I'm too young to love you?

Июнь Генри одновременно чувствовал себя и расслабленным, и возбуждённым. Лёжа на своей кровати, он потянулся, но обнаружил, что одна его рука и обе ноги плотно прижаты телом Рэя. На лице Генри возникла улыбка, и он осторожно приоткрыл глаза. В конце концов, испытывать самодовольство – это одно. А вот быть застигнутым с нестерпимо самодовольным видом – совсем другое. Однако глаза Рэя всё ещё были закрыты. Не в силах удержаться от искушения, Генри поднял руку, разглаживая морщинку между бровями Манчестера. Тот мгновенно вздрогнул, его веки на секунду сжались плотнее. - Скажи мне, что мы этого не сделали, - полусонно пробормотал он. Генри попытался обуздать неуместную ухмылку. - Не сделали, успокойся, - уверил он. - Мы только целовались и обнимались. Почти всю ночь. - Что ж, почти два месяца прелюдии – довольно приличный срок, - хмыкнул Рэй. - Всё равно моё ожидание перевешивает. Целых два года... - протянул Харт. - Ты уже тогда думал обо мне, как сейчас? - медленно уточнил Рэй, открывая глаза. - Не скажу, что каждую минуту, - Генри провёл рукой по своим волосам, - но излишне часто. Манчестер тяжело вздохнул. - Ты был ещё мальчишкой, - сказал он. - И просто не мог понимать, чего требуешь. - Рэй, мне было пятнадцать, и я прекрасно знал, чего требую, - фыркнул Генри. - Обычное любопытство, - отмахнулся тот. - Ох, Рэй, нет, - Харт сел на постели и торжественно покачал головой. - Я тебе и тогда говорил. Мне был нужен именно ты. Но ты ничего не хотел от меня. - И я прилагаю немыслимые старания, чтобы не изменять этому принципу, - прокомментировал Рэй. Эти слова больно задели Генри, и он опустил голову, притворяясь, что занят расползшимися в стороны полами своей рубашки. Не надо Рэю знать, как ему обидно. Из того, что Манчестер говорил раньше, Генри сделал вывод, что за последние несколько недель они сильно продвинулись в своих отношениях. “Прими это к сведению и не жди от него слишком многого”, - приказал себе Харт. - Ну, а я от тебя кое-чего ожидаю, - сказал он, заставив себя улыбнуться. - Чего? - Надеюсь, ты способен приготовить нам завтрак, - пояснил Генри. Рэй молчал и смотрел на него так пристально, что Харт растерялся. - И это всё, чего ты хочешь? - спросил Рэй, наконец. - Я хочу тебя, - тихо признался Генри, пожав плечами, но гордость побудила его резво вскочить с кровати. Ему стоит установить некоторую дистанцию. - Я пойду в душ, - сообщил он. - Так, ты приготовишь завтрак? - Почему нет? - усмехнулся Рэй, тоже поднимаясь с кровати. Спали они в одежде, и потому сейчас та была изрядно помятой, но Манчестера в данный момент это особо не волновало. Гораздо больше его тревожил тот факт, что он находился в доме Хартов с Генри наедине, тогда как родители и сестра последнего уже четыре дня как путешествовали где-то в океане на круизном лайнере. И пусть чета Хартов была далеко, Рэй всё равно чувствовал себя некомфортно, ночуя в их доме в обнимку с их сыном. Вздохнув, Рэй вышел из комнаты Генри. А спустя несколько минут он уже орудовал на кухне, хлопая дверцами шкафчиков, открывая ящики и тут же забывая, что в них ищет. Манчестер то и дело облокачивался на стойку, призывая себя к выдержке. Отдалённый шум воды врывался в окружающую его утреннюю тишину, и навязчивые размышления лезли ему в голову, не отпуская ни на минуту. Максимум десять секунд – и он окажется в ванной. Ещё десять, и влажное тело Генри будет прижато к кафельным плитам. Рэй глухо выругался, вцепившись в стойку побелевшими пальцами. Одним небрежным пожатием плеч Генри способен превратить его в свихнувшегося от страсти глупца. Не может Манчестер больше слушать вымученные заявления Генри о том, что тот его хочет. “Как сильно? И надолго ли?” - напряжённо думал Рэй. Ему надо знать это, и он узнает... возможно, через полгода. Манчестер сжал пальцами переносицу, крепко зажмурил глаза и резко выдохнул. Затем его внезапно осенило, что он ищет на кухне. Кофе. Рэй более осознанно начал шарить по шкафам и нашёл кофемолку среди множества других электроприборов. Запустив процесс изготовления бодрящего напитка, он открыл холодильник и исследовал его содержимое. Яйца, ветчины нет – первоначальное решение отпало. Значит, панкейки. Отыскав где-то половину нужных ингредиентов, Рэй ощутил, как по его спине пробежали мурашки, и понял, что Генри тут, наблюдает за ним. С нарочитой предосторожностью выпрямившись, Манчестер напомнил себе, что следует набраться терпения и не позволять этому мальчишке растоптать все его благие намерения. Рэй обернулся. Генри стоял на некотором расстоянии от него: мокрые волосы упали на лоб, от тела веяло ароматным гелем для душа, а само тело было упаковано в синие джинсы и белую футболку. Манчестер мысленно надавал себе пощёчин и вернулся к прерванному занятию. Несколько секунд было потрачено на безуспешные усилия, после чего он понял, что пришёл в себя ещё не до конца – похоже, он ищет муку в холодильнике. Спустя полчаса завтрак всё же был приготовлен. - Ну что, готов подкрепиться? - улыбнулся Рэй. - Я думал, ты никогда не спросишь, - Генри ответил на его улыбку своей, следя, как Манчестер поливает сиропом стопку панкейков. - Надеюсь, это всё мне? Тот рассмеялся. - Да тебе и половины не съесть, малыш. - Спорим? - подмигнул Генри. - Я умираю с голоду. Он подцепил вилкой один панкейк и принялся есть, жмуря глаза. - Вкусно, а? - усмехнулся Рэй. Он придвинулся ближе, чтобы почувствовать касание плеча Генри к своему плечу, вдохнуть лёгкий запах его кожи. Но и только. - Хорошо, вопрос с завтраком решён, так что теперь я хотел бы поговорить с тобой о другом, Генри, - осторожно начал Рэй. Затем посмотрел Харту в глаза и произнёс: - Я лгал о причинах. Некоторое время Рэй позволил себе полюбоваться удивлённо расширившимися глазами Генри. - О каких причинах? - переспросил тот. - Не только из-за твоего возраста, но и из-за наших с тобой характеров нам стоит развивать наши отношения, не торопясь, по порядку. Генри хмыкнул. - Почему мне кажется, что, в основном, ты имеешь в виду мой характер? Манчестер вздохнул. - Подловил, - не стал спорить он. - Хотя меня это тоже касается, пожалуй. Но всё же тебя – в большей степени. Сначала относительно того, что беспокоит меня сильнее всего. Терпеть не могу, когда ты отворачиваешься, у тебя в глазах мелькает какая-то мысль, сомнение, а ты её скрываешь или отодвигаешь в сторону. Мне хочется, чтобы мы были честны друг с другом. То есть, прямо говорили обо всём. Как думаешь, сможешь справиться? Генри сосредоточенно посмотрел на него. - Я попытаюсь, - тихо ответил он. - Для тебя. Рэя кольнуло непонятное беспокойство. - В чём дело? - спросил он, сразу охрипнув от обуревающих его чувств – рвущихся наружу и затаённых, яростных и нежных, простых и сложных. - Откуда ты так хорошо меня знаешь? - выдохнул Генри. Манчестер улыбнулся, положив руку ему на плечо. - Ты знаешь меня не хуже, - убеждённо сказал он. - И у нас есть шанс со временем узнать друг друга ещё лучше. Июнь - Хм, это становится всё заметнее, - вдруг сказала Шарлотта, откинувшись на спинку дивана. - Что именно? - уточнил Рэй, метнув в неё быстрый взгляд. - То, как ты смотришь на Генри, - ответила Болтон. Рэй вздохнул. Он должен был догадаться, что она знает. Эта девчонка всегда была умницей. - Смотреть на него как-то иначе у меня не получается, - буркнул Рэй. - Смотри хотя бы не так часто, - предостерегла его Шарлотта. - Хэй, я стараюсь, ясно? - Манчестер скрестил руки на груди в защитном жесте. Затем вновь посмотрел на Генри, который стоял около мониторов и лениво обсуждал что-то со Швозом. - Шарлотта, может, подвинешься? - требовательно предложил Рэй. - Ты его загораживаешь. Шарлотта мученически закатила глаза, но всё же подвинулась. - Знаешь, что с тобой сделает его мама, если застукает вас двоих? - укоризненно произнесла она. - О, даже представлять не хочу, - Манчестер передёрнулся. - Его мама – огонь. Генри весь в неё. Шарлотта тихо рассмеялась. Июль Рэй поднял взгляд от прилавка, когда его бывшая подружка Грейс зашла в “Чепуху”. На лице девушки играла милая улыбка. Но Манчестер знал, что под этой улыбкой пряталась жестокость. Чтобы получить желаемое, Грейс угрожала Генри. Его Генри. Обратившись к нему, Грейс почти промурлыкала: - Рэй, ты рад меня видеть? Но когда она взглянула ему в лицо, её улыбка увяла, и она невольно шагнула назад, отступая. - Я всё знаю, - сказал Рэй. - Не понимаю, о чём ты... - начала было Грейс. - О том, как ты пыталась шантажировать Генри, - мрачно пояснил Манчестер. Возможно, Грейс считала, что он на её стороне, потому что морщинки на её лбу разгладились. - Этот мальчишка может отрицать всё, что хочет, но... - То, что ты видела, произошло по моей инициативе, - прервал её Рэй. - Генри вовсе не пытался соблазнить меня. На миг Грейс растерялась. - Рэй, не глупи, - сказала она, вновь подобравшись. - Он не заслужил того, чтобы ты рисковал собой и защищал его. - Ошибаешься, - процедил Манчестер сквозь стиснутые зубы. - Это я его не заслужил. Что до тебя... ты поступила очень гадко. Он знал, что Грейс не способна почувствовать чужую боль, но она понимала, когда её оскорбляли. Глаза девушки загорелись гневом. - Я скажу тебе, как всё будет, - произнёс Рэй глухим, невыразительным голосом. - Я не опозорю тебя перед твоими подругами и, так и быть, отправлюсь с тобой сегодня на их вечеринку, куда ты меня всю прошлую неделю так рьяно зазывала. Но сделаю я это не для тебя, а для Генри. - Да как ты смеешь... - прошипела Грейс. - Лучше выслушай и не перебивай, - осадил её Манчестер, как часто делал с преступниками. Девушка в ответ надулась, недовольно скрестила руки на груди, но замолчала. - Насколько я понял, ты всё это затеяла, чтобы получить мужа, - продолжил Рэй. - Так вот. Ты никому ничего не расскажешь о том инциденте, которому была свидетельницей, а я в обмен на это устрою твою личную жизнь. У меня есть один знакомый на примете, он как раз ищет себе спутницу жизни. Я организую тебе встречу с ним. И, не беспокойся, он очень красив, а ты ведь падкая на это в мужчинах. Глаза Грейс широко раскрылись. - Думаю, ты сможешь женить его на себе, - подвёл итог Манчестер. - Мы договорились? Грейс была настолько ошеломлена, что ничего не могла сказать. Но, наконец, на её лице медленно проступила улыбка. - Да, Рэй, - ответила она. - Мы договорились. И, конечно же, не сомневайся – я женю его на себе. - Ну, у тебя есть для этого средство – твоя собственная красота, - сказал Рэй, чувствуя облегчение и усталость. - Пока она в расцвете. Но красота быстротечна. Тебе надо развить в себе и другие таланты, чтобы сделать кого-то счастливым на всю жизнь. Иначе ты мужа не удержишь. Грейс смотрела на него недоверчиво, но Манчестера это не интересовало. Он был уверен, что она не настолько глупа, чтобы нарушить их соглашение. А ещё он внезапно задумался о том, насколько его последние слова относились к их с Генри отношениям. Июль Генри с трудом улучил момент, когда никого не было рядом, и спросил у Рэя о ситуации с Грейс. Тот коротко сообщил ему, что всё уладил, а потом их разговор прервал Швоз, так что у Генри не было времени потребовать у Манчестера подробностей. Однако в течение следующих дней Генри понял, что Рэй намеренно избегает касаться этой темы. Но это оказалось ещё не самым худшим. Вскоре в разговоре со Швозом Харт совершенно случайно узнал о том, что недавно Рэй ходил с Грейс на вечеринку. “Накричать бы на него так, чтобы он оглох...” - весь вечер после этого мелькало в сознании Генри. Но он не собирался позволять себе превращаться в ревнивого идиота. Пусть лучше Рэй даже не догадывается, как он несчастен, – слишком это унизительно. Затем Генри охватили новые чувства – усталость и равнодушие. Всё теперь стало для него неважно. Да вообще всё с самого начала – безнадёжная ошибка. И Харт сам втянул себя в эту историю. Теперь ему придётся просто пройти через всё до самого конца. Боль осознания не была чем-то неожиданным, скорее она постоянно жила в его мозгу, ожидая удобного случая, чтобы получить подтверждение своей правоты. Генри всегда знал, с самой первой встречи, что Рэй за человек. Неделями следил за ним, всякий раз отмечая, что живёт тот довольно легкомысленно. Знал, что Рэй не тот, в кого ему следовало бы влюбиться, но что поделаешь, если именно так Генри и сделал – из глупого упрямства, в нелепой, тщетной надежде. Июль - Просто поверь мне, Генри, - настойчиво произнёс Рэй. - Просто поверить тебе? - невесело переспросил Харт. - Да, - кивнул тот. Генри ощутил болезненную беспомощность. - Ты говорил, что мы должны быть честны друг с другом, а сам начал утаивать от меня важные вещи. И после этого я ещё должен... - он прервался в попытке успокоиться. Рэй подошёл к нему и обнял. Генри, не сдержавшись, уткнулся лицом ему в шею и обнял в ответ. Непонятно почему, но он вдруг почувствовал, что всё же верит Рэю. Август Проснувшись, Генри сразу заметил на себе взгляд Рэя – тот не спал, смотрел на него. Прежде чем Манчестер улыбнулся, Генри успел увидеть грусть в его глазах. - Рэй, что случилось? - спросил он. Рэй неспешно коснулся его губ. Затем лёг на спину и уставился в потолок. - Я чувствую себя худшим человеком на планете, - произнёс он серьёзно. - Почему? - удивился Генри. - Потому что я хочу, чтобы ты остался здесь, со мной, а не уезжал в колледж, - уныло ответил Рэй. - Но я ведь не покидаю город – мой колледж находится в Холмогорске, - напомнил ему Харт. - Конечно, я буду жить в общежитии, потому что на первом курсе так проще, однако я буду возвращаться домой на выходные и обязательно заглядывать к тебе. - Сначала ты станешь приезжать раз в неделю, затем – раз в месяц, - с тоской протянул Рэй. - А потом студенческая жизнь полностью захватит тебя, ты и оглянуться не успеешь. - Не будь таким мрачным, - Генри слегка стукнул его кулаком в плечо. - К тому же, ничего подобного не случится. Я – Опасный Малый. Всегда быть готовым защитить этот город – моё основное призвание. Я не пожертвую этим в угоду другой части моей жизни, включающую в себя учёбу и прочее. - Верю, что не пожертвуешь, но не стоит недооценивать силу притяжения “другой части твоей жизни”, - убеждённо проговорил Рэй. В его голосе было столько уверенности, что на секунду Генри потерял дар речи. - Почему ты так говоришь? - спросил он, приподнявшись на постели. - Потому что у тебя не выйдет уделять равное количество внимания обеим сторонам твоей жизни, Генри, - ответил Рэй. - По крайней мере, сейчас, когда ты... - Когда я так молод – это ты хочешь сказать? - тут же разозлился Харт. - Да, - не стал спорить Рэй. - Впоследствии, я думаю, ты найдёшь баланс. Но в данный период времени, пожалуй, будет даже хорошо, если ты посвятишь себя жизни без Опасного Малого. - И без Капитана Чела? - раздражённо поинтересовался Генри. Манчестер вздохнул. - И без него, - подтвердил он. - А как насчёт Рэя Манчестера? - не сдавался Генри. - А сам как думаешь? - меланхолично протянул тот. - Генри, тебе будет больно, если к сложностям наших отношений прибавится ещё и необходимость не видеть друг друга так часто, как мы хотим. И я буду в этом виноват. - А при другом раскладе мне, по-твоему, больно не будет? - рвано вырвалось у Харта. - Ты, похоже, вообще очень слабо представляешь, что я к тебе чувствую. Или ты просто не в состоянии принять то, что я чувствую, не анализируя. - Я – эгоист, Генри. Я хочу тебя... хочу, чтобы ты был со мной, но у нас с тобой нет будущего, - теперь в голосе Рэя сквозила безысходность. Он встал с постели, как будто не мог больше находиться рядом с Генри, и посмотрел на него. - Ты знаешь это. Я уверен, ты задумывался над этим, - сказал он. - Если и так, то я ошибался, - голос Генри предательски срывался, а непролитые слёзы уже начали жечь ему глаза. - Нет, ты был прав, когда так думал, - кивнул Рэй. - И я не могу позволить, чтобы это продолжалось. Притворяться, будто я ничего не знаю. Неважно, как сильно я тебя хочу. Это нечестно по отношению к тебе. - Хватит заботиться о моём благе! - не выдержав, крикнул Харт. Весь его страх дополнился сейчас изрядной долей ярости. Он сел на постели. - Ты хочешь сказать... - его голос дрогнул. - Ты имеешь в виду, что хочешь меня, что завёл со мной отношения и при этом не собираешься как-то... включить меня в свои планы на будущее, так? Рэй повернулся к нему спиной – плечи опущены, голова склонена; он стоял и молчал. Генри сжал руки в кулаки и потребовал: - Отвечай, Рэй! Ему необходим прямой, ясный и честный ответ, каким бы болезненным он ни оказался. - Ты когда-нибудь думал о том, чтобы быть со мной всегда? - спросил Генри более чётко. Минуту Манчестер стоял неподвижно, словно врос в пол. Потом он медленно повернулся и посмотрел на Генри: глаза непроницаемы, в них невозможно ничего прочесть. - Нет, Генри, не думал, - наконец, ответил Рэй. - Послушай... Когда ты окончательно повзрослеешь, то поймёшь, что сейчас в тебе говорил юношеский максимализм. - Я уже перерос эту стадию! - голос Харта снова сорвался на крик. - Мне кажется, нет, - Рэй покачал головой. - Ты хочешь всего и сразу, ты уже всё для себя решил, но пойми... Однажды ты вдруг осознаешь, что твои желания изменились, но будет уже поздно что-то менять. Я не хочу для тебя такого осознания. Генри прикрыл глаза. Вот и всё. Он получил развёрнутый и честный ответ. Что-то в нём в этот момент растворилось, вытекло по капле, словно кровь из раны. На миг ему показалось, что он сейчас умрёт, прямо здесь, в постели Рэя, где они прошлой ночью спали, обнимая друг друга. Секунда, другая – сердце Генри бьётся, дыхание не останавливается. Только ощущение, что речь о ком-то другом, а он смотрит на происходящее издалека, наблюдая реальность словно сквозь мутное стекло. - Ясно, - услышал Генри свой голос, вставая с кровати, - спасибо, что сказал это. - Генри... - Рэй шагнул к нему. - Нет, - резко качнул головой Харт, непослушными пальцами разглаживая на себе помятую одежду. - Лучше не приближайся ко мне. - Хорошо, - согласился Рэй. - Просто знай, что мне тоже больно. Ты не одинок в этом. Генри горько усмехнулся. - Не верю. - Но это правда, - настаивал Манчестер. Генри в одно мгновение разозлился. - Ты отталкиваешь меня, Рэй! - заявил он громко, не сдерживаясь. - Поэтому не смей говорить, что тебе больно, как и мне! Рэй промолчал и это оказало ещё более сильное воздействие на нервы Харта – он поймал себя на том, будто разговаривает с пустотой. - Хочешь знать, что я чувствую? - вновь заговорил Генри. - Я чувствую, что ты просто использовал меня и выбросил, словно обжёгся. Я чувствую себя брошенным и преданным. И сейчас, пока я вошёл в раж, хочу сказать тебе, что ты – напыщенная свинья, и я ненавижу тебя за то, как ты обошёлся со мной! Но от таких выступлений ему не становилось легче. - Генри, успокойся, - тихо произнёс Рэй. Но Генри уже пустился в самобичевание, мысленно ругая себя в резких выражениях: ему следовало быть умнее. Скорее всего, у него недостаёт именно ума, раз он позволил себе впутаться в такую историю. В конце концов, он сам всё видел и понимал, на что шёл. Просто влюбился в совершенно неподходящего человека. Позволил себе мечтать, и чувствовать себя счастливым, и надеяться... Каким романтичным дураком надо быть, чтобы влюбиться в такого, как Рэй? Поупражнявшись в жалости к себе, Генри решил: он не позволит Манчестеру приводить его в такое жалкое состояние, иметь над ним столько власти. Генри сделал серьёзную ошибку, но Рэй больше не увидит, как ему больно. Харт открыл дверь и вышел из спальни Рэя в молчании. У него, в конце концов, есть гордость, и он постарается сохранить достоинство. Август С трудом, но Генри заставил себя явиться в Чел-пещеру. Рэй сидел на диване, в джинсах и чёрной футболке, с босыми ногами, – воплощённая мужская привлекательность; в руках чашка кофе. - Привет! - радостно поздоровался Генри и сел с другой стороны дивана. - Как прошёл день? Он изо всех сил старался быть весёлым. - В “Чепухе” было много покупателей, - коротко ответил Рэй, осторожно взглянув на него. - А у тебя? - Ад. Пайпер устроила очередную истерику, - поморщился Харт. - Сочувствую. Ад – это звучит страшновато, - прокомментировал тот. Генри отмахнулся. - Да я уже давно привык, - он сверкнул лёгкой улыбкой. Рэй помолчал, затем медленно произнёс: - Генри... Я должен извиниться перед тобой. - Извиниться? За что? - недоумённо переспросил Генри, продолжая улыбаться. К чёрту серьёзные разговоры – таково было его мнение. Устал он быть мрачным – гораздо приятнее хорошее расположение духа, пусть и притворное. Генри сидел, качая ногой, и всем своим видом изображал беспечность, присущую юности. - В последние дни я делал всё неправильно. А в то утро, в моей спальне... я обращался с тобой ужасно. Мне жаль, - тем временем, произнёс Рэй. “Ты абсолютно прав”, - мысленно согласился Генри. - Забей, Рэй, я понимаю, - ему удалось сохранить беззаботный тон голоса. - Тебе просто никогда не приходилось увлекаться мальчишкой. Но всё равно, очень милая у нас получилась интрижка. Лицо Манчестера потемнело, в глазах промелькнуло что-то неуловимое. - Никогда не думал об этом, как об интрижке, - сухо отозвался он. - Правда? Ах да, ты же вообще не планировал... - Генри покивал. - Прекрати, - резко произнёс Рэй. Поднявшись с дивана, он угрожающе навис над ним. Харт взглянул снизу вверх ему в лицо и широко раскрыл глаза, с невинным выражением захлопав своими ресницами. - Слушай, я действительно всё понимаю, - сказал он. - Мы немного развлеклись друг с другом, не более. У нас даже до чего-то серьёзного дело не дошло, так что... Лицо Рэя казалось высеченным из камня. - Хватит изображать непонятно что, Генри, - рыкнул он. - Изображать? Я? Нет, по-моему, это ты отлично освоил роль моего любовного интереса, - колко высказался Генри. - И теперь тебя бесит, что я больше не вздыхаю по тебе. И он встал с дивана. Манчестер молча отступил, давая ему пройти к лифту. Август Генри не знал, как ему удалось пережить последние несколько дней: двигался он на автопилоте, делал, что необходимо и отчаянно старался не думать о Рэе. Тот не приходил, не звонил, не вызывал для поимки преступников или операций спасения жителей Холмогорска. Но Генри больше ничего от него и не было нужно. Его словно заморозили изнутри. Он постоянно боролся с желанием упаковать чемоданы и уехать в колледж немедленно, однако гордость удерживала его от подобного бегства. Август Генри не видел Шарлотту около двух недель – та безвылазно сидела дома за компьютером и писала свою новую статью для научного журнала. Но сегодня она пришла к нему, чтобы сменить обстановку, отдохнуть и сразу заметила его состояние. - Эм-м... Генри, если я выйду за рамки, пожалуйста, скажи мне об этом, - осторожно начала Болтон. Генри недоумённо взглянул на неё. - Хорошо, - пожал он плечами. - Вы с Рэем расстались? - спросила Шарлотта. Харт ничего не ответил, но его молчание сказало Шарлотте всё лучше, чем любые слова. - Я не прошу никаких подробностей, Генри, ты не обязан мне рассказывать, - продолжила она. - Но мне больно видеть, как ты несчастен. Генри чувствовал себя вымотанным до предела. Говорить об этом даже с Шарлоттой, одной из лучших его друзей, он не видел смысла. - Со мной всё будет в порядке, - храбро заявил Генри. - И всё же я беспокоюсь, - сказала Болтон. Не обращая внимания на ставшую привычной боль, тот улыбнулся. - Не стоит, Шарлотта, - произнёс он. - Я не собираюсь делать глупости, вроде прыжков со скалы, как Белла Свон. Шарлотта кивнула, но ей очень не нравилось то, как выглядел Генри – плечи его были ссутулены, губы плотно сжаты, волосы взлохмачены. А глаза... Взгляд Харта был стеклянным, отстранённым, чуть ли не больным. Август Генри спустился в гостиную, остановился, и вдруг слёзы навернулись ему на глаза – цвета вокруг расплылись, как акварель. Буря чувств переполнила его, застала врасплох. Усевшись на диван, он позволил своим слезам свободно стекать из глаз, оставляя на щеках мокрые дорожки. Приветливая, беззаботная манера поведения с друзьями и родными забирала у него очень много энергии. И, похоже, в итоге... Нельзя безнаказанно подавлять сильные чувства: всё равно они прорвутся на поверхность и захлестнут с головой. Генри не привык так жить и не знал, как себя вести. Чья-то рука внезапно опустилась ему на плечо. - Генри, что случилось? - с тревогой спросила его мама. - Да вот... предаюсь жалости к себе, - голос Генри дрожал. - Почему? - Да просто так, без причины, - Генри поднялся на ноги и вытер слёзы рукавом. - У меня бывают подобные приступы – застают в самое неожиданное время. Наверное, это всё из-за стресса, связанного с ожиданием учёбы в колледже. - Точно? - миссис Харт улыбнулась. - Прости, что спрашиваю, но я уже давно заметила у тебя... скажем так, симптомы безответной влюблённости. На мгновение Генри захотелось рассказать ей всё: о Рэе, об их смешных отношениях, о том, что ему не следовало влюбляться в Рэя. - Нет, ты ошиблась, - он отрицательно покачал головой. - Ничего такого в моей жизни не происходит. Это всё стресс из-за предстоящей учёбы. А про себя добавил: “Как же я жалок”. От этой мысли на его глаза вновь навернулись слёзы. Генри поскорее отвернулся, но поздно: руки его мамы обняли его – и он вдруг сломался. Нахлынуло отчаяние, и, к своему ужасному смущению, Генри начал всхлипывать. Когда он, наконец, успокоился, то обнаружил, что мама гладит его по волосам, ни о чём больше не спрашивая. - Как отвратительно я расклеился... - пробормотал Генри уныло. - Прости, мам. - Ну, я имею большой опыт по этой части. У меня был парень, который всё время рыдал. По любому поводу, начиная от полной луны и заканчивая романтической комедией в кинотеатре. Я стала экспертом в утешении, - всё это миссис Харт проговорила серьёзным тоном. Генри рассмеялся. - И что с этим парнем стало? - Я вышла за него замуж, - усмехнулась миссис Харт. - Н-да, ваш с Пайпер отец тот ещё рёва временами. - Ух ты, - Генри снова хохотнул. - Понятно, от кого я унаследовал эти потоки слёз. Миссис Харт взяла его за руку. - Пойдём, поможешь мне с ужином, - сказала она. Генри кивнул и позволил ей увести себя на кухню, подальше от горестных мыслей. “Всё. Хватит. К чёрту его”, - Генри расправил плечи.