Королева Севера

***

Скоропостижно вовлеченный в танец Нед чувствовал себя цирковым медведем. Да, пляски всегда настигали Тихого Волка врасплох, что в Харренхоле, что в родном Винтерфелле. Наставления Серсеи вышли колкими, хоть женщина и старалась выглядеть дружелюбной. Его предыдущая учительница танцев, Эшара Дейн, безобидно хихикала над косолапым партнером и поддержила боевой дух Старка вдохновляющими фразами. Львица говорила по существу. Барды, заметив кружащих супругов, заиграли глупую песнь про влюбленных Флориана и Джонквилль. — Быстро согласилась. Не похоже на знакомую мне Серсею, — когда движения Неда перешли из смехотворных в удовлетворительные, он решил спросить властную супругу. Между ними было достаточно ссор в прошлом и, вероятно, не меньшее число в будущем, а Серсея легко уступает действиям мужа. Север окончательно сломал горделивую львицу? — Знаешь, будет честным, если ты выберешь имя для девочки. Первое, что пришло в голову, Арья или Санса, — невзначай произнесенное имя сестры задело мужчину. Лианна — проклятое имя, и его дочь не повторит судьбу тёти. Глядя на Серсею, волк пришел к неутешительному для себя выводу. — Не думаю, что будущим лордам и леди с южными именами будут рады на Севере. Но если ты недоволен и хочешь, чтобы твоего наследника звали Тайвином, я могу поспорить, — оскалилась львица, давя на нужное место. Нед ненавидел её отца, это было известно всем. — Санса? Лучше Алисанна. Как Алисанна Таргариен, Добрая королева, — Серсея больше любила читать о Рейнире Таргариен, с которой часто сравнивала себя, но сейчас для неё важно было прийти к компромиссу. — Я слышала, в своё время она помогла Ночному Дозору, так что её уважают и здесь. — Тайвин Старк. Звучит ещё более абсурдно, чем Эддард Ланнистер, — уставший Нед собрал в себе силы для ответной колкости. Словесные баталии с Серсеей закрепились как составная и, возможно, основополагающая часть их брака. Волк не мог позволить пропустить их ежедневный язвительный ритуал по обмену насмешками. Семьи Старков и Ланнистеров были чем-то похожи друг на друга. Нед и Серсея росли под влиянием строгих отцов, иногда переходя от уважения к страху. К счастью, Нед не презирал младшего брата, зато дорожил сестрой. Порой он будил её ведром из холодной воды, а Лианна в ответ прятала в его ботинках кусачих муравьев. Письма от брата — самые счастливые моменты в жизни девушки, после бракосочетания. — Я скучаю по Лианне, — слова так враждебно выскочили из уст, что сбили ритм танца. Неду понадобилось время, чтобы снова настроиться на танец. Его дыхание ускорилось. Не танец, а кровопролитное сражение. — Извини. Сестра играла важную роль в моей жизни, как Джейме в твоей. Уверен, ты сможешь меня понять, — волк вернулся к своему молчанию. И плевать, что именно Эддард требовал изгнать её брата из Королевской Гвардии за клятвопреступничество. Их отношения с Джейме всегда были натянуты, но случись Роберту стать законным мужем его сестры... Старк применил бы иные способы, чтобы прекратить его любовные похождения. Серсее повезло больше, чем мужу. Имя Джейме прозвучало так резко и неожиданно, что если бы Нед не нарушил шаг, девушка сделала бы это сама. Её тело моментально похолодело и вытянулось, как клинок. Она вспомнила, как танцевала с близнецом на этом же месте в день свадьбы, и её нижняя губа задрожала. — Я понимаю тебя. Мы с Джейме с рождения были неразлучны, — звучание имени брата каждый раз отдавало острым уколом в грудь. — Я тоже в какой-то степени потеряла его. Это как потерять правую руку. Становишься немощной и потерянной. Приходится долго привыкать жить по-другому. Серсея повернула голову, чтобы не сталкиваться с мужчиной глазами. Чтобы он не видел её слабости. Чем больше людей ты любишь, тем ты слабее. Выходит, Эддард был хорошо защищён. Все, кого он любил, уже мертвы. — Пусть нам и не суждено полюбить друг друга, но мы оба будем любить детей. Ты станешь хорошей матерью, но рискуешь их избаловать. Впрочем, не страшно. Поклянись мне, что родительские конфликты не отразятся на детях. Пусть они насладятся счастливым детством, — голос Неда стал еле различим на фоне дурацкой песни и хлопочущих лакеев. Но в условиях, когда между мужем и женой будто и не существовало расстояния, как такового, его слово будет услышано. Настроение неизбежно сменилось на меланхолическое. Львице резко осточертела песня, которую выводил стройный голос барда, сам танец, это место. Слова мужа ничуть не удивляли её, и она кивнула, не желая добавлять ни слова. Он знал, что она согласится, по-другому быть не должно. В зале стало заметно темнее. Леди подняла голову и заметила, что многие свечи на люстрах уже догорели, а оставшиеся огоньки будто воровали последние крупицы свежего воздуха. Ей сразу же поплохело. — Здесь душно. Пойдём, — она схватилась за рукав Неда. Голова кружилась. Выйдя из зала в один из широких коридоров замка, Серсея наконец смогла вдохнуть глубоко и отпустить руку супруга. Ребёнок внутри наверняка едва превосходил по размерам горошину, но уже доставлял столько неудобств. Покои леди находились довольно далеко от Великого чертога, поэтому, когда они добрались до её комнат, девушка уже чуть ли не с ног валилась от усталости. Её личных служанок, живших в соседних каморках, не было слышно. — Эти идиотки снова пропали. Наверняка сейчас задирают юбки перед дружиной Болтонов. Портовые шлюхи вместо служанок. Если бы мне было разрешено их наказывать.... — устало ругалась львица. Сил не было совсем. Приоткрыв дверь в покои, она оглянулась на мужа и, перекинув волну светлых локонов за плечо, указала на длинный ряд перекрёстной шнуровки на спине. — Поможешь мне снять платье? — вопрос прозвучал устало, хоть Серсея и понимала двусмысленность фразы. Внимательно посмотрев на северянина, она, не дождавшись ответа, зашла внутрь. Дверь всё ещё оставалась распахнутой. Мужчина был слишком истощен прошедшим днем, чтобы испытывать ребяческое смущение. Да и Старк уже провёл ночь с бывшей Ланнистер в качестве её законного супруга. Волк спокойно последовал за львицей, отступая от надоедливой трели. Он и Серсея уже спокойно подбирали имена для будущих наследников, отбрасывая периодические шуточки. Перемена показалась Старку забавной. Пару месяцев назад мужчина и женщина чудом друг друга не растерзали в клочья. Без лишних слов, две фигуры проскользнули внутрь покоев, словно собирались спрятаться от остального мира. — Теперь ясно, отчего Лианна так презирала корсеты, — измученно проворчал Эддард, разбираясь с изощренными швами. В конечном счете роскошное одеяние Серсеи поддалось усилиям Старка и багрянец начал неспешно сползать с хозяйки. А жаль, красный действительно ей к лицу. Ворчание Эддарда вызывало у его супруги только редкие смешки. Он так старался и пыхтел за её спиной, пытаясь разобраться с путающимися нитями, что она не могла не съехидничать: — Танцуешь ты лучше, чем раздеваешь женщин. Должно быть, твоего бастарда принесла ворона или ты нашёл его в оранжерее, иначе откуда ему взяться? — Серсея усмехнулась, но мгновением позже пожалела о своей шутке. Бастард и его неизвестная мать не давали ей покоя. Мысль о том, что Нед так же неумело обращался с другой, раздражала её. Это была не ревность, обычное чувство собственности, свойственное властным людям. Серсея Ланнистер не любила делить власть точно так же, как и быть не первой. Перед взором волка открылась приятная картина. Оголенные плечи львицы непринужденно поднимались и опускались. Супруги не заметили, как начали дышать практически соразмерно. Вероятно, под конец танца их движения проявили чудеса слаженности вплоть до дыхания. На протяжении целого дня Эддард и Серсея успешно дополняли друг друга и получили желаемый результат. — Спокойной ночи, миледи, — просопел Нед и на прощанье задел женское плечо уголком губ. Девушка непроизвольно дернулась: сказывалась разница в их температуре. Мало кому удалось привыкнуть к ледяным прикосновениям Неда. Леди ожидала поцелуя в плечо: ни один мужчина, даже главная ледяная глыба рода Старков, не удержался бы от хоть одного прикосновения к обнажённому женскому телу. Но прохлада его губ всё же заставила её вздрогнуть, прикрывая глаза, так что на мгновение она перестала слышать, но, через секунду очнувшись, не поверила своим ушам. — Нет, — коротко и быстро бросила она, оборачиваясь через плечо. — Сделай так ещё раз, — наклонив голову набок, она подставила обнажённую шею. Девушка не знала, кого винить: одиночество, скуку, ребёнка, странно влияющего на её тело, но одного ледяного касания было достаточно для того, чтобы в низу её живота разлилось тепло возбуждения. Она развернулась к Эддарду лицом; лиф её платья сполз, обнажая грудь, но ей было всё равно. Старк стоял к ней вплотную, но львица, схватив его за воротник, дёрнула на себя сильнее и впилась в его нижнюю губу то ли поцелуем, то ли укусом. Она так сильно вжималась в него, так горячо выдыхала в его губы, будто надеялась, что он растает от тепла её тела. Слова были излишни. Волк не понимал, что сейчас произошло между ним и львицей, но ему это нравилось. У Эддарда не осталось ни желания, ни сил противоречить воле Серсеи. Да и в чем смысл? Супруги измотаны после самого затяжного дня, грозящего перейти в бесконечный, и радовались наступлению тьмы. Поцелуй ворвался в сознание как последняя капля, переполнившая в грозу не самую прочную плотину. Серсея не изменяет себе, её действия неотличимы от укуса. Не страшно, лютоволк тоже хищный зверь. Он двигался ей навстречу, его ладони переместились на спину, рисуя узоры на обнаженной коже. Старк крайне неохотно приоткрыл глаза после поцелуя, надеясь тотчас же вернуться в мягкое забвение сна. Странно, все происходит в реальности. Проведя пальцами по женской щеке, Волк заправил светлые локоны за ушко и ненавязчиво потянул к себе. По всем правилам, в этот момент обязан произойти запоминающийся поцелуй, но сегодня непогрешимый Старк нарушил правило. Его губы опустились ниже, прижигая шею. Львы — опасные создания, но грубо говоря, это всего лишь большие кошки. Под еле различимое мурчание северянин двигался дальше, не встречая сопротивления. Ключицы — Нед питал к ним особую страсть, очерчивая холодным касанием губ каждый изгиб, каждую выпуклость. Мужчина заново открывал для себя их очертания, утерянные на долгое время. Женская грудь еле заметно вздымается в размеренном дыхании. Эддард на краткое время отстранился от благоверной, мысленно задавая себе вопрос: «Что сейчас происходит?» Ощущая на своей коже поцелуи — она не понимала, обжигающие или холодные, — девушка прогибалась в спине, награждая северянина прерывистым стоном. Его губы и руки, казалось, были везде: на её спине, плечах, шее, груди, их касания расслабляли, погружая в знакомый транс, и единственная мысль, что оставалась в её голове, была о том, что она могла бы провести в таком состоянии вечность. Мельком наслушавшись историй Большого Джона, Серсея знала: многие северяне берут своих жён как юных мальчишек из портового борделя: быстро, грубо, без лишних прикосновений. Старк же вёл себя так, словно её тело — чаша самого сладкого мёда, и он стремился не упустить ни капли. Он будто любил её. Придерживая его за волосы, львица бессознательно выдыхала его имя, чувствуя между своих ног горячую влагу. Когда Эддард на мгновение отстранился от неё, девушка посмотрела на него и увидела во взгляде супруга немой вопрос. Полузакрытые зелёные глаза встретились с затуманенными серыми. Что это: порыв страсти или ещё один спланированный ход? Ответа у неё не было. Глаза в глаза, не разрывая контакта, Серсея медленно, непослушными пальцами снимала с него кожаный дублет и нижнюю рубашку. Она заметила, что хоть и видела его обнажённым, ещё не рассматривала его тело. У Старка было тело воина: стройное, сильное, украшенное тонкими белёсыми полосками шрамов. Серсея хотела видеть его между своих ног. Двигаясь легко и грациозно, словно кошка, она скинула с себя платье и нижние юбки и нежным прикосновением направила мужчину на кровать. Аккуратным толчком заставив его лечь, львица оседлала его бёдра. Промелькнула мысль, что через пару месяцев она станет уже слишком большой и тяжёлой для того, чтобы спать с супругом. Вывод напрашивался сам: нужно успеть сделать всё, что хотелось. Леди наклонилась к лицу Эддарда, золотые локоны смешались с тёмными и жёсткими волосами северянина, щекоча его лицо. Серсея извивалась на нём точно дорнийская змея, тёрлась о его пах, вжималась в его тело грудью с затвердевшими розовыми сосками, горячо выдыхая в его ухо, зацепляя зубами мочку. Она, будто повторяя его действия, целовала шею Старка, его крепкие руки, плечи, обводя языком шрамы на груди. Она любила шрамы, считала их возбуждающими: они обозначали силу, а к силе львица была неравнодушна. Просунув руку между их телами, она теребила завязки на штанах, чтобы наконец полностью оголить мужа. Закончив с этим, Серсея вновь склонилась к нему, чтобы вовлечь в медленный и глубокий поцелуй, вслепую ощупывая его пах. Наконец обхватив его окрепший орган ладонью, она принялась ласкать его дразнящими движениями. Она делала всё нарочито медленно, сжимая руку и расслабляя её, щекоча кончиками ногтей и поглаживая мягкими подушечками пальцев. Поцелуй был точно таким же: медленно и с искренним желанием рассмеяться львица ласкала своим языком неумелый язык мужа. В ней горело опасное желание разозлить лютоволка, раздразнить, распалить, чтобы он набросился на неё не то с животной страстью, не то с яростью. Она хотела взять его так, как матери его бастарда — сучке из Звездопада или любой другой девице — и не снилось. Она хотела свести его с ума, заставить его любить её, она хотела, чтобы этой ночью весь Винтерфелл услышал, как он любит её, весь, включая прислугу, гвардейцев и вассалов с их дружинами. Было ли желание корыстным или искренним? Возможно, на оба вопроса Серсея ответила бы «да». Эддард просто смотрит на неё, завороженно наблюдает, как вздымается ее грудь, когда она дышит, смотрит на выпирающие ключицы, столь излюбленные Старком. В тусклом свете свечей ее волосы кажутся золотыми языками пламени. Нед смотрит, как ее длинные ресницы то поднимаются, то опускаются. В нем просыпается взгляд собственника, хоть Старк этого и не осознает. Кажется, Эддард в полной мере оценил главноё из сокровищ Утёса, резвящееся верхом. Отказываясь довольствоваться ролью зрителя, Нед сжимает её грудь крупной волчьей хваткой. Морозные губы касаются ее твердых розовеющих сосков. Он хищно закусывает один из них, прежде чем в сознании вновь вспыхивают законы северной чести. — Стой, а что будет с ребенком? Уместно заниматься «этим» при твоём положении? — порядочность Неда всегда просыпалась в схожие моменты. Но завершить реплику ему не позволил львиный поцелуй. Серсея ответила на праведность Старка чистым искушением. Не в силах перечить природе он запустил пальцы в её локоны, удерживая их. Она трогает его твердую грудь, проводит рукой по его увечью, касается живота, опускает руки чуть ниже и начинает расшнуровывать брюки. Выглядело как чистая насмешка. Девушка пародировала Эддарда, наигранно и преступно долго избавляясь от лишнего груза. Дальнейшего Старк не ожидал. Разве подобные шалости с мужским органом позволительны для благородных леди? Львица протягивает руку к его мужскому естеству, начинает проводить рукой по всей длине ствола. Неторопливый темп запретных телодвижений вызывает у Старка бурю разных эмоций. Мужчина сжимает простынь, не отрываясь от ласковых губ львицы. Он замечает, как женский язычок проникает внутрь. Серсея полна сюрпризов, и Эддард хотел увидеть их все. Вдоволь наигравшись с губами супруга, Серсея прижалась ртом к его уху, опаляя раковину горячим дыханием, и медленно спустилась к шее. Чуть запрокинутая голова мужчины позволяла увидеть синеватую венку, что трепыхалась под его кожей слева. С жадностью голодной хищницы она впилась в неё, оставляя следы от зубов. Всё-таки Эддард до невозможности глуп, если искренне доверял ей. Будь она на самом деле львицей, её зубы легко перекусили бы эту синеву, и, как арборское вино по скатерти, по жёстким белым простыням расползлось бы пятно крови. Тонкие белые пальцы всё ещё сжимали ствол, скользя в ускоренном темпе и неожиданно прерываясь. В фалангах покалывало от нетерпения, но леди с наслаждением садистки разглядывала лицо Неда, тонущего в неге ощущений. Приоткрытые влажные губы, покрасневшие щёки, взгляд серых глаз мягкий, точно туман. Целомудренный как септон. Серсея даже знала, о чём он сейчас думал: о её развязности. Осуждал её, но сопротивляться всё же не мог. Он был очарован. Сегодня она вывела из своего неудачного брака первый урок: даже в мужском мире женщине легко заполучить власть, пусть даже таким низким способом. Девушка откинула его руки от себя, простым жестом показывая: я сделаю всё сама. Она всё ещё придерживала основание его органа, когда вводила его в себя, чтобы контролировать глубину — если это навредит её ребёнку, она никогда не простит себя, а тем более Старка. Серсея начала двигаться, тяжело выдыхая через приоткрытые губы, и всё ещё смотрела на возбуждённого мужа. Да, это и есть женская власть. Она покоряла его, она доминировала, а он подчинялся. Он был слаб. Серсея надеялась, что Нед был слишком увлечён процессом, чтобы увидеть презрение в её глазах. Привыкая к ощущениям, львица постепенно увеличивала скорость и тихо стонала, по-кошачьи прогибаясь в спине. Всё-таки плод в её чреве менял многое: всё её тело стало более податливым, более чувствительным. Она ощущала, что скоро приблизится к пику, но заставляла себя быть внимательной: если Эддард снова захочет сменить позицию, она не позволит ему подмять её под себя. Эддард схватил златовласую демонессу за руку, которой искусительница собиралась его оттолкнуть, и ненавязчиво позволил переплестись пальцами. Наивный и слегка романтичный Старк демонстрировал жестом искренность. Кровожадный взгляд ведьмы из Кастерли-Рок, где мерцали изумрудные языки дикого огня, не вписывался в идеалистичную картину мира в безгрешном сознании Эддарда Старка. Пока женщина сидела «вверху», мужчина чувствовал невзрачную капитуляцию перед правилами природы. Что поделать, стоило делу доходить до кровати, именно Серсея, искушенная в любовных делах, заказывала музыку. Её мелодия уверенно набирала темп, уже начала распространяться за пределы супружеской ложи. Старк почувствовал, как женщина ослабила давление, и воспользовался моментом, чтобы возвыситься. Его серые глаза теперь находились на уровне зеленых, а руки северянина уверенно закрепились на женской талии. Беременность Серсеи проходила без осложнений, и никто не намерен это менять. Эддард находил в себе силы признать неоспоримое лидерство партнерши в постельном поприще. Но будучи Старком, он не собирался смириться с поражением. Волк набирался опыта и старался действовать осмысленно, переходя от тактики слепых прикосновений к иной. Он исследует женское тело в неспешном поиске отзывчивых точек, наблюдая за её реакцией. Только Старк решил приподняться, Серсея сразу встрепетнулась, пытаясь уложить его на место, но не удалось. Она сглупила, если думала, что её тонкие, почти птичьи руки справятся с таким крепким поджарым телом. Львица уже смирилась с мыслью, что сейчас он перевернёт её и будет нависать над ней, вбивая её в перину, пока не достигнет удовлетворения, — так всегда делал Джейме, — но Нед снова удивил её. Мозолистые шершавые руки на её бёдрах, и снова глаза в глаза. Губы Серсеи сами растянулись в заинтересованной улыбке. Она знала: он солдат. Его старший брат был лидером, а самого Эддарда учили подчиняться. Но Тихий Волк был не таким простым. Он не подавлял её, но и не служил ей. Он будто принимал её как равную. Первый мужчина, который считал её равной себе. Изучение женского тела в их прошлую ночь стало для Старка полезным: пальцы уже двигались более уверенно, слабые точки на её теле находились гораздо быстрее. Эта непривычная нежность вкупе с пассивной силой кружила голову. Серсея прижималась к его лицу, нос к носу, не в состоянии даже соединить их губы, она стонала что-то неразборчивое всё громче и громче, пока не вскрикнула высоко, совершенно по-кошачьи. Тепло возбуждения, копившееся в низу её живота, наконец разлилось по всему телу. Она вновь почувствовала в себе мужское семя, пока не растеклась, обессиленная, по груди Неда. Супруги едва успели отдышаться, как в дверь комнаты постучали. Леди была слишком полна приятной усталости, чтобы заниматься наказанием служанок, соизволивших наконец заняться своей работой, но, покосившись на раскрасневшегося обнажённого Эддарда, она едва сдержала усмешку. Нет, иногда ей всё же казалось, что она попала не в Винтерфелл, а в уличный театр: приходилось отыгрывать спектакль за спектаклем. — Вы можете войти, — сказала Серсея чуть с придыханием, её сердце всё ещё норовило выскочить из груди. Дверь в покои тут же приоткрылась, и внутрь скользнула девица в сером платье простого кроя. Увидев обнажённых лорда и леди, она ойкнула, тут же покраснев и уставившись в пол. — Мои простыни немного запачканы. Смени их и можешь быть свободна, — спокойный тон звучал так обыденно, будто подобные вещи случались каждый день. Бросая взгляд на наконец-то осознавшего произошедшее мужа, львица не сдержала смешка: такой же смущённый и потерянный, ищущий, чем прикрыться. Серсея взяла его за руку и потянула за собой, встав с постели. — У вас, Старков, в голове только снег и стыд, — прошептала она, обвивая его шею руками и глубоко целуя, будто они были одни. Произошедшее забавляло её. Кроме того она знала: благодаря этой девице уже к завтрашнему утру весь Винтерфелл будет знать о том, что лорд Старк делит ложе со своей леди. Очередной шаг на пути к уважению и власти. Обесиленный и по-прежнему слегка застенчивый, Старк по-настоящему покрылся лёгким румянцем. Служанка, слегка хихикала, выполняя приказ Серсеи, а Эддард нашёл в себе силы, чтобы рявкнуть им напоследок: — Вы что, не видите? Ваш Лорд проводит время с женой. Делайте свою работу и уходите поскорее! — кажется, он впервые так обращался с прислугой. После продолжительного поцелуя Старк взял блондинку за руку и решил уснуть в женских объятиях. Эту ночь Хранитель Севера провел полностью со своей супругой. В голове даже проносились мысли пробовать с ней что-нибудь новенькое.