Гордость и предубеждение Двугорского уезда

Спустя два дня после бала в Рощино Андрей Петрович Щербатый решился на откровенный разговор по душам с Анной Петровной. Момент ему предоставился более, чем удачный — княжна в полном одиночестве мерила шагами сад за домом, явно погруженная в свои мысли, однако Андрей Петрович рассудил, что его предложение поднимет девушке настроение. Он поспешил поздороваться с Анной и, не дав ей вымолвить ни слова, увлек в беседку у пруда. — Уважаемая Анна Петровна, позвольте говорить с вами начистоту, — важно начал служащий министерства финансов, когда они расположились в беседке. — Думаю, мое к вам расположение не является для вас секретом, хоть вы и не давали мне какого-либо ответного знака. Я уверен, что виной тому ваше воспитание, весьма достойное для уездной барышни, а также природная скромность. Но вне всяких сомнений, вы прекрасно понимаете, к чему я клоню… И все же, прежде чем предаться романтическим чувствам, мне бы хотелось назвать причины, по которым я намерен жениться. Во-первых, женатый человек имеет больше шансов подняться по карьерной лестнице — согласитесь, я бы не смог отказаться от такой возможности. Во-вторых, таково желание моих влиятельных родственников, являющихся, кстати, и вашими родственниками тоже. — Ваши цели предельно ясны и практичны, что делает вам честь, Андрей Петрович, — сказала Анна, мысленно радуясь, что у нее появилась возможность прервать этот ужасный разговор. — Но мне кажется, что вы… Андрей Петрович прервал ее поднятием руки. — О, позвольте мне договорить, дорогая княжна. Есть и третья причина. Я осведомлен о неутешительном финансовом положении вашей семьи. И принял решение жениться на вас, чтобы иметь возможность помочь Петру Михайловичу сохранить Михайловское. — Это очень благородно с вашей стороны, — Анна чувствовала, как ее переполняет раздражение. — И все же мне надобно сказать вам… — Я весьма рад, что мои мотивы вам по сердцу, — воскликнул Андрей Петрович. — Что ж, теперь мне остается только признаться в силе своих чувств… — Простите, Андрей Петрович! — Анна поняла, что сил терпеть этот фарс у нее больше не осталось. — Я глубоко признательна вам за откровенность, но прошу заметить, что еще не сделала свой выбор. Мне льстит ваше предложение, однако я вынуждена ответить отказом. — Что ж, это бывает, — совершенно спокойно отозвался Андрей Петрович. — Молодые девушки часто смущаются, когда им делают предложение, и потому отказывают, иногда по несколько раз. — Уверяю вас, я не отношусь к тем барышням… — Не оправдывайтесь, дорогая Анна Петровна! — Щербатый улыбнулся и взял ее за руку. — Я готов ждать столько, сколько потребуется… — Ваша надежда просто поразительна, — возмущенно воскликнула Анна, вырвав руку из пальцев родственника и поднявшись со скамейки. — И это после того, как я решительно вам отказала! Что ж, мне не сложно повторить еще раз: уважаемый Андрей Петрович, я не выйду за вас замуж. Я никогда вас не полюблю и, следовательно, не сделаю счастливым. А вы совершенно не способны сделать счастливой меня. Пожалуйста, потрудитесь более не обременять меня своим обществом. С этими словами княжна поспешила обратно в дом, оставив обескураженного родственника размышлять над своей неудачей. Однако надолго ее в покое не оставили; через полчаса в комнату ворвалась разгневанная Мария Алексеевна и, схватив непокорную дочь за руку, поволокла вниз, в кабинет отца. — Вот, князь, поглядите, до чего дошло поведение этой девицы, — вскричала княгиня. Петр Михайлович оторвался от книги. — Андрей Петрович сделал ей предложение, а она отказала! — Откуда вы об этом узнали? — поинтересовался князь. — Я только что встретила его в дверях, — отвечала Мария Алексеевна. — И поспешила заверить, что после разговора с вами Анна опомнится и поступит благоразумно. Она извинится перед нашим уважаемым родственником и примет предложение руки и сердца. — Что ж, мне все ясно, — Петр Михайлович захлопнул книгу и поднялся на ноги. — Подойди, девочка моя. Анна твердым шагом подошла к отцу. — Простите, папà, но я не намерена ни извиняться перед Андреем Петровичем, ни, уж тем более, соглашаться на его предложение, — решительно заявила девушка. — Вы знаете, что он хочет жениться на мне из милости, чтобы время от времени подкидывать крошки бедным родственникам на пропитание? — Анна, как ты смеешь! — вскричала ее мать. — Милая моя, для меня это давно уже не секрет, — ответил Петр Михайлович. — Но, как видишь, у нас с твоей маменькой на сей счет совершенно разные мнения. И перед тобой стоит нелегкий выбор. Ты можешь сохранить дружбу с матерью, став женой Андрея Петровича. А можешь окончательно отказаться, и тогда твоим другом навеки стану я. — Князь!!! — трагический вопль Марии Алексеевны, наверно, слышен был на все Михайловское. Анна просияла, крепко обняла отца и, смеясь, выпорхнула из библиотеки. Следом вышла пунцовая от гнева княгиня, тут же столкнувшись с Марией Гессен, которая приехала в гости к Анне, чтобы показать новые ноты. — Ах, Мария, какой ужас творится в этом доме! — воскликнула Мария Алексеевна, чуть не плача. — Что случилось, Мария Алексеевна? — Умоляю, повлияй на свою подругу! Ты ведь такая благоразумная девочка. Андрей Петрович Щербатый сделал ей предложение, но Анна посмела отказать! Прежде чем Мария успела вымолвить хоть слово, в коридор примчались Соня и Полина, наперебой причитая о том, что бравые офицеры вынуждены покинуть Двугорский уезд, чтобы отправиться на учения, и бедные девушки останутся совсем одни, и как теперь вообще жить. На шум вниз спустились старшие сестры; Мария Алексеевна вновь призвала Анну одуматься, пыталась заставить Лизу и Марию Гессен образумить «глупое дитя», но княжна Долгорукая была непреклонна и сухо попросила маменьку «не перетягивать» сестру и подругу на свою сторону. В довершение всего Татьяна передала Лизе письмо, сказав, что его только что доставили гонцом из Рощино. По мере того, как Лиза читала строчку за строчкой, ее лицо становилось все печальнее. — Лизонька, что там? Что случилось? — встревожилась Анна, заметив расстройство сестры. — Это письмо от Натальи Александровны Репниной, — тихо ответила Лиза. — Она пишет, что Михаил Александрович, Владимир Иванович, Ольга и она уезжают на зиму в Петербург. Извиняется за то, что не заехали попрощаться. Я лучше… пойду к себе… — она бросилась вверх по лестнице, Анна побежала за ней. — О, моя милая, мне так жаль! — воскликнула она, закрывая за Лизой дверь в комнату. — Я уверена, это все происки барона Корфа! — Причем здесь барон? — простонала Лиза. — Я просто недостаточно хороша для него! Уездная барышня без приданого! — Да что ты такое говоришь, Лиза! — вскричала Анна, садясь рядом с сестрой и беря ее руки в свои. — Где твоя былая решительность? Неужели ты решила пасть духом только из-за того, что Михаил Александрович ненадолго уехал в Петербург? — Ненадолго? Три с лишним месяца, по-твоему, это ненадолго? — Лиза была в отчаянии. — Это все из-за того, что было на балу в Рощино. Полина и Соня заигрывали с князем, а я ничего не сделала, просто сидела и ждала своей очереди. И поэтому он решил, что мои чувства недостаточно сильны, ведь я даже не попыталась отбить его… — Чепуха! — возмутилась Анна. — Говорю тебе, это все из-за Корфа. Он слышал, как маменька говорила графине Гессен о том, что у тебя скоро свадьба с Михаилом Александровичем… И про огромный доход князя, и про то, что наши сестры будут вращаться в высшем свете… — О, Господи! — Лиза закрыла лицо руками. — Да, Лиза, мне кажется, наша маменька сама все испортила, — грустно сказала Анна, поглаживая сестру по спине. — А лучшим украшением стола стало предложение Щербатого. — И что же теперь будет? — прошептала Лиза. Анна обняла ее. — Ничего, Лизонька. Ничего. Будем жить, как жили раньше. Без приданого… — И без женихов, — вздохнув, закончила за нее старшая сестра. Тем временем Мария Гессен, которая по-прежнему была в доме Долгоруких, встретила мрачного Андрея Петровича. Тот заявил Марии Алексеевне, что отказывается от каких-либо дальнейший попыток завоевать сердце ее второй дочери, так как очевидно, что она не сможет составить ему достойную партию. Чтобы хоть как-то отвлечь служащего министерства финансов, Мари пригласила его на чай, чем безмерно огорчила княгиню Долгорукую, которая смекнула, что старшая дочь Гессенов, не обладая красотой, умом не обделена, а потому непременно постарается «прибрать выгодную партию к рукам», как она выразилась позднее, в разговоре со своей сестрой. Буквально на следующий же день Андрей Петрович снова был приглашен в гости к семейству Гессен. После чего он ездил туда еще три раза. Результатом стало то, что накануне своего отъезда обратно в Петербург Андрей Петрович торжественно объявил Долгоруким, что имел честь просить руки Марии Леопольдовны, и что барышня с радостью согласилась. С первого раза. Ее родители также были весьма довольны выбором дочери и давали за ней приличное приданое. Мария Алексеевна оплакивала несбывшиеся надежды на удачный брак Анны, а сама девушка пребывала в полном недоумении от решения близкой подруги. Она поспешила встретиться с Мари, чтобы спросить, чем та руководствовалась, соглашаясь стать женой самого скучного человека на свете. Негодование княжны Долгорукой не произвело на старшую дочь графа никакого эффекта; она лишь легко пожала плечами и спокойно сказала: — Аннушка, я не настолько принципиальна в выборе мужа, как ты. Мое главное желание — обрести в его лице надежную опору. Андрей Петрович полностью отвечает этому. Неужели тебе кажется невозможным, чтобы мы проявили друг к другу симпатию, если ему не удалось достичь этого с тобой? — Вовсе нет, Мари, — искренне возразила Анна. — Если таково твое желание, то я лишь могу пожелать тебе самого большого счастья с твоим избранником. Итак, Андрей Петрович уехал, чтобы подготовить свое жилье в Петербурге к приезду будущей супруги, и все в доме Долгоруких вздохнули с облегчением, кроме, разве что, княгини, которая до последнего не верила, что их родственник предпочел ее красавицам старшую дочь графа Гессен. По прошествии весьма недолгого времени состоялось венчание, и счастливые молодожены отбыли в столицу. После этого в Двугорском уезде стало совсем тихо и тоскливо. Приближалась зима. От князя Репнина не было никаких вестей, хотя Лиза написала его сестре и считала дни в надежде получить ответ. Мария Алексеевна ходила мрачная, то и дело припоминая Анне ее кошмарный поступок и жалуясь на безразличие Михаила Александровича к Лизе. В конце концов, пришло еще одно письмо от Натальи Репниной, первая же строчка которого окончательно убедила Долгоруких, что ждать возвращения князя и его друзей не стоит. Более того, Наталья Александровна написала, что на последнем вечере во дворце ее брат познакомился с Екатериной Нарышкиной, фрейлиной Ее Величества, и был настолько ею очарован, что, казалось, забыл обо всем на свете. Лиза вновь погрузилась в глубокую меланхолию, а Анна мысленно прокляла простодушие князя, которого, вне всякого сомнения, просто убедили в том, что Лиза — недостойная для него партия. И решающее слово произнес барон Корф, который таким образом решил оградить друга от семьи, которую сам презирал до глубины души.