Вторник, 19 декабря
Сначала они раскуривают косяк.
Как и в последний раз, в ту первую пятницу, когда они были здесь и говорили о любви, они ёжатся у стены, закрывая друг друга от холодного ветра. На Эвене его большое пальто, волосы по-прежнему не уложены, и да, Юнас был прав, он действительно выглядит грустным, и от этого сердце Исака немного сжимается от боли.
— Ты в порядке? — это первое, о чём он спрашивает, и вся его боль на мгновение отходит на задний план. Эвен слегка кивает, глядя на него, улыбается как-то загадочно, и всё, чего хочется Исаку, — протянуть руку и заправить прядь волос ему за ухо.
— Да, — отвечает Эвен. — А ты?
Исак пожимает плечами, и это правда. Эвен немного мрачнеет.
— Я буду в порядке, — уточняет Исак, потому что Эвен не виноват, правда не виноват, и Исак не хочет, чтобы тот грустил.
— Ладно, — выдыхает Эвен, и Исак кивает.
Мгновение спустя Эвен передаёт ему косяк, и какое-то время они молча курят, пока тишина между ними снова не становится комфортной. Их плечи касаются друг друга, и на самом деле смешно, как ночь меняет восприятие происходящего, как она добавляет интимности во всё.
— Сегодня звёзды снова видны, — говорит Эвен, и Исак косится на него, прежде чем посмотреть на небо.
— Да, так и есть, — говорит он.
— Хм, — Эвен делает ещё одну затяжку. — Они красивые, — продолжает он, передавая косяк, и Исаку хочется смеяться оттого, что это точная копия их предыдущего разговора, и так же сильно ему хочется заплакать.
— Эвен, — хрипло говорит он.
— Помнишь, ты говорил о параллельных вселенных?
Исак с шумом выдыхает. Он не всегда может держать себя в руках, а сейчас к этому добавляется боль, но ради Эвена он готов на многое. Конечно же. Поэтому…
— Да?
Эвен кивает.
— Я — режиссёр, — говорит он. — Это то, что я люблю.
— Окей?
— Мне нравится думать, что жизнь — это то, чем ты можешь управлять сам. Ну знаешь, как когда снимаешь фильм и выбираешь, по какому пути он пойдёт.
— Ладно?
Эвен смотрит на него.
— Очень долгое время, — говорит он, — я думал, что для меня это не так. — Исак смотрит на него, не отрываясь. Эвен вздыхает. — Очень долгое время мне казалось, что кучка людей решает, каким должен быть мой фильм. Из-за болезни, понимаешь? И из-за того, что из-за неё я причинял боль другим. И… — их глаза встречаются, — из-за обречённой любви.
Надежда, растущая внутри, возможно, очень хрупка, но Исак не может отрицать, что она есть.
На самом деле он практически злится, что Эвен может так легко влиять на него. Что Эвен смеет постепенно подводить его к этому, подпитывать эту надежду, чтобы потом растоптать. Только вот это самая предательская мысль, когда-либо рождавшаяся в его голове…
Потому что Эвен не настолько жесток, чтобы так поступить. И Эвен не настолько туп, чтобы не понимать, что делает. Поэтому…
Поэтому?
— А сейчас? — наконец спрашивает Исак, глядя Эвену в глаза со всей решимостью, на какую способен сейчас.
— Я чувствую иначе, — отвечает тот.
— Хорошо.
— Да.
— Итак…?
— Я заметил, — говорит Эвен, — что той ночью, когда рассказывал тебе о своём прошлом, я думал о тебе как о своём будущем.
— Не играй со мной!
— Я не играю.
Они смотрят друг на друга. Они оба дышат тяжелее, чем обычно, вся ситуация кажется напряжённой.
— Исак, — продолжает Эвен. — Я ужасно себя чувствую. Я ужасно чувствовал себя все выходные и ужасно чувствую себя сейчас. И мне было ужасно видеть тебя утром на кухне, потому что ты выглядел таким разбитым, и я знал, что это моя вина, и я… я…
Он нервно запускает руку в волосы, и Исак впервые видит у него подобный жест, и Эвен выглядит таким подавленным, а потом…
— Ты просто пришёл и выбил почву у меня из-под ног, ты перевернул всё с ног на голову, и я больше ничего не понимаю. Я больше ничего не знаю. Всё, что я знаю, — это ты. Всё, что я знаю, — мне невыносимо видеть тебя несчастным, я просто не могу этого вынести, и я так
скучал по тебе.
Он судорожно выдыхает. Перехватывает взгляд Исака, и в глазах Эвена плещется столько мольбы, а Исак по-прежнему готов дать ему всё, что он захочет.
— Я так скучал по тебе, что мне казалось, я не могу дышать, и это грёбаное клише, и я не уверен, что это звучит романтично, но… Исак.
В лунном свете их взгляды снова встречаются.
— Всё происходит так
быстро. И ты даже не представляешь, как бы мне хотелось быть готовым в пятницу, чтобы нам не пришлось пройти через это, но я не был готов, и не знаю, мог ли быть готов. Я только это имел в виду сегодня утром, когда не возразил, что пятница была ошибкой.
«Ох», — думает Исак, и надежда растёт, надежда крепнет, и…
«А сейчас?» — думает он.
«Ты готов для меня сейчас?»
Но он не произносит этого вслух. Исак не хочет снова показывать собственную уязвимость.
То есть не хотел, пока Эвен не улыбается.
К этому моменту Исак уже должен был бы понять, что ради этой улыбки готов на всё. Что он бросит всё, отдаст всего себя, лишь бы быть её причиной, чтобы она согревала его в любое время, чтобы даже сейчас заставила его улыбнуться в ответ.
— Какое сегодня число? — спрашивает Эвен, и его голос звучит мягче, словно между ними появилась ясность, и Исак не может не обратить внимания на то, что он подошёл ближе.
— К чему ты это? — отвечает он вопросом на вопрос.
— Ну… — тянет Эвен. А потом он берёт Исака за руки, и хотя это не впервые, но кажется на этот раз Эвен делает это, понимая, что за этим стоит. Всё как в прошлую пятницу. Только на этот раз…
На этот раз…
— Как же быстро тебе удалось перевернуть всю мою жизнь.
— Эвен, — выдыхает Исак. И Эвен целует его.
Эвен целует его. Эвен целует его.
Эвен целует его.
Блядь.
У Эвена холодные губы, а на вкус он, как травка, и он отпускает руки Исака, вместо этого обхватывая ладонями его щёки и прижимая спиной к кирпичной стене позади них, и…
И Исак отвечает на поцелуй, запутываясь пальцами в его волосах, и Эвен на секунду останавливается из-за этого и широко улыбается, и его тёплое дыхание, видимое на морозе, обволакивает кожу Исака, прежде чем он снова наклоняется, и боже…
У Исака практически подгибаются колени.
— Эвен, — шепчет он, когда тот отстраняется немного и прижимается лбом ко лбу, продолжая держать Исака за щёки. — Эвен.
— Исак.
— Ты уверен в этом?
— Да, — кивает Эвен, и Исак… Исак никогда в жизни не испытывал такого облегчения, как сейчас, ему ещё никогда в жизни так не хотелось упасть на колени, потому что
наконец-то…
— Ты правда уверен? — снова спрашивает он, потому что… Потому что всё это… Он безоружен и беззащитен, он стоит обнажённый, с душой нараспашку, с кровоточащим сердцем, и ему нужно… ему нужно… — Мне нужно, чтобы ты был уверен, Эвен. Я не могу…
— Я уверен, — шепчет Эвен. И Эвен… Эвен улыбается, по-прежнему гладит его по щеке одной рукой, а вторую запускает в волосы, а Исак цепляется за его плечи, чтобы не упасть, и Исак верит ему, и он готов всё поставить на кон, и Исак больше не хочет прятать свои карты, потому что Эвен не может помочь ему выиграть, если не будет знать, что у него за расклад…
И Исак обнимает его. Исак встаёт на цыпочки, чтобы сделать это, и тихо хихикает от облегчения, и это самая глупая вещь, которую он когда-либо делал… И Эвен тоже тихо смеётся куда-то ему в плечо, обнимая его с такой силой, что на мгновение отрывает от земли.
Когда они отстраняются, чтобы встретиться взглядами, они оба сияют, и практически одновременно тянутся руками, чтобы коснуться улыбок друг друга. От этого оба начинают улыбаться ещё шире.
— Ты уверен? — спрашивает Исак, теперь уже шёпотом, их лица так близко, что дыхание смешивается, и единственная причина, по которой он снова задаёт этот вопрос — ему хочется, чтобы Эвен напомнил ему, что ответ
«да».
Эвен так и делает.
— Да, — шепчет он. А потом: — Я имею в виду… — Он делает глубокий вдох, осторожно берёт Исака за руку и прикладывает его ладонь к своей груди, накрывая своей. — Просто почувствуй это.
Исак чувствует, как под его ладонью бьётся сердце Эвена. Бьётся слишком быстро.
Он смеётся. Смеётся, потому что слишком частое биение сердца Эвена совпадает с ритмом его собственного сердца. Потому что то, что Исак чувствует прямо сейчас, уже не напряжение. Это облегчение.
— Почувствуй это, — говорит он и кладёт руку Эвена поверх своего сердца, доверяя ему тайну, рассказывая, как неустанно оно бьётся. Исак знает, что нет ничего страшного в том, чтобы перестать прятаться, потому что, судя по тому, как ведёт себя Эвен, он тоже решил рискнуть всем. Эвен наклоняется ниже, прижимается лбом ко лбу Исака.
— Исак, — говорит он. — Мне немного страшно.
— Да, — тихо выдыхает Исак и смотрит, как белое облачко пара обволакивает кожу Эвена, словно впитываясь в неё. — Мне тоже страшно.
Оба тихо фыркают от смеха.
— Ладно, — говорит Эвен. — Тогда, думаю, мы в одной лодке.
— Да, — соглашается Исак. — Думаю, так и есть.
— Хм. И нам стоит снова попробовать?
Исак кивает. Кивает, потому что понимает, что это будет последний раз, когда он рискнёт сделать шаг, не зная, куда опустится его нога.
— Да, — отвечает он. — Я думаю, стоит.
И Эвен кивает в ответ.
— Хорошо, — говорит он. — Я тоже так думаю.
А Исак…
Исак наклоняется вперёд и целует его снова, и Эвен позволяет ему. Эвен позволяет ему и отвечает на поцелуй. Потому что Эвен тоже считает, что им стоит попробовать снова.
Эвен думает, что им стоит попробовать.
*
Они не ложатся спать вместе.
Они договорились об этом, переплетя пальцы в коридоре. Тихо шепча друг другу. Они договорились об этом, потому что полночь — коварное время для принятия решений, и потому что оба они всё ещё ошеломлены происходящим, и потому что они не хотят торопиться.
Когда Исак просыпается в десять утра, его уже ждёт сообщение от Эвена.
Личный чат
Эвен Бэк Насхайм
ты всё спрашивал ночью, уверен ли я, так что, чтобы ты не волновался за меня:
я только что проснулся, и я по-прежнему уверен
я думал о тебе всю ночь
не могу дождаться, когда снова тебя увижу
я надеюсь, ты позволишь мне поцеловать тебя украдкой
Исак никогда и ничему не улыбался так, как сейчас.
Он опускает ноги на пол, заворачивается в одеяло и направляется на кухню, где он, как уже часто случалось раньше, находит именно того человека, которого ищет. Когда Эвен оборачивается и видит его, он улыбается.
— Только что прочитал твои сообщения, — сообщает Исак, и улыбка Эвена превращается в ухмылку, когда он подходит ближе.
— Мда? — Он уже настолько близко, что Исаку приходится чуть поднять подбородок, чтобы посмотреть на него. Что он и делает. — И?
Исак поднимает подбородок ещё выше.
— Тебе не нужно делать это украдкой, — улыбается он, а Эвен…
Эвен выдыхает, то ли изумлённо, то ли нежно, немного наклоняет голову, прежде чем захватить щёки Исака в плен своих ладоней, и облизывает губы. Потом наклоняется, чтобы поцеловать его. Цепляясь за толстовку у Эвена на талии, Исак чуть приподнимается на цыпочки, чтобы ответить на поцелуй.
А потом они продолжают целоваться. Продолжают целоваться до тех пор, пока не перестают бороться за лидерство, а начинают…
Начинают делать это вместе.
*
Личный чат
Исак Вальтерсен
вы помните, что у меня было разбито сердце последние несколько дней?
Юнас Ноа Васкес
да?
Эскиль Триггвасон
угу?
Исак Вальтерсен
что ж
можете об этом забыть
