Королева Севера

***

Нед оказался изумлен не меньше, чем вассалы из его окружения. Поцелуй, вероятно, являлся составной частью в плане львицы, но Эддарду от этого не становилось легче. Он длился чересчур долго для простого спектакля и достаточно, чтобы руки Старка обхватили львицу за талию и сковали в объятиях. Последнее вышло у Волка по наитию, без размышлений по поводу реакции вассалов. Вспоминая слова Серсеи в богороще, Эддард слегка воодушевился. Он не глупец и сумеет обуздать вассалов. Великан был не в восторге от телячьих нежностей, но перечить сюзерену не смел. Его лицо слегка исказилось в отвращении. Большой Джон никогда в жизни не проявлял столь тёплых чувств по отношению к женщинам. У Маленького Джона была иная реакция. Громадный юноша, как и его отец, не был обучен такту и похотливым взглядом описывал фигуру беременной львицы. Удивительно, как у Амбера ещё слюнки не потекли. Лорд-пиявка даже не удосужился взглянуть на якобы влюбленных. Попрощавшись с супругой, Старк покинул Винтерфелл верхом на крепкой гнедой кобыле, хотя заметил интерес Болтона к его дорнийским скакунам. Кассели, повинуясь своему долгу, последовали за Эддардом. И пока Амберы рассказывали про «горячие киски и одичалых баб», Болтон приблизился к Неду, чтобы прошипеть лестные фразы: — Вам очень повезло с браком, милорд. Моя супруга недавно скончалась, и я думаю найти себе новую, — Русе двигался почти вровень со Старком, невиданная дерзость для феодалов. К счастью, Болтон последовал осторожности и отступил на незначительное расстояние. Эддарда взволновала также невиданная легкость, с которой лорд-пиявка говорил о почившей жене. Удивительно, что семя Болтона породило весьма учтивого и одарённого Домерика. — Благодарю, лорд Болтон. Уверен, Ваши поиски закончатся успешно, — Нед решил не потакать самолюбию пиявки и первым перешел на галоп. Прочие северяне вынуждены были последовать за своим лордом. Эддард вел вассалов по знакомому маршруту. Ранее он уже был здесь с Серсеей. Охотники остановились вблизи одинокой скалистой пустоши, занесенной легким снегом. С правой стороны от лордов торчат развалины старой башни. Деревья тянутся друг к другу над головой, не давая лучам солнца осветить поверхность. Шум доносится от линии деревьев вокруг развалин, и Эддард останавливается, оглядывая лес. Тень движется, прокладывает себе путь сквозь лес за ними. Волк берет стрелу и прицеливается, отслеживая движение невидимого существа. Промахнувшись, он, не теряя времени, быстро берет другую стрелу. Болтон провожает стрелу взглядом, пока она не исчезает среди деревьев, не проявляя интереса. Амберы смеются и безобидно подшучивают над промахом, прежде чем грубо броситься в леса. Ужасное оружие Большого Джона скорее наводило шорох, чем реально помогало расправиться со зверем. Внезапное движение в подлеске, и белоснежный олень, выпрыгнув за линию деревьев, мчится по краю поляны. В голове Неда непроизвольно возник образ молодого и прекрасного Роберта, пока венценосный Баратеон не пристрастился к выпивке. Амберы неустанно сквернословят, пытаясь угнаться за редким животным. Они не замолкают, даже видя, как Эддард держит лук и следит за оленем с натянутой тетивой. Старк выпускает эту последнюю стрелу, которая летит точно в цель и поражает оленя прямо за лопаткой, пронзив сердце и легкие, так что тот почти сразу падает замертво. — Прости, Роберт, — сочувственно прошептал Нед. Мужчины смотрят на оленя несколько мгновений, затем медленно поворачиваются к человеку, и в их глазах читается новообретенное уважение. — Видимо, наш Лорд не разучился охотиться, пока развлекался со своей золотой бабой! – гомон Амберов бьет в уши сильнее, чем аналогичный звук из уст Роберта Баратеона. Эддард приближается к добыче и после удовлетворенного взгляда резко отвечает своим вассалам: — Моя жена заслуживает лучшего обращения. Всё-таки она не из одичалых. Последний раз оглянувшись, Нед бросил взгляд в тень разрушенной башни, пока Большой Джон не пробормотал довольным тоном: — Не понимаю безумца, который будет переть против жены господина и заодно такого хорошего стрелка! Русе Болтон сделал несколько хлопков, а затем добавил парочку лестных комментариев. Нед не собирался реагировать на шипение лорда-пиявки и поскакал обратно в Винтерфелл. Интересно, беременной женщине придется по вкусу свежая оленина? Услышав пение горна, Серсея устало вздохнула и поднялась на ноги. Она изо всех сил надеялась, что северные дикари во главе с её супругом проведут в лесу как можно больше времени, но всадники вернулись засветло, только она успела переодеться к пиру в алый бархат и заплести волосы по-южному. Поспешно пересекая двор, леди увидела мужа, спешившегося с лошади, и, примерив лучшую свою улыбку, ускорила шаг. В бардовских песнях о принцессах и рыцарях жёны часто встречали своих мужей с охоты или войны так, как это делала сейчас она: торопливо шагая по заснеженной земле, подставляя лицо ветру. — Иной меня забери, если лорд Старк не лучший охотник на всём белом свете! — увещевания Амбера были слышны издалека. Он то и дело поглядывал на Эддарда с уважением, как и его сын. Стоило Серсее подойти, как её сразу же уведомили о меткости Неда. Проткнутый стрелой олень с мёртвым взглядом лежал в повозке, на дне которой уже скопилась кровь. Зрелище было не из приятных, но львица заставила себя влюблённо посмотреть на мужа, бросаясь в его объятия. — Тебе удалось, — выдохнула она, прижавшись губами к его уху, явно имея в виду не убитую дичь. Лорды значительно сильнее зауважали своего сюзерена. Это было полезно и для Серсеи: её и будущего ребёнка наверняка тоже примут охотнее. Она держалась за локоть мужа, когда они входили в Тронный зал в самом начале делегации. Хозяева Винтерфелла выглядели царственно: Старк с осанкой и строгим взглядом, на фоне остальных знатных гостей выглядевший ещё выгоднее, и его леди, чьи волосы сияли золотом под светом обилия свеч, установленных под её присмотром. Столы уже были забиты едой, а скамьи — людьми, на пир явилось почти всё более менее знатное население Зимнего городка, жители Винтерфелла, дружина Болтона. Барды с лютнями, флейтами и высокой арфой развлекали гостей приятными голосами. Пир удался с самого начала, и львица была горда за это. Благая весть из львиных уст на краткий срок отвлекла Старка от раздумий. Эддард надеялся, что львица уже давно привыкла к безмолвию супруга и отрешенному взгляду. Северянину не интересны все эти глупые шуточки и стакан очередного южного крепкого вина, пустые разговоры и обсуждение шлюх из Кротового городка. Ничто, включая лимонные пирожные (самая удивительная слабость Старков), не смогло вернуть Неда в реальный мир. Когда через два часа торжественно внесли жареного оленя, Серсея успела перетанцевать с дюжиной кавалеров. Сира Родрика Касселя она пригласила сама: он был приближённым к её мужу, с ним необходимо было налаживать контакт. Крупный мужчина с потрясающими бакенбардами оказался весьма галантным и подвижным, ещё и умудрился вызвать у девушки вежливый смех возмущениями по поводу барда-певца — по его словам, тому лучше было бы взять в руки меч. За сиром Родриком последовал его племянник, за ним — несколько безымянных лордов, гостивших в Зимнем городке, а после её соизволил перехватить сам лорд Болтон. Львице сначала показалось, что он не сводил взгляд с её груди, но потом она поняла, что всё дело в крупном золотом ожерелье с рубинами на её шее. Богатство — вот слабость Русе, догадалась она. К жадному вассалу следовало бы относиться с двойной осторожностью: такие готовы продать подороже что угодно, даже верность. Серсея боялась, что ей придётся танцевать с Большим Джоном, смрадным и пьяным, и тот просто раздавит её, но Амбер был занят. Сперва он не мог отвести завистливых глаз от Льда, который висел над троном Эддарда, потом опустошал бочку вина, затем чуть не полез в драку с трубадурами, потому что они не захотели исполнять пошлые песни, а в итоге он запел их сам: громко и совершенно не в такт. Леди удивляло то, что Большой Джон был почти трезв, хотя выпил раз в семь больше Неда. Тихий Волк потягивал вино медленно, но по его глазам было заметно, что он слегка опьянён. Незаинтересованность старшего Амбера в Серсее не коснулась его сына: крупный и бородатый молодой мужчина пригласил её на танец. От него пахло вином и луком, а рука была влажной от пота, но этикет не позволял девушке отказаться. С вежливой полуулыбкой она вышла с ним в середину зала, и Маленький Джон, положив лапищу на её талию чуть ниже, чем следовало, повёл. Она едва дотягивалась до его плеча, таким мощным он был по сравнению с ней. Львица кинула тревожный взгляд в сторону Неда. Младший великан прижимал её к себе и кружил в неуклюжем танце так, что она едва касалась пола ногами. Он, возможно, сам того не замечая, приподнимал её тело над полом. Облик величественного животного, павшего от волчьей стрелы, не уходил из его сознания. За последнее время отношения Старка и Баратеона ухудшились. Последующие действия для Эддарда оказались механическими. Мёртвый олень яростно преследовал Старка на протяжении всего пиршества, во время торжественной речи и танцев с немногочисленными женщинами. Эддард запомнил волнительную фрейлину Бет, дочь его преданного оруженосца Касселя. Робкая девочка покрылась румянцем и страшилась даже взглянуть в серые глаза Лорда, скрывая лицо за вьющимися каштановыми волосами. Старые Боги знают, в Харренхоле Нед показал себя не лучше. По окончании танца Эддард поблагодарил скрытную девушку и поставил ей хорошую оценку. Торжественная пляска с супругой проходила в том же бессловесном формате. Нед стремится к ясности, скорее не совершенству, но порядку. Тишина, присущая Старку, — единственная определенная вещь в отношениях с Серсеей. Уверенными движениями пара медленно пляшет в центре тронного зала, пока Маленький Джон ещё более раскованно лапает одну из фрейлин. Спустя час гости начали расходиться по уготованным им покоям. Нед воспользовался моментом уединения и задержал львицу легким прикосновением. Вскоре последняя из определенных вещей в их браке рухнула. — Мне было тяжко подстрелить оленя. Не мог избавиться от сравнений с новым королём. Если у нас родится мальчик, хочу назвать первенца в честь друга. Робб — хорошее имя. Обычно Старки предпочитают имя Брандон в честь основателя рода. Почти в каждом поколении Старков есть свой Бран, но я сохраню это имя на будущее. На случай, если у нас будут и другие дети, — Эддард поражал своей неожиданной говорливостью. Призрак оленя будто разбудил в Старке дар оратора или же в отместку за погибель превратил убийцу в пустослова. Белоснежный зверь надолго обосновался в сознании Тихого Волка. — А ты хотела бы стать женой Роберта? Ты очнулась бы королевой, о чем всегда и мечтала. Мой титул не соответствует амбициям Львицы с Утёса Кастерли, — вездесущий Баратеон прославился как «соблазнитель жен». Даже на свадьбе младшего брата Роберт успел поразвлечься с сестрой невестки. Вероятно, такой самоцвет, как Серсея, вполне удовлетворял хищнические потребности Роберта. Мысленно Нед умолял друга остановиться ради Лианны. Но теперь сестры больше нет. — Я не хотела бы выйти за Роберта Баратеона, но за короля Роберта вышла бы без сомнений. Всю мою жизнь отец готовил меня к продаже в королевские покои, а в итоге так продешевил, — львица усмехнулась, прикрывая глаза. К Тайвину Ланнистеру она испытывала двойственные чувства: детскую обиду за то, что всю жизнь её недооценивал, но уважение и даже благоговение. Для неё отец был, безусловно, самой сильной и властной фигурой Семи королевств. — Я не тихоня Талли, нашла бы, чем его завлечь так, чтобы он и думать забыл о других. А если бы не удалось, просто смотрела бы в сторону. Королям прощают всё. Я была бы королевой, Нед, рядом с драконом, оленем или кем-то ещё — безразлично. Я бы делала то, чему меня учили с малых лет, то, что я люблю, чего я хочу. Я была бы в воздушных солнечных замках со своей семьёй, а не в тёмной крепости на краю света среди стариков и дикарей, — Серсея остановилась на мгновение, чтобы перевести дыхание и не сказать лишнего. Она всё ещё не могла привыкнуть к тому, как судьба подставила её, но занижать Старка ей тоже не хотелось. На фоне остальных северян он казался более изысканным и воспитанным, в нём не было неотёсанности. В глубине души девушка искренне уважала его. Она ненавидела этот брак, но сам Нед только заботился о ней, а поводов для ненависти почти не давал. Разве что случайно, от неумения обращаться с ней. Он тоже заслуживал куда лучшей судьбы. Львица пыталась играть в хорошую леди Винтерфелла, но её успехи равнялись нулю. Мейстер Лювин обращался с ней сухо, гвардейцы и знаменосцы — с ухмылками, прислуге было некуда деваться, и они выполняли её требования, но за спиной Серсея всегда слышала шёпот. Ланнистерша, золотая сучка, южное отродье. Они видели всё, знали, что супруги спят в разных частях замка и почти не общаются. Если для обмана вассалов было достаточно пары лживых поцелуев, то жителей Винтерфелла обмануть было невозможно. А когда она родит светловолосого младенца, ей совсем не будет покоя. Молодого хранителя Севера все уважали и боялись. Если бы Эддард показал им, что любит её и дорожит ею, всё было бы иначе. Но отношения со Старком были испорчены, казалось, навсегда. При разговорах о Роберте в голову львицы вдруг пришло воспоминание: король кричал на весь зал, когда его рыжая благоверная пообещала ему пятерых детей. Нед был не таким эмоциональным, но всё ещё оставался мужчиной: он дорожил потомством. — Пусть будет Робб, — вдруг согласилась Серсея. Она мечтала назвать сына в честь Джейме, а дочь в честь матери — Джоанной, но сейчас важнее было убедить Неда, а заодно и весь Север, в собственной честности, искренности и нежности. Имя — всего лишь имя. — А если девочка, то Лианна? — подняв глаза на мужа, леди взяла его ладонь и приложила к своему животу. — Надеюсь, боги будут благосклонны, и она родится такой же прекрасной, как твоя сестра. А следующий мальчик будет Брандоном. Её супруг был слишком удивлён тем, как быстро она сменила гнев на милость, это читалось по его глазам. Девушка старалась, чтобы её голос звучал ровно, а выражение лица было спокойным, без лишних эмоций, чтобы проницательный Эддард не заметил лживости её участия. Она окинула взглядом зал: он был почти пустым, исключая нескольких гостей, что задержались за дальними столами, и прислуги, убиравшей посуду, а барды всё ещё наигрывали негромкую мелодию. — Ты потанцуешь со мной ещё раз? — Серсея взяла мужа за руку и поднялась. Ноги уже гудели от усталости, но другого способа отвлечь мужчину от размышлений она не нашла. — Ты не представляешь, насколько неправильно переставляешь ноги, — усмехнулась она беззлобно, когда рука Старка легла на её талию. Она повела, направляя супруга в нужную сторону и делая замечания, пока он не стал двигаться заметно лучше. Когда его ладонь сжимала её, львица думала о том, что играть в любовь не будет сложно: её тело отзывалось на его прикосновения, и она была бы не против делить с ним постель, если это даст ей хотя бы какую-то власть в этом месте и заставит людей уважать её.