Тоньше, тоньше Смелее, смелее Кап-кап ниточка, от края до края И не больно, это плохо, что не больно Это значит, я, наверное, умираю
Первое, что заметила Сабрина, когда упала в омут под названием «Натали», это то, что во многих песнях, которые ей раньше казались невероятным бредом, есть все-таки смысл. Например, так не любимая ею песня какой-то попсовой группы, с названием «Делай мне больно» даже полетела в ее плейлист. Ха, — подумала, — слушать попсу в тайне ото всех — так по-детски. О том, что в «нормальных» и «хороших» песнях, по ее мнению, смысла стало еще больше, наверное, даже и упоминать не стоит.***
А у Натали мягкие руки. Сабрина целовала подушечки пальцев, каждую, проводя губами от пальцев по нежной ладони, запястью, изгибу локтя. У Натали приятные духи. Сабрина мягко касалась носом впадинки между ключицами, поднимаясь выше, повторяя путь языком, и завершая его мягким укусом кожи за ее ушком. Волосы у Натали были немного сухие, но все равно невероятно мягкие, и, похоже, стали особенно уязвимым местом Сабрины. Она впитывала в себя их запах, вплетаясь в них пальцами, губами, лицом, чтобы потом по первому желанию вспомнить.***
Это была не лаванда, в запахе волос, но лавандовый раф теперь будет навеки связан с запахом Натали. Очередная загадка мозга. Сабрина не очень любила людей. Люди — это вот вообще не ее тема, они обычно делали больно. Сабрина с этими мыслями на вокзале купила билет на электричку, насев на кассиршу, чтоб она нашла ей двойное место в самом конце вагона. Место обязательно в том вагоне, где их выкуплено менее всего, так, чтоб рядом с ней никого больше не было. Сабрина оплатила сразу два, все, она в домике. Так-то, люди — зло, и случайных попутчиков ей рядом тоже не нужно, ей слишком херово было, чтобы выглядеть нормально. «…Protect me from what I want…» — стягивался в наушниках Молко. Что за дурная привычка вырывать слова песен из контекста? — подумала Сабрина.***
Натали быстро просекла, что не только содержимое бутылки было алкогольным. Она окунула палец в ведерко с уже жидким мороженым с ароматом вискаря и вишни, а затем нарисовала им что-то незамысловатое на животе Сабрины. Саб поморщилась, немного дернулась от прохлады. Она закрыла глаза, все ощущения усилились в разы. — Что ты рисуешь? — Я пишу. — Что? — Свое имя. Внезапно палец сменился на язык, стало горячо. Спина выгнулась дугой, а губы Сабрины зажала ладонь. Не прокусить бы, — подумала, и все равно не смогла удержать в себе стон. Ей было слишком хорошо, а Натали была слишком прекрасна.***
Ее имя было уже не на животе, оно было везде: в голове, на окне, в телефоне, на билете — все, абсолютно все сейчас напоминает о ней. Даже в номерах проезжающих мимо машин Сабрина видела буквы из этого имени. Натали Шайн. Еще немного и прямо в сердце. Зачем ты тут?***
— Я первая в душ! Мне холодно, и я вся липкая. — Да беги уже. То ли в спешке, то ли подсознательно, но дверь осталась открытой. Сабрина старалась быстрее, нужно же было оставить время на душ и для Натали. Она уже смыла с себя пену от мятного геля, и потянулась повернуть кран, как ощутила на талии чужие руки, а кожи под волосами коснулись чужие губы.***
От воспоминаний хотелось просто умереть. Знакомо вам это чувство, когда вы вспомнили что-то и вам это нравится, но вы дико смущаетесь, краснеете, вам стало смешно и одновременно вы захотели исчезнуть? Вот, это оно, да. Сабрина закрыла лицо руками, на глазах выступили слезы, а в наушниках Вилле Вало просил похоронить его поглубже в сердце. Поезд тронулся, Сабрина тоже. Поезд — по рельсам. Сабрина — головой.***
«…я люблю твои запутанные волосы, давай, я позвоню тебе еще раз…» — шептала Сабрина засыпающей Натали, выпрямляя пряди пальцами и раскладывая их одна за одной.***
Уже не сдерживаясь, рыдала в голос, зубы кусали палец, прокусила, смотри-ка, выступили капли. Когда-то читала, что если прокусить кожу — кровь брызнет. Врут, стекает кровь, проверено, и это неожиданно успокаило. Пой, Юля, пой, сейчас Сабрине надо поспать. В наушниках играла Чичерина.На груди отмечено номером всклоченным Голова увенчана полотенцем смоченным Руки на поручни, госимущество испорчено Мягкое вспорото, стены опорочены