Всегда за твоей спиной

— Ты отпустила его, — шероховатый голос Сноука разносится по залу с кровавыми стенами. Рей не любит это место. Оно напоминает ей трансформированную плаху. — На что ты рассчитываешь? Не проще ли взывать к разрушающей ярости? Рей вскидывает подбородок. Она стоит, преклонив колено, но этот жест позволяет ей почувствовать себя чуть менее... зависимой. — Он будет думать об этом, — она медлит, прежде чем продолжить. — Будет думать обо мне. Это позволит укрепить нашу связь и... Сноук поднимает руку, и Рей замолкает. Она не выносит, когда её прерывают таким образом, и Сноук прекрасно об этом знает. Возможно, всё это задание — лишь игра, и он просто пытается вывести её из себя. И Сноук почти преуспел в этом. — Ты хочешь, чтобы в следующий раз он немного подумал перед тем, как оставить тебе ещё один шрам? — голос Сноука так и сочится насмешкой, но Рей спокойно качает головой. Сейчас не время. Всю свою злость она выразит чуть позже в тренировочном зале. И, скорее всего, после этого зал придётся восстанавливать. — Он будет помнить о том, что у меня был шанс, которым я не воспользовалась, — стараясь, чтобы это звучало так, будто она общается с душевнобольным, отвечает Рей. — Он на той стороне, которой не чужда сентиментальность. Он — мальчишка, и клавиши, на которые можно давить, очевидны. Его ярость — слишком зыбкое чувство, чтобы полностью на него полагаться. Сноук задумчиво хрипит, постукивая морщинистыми пальцами по плоскому подлокотнику. Он выглядит просто отвратительно, и Рей порой задаётся вопросом, влияет ли Тёмная сторона на внешний облик. Всё-таки шрамы от ожогов это одно, а подобная трансформация тела — совсем другое. — Осторожнее со своими играми, Рей Рен, — наконец выносит вердикт Сноук, и скрип его синюшных ногтей по подлокотнику вгрызается Рей в мозг. — В его душе есть не только Свет, и кто знает, когда Тьма решит показать себя. Возможно, это будет в тот момент, когда он вонзит сайбер тебе в сердце, договаривает за него Рей и коротко кивает. Поскорее бы Сноук вернулся в своё логово. Голограмму терпеть как-то легче. — И, будь добра, — звучит ей в спину, когда она уже в шаге от лифта, — не думай о нём так ярко. Закрывающиеся дверцы металлической кабинки надёжно скрывают вспыхнувшие щёки Рей.