Семь Мудрецов

— Я вам сейчас все расскажу! Это вовсе не чудовище, он просто принимает такой вид, чтобы защищать меня! — плакал Альбирео. — Он живет с тобой… В гробу? — округлил глаза Единорог. — Да. Это Дженах, Эпсилон Лебедя. Дженах начал обретать человеческую форму. Им оказался высокий парень со спокойным лицом. — Не убивайте его! — закрыл глаза альбинос. Парни посмотрели друг на друга с недопониманием. — Так. Что здесь вообще происходит? — не разобрался Большой Пес. — Я — Альбирео, умер, защитив Ригеля, — звезду Бету Ориона. И я не хочу вас куда-то забирать. Просто не трогайте Дженаха! — Так, я не понимаю. Мы уже встречали Бету, Альфу Лебедя. Но где сам этот Лебедь? Надо его найти и спросить, что это он звезд своих рассыпал по всему миру, как крупу, — сказал Орион. — Он очень дружит с Парусом — эти двое братья. То есть нет. Орел и Лебедь — родные братья. Но Парус — их сводный брат, приемный. Орлу он пришелся младшим, а Лебедю старшим. Последний просто обожает этого счастливчика, — улыбнулся Альбирео. — Так, ладно, не тяни. Дай ключи от семи измерений, — отозвался Алькор. — Ой, ну это очень драгоценная и важная вещь. Взяв в руки ключи, можно неосознанно пройти все семь измерений, невидимых человеку. А вот насчет восьмого я не знаю, там все сложнее. А ключи у Лебедя после моей смерти. Кстати, я знаю, что сегодня вы встретите кого-то важного, — сказал Альбирео и исчез в гробу вместе с Дженахом. Парни шли к дому Лебедя. Каждый думал о своем: Сириус и Алькор о братьях, Единорог о звездах, Орион думал, как бы поскорее избавиться от ноши в виде сероглазого подопечного. Ну, а самые впечатлительные о важой встрече. Команда предпологала, что это то-ли Лебедь, то-ли его братья. Бетельгейзе, к всеобщему удивлению, не смог увидеть, кто это будет. Подойдя к дому Лебедя, парни постучали в дверь. Они едва успели: на улице пошел ливень. Им открыл Лебедь и впустил в дом. — Привет. Не промокли? — Привет, нет, еле успели. Прости за неожиданное появление, мы не хотели заставать тебя врасплох. — Ой, да ничего страшного. Что вы хотели? — похлопывая ресницами, спросил белокрылый. Друзья переглянулись: они не знали, как можно повежливее спросить о такой неожиданной просьбе. Заяц благополучно уснул у Ориона на руках, а остальные косо смотрели на Алькора. — Ммм. Ладно, Лебедь, знаешь ли ты, где ключи от семи измерений, невидимых человеку? — Да. Помоему они были… Стоп! Зачем они вам? — приставил палец к губам Лебедь. — Ну мы по поводу о семи Мудрецах. — Не хотелось бы вас расстраивать, но они уже давно мертвы. Команда округлила глаза. Сириус опустил голову, переваривая в голове информацию. У Алькора неприятно заныло сердце, а в горле появился ком, который говорил о скором появлении слез. В носу закололо, а дыхание участилось. — Как? Умер? Мицар? — осторожно спросил длинноволосый. — Мне жаль, — опять это невинное похлопывание ресницами. Алькор посмотрел в окно: ливень заканчивался, но за серыми, мрачными тучами не было ни одного проблеска, который предвещает о появлении теплых, ярких лучей солнца. Прогремел гром, грозно предупреждая о скором граде, якобы «это еще не конец». Дождь вновь начался, он бил своими каплями по серому, скучному асфальту, добавляя картине печаль и тревогу. — Что ты молчишь? Скажи же что-нибудь… — тихо произнес Орион, — Мне жаль, но надо же жить дальше, верно? В ответ лишь отрицательное мотание головой, первые крупные слезы, которые мимолетно скатывались по белым щекам Алькора. Парни уже собрались идти, попрощавшись с Лебедем. По дороге в неизвестном направлении Алькор приговаривал: — Этого не может быть. Это невозможно! — Верно, — раздался голос за спиной.