Королева Севера

***

Поднявшись с кровати, Серсея испуганно оглянулась, не понимая, что происходит. Светлая комната с дорогой мебелью, зеркало во весь рост, кровать с балдахином, на стене — полотно с вышитым золотым львом. Она находилась в своих старых покоях на утёсе Кастерли. Здесь всё было по-прежнему, исключая одно: возле постели стояла детская кроватка из резного красного дерева. Львица тут же посмотрела на свой живот: плоский, даже слегка впалый, как раньше. Из кроватки не доносилось ни шороха. Девушка сделала аккуратный шаг к ней, но заглянуть внутрь не успела, что-то заставило её обернуться. За спиной стояла прекрасная женщина в богатом платье. Её светлые, почти белые волосы были скручены в южную причёску. Зелёные глаза излучали тепло, а руки тянулись к Серсее. Та почувствовала, как в её груди разливается нечто обжигающее, как медовуха. Она узнала её. — Мама, — выдохнула львица, не веря своим глазам. Джоанна Ланнистер. Она помнила мать смутно и сейчас почему-то не могла разглядеть черты её лица, хотя та стояла прямо напротив неё. Ладонь Джоанны коснулась щеки дочери, нежно поглаживая, и Серсея поддалась этой ласке. Ей хотелось шагнуть вперёд и броситься в объятия матери, расплакавшись, но её ноги не хотели шевелиться. Из кроватки вдруг раздался истошный детский крик. Испуганная девушка задрожала, всё её тело ещё оставалось неподвижным, её будто парализовало. Лицо Джоанны вдруг начало проясняться, волосы посерели, лоск пропал. Львицу затрясло ещё сильнее. Эту женщину она узнала тоже. — Я предупреждала, — слова изо рта Мэгги Лягушки вырывались облаками ядовитого пара. Серсея взвизгнула, закрывая лицо руками, но в один момент хриплый голос колдуньи и детский крик прекратились. Всё ещё всхлипывая, девушка с трудом отняла руки от лица. Кроме неё в комнате никого не оказалось. «Золотыми будут их короны и золотыми их саваны...» Из кроватки снова не доносилось ни звука. Львица шла к ней медленно, осторожно, но, собравшись, всё же осмелилась нагнуться над ней. Всё внутри у девушки похолодело. Под белоснежным саваном прорисовывалось маленькое пухлое тельце. Протянув дрожащую руку, Серсея одним движением откинула саван. Посиневшая кожа, золотистый пушок на голове. Открытые изумрудные глаза смотрели на леди пустым взглядом. Она проснулась так, будто вынырнула из воды: резко и глубоко вдохнула, распахивая глаза. По телу всё ещё шла дрожь. Здесь, на Севере, к ней редко приходили сны, но эта ночь стала исключением. Колдунья предсказала смерть её детей, когда Серсее было десять лет, но её слова она до сих пор не могла забыть. Эддард очнулся почти на рассвете, замечая по-прежнему оголенную и мирно спящую Серсею. При виде растрёпанных по кровати золотистых кудрей, сомкнутых глаз и поднимающейся при размеренном дыхании груди язык не повернется назвать её львицей. Так, милая, пусть и периодически бесноватая кошка. Эддард, с привычным для него целомудрием, прикрыл простыней женские прелести и бережно провёл по щеке. Получив в ответ довольное мурлыкание, Нед резво накинул на себя одежду и покинул супружеские покои. На шее Старка красовались следы бурной ночи, отчего Тихому Волку было неловко проходиться среди вассалов. Особенно возле Амберов. — Ни одна из моих сук не визжала так, как ваша жена, милорд! Кажется, наш лорд скрывает больше талантов, чем мы знаем! Да, весь Винтерфелл так и не смог уснуть, пока вы резвились прошлой ночью, — рёв Большого Джона поддержал целый гомон его неотёсанных дружинников. Эддард даже не знал что ответить на слова Амбера. Роберт, вероятно, плакал бы от гордости и напоил бы друга лучшим вином в Вестеросе. — Моя жена очень ... Умелая в этих вещах, — мысленно Нед несколько раз ударил себя по лбу. Тихому Волку следовало оставаться тихим. Неожиданно последовал мощный хлопок по спине, чуть не сбивший Старка с ног. Видимо, так Большой Джон поддерживает своего сюзерена. Стоит напомнить ему, чтобы впредь он таких хлопков не повторял. Лорд Болтон, проходящий поблизости, решил не отпускать комментариев по поводу нарушителей спокойствия и лишь любезно пожелал Старку доброго утра. Нед ответил на подобную любезность, хоть и не замечая в словах Русе какой-либо искренности. Служанки этим утром были поразительно вежливыми. Они шнуровали её платье аккуратно, нахваливали её золотые локоны, когда рассчёсывали их, а одна, та самая, что застала их с Эддардом ночью, принесла ей обёрнутый в бумагу брусок красного воска, что продавался в Зимнем городке. Львица провела воском по губам, и те окрасились в алый. Несмотря на дурное предчувствие, вызванное кошмаром, Серсея довольно улыбнулась и поблагодарила девицу парой серебряных оленей. Её действия уже начинали приносить свои плоды. Леди вышла в чертог, держа подбородок высоко. Её платье оголяло плечи и шею, что пестрили следами от волчьих поцелуев. Но в отличие от явно смущённого Эддарда, львица не стеснялась этого, а наоборот, носила гордо, точно рыцарь хороший меч. — Доброго Вам утра, милорды, — присев рядом со своим мужем, слегка улыбнулась Серсея. — Почему Вы не разбудили меня, милорд? — едва слышно шепнула она Неду, прекрасно зная, что навострившие уши мужчины рядом тоже могли её услышать. — Возможно, я могла бы чем-то ещё порадовать Вас утром, — она прикусила губу, беззвучно усмехаясь, и тут же отвернулась от супруга. Тот явно был смущён. — Лорд Болтон, — обратилась львица к вассалу, что сидел напротив неё. — Надеюсь, Вам хорошо спалось в гостевых комнатах Винтерфелла. — Благодарю Вас, миледи, — негромко проговорил лорд-пиявка, сверля её ледяными глазами. — Ваше гостеприимство не знает границ. Только мне показалось, я слышал чьи-то крики этой ночью. Должно быть, мне приснилась сумеречная кошка. Среди дружинников раздалась волна смешков. Лицо Серсеи побелело, но она всё ещё любезно улыбалась Русе. — Будьте осторожны, — спокойно посоветовала она, но её глаза вспыхнули. — У сумеречных котов зубы острее кинжалов. Пораниться будет неприятно, пусть даже и во сне. Шипение Болтона напомнило ей о ночном кошмаре. Положив ладонь на живот, леди на мгновение прикрыла глаза. Что ей оставалось делать? Только обратиться к Семерым и замаливать грехи. — Мой лорд, — обратилась львица к мужу в полный голос. — Помнится, в день нашей свадьбы Вы обещали построить для меня септу. Мне всё ещё негде молиться. Трудно вообразить, как грешница, искусительница и южная ведьма в глазах завистливых северянок исправно посещает проповеди септонов и замаливает грехи перед Семерыми. Лицо Большого Джона исказилось в гневе, пока Маленький Джон продолжал разглядывать формы Серсеи. Недовольством кипела вся делегация из Последнего Очага, кроме его наследника. Амберы сделали из преклонения перед Старыми Богами предмет личной гордости. Семибожники на Юге отошли от заветов предков и поклонялись вымышленным созданиям или даже хуже. Даже одичалые в духовной стезе были ближе к Большому Джону, чем новоиспеченная Хранительница Севера. — Я не могу перечить своим обещаниям. И к тому же Винтерфелл — сердце Севера, а в Зимнем городке останавливаются торговцы и путники из Южных земель. Септа будет полезна не только для госпожи Серсеи Старк, но пригодится и для гостей Винтерфелла, — Нед знал, каким уважением пользуется фамилия его рода, и использовал его, чтобы подавить волнения Амбера и заодно напомнить жене. Златовласая по-прежнему ассоциировала себя с девичьей фамилией, не собираясь принимать новую. Придется долго повторять «Серсея Старк», чтобы внушить простую мысль как прочим северянам, так и его благоверной. Со вторым всё может пойти сложнее. Осталось решить насчет размеров септы. В первый день брака Нед постарался утешить опечаленную львицу громадными размерами её обещанного храма. Да и требовалось пригласить в холодный край септонов. Последний раз, когда люди стремились принести веру в Семерых на Север, Теон Старк разорвал самозванцев на куски, а позже огнем и мечом прошелся по священным холмам Андалоса. — Я не знала, что ваши боги поощряют ненависть, лорд Амбер. Я думала, они только наблюдают за вами через деревья и ужасаются, — Серсея сама не знала, почему обратилась к этому дикарю: человеческих языков такие обычно не понимали, это известно всем. Но как он смеет возмущаться, спорить с решением леди Винтерфелла? Она раздражённо добавила: — И дайте, наконец, своему сыну пару медяков на шлюх, чтобы он перестал смотреть на чужих жён. В помещении вдруг воцарилось молчание. Серсея устало потирала виски. Нужно было успокоиться, хотя бы ради вида «хорошей леди Винтерфелла», но в окружении снежных дураков сложно было не сорваться на угрозы. — Если вы позволите, — вдруг заговорил Вейнон Пуль, местный стюард. Нед иногда приглашал его за свой стол, чтобы обсудить вопросы хозяйства. Сегодня был один из таких дней. — Я посмею сказать, что переезд в Винтерфелл священнослужителей пойдёт нам на пользу. Септоны — люди просвящённые, грамотные, а у нас как раз некому присмотреть за библиотекой. Возможно, нам также пришлют септу-женщину. Ей мы тоже будем рады. Если леди Серсея родит девочку, не придётся искать наставницу для маленькой леди. — Это будет мальчик, — сухо промолвила львица. Она чувствовала это и раньше, но сейчас, после сна, была просто уверена в этом. — Истинный наследник. Но я благодарю Вас, Вейнон. Возможно, следующей родится девочка, и ей на самом деле будет нужна наставница. Серсея была настолько подавлена, что даже горячий шёпот на ухо не вызвал у неё никаких ощущений. Старк замечает всё, думалось ей с безысходностью. И как она собирается скрывать от него происхождение первенца? Решать религиозные вопросы в браке с южанкой — последняя из вещей, которым хотелось заниматься Эддарду Старку. Затем волчье чутье уловило беспокойство в движениях львицы. Конечно, Серсея действовала в привычной для себя манере и рычала на северных лордов. Только в её изумрудных глазах запечатлена скорбь. — Что случилось, миледи? — Нед ненавязчиво прошептал на ушко жене, замечая на её белоснежной шее следы прошлой ночи. В глупых попытках скрасить подавленное настроение, Эддард неловко ляпнул похвалу: — Я не стал будить утром, потому что ты приятно выглядела спящей, не хотелось портить картину. Может, тебе приснился дурной сон? — интересно, как Брандону удавалось всегда подбирать правильные слова? Для женщин его брат всегда был прекрасным собеседником. Сладкоголосый, статный и могучий Брандон пользовался плодами своего положения, пока его младший брат проводил время вблизи сестры и малыша Бенджена. — Ты совершенно не умеешь делать комплименты, — вздохнула она. Но когда Эддард спросил о кошмаре, ей сразу поплохело. Откуда он мог знать? Может, она разговаривала во сне, кричала? Но тогда он бы точно разбудил её. — Всё в порядке, — настороженно ответила она. — Просто мне нужна септа как можно быстрее. Не затягивай с этим. Пусть она будет самым крошечным храмом на свете, но построй её быстро, Нед, — в конце съехав на высокую ноту, Серсея не смогла скрыть отчаяние в голосе. Её ладонь всё ещё лежала на животе, будто щит, прикрывающий зародыш. Но от проклятья щитом не защититься.