time after time

Анна металась из угла в угол, бросала на понуро свесившего голову Адриана полные паники взгляды и разве что не рычала от негодования, когда Габриэль вошёл. Впрочем, нельзя сказать, чтобы мужчина сильно удивился, вернувшийся после полученного смс, он ожидал чего-то подобного и уже мог предположить причину. «Возвращайся домой НЕМЕДЛЕННО». В конце концов, в детстве Адриан делился с матерью абсолютно всеми секретами, и ожидать чего-то подобного от сына следовало, особенно теперь, когда после стольких лет одиночества, вынужденного самим Габриэлем, он не выдержит и всё расскажет. Габриэль бы, наверное, и сам не выдержал, если бы она спросила в лоб.  — Какого чёрта ты устроил, Габриэль?! — Анна наконец остановилась и скрестила руки на груди. Светлые локоны разметались по плечам, косая чёлка неаккуратно легла на лоб, невольно напомнив Габриэлю о Коте Нуаре. Он вздохнул, покосился на виновато поджавшего губы сына:  — Я так понимаю, отпираться и оправдываться нет смысла? — мужчина почти спокойно посмотрел на Анну и приподнял бровь, не торопясь подходить ближе. Анна фыркнула и протянула руку ладонью вверх.  — Верни брошь. Она тебе не принадлежала. И не должна была принадлежать ни в одном времени, — в голосе мадам Агрест сквозила непреклонность, обычно присущая Паон. Незнакомого с ней подобный тон бы напугал, но Габриэль знал, что прячется за этой бравадой. За ней прятались страхи Анны, самый главный её страх — провалить возложенную миссию, даже если эти обязанности она возложила на себя по собственной инициативе. И теперь Габриэль подозревал, что именно это пряталось и за бесконечными каламбурами сына в маске. Его самые дорогие люди были невероятно похожи. Габриэль медленно отцепил брошь, не обращая внимания на вынырнувшего из пиджака озадаченного Нууру. Ему нечего было сказать своему квами: тот наверняка будет счастлив избавиться от этой злодейской кабалы, о которой, как оказалось, помнил. В отличие от Габриэля: присутствие в его жизни этого маленького непослушного, но мудрого существа стало за эти исчезнувшие несколько лет чем-то настолько привычным, что простая просьба отдать брошь ощущалась равной приказу отпилить руку. Сделав шаг вперёд, мужчина мягко вложил Камень Чудес в руку жены и сжал её пальцы своими. Она не отпрянула, не отдёрнула руку, только часто-часто заморгала и чуть нахмурилась:  — Как ты мог использовать его во зло, после всего того, что я тебе рассказывала? — прошептала Анна. Габриэль грустно улыбнулся:  — Потому что я хочу, чтобы ты жила. Анна скептически приподняла бровь:  — Любой ценой? Ценой чьих-то жизней?  — Риск был минимальный, — как можно более твёрдо сказал Габриэль. Анна выдохнула, прикрыла глаза и отняла руку, так и оставив брошь в ладони мужа. Сцепила кончики пальцев под подбородком, чуть склонила голову и почти невинно посмотрела на Габриэля, как бы между прочим спросив:  — В таком случае, где ЛедиБаг? Габриэль терпеть не мог, когда Анна на него так смотрела — потому что этот взгляд был верным признаком её победы в споре. Он невольно бросил недовольный взгляд в сторону сына — и на мгновение сердце предательски замерло. Адриан выглядел слишком виноватым для просто проболтавшегося подростка. Словно… снова кого-то потерял.  — Анна, что… что произошло? — Габриэль сжал брошь в ладони; холодный камень жёг кожу неприятным чувством стыда: Агрест-старший надеялся, что она никогда не узнает, на что ему пришлось пойти… и чем — и кем — он собирался пожертвовать до того, как узнал личность Кота Нуара. В конце концов, на переоценку ценностей у него ушла добрая неделя. Женщина вздохнула и потянула мужа за собой, усадив напротив Адриана, и, сев рядом с Габриэлем, задумчиво побарабанила ноготками по стеклянной столешнице. Адриан так и не оторвал полный сожаления и вины взгляд от собственных ладоней.  — По-хорошему, это вы мне должны рассказывать, что произошло в правильной временной линии, но, так и быть, начну…  — Та линия не может быть правильной, — неожиданно твёрдо, пусть и тихо перебил мать Адриан и наконец посмотрел на родителей. — Не может быть правильной реальность, в которой ты мертва, а я два-три раза в неделю должен сражаться с собственным отцом. Я не жалею о том, что мы сделали. Только о том, чего не сделал.  — Ты о чём? — Габриэль нахмурился, стянув очки. — Стоп… что-то произошло с ЛедиБаг?  — Ладно Адриан, судя по всему, у них с напарницей в другой временной линии всё непросто… Адриан фыркнул и скрестил руки на груди:  — О, мам, спасибо за то, что ты так деликатно изменила первоначальную формулировку с «мозги набекрень», — подросток нервно передёрнул плечами. — Если кратко: мама считает, что раз всё зависело от решения Леди — отдать или не отдавать серьги — то и расплачиваться за желание отмотать время пришлось ей, а мы… я… — Адриан прикрыл глаза, и Габриэль против воли отметил, что на месте четырнадцатилетнего сына видит уже взрослого парня. Сына выдавали жесты, взгляд?.. Адриан тем временем мрачно подытожил: — Я позволил ей остаться в маске. Анна развела руками и откинулась на спинку дивана, наткнулась на подушку и обняла её руками:  — Я не… не могу сказать точно, — она уткнулась подбородком в подушку. — Может, вы все расплатились только тем, что помните эти — четыре, да? — года. А может, эта девушка сейчас в большой опасности. И мне надо найти её, — Анна поджала губы. — Девушку, которую я ни разу не видела даже в маске.  — Нам, — твёрдо поправил её Адриан, но та покачала головой:  — Исключено, Адриан. Ты подросток, и Камня Чудес у тебя нет, — Анна сжала подушку и строго посмотрела на сына: — Я не позволю. Совершенно одинаковые зелёные глаза схлестнулись полными упорства взглядами, заставив Габриэля вздрогнуть. Он успел и забыть, насколько они похожи, да и раньше Анна с Адрианом ни о чём не спорили. Ах да, Адриан успел повзрослеть и пополнить запас упрямства и теперь не уступал Анне, не иначе.  — Мне восемнадцать, мам, — на автомате закатил глаза Адриан, а потом смущённо почесал затылок и поправился: — Ну, если учитывать все временные линии. Анна закатила глаза и поджала губы:  — Адриан, сейчас тебе четырнадцать, это не обсуждается, — она напряженно пригладила растрепавшиеся волосы и удивлённо вскинула брови, когда Адриан вскочил на ноги и, посмотрев вверх, ответил на выдохе:  — ЛедиБаг — моя напарница, и защищать её — моя задача. Если с ней что-то случилось или случится — это моя ошибка, — он ссутулился и засунул руки в карманы, снова посмотрев на родителей, — и я не собираюсь оставаться в стороне, — он нахмурился. А потом посмотрел Габриэлю в глаза и тихо добавил: — Всё-таки мы с тобой похожи, верно? Габриэлю не нужно было даже поворачивать головы, чтобы почувствовать на себе взгляд жены — настороженный, чуть обиженный и испуганный. И Габриэль понимал, что этот взгляд заслуженный. Он хмуро кивнул:  — Верно. Но для начала нужно понять, кто она, и у меня… — он свёл брови, — есть идея. Нужна бумага и… Дожидаться окончания фразы подросток не стал, бросился к дверям, нетерпеливо бросив:  — Сейчас принесу! Дверь хлопнула — Габриэль остался с Анной наедине.

***

Анна мягко сжала ладонь мужа, всё ещё не решавшегося посмотреть на неё. Адриан явно не рассказал ей всего, что сделал Бражник, она чувствовала это, но по глазам Габриэля видела сейчас, насколько тот изменился. Не за сутки, нет, выходит, что за годы. Ещё до замужества она знала, насколько жёстким может быть Габриэль: индустрия моды требовала этого. Как и знала, насколько он ценил свою семью.  — Вот значит, как всё обернулось, Габриэль? Я не знаю точно, что произошло между вами с Адрианом; он рассказал о том, что ты создавал акум, но ни разу не назвал тебя злодеем. Она почувствовала, как мужчина вздрогнул:  — Я… я мог бы тебе солгать, что я не хотел, но, — он наконец посмотрел в глаза Анне, — я не собираюсь тебе лгать. Я не мог без тебя, это слишком… больно. Мне жаль, что в твоих глазах я стал злодеем. Отбросив подушку, которую до этого всё ещё сжимала в объятиях, Анна отвела взгляд: да, Габриэль, её Габриэль, изменился. Она прежде не видела в его глазах — в таких родных голубых глазах — этого надлома. Она медленно отвернулась, убрала волосы со спины и спустила с плеч кардиган, показывая открытую вырезом спину с чернеющим под правой лопаткой шрамом. Холодные мужские пальцы — чуть грубоватые и исколотые — коснулись шрама, и Анна вздрогнула. Рука Габриэля скользнула на её плечо, и Анна ухватилась за его пальцы своими — ещё более холодными, ледяными. Она обернулась, поймала его взгляд:  — Ты вернул меня к жизни, Габриэль, — Анна медленно натянула кардиган обратно на плечи и снова посмотрела на мужа.  — Но это не отменяет того, что я сделал, — Габриэль улыбнулся краем губ и, не удержавшись, едва ощутимо провёл кончиками пальцев по её скуле. Анна облизнула губы, поймала его руку, отвела взгляд. Она чувствовала, как мужчина замер, словно ожидая от неё приговора — и заметила, что он до сих пор сжимает во второй ладони брошь Мотылька. И Анна неожиданно для себя знала, что сказать. Снова посмотрев на своего любимого мужчину, она чуть улыбнулась:  — И не отменяет того, что всегда чувствовала к тебе, — Анна мягко переплела их пальцы. — Но сейчас нам надо найти и, возможно, спасти девушку, которой я обязана жизнью точно так же, как и вам с Адрианом. Габриэль кивнул — и резко сгрёб Анну в объятия, так, что женщина в первое мгновение растерялась. А потом мягко сомкнула руки у мужа на спине, чувствуя, как расслабились его плечи. Словно с них упал неподъемный груз.

***

Адриан вошёл без стука — и отпрянул: уж больно неожиданными были объятия родителей. Точнее — это он отвык от подобного за несколько лет. Смущённо отступив, он почесал свободной рукой затылок, почувствовав на щеках лёгкий румянец. Родители наконец разорвали объятия, и Адриан, неловко кашлянув, уставился на отца: тот впервые за столь долгое время выглядел растерянным. Подросток протянул ему альбом и несколько карандашей, перехватив ноутбук в другую руку:  — Держи. Она сказала, что мы знакомы, может, твоя идея и сработает, раз магия Камней Чудес на нас больше не действует. Анна довольно усмехнулась:  — Нарисовать её? А вы молодцы, мальчики, — она одобрительно глянула и на закатавшего рукава рубашки Габриэля с карандашом в руке, и на сына, включавшего ноутбук.  — О да, — хмыкнул Адриан, — я слышал, хорошая драка сближает людей, а если брать в расчёт акум, мы только этим и занимались последние пару лет, глядишь, еще немного, — он на мгновение замолчал, вводя пароль, — и мысли начнём читать.  — Адриан, — Анна с укоризной посмотрела на сына, но тот только пожал плечами:  — Простите, я нервничаю, ещё немного — и начну сыпать кошачьими каламбурами, а моей Леди сейчас нет рядом, чтобы, как она бы сказала, «прекратить это безобразие», — Адриан переставил ноутбук с коленей на стол и прикусил костяшки пальцев. — Она сказала, что если я буду делать всё так же, как в той временной линии, то мы встретимся… вопрос лишь в том когда, — Адриан покачал головой. — Скорее всего, это коллеж, но… насколько близко мы знакомы? Чёрт… Он сжал виски и закрыл глаза, а через мгновение вздрогнул и поднял голову, почувствовав, как Анна ласково потрепала его за волосы, разлохматив золотистые пряди.  — Теперь вылитый Кот Нуар, — хмыкнул Габриэль, на мгновение оторвав взгляд от рисунка. — Иди сюда, Адриан, в конце концов, ты лучше её знаешь. Адриан кивнул, пересаживаясь поближе, перевёл взгляд на бумагу — и выхватил лист, от чего не успевший убрать руку Габриэль оставил на краю жирный росчерк. Агрест-младший уставился на такое знакомое лицо с ещё не нарисованной маской и заморгал, пытаясь справиться с эмоциями. Медленно провёл пальцами по бумаге и выдохнул:  — Ты всегда была так близко?..

***

Адриан медленно и методично пересматривал фотографии Маринетт Дюпэн-Чэн с её странички в фейсбуке, каждый раз с сожалением отмечая, что Принцесса не была онлайн со вчерашнего вечера. Было немного странно видеть её такой юной, с ещё нескладной подростковой фигурой, но уже с двумя хвостиками. А вот чуть постарше — уже не так похожа на ребёнка, и с забранными в пучок волосами. И снова немного старше, с одноклассниками, часть которых Адриан уже знал. А теперь с родителями и рожками с мороженым.  — Сам же сказал, что это магия Камней Чудес, — прервал молчание Габриэль, не отходивший от раскрытого окна. Адриан обернулся, с неохотой оторвавшись от экрана, и потерянно признался:  — Пап, меня другое беспокоит. Габриэль повернулся к сыну и сощурился, проницательно заметив:  — Почему она не сняла маску перед тобой? Вздохнув — и снова вернувшись к бездумному просмотру фотографий, — Адриан кивнул, а спустя несколько секунд тишины обиженно признался:  — Она доверяла мне как Коту Нуару, но… выходит, не доверяла мне как Адриану. Повисло молчание.

***

Габриэль почувствовал едва ощутимый тычок в плечо и, повернув голову, удивлённо уставился на Нууру. Квами не проронил ни слова с того момента, как мужчина нацепил брошь обратно, но весьма красноречиво кивнул в сторону сгорбившегося перед ноутбуком мальчика. Габриэль сделал несколько неуверенных шагов к сыну и сел рядом. Помедлив, положил руку тому на плечо, заставив удивлённо поднять голову, и мягко, чувствуя себя не в своей тарелке (и осознав, что это был чуть ли не первый их разговор как отца и сына), спросил:  — Между вами что-то было? Адриан явно смутился, отвёл взгляд, но тихо ответил:  — Я… я её люблю. И долго, очень долго добивался. И… мне казалось, что добился, ну, или почти добился, ведь стать парой, но не знать даже имени — это глупая затея, верно? — он грустно усмехнулся.  — Может, она просто испугалась? — Габриэль чуть сжал плечо сына. Было немного странно слышать, что Адриан действительно кого-то любит; хоть Габриэль и не мог не заметить тот взгляд, которым Кот Нуар провожал свою напарницу; но услышать прямое признание — такое уверенное и простое — оказалось для Агреста-старшего неожиданностью. — Помнишь, она сама сказала, что боится тебя разочаровать? Адриан кивнул, но не ответил. Только перевёл взгляд на экран, с которого улыбалась в камеру тринадцатилетняя Маринетт Дюпэн-Чэн в обнимку с Томом Дюпэном. Габриэль тоже посмотрел на фотографию уже не ЛедиБаг: всего лишь беззаботная девочка-подросток с аккуратным пучком на голове и перепачканными в муке пальцами, которыми она поддерживала вместе с отцом полный выпечки поднос. У отца и сына за спиной послышался тихий шорох, и они синхронно обернулись. Золотисто-изумрудное облачение стоявшей на подоконнике Паон искрилось в лучах полуденного солнца. Женщина с фиолетовой маской на лице без тени улыбки легко спрыгнула на пол и сложила веер. Она сделала шаг вперёд, и подол с едва слышным шелестом соскользнул с подоконника вслед за хозяйкой. Паон подняла взгляд, сначала бросила короткий взгляд в сторону мужа, а затем чуть виновато посмотрела на Адриана.  — Маринетт Дюпэн-Чэн исчезла вчера вечером. Адриан только рвано выдохнул — и Габриэль твёрдо решил, что сделает всё, что в его силах, чтобы сын не пережил то, что довелось пережить ему самому. Пусть и в другой временной линии.