Однотипно

— Так ты сможешь мне объяснить, что это?! — Шок Маринетт сменился истерикой.       Она схватила Адриана за плечи и повернула к себе лицом. Парень выглядел ошалевшим и, кажется, не понял того, что ему пыталась сказать подруга. Маринетт, всё ещё находясь в истерике, потрясла Адриана. — Я… Я не знаю, — наконец выговорил Адриан и посмотрел на Маринетт.       Они оба сейчас были в смятении и не знали, что можно сделать. Маринетт посмотрела, а глаза Адриана. Кажется, из-за шока, они совсем ничего не выражали. Он просто стоял, смотря в одну точку.       Дверца люка, ведущая на крышу, с противным скрипом захлопнулась. Маринетт и Адриан лениво повернули головы в сторону звука. — Упс, — протянула вошедшая на крышу Анна и улыбнулась, — я помешала вам?       Не Маринетт, не Адриан, не обратили никакого внимания на вопрос, который задала Анна. Они просто продолжили смотреть на неё непонимающим взглядом. — Может быть, — продолжила Анна, — я помешала вашему свиданию? Или я помешала вам рассматривать природу здешних мест?       Сказав последние слова, Анна резко стала серьёзной. Улыбка, сиявшая секунду назад на её лице, сменилась ухмылкой. Гроу начала медленно подходить к Маринетт и Адриану, которые все ещё не вышли из оцепенения. — Я надеюсь, что вы не видели ничего… — Анна схватила Адриана за подбородок и заставила посмотреть ей в глаза, — запретного. Ведь так, Адриан? — Да, всё так, как вы сказали. Голос Адриана звучал монотонно, а зрачки, бывшие до этого суженными, расширились и закрывали практически всю радужку. Маринетт сделала шаг назад. Адриан не отрываясь смотрел на режиссёра потухшим взглядом, в то время как она смотрела на него величественно. Маринетт это пугало.       Когда Анна посмотрела в сторону Маринетт, девушка побледнела. Всем своим видом режиссёр будто говорила о своём превосходстве над всеми, кто находился на студии. — Чего же ты так на меня смотришь? — Анна отпустила подбородок Ареста и хитрым взглядом посмотрела на Маринетт. — У меня что-то с одеждой?       Гроу изобразила удивление и принялась рассматривать своё нежно голубое платье. Признаться честно, Маринетт никогда бы не подумала, что режиссёр может быть настолько раздражительной. Даже когда Маринетт случайно столкнулась с Анной в столовой и всё содержимое её подноса вылилось на одежду режиссёра, Анна ей ничего не сказала. Да и в её взгляде не было такой злости, которая легко проглядывалась сейчас. — Скучаете по дому, Дюпэн-Чэн? — Анна перестала оглядывать платье и выпрямилась. — Конечно. Конечно скучаю, — дрожащим голосом произнесла Маринетт. — Именно поэтому вы и мсье Агрест выбрались на крышу, чтобы посмотреть на город, на который вы и так можете взглянуть из окон?       Маринетт ещё раз взглянула на пустынный пейзаж, раскинувшийся за пределами студии и на то, как пески скатываются вниз, всё ближе подбираясь к зданию. Ей кажется, что студия скоро тоже угодит в непроглядную тьму. — Да, поэтому мы и пришли сюда.       Маринетт не хотелось говорить Анне, что она видит вовсе не город, а мистическую пустошь.       Анна недоверчиво посмотрела на Маринетт, но сказала лишь: — Предлагаю вам идти спать. Завтра будет трудный день. — После этого она открыла крышку люка и спустилась в здание, оставив Маринетт и Адриана наедине.

***

      Утро выдалось пасмурным. В окно противно стучались капли дождя. Кап-кап, кап-кап. Маринетт это действовало на нервы, и она поглубже зарывалась в одеяло, не признавая этот дождь настоящим. Всё, что она наблюдала этой ночью любому человеку показалось бы обычным кошмаром, но она точно знала — это всё реально. И этот пустынный водопад, окруживший съёмочную студию, и странное поведение режиссёра — всё реально. Скажи ей кто раньше, что она окажется в таких необычных обстоятельствах, и Маринетт не за какие деньги не пошла бы сюда работать. А почему она пошла работать именно сюда? Ведь многие другие тоже предлагали ей работу… кажется. Мысли в голове превратились в кашу и Маринетт никак не могла собрать их воедино.       Но как-бы сильно Маринетт не ненавидела дождь, она не могла не признать, что он идеально подходил под её сегодняшнее настроение — мрачно-подавленное. Оно преследовало её с тех пор, как она вылезла из постели и до самой съёмочной студии.       Студия встретила Маринетт привычными криками и вознёй. Гримёры гримировали актёров, пока последние доучивали роли, Нино — ответственный за съёмку, ругался с напарником по поводу лучшего ракурса, а Анна… просто наблюдала за всем этим безобразием. Но увидев Дюпэн-Чэн и её кислое выражение лица, Анна прокашлялась, и возня, словно по волшебству, прекратилась. — Итак, — протянула режиссёр, медленно проходя сквозь толпы подчиненных, — можно начинать съёмки.       Услышав команду, все молча разошлись по своим местам, и Маринетт в том числе. Сцена, которую они сегодня снимали, была ей по душе, и поэтому она даже не возражала. Встав на выстроенный посреди площадки парк, Маринетт подождала Адриана, который через минуту встал перед ней. — Начали! — прокричала Анна и дала знак оператору.       Адриан тут же оживился и встал перед напарницей на одно колено. После их вчерашнего свидания Маринетт не была против такого расклада и обязательно ответила бы парню согласием, если бы это было в реальности, и если бы он не смотрел на неё своим безэмоциональным взглядом. Да, после того как Анна тронула его, он стал таким же странным — даже не пытался флиртовать с ней! — Ты выйдешь за меня? — своим монотонным голосом произнёс Адриан и достал из кармана кольцо.       Маринетт хитро улыбнулась. Автор этого шедевра точно стал бы её любимым. — Иди в жопу, Агрест!       Свой текст она произнесла так точно и громко, что окружающие усомнились в своих догадках об их любви. Но Маринетт эти слова не принесли должного наслаждения. Ей почему-то стало грустно от этой фразы, хотя она так мечтала произнести её на съёмках. Она даже осознала, что Адриан ей не так уж и противен. — Мне нехорошо, — Маринетт прикрыла рот рукой и, не обращая внимания на раздражённые возгласы, убежала со съёмочной площадки.       Ей казалось, что она сейчас грохнется и распластается на этом немытом полу. Повезло, что рядом оказался туалет, в котором она благополучно облокотилась на раковину, что и спасло её от обморока. Но на этом ничего не закончилось. Как только ей полегчало, и Маринетт попыталась вернуться, её вырвало прямо на пол. Из глаз потекли слёзы, из-за горького привкуса желчи выворачивало наизнанку.       А ведь с ней не раз было такое. Вспомнить хотя бы тот случай, когда она понесла в школу пирожные, тогда ещё браслет Хлои пропал. В то утро ей тоже было не очень-то хорошо… Школа. Она ведь закончила её давным-давно. Так почему ей кажется, что это было недавно?       Вспоминая хлынули неожиданно. От этого Маринетт упала на пол и дрожа всем телом, смотрела в потолок. Это не её реальность. Не её поведение. Не её жизнь. Все они тут лишние.       Она вспомнила, как Анна обманом заставила её пойти с ней и что пекарня родителей вовсе не была закрыта, просто режиссёру нужна была причина, по которой она могла забрать Маринетт, а недостаток денег — причина веская. Маринетт ведь и школу не закончила, бросила на середине обучения как и остальные, находящиеся здесь.       Анна написала для Маринетт новую, однообразную жизнь, которой она была недовольна. Как же так вышло?

***

      Маринетт не помнила того, сколько пролежала на холодной плитке, но знала точно — она должна вернуться в свою реальность. Она осторожно поднялась, опираясь на стену и пошла в сторону кабинета режиссёра.       В коридорах было подозрительно тихо, но Маринетт не обращала внимания. Она упрямо проходила всё новые и новые коридоры, пока не дошла до кабинета Анны. Она облокотилась на массивную дверь, желая передохнуть, но дверь открылась сразу же и Маринетт ввалилась в кабинет. Анна как и всегда сидела за столом и читала одну из своих многочисленных книг, но услышав возню Дюпэн-Чэн — отвлеклась. — Ты рано, — она удивлённо посмотрела на наручные часы. — Хочешь чашечку чая?       Не обращая внимания на злобный взгляд Маринетт, Анна встала и достала из шкафа чашку. — Не нужен мне твой чай! — Злобно крикнула Маринетт и, словно разъярённая фурия, подлетела к Гроу и выбила из её рук кружку, которая мгновенно разбилась. — Что же, — Анна печально посмотрела на разбитую кружку и села за стол, — обойдёмся без чая. Тебя что-то беспокоит? — Не строй из себя добренькую! — Вскипела Маринетт, — Нафига ты притащила нас всех сюда?! — Минимум агрессии, дорогая, — спокойно сказала Анна и подошла к книжному шкафу. — Я уже давно коллекционирую книги из разных измерений и миров, но моей любимой всегда оставалась эта.       Анна вытащила с полки книгу в чёрном переплёте и открыла её. Маринетт всё ещё злилась и поэтому не заметила как режиссёр достала что-то из книги. — Вино из одуванчиков — моё любимое произведение, — она обошла Маринетт и оказалась у неё за спиной. — Оно пропитано повседневностью и той живой атмосферой, которой мне так не хватало здесь. Знаешь ли, — Анна вздохнула, — тяжело жить здесь одной. — И поэтому ты притащила нас сюда? — В каком-то смысле — да.       В комнате на секунду воцарилась тишина, и этой секунды хватило, чтобы Анна выхватила нож из-за спины, предварительно взятый из книги, и воткнула его в боковую часть шеи Маринетт. Брюнетка упала на пол и издала звук, похожий на хрип. Из проделанного Анной отверстия текла кровь, воздуха катастрофически не хватало. Как бы Маринетт не пыталась закрыть руками горло, тело становилось всё легче и издав последний вздох, Маринетт навсегда закрыла глаза.       Анна присела рядом с трупом девушки и погладила его по волосам. Оно всё ещё было тёплым. — Не волнуйся, я сделала так, как было бы лучше для всех.