Эхо прошлого

      Его. Все. Раздражало.       День начался для графа Моботропольского с постоянного шума и лишней толкотни. Окно в спальню распахнул ледяной ветер, принеся с собой, помимо снега, еще и отвратительный шум города, давно стоявшего на ногах даже в самый ранний утренний час. И его не могли заглушить даже руны, вырезанные на оконных ставнях. Слуги, конечно, быстро устранили беспорядок, но настроение от этой, казалось, незначительной неприятности у Роботника тут же испортилось. Только вернувшаяся в поместье тишина и плотный завтрак сумели вернуть его на более или менее сносный уровень. Недостаточный, чтобы чувствовать себя хорошо, но и не такой паршивый, чтобы желать вздернуть всех окружающих на виселице за просто так. В таком расположении духа вполне можно было начинать работу. А ее ждало немало! Это можно было точно сказать по огромной кипе документов, которые Роботник забрал из своего кабинета перед самым выходом. Бумажная волокита, которая большинство нормальных людей и мобианцев нервировала, на графа действовала как странного вида анти-стресс. Усталость от нее была ужасная, да и спину ломило, но он получал большое удовольствие от бесконечного заполнения бланков и проверки отчетов. В этот момент он чувствовал, что действительно знает и контролирует абсолютно все! Раздражение начиналось, когда проблема видна. Решение очевидно. Но вот инструментов, подходящих для работы, под рукой не имеется. Именно это и трепало нервы с прошлого вечера. Единственной отдушиной с утра стала короткая весточка из замка. Подчиненные уже разбирались с неприятными техническими огрехами и с самой ночи успешно подготовили почву для дальнейших действий начальства. И, вот уж удивление, даже такой бестолочи, как «Снивли», удалось выполнить небольшое дельце в старых добрых катакомбах.       На том все хорошее с утра и закончилось. Ибо надлежало вновь выходить в свет и контактировать с кем-то помимо своей собственной персоны. Этого Роботнику совершенно не хотелось. Хотя бы по причине назойливости обитателей замка, гостей и, в особенности, представителей «Акорновского Вестника». Последние так и норовили подлезть под руку с банальным вопросом по ситуации или касающимся каких-то других новостей. Птицы-секретари будто бы соревновались между собой, кто быстрее сумеет вывести из себя Военного Советника. Они жаждали все новых и новых сенсаций, даже несмотря на и без того ошеломительную громкость рассматриваемого дела. А потому давили, надеясь, что человек сболтнет чего-нибудь лишнего в порыве эмоций. Но тот все свои тайны держал при себе и умело отмахивался от писарей, отвечая им очень расплывчато. Нечего газетным писакам знать, к каким выводам пришли судьи прошлым вечером на своем совещании. Всему свое время.       С большой неохотой, но «ястребы пера» в итоге от Айво отстали, выбрав в качестве своей очередной жертвы детективов. Те явно были любителями давать интервью, так пусть и справляются с этой толпой. А Советник в это время решил пока успокоить расшалившиеся нервы за очередной перепроверкой документов вдали ото всех. По крайней мере, он рассчитывал на это.       Но даже после того, как он оказался в укромном уголке помещения, прямо рядом с высоким горшком с фикусом, шум продолжил давить на многострадальный мозг. К мерному гомону писарей, который стал почти незаметным и привычным, прибавились многочисленные гости из высшего общества. Аристократы переговаривались между собой, создавая отвратительную какофонию из громких вздохов, редких выкриков и жужжания десятков голосов. Она эхом отражалась в сводах зала, многократно умножаясь, и разносилась по коридорам, в итоге врываясь шумом в это помещение из приоткрытых дверей и вызывая только жуткую головную боль. Мигрень и так донимала графа после бессонной ночи за документацией, но сейчас становилась просто невыносимой! А эти мобианцы все расхаживали туда-сюда, мельтеша перед глазами отвратительно яркими цветными пятнами. Степенно и важно рассаживались по своим местам, будто бы сейчас для них будет разыгрываться спектакль. Впрочем, действительно готовился именно он. Правда постановка была не для них, а для юного короля, вновь запаздывавшего на заседание.       — «Спокойнее… дыши глубже, и зелье подействует быстрее…» — человек закрыл глаза и помассировал виски, чувствуя, как пульсирующая боль медленно, но верно отступает, освобождая мысли из своего удушливого плена, — «Надеюсь, все судьи прибудут достаточно поздно, чтобы мигрень полностью исчезла».       В итоге, еще немного понаблюдав за толпой, он решил просто выйти в коридор и подождать начала трибунала в тишине соседнего коридора. Пусть птицы выклюют у крокодила всё, что только могут из информации, а человек в этот момент сможет немного освежить голову рядом с прохладным окном. Голова продолжала пульсировать, тянущей болью отдаваясь в висках с каждым ударом сердца. Неудивительно, что она не смогла сразу же прийти к столь чудесной идее, как побег в еще более отдаленное место, чем тот угол с чертовым фикусом. Но не успел человек сделать и нескольких шагов в направлении высокого узкого окна, как его окликнули:       — Здравия желаю, Ваше Превосходительство! — громкий голос Гавейна грубо прошелся по черепной коробке, застряв звоном в ушах из-за небольшого эха в коридоре.       — Приветствую, сэр Гавейн, — Роботник кивнул ему, усиленно стараясь вести себя с ним как можно дружелюбнее, — Вы как раз вовремя, потому что я хотел с Вами кое-что обсудить!       — Надеюсь это не что-то слишком срочное или безотлагательное? Вот-вот должны подойти Его Величество.       — Не беспокойтесь, это займет не больше пары минут!       Наконец, они оказались у узкого окна, выглядывавшего прямо на Стену. Каменная кладка покрылась инеем, а прямо на выступах бойниц угрожающими острыми зубами леденели сосульки. Крупные хлопья снега продолжали падать на землю, подхватываемые резвыми порывами ветра. Стекло заледенело витиеватыми узорами. Вид этой почти безупречно белой пустоты странным образом успокаивал, а прохлада придавала легкости после душного помещения.       Роботник облегченно вздохнул, возвращая всего себя в рабочее русло.       — Итак, что же Вы хотели обсудить, господин Роботник?       — Я был намерен сделать это еще вчера, но Вы так скоро ушли, что не успел.       Роботник передал ехидне составленный ещё прошлым вечером приказ, и тот быстро просмотрел его, удивленно вскидывая брови.       — «Проверка всех членов Королевской Гвардии»? — Гавейн перевел недоуменный взгляд на начальника, — Вы сомневаетесь в компетентности моих подчиненных?       — Не столько компетентности, сколько в лояльности Короне.       — Прошу прощения?       Военный Советник обреченно вздохнул и покачал головой. Сэр Гавейн был полезным кадром в его хитрой системе подчиненных, и одним из самых важных винтиков в выстроенном механизме обмана. Но его откровенная тугодумность и тупоголовость просто поражала и заставляла хвататься за голову. А порой так и вовсе вызывала проблемы разной степени серьезности. Нет, ехидна, конечно, порой проявлял чудеса сообразительности, складывая в логические цепочки некоторые факты, как, например, прошлым вечером. Но то единичные случаи, которые следовало относить к исключению, чем к закономерности. Гавейн ни до чего не сможет дойти собственным умом. Он как заморская птица: может только повторять умные вещи за кем-то другим. Самостоятельно голова его не работает. Компенсировала все недостатки его ума, разве что, абсолютно слепая преданность, какой человек не встречал на своем веку ни разу. Не использовать это с пользой для себя было бы ужасным упущением, а потому приходилось мириться со всеми его недостатками.       — Видите ли, капитан… Один предатель в гвардии – досадная случайность. Два – обычное совпадение. Но если внезапно появится третий… — на последнем слове Роботник сделал жесткий акцент, — это уже пугающая закономерность!       На лице ехидны появилось выражение усиленного размышления. Казалось, натужную работу пары шестеренок в его голове можно было услышать в другом конце коридора. Если бы они были, разумеется. И тем не менее, ждать правильного вывода от Капитана Гвардии оказалось не так долго, как рассчитывалось.       — Я понял Вашу мысль, господин Советник. Можете не беспокоиться, эта проверка будет проведена в наилучшем виде!       — Очень рад это слышать, капитан. Вы можете быть свободны.       Гавейн отдал честь и, резко развернувшись, отправился обратно к точке сбора. Роботник расплылся в довольной улыбке, чувствуя, что еще одну неприятную проблему удалось спихнуть на плечи подчиненного. Хотя он наверняка был этому не сильно рад. Это означало перспективу еще больше потонуть в бумажной волоките и бюрократии, окончательно отдалившись от внутренних конфликтов среди подчиненных. То, что нужно для скорой смены руководства. Капитан сослужил хорошую службу, но в глазах нынешнего правителя сильно упал в авторитете. Очевидно, что со дня на день его сместят со своего теплого местечка и, если не выгонят на мороз со скандалом, то просто отправят на пенсию. И Роботник использует это для того, чтобы показать себя в глазах короля в более выгодном свете.       Головная боль совсем ушла, а в копилку прибавилась еще одна прекрасная новость. Но радоваться было рано, потому что буквально сразу после Капитана Гвардии Роботника решил почтить своим присутствием Инфинит.       Этот шакал с каждым днем все сильнее раздражал своей излишней напыщенностью и высокомерностью. Стоило только попасть в высший свет, как наемник поспешил примерить на себя шкуру истинного аристократа, кичась своим статусом гвардейца. Можно было бы сказать, что он просто слишком вжился в эту роль. Но Айво прекрасно понимал, что этот выскочка просто пользуется возможностью потешить свое чрезвычайно раздутое эго. А недавно, достаточно набравшись наглости и смелости, вдруг вздумал выторговать себе любимому местечко получше. Но Роботник быстро спустил нахала с небес на землю, при этом хорошенько о нее приложив. После этого человек даже задумался, что, по-хорошему, от наемника следовало бы избавиться. В скором времени он может начать создавать проблемы. Но разве можно отказаться от такого ценного и превосходно зарекомендовавшего себя кадра?       Поначалу, конечно, Роботник его совершенно не брал в расчет, оставляя на самых низших должностях. В то время Военный Советник только-только сумел заполучить свой пост и, так сказать, обустраивал свой быт. Занимался продумыванием логистики и перераспределением на иерархической лестнице новых подчиненных, что со стороны армии Акорнов, что кучки «братьев» по Культу. Рутинная работа предполагала трату огромного количества времени, так что было совершенно не до тщательного рассмотрения кандидатур для исполнения более мелких обязанностей. Плетение своего теплого гнездышка для Роботника являлась приоритетной задачей, но необходимость следить за синим крысенышем постоянно отвлекала на себя все внимание. Казалось бы, мальчишка был сослан куда-то на Хребет, в абсолютно позабытый всеми шахтерский городок, так что следить за ним казалась легкой задачей. Но с ее выполнением у назначенного наблюдателя все равно каким-то образом возникла проблема! Он умудрился допустить абсолютно возмутительную оплошность: прошляпить встречу мелкого Охэджа с одним из шпионов. Тогда все последствия этого маленького разговора на улице удалось оперативно устранить: незваного гостя убрать, ежу подтереть воспоминания об инциденте и сделать внушение. А от пустоголового кретина, который смел называть себя «профессионалом», пришлось избавиться. И подобных случаев было еще как минимум 5 в пределах буквально пары лет! Айво ставил нового наблюдателя, тот с задачей не справлялся, и все по новой. Но этот бесконечный цикл тут же прекратился, стоило только за дело взяться, как тогда казалось, какому-то дикарю из вавилонской пустыни. Лишь сильно позже, когда сам Инфинит напомнил о своем существовании, Роботнику удалось по достоинству оценить одного из опаснейших головорезов Востока.       Печально, конечно, что ему не удалось исполнить другие приказы: отловить ежа на пути к Янтарному морю и выбить с Состязания. Но в этом уже был виноват случай. Оставалось только надеяться, что все эти провалы не станут плохой закономерностью.       — Ваше Превосходительство, — он отдал честь, — разрешите доложить?       — Что у Вас случилось такого, что приветствие настолько официальное? — усмехнулся Роботник, а затем обратил внимание на кое-что, что принес с собой гвардеец, — Надеюсь, это что-то важное?       Шакал коротко кивнул и передал в руки Военного Советника папку:       — Вам срочно необходимо ознакомиться с этим и в скором времени предпринять некоторые меры. Приказ короля!       Взгляд теперь был прикован к документам, быстро бегая по строчкам. Папка с ними оказалась тоненькая, но, судя по хранящейся внутри информации, обещала со временем прибавить в объеме. Несмотря на все приложенные магами усилия, первые последствия ритуала Осквернения начали себя проявлять. Пока только в очень ограниченном масштабе, но Черная Смерть заявила о себе, грозясь в скором времени разрастись в полноценную эпидемию! Становилось понятно, что же так сильно задержало Элиаса в этот раз. Вся эта ситуация была плоха и вызывала сильную тревогу. Не то, чтобы Роботнику было сильно жалко мобианцев. Наоборот, он был только рад, если они внезапно умирали. Тогда можно прибирать к рукам дюжину другую тел для исследований. Такое уже было и принесло немалый доход, который до сих пор грел карман графа. Но то в спокойной и абсолютно контролируемой обстановке. Сейчас же, если в срочном порядке не решить вопрос с карантином, то все планы вновь придется перекраивать. Вспышка чумы в них никаким боком не входила. Она, конечно, могла бы сыграть на руку, если бы не являлась столь серьезной опасностью для людей.       Глаз нервно задергался, но Роботник быстро подавил этот приступ внезапной агрессии, почти не потеряв выражения невозмутимости на лице. Глубокий вдох и медленный выдох помогли вернуть равновесие. Сейчас необходимо рассуждать здраво и не поддаваться этим глупым низменным эмоциям.       — Можете передать Его Величеству, что я принял все это к сведению и, как будет возможность, приступлю к решению проблемы.       — Так точно, Ваше Превосходительство.       Он вновь отдал честь и хотел было уже уйти, но оказался остановлен жесткой рукой Советника:       — Однако, этот приказ – не значит окончание нашей беседы, мистер Джакал, — его тихий голос звучал угрожающе, заставляя шакала ощутимо вздрогнуть. Тот «приятный» разговор явно все еще периодически всплывал в памяти мобианца.       — Как пожелаете, — Инфинит кивнул, вновь поворачиваясь к своему начальнику.       — Можете расслабиться, это всего лишь маленькое уточнение, — Роботник постарался сделать свой голос мягче, — «Снивли» сегодня утром радостно сообщил мне об успешности своего визита в катакомбы. Мне бы хотелось точно знать, не очередная ли это ложь с его стороны. Все же Вы, насколько я помню, недавно спускались туда к нашему подсудимому.       — Могу с уверенностью сказать, что все именно так, как он и заявляет. Ёж получил необходимые установки, не смотря на свое яростное сопротивление. Но есть маленькая загвоздка, — Инфинит указал на свою шею, — «Ловец Проклятий». Он может помешать Вашему плану.       Человек снял очки, пальцами протирая глаза. Судя по всему, принцессе таки удалось продвинуть в личном разговоре с Элиасом мысль о необходимости защиты разума подсудимого. Этого стоило ожидать. Не смотря на свой разгромный провал во время совета, она все еще очень тонко манипулировала мелкими фактами и указывала на недочеты в организации мероприятия. После ухода Акорн с заседания, Инквизиторы согласились с доводами в пользу виновности Нагуса, как и Гавейн. Можно сказать, они первыми подтолкнули короля к мысли о возможном применении контроля разума, заметив одно единственное упоминание «неких отметок» на теле заключенного, которые заметили детективы во время одного из допросов. Советнику пришлось вмешаться и пустить пыль всем в глаза, чтобы увести мысль от неудобного вывода. На том все и закончилось. Но, как видно, не до конца.       — Надеюсь, Вам пришло в голову снять «Ловец» прежде, чем начать работу?       — Разумеется. Но пришлось вернуть его обратно, чтобы никаких подозрений не вызвать.       — В таком случае можем не волноваться, — человек звучал уже чуть расслабленнее, протирая очки и спокойно возвращая их себе на нос, — Принцессе не удастся прервать нашу постановку.       Однако уверенности в этих словах у Роботника не было. Никто не отменял внезапного визита Салли к своему дорогому другу. Нет никаких сомнений, что она всё поймет и быстро вернет ежу возможность самостоятельно мыслить. По-хорошему необходимо было проверить состояние мальчишки и, может быть, подправить установки поведения, чтобы оно точно оставалось естественным. Но сейчас, когда до начала заседания оставались считанные минуты, это реализовать невозможно. Хотя появилась одна мысль, как себя суметь успокоить и при этом остаться на своем месте.       — Подсудимого уже привели?       — Так точно, он в соседнем коридоре. К чему Вы спрашиваете?       — Было бы хорошо убедиться, что наш план никто не нарушил. Поэтому, Вы должны как можно скорее отправиться к нему и все проверить. Надеюсь, Вы помните, как это делается? — после утвердительного кивка, Роботник продолжил, — Отлично. Тогда во время входа в зал, дайте мне знать о его состоянии. Легкий кивок или его отсутствие будут хорошими условными знаками.       — Никаких дополнительных инструкций не будет?       — Нет. Более не смею Вас задерживать, мистер Джакал! Тем более, что у король ждут вашего отчета.       Инфинит отдал честь и ушел, оставив Роботника одного. Тот взглянул на документы, все еще лежащие у него в руках открытыми. А после нервно захлопнул папочку, твердым шагом направившись к Гавейну. Не стоило забывать и о других важных вещах и начать действовать уже сейчас. Как минимум с оповещения одного из подчиненных. Благо, что он остановился прямо у самых дверей, увлеченный в очередную беседу. На сей раз это были Инквизиторы.       — …я все же сильно надеюсь на то, что это только слухи, — говорила маска женским голосом, — Наши маги сделали все возможное, чтобы оскверненная ритуалом земля не подверглась такой напасти, как чума. Лучше прекратите заниматься распространением этих ужасных слухов.       — Своими словами Вы обвиняете Орден в беспомощности! — вторил ей коллега, явно сильно задетый и возмущенный. Но стоило только в поле зрения появиться Роботнику, как голос его тут же стал шелковым, — Ох, Господин Советник! Вы как раз вовремя. У нас возник небольшой спор. Надеюсь, Ваше слово сможет вразумить Капитана…       — Сожалею, уважаемый Инквизитор, но ничем не могу вам помочь, — голос человека был тих, чтобы никто за дверью точно ничего не услышал, — Слухи, которые Вы обсуждаете, правдивы. А поэтому, настоятельно советую закрыть эту тему и впредь ее не поднимать в такой опасной близости от газетчиков.       — Это… прискорбно. Но все же, есть ли доказательства? — голос Инквизитора заметно дрогнул, что выдало ее сильную обеспокоенность.       — Меня проинформировали об этом буквально только что, — он потряс папочкой и перевел взгляд на капитана, — Поэтому, сэр Гавейн, я бы хотел, чтобы была проведена тщательная проверка здоровья Королевской Гвардии. И, в особенности, Ваше собственное!       Ехидна рассеянно кивнул, прекрасно понимая, чем может сейчас обернуться болезнь хотя бы одного из его подчиненных или его самого. Никто из них не находился очень близко к месту расправы. Зато контактировали с теми, кто первыми обнаружил тело.       — Не следует ли в таком случае отложить заседание на лучшее время? — обеспокоенно спросила Инквизитор.       — К большому нашему неудовольствию этого сделать не получится при всем желании.       На сей раз к их скромной компании присоединился Элиас в сопровождении своей сестры. Они прошествовали по коридору, находясь в окружении стражи, и, казалось, даже не думали опасаться возможного распространения заразы через них. Роботник старательно подавил очередной приступ ярости, и при этом сохраняя свое привычное выражение легкой усталости и доброжелательности.       Манера нового короля врываться в разговор с каким-то комментарием, навевала мысли о почившем, ужасно раздражая. Да и некоторые его высказывания «хороши». Чего только стоит его укол в сторону Роботника, когда тот на совете просто поддержал мнение большинства во время обсуждения Магистра. Но это было, все же, меньшее из двух зол. Большим являлось то спокойствие, что источала его младшая сестра. Вот от нее Айво не знал, чего следует ожидать в этот раз. Принцесса была довольно непредсказуема в своих действиях. Она могла неожиданно поменять все свои планы, развернувшись на 180 градусов. Заставляла своих оппонентов топтаться на месте, чтобы сориентироваться и понять, что же именно поменялось и в какую сторону. Она умело пользовалась этим временным ступором.       Самым очевидным примером можно назвать случай, который имел место быть около пары месяцев назад. Тогда вся деятельность со стороны Акорн резко затихла. Никаких лишних телодвижений. Только обычная повседневная рутина: учеба в библиотеке, времяпрепровождение с близкими, встречи со знакомыми. Роботник гадал, что же он упускает целую неделю. А после вдруг узнает, что девчонка, спевшись с призраком Николь, просто пускала всем пыль в глаза тихой жизнью типичной аристократки, вызнавая тем временем у Д`Коллета детали его личной переписки с ежом! Узнать об этом удалось только после подозрительной встречи гвардейца с принцессой в библиотеке. Адам тогда об этой встрече рассказал много интересного. И опасного. Пришлось импровизировать на ходу и не самым аккуратным образом избавляться от койота. Чтобы не смел даже пытаться сообщить что-то синей крысе. И, по итогу, это вылилось в то, что вылилось.       — Ваше Величество, — он почтительно поклонился Элиасу, а после поцеловал руку Салли, — Принцесса. Как Ваше самочувствие?       — И Вам доброго здравия, господин Советник, — она так же важно кивнула ему, мягко улыбнувшись, но в глазах ее блеснул нехороший огонек, — Никогда не чувствовала себя лучше! Спасибо за беспокойство.       Теперь эта ситуация повторялась. Разве что с некоторыми отличиями. После долгих месяцев их игры в кошки-мышки, Роботник рассчитывал, что она, будучи дочерью своего отца, возьмется за одну конкретную цель и доведет ее до конца. Она уже давно вцепилась в человека мертвой хваткой и всеми силами пыталась доказать всем, что тот предатель, плетущий заговор против короны в пользу третьей стороны. Максимилиан никогда ей не верил, точно так же как не верит сейчас Элиас в вину Нагуса. Никто не хотел признавать ее правоту. Для них это означало предательство верного советника и друга. Но даже после того, как отца не стало, Салли упорно продолжала свои попытки выдавить Роботника из жизни государства. Старалась приплести к этому делу под видом если уж не преступника, то, хотя бы, в качестве соучастника или пособника. Стоило отдать ей должное, она очень упряма и настырна. Таких Военный Советник даже немного уважал. Но это не отменяло того, что по-хорошему, от девчонки лучше было бы избавиться, как планировалось изначально. Но Магистр своими действиями привел Военного Советника к его теперешнему шаткому положению до того, как последний успел сделать решительный шаг. Элиас никогда его не жаловал и теперь, стоит только официально короноваться, тут же спустит на человека всех собак. Нужно было решить проблему с химерой до того, как это произойдет. Но найти еще одного союзника для этой цели не выходило. По крайней мере так было до того, как принцесса прошлым вечером подтолкнула буквально всех судей, кроме Элиаса, к подозрениям в сторону придворного мага.       Военный Советник после этого размышлял: что же заставило Акорн забыть напрочь о «главной угрозе семье и государству». И в итоге так и не пришел к каким-то выводам. Но так ли важно почему она это сделала, когда можно удачно сыграть на ее решении? Почему бы на время трибунала не заключить негласный односторонний союз, разумеется, в пользу себя любимого? Они оба будут от него в выигрыше, избавившись от старика! Разве что один получит больше, чем второй. Но это уже мелочи и дела грядущих дней. Сейчас главное дать ей намек. Заставить думать, что в борьбе с Нагусом они на одной стороне, а потому должны работать сообща.       — Где же Ваша матушка? В прошлый раз она присутствовала на заседании. Надеюсь, с ней ничего не случилось?       Он постарался придать голосу как можно больше обеспокоенности, но принцесса точно не поверила ему. Её брат тем более.       — Ей нездоровится, — холодно ответил Элиас, — И, предрекая Ваш вопрос, нет. Это никоим образом не связано с Черной Смертью.       — Отрадно слышать, что ей не грозит такая ужасная опасность, Ваше Величество, — он похлопал по папке, — Что касается болезней, то, уверяю, «черный маг», кем бы он ни был, будет выведен на чистую воду в ближайшее время.       — Я в этом нисколько не сомневаюсь.       Взгляд Акорн оказался не читаем. Однако промелькнуло что-то, смутно похожее на заинтересованность. Она отвела взгляд, опустив его к документам в руках Роботника. Было видно, что она задумалась. Удочка была удачно заброшена, а рыбка клюнула на крючок. Оставалось только пройти в зал и начать свое грандиозное представление.       Дальнейшие события не представляли из себя какого-то сильного интереса. Когда Роботник украдкой заглянул в зал перед выходом, он увидел, что все гости, газетные писари и прочие зрители уже не бродили среди рядов, как раньше, а расселись четко по своим местам, с небольшой нервозностью ожидая официального начала второго дня трибунала. Оно задержалось на целых полчаса, что заставляло высокую публику недовольно перешептываться. Но все они тут же смолкли, стоило только четверым судьям степенно пройти к своим местам, а Элиасу начать зачитывать свой текст. Взгляд Советника в этот момент зацепился за Нагуса: химера все так же сидел в первом ряду, прошивая человека насмешливым взглядом. Тот предпочел сосредоточить свое внимание на документах, чтобы избежать неприятных размышлений. Речь, заготовленная королем, звучала прямо над ним монотонным потоком сухих слов. То, что нужно, чтобы успокоить взбудораженную честную публику. По факту, все что говорил Акорн, являлось точной копией того, что зачитывалось прошлым утром. Слушая его в пол уха, Роботник спокойно разложил и просмотрел свои заметки с прошлого дня. Если не произойдет никаких эксцессов, то все должно закончиться уже сегодня.       Громом прозвучала фраза «Передаю слово судебной коллегии!», давая сигнал к началу основного действия. Человек встал и, прочистив горло, принялся зачитывать заготовленный еще прошлым вечером текст. Он был краток, разложил все по полочкам, акцентируя внимание на том, что трибунал посчитал нужным. Конечно, все и так помнили, чем всё вчера закончилось и о странностях в показаниях свидетеля, но напомнить об этом было не лишним.       — …Попрошу стражу привести подозреваемых!       Двери с грохотом распахнулись. Десятки взглядов теперь были прикованы к двум мобианцам, закованным в тяжелые на вид кандалы. Впереди вышагивал еж. Чуть ссутулившись, он не без труда волочил свои собственные ноги к «магниту», периодически кидая взгляд в сторону судейских трибун. На руках краснели новые раны, оставленные во время последнего визита «Снивли». В целом, выглядел парень сильно вялым и явно не до конца отошел после вчерашнего. Более чем удовлетворяющее зрелище.       А вот кто явно чувствовал себя получше, ежели синий паршивец, так это его сосед по камере. Иниго Кортес шел с гордо поднятой головой, всем своим видом показывая, что сейчас абсолютно точно сумеет себя оправдать. Только подрагивающие коленки выдавали в нем сильное волнение. И это было абсолютно понятно, учитывая, что сейчас ему для спасения нужно просто сказать несколько заранее заготовленных и отрепетированных за кулисами фраз, при этом не облажавшись. Кортес, на скромный взгляд Роботника, был хорошим актером… для какого-нибудь деревенского театра. Но даже он способен сыграть свою роль. Просто обязан это сделать достаточно убедительно, потому что на кону стоит его собственная жизнь. Шанс спасти ее только один. И дан он никем иным, как Роботником.       Айво уже достаточно давно размышлял над тем, чтобы попытаться перетянуть на свою сторону этого мангуста. Представитель достаточно древнего и далеко не бедного рода, герцог. Не самый последний по значимости представитель гвардейской знати, который в иерархической лестнице стоит достаточно близко к Гавейну. А учитывая его «случайную» дружбу с ежом, то он виделся идеальным кандидатом на роль союзника. Но все планы по вербовке порушил Нагус, заявив о собственных «агентах в стане врага». Магистр не сказал, кто же это, но догадаться об этом не составило никакого труда: этот идиот будто бы даже не пытался притворяться, что не следит за каждым шагом мальчишки и его приятелей. Вероятно, из-за абсолютного непрофессионализма подчиненного Магистр даже не пытался вытащить того из беды. И Роботник его более чем понимал: этот олух поторопился, выложив плохо продуманный вариант событий, чем подставил себя под удар. Для химеры Кортес теперь списанный материал, не более. Но вот для Айво, прекрасный шанс обзавестись должником. От того предложения, что предложил герцогу Военный Советник, просто невозможно было отказаться.       Услуги, которые взамен обязан предоставить Кортес, были нетривиальны и не должны вызвать серьезных проблем с их реализацией. Это всего лишь малая часть плана, которая имела место быть только во второй его половине. Первая всецело была посвящена отпрыску Охэджей и его казни, желательно через повешенье. Договор с Нагусом, касающийся мальчишки, все еще оставался в силе и предполагал передачу тела Отмеченного Магистру для экспериментов. Именно за ними он и должен быть пойман благодаря Кортесу. Печально, что для всего этого придется долго выжидать момент.       Тем временем подсудимого и подозреваемого вывели в центр зала, заставив в итоге застыть на своих местах. Еж покачнулся, но в итоге вернул себе равновесие. Он опасно сощурился, буквально прожигая ненавидящим взглядом Роботника. С явным вызовом и готовностью нанести ответный удар. Можно было подумать, что ничего не изменилось и никаких манипуляций с его разумом не происходило. Но человек смотрел на узника равнодушно, в мыслях довольно потирая руки. Ничто не указывало, что тот под контролем. Абсолютно естественное поведение и реакция на встречу со своим врагом. Разве что взгляд потерял привычный живой блеск, что объяснялось обычным побочным эффектом вмешательства. У кукол взгляд пустой, безжизненный. Но это было заметно только если очень сильно напрячь зрение, так что можно было не переживать. И ведь, казалось бы, стоило просто добавить несколько уточняющих фраз к установке, а какой прорыв в исследовании «Марионетки»! Печально даже лишаться такого отличного образца, но он абсолютно непредсказуем. Одно только его существование представляло опасность для Их Глобального Плана. Кто бы что бы Роботнику не говорил, он не собирался оставлять Охэджа в живых и дальше. Какая разница, умрет он раньше или позже? Его судьба была предрешена в тот самый момент, как только он появился на свет.       Человек перевел взгляд на Инфинита: тот подал условный сигнал, оговоренный ранее, и теперь осторожно ожидал на него ответа чуть в сторонке.       — Чтобы не тратить времени даром, перейдем к сути... — стоило этой фразе прозвучать, как шакал тут же вышел за двери, — Прежде чем Обвинение продолжит свой доклад, необходимо проверить правдивость слов о призраке-компаньоне одного из свидетелей, а ныне подозреваемого, мистера Иниго Кортеса.       Сразу же следом мысль за Советником подхватил сэр Гавейн:       — Просим освободить подозреваемого от «магнита» на время следственного эксперимента.       Маги тут же исполнили приказ, давая возможность мангусту облегченно вздохнуть и повести плечами, разминая их. Немного взбодрившись, он вздернул нос, показывая всем своим видом готовность отвечать на вопросы.       — Мистер Кортес, во время прошлого заседания Вы заявили, что являетесь магом-призывателем и имеете компаньона в лице призрака по имени Адам, — Роботник зачитал все это с листа, после чего перевел предупреждающий взгляд на Кортеса, — Вы подтверждаете эти слова?       — Так точно, господин Судья!       — В таком случае трибунал предлагает Вам продемонстрировать свое умение.       Роботник махнул рукой, предоставляя для демонстрации достаточно большое пространство перед судейскими трибунами. Он точно знал, что несмотря на свой высокий статус и силу крови, «искра» в Кортесе не зажглась. Но кто ж это решит теперь проверить, когда мангуст у всех на глазах «призвал» призрака? Картинно развел руками и, как по учебнику, произнес короткую фразу на языке Древних, при этом тяжело вздыхая. Адам материализовался прямо перед всеми, зависнув в нескольких сантиметрах над полом. В этот раз он принял облик мобианца. А если конкретнее — петуха с высоко стоящим красным гребнем и тускло-зеленым хвостом, кончик которого растворялся у самой земли. Длинная острая бородка и тонкие полоски усов вкупе с изящным, расшитым золотом старомодным восточным кафтаном, создавали прекрасный образ знатного представителя Древнего Вавилона.       Появление призрака вызвало волну шепотков в зале. Магистр, восседающий в первом ряду, заметно помрачнел и с явным раздражением поглядывал на бывшего миньона. Он мог попытаться высказаться сейчас против происходящего на правах эксперта и раскрыть обман. Если бы только такая возможность была. Отследить магический след в момент призыва компаньона невозможно из-за особенности призраков. Они являются отпечатком личности, оставшейся в потоках Реки и под ее влиянием со временем формирующиеся в нечто видимое. По этой причине их присутствие могут почувствовать живые, принимая за магический фон сильных заклинаний или артефактов.       Такой помощник, как призрак-компаньон – универсальное средство, которое можно использовать в качестве удобного прикрытия от таких зорких и чувствительных магов, как Нагус.       Во время собственных исследований на эту тему, Роботник никак не мог нарадоваться этой находке. Держать при себе призрака было для него жизненно необходимо, чтобы скрывать от всех свои собственные способности во время их применения. Люди все еще не имели права пользоваться магией, даже не смотря на общую тенденцию на послабление их контроля, начатую Максимилианом. Конечно, Айво озаботился тем, чтобы по всему королевству то тут, то там появлялись места, где представители его расы могли учиться и использовать магию. Но они были тайными, скрываясь за множеством подставных лиц и липовых дозволительных грамот. К тому же никак не отменяли запрета, касающегося даже Военного Советника. Более того, за ним по-первой следили даже тщательнее, чем за кем бы то ни было. И изменить это получилось только недавно, окончательно предоставив себе простор для действий внутри поместья и призрачную защиту Адама.       Держать при себе призрак собственного сына было неприятно и… больно в каком-то смысле. Всем могло показаться на примере «Снивли», что Роботник даже внутри собственной семьи относится ко всем, как к грязи. Но это все же не так. Своих детей он любил настолько, насколько позволяло его черствое каменное сердце. Поэтому кончина одного из них стала для графа ударом. До сих пор его периодически преследовали кошмары того момента, как он обнаружил Адама с перерезанным горлом в собственном кабинете. И подогревались они воспоминаниями о тех днях, когда он проводил время наедине с его призраком. Он чувствовал его злобу и отчаяние. Слушал длинные речи и завывания об убийце, которого никто так и не смог найти. Только заключение контракта смогло спасти призрак от окончательного обращения в полтергейста. Это можно было назвать поступком мерзким, ведь тот был продиктован еще и желанием сохранить свою собственную шкуру, но отпустить ещё одного ребёнка Айво просто не смог. Адам при жизни был сообразительным и достаточно умелым, чтобы занимать пост главы Дозорного департамента Акорна. Кто-то бы сказал, что он получил это место благодаря родственным связям, и будет прав, но лишь отчасти. Талантом управленца и нужными знаниями отпрыск Роботника располагал. Даже после своей смерти остался таким же, успешно исполняя все приказы, что только давал его отец. Неважно какой сложности они были, он оставался незамеченным после каждого. Сейчас его игра была такой же восхитительной, как и всегда!       Подлетев повыше, чтобы было лучше видно, Адам с легким недоумением окинул зал изучающим взглядом. И только после этого удосужился обратить внимание на тех, кто сидел прямо перед ним. Он проплыл ближе к трибунам и поклонился.       — Приветствую, господа, — голос петуха был ужасно тихим и хриплым, из-за чего приходилось прислушиваться, — Чем я могу быть Вам полезен?       — Хмм… и впрямь призвал.       Сверху послышалось бормотание Элиаса, который звучал приятно удивленным. Однако других судей демонстрация призыва убедила недостаточно, чтобы поверить до конца. Точно развеять всякие сомнения Роботник решил предоставлением дополнительных доказательств. Под видом допроса разумеется. Он вытянул перед собой лист пергамента, чуть щурясь. А в мыслях отметил, что все же следует поменять очки: зрение даже в них в некоторых случаях явно подводило.       — На основании статьи 19.7 основного свода законов Акорнов, во время процесса Трибунала допускается возможность допроса призрака в качестве свидетеля, если он является компаньоном и исполняет приказ призывателя говорить исключительно правду, — заявил Роботник, после чего посмотрел четко на подозреваемого, — Судейская коллегия задаст несколько вопросов, на которые призраку-компаньону необходимо дать ответ. Мистер Кортес, попрошу Вас отдать приказ.       — Адам, отвечай исключительно правду на все вопросы, что только будут заданы судьями.       — Как прикажете, сэр!       Призрак вновь поклонился, теперь переводя все свое внимание к судейским трибунам. Еле заметный кивок и рука, замершая у сердца, дали знать о его готовности.       — Подтверждаете ли Вы, что в ночь с 25 на 26 декабря, исполняли приказ напугать подсудимого в лице мистера Ежа, а также принцессу Акорн в промежутке между 22:00 до 22:30?       — Я полностью подтверждаю это.       Первый шаг сделан более чем успешно. Уже одного этого ответа было достаточно, чтобы закончить допрос. Однако следовало так же задать и другой вопрос, не менее важный. Маленькая деталь, которая никак не объяснялась и могла бы все испортить.       — Мистер Кортес, Вы заявили трибуналу, что следили за разговором на втором этаже «издалека». Но согласно заверениям подсудимого и свидетельницы к ним пришел «некто с темной аурой», выдававший себя за мистера Армадилло. Можете ли Вы объяснить эту странность?       — Я отправил вместо себя Адама, чтобы он проследил за ними.       — Адам, подтверждаете ли Вы данное заявление?       — Подтверждаю.       — В таком случае, трибунал более не имеет каких-либо вопросов!       — Один момент, господин Роботник! — Гавейн прервал его, не отрывая пристального взгляда от своих записей, — Мистер Кортес, Вы утверждаете, что отправили вместо себя своего компаньона. Но в таком случае, где же Вы были до того момента, как столкнулись с подсудимым и принцессой на первом этаже, незадолго до их встречи с Адамом?       В этот момент стало заметно, что подозреваемый немного растерялся. Несколько секунд он собирался с мыслями, а после вздохнул и выпалил все как на духу:       — После того, как они скрылись в потайном проходе, я отправился вниз, чтобы перехватить их. Но, когда пытался срезать путь, выбрал не тот маршрут и в итоге сделал большой крюк через восточное крыло.       — Все сходится, — пробормотал Капитан Гвардии, откладывая свои записи куда подальше, — Вопрос считаю исчерпанным.       Инквизиторы переглянулись, бросив украдкой взгляд на короля. Все же окончательное решение на счет Кортеса должен был принимать именно он. Роботник приподнял голову, наблюдая, как Элиас сверлил взглядом подозреваемого, раздумывая над его дальнейшей судьбой.       — Это звучит и впрямь убедительно. Думаю, можно снять с мистера Кортеса все подозрения в соучастии. Однако нарушение «Регламента о контроле Магии» без внимания никто оставлять не собирается. Это дело будет разбираться трибуналом в частном порядке, — он оторвал взгляд от Кортеса и опустил его к судьям внизу.       Это было неизбежным исходом для Кортеса. Несмотря на всю защиту, которую предоставил ему Военный Советник, ее было достаточно только для того, чтобы снять с мангуста все подозрения. Но никак не освобождало от ответственности за сокрытие использования магии. За этой сферой старались следить особенно тщательно. Магия — стихия опасная и порой очень непредсказуемая. Неумелое с ней обращение может привести к не самым лучшим последствиям, что для самого мага, что для окружающих. Обычным взмахом палочки можно сотворить многое, даже с учетом невозможности пользования четырьмя стихиями. Да, воду и камень можно поднять с помощью рунной связки «левитации», а огонь разжечь обычными искрами. Но все это выглядит жалко в сравнение с тем, как обращаются с ними Отмеченные. В их руках была сила, являвшаяся высшим даром, что мог быть только дарован смертным. Взмахом руки они способны разрезать горы, поворачивать реки и поднимать в воздух острова со дна моря. По легендам именно так и появилось Вихревое ущелье и Малый Архипелаг. Но любое благо можно обернуть во зло. Культ Моргу за последние пол века всем преподал этот чудный урок жизни, вынудив все три королевства Старого Камелота тратить лишние ресурсы и утопать в бумажной волоките. Хотя Гильдии — это действительно очень удобное новшество, которое приносило пользу не только культистам. Власти было удобно следить за деятельностью магов самого разного толка, направляя в нужное русло. Так что после того, как Кортес объявил себя перед всеми магом-призывателем, он обязан был зарегистрироваться в Гильдии Мистиков, магов, специализирующихся на общении с потусторонним, и выплатить кругленькую сумму в качестве штрафа. Однако, когда речь идет о жизни даже эта цела представлялась абсолютно ничтожной.       Одновременно стукнули сразу 6 молотов, давая всем понять, что как минимум с мистером Кортесом разобрались и можно продолжать работу над Ежом. Зрители зааплодировали, обрадованные, что герцог оказался невиновен. Из всей этой радостной толпы выделялся, разве что, уважаемый Магистр, который хлопал без особого энтузиазма. Однако смотрел он отнюдь не на то, как охрана уводит бывшего приспешника в сопровождении суетливой медсестры. А на Роботника, который старался избегать прямого зрительного контакта с оппонентом. Нагус после произошедшего предъявит свое неудовольствие. Но война уже была объявлена, в тот момент, когда король оказался убит. И первый ее бой остался за человеком.       — Учитывая успешное решение вопроса мистера Кортеса, стороне обвинения предлагается выйти для продолжения своего доклада, — объявил Роботник.       «Снивли», все так же неуклюже взобрался за кафедру. Дрожащими руками открыл папку и принялся искать нужную страницу. Посматривал нервно то на подсудимого, то на судью, в ожидании разглаживающего свои пышные усы. Длилось все это до безобразия долго, заставляя скрипеть зубами от злости и нетерпения. Но требовать что-либо от и без того чересчур запуганного коротышки было неправильно: ещё не хватало, чтобы он просто выронил все бумаги, перемешав их. Только больше времени все потеряют.       Наконец-то, он закончил почем зря растягивать ожидание зрителей и судей.       — О-обвинение продолжает разбор Документа №23 от 2 января 3235 года. Это – подробная реконструкция событий ночи с 25 на 26 декабря 3234 года… Х-хочу также напомнить, что описываемые с-события являются предположением следствия и основаны на косвенных доказательствах около десятка разрозненных показаний прислуги и гостей, — «Снивли» протер лысину платочком, переворачивая страницу, — Около 22:25 подсудимый создает с помощью «Ложного Философского Камня» несколько иллюзий: себя и сэра Ланселота. Первую он использует для убедительного алиби, оставляя у Северных Ворот. Вторая предназначена для заметания своих следов и непосредственного убийства Его Величества Максимилиана Акорна. Для умерщвления жертвы он отдает фантому свой нож. По признанию подсудимого, этот инструмент ему передал некий Томас Майкл Ваковски. Согласно записям, он проходил в качестве подозреваемого по делу Охэджей, но был полностью оправдан…       — Опустите ненужные детали, мистер Роботник, — раздраженно приказал Военный Советник.       — К-как прикажете! — коротышка взглотнул, перелистнув целых две страницы, — П-после того, как фантом, вооруженный ножом, отправился исполнять приказ по убийству Короля, подсудимый прошел через тайный ход, ведущий к коридору за кухней. Там д-держался мистер Мор, которого в течение как минимум недели подготавливали к жертвоприношению во время ритуала Осквернения. Мистер Ёж лично расправился с мистером Мором, проведя запрещенный темный ритуал. В этот момент, согласно рассказам очевидцев, слышится предсмертный крик жертвы, который замечает Король Акорн. Используя его замешательство и страх, фантом предложил ему пройти в кабинет и обсудить это. Жертва согласилась. Уже за закрытыми дверями кабинета, который охранялся снаружи, произошло второе убийство, — после этого докладчик выдохнул, вновь протирая свою лысину платком, — На этом доклад Обвинения з-закончен! Все материалы дела с доказательствами представлены п-перед трибуналом!       Судьи зашуршали листами пергамента, углубившись в чтение. После доклада, который всецело поддерживали представители следствия активными кивками, по залу вновь пошли шепотки. И судя по редким отрывкам фраз, что получилось выловить в этом шорохе, обсуждалось вовсе не применение темной магии и даже не убийство Акорна. Упоминание Охэджей заставило много кого встрепенуться. Аристократы с самого Рождественского вечера обсуждали их судьбу и сейчас их дискуссии разгорались с новой силой. Причиной стали тому детективы, которые оказались приглашены на бал старшим Акорном. Дворяне хорошо были с ними знакомы по званным ужинам, колонкам в газетах и развернувшейся активной деятельности в первые годы после убийства в Севилльской резиденции. Господин Вектор и его неизменные помощники оказались плотно связаны с этим делом. И сейчас, когда разговор ведется об убийстве короля Акорна, очень трудно отказаться от мысли о связи двух громких трагедий. Да и присутствие дипломата в начале на празднике, а после в числе свидетелей, только подливало масла в огонь слухов. Гости никак не могли догадаться до самой сути происходящего. Но, основываясь только на косвенных доказательствах, туманных предположениях и глупых разговорах соседей, сами того не зная подобрались опасно близко к истине.       — «Поразительная сообразительность,» — подумал Роботник, откладывая в сторону доказательства вины ежа, — «Пора бы подтвердить их догадки!»       Не то, чтобы ему очень хотелось раскрывать эти карты перед всеми. Возможно, сейчас, этот маленький правдивый факт, окажет добрую услугу, заставив всех куда охотнее поверить в виновность синей крысы. Но в будущем может в итоге встать костью в горле Культа. Советнику четко дали понять, что их работа должна оставаться в тайне до самого последнего момента. Но в то же время не сильно настаивали на этом. Все их инструкции туманны и порой трактуются по-разному. Будто бы специально подталкивали к тому, чтобы их нарушить. Имелась ли в виду работа Их Глобального Плана? Или только того, с кем и как связан Роботник? Он размышлял над этим годами, собирая у себя в голове пазл из разрозненных фактов о своих покровителях. Они играют с судьбою в карты, наглейшим образом жульничая. Никто и никогда не знает, куда его заведет извилистая дорожка жизни и чем придется пожертвовать, чтобы перейти глубокое ущелье. И особенно это касалось лиц государственных. Они точно знают об этом и потому дали своей пешке карт-бланш, обещав власть и золотые горы, о которых она всю жизнь мечтала в маленьком сарае на отшибе не менее маленького городка. Они это сделали специально, доверившись ее острому уму и здравому смыслу. Если ситуация потребует раскрытия чего-то мелкого, чтобы скрыть что-то крупное, то это нужно сделать.       И сейчас как раз тот самый момент, который позволяет это сделать. Раскрыть связь загадочных смертей царских особ трех королевств.       — В расследовании упоминается возможная связь с делом Охэджей, — задумчиво начал Роботник, переводя взгляд на детективов, — Может ли Следствие предоставить трибуналу доказательства этого утверждения?       Крокодил был явно готов к этому вопросу. Потому что даже излишне резво встал со своего места, поправляя рукава своего камзола, и подхватил заранее подготовленное изложение самой сути. Он был любителем покрасоваться своим профессионализмом, даже если того было на донышке бутылки.       — Ваше Величество! Уважаемый трибунал! Вы задали прекрасный, но сложный вопрос. Следствие действительно располагает в данный момент доказательствами, что указывают на некоторую схожесть трагедии, случившейся 10 лет назад в Порт-Севилле, и тем делом, что рассматривается сегодня. Но для лучшего понимания необходимо обратиться к материалам, которые до этого не были представлены широкой публике.       После этих слов писари, уже немного заскучавшие, вновь оживились. Подхватили свои писчие перья, приготовившись к описанию «аппетитных» для прессы подробностей. А как иначе им реагировать? Уже давно не было никаких вестей, связанных с этой темой. В свое время статьи об этом убийстве помогли «Акорновскому Вестнику» набрать хорошую популярность. Несчастья всегда привлекают широкую публику.       Под пожирающим взглядом птиц господин Вектор кивнул своему помощнику, и тот тут же передал начальнику материалы. Детектив вышел из-за стола, пройдясь к центру зала.       — Господа! В моих руках находится медицинская экспертиза, проведенная после извлечения всех пяти тел с места преступления, — он поднял старую папку с потрепанными краями, после чего передал в руки Роботнику, — Официально заявлялось о том, что Охэджи погибли в результате удушения, что являлось грубым предположением, основанным только на беглом осмотре останков и места преступления в первые часы после сообщения о трагедии. Но, как заявил придворный лекарь, мистер Квак, после тщательного изучения обгоревших костей, всем пяти жертвам перерезали горло. Об этом говорит след от ножа на одном из позвонков Короля Охэджа. Еще одной интересной деталью стало обнаружение нескольких колотых ран на спине в области сердца...       Для Роботника это описание было совершенно не ново. Он прекрасно запомнил свое посещение уничтоженной огнем резиденции. Он одним из первых увидел их обугленные изувеченные тела, лежащие в куче золы в неестественных изломанных позах. Толпа зевак собиралась вокруг пепелища, чтобы из праздного любопытства поглазеть на то, что осталось от королевской семьи. Суетились, толкались, горланили, в попытке докричаться до дозорных и выяснить что же случилось, будто бы это было чем-то важным для них, а не очередным поводом для сплетен. И пока мобианцы пытались хоть как-то рассмотреть, что находится за спинами охраны, человек с высоты собственного роста мог осмотреть плоды своего долгого планирования и тщательной подготовки. Все это он считал своим собственным достижением. Триумф Графа Моботропольского! Идеальное преступление, которое едва ли кто-то смог бы раскрыть, даже не будучи тем олухом, что зачитывает сейчас перед всеми монолог. Будь у Военного Советника возможность, он с удовольствием бы вернулся обратно во времени. Просто чтобы вновь стать свидетелем всего этого кровавого фестиваля.       Но больше всего Военный Советник наслаждался воспоминаниями того дня, когда ранним утром слушал рассказ Адама о том, что произошло ночью. Он стирал с рук кровь, восторженно жестикулировал, расхаживая по кабинету. Описывал все подробно и в красках. Во взгляде плескалось безумие и жгучее желание повторить пережитый опыт. Понравилось ему это чувство горячей крови, густыми плевками вырывавшейся из вспоротого горла под аккомпанемент беспомощного хрипа маленьких жертв. Он смеялся и смеялся, то и дело указывая на их живую марионетку, которая стала невольным свидетелем расправы над любимыми родственничками. Он был там. От начала и до самого конца. Глаза мальчишки все еще были широко раскрыты, не выражая никаких эмоций кроме застывшего выражения глубокого отчаяния и ужаса.       — …Я в восторге от Него! — голосил юноша, падая расслабленно в мягкое кресло, — Надеюсь этот парень позовет меня еще раз провернуть что-то такое. У него же… хех… есть еще кое-кто кому нужно отомстить, верно?       — Есть-есть. Не беспокойся, Адам. Ваша встреча еще будет устроена… когда-нибудь, — Роботник грубо поднял за шиворот на уровень глаз безвольное тельце ежа, расплывшись в улыбке, — Но, пока что, займемся тем, чтобы спрятать его.       Вот уж действительно страшная ирония: Охэдж стал гибелью для Охэджей. Она назвала его «карающей дланью Моргу», что совершил справедливое «возмездие», добровольно приняв грех, от которого Ветер предостерегал всех своих потомков в течение веков. Не идти против семьи. Решать возникшие проблемы словом, а не мечом. Но Он сделал это: предал своих близких и, что особенно важно, заставил Ветра наблюдать за этим. Правда, Роботник слушал большую часть этого монолога в пол уха. Не нужна была ему вся эта религиозная чушь. Только суть, которую за ней скрывали. А была она для него подспорьем к будущему сотрудничеству с, как его окрестили газеты, «Убийцей Х». Жаль только, что тот исчез так же быстро, как и появился. Поговорить с ним было бы достаточно интересно. Представители древних семей много чего знают.       Детектив тем временем закончил с описанием способа убийства короля Акорна, который сопровождался жалобными вздохами принцессы. Что поделать, с отцом она была слишком близка, и слушать как его убили для нее было как ножом по сердцу. Пусть помучается душевными терзаниями. Впереди ее ждет еще больше поводов для плача.       — …Попрошу уважаемых судей обратить свое внимание на то, как именно были убиты жертвы обоих преступлений: удар ножом в шею и спину в области сердца. Это – первое доказательство в пользу версии о связи этих двух дел. Второе лежит на поверхности в деле Акорна, и выяснилось благодаря недавно найденному свидетелю в деле Охэджей.       После этих слов на столе перед Роботником оказалась очередная папка, на сей раз куда более новая, ежели предыдущая. Тот уже знал, что внутри, но для вида все же открыл, «просматривая» содержимое с неизменно вытянутой рукой.       — Если опустить большую часть уже услышанного описания событий, то можно выделить несколько ключевых фактов: каждый из свидетелей наблюдал неизвестного, выглядящего точь-в-точь как подсудимый!       — Невозможно, чтобы он фигурировал в деле Охэджей! — внезапно подала голос принцесса, — В таком случае выходит, что он совершил преступление в пятилетнем возрасте. Убийство сразу четверых – задача для ребенка невыполнимая!       — Прошу прощения, Ваше Высочество, но речь всегда шла о пяти…       — Нет, именно о четырех. Потому что один из Охэджей в ту ночь сумел выжить!       Роботник в гневе заскрежетал зубами, едва сдерживая приступ ярости, и глянул по сторонам, чтобы оценить обстановку. Инквизиторы ощутимо оживились, обмениваясь друг с другом недоумёнными взглядами, которые переводили то на принцессу, то на короля. Капитан Гавейн о чем-то серьезно задумался, пристально вглядываясь в лицо подсудимого… который продолжал вести себя так, будто бы все идет согласно сценарию. Хотя все происходило теперь не так, как нужно постановщику. Надо же было девчонке зацепиться за такую маленькую деталь, как количество трупов! По логике Роботника, она не должна была вообще давать о себе знать до определенного момента, отмалчиваясь. Но теперь все шло к тому, что ежа узнают и освободят, посчитав жертвой. Учитывая, что Орден Арауна причисляет всех Отмеченных к «лику святых», Маски, как его важные представители, постараются добиться для Ежа реабилитации и возращения на родину. А по пути еще и о «Марионетке» узнают, которая точно этим двоим должна быть известна. Все-то у этих святош найдется в своей Башне. В прочем, о ней все и так догадываются. И, опять же, по вине мисс Акорн.       Человек повернулся полубоком, чтобы встретиться с уверенным взглядом принцессы. Она точно знала, что делала. Специально шла поперек ему, чтобы заставить играть по своим правилам и на ее поле. Но тут его личный спектакль, а не её очередная партия в шахматы. Актер уже ждет своего звездного часа в «гримерке», и затянувшееся ожидание может повлиять на качество его «грима» … Он хотел помочь ей в мести Нагусу. Намекнул на нее почти прямо! Но она решила придерживаться собственного плана, совершенно неизвестного Роботнику. Теперь же пусть об этом забудет.       По залу начали гулять шепотки, а скрип перьев о пергамент стал будто бы громче, чем только сильнее давил на расшалившиеся нервы судьи.       — Кхм… что Вы имеете ввиду, Ваше Высочество?       — Именно то, что сказала, уважаемый судья!       — Салли, прошу, оставьте свои личные переживания за пределами зала трибунала, — отчётливо послышался грубый шепот короля, — Своими выдумками Вы только всех запутаете…       — Ваше Высочество, я понимаю, что Вам очень хочется высказаться на этот счет перед широкой публикой, но не будем забывать о регламенте проведения процесса Военного Трибунала. Какие-либо утверждения должны быть проведены только в случае, если их сочтет необходимыми судебная коллегия.       Он посмотрел по очереди на своих коллег, ожидая их слова.       — Согласен, — не очень уверенно заявил Гавейн, — Данный вопрос имеет отношение к делу лишь опосредованно.       — Но обязательно будет рассмотрен после завершения слушания! — закончили в итоге Маски удивительно синхронно, — Подобные заявления нельзя оставлять без внимания.       — И тем не менее, лучше всего нам будет вернуться к тому, на чем мы остановились, — Элиас окончательно обрубил весь этот разговор, и в голосе его отчетливо слышалось раздражение, — Господин Вектор, Вы можете продолжать!       Крокодил какое-то время еще чего-то выжидал, будто бы кто-то еще мог высказаться. Отчетливо поглядывал куда-то за спину Айво, скорее всего, на принцессу, которая напряженно перешептывалась с братом. Но после отчетливого «кхе-кхе», детектив все же спохватился и продолжил:       — Следующая деталь, которая говорит о связи убийств, является наличие у подсудимого золотого медальона с фамильным гербом Охэдж, который, согласно предоставленным следствию сведеньям, принадлежал кронпринцу и до сих пор считался утерянным.       В подтверждение слов детектива его помощник-хамелеон вынес шкатулку, открыв которую, представил судьям украшение. Роботник задумался, стараясь вспомнить, чем же оно так важно, что Она велела отобрать побрякушку. Единственное, что по ассоциации приходило на ум, был только побег мелкого паршивца из-под надзора в Северном Ниддлтауне, перед которым тот умудрился стащить фамильную ценность. В тот раз его еще и проклятьем приложили, которое наградило беглеца амнезией. Не сильно большая неприятность, учитывая, что тому и так собирались выпотрошить мозги. Но нервов все равно оказалось потрачено порядочно.       — Во время допроса с пристрастием подсудимый признался, что данное украшение было у него, с самого момента попадания в сиротский приют мисс Петти. Со стенограммой Судьи могут ознакомиться в приложении 3, пункт 5.       Взгляд прошелся по страницам и соскользнул с них, незаметно зацепившись за подсудимого: тот поглядывал на шкатулку с равнодушием, будто бы там лежало что-то совершенно к нему не относящееся. Это был слишком сильный контраст с его ярым недовольством в момент изъятия побрякушки. Возможно, следовало приказать ему хоть как-то отреагировать на украшение. Так. Для пущей убедительности образа. Из-за отсутствия реакции принцесса может еще что-нибудь выкинуть.       — Очень подробное описание, — пробормотала Маска, — Мистер Ёж, Вы действительно считаете, что этот медальон принадлежал Вам?       — Это так. Иного вывода сделать не получится, потому что он был со мной с того дня, как я оказался на улице.       — То есть Вы не помните был ли он до того, как это случилось?       — Коллега, этот допрос не даст каких-то новых подробностей, а только растянет время заседания! — Роботник потер переносицу, вздыхая.       — Вы правы, прошу продолжайте.       Инквизиторам будто бы теперь было совершенно не до разбора убийства Акорна. Учитывая, о чем зашла речь, они точно поняли кого именно имела ввиду принцесса.       — Господин Вектор, есть ли еще что-то, что Вы считаете нужным упомянуть в своем докладе?       — Да, Ваше Превосходительство! — крокодил принялся активно перелистывать страницы, остановившись в самом конце, — Последней зацепкой, правда косвенной, является факт встречи подсудимого с Сэром Ланселотом, прибывшим в качестве дипломата Королевства Охэдж. Его допрос не дал какого-то четкого понимания цели разговора с принцессой и подозреваемым. Ответы были уклончивыми, а сам рыцарь прямо заявил о недоверии к следствию из опасения давления на нас со стороны. Исходя из приведенных Трибуналу фактов, Следствие склонно полагать, что Ёж может приоткрыть завесу тайны личности убийцы Охэджей и тем самым помочь в раскрытии дела Акорна!       Лучше сказать было нельзя. Это было видно по вновь оживившимся зрителям, старавшимся обсуждать докладчика гораздо тише. И тут для этого действительно был большой простор. Детективы из-за своей «неторопливости» в раскрытии дел и постоянных «инцидентов с кражей документов» прослыли среди элиты Акорна, как непрофессионалы и мошенники. По этой причине в свое время покойный король их со скандалом прогнал, наняв для расследования других экспертов. Но и те оказались не настолько успешны. Ситуация повторялась из года в год, пока Акорны просто не были вынуждены вернуться к услугам господина Вектора. Визит последнего на бал являлся жестом доброй воли монарха. Но вот за кулисами праздника это являлось рабочей необходимостью. Встреча должна была состояться уже на следующий день, вместе с сэром Ланселотом. Возможно, все же хорошо, что король мертв, а рыцарь не у дел. Иначе скрыть то, что стоит сейчас перед всеми, было куда сложнее, чем сейчас.       В почти хищных взглядах птиц читался интерес. Им было особенно важно услышать об Охэджах, учитывая, что они могли именно их и обсуждать с детективом перед заседанием. Но как бы не хотелось прессе услышать подробности, пришла пора просто обрубить весь этот «праздник сенсаций» на корню, вернувшись к сюжету постановки. Иначе мисс Акорн может еще чего выкинуть, вслед за подхватившими ее мысль Инквизиторами. Последние начали излишне приглядываться к синей крысе.       Роботник встал и поправил сползшие на кончик носа очки, привлекая к себе всеобщее внимание.       — Итак, что имеет трибунал по предварительным итогам разбора версии обвинения и следствия. Первое, что четко выделяется на фоне прочих обстоятельств, это три зацепки, что связывает рассматриваемое дело со смертью королевской семьи Охэджа. События, изложенные представителем обвинения, подтверждены подсудимым лишь частично и с оговорками. Более того, часть фактов, которые были предоставлены свидетелем, оказались ложными. Но конкретно случай мистера Кортеса будет рассматриваться отдельно, в закрытом формате. Возвращаясь к подсудимому… его виновность осталась доказана. — человек отвлекся от бумаг в руке, возвращая свое внимание к узнику, — Мистер Ёж, признаете ли Вы себя виновным в убийстве короля Максимилиана Акорна и библиотекаря Барыша Мора?       Мальчишка вскинул голову, смотря на своего мучителя со все тем же вызовом, что в самом начале.       — Я не согласен с тем, что изложили представители Обвинения! Но могу рассказать, как все дело обстояло с моей точки зрения.       — В таком случае, Трибунал вызывает обвиняемого для дачи показаний.       О себе вновь дал знать Капитан Гвардии. Роботник краем глаза подметил, что тот смотрит на подсудимого с некоторым смятением. Будто-то в чем-то сомневаясь задавал Кортесу вопросы с подковыркой и что-то чиркал в своих записях. И все думает чем-то напряженно еще с прошлого утра, поглядывая на Военного Советника.       Эта необычно активная мыслительная деятельность начинала Айво сильно настораживать уже давно. Взять хотя бы то, о чем сказал подсудимый. Они звучат иначе, но их общий смысл ехидна слышал не в первый раз. Во время «допроса с пристрастием» Ёж постоянно говорил о том, что его подставили и неизменно указывал на человека. Говорил об этом не прямо, но намеками подталкивал к нужным для себя выводам. Пытался «открыть всем глаза» на непосредственное участие Роботника в этом деле. Но Военный Советник доказал свою непричастность безупречным алиби и активно содействовал следствию. Однако паршивец оставался при своем мнении, цепляясь за свои догадки. Сам-то он к убийству не причастен и не знает кто злодей, вот и ломал голову над загадкой вместе с детективами прямо в тот момент, когда спину прижигали раскаленным металлом. Или просто делал вид. Это уже не так важно, учитывая, что даже этого хватило, чтобы подостудить былой пыл Сэра Гавейна. Ехидна был готов линчевать мальчишку прямо в катакомбах, из-за чего в некоторых случаях приходилось вмешиваться. Но примерно на третий день пыток тот пришел тихий и задумчивый, первым выказав свои сомнения в истинности некоторых фактов.       То же самое происходило теперь. Все то время, пока шло обсуждение различных несостыковок в показаниях, Гавейн не особо пытался давить на ежа. Наоборот, он то пристально всматривался в него, то сверялся незаметно для остальных с какими-то своими записями на столе. Он усложнял ситуацию, заставляя своего начальника только сильнее злиться и нервничать. Роботник не знал, что же именно известно Гавейну и какие у него мысли на счет подсудимого. Все что ему оставалось – это продолжать следить за исполнением плана и тем, что же именно говорит мальчишка.       Послышался стук молота, привлекающий всеобщее внимание к королю.       — Учитывая характер допроса, попрошу всех присутствующих, а в особенности представителей прессы, ни пером ни словом не описывать все, что будет сказано. По окончанию заседания все будут обязаны подписать соответствующий договор о неразглашении государственной тайны. За нарушение табу последует взыскания, соответствующие уголовному закону Акорна.       Роботник довольно разглаживал свои усы, наблюдая с каким разочарованием писари откладывали в сторону свои писчие принадлежности. Он радовался, что у Элиаса хватило мозгов хотя бы сейчас заявить присутствующим о необходимости молчать. В идеале, все это дело должно рассматриваться в тайне и не выходить за пределы замка даже в урезанной версии газет, во избежание неприятных последствий. Но оставлять народ в неведении было так же опасно. Так что с раскладом приходилось с большой неохотой мириться.       — Можем начать с самого начала. Мистер Ёж, можете описать, как именно произошла встреча? — Гавейн был первым, кто решил задать вопрос, — Она была запланирована заранее?       — Верно. Поэтому я не удивился, когда ко мне прибыла призрак Николь и сообщила о необходимости срочно подняться на второй этаж.       Ёж для виду посмотрел по сторонам, «ища» взглядом рысь. Но ее бы он все равно не увидел, учитывая, что голова ее виднелась в дальнем углу зала и слабо различалась среди пестрых голов живых мобианцев. Не могла Николь оставить свою дорогую подругу без внимания.       — Все должно было быть тайно. Поэтому она приняла мой облик и встала у ворот, чтобы у меня было алиби на случай, если что-то пойдет не так.       — Темой встречи, как мы выяснили, являлся политический вопрос. В чем именно он заключался? — подхватил Роботник.       — Так точно, сэр! И обсуждалось как раз то, о чем недавно сообщила Ее Высочество. Выжившего Охэджа и его тайное возвращение на родину в скором времени. Но переговоры в начале зашли в тупик, а затем и вовсе были прерваны. Встреча ни к чему не привела.       — Необходимость в поддержании секретности действительно была настолько острой? — тут же оживилась одна из Масок, — Если это столь важно, не лучше ли было обсудить все вместе с королем?       — Это было необходимо, чтобы во всем убедиться и не давать повода уверовать в ложь. Случайный обман мог навредить. По крайней мере, я так думаю.       — В таком случае, что же именно там делали Вы?       Не нужно быть пророком, или уметь читать по звездам, чтобы понять: все знают кого именно Акорн имела ввиду, заявляя о чудесном спасении. Кто как не Отмеченный был идеальным кандидатом на эту роль? И кто как не он должен был стоять перед всеми и обвиняться в чудовищных преступлениях, каких точно не мог совершить? Инквизиторы целились именно в это. Пытались сейчас доказать свою догадку и тем самым развязать Ордену руки.       Не только Охэдж давил на Акорн последний десяток лет. Этим же занимался и Орден Арауна. И не столько из желания поддержать высшее духовенство, который представлял сам Король Охэдж, сколько из-за личных счетов с Акорнами. Что не говори, а их на Архипелаге не жаловали. Долгое время их существование просто терпели, частенько развязывая войны по причинам, которые уже давно канули в лету. Послужило этому основой кровная месть или еще какой семейный конфликт? Ответ на этот вопрос помнили, должно быть, только в Ордене. Иначе никак не объяснить причину, по которой последний союз, заключенный Охэджами век назад, не сильно-то устраивал последователей Ветра и вызывал рьяные споры что в народе, который об этом «перемирии» прознал сильно поздно, что в среде высшей знати. Одни считали это знаком «прощения грехов» милосердным богом. Другие старались доказать, что союз – ужасная ошибка, которую следует прекратить. Масла в огонь в эти споры подливал как раз Орден, благоразумно оставаясь в тени. Надели маску нейтралитета, которая держится до сих пор, и ведут дела будто бы ничего не произошло. И продолжают ждать после падения Союза Трех, когда Охэдж официально даст отмашку Святой Инквизиции «очистить Акорн от греха».       И вот представился шанс: пленение и истязания одного из Четырех Святых в грязных застенках развязывало им руки. Не требовалось даже дозволение Охэджа, чтобы начать собирать армию Гончих для нового Крестового похода. И оттого было ужасно грустно, что этому быть не суждено. Война – часть плана, но в нее не должен входить Орден. Конфликт, в котором не участвует Охэдж, просто разорит Акорн и не приведет в движение необходимые механизмы. По крайней мере такое объяснение дали Роботнику Они…       — Я и есть объект обсуждений. И именно в том смысле, о каком все могли подумать, — ответ Ежа звонким эхом отразился в сводах зала, будто бы усиленный магией, — Соник Морис Охэдж lll, наследный принц Охэджа и Отмеченный Ветром – это я!       …Но кто сказал, что нельзя поиграть на чувствах религиозных фанатиков, попутно утешая напрасные надежды принцессы?       Наблюдая за реакцией окружающих, Роботнику едва удавалось сдержать усмешку. Это именно то, чего можно ожидать. Поначалу реакции не было. Все застыли, в немом изумлении уставившись на мальчишку так, будто бы он возник посреди зала прямо из воздуха. Цепкими взглядами, кто мог, рассматривали его морду, искаженную побоями. Подмечали каждый синяк, отек или раны на его теле, начиная постепенно перешептываться. Кто-то поднялся на ноги, в пол голоса переговариваясь со своим соседом, так же встающим, чтобы разглядеть принца. И так, постепенно, секунда за секундой, шепот стремительно перерос в отвратительный шум из вздохов ужаса чувствительных дам и говора их не в меру сдержанных мужей. Герцоги и графья требовали немедленного объяснения, что все это значит. Детективы рассеянно пытались отвечать на некоторые выкрики, сами попутно разглядывая в подсудимом того, за кого он себя выдает. Газетные писари в почти прямом смысле начинали грызть локти, напрасно борясь с желанием плюнуть на данный королем запрет и приняться описывать происходящее.       Что же до судей, которые вытянули это внезапное признание из подсудимого, то тут трудно сказать, какие именно эмоции они испытывали. Маски Инквизиторов оставались непроницаемы, как и прежде ничего не выражая. Единственное что выдавало их крайнее возбуждение – это глаза. Один глядел на мальчишку со смятением и надеждой. Второй с какой-то злобой и неверием. Вот только злоба эта была направлена точно не на ежа, а на тех, кто сейчас восседал выше. Понял он это после того, как проследил за взглядом Инквизитора. Король Акорн был явно шокирован внезапным заявлением не меньше, чем все остальные, от чего сильно растерялся. Взгляд его метался по залу, от одного аристократа к другому и в итоге остановился на заключенном.       Последний с некоторым равнодушием смотрел по сторонам, будто бы вокруг ничего не происходит. Вел только лениво ухом в сторону, прислушиваясь к чему-то. Роботнк постарался взглянуть ему в глаза, понимая, что это не совсем та реакция, которую велел изобразить. По замыслу, он должен был стоять гордо, с вызовом. Будто бы уже давно хотел сделать это заявление. Дыхание перехватило. Взгляд у ежа прояснился, вновь засияв тем живым блеском, от какого так старательно избавлялся «Снивли» за несколько часов до начала заседания.       — Тишина! — рявкнул Элиас, и под ним отчетливо скрипнуло отодвинутое кресло, — Призываю всех к порядку!       Очнулся молодой монарх только в тот момент, когда зрители стали переходить рамки дозволенного поведения и в дело начала вмешиваться стража. Пришлось взяться за свою судейскую колотушку и громко ударить ею несколько раз о подставку. Что, впрочем, едва ли повлияла в первые несколько секунд. Повторяя и повторяя это действие раз за разом, внимание зрителей удалось вернуть к судьям. И то, этого бы не произошло, если бы стража не вывела главных зачинщиков шумного балагана вон. Что не помешало им продолжать скандалить даже за дверями зала, показывая на всеобщее обозрение свою истинно деревенскую натуру. Что взять от молодых дворян низших сословий, которых язык не поворачивался называть баронами. Обозначив их «городской интеллигенцией», было бы комплиментом и большим одолжением. Зрители без них еще какое-то время пошумели, да угомонились, хотя и оставались взбудораженными.       Только после того, как все стало более или менее тихо, можно было продолжать.       — Мистер Ёж, Трибунал не может принять столь громкое заявление без предоставления должных доказательств. Есть ли какое-то подтверждение Ваших слов?       — Так точно, Ваше Величество! Боюсь только, что мне, как подсудимому, никто не поверит…       — В таком случае, необходимо дать клятву…       — Позвольте, Ваше Величество, — голосок Салли был тихим и успокаивающим, — Как свидетельница всех этих событий, я могу поручиться за всё, что он скажет в качестве своей защиты!       — При всем своем доверии к Вам, Салли, но правила велят требовать с подсудимого клятвы говорить правду и ничего кроме правды, — после этого Элиас дал знак магам, чтобы они приступили к работе.       Гиена подошел к подсудимому и снял с него «магнит» давая возможность двигаться. Ёжик с большим облегчением вздохнул, едва не завалившись на пол. Благо маг его успел подхватить за руку и помочь встать прямо. После этого можно было приступить к исполнению приказа. В сравнении с тем причудливым шоу, какое показывал Нагус в прошлый раз во время выставления щитов, заключение клятвы выглядело совершенно невзрачно. Маг и заключенный просто пожали друг другу руки, пробормотав что-то под нос. Разве что «рукопожатие» было достаточно длинным, чтобы первый сказал ключевую фразу, а второй ее успешно повторил.       — Клятва дана, Ваше Величество! — отчеканил маг, склоняя голову.       — Хорошо. Трибунал принимает клятву!       Подтверждением этих слов был синхронный стук молотов. В ушах теперь стоял ужасно раздражающий звон. Внезапно накатила жуткая тоска.       — Раз уж все формальности соблюдены, полагаю, можно продолжить, — проговорил Роботник с толикой усталости в голосе, — Трибунал вызывает свидетеля в лице Ее Высочества, принцессы Салли Алисии Акорн.       С судейских трибун решительно спустилась принцесса и встала за кафедру рядом с мальчишкой. Взгляд ее был жесткий и самоуверенный. Она была уверенно, что сейчас все идет по ее плану, совершенно не подозревая, что у всех все пошло по хорошо всем известному народному месту. Роботник переживал по этому поводу особенно сильно, размышляя над природой внезапного прояснения у подопытного. Присматриваясь к нему повторно во время произнесения клятвы, он убедился в том, что увидел: глаза совершенно обычные. В какой момент он сумел скинуть с себя установку? И скинул ли вообще, учитывая, что до сих пор ни словом не обмолвился о своем внезапном помутнении? Зная вспыльчивую натуру синей крысы, тот точно бы поднял всех на уши. Но песенка не спета. Спектакль продолжается, как продолжался. Даже учитывая, что один из актеров ушел с головой в импровизацию, а зритель вышел на сцену. Вот только сюжет теперь совершенно непредсказуем и может привести к совершенно неожиданному для всех финалу.       — «К черту. Чем играть в угадайку, лучше продолжить все, как и планировалось!»       Голос в голове угрожающе скрежетал, нервы начинали натягиваться до предела, в итоге просачиваясь наружу гримасой раздражения на лице. Большой удачей было то, что она затерялась среди десятков подобных.       — Мистер Ёж, Вы весьма резко заявили о своем происхождении и громком имени. Каким будет Ваш первый аргумент в свою пользу?       — Во-первых, это фамильный золотой кулон Охэджей, который принадлежал мне столько, сколько я себя помню.       — Об этом ранее уже заявляли детективы, — задумчиво сказал сэр Гавейн, потирая подбородок, — Думаю, это можно засчитать в качестве аргумента и без подтверждения свидетеля.       — Согласны, — разом подтвердили обе Маски.       — Продолжайте, мистер Ёж. Второй аргумент!       — Во-вторых, «Скороходство». Во время Конкурса Мечников, а конкретно третьего испытания, я использовал магию, которую интерпретировали как «некий редкий дар». Скороходство под это описание подходит, но, как мне дал понять сэр Ланселот, во время этого мероприятия на стадионе Порт-Севилля была установлена защита. Использовать магию, к которой относится описанный дар, невозможно.       — Можете ли вы вызвать порыв воздуха? — с еще большим оживлением чем раньше спросил Инквизитор, едва не подпрыгивая на месте.       — Я сильно ослаб за время следствия. Мне необходимо какое-то время, прежде я смогу хотя бы нормально ходить, при этом не спотыкаясь о собственные ноги.       — В таком случае вопрос к свидетелю. Мисс Акорн, проявлял ли подсудимый в Вашем присутствии какие-либо чудеса?       — Да. Во время нашего побега от недоброжелателей, он подхватил меня на руки и побежал по коридору на невероятной скорости. Я чувствовала в тот момент сильный порыв ветра! — воодушевленно ответила принцесса, сложив руки в замочек и прижав их к груди, — От себя добавлю, что в замке стали часто наблюдать аномальные сквозняки с тех самых пор, как мистер… Ёж поступил на службу! Я попросила проверить магов на предмет нарушений в защитных рунных цепочках, но ничего не было обнаружено.       — Эээ… да. Я частенько бегал, когда было нужно поскорее добраться из одного конца замка в другой, — мальчишка почесал затылок, отводя виновато-смущенный взгляд в сторону.       — Но действительно ли все это является правдой, а не вымыслом, в который просто поверили? — вставил свое слово Роботник, — Все же в вещах подсудимого был найден запрещенный артефакт темномагического происхождения, который создает очень правдоподобные иллюзии. Осмотр содержимого его личного шкафа в казарме Королевской гвардии проходил в присутствии около десятка свидетелей, двое из которых оставили свои подписи в протоколе в качестве понятых. Все они могут подтвердить, что «Ложный Философский Камень» найден именно в вещах мистера Ежа.       — И правда… — задумчиво подтвердил Капитан Гвардии, — Все эти действия совершались при мне. Я видел, как из холщового мешка в дальнем углу шкафчика вынули шкатулку с камнем.       — Мистер Ёж, Вы можете объяснить, как именно артефакт оказался в ваших личных вещах?       — Могу… — глаза его нервно забегали, — …Мне… мне его подбросили, с целью подставить!       — Господа, мы ведь убедились в том, что мистер Ёж не может взаимодействовать с артефактом из-за излишне острой реакции! — тут же вступилась Салли.       — Благодаря некоторым нашим поискам, оказались найдены доказательства того, что подсудимый действительно может оказаться жертвой! — подтвердил ее слова один из Инквизиторов, — Камень питался его кровью. Об этом же говорит следственный эксперимент в Зале Трибунала прошлым утром.       — Нет. Вариант с подбрасыванием можно исключить. — Гавейн покачал головой, — После инцидента с «кражей» библиотечной книги в ноябре прошлого года, я велел заменить обычные замки на Печати. Такой способ исключает возможность вскрытия шкафчика посторонним лицом. «Фантомный Рубин» мог оказаться внутри только в том случае, если его владелец сам откроет доступ к своим вещам злоумышленнику.       — Возможно его заставили это сделать? — неуверенно предположила Маска, — Судя по «Ловцу Проклятий» на шее подсудимого, здесь имеет место быть подчинение сознания.       — Вы правы, — согласился ёж, — И, если быть откровенным, то я действительно мог сам положить камень на хранение в свой шкаф. Только не помню этого.       Роботник моргнул и вдруг встретился с его остекленевшим взглядом. Он намертво застыл, прикованный к человеку. Появилось стойкое чувство, будто бы «живой блеск» являлся только наваждением измотанного и сильно уставшего сознания…       — Хмм… Мистер Ёж, подумайте хорошенько. У Вас имеются какое-то представление о том, кто именно контролировал Ваше сознание?       Сейчас Роботник буквально шел ва-банк. От того, что же именно ответит этот щенок зависело, в лучшем случае, место Военного Советника. В худшем раскладе под угрозой оказалась его жизнь. Нагус больно гаденько ухмылялся, также очень настороженно следя за движениями мальчишки. Этого следовало ожидать.       Что будет, если задать две, конфликтующие между собой установки? Ничей мозг не способен выполнять сразу две задачи. Он выбирает одну приоритетную, а вторую, вероятно, просто держит где-то на периферии. По крайней мере, некоторые личные исследования говорили именно об этом. Во время выполнения какой-то работы задавался сложный вопрос и просили на него ответить. И в большинстве случаев ответ давался не сразу, а через какое-то время. Можно сказать, с задержкой. Разница лишь в том, что эксперименты проводились на абсолютно чистых подопытных, не подверженных каким-либо чарам. С ежом ситуация другая: магия просто не даст ему выбрать приоритетный приказ, а, скорее всего, смешает во что-то одно. Химера вполне мог до этого догадываться. Шутка ли! Исследования «Марионетки» они проводили совместно весь ноябрь, а тайную переписку с обсуждением этого вопроса вели и того дольше. Консультации настоящего мастера своего дела для человека почти слабо сведущего в магии были невероятно полезны. Но для Магистра оказались куда более ценными, чем можно себе представить.       Казалось, с момента вопроса прошло несколько часов. На деле, прошла всего пара минут. А ёж все продолжал размышлять, сильно хмурясь. Притопывал ногой, массировал виски и жмурился как от внезапно накатившей боли. Все эти движения и ужимки не могли не убедить всех в правдивости «размышлений».       — Я не могу вспомнить, — наконец выдавил он из себя, — Только очень смутный силуэт!       — Коли так все плохо, то опишите хотя бы его.       — Хм… я бы назвал его высоким и…       Будто бы борясь с собственным языком, он пытался продолжить фразу, но не мог. Хриплый звук вырывался откуда-то из глубины его глотки, растворяясь в холодной тишине зала. Мальчишка схватился за голову, будто бы её поразила острая боль. Но через несколько секунд опустил руку, поднимая взгляд к судьям.       — Я устал ходить вокруг да около! — с тяжелым вздохом сказал ёж, после чего громко, во всеуслышанье, заявил: — Все это – большой обман, призванный скрыть заговор, творящийся уже долгие годы за кулисами большой политики и Короны Акорна в частности.       — Что Вы имеете ввиду, мистер Ёж? — голос Элиаса заметно дрогнул от нахлынувшего волнения.       — Предатель ближе, чем Вы можете себе представить. Уже достаточно давно он связался с кем-то из последователей Моргу, став их ставленником в самой верхушке власти. Я не знаю с кем именно: с Культом или Кругом Чтецов. Все что мне известно, это то, что он в обмен на свои услуги во дворце должен был получить «истинное знание». Что это я понятия не имею. Я всего лишь кукла в его руках и стал ею по собственной воле.       Витиеватость ответа давало надежду на успех замысла и в то же время забирала ее. Ёж, как ему и было приказано, в открытую признался в своем участии в преступлении. Но кто же именно организатор не сказал, оставив только смутное описание фигуры. «Высоким» можно назвать как самого Роботника, так и Нагуса. Хотелось верить, что упоминание Круга Чтецов – это как раз укол в сторону Магистра. Химера спелся со «Звездочетами» уже достаточно давно. Об этом трудно было не узнать, учитывая связи Культа. Стоит только кому-то важному чихнуть на другом конце страны, как уже все знают об этом в мельчайших подробностях. У Них повсюду есть глаза и уши. Денежные махинации Иксиса не остались без должного внимания! Все что жертвовал ему Элиас из своего кармана, а ныне напрямую из государственной казны, шла отнюдь не на то, о чем он думает. Часть Магистр, конечно, спускал на ингредиенты и необходимое оборудование. Но больше доставалось его «маленькой авантюре».       Когда-то давно эта небольшая кучка мудрецов была важной частью старой религии Людей. Моргу в те времена почиталась, как богиня ночи и звезд. Именно ей приписывают сотворение ночного небосвода и механизм смены времени суток. Но истинной жемчужиной ее творения стали звезды, которые для смертных стали настоящим кладом знаний. Научившись читать по ним, первые люди буквально открыли для себя что было, есть и грядет: начиная сотворением мира Солярисом, и заканчивая Смертью Вселенной от его же рук. Но больше всего их интересовала собственная судьба. Чтецы хранили эти тайны, кропотливо, столетие за столетием, собирая знания о великих свершениях и падениях человечества. И не только его. Те секреты, что они до сих пор хранят от мира, открывали невероятные возможности, за которые Нагус буквально был готов отдать все что угодно. Потому он осмелился на контакт с ними, хотя это опасно. Потому пошел на предательство короны. Ради тайных знаний «Слез Моргу». Главной целью Роботника на трибунале было не только избавиться от мальчишки, но и раскрыть с его помощью уважаемого Магистра. Но он явно предвидел это и постарался все исправить. Но получилось ли у него это?       — Что именно произошло? — с нажимом спросил Военный Советник, — Как он мог Вас использовать, если все это время Вы находились рядом с принцессой?       — Все просто, — он перевел равнодушный взгляд на подругу, холодным тоном заявляя то, чего не ожидал даже Роботник, — Принцесса Салли Акорн и есть этот «предатель»!       — Что…? — вздох удивления и отчаяния Салли растворился в тишине зала.       Она сделала шаг в сторону, смотря на ежа не верящим взглядом. Подобное «откровение» застало всех врасплох и просто ввело в ступор. Никто толком не знал даже как реагировать. Уже который раз за это заседание он смеет давать столь громкие заявления, что волосы на затылке шевелились даже у тех, кто от природы лыс. Просто сидели и глазели, не смея шелохнуться. И Роботник был в их числе: он с искренним удивлением уставился на мальчишку, будто бы впервые в жизни его увидел. Мысли путались в попытке объяснить, откуда вообще взялась в этой истории принцесса. Нагус, судя по его задумчивому виду, задавался в этот момент тем же вопросом.       Но времени хоть что-то сообразить не дал Король. Он первым смог найти в себе силы продолжить допрос, начав со своей позиции:       — Невозможно. Чтобы Салли и вдруг… — пробормотал он задумчиво, но так и не закончив мысли, громко обратился к подсудимому, — Мистер Ёж, объяснитесь! Как это произошло?       — Во время выступления представителя Следствия, было заявлено об использовании мной «Фантомного Рубина», — все с тем же отчужденным тоном ответил мальчишка, — Моей вины в этом нет, тут я не соврал. На самом деле его использовала Салли благодаря своим познаниям в магии, я только добровольно предоставил свою кровь.       — Когда именно…?       — Во время нашей «передышки» в одном из коридоров. Принцесса создала фантома и приказала то, о чем уже говорили: взять мой нож и убить им Короля Акорна в кабинете. Незадолго до момента встречи жертвы со своим убийцей, мы спустились вниз по тайному ходу, где совместно совершили ритуал «Осквернения» над плененным ранее господином Мором.       — Но… зачем? С какой целью? — в голосе Маски чувствовалось недоверие, — Как принцесса могла воспользоваться артефактом? Насколько всем известно, у нее нет «искры»!       — Все это было исполнением приказа. Я не знаю кого именно и с какой целью, только то, что это кто-то из последователей Моргу. Они же обучили принцессу искусству плетения рун и ритуалам. Она лично призналась мне в Сочельник, что является ведьмой, и уже давно скрывает факт наличия у нее призрака-компаньона.       — Допустим… Тогда откуда взялся «Фантомный Рубин»? — совсем неуверенно, голос подала вторая Маска, — Если бы она носила его с собой весь вечер, то его бы обязательно заметили.       — Его передал сэр Ланселот во время встречи. Его покои находились недалеко от того места, где она произошла. Именно поэтому все происходило именно там, а не где-то еще.       Абсолютно логичная и стройная версия была тем, чем должна, и в тоже время сильно отличалась в деталях. То, что должно было быть сказано опущено, а то, что даже не задумывалось, громко заявлено. Роботник чувствовал, как начинает терять суть происходящего. Ситуация буквально вертким ужом сквозь пальцев выскальзывала у человека из рук. Это пугало и неимоверно злило. Да, он хотел потопить эту мерзавку вместе с синей крысой после излишней ее активности во время заседания. Но не настолько в лоб! Хотелось объяснить все простым вмешательством Нагуса, да выдохнуть спокойно. Вот только, судя по его кислому выражению лица и некоторой растерянности, химера к этой речи был причастен опосредовано. Военный Советник напряженно думал, что предпринять, наблюдая за девушкой, все еще находящейся в глубоком ступоре. Но для этого следовало знать вообще причины внезапного «сбоя». Единственным объяснением аномального возникновения фигуры принцессы в этой истории можно было назвать конфликт установок. Это можно было сравнить с смешиванием красок: один цвет наложился на другой, выдав совершенно новый оттенок, разительно отличающийся от первых двух. Ёж мог сформировать свое мнение о Роботнике и Нагусе отталкиваясь от рассказов своей дражайшей подружки. По этой причине ее образ и вылез наружу, когда речь зашла о предателе. Кто бы мог подумать, что банальный ассоциативный ряд и, в каком-то смысле, обычное стечение обстоятельств встали костью поперек горла бывшим союзникам.       — Это звучит слишком безумно… — рассеянно сказал Роботник.       — Я не верю в то, что говорит подсудимый. Здесь явно что-то не так. Очень странно слышать подобные обвинения, учитывая, что принцесса очень остро отреагировала на смерть короля и содействовала следствию… — одна из Масок согласно кивнула, — Тут необходим еще один свидетель, чтобы уверенно делать какие-то выводы.       — Трибунал вызывает свидетеля в лице сэра Ланселота.       Каким бы непредсказуемым не оказался подсудимый, второй свидетель был его точной противоположностью. О том, что скажет Ланселот он знал наперед, но спокойствия это знание не придавало. Наоборот, не выйдет ли его ответ еще более компрометирующим, чем заявления мальчишки?       Рыцарь спокойно прошел в самый центр под аккомпанемент перешёптывания зрителей и, вопреки всем ожиданиям, встал рядом с принцессой, а не по левую руку преступника. Он не выражал какого-то беспокойства, равнодушно осматривал судей, задержав на секунду взгляд на Роботнике, и только тогда осчастливил своим вниманием Акорн. Девушка будто бы и не заметила его отчужденности. Встретила его с воодушевлением и такой большой надеждой, что Военного Советника начало немного мутить. Головная боль вернулась, с новой силой ударяя по мозгу.       — Сэр Ланселот, Вы являетесь свидетелем и одним из организаторов встречи на втором этаже в ночь с 25 на 26 декабря. Можете рассказать какой была тема встречи? — вместо Роботника в итоге вопрос задал Гавейн.       — Все именно так как Вы и заявили. Я был инициатором встречи, которая была связана с выжившим Охэджем. Мне необходимо было убедиться, что это именно он, а не очередной самозванец. С этим проблем не возникло, но принц упорно отказывался верить в собственное происхождение.       — Отнюдь… — покачал головой человек, — Ваш рассказ не соотносится с тем, о чем нам поведал Мистер Ёж после своей клятвы. Поэтому повторим вопрос, какой была настоящая тема встречи?       Первые секунды черный ёж ничего не отвечал. Но маска «задумчивости» очень быстро спала, обнажая неестественно широкую улыбку. Глаза сверкнули потусторонним светом, от которого по спине пробежали мурашки. Столь сильная смена настроения у обычно безэмоционального гомункула вызвала тревогу, которая переходила в ужас от осознания происходящего. От неизвестного исходила до этого момента никем не замеченная мерзкая темная аура, будто бы в зал вновь внесли «Фантомный Рубин». На деле же он просто перестал ее скрывать.       — Значит… он таки сломался, — с издевкой в голосе ответило нечто и рассмеялось, повернув голову в сторону подсудимого: тот старательно отводил взгляд от «Сэра Ласелота», — Жалкий… Никогда в нем не было большого толку, кроме крови. Трусливый… Стоило только почувствовать страх, как тут же сдал своих друзей перед всеми! А ведь мог бы сейчас уже обрести признание, славу и власть, какие всегда хотел и на какие рассчитывал…       С каждым произнесенным словом с него слезали клочья черной и красной шерсти, обнажая не белую кожу, но мясо. Они падали на пол с характерным шлепком, какой бывает если уронить кусок мяса, а после растекались кровавым пятном и испарялись.       — Что все это значит?! — в панике залепетала Салли, отшатнувшись от «рыцаря», как от прокаженного, а после опасно сощурилась, — Где сэр Ланселот и кто Вы такой?!       — Ох! Я – всего лишь его голос. Потому что настоящий рыцарь сейчас находится в бегах, — существо подвинулось ближе, заглядывая прямо в душу своими бездонными пустыми глазницами, наклонилось к ее уху и зловеще прошипело: — Он знал, что все пойдет не так, как нужно. Что мерзкий сопляк струсит и утянет тебя вместе с собой… Потому он оставил Вас двоих на произвол судьбы. Жаль. Все же, Вы, мисс Акорн, подавали такие надежды...       Смех его громом прокатился по залу, отдаваясь в черепе многократным эхом. Поначалу тихий и хриплый, а после каркающий, надрывный. «Голос» смеялся и смеялся, стремительно исчезая. Буквально растворяясь в воздухе у всех на глазах и оставляя после себя отвратительно сладковатый запах гниющей плоти. Вонь забивала нос, заставляя кашлять. Все это произошло буквально за считанные секунды, но вызвало такую панику, на какую Роботник даже не рассчитывал. Дворяне повыскакивали со своих мест, надрывая глотки в почти истошном крике о ведьме. Пытались как можно скорее покинуть зал, опасаясь, что может произойти еще что-то противоестественное. Даже газетные писари вернули свою былую живость и постарались отойти как можно дальше от «главной виновницы» всего этого представления. И в самом центре всего этого непотребства была принцесса, едва не рухнувшая в обморок от внезапного прикосновения к тьме.       Несмотря на внезапную корректировку изначального плана силами извне, игра ведущего актера в итоге спасла положение. Инфинит устроил действительно потрясающее шоу. Маленькая манипуляция с камнем, немного свежей королевской крови, парочка любопытных фактов, а какой ошеломительный успех! Никто теперь даже не посмеет усомниться в правдивости обвинений ежа. Возможно, со временем странности могут обнаружить, но к этому времени уже будет поздно кого-то спасать. Военный Советник позволил себе довольно усмехнуться и, наконец-то, выдохнуть с облегчением. Жаль только что усугубившаяся от шума головная боль не давала порадоваться в полной мере…

***

      Большая часть того, что происходило после яркого представления подчиненного, прошла для Военного Советника в пелене багрового тумана. Все события всплывали в памяти смутными образами и отдельными кадрами. Но даже этого хватило для понимания самой сути.       Для усмирения паникующих потребовалось достаточно много времени. Гостей вывели, разумно решив, что больше им на заседании делать нечего, а чем же все закончится они узнают уже на следующий день в утренней газете. Затем произошел технический перерыв, не принесший каких-то серьезных неприятностей и давший возможность смягчить приступ мигрени и привести мысли в относительный порядок. После внезапно вспыхнувших беспорядков, по правилам следовало отложить окончание заседания на следующий день. Банально, чтобы в спокойной обстановке разобраться в случившемся и организовать лучшую защиту мероприятия. Прибраться в конце концов. Но, вопреки ожиданиям большинства судей, заседание продолжилось уже через несколько часов. Король явно не желал сильно задерживаться и был намерен закончить все здесь и сейчас. Его задела внезапно всплывшая правда о сестре. Их разборки начались уже во время перерыва и оказались совершенно несдержанными. Звонкая пощечина все еще звенела в ушах, но звон этот был по истине умиротворяющий. И пусть он пропустил большую часть этого семейного скандала, все равно его исход был известен.       То же самое можно было сказать и о самом начале допроса Салли после перерыва. Сквозь марево головной боли Роботник почти ничего не воспринимал. Просто сидел на своем месте, как истукан, переваривая зелье, которое ему передал Придворный лекарь, и апатично наблюдая за последними отчаянными попытками принцессы хоть как-то исправить положение. Когда же разум человека окончательно прояснился, уже был самый конец. И вот уж удивительно: она продолжала выгораживать своего дружка.       — Но… это не правда! — Салли сделала шаг назад, уперевшись в итоге спиной в одного из гвардейцев, — Соник – жертва и не понимал, что говорит. Взгляните ему в глаза! Очевидно, что он сейчас под контролем! А сэр Ланселот…       — ДОВОЛЬНО! — Элиас ударил кулаком по столу, явно взбешенный, — Ни о каком «контроле разума» не может быть и речи. Вы предупредили меня об этой опасности, и я прислушался: велел чтобы подсудимый носил «Ловец Проклятий». Вы лично заявили, что ручаетесь за все, что скажет мистер Ёж. Он принес клятву говорить правду и ничего кроме правды. Он просто не мог солгать!       Никто не посмел сказать что-то в защиту принцессы или подсудимого. Даже Инквизиторы, по началу активно старавшиеся оправдать хотя бы ежа, в итоге отступили. Просто молча наблюдали за происходящим, явно сильно разочарованные получившимся исходом. Роботник был единственным, кто мог подтвердить заверения принцессы. Но он, разумеется, не собирался этого делать. Если вдруг узнают о маленькой особенности «Ловцов», то сразу выйдут на него. Все же его люди частенько захаживали к заключенному. А ведь хитрость так проста, что даже ёж сумел до нее догадался своим умом. Артефакт работает только в одну сторону – наружу. Изнутри не может устранить никакого влияния, даже самого легкого.       — Брат, молю Вас. Хотя бы раз поверьте моим словам. У меня есть доказательства…       — Мне надоели Ваши выдумки и игры за спиной! Все что Вы говорили никогда не соотносилось с действительностью. Я был готов простить все, сославшись на Вашу доверчивость… но спустить Вам с рук ведьмовство и заговор против собственного королевства? Нет уж… — Элиас разочаровано покачал головой, а затем решительно отдал приказ: — Стража! Схватить ведьму и увести в Восточную башню!       Девушка попыталась уйти, но в итоге была схвачена за руки и закована в те же кандалы, что и ее сообщник в этот момент. Что бы она теперь не попыталась сделать, ничего не выйдет. Под не прекращающиеся отчаянные причитания и мольбы ее буквально выволокли из Зала Трибунала, оставляя синего ежа один на один с враждебно настроенными судьями. Все взгляды были устремлены к нему.       — Что же касается мистера Ежа… — король встал из-за стола, схватившись за судейский молот, — То он приговаривается к повешенью за совершенные убийства короля Максимилиана Найджеллуса Акорна и библиотекаря Барыша Балбоша Мора, и последующему сожжению на костре за темную магию. Приговор вынесен и обжалованию не подлежит!       Грохот от стука 5 молотов оглушал, но был для Роботника слаще любого пения лесной птицы. Это был знак его очередного триумфа.