Всегда за твоей спиной

Бен валяется на узкой койке в своей небольшой каюте и бездумно смотрит в широкий иллюминатор. За толстой акриловой панелью замерли звёзды, беззвучно мерцая в темноте космоса; где-то совсем далеко протягивается и тут же исчезает хвост кометы. На корабле тишина — ночные часы, сопротивленцы отдыхают перед завтрашней операцией. Рей как всегда появляется внезапно. — Привет, Бен, — устало говорит она, и на её лбу собираются полосочки морщин. Бен рывком садится на кровати, сонливость исчезает вмиг, и он неосознанно некоторое время просто смотрит на Рей — точнее, неприкрыто её разглядывает. Она только что тренировалась — на висках блестят маленькие капли пота, тонкие пальцы сжимают боевой квотерстафф. Из одежды — и вот тут Бен смущенно отводит взгляд — чёрные бриджи из мягкой ткани и майка с тонкими бретельками, открывающая длинный толстый рубец. У Рей выступающие ключицы и очень красивая шея, но Бен об этом не думает — нет, ни секунды. У Рей очень бледная кожа, но Бен не обращает на это внимания. — Ты одна? — спрашивает он, хотя это волнует его меньше всего. Рей кивает. Её волосы завязаны в тугой пучок, но пара прядей всё равно непослушно выбивается, прилипая ко лбу. — Ты? — в свою очередь интересуется она и садится прямо на пол, небрежно укладывая рядом с собой квотерстафф. Теперь Бену кажется, что она находится — по-настоящему — в его каюте. Это... тревожит. И совсем немного волнует, пробегаясь мурашками по спине, сладко сжимая сердце. — Один, — поспешно отвечает он и проводит рукой по щекочущим шею волосам. Он вдруг думает, что выглядит нелепо, по-ребячьи, и тут же выпрямляет спину, стараясь сковать лицо маской суровости. У Леи эта маска получается прекрасно. Бену ещё надо практиковаться. Рей чуть склоняет голову набок, пучок дёргается, шрам на груди некрасивой границей режет бледную кожу. — Наша связь крепнет, — будто невзначай говорит она, глядя ему в глаза. У неё широкие зрачки и тонкие губы, по виску медленно ползёт капелька пота, приближаясь к розовеющему рубцу. Бен молча следит за этой каплей, он чувствует, как тяжелеет наполненный Силой воздух, как мерно гудит корабль, как ровно дышит Рей. Она не пытается влезть к нему в голову, и отчего-то Бен уверен, что она и не собирается, но на всякий случай держит защиту — так, как учил дядя Люк. Рей чуть насмешливо улыбается, поднимая уголки губ. Бен не понимает, как у неё получается, но она читает его как открытую книгу. Или, тут же думает он, делает вид, что читает. Он возвращает ей такую же насмешливую ухмылку, и Рей вдруг улыбается по-настоящему. — Бен, — тянет она; в её голосе сквозит усталость, но выглядит она довольной. — Тебе нужен учитель, настоящий учитель, а не боящийся призраков Скайуокер. — Она водит пальцами по полу, и от её подушечек бежит тень. Бен стискивает челюсти. Он всё время забывает, что она — враг. Рей подчинена Тёмной стороне. Все её улыбки, мягкие слова, вкрадчивые интонации — она принадлежит Тьме, принадлежит Сноуку. Она — враг. Она — убийца его отца. Но когда она сидит на полу его каюты, рассеянно глядя куда-то вдаль, а в её утомлённом голосе проскальзывают необычно тёплые нотки, Бену очень тяжело помнить о том, что Рей, вообще-то, воплощённое зло. — Я уже научился всему, чему было нужно, — резко говорит он, но вместо положенной жёсткости выходит так, будто он на что-то обижен. — Можешь посмотреть в зеркало, если думаешь, что это не так, — добавляет он и тут же жалеет о сказанном, но Рей только усмехается, прикрывая глаза. — Я надеюсь, ты понимаешь, что я не собиралась тебя убивать — ни в первый раз, ни в остальные, — отзывается она, и в её расслабленном голосе звучат безупречные стальные нотки. — Мы не враги, Бен, пойми, — она убирает волосы со лба и открывает глаза, встречая взгляд Бена. — Я не хочу, чтобы мы ими были. Бен шумно выдыхает. — Я — хочу, — громко говорит он, но Рей уже нет в каюте. На полу остаётся лежать поцарапанный квотерстафф.