***
— Лёшка, ты знаешь… — завёрнутая в белое махровое полотенце, Катя вышла из ванной. — Лёша? Она включила свет и осмотрелась. В комнате никого не было. Скомканная постель, разбросанные по полу Катины вещи и одиноко валяющийся возле кресла мужской ботинок, инкрустированный сверкающими стразами. Подняв с пола туфлю, Катя печально ухмыльнулась. Сердце тотчас больно сжалось. Неужели Лёша сбежал от неё? Сбежал, потому что не захотел светиться перед питерским офисом? Или потому, что Катя проявила несдержанность и заманила его наверх ещё до окончания праздника? Зачем она это сделала? Неужели так соскучилась по своему Лёшеньке, что не смогла подождать, пока всё закончится? Она сама виновата в том, что Лёшка с ней так поступает. Позволяет ему вытирать о себя ноги, ждёт подачек, как преданная собачонка, а потом страдает от того, что Лёша ни в грош её не ставит. Где её женская гордость? Разве же для него их отношения серьезны? Он просто развлекается с Катей. Для жизни у него есть другая — Оля, к которой он каждый вечер возвращается с работы. А Катя так… Есть — хорошо, нет — ещё лучше. Она почувствовала, как к горлу подкатил влажный ком. От обиды на глаза навернулись слёзы. Прижав ботинок к груди, Катя горько заплакала. Приступ жалости к себе прервал звонок мобильного телефона. — Алё! — всхлипнула в трубку Катя. — Котёнок, ты что, плачешь? — Какое твоё дело! — услышав голос Алексея, ей захотелось швырнуть телефон об стену. — Ты разозлилась, что я не приехал? Ну извини, так получилось. В другой раз, ладно? Ты понимаешь, тут такое дело… — Что?! — оборвала она его. В голове всё смешалось. О чём говорит Алексей? — Я не понимаю? — Малыш, мне срочно пришлось ехать в Казань. Я сейчас в Казани, представляешь? Собирался в Питер, а оказался в Казани, — Лёша на том конце рассмеялся. — Я не пойму… Как в Казани? Зачем в Казани? — Ну так! Петричев позвонил в четыре, я даже не успел тебя предупредить… — Так значит, это был не ты? — В каком смысле? Я не понимаю тебя, малыш. Ты говоришь какими-то загадками! — Значит, не ты… — от осмысления произошедшего в этой комнате ей сделалось дурно. — Ой, Лёш, погоди… Чего-то мне нехорошо. Я тебя позже наберу, ладно? Она нажала отбой. И застыла в позе загипнотизированного кролика, с ужасом взирая на ботинок. У неё не укладывалось в голове — как?! Как это могло произойти? Она переспала с совершенно незнакомым мужиком и даже не заподозрила подвоха! Докатилась… По позвоночнику заструился неприятный холодок. Боже, а если бы он оказался маньяком-убийцей? Нет-нет-нет! Маньяком он быть не мог, ведь этот человек был на маскараде, а значит, пришёл на бал. Получается, что это кто-то из сотрудников питерского офиса. Она в ужасе прикрыла рот рукой. И что теперь? Что скажут о ней люди? Боже! Что делать? А ведь, покуситель на директорскую честь не снимал маски! Нарочно! Её подставили! Это всё было подстроено кем-то из недоброжелателей. А если он ещё и на камеру заснял? Вполне вероятно. Почему нет? Вдруг этот кто-то захочет её шантажировать? Но как же она так могла проколоться?! Это всё шампанское виновато! Не надо было столько пить! Сколько раз Катя ругала себя за свою слабость к игристому вину. Вот и результат! Трахалась непонятно с кем! Хорошо, что ещё презервативом пользовалась, а то бы могли быть и другие последствия. Но кто же это всё-таки был? Кто? Она ещё плохо знает в лицо всех сотрудников. Вычислить среди полусотни мужчин того самого будет нелегко. Единственная зацепка — туфля, которую преступник по неосторожности оставил в номере. И что? Что Катя с ней будет делать? Бегать по отделам, как принц в сказке, прося примерить тапочку всё мужское население питерского офиса? Надо подождать, чтобы тот, кто так бессовестно воспользовался ситуацией, выдал себя. Ведь у него должны же быть какие-то мотивы? Рано или поздно он себя обнаружит. Катя уверена в этом.Глава 7
29 декабря 2017 г. в 00:15
Игорь в нерешительности стоял возле двери гостиничного номера. Сердце гулко бухало в груди, от волнения кружилась голова. Войти или остаться? Ему было страшно. Что ждет его там, за дверью? Зачем она его позвала? Неужели… От этой мысли по телу разливалось приятное томление. Надо было срочно решать — идти или нет.
Для храбрости Игорь натянул на лицо маску, презентованную Светочкой, и постучал.
Дверь тут же распахнулась, будто Катя только этого и ждала. Её глаза заманчиво сверкали в электрическом свете настенных бра. Она молча взяла его за руку и повела в темноту гостиничного номера.
— Молчи, — она повернулась, прикладывая к его губам тоненький наманикюренный пальчик. — Не говори ничего. Просто поцелуй меня.
В тот же миг её губы оказались непозволительно близко и обожгли Игоря, рождая в душе целую гамму чувств — от восторга до нестерпимой, томительной нежности. Его руки заключили её в кольцо жарких объятий. Он крепко прижал к себе Катю, теряя равновесие от внезапно нахлынувшего желания. Она прильнула к Игорю, глядясь виском о его щеку, точно кошка. Острые пальчики впились в плечи.
— Как долго я тебя ждала… — прошептала она.
Её руки заскользили по сильному телу. Едва схлынувшая волна возбуждения накрыла Игоря вновь. Реальность смазалась, растворяясь в горячем потоке страсти. Когда тоненькая женская рука как бы невзначай коснулась ширинки, дыхание перехватило. Игорь замер, боясь пошевелиться. «Что она делает?» — промелькнуло в уплывающем сознании. Из груди вырвался хриплый стон. Происходящее показалось ему нереальным. Мир сжался до размеров гостиничного номера, запульсировал, задышал, отзываясь нарастающим жаром внизу живота.
Он не помнил, как Катя расстегнула его брюки, как распахнулись полы рубашки. Он только чувствовал её теплое дыхание, мучительно влажные поцелуи, ласковый успокаивающий шёпот и невесомые прикосновения тоненьких женских рук.
Сдержаться было невозможно. Ещё немного, и он готов был кончить. Но Катя не позволила ему быстро разрядиться. Она словно почувствовала его возбуждение и остановилась. Игорь смотрел на неё, не зная, что ему делать дальше. Он уже и не помнил, когда в последний раз у него это было с женщиной. Да и было ли вообще? Если не считать того эпизода с одногруппницей Ниной на выпускном, то его смело можно было записывать в девственники.
— Ложись, — тихо приказала Катя, подойдя ближе. Повинуясь её голосу, Игорь покорно лёг на кровать.
Катя забралась сверху и стала медленно садиться. От сладостной пытки Игорь застонал. Ему хотелось схватить её за бедра, резким движением прижать к своим, чтобы заполнить на всю длину, ощутив тепло женского лона. Но Катя не дала ему этого сделать, схватив Игоря за запястья и прижав его руки к подушке.
— Не так быстро, — проворковала она, награждая Игоря поцелуем.
Движения её бедер становились все быстрее и увереннее. Игорь чувствовал, как она изнутри сжимает его, даря невероятные ощущения. Он словно летел, взмывал ввысь и стремительно падал, испытывая ни с чем не сравнимые чувства. Он любил Катю, растворялся в ней, пылал, горел и взрывался, осыпаясь миллиардами сверкающих искр. «Катя, Катя, Катя! — билось сердце, повторяя её имя. — Ну давай же, Катя! Ну ещё немного… Да… Да… Да!»
Оргазм настиг внезапно, доведя до наивысшей точки блаженства. Запрокинув голову, с глухим стоном Игорь кончил. Продолжая двигаться, Катя вскрикнула и, вмиг обмякнув, упала на грудь любовника. Его руки гладили шелк её волос, касались кончиками пальцев пухлых губ, ласкали и нежили, желая подарить любимой целую вселенную счастья. Бесконечного, нежного, теплого.
Катя, Катенька, Катюша!
Это была самая дивная, самая сказочная ночь в его жизни. Разве же он мог подумать, что кто-то будет любить его так сильно, так истово, так нежно, как это делала Катя.
Его губы ещё горели от поцелуев. А сердце ликовало, трепеща в груди, словно хрупкая бабочка. Разве может быть в человеке столько счастья? Разве же такое возможно? Неужели он, наконец, нашел то, что искал всю жизнь? Неужели казавшаяся холодной и недоступной Катя смогла полюбить его? Но где? Когда? Почему он не заметил этого раньше? Почему ему никто не сказал? Не предупредил?
Катя, Катя, Катенька!
Она легла рядом, тесно прижимаясь к Игорю, и облегчённо вздохнула.
— Нам надо идти. По сценарию в конце бала ты должен произнести речь. Поздравить питерских коллег с Новым годом.
От слов разомлевшей Кати, произнесенных томным голосом, Игорю сделалось не по себе.
— Лёшенька… Как же я тебя люблю… — она провела рукой по его груди. — Ладно, я в душ. Не скучай!
Поднявшись с кровати, она чмокнула Игоря в губы и скрылась за дверью ванной комнаты.
«Лёшенька?!» — забилась в панике истеричная мысль. Он же чувствовал, он подозревал, что здесь что-то не так! Как он мог подумать, что Екатерина Сергеевна влюбилась в него? Он же неудачник, размазня! Он же знал, что в сторону таких, как он, Екатерина Сергеевна даже и не смотрит. Какой же он дурак! Дурак! Она просто приняла его за другого. Это же очевидно! Нелепая, катастрофическая ошибка! Но почему? Разве же она не поняла, что он не Лёша? Разве не почувствовала, что это не Лёшины руки ласкали её? Видно, нет. Наверное, вино затуманило ей разум. Но скоро наваждение растает, и она все поймёт. И тогда… О том, что будет тогда, Игорю думать не хотелось. От одной мысли, что Екатерина Сергеевна узнает, кто переспал с ней сегодня, выдавая себя за другого, внутри холодело. Она уволит его, точно уволит! И не просто уволит, а так, что его не примут на работу ни в одну приличную организацию! Даст ему такие рекомендации — хоть вешайся! Что делать? Что делать? Что делать?
Игорь вскочил с кровати и заметался по комнате. Из одежды на нём была только маска. Чёртова маска! Чёртов маскарад! Чёртов корпоратив! Зачем он вообще на него потащился?! В груди тоскливо заныло.
Он услышал, что в ванной перестала шуметь вода. Это значило, что Катя вот-вот выйдет, и тогда-то все откроется.
Игорь судорожно сгрёб в охапку с пола свои вещи и спешно выскочил из номера. Благо гостиница экономила, и освещение в коридоре было неярким. Сердце било в набат, в барабанных перепонках гулко стучали огромные молоты. Быстро сориентировавшись, Игорь заскочил в подсобку, и, захлопнув за собой дверь, затаил дыхание, прислушиваясь к тому, что происходит снаружи. Но в коридоре было тихо.