стражу. Ее пробуждение заметил только пес, который приветствовал ее шумным сопением и вилянием хвоста. Элисса приложила палец к губам, Ред заговорщически стих. Девушка снова обернулась на Алистера. Он так же мирно спал, в его волосах застряли соломинки, он казался таким расслабленным, умиротворенным. Он слегка сморщил лоб, его пальцы дернулись, будто искали… ее руку? Элисса встала и попросила Стэна открыть тяжелый засов. Она взяла лук, стрелы, заткнула за пояс кинжал и вышла настрелять дичи, потому что нужно было экономить запасы провизии. Их отряд все разрастался, дорога предстоит долгая. Так она сказала Стэну и себе. На деле она отошла на сто шагов, когда амбар скрылся за деревьями, и подставила свое горящее лицо непрекращавшемуся дождю. Она тяжело дышала, как после боя, внутри ее трясло и рвало на части от переполнявших неосознаваемых эмоций. Решительным шагом она пошла в лес, наложив стрелу. Кого она собралась стрелять в такой ливень, с сырой тетивой, было ей самой не понятно. Тучи так затянули небо, что определить время было почти невозможно. «Что с тобой, почему, почему ты раскисаешь рядом с ним? Ты не можешь привязаться к нему, не имеешь права. Глупая курица, никакой разумности… У тебя нет ничего, никого кроме тебя самой и твоего меча, ты Серый Страж, он Серый Страж… А если его убьют? Готова ты потерять еще одного близкого человека? Видеть вечно еще одну тень рядом с собой? Ты сама себя ловишь на крючок. Ты не имеешь права навязывать ему свои глупые сантименты, не имеешь права дурить ему голову, у вас из общего только долг…». Элисса не хотела испытать того же, что пережила с Роландом. Не хотела, чтобы Алистер понял превратно ее чувства к нему. Не хотела чтобы кто-то снова страдал от ее эгоизма, потому что она, не желая отпускать от себя Роланда, никогда не была готова ответить взаимностью на чувство, которое каждый день читала в его глазах. Ругая себя последними словами за глупость и слабость, она не заметила, как вышла к лесной реке. Вся промокшая от дождя, она неосознанно спустилась к воде и умылась. Закрыла глаза и, как удар тока, ее пронзило воспоминание - в Тени Алистер проводит пальцами по ее лицу, держит ее руки… Рядом раздался плеск. Элисса оставила на берегу оружие, сапоги, штаны, и подвязав длинную рубашку на манер платья, зашла на мелководье с острогой из срубленного сука. Она стояла недвижно, под дождем, вода доходила выше колена. Она глубоко дышала и все усилия приложила на то, чтобы рассмотреть в бурлящей реке рыбу. Шесть промашек, но на седьмой раз она подбила большую жирную форель.***
Перед дверями сарая она собрала в кулак всю свою силу воли. Дождь стихал, а значит была надежда развести костер, обсохнуть и поесть горячего. Элисса вздохнула, широко улыбнулась и зашла внутрь, держа пойманных рыб: — Я сама добыла еды! — бодро объявила она, и трусливо отвела глаза, встретившись взглядом с Алистером.