Добро пожаловать в Сасквоч-Плэйс

      На дороге, засыпанной рыхлым снегом и хранящей нечеткую колею, особо остро ощущалось, как сильно тянуло влево руль и как отчаянно не хватало мощности и сцепления старой Тундре. Фергюс Кобб был совершенно непривыкшим к езде по снегу. Он учился на отцовском старом Форде на грунтовой дороге на окраине пригорода, в котором родился и вырос; он водил военный, обвешенный тяжелыми, массивными защитными конструкциями джип по заметаемым песком маршрутам во время службы в армии; он большинство своей сознательной жизни в Шарлотт отъездил по асфальтированным дорогам, в худшем случае орошаемым минимальными влажными осадками. К управлению неповоротливым пикапом в зыбучем белом порошке, поднимающемся выше бампера и скрывающем под собой лоскуты льда, он не был готов. В городе по утрамбованным дорогам он просто катился на минимальной скорости и начинал заблаговременно, порывисто тормозить. И кое-как ему удавалось избегать столкновений с телеграфными столпами. Но за городом Тойота всё норовила пойти бесконтрольным юзом, и от усилий удержать её между виднеющимися из-под снега отбойниками у Фергюса взмокли ладони.       — Тьфу, дерьмо, — процедил он сквозь зубы, когда машина снова вильнула из колеи в сторону и мелко завибрировала в сугробе между полос. К своему облегчению, он рассмотрел впереди на обочине снегоход и фигуру в светоотражающей куртке и массивных меховых сапогах — больше издалека похожих на натянутых на ноги чучел бобра из дома Бесси.       Поджидающий Кобба офицер резервата, укутанный в флисовый шарф так, что было видно только глаза, представился Мэтью, шутливо взял под козырек, посоветовал крепко держаться и завел свой снегоход. Он провез Фергюса вглубь леса к станции работников службы охраны заповедника — трём зданиям из грубого сруба. Из всех дымоходов — двух домов с окнами и одного глухого сарая — в ясное небо поднимался дым; рядом стоял высокий сноп сена, на сбитой из крупных веток перекладине висели две небольшие выделанные шкуры.       Мэтью провел Фергюса в дом поменьше, стоявший посередине. В нём оказалась только одна просторная комната, служившая одновременно кабинетом, кухней и кладовкой. На полках выстроились ряды банок с соленьями; здесь была каменная печь и кухонный гарнитур, в углу — высокий резервуар для рыбы. На стене висела большая пожелтевшая карта, один из двух длинных обеденных столов был завален стопками бумаг. Под ним сиротливо пылился отключенный старый компьютер. На подоконнике заряжались несколько раций. У самой входной двери рядом с вешалкой был закрытый кодовым замком оружейный шкаф. В доме оказалось двое других людей — офицеров, с которыми вчера Кобб уже встречался и которые в сентябре обнаружили Ричарда Уолша мертвым.       Больше для проформы, вовсе не надеясь на утвердительный ответ, Фергюс поинтересовался, не вспомнили ли они чего-то, что не сообщили изначально людям шерифа или не рассказали Коббу накануне, и лесники дружно покачали головами.       — Ладно, тогда такое: на кого в этих местах охотятся в сентябре?       — А что Вы вообще знаете об охоте, агент Кобб? — задал встречный вопрос Мэтью, и когда Фергюс честно ответил, что абсолютно ничего, он коротко усмехнулся.       — Существует целый свод правил, — поучительно проговорил Мэтью. — Во-первых, в сентябре в здешних местах не обычный сезон, а охота по регистрации.       Фергюс встрепенулся, выуживая из кармана телефон и спешно открывая свои записи.       — Значит, есть список тех, кто охотился в одно время с Ричардом Уолшем?       — Верно. Во-вторых, на каждого животного покупается специальный жетон — круглая металлическая бляха с серийным номером, которую нужно закрепить на туше перед тем, как сдать её на досмотр.       Кобб спешно записывал. Пальцы на подрагивающих от напряжения и холода руках заметно утратили чувствительность, он постоянно задевал ненужные буквы, стирал и набирал заново. Лесники наблюдали за ним с откровенным веселым любопытством.       — На каждого охотника установлен лимит добычи на отдельное животное, мы за этим тоже следим. В сентябре охотятся на бурого и черного медведя, на барана, самца лося с раздвоенными рогами, самца карибу, волка и росомаху.       — И с каким оружием ходят на такого зверя?       — Обычно, с карабином и нарезными патронами. Или кремневыми ружьями.       — Вы проверяете разрешение на оружие у охотников?       — Ну, а как же. И их охотничьи лицензии.       Немало удивившись своему везению, но пока не совсем понимая, чем ему может помочь перечень имен охотников с их оружием, если найденную в теле пулю нельзя было использовать для экспертизы, Фергюс всё же попросил список. Один из лесников как раз принялся перебирать бумаги на столе, когда издалека донесся характерный огнестрельный хлопок.       — О, у кого-то сегодня будет сытный ужин, — со смешком заметил офицер, отвлекаясь от поисков и выглядывая в окно на заснеженную опушку.       — Местные охотники тоже регистрируются? — поинтересовался Фергюс и был вознагражден ещё более отчетливым насмешливым — даже надменно-возмущенным — оскалом.       — Нет, — ответил Мэтью с интонацией, подразумевающей очевидную глупость вопроса. — Это наша земля. Кого и когда хотим, того и стреляем.       Врученная Фергюсу бумага оказалась заполненной от руки таблицей. Чернила были разных оттенков синего и черного, почерки тоже отличались между собой, углы были завернутые и потертые, на верхнем крае виднелись отчетливые вмятины от клипборда. Пробежавшись взглядом по столбцу с именами, Кобб отыскал строчку — «3.09.2017 — Ричард Грегори Уолш, Северная Каролина — винотвка «Севедж 110» — патрон 8,6×70 — жетон LT000375653». Последняя графа пустовала, как и у большинства охотников, лишь напротив некоторых из имен стояли крестики.       — Есть отметка — была добыча, — коротко пояснил один из лесников.       — А может охотник не сообщить Вам об улове, а просто унести тушу? — спросил Кобб, когда уже шел следом за Мэтью обратно к снегоходу.       — Технически может, — ответил тот, на ходу застегивая куртку и ныряя носом в шарф, отчего голос его стал приглушенным. — Мы за ними по пятам не ходим. Но если уже зарегистрировался и тебя поймают, то отберут лицензию.       — Браконьеры здесь бывают?       — Редко.       — А несчастные случаи с охотниками?       — Не припоминаю.       — А как же Колм Фицпатрик?       Мэтью остановился, не дойдя нескольких шагов до загнанного под навес снегохода, и обернулся.       — Ну да, — невнятно выдал он и перехватил зажатые подмышкой варежки. Сосредоточено надев одну за другой, он хлопнул в ладоши и, цепко осмотрев Фергюса с головы до ног, добавил уже громче: — Слушайте, Вы и вправду думаете, что бедолагу кто-то убил?       — Об этом говорит пуля в теле.       — Это не может быть какое-нибудь старое армейское ранение, вроде застрявшего осколка? Я о таком по телевизору слышал.       Кобба передернуло. За сегодняшнее утро у него уже случилась передозировка дельных советов от гражданских лиц, почерпнувших ценные знания из ящика. Он сухо процедил:       — Ричард Уолш не служил в армии.