Проблема

Вы когда-нибудь слышали о том, что физическая боль помогает справиться с болью душевной? Сабрина тоже слышала. Долгое время думая, правда это или нет, она, наконец, решилась это проверить. Сабрине было двадцать, когда она нашла очередной сериал на небезызвестном сайте. Двадцать, когда начала восхищаться главной героиней Амандой, и двадцать один, когда ей упрямо захотелось увидеть на своей руке некое подобие символа с экрана. Когда она поняла, что у нее проблемы — ей было двадцать пять, и с каждым днем желание перебить щемящую боль в груди все сильней и сильней, поэтому она молча находит среди своих знакомых тату-мастера и записывается на сеанс. Та-а-ак. Символ есть. В салон записалась, осталось лишь подкопить решимости не сбежать от цепких рук мастера с криками и слезами. Фил, тату-мастер и ее давний приятель, уже ждал ее с черными латексными перчатками наготове. Добрый Фил предложил обезбол. Что? Зачем? Я же не за этим сюда пришла, подумала Сабрина, отказываясь. Мастер посмотрел с недоумением и мягкой улыбкой, а в глазах читалось — «бля-я-я.» Спирт-копирка-макет рисунка на руке — и через полчаса Фил был готов. Два цвета краски на столе, машинка с иглой наготове, нога на педали — все, погнали. Первая полоска серым цветом — во-о-оу! Это больно!.. Со стороны, наверное, она смотрелась смешно: Сабрина сидела боком к процессу, отвернув лицо и ладонью закрывая себе вид на то, что происходило с ее левой рукой. На кушетке в другой части зала лежал кто-то очень бородатый и длинноволосый (байкер, подумала Сабрина), и молоденькая девочка, едва ли не в три раза меньше своего клиента, набивала что-то ему на ноге. Мужчина в ответ шипел и морщился — довольно увлекательное зрелище, так что Сабрина немного подвисла, забыв про боль в руке, и даже дернулась-испугалась, когда Фил переложил ее руку для удобства. Черт, контур уже готов, а ты все проворонила, — пресекла она саму себя. Достала телефон, сделала кучу фоток в процессе, а Фил смеялся и позировал. С каким-то мрачным удовлетворением Сабрина смотрела, как плавно двигается рука мастера. Открыла приложение, проследив за уровнем заряда батареи, и запустила прямой эфир. О, оживление. Народ любит такие вещи, особенно, когда увидел, как тебе больно. Она и не собиралась даже стирать слезы, сейчас можно сделать вид, что это все из-за татуировки, и это удобно. Вторая часть рисунка будет сделана черным цветом. Символ — аналогичный первому, серому. Второй раз за сеанс Сабрина залипла, глядя на то, как красиво краска растекается по коже, ведомая невидимой глазу иглой. Выглядит так, словно очень сильный пигмент черного цвета запустили на мокрый белоснежный лист — завораживающе и болезненно медленно. Все, готово. Рука под конец даже занемела. Она опустила черный рукав водолазки, думая, что повязка на тату смотрится так, словно ее наложили на швы. — А это нормально, что мне понравилось, и я уже знаю свою следующую татуировку? — спросила Саб уже на улице, стоя рядом с курящим Филом. — Да, вполне. Я так и думал, что ты подсядешь, уверен, увижу тебя еще раз тут. Сколько мы знакомы? Лет семь? Я думал, ты придешь раньше, — Фил даже не скрывал своей доброй усмешки. Час спустя она уже шла по улице. Руку обжигала боль, а в наушниках играл Total. «…чуть жива, едва дыша — звала тебя, но мне не поможет…» — нашептывала в свой любимый леопардовый шарф, и ей так же закричать вместе с солисткой хотелось, только вот и так прохожие как на дуру смотрели. Не город, а большая деревня, осуждали буквально все, что видели. Что не видели — додумывали и так же осуждали. Входящее сообщение. «Ого, здорово! Больно?» Вы когда-нибудь слышали о том, что физическая боль помогает справиться с болью душевной? Сабрина вот проверила. Не помогает.