***
Впервые в Белой башне собрание всех волшебников происходило так рано после первого. У Расариса были плохие новости для младших братьев, и прежде чем войти в библиотеку, он расхаживал перед дверьми и размышлял. Старейшина знал, что это не будет так просто, но чтобы первая попытка была немедленно провалена!.. Тяжело вздохнув, он раскрыл двери и, не смотря на рассаженных за стол собратьев, начал говорить: — Плохие известия, друзья. Попытка Аврелиана была не только провалена, но Силейз теперь узнала, что он пытался покончить с одним эльфом из пророчества. Боюсь, наш последний шанс на то, чтобы разобраться с этим быстро, провалился. — Но мы же знаем их в лицо! — резко вскочил со стула один из магов, словно уже был готов к таким речам Расариса. — Или Аврелиан не следил за ними? — Следил, мой мальчик. Как только тот, через чьи глаза он наблюдал, был убит, Аврелиан попытался прикончить двух эльфиек, но Силейз слишком рано поняла, что её дурачат. Он просто не успел, — вновь вздохнув, старейшина подошёл к книжным полкам, словно пытался в корешках книг найти ответ, что делать дальше. Время от времени он гладил свою бороду, собратья просто сидели и молча ждали, не смея подать голос, пока Расарис был в размышлениях. — Благодаря тому, что нам стали известны их лица, мы теперь можем наслать кошмаров, но я бы не надеялся на этих демонических созданий. Нам нужен запасной план, друзья мои. Взяв книгу наугад, Расарис прочитал: «Гномьи изобретения и гномья алхимия». И на что он надеялся? Что высшие силы сами бросят ему книгу со всеми ответами? Нет. Увы, но нет. А как бы хотелось… Мысль о том, что Белым магам нужно запятнать честь и обагрить руки чужой кровью, пугала больше всего. Расарис был стар, но он мог поддерживать в себе жизнь многие века. И всё равно боялся, что однажды придётся совершить поступок, за который ему будет не видать загробного покоя. Неужели именно этот? Или же это какое-то испытание, которое он должен пройти, чтобы заслужить место в Небесной Башне — святилище, куда дозволено зайти не каждым душам. — А что, если… — Расарис резко развернулся, молясь услышать гениальный план, в котором никто не умрёт, но встретившись с задумчивым и неуверенным лицом Локейта, разочарованно провёл пальцами по бороде. — Говори, мой мальчик. — Мы можем воспользоваться отчисленными, — так называли тех волшебников, которые не только не могли похвастаться своими магическими способностями, но и, дабы достичь более высокого уровня, обращались к плохой, черной магии. Белые их не любили, презирали, а особенно буйных — лишали магического дара. Но была у старейшины одна знакомая… — Всё равно мы не сможем наслать на них кошмаров, пока эльфы в городах — могут пострадать невинные. А отчисленные что-нибудь придумают. — Вот ты этим и займёшься! — решил Расарис, удовлетворённый выходом. — Свяжись с Глаской. Опиши ей ситуацию. И пусть она обойдётся без кровопролития. — Гласка — это хорошая идея, — послышался голос среди собравшихся. Да, Гласка была неплохой колдуньей. Из Белой башни была выгнана из-за мелочи (но серьёзной), а в тёмную магию никогда сильно не углублялась. У неё наверняка должно быть что-то на примете. — Нам известно что-то о том, куда пойдёт пятёрка? — Четвёрка, — поправил его Расарис. — Одна — полукровка, но этого хватило, чтобы пророчество заработало. Я бы на их месте отправился на юг за Мутные горы. Никто не знает, что им надо сделать, чтобы вернуть магию. А у солнечных эльфов должны быть ответы. — Считаете, старейшина, что они пойдут через горы? — Сомневаюсь. Хоть с ними по какой-то странной причине ходит звёздный, я бы не стал говорить с уверенностью, что остальные тёмные эльфы их не тронут. Хотя, если кланы узнают, что они — четвёрка из пророчества, то, может, и не посягнут на их жизни… — Расарис резко встал со стула и мягко протянул рукой в сторону собравшихся, ожидая их предложений. Один шанс на миллион. Гласка в двух местах не сможет быть. Либо она будет их поджидать в горах звёздных, либо уже в порту Сендинал на территории солнечных. — Я бы не рисковал, — подал голос один. — Согласен! Они поплывут на юг. — А я думаю, что пойдут! Они, что, дураки, круги наворачивать? — Вот именно! Поговорят со звёздными, потом с солнечными! Мало ли чего у тёмных эльфов есть! Может, они прячут книги древнее, чем наша башня! Все были по-своему правы. Расарису пришлось принять решение самому, отталкиваясь от логики и удачи. «Небеса, не позвольте эльфам вновь завладеть столь разрушительный силой. Молю, помогите нам», — мысленно взмолился старейшина и резко повернулся к своим собратьям, готовый огласить решение.***
Путь от Сильверсана до Ниварны они проделали в тишине. Никто так и не рискнул завести разговор о произошедшем за эти два дня. Валанди не собиралась прощать лунную и все ещё ждала извинений от нее, и даже если та умрет — это не станет причиной прекращать на неё злиться. Солнечная довела себя до такой кондиции, что готова была устроить ей хорошую взбучку, и осторожные взгляды, которые бросала на неё Кая, только подогревали это состояние. Лишь присутствие Гинтара останавливало — Валанди так и не вспомнила, что произошло той ночью, и почему она оказалась в его комнате, поэтому ей было бесконечно стыдно просто смотреть в его сторону, не говоря уже о том, чтобы предпринять какие-то действия по отношению к нему или Кае. К тому же ее сильно нервировал звёздный, который почему-то решил не надевать плащ и щеголял перед ними во всей своей звёздной красе. К счастью, Закнеыл додумался спрятать свою чересчур заметную внешность, прежде чем они вошли в портовый город. Валанди не составило труда найти для них приличное судно, капитан которого согласился перевезти четырех пассажиров. Однако капитан оказался не промах, и как истинный торгаш, выбил дополнительную плату за риски, связанные с нахождением оборотня на корабле, и за то, чтобы он не задавал вопросов о парне в плаще. Гинтар и Кая шли к порту вместе. На билеты для двоих он кое-как, но заработал, хотя не думал, что придётся пользоваться физической силой, а не магией. Как оказалось — туманных тут было достаточно, чтобы вдоволь пользоваться их услугами. А вот рабочей силы всегда не хватало. Денег едва набралось на то, чтобы прикупить несколько бутербродов и яиц в дорогу. С другими эльфами они не общались, только по делу, когда встал вопрос о поисках судна. Кая морально готовилась к тому, что ей придётся не один день бороться со своей морской болезнью, и она никак не рассчитывала, что придётся сесть на корабль так скоро. Только оказавшись на корабле, Валанди смогла вздохнуть с облегчением. Стоило судну выйти из бухты, как Каю начало мутить, и Гинтар повёл ее на нижнюю палубу. Зак тоже предпочел лишний раз не высовываться и нашел себе темный угол, в котором смог скрыться от посторонних глаз. Стоя на баке*, Валанди с наслаждением подставляла лицо ветру и солнцу, втягивала носом солоноватый запах моря, и предвкушала очередное интересное приключение. Ещё компания подобралась бы более приятная. Даже устроившись на корабле, Гинтар своим присутствием и магией поддерживал состояние Каи, которая бегала на верхнюю палубу лишь для того, чтобы опорожнить желудок, а когда засыпала, сам Гинтар выходил, чтобы полюбоваться ночной красотой небес и моря. Корабль этот провозил всех желающих попасть на территории к солнечным эльфам, исключительно держа путь вдоль берегов — это была единственная безопасная дорога, чтобы попасть к ним. Либо так, либо идти через горы звёздных убийц. Гинтару было легче всех, наверное. Когда он не был связан оковами няньки для плохо чувствующей себя Каи, он с лёгкостью заводил разговоры с другими пассажирами, множество из которых были как раз солнечные, плывущие домой. Он убивал время за картами, за разговорами, за историями. Для него путь был лёгок и даже интересен. Ему нравилось. Он… надо признать, он скучал по дому. Он скучал по своим островам и окружающим их водами. Скучал по бризу, по солёному запаху и виду, который открывался на горизонт. После этого «паломничества» он обязательно посетит семью! Писем матери было недостаточно. Она требовала видеть сына! И ему этого тоже не хватало. Именно об этом думал Гинтар, стоя на верхней палубе ночами. Когда же, спустя пять дней в море, наконец-то показалась земля, Кая впервые вышла из трюма и выглядела очень отвратительно. Для неё это было слишком долгое плаванье. Зелёная, исхудавшая и обезвоженная девушка, едва покачиваясь на ногах, спустилась на землю и сразу схватилась за Гинтара. Он мысленно всегда смеялся: «В крови вроде морской эльф есть, а так не переносит плаванье». Но если сказать это вслух — прощай его милое лицо. Порт Сендинал был самой крупной стоянкой для кораблей на Королевском лугу — территории солнечных эльфов. В нем и пришвартовался их корабль. Валанди опять находилась на баке, наслаждаясь приятным деньком, когда показался берег. За всю свою осознанную жизнь она ни разу не бывала на земле своих сородичей. По рассказам Силейз, ее родители и клан предпочитали кочевой образ жизни и обитали в лесах вблизи Мутных гор, пока не… случилось то, что случилось. Сама Валанди этого не помнила, и ей было тяжело слушать о гибели семьи, поэтому никаких подробностей она узнавать не хотела. Однако, увидев землю своих предков, она затрепетала. Ее охватило волнение от предстоящей встречи с сородичами, что она даже на мгновение забыла обо всем на свете. Она немного себя поругала за такой детский восторг: «Будто солнечных никогда не видела!» Но тем не менее, интерес увидеть простой быт ее народа никуда не пропал. В порту ее не ждало разочарование. Хоть Сендинал и был крупным торговым центром, куда съезжались многие купцы и торговцы, население все равно преимущественно состояло из солнечных эльфов. И они были именно такими, какими их описывают — приветливые и добродушные. Валанди аж передёрнуло от этой приторности и сладости, коей были наполнены речи эльфов. Они улыбались друг другу, приветственно махали и обнимались при встрече, обязательно спрашивали о самочувствии и на прощание желали всех благ. Пройти пару улиц ей оказалось достаточно, чтобы в полной мере «насладиться» видом солнечных эльфов, и чтобы захотеть как можно быстрее покинуть город. Сначала Гинтар с подругой шёл по городу сзади своих спутников, но постепенно, как-только к Кае возвращалось нормальное состояние, Гинтар позволил себе отойти от неё и больше не придерживать. А вот девушка напротив — стоило ему или Закнеылу (Валанди впереди всех) уйти слишком далеко, как она тут же бросалась вперёд, боясь потеряться вновь. Нюх оборотня был полностью отбит после такого плаванья, она чувствовала себя слепой. Да и запахи солнечных… У них были запахи лесов, даже здесь, в городе! Казалось, что эти мостовые, дома, улицы — всё это иллюзия, а на их месте здесь просто лес. Он опьянял ум эльфийки, заставлял вспоминать те далёкие времена, когда она бегала со своими собратьями на крупную дичь или просто гуляла меж деревьев. Такого у Сильверсана не было. Там другие леса, более… очеловеченные. А здесь — Кая почему-то была уверена — за городом их будет ждать настоящая дикая чаща. Такая ею любимая. — Чувствую, чувствую!.. Поинтереснее — крепкая душа, нерушимая сила! — Гинтар услышал какое-то карканье прежде, чем увидел того, кто его издавал. Этот неприятный старческий голос особенно бросался в уши по сравнению с дивным звучанием голосов солнечных эльфов. Как оказалось, к Валанди подбежала уж больно прыткая для своих лет бабушка, стоявшая в форме буквы «Г», очень неприятная на вид, хоть и улыбчивая, с каким-то безумным выражением лица. Гинтар нахмурился, смотря, как бабушка запрыгала вокруг солнечной эльфийки, приговаривая: — Жаль, что дух этот будет погублен… Ан нет! Вижу, вижу, что-то спасёт тебя! Да… любовь твоя… Бабулька резко сделала к ней шаг вперёд, пытаясь схватить ладонь. Валанди легко бы увернулась от хватки, будь то обнаглевший мужик, от которых у нее уже есть целая тактика «как не дать себя облапать», но вид прыткой старухи сбил ее с толку. А странные речи окончательно вывели из равновесия: «Чей дух погублен? При чем тут любовь?» Так она и пропустила момент, когда ее ладонь оказалась в скрюченных руках. Не сразу Гинтар ощутил в старушке магию. Он как бы невзначай подошёл к ней ближе и убедился — на голове не седина была, а серебряные волосы туманных эльфов. А эта женщина, видать, судя по странному поведению и словам, была слегка чокнутой предсказательницей. Ну-ну. Ему интересно, что она там Валанди нагадает. А сам пока стал за ней наблюдать. Гинтар-то не имел способностей к предсказанию. Его специализация — стихии. И то на низшем уровне. У старушки было очень маленькое, непропорциональное лицо и очень выпирающий подбородок, на кончике которого была светлая, но большая родинка. При внимательном рассмотрении можно заметить, что один глаз был немного закрыт веком, отчего казался меньше второго. Зрачки уж больно нервно дёргались в разные стороны, будто женщина не раз получала по голове. Но впрочем, несмотря на отпугивающее поведение и неопрятную и некрасивую внешность, ничего плохого от неё явно ждать не стоило. Она очень тщательно водила острым ногтём по ладони девушки, смотря на её линии и пытаясь заглянуть куда-то под кожу, считать судьбу с крови — по крайней мере, так казалось Гинтару. — О да, как заразительно, как удивительно! После того, что они с тобой сотворили, ты сильна и жива… И тебя продолжает обижать один… Очень расстраивает твоё молодое сердце, — вдруг старуха резко взглянула на Валанди едва касаясь своим подбородком её лица, — и ты будешь… Да! Это он спасёт тебя! Тот, который причиняет тебе страдание, спасёт тебя. Станет твоим! Только стоит тебе пальцем поманить! Кая распахнула глаза и медленно повернулась в сторону Закнеыла: «Я хочу это увидеть!» — Чего? — пришла в себя Валанди и одернула руку. Слова гадалки словно гипнотизировали, но стоило ей произнести последнее, как солнечная очнулась. — Сумасшедшая старуха. Она также повернулась к звёздному, потом перевела глаза на Гинтара и, пробормотав: «Да ни в жизнь», — намеревалась пойти уже дальше. Закнеыл же предпочел промолчать. Он не воспринимал Валанди в таком свете, да и вообще, все это время ему было не до любовных игр. Кто в здравом уме захочет связать свою судьбу со звёздным, кроме самих звездных, конечно? Поэтому он просто помотал головой из стороны в сторону, а заметив заинтересованный взгляд Каи, сделал это ещё раз. На что лунная больно неприятно улыбнулась, а Гинтар на эти действия лишь засмеялся. А что ему было делать? Реакция каждого его рассмешила. — Ладно, пойдёмте дальше. — А ты, юноша, свое будущее не хочешь узнать? — прокаркала старушка, не успела компания и шагу сделать. — Нет, добрая женщина, — покачал головой Гин. — Ты его уже знаешь? — Нет. Меня оно просто не интересует. — Гинтар, — не успел юноша пойти дальше, как его окликнула Кая. — Пусть погадает. Мне интересно, что нас ждёт. Хотел было сказать, мол, попроси её погадать тебе, раз интересно. Но натянутый на нос капюшон напомнил ему лишний раз, что Кая просто боится знать своё будущее. Смерть? Непринятие в других местах? Одиночество? Всё это она страшилась услышать. А так хоть будет знать приблизительно. Если у Гина будет всё хорошо, значит и у неё. — Ну что ж, давай, добрая женщина, — усмехнулся он и протянул свою руку. Но та покачала головой. — Нет, милок. Руки твоей мне мало. Серебро, дай своё серебро! У нас — последних магов — сильная защита от таких, как мы! Нужно серебро! Если Кая изумлённо уставилась на старуху, готовая возмутиться большой цене, то Гин сразу понял, о чём шла речь. У туманных так называли волосы. Не принято говорить: пепельные, перламутровые или просто белые. Надо же как-то показать, какие туманные особенные! — Только немного, — усмехнулся эльф и наклонился к старушке, дабы она дотянулась до волос. Лёгким движением рук и непонятно откуда взвившимися ножницами она ловко отсекла тоненькую прядь с головы эльфа и медленно, внимательно изучая их, завертела в руках. Гин к этому относился скептически как-то, а вот Кая, словно бы это ей гадали, чуть приподняла капюшон и смотрела на сие действо, как и Закнеыл, стоявший с ней рядом. Одна Валанди неожиданно почувствовала что-то странное, когда старуха отрезала прядь Гинтару, но объяснить суть этого ощущения не могла. Обычно интуиция легко определяла опасность или что-то другое, но в этот раз было действительно странно. Она списала все на магию, может, в гадалке ещё остались ее крохи. Это было долго. Очень долго. Минут пятнадцать точно. За это время и оборотень с Заком потеряли всякий интерес, и Гинтар заскучал, а Валанди затопала ножкой от нетерпения. И вот! Она выдала: — Ничего не понятно, ничего не вижу. Туманный эльф сокрушительно вздохнул, а со стороны лунной послышалось рычание: — Шарлатанка! Вот только посмей ей монетку бросить, я тогда твои вещи надену, когда запаска кончится, понял?! — Довольны? А теперь пошли. Не нравится мне это место, — получилось слишком резко. Поняв это, Валанди попыталась сгладить углы, переведя тему. Ни к чему им вновь ссориться сейчас. — Насколько эта старуха должна быть древней, если она эльф, а выглядит такой сморщенной? — брякнула она первое, что пришло в голову, даже не подумав, что это может обидеть старушку. Гинтар бросил короткий взгляд на Валанди, и, вместо того, чтобы ответить ей, обратился к старухе: — Не сердитесь на них, добрая женщина. Тут уже скорее не вежливость, а уважение к представительнице своей расы, да ещё и в таком возрасте. Она взглянула на него безумным взглядом и ушла куда-то, засунув руку в рваные карманы. Только когда она скрылась в толпе, Гинтар нагнал солнечную и заговорил: — Дело в нашей расе. Магия требует плату — жизненную энергию. Туманные стареют быстрее, но скрывают это той же магией. Видимо, у этой старухи не хватает её даже на то, что бы поправить внешность, а на предсказания такого уровня, который она нам показала, требуется ничтожная капля. Он не заметил, как вновь шёл с Валанди впереди, а Кая последней, следуя прямиком за Заком. Но Гинтар был ослеплён желанием вновь как-то помириться с девушкой. На самом деле, те несколько предложений, что они бросили друг другу перед ссорой, ему очень понравились. Хотелось бы как-то вернуть это: — Ты у Силейз никогда не интересовалась о магии вообще? — попытался завязать он разговор. — Ну, — Валанди смутилась, но продолжила, — в детстве я просила ее научить меня магии. Сестра пыталась объяснить, что у меня не может быть таких способностей, но я ей не верила, пока не поняла, что мы с ней не родные. Больше я не спрашивала. Валанди почувствовала, как краснеют ее уши. Она рассказала ему нечто очень личное и сильно стеснялась этого, но ей также хотелось помириться ним. А ещё её так и подмывало спросить о той ночи, но она никак не могла решиться и даже удивилась, когда это она стала такой робкой. Мысленно отругав себя за трусость, она собрала всю свою смелость, чтобы задать вопрос. — А той ночью… Ну, помнишь, когда я… — нет, она не могла произнести это вслух. Закрыв лицо руками, она буркнула в ладони: — Забудь. А Гинтар-то понял… Понял, что она хотела спросить. И, растянув улыбку до ушей, задумался, говорить правду или оставить шансы для подшучивания? Только во втором случае она может вновь обозлиться, но он рискнул: — Той ночью? Какой? — игриво спросил он и нагнулся к самому её уху (явно нарочно). — Когда ты сказала, что я симпатичный и вкусно пахну? — Чего? — сказать, что Валанди удивилась, — это сильно преуменьшить. — Я-я-я… — прозаикалась она, — и правда так сказала? Солнечная повернула голову в его сторону, и они чуть не столкнулись носами. Валанди залилась краской и отпрянула. — А ты не помнишь? — вновь наигранно удивился Гинтар, делая шаг в сторону, дабы дать ей отдышаться. Опустив голову и с той же «прекрасной актерской игрой» эльф приложил палец к губам и промычал. — Надо же… Значит, я был недостаточно хорош. Странно, обычно меня запоминают… — Эй! — послышался голос Каи сзади. Мысленно, но по-доброму отругав подругу, Гинтар обернулся. Кая встала посреди толпы и указывала взглядом на таверну. — Мы пойдём туда или в лесу переночуем? Сомневаюсь, что путь близкий. — Что?! — голос Валанди перешёл на писк. Она была настолько шокирована догадкой, что пропустила окрик лунной мимо ушей. Нет, но она же была одета… почти. Но если он говорит правду… Постойте. «Да он издевается!» — поняла Валанди, разглядывая его смеющееся лицо. Раз так, сейчас она ему задаст! Пока Гинтар отвлекся, солнечная больно ущипнула себя за кончик носа, чтобы вызвать слезы, опустила голову и затряслась, изображая рыдания. — Как ты мог? — она обхватила себя руками. — Воспользовался несоображающей девушкой. Извращенец, — добила она его последним словом, и оставляя стоять в недоумении, быстро подошла к Кае, схватила её под руку и утащила в таверну. Гинтар усмехнулся, повернулся к Валанди и… — Эй, Валанди, стой! — смеялся он, почти уже ухватил её за руку, но поймал только воздух. Сначала он испугался, но видя, что эльфийка не убежала, а «спряталась», успокоился. Он ещё извинится. Будет время. Хотя, вот за её слезы… Не-е-е-ет… Вот не поверил он в слезы. Он знал, что девушка, которая приставала к пиратам (по словам Каи), могла так неспокойно отреагировать. Но бежать за ней было поздно. Он лишь подошёл к Закнеылу и почесал макушку. — Не против прогуляться по городу? — предложил он. Как-то было неправильно идти в таверну сейчас. Пусть Валанди успокоится. А может, с Каей даже помирится? — Эй, ты чего делаешь? — грубо спросила Кая, когда ее дёрнули в таверну. А кому понравится такое отношение? Уже в помещении, которое выглядело намного лучше таверны в Ниварне, она скинула с себя руку Валанди и уже хотела было нагрубить, но вовремя прикусила язык: «Так, считалочка, считалочка. Раз, два, три, мы с тобой в гору пошли…» Надо признать, замкнутые помещения с кучей народу действовали на неё не очень хорошо. — Что случилось? — уже спокойнее спросила она. — Что опять Гинтар сделал? — Ничего, — спокойно произнесла Валанди, вытирая с влажных щёк фальшивые слезы. — Хотела немного его проучить. Солнечная игриво подмигнула и поманила за собой Каю. Она подошла к трактирщику, чтобы узнать, есть ли свободные комнаты, и договорившись на две последние, заказала себе похлёбку из рыбы и яблочный пирог, а на запивку выбрала кружку эля. — Ты что будешь? — поинтересовалась она у лунной. Не сразу заметила девушка, что Валанди смахивает слезы, но не успела вопросов задать, как та уже начала скрываться в толпе. Надо признать, здесь было людно, а судя по запаху, еда была если уж не первой, то явно не последней свежести. Это воодушевило Каю, место хоть было не таким павшим, как последняя таверна. Нагнав Валанди, посмотрела на трактирщика и прислушалась к ощущениям. Нет, после моря пока она есть не может. — Тоже эля, — когда трактирщик кивнул, девушки прошли к свободному столику, который, о удача, таки тут был! Разместившись спиной к выходу, Кая, приподняв капюшон, с интересом посмотрела на солнечную: — И что, проучила? Надо признать, сделать это тяжелее, чем кажется. — Вряд ли, конечно, — засмеялась Валанди. — Но как он подшутил надо мной, так и я подыграла. Официантка принесла им кружки, и солнечная переключила свое внимание на выпивку. Нет, она не собиралась вновь напиваться, хватит с нее и одного позора, да и общество лунной ее не тяготило больше. За эти пять дней морской ветер выдул все её обиды, а поговорив с Гинтаром, Валанди готова была дать шанс им всем, даже звёздному, на если не дружбу, то хотя бы честное партнёрство. Хотя она до конца не понимала, почему короткий разговор с ним так на неё повлиял. Может, это их шутливый тон или… Она правда назвала его симпатичным? Валанди с громким стуком поставила кружку на стол, заставив подпрыгнуть лунную. Кая действительно дёрнулась, даже слишком сильно, ибо в таком месте она была перенапряжена, тем более без Гинтара. Резко откинувшись назад, она толкнула спиной мимо проходящего солнечного. — Ой, простите, — наспех бросила в ответ и удивленно посмотрела на Валанди. — Тут такое дело… — внезапно серьезным тоном начала солнечная. — Свободны только две комнаты, вы согласитесь переночевать «девочки в одной, мальчики в другой»? Это только на одну ночь, завтра мы уйдем в лес, где тебе привычнее, — она отпила из кружки, и до нее дошло, что сейчас ляпнула. — Ты не подумай, это место мне тоже не нравится. Слишком здесь все дружелюбные — выглядит фальшиво. Уж лучше лес. Сначала Кая хотела усмехнуться, мол, чего это она для нее на такую жертву идёт, а дослушав вторую часть, глотнула эля. А вот ей, кстати, очень хотелось бы напиться. — Я была бы не против переночевать в лесу и сегодня, но Гинтар из хорошей семьи — он не говорит, но я знаю, как он не любит ночевать на природе. Просто не привык. Но так-то, да, я не против с тобой разделить комнату. Нет, она была против! Ей нужен Гинтар, ей нужен под боком тот, кому она могла доверять и с кем поговорить! А о чём ей говорить с Валанди? С тех пор, как принесли заказ, они не обмолвились ни словом. Но капюшон хорошо скрыл лживые нотки на лице. — Хотя, на вашу посиделку с Закнеелом я бы посмотрела, если бы мы были в одной с Гинтаром, — вот не могла удержаться от комментария. Не могла. Валанди только фыркнула в ответ. И как с такой дело иметь? Пытаешься вести себя тактично, а ей бы только шпильки втыкать. Не зная, с какой стороны ещё подступиться к «колючке», она молча принялась за свою похлёбку. — Не злись, — сама того не понимая, сказала фразой своего друга. — Давай лучше подумаем о деле. Ты знаешь, что за библиотека, и куда нам вообще идти? — Без понятия, честно говоря, — чуть не подавилась Валанди, но прожевав, ответила. — Никогда не слышала об этой библиотеке, но раз сестра сказала, значит она там есть. На карте осталась отметка, но нам стоит поспрашивать у местных, чем я и собиралась заняться, доев. Она запихнула себе в рот ещё одну ложку и оглянулась по сторонам: таверна битком была заполнена солнечными. Можно было задавать вопросы любому, однако Валанди сомневалась, что простые работяги что-то знают о древних постройках в глуши. Было бы неплохо найти кого-то из искателей сокровищ — они-то побольше знают о таких вещах. Кая кивнула, а-ля, всё ясно, и продолжила не спеша попивать напиток, вновь убеждаясь, что с ней говорить ей не о чем. Остальное время прошло в молчании, и как только девушки стали доедать, в таверну вошли Гинтар и Закнеыл. Первому Кая послала нелестный взгляд. — Прости милая, я виновен, — прошептал он ей на ухо и лукаво взглянул на Валанди, проверяя её реакцию. — Больше оставлять тебя не буду. — Этой ночью девочки ночуют в одной комнате, мальчики в другой, — не обратила внимания на его извинения оборотень. — Почему так? — Их было только две. Тебя что-то не устраивает? — Я могу переночевать с Валанди, — ещё один лукавый взгляд в сторону солнечной и испытание её реакции. А вот Кая сначала вопросительно взглянула на Закнеыла и, решив, что ещё верит в сказки, что эти питаются мозгами своих жертв, перевела взгляд на друга. — Ты головой стукнулся по пути? Чего это такой довольный? — Не злись. Просто город очень понравился. Мы с Заком прошлись, у меня остались хорошие впечатления, — и дабы это подтвердить (или продолжая третье испытание), добавил уже Валанди: — Но моё предложение в силе. «Значит, хочешь продолжить игру? А что ты сделаешь, если я соглашусь?» — Валанди стрельнула глазами в туманного поверх своей кружки и открыла рот, чтобы ответить, но её опередили. — Думаешь, ее опять придется успокаивать? Ну, после… — наивно брякнул Зак и указал на кружку спиртного в руках солнечной. — В ту ночь у тебя неплохо получилось. Валанди так и осталась сидеть с открытым ртом: «И он в курсе? Почему все знают, что произошло тогда, кроме меня?» А Закнеыл, не обратив внимания на её реакцию, продолжил: — Я могу спать на крыше, мне не впервой, — он повернул капюшон в сторону Каи, ожидая от нее ответа. Кая же… она просто… Она просто уставилась на Гинтара и сопоставила все факты: Зак указал на алкоголь; они говорят о каком-то «неплохом успокоении»; Гинтар бросал странные намёки в сторону Валанди… Сначала она хотела обвинить друга в том, что он редкостный ублюдок. Как раз ясно, отчего солнечная плакала. Но от оборотня не утаился и лукавый взгляд Валанди, что означает… — Извращенцы, — рыкнула лунная. — И когда только успели? Как раз Валанди оставалась в образе распутной девушки, который ещё сохранился в голове Каи. Ладно уж, пусть друг расслабится. А вот Закнеыла стало жалко. На крыше? Ему приходилось ночевать на крыше? И что же, он пожертвует удобством ради неё и ради секса остальных? — Ладно уж, пошли, — решила она согласиться на ночь… со звёздным. В крайнем случае, спать всё равно не хотелось — будет бдительна. — Меня совесть замучает, если ты на крышу полезешь. А Гинтар просто в шоке стоял. Вроде и спасибо Заку за то, что его маленькая игра продолжается, а вроде… А чего теперь-то?! И Кая уже согласилась, и как-то отступать из принципа не хотелось. — Так, а ну-ка все притормозили, — Валанди медленно поднялась с места, чтобы возвышаться над сидящими. — Вы, двое, сговорились? Ничего не было, ведь правда? — она с искренней надеждой посмотрела на Гинтара. Это зашло слишком далеко. Сейчас ей по-настоящему хотелось расплакаться, она ведь не шлюха какая-то, чтобы лезть в объятия первого встречного! И уж тем более она не хотела прослыть девушкой лёгкого поведения в их компании, им же ещё предстояло довольно долго «наслаждаться» обществом друг друга. И Гинтара купил её взгляд. Да и мнение Каи было важно, а она такого не одобряет. Он тяжело вздохнул, присел за столик рядом с лунной и покачал головой, посмотрев в глаза солнечной. — Да нет, не было ничего. — А что тогда… — Валанди. Ничего. Не было. Просто ближе к ночи Закнеыл привёл тебя ко мне. Ты была сильно пьяная, несла всякую чушь, — и говоря это, Гинтар не мог сдержать улыбки. — Я к тебе не притронулся. А что касается твоего верха — ты сама его сняла и легла в кровать. Зак тут же ушёл, а я через пару минут позже. Ночевал в таверне, — и неизвестно почему, он побоялся, что Валанди могла сделать ещё одно предположение, так что решил опередить: — И Закнеыл к тебе тоже не прикоснулся. — Тебе делать нечего, Гин? — на его удивление, Кая взбесилась больше, чем могла Валанди. Теперь она тоже вскочила из-за стола. — Так шутить, ты в своём уме? Это смешно? — Но Кая!.. — Каким же ты бываешь редкостным дебилом! — да, она очень не любила такие вещи. И даже не дожидаясь ответа, она выскочила из-за стола и растворилась в толпе. — Я найду её, — вызвался Зак. — С моими чувствами так будет быстрее. — Что это с ней? — когда звёздный покинул заведение, Валанди снова опустилась на стул и залпом допила свой эль. — Не с ней же так поступили, — она одарила Гинтара испепеляющим взглядом. Гинтар хотел было сказать по поводу эля, но в связи со сложившейся ситуацией, решил промолчать. — Хорошо, — ответил туманный и обратился уже к солнечной. — Просто она не любит ложь, и когда играют или издеваются над чувствами других, — спешно отмахнулся от этой темы и, виновато потупив взгляд, почесал макушку. — Правда, прости, что так вышло. Я не удержался. Видя его виновато опущенную голову, ей самой стало стыдно. Она тоже виновата в случившемся — могла сразу потребовать ответ, ещё наедине, но не стала. — Я не злюсь на тебя, и с Каей я поговорю. Пойдем, взглянем на тот ужас, что они называют комнатами для гостей. На предложение осмотреться, Гин встал и протянул даме руку, лукаво улыбнувшись: — Но ты правда назвала меня симпатичным и приятно отозвалась о моём запахе, — и прежде чем Валанди ответила, он подмигнул ей и тут же сменил тему: — Мы, пока с Заком гуляли, спрашивали людей. Они мне указали дорогу в Забытый лес. А вот с озером сказали, что искать надо будет своими силами. Пока Зак пошел за Каей, можно изучить карту и составить план пути. Валанди не стала больше спорить, потому что… от него действительно чертовски приятно пахло — этого она отрицать не могла. Согласившись на его предложение, она подала руку и улыбнулась в ответ, заключая таким образом перемирие с ним. Ближе к ночи, когда они уже улеглись спать, Валанди услышала шорох — за дверью раздались приглушённые голоса лунной и звёздного, после их короткого прощания, Кая тихо пробралась в комнату. По звуку она поняла, что лунная разделась и забралась в постель. — Не надо так обо мне переживать, — произнесла Валанди в темноту. — Я большая девочка, сама о себе позабочусь. В случившемся есть и моя вина, не злись так на Гинтара, — зачем-то добавила она, будто извинялась. Но никто больше не нарушил тишину. Не то чтобы она рассчитывала на ответ.