Король Семерых

      Эта история началась в 827 году Хэронда через десять зим после воцарения Его Величества, Защитника и Командора всех командоров, Аликера Второго и через семь зим после начала войны с мертвецами Гайны. Во всём королевстве Гриммок, что расположилось к юго-западу от заснеженной Карбады, кипели страшные битвы с восставшими из чёрных земель скелетами, зловонными мертвецами и чёрными всадниками на мёртвых лошадях. Погибали не только воины, но и старики, женщины и дети. Горели некогда урожайные поля, росли крепости на границах. Все жители окраинных земель знали, что каждый рассвет может стать последним. Не было времён неспокойнее 827 года. Оставалась лишь одна опора — семь войск Его Величества.       Стояло раннее утро после самой длинной ночи года. Микара Блут, двадцати зим отроду, числящаяся в войске рыцарей гор, во весь опор скакала от гарнизона к затерянному в лесах хутору. Гнедая кобыла под ней покрылась потом и инеем от беспрерывного галопа, а на её бордовый плащ, прикрывающий спину и голову, уже налетела целая туча снежинок. Ветер дул ледяным потоком в лицо, замораживая побелевшие щёки. Золотистые пряди волос затвердели настолько, что казалось, возьми их в руки — и они тут же переломятся. Иногда из глаз Микары текли слёзы, которые замерзали, не успевая докатиться до подбородка. Тогда она смахивала их, перехватив повод в одну руку, и посильнее ударяла кобылу пятками в бока. Окрестности оглашали тяжелое дыхание лошади, стук копыт и звон ножен, пристёгнутых к седлу.       Остановилась Микара, как только ворвалась в деревню. Заброшенная и безлюдная, она чернела посреди поля, которое давно заросло бурьяном. Раньше тут жили крестьяне. Они выращивали скотину и возделывали окрестные поля. Пришедшие в эту округу скелеты заставили жителей спешно покинуть свои дома. Несожжёнными остались одиноко стоять три сгнивших деревянных лачуги и одна целая. Добротные были дома, но у всего есть свой срок. Микара спешилась, поправила чёрное платье грубого покроя, растянула подпругу лошади и сделала глубокий вдох. Только бы не плакать. Она шёпотом уверила себя, что она всё-таки рыцарь, меч в бронзовых ножнах на седельной сумке тому доказательство, и не должна реветь лишний раз. Потом также прошептала восхваление Богине, подходя к двери единственной целой хибары. В этом доме раньше жила счастливая семья. Мать, отец и двое сыновей. Теперь судьба раскидала их. Осторожно, будто дверь может укусить, Микара постучалась и на всякий случай закрыла глаза.       Ответили не сразу. Сначала внутри что-то упало, заставив стоящую неподалёку кобылу тревожно вскинуть голову, и только после этого послышался похожий на хрип отклик: — Кого принесло? — Лорд Велхорт, милорд… — жалобно начала Микара. — Это я. Ваша ученица, Микара Блут. Тишина воцарилась ещё на добрый десяток секунд. Потом дверь отворилась. Внутри было так темно, что разглядеть что-либо не представлялось возможным. Зато из прохода повеяло теплом. Микара на ощупь вошла, и вход сразу закрылся. — Лорд Велхорт? — Я тебе не лорд, — скрипучий голос раздавался со стороны единственного источника света — тускло тлеющего пламени в очаге. — Я больше не командор. Я уже никто.       Глаза Микары стремительно наполнились слезами, вопреки её планам не плакать. Она, наконец, привыкла к темноте и смогла разглядеть сгорбившегося у огня высокого мужчину. Не старика, просто мужчину. Непривычным для гостьи его делали страшный шрам через всё лицо и накрепко примотанная к телу правая рука. Не изменились лишь его глаза: сверкающие и смотрящие прямо в душу. — Так это правда? — выпалила Микара и тут же зажала руками рот, выдавив только: — Прошу простить меня, милорд. Эти слова были не к месту. Велхорт грустно усмехнулся. Он с трудом поднялся на ноги, чтобы подойти к своей гостье. Нежно, почти по-отечески, он погладил здоровой рукой её серебристые от инея волосы, а потом крепко обнял Микару. — Да, девочка, это правда. Грешные скелеты добрались и до меня. Не стоило мне идти в бой одному. Не стоило… Знаешь, девочка, лекари сказали, что стрела что-то там порвала, и я больше не смогу биться этой рукой. А я ведь иначе не умею. Лекари сказали, что иначе и не надо. Мы, знаешь ли, самое успешное войско после центрального. Король высказал нам в последнем письме личную благодарность. Сказал, что командора лучше меня у горных рыцарей никогда не было и вряд ли будет. Девочка, я знаю… Знаю, что теперь Рикардо на моём месте. Я ожидал этого. Он ведь был моей дланью, в конце концов, других вариантов у вас не было. Правда, я не думал, что он будет так реагировать на это.       Микара вскинула голову. Она вовсю плакала, но искреннее удивление в её глазах затмило любую печаль. Откуда командор мог знать о реакции Рикардо Рюка? Она ведь помчалась сюда, как только в гарнизон прилетел голубь с письмом из ближайшего селения. Лекари писали, что крестьяне притащили командора Велхорта к ним со страшными ранениями. К счастью, среди них был маг. Но никакая магия не спасёт перебитую руку. Микара уже тогда, садясь в седло быстрейшей лошади, знала, куда отправится наполовину исцелённый командор. Выезжая за ворота гарнизона, она слышала, как кричит о своём возвышении молодой рыцарь Рикардо Рюк. — Не только ты знаешь, где находится дом, в котором я вырос. Они прилетали ко мне час назад, — пояснил Велхорт, морщась. — Новый командор Рикардо и его дама сердца, наследная герцогиня Фанни Абелас. Её дракон хоть и невелик, но быстрее любой лошади, ты это знаешь. Девочка, не злись на Рюка. Он не так плох. И он уже не торжествует. Моя ноша оказалась тяжелее, чем он думал. Двух часов ему хватило, чтобы это осознать. Он подавлен. — Мы можем умереть из-за него. Он не готов, — Микара перешла на шёпот. Её голос сбивался и срывался на каждом слове. — Даже Его Величество Аликер Второй всегда одобрял кандидатуру Рикардо. К словам короля надо прислушиваться. Он, полагаю, уже всё знает. Скажет, что ужасно сожалеет, что это невосполнимая потеря, что рыцари гор уже не будут прежними. Это правда. Рикардо жаловался мне, что ему будет тяжело. Это тоже верно. Вы все должны поверить в него. И тогда он поведёт вас в бой.       Микара кивнула. Сесть было некуда. Она медленно опустилась на пол и закрыла лицо руками. Велхорт отвернулся, чтобы подойти к очагу, на котором кипела непонятная жидкость в котелке. Резко пахло хвоей. Бывший командор медленно разлил варево в два щербатых стакана и подал один из них плачущей Микаре. — Попей, девочка. Это отвар из горных трав. Он должен вернуть тебе силу духа. Сейчас ты встанешь, утрёшь слёзы, выйдешь за дверь и никогда не будешь возвращаться ко мне. Поезжай в гарнизон. Завтра с утра ты отправишься в столицу вместе со своим командором. Его Величество собирает представителей всех своих войск. Вроде бы в честь Рикардо, но сердце моё неспокойно. Я давно уже чую, что что-то не так. Ты обязана поехать, ты обязана знать, что происходит. Ты — рыцарь, а это мой последний приказ. Ты нужна этому королевству. Я взял тебя в ученицы пять зим назад, маленькой девочкой. Сейчас я вижу перед собой воина. Не смей больше плакать. Не смей опускать руки. Большая часть горных рыцарей — мои ученики, так не посрамите же моё имя. И, клянусь именем Богини, если хоть кто-то из вас посмеет умереть, я сам верну вас с того света и убью ещё раз.       Микара пила обжигающий отвар. Пару раз она порывалась что-то сказать, но слова застревали в её горле. Запах больше не казался неприятным, а тьма и вовсе стала уютным покрывалом лачуги. Напиток закончился, разговор тоже. Глаза Микары стали сухими и твёрдыми, словно кусок камня. Молча, она поправила плащ, обняла своего истинного лорда и тяжёлой поступью, стуча каблуками боевых сапог, вышла за дверь. Никаких слов прощания. Окончание короткой встречи было тихим. Только одна фраза: — Я поеду в столицу, милорд.       Лошадь встрепенулась, увидев всадницу. Микара одним слитным движением затянула подпругу, села в седло и выслала кобылу в торопливую рысь. В этом темпе она проехала почти час, потом перешла в шаг. Она оказалась на широком тракте, который растянулся от их горного гарнизона до самой столицы. Дорога шла вверх, меж скал и обрывистых уступов. Как ни странно, путников почти не было. Видимо, испугались нагрянувшего мороза. Обычно по тракту в обе стороны передвигались оруженосцы, ученики, желающие повоевать, или крестьяне, поставляющие провизию в гарнизон. После самой длинной ночи не осталось никого. Лошадь Микары суетливо оглядывалась и дёргала ушами. Её нервировала то ли обстановка вокруг, то ли завывающий между гор ветер. Всадница, однако, совершенно не переживала. Она чуть откинулась к задней луке седла и опять послала кобылу рысью, чтобы добраться побыстрее. В ушах до сих пор звучал голос лорда Велхорта. — Я — рыцарь. Я не посмею умереть, — шептала Микара, приподнимаясь на стременах в такт ускорившегося аллюра.       Вскоре в поле её зрения показалась крепость из красного камня, расположившаяся между двух скалистых горных вершин. На острие самой высокой башни развевалось знамя королевства. Золотая корона на бирюзовом полотнище и семь белых кругов под ней. Король и семь его командоров. Сосредоточение всей власти. Те, кто решают, как королевство будет жить. Теперь одним из кругов стал Рикардо. Вернее, командор горного войска, лорд Рикардо Рюк. Чуть пониже ветром трепало собственный флаг горных рыцарей — чёрная заснеженная гора на бордовом фоне.       Микара доскакала до тяжёлых дубовых ворот и остановила взмыленную лошадь. Крепость была обнесена высокой стеной, по вершине которой расхаживали часовые. Безусловно, они давно видели приближение девушки, просто не спешили открывать. Микара спешилась. В отличие от полей вокруг заброшенной деревни около крепости было довольно много снега. Он скрипел под ногами и мочил сапоги. Скрип выдал и приближение целого отряда по ту сторону стены.       — Микара Блут, — нагловатый голос Рикардо было несложно узнать. Вот только звучал он глухо из-за ворот и надорвано, неизвестно из-за чего. — Микара, где ты была? — Навещала лор… то есть Велхорта. Странно, что мы разминулись. Повисла тишина. Потом ворота открылись. Посредине, в окружении самый разных людей из крепости, стоял Рикардо в блестящих от жира одеждах из шкуры единорога. Новый командор то приглаживал и так зачёсанные назад чёрные волосы, то цеплялся пальцами за аккуратную маленькую бородку. Он неотрывно смотрел, как Микара заходит внутрь крепости, снимает свой меч с седла и отдаёт уставшую лошадь толстому старику-конюху. — Что сказал Велхорт? — нетерпеливо спросил Рикардо, когда она направилась в сторону главного строения крепости, Большого Дома. — А что он должен был сказать? Пожелал удачи и велел не посрамить его честь.       Стражники, оружейники и слуги бежали следом за ними, пытаясь то снять с плеч Микары плащ, то забрать её меч на заточку, то подсунуть кубок с тёплым вином. Понятно, что им больше всего на свете хочется услышать слова своего бывшего господина. Казалось, они даже забыли о присутствии командора. — Микара Блут, остановись! — строго приказал Рикардо, а когда девушка не послушалась его, рявкнул: — Стоять! — Вот значит, как ты заговорил со мной? Ну простите, милорд. Увы, не могу подчиниться вам. Я желаю посетить святыню Богини, затем отправиться на охоту или, ещё лучше, на поле брани. Не думаю, что у вас что-то срочное. — Его Величество желает видеть меня в столице. Он собирает пир в честь назначения меня командором. Уже через три дня. Велхорт сказал, что спутницы лучше тебя я не найду. Вот только, глядя на твоё поведение, я не очень понимаю, что он в тебе нашёл. Обычная капризная дамочка, которой дали в руки меч.       В руках Микары всё ещё оставалось оружие. Никто не успел даже вскрикнуть, как острие её меча упёрлось в незащищённое горло Рикардо. Ножны упали на мёрзлую землю. Острый конец царапал тяжело вздымающийся кадык. Молчание прерывали только хриплые вздохи командора и кряхтение окружающих их людей. Потом Микара, с наигранным спокойствием отдав меч оружейнику, быстрым шагом зашла в Большой Дом. Никто не видел её полные страха глаза.