Лучи солнца коснулись редких черепичных крыш столичных домов. Теперь сквозь густую зелёную листву старого леса вспыхивали огнем крыши построек. Аккуратный на вид, но бунтарный внутри, Берлин начал просыпаться. Всего на несколько часов улицы города наполняются людьми. Берлин — одна из немногих столиц, где почти нет проблем с экологией: люди пользуются велосипедами, разделяют отходы по назначению. Но это одна сторона. Зайдите в неблагополучные районы, где царит хаос, и увидите, что на каждом шагу в городе сидят люди без определённого места жительства, а один из красивейших парков знаменит наркоманами. И пьяные люди. По закону лёгкий алкоголь можно продавать детям с 16 лет, кто не захочет воспользоваться этим?
В это время за городом царили тишина и покой. На гладкой поверхности воды играли солнечные зайчики, кроны деревьев озаряли теплые лучи. Птицы щебетали свои утренние песни. С первого этажа доносились приглушённые звуки музыкального центра. Для кого-то утро начинается с чашки кофе, а для Торы утро началось с Marilyn Manson. «Доброе утро», — буркнула девушка, но тут же осеклась, нахмурив брови. Она взглянула на настенные часы — 7:32. Оригинальный способ разбудить весь дом. Интерес перебил все другие желания, и девушка спустилась вниз. На кухне стоял Рихард в одних домашних штанах и готовил завтрак. Пока из колонок со всей мощью орал Мэнсон, Тора зажмурилась то ли от громкости музыки, то ли от вида накаченного торса Круспе. Цвен боролся с блином, отказывающимся переворачиваться, а в другой руке держал сигарету, но запаха на кухне не чувствовалось — только сейчас девушка заметила, что одно из окон распахнуто настежь.
— Доброе утро, — улыбнулся гитарист в сторону лестницы, на которой стояла девушка.
— Доброе, — ответила Тора, наблюдавшая за столь интересной картиной, — Как Вы тут ещё не оглохли?
— Давай на ты, — Рихарду наконец удалось перевернуть непокорный блин. — Очень просто, — вновь улыбнулся Круспе, — до этих динозавров не добудиться, поэтому музыка — единственный выход, либо обливать водой, — засмеялся гитарист.
— Раммозавры, — усмехнулась девушка, и, взяв пачку сигарет Рихарда, закурила одну под пристальным взглядом гитариста.
На лестнице послышались шаги, и Тора с Круспе как по команде повернулись к источнику звуков. Им оказался заспанный Шнайдер в одних штанах.
«Да я тут с ума сойду от этих мужчин», — пронеслось в голове девушки, от чего она хихикнула.
— Доброе утро, Сатана, — рассмеялся Кристоф.
— И тебе доброе утро, дорогой, — улыбнулся в ответ Цвен.
— Доброе утро, — наконец отозвалась и Тора.
Барабанщик отодвинул стул и сел за обеденный стол.
— Что готовишь? — Дум принюхался и вытянул шею, в надежде разглядеть за спиной товарища хоть что-нибудь, — пахнет блинами.
— Они самые, Шерлок, — ответил Рихард, и мужчины рассмеялись.
«Я не Оливер, но пришел тебя побить за громкую музыку», — торжественно заявил Флаке, появившийся на пороге. «Доброе утро!» — почти в унисон встретили клавишника сидящие на кухне.
Тора докурила сигарету и потянулась за чайником, но обнаружила его без заварки:
— Где у вас чай? — спросила девушка, и полезла в первый попавшийся ящик.
— Там всякие необычные чаи лежат, лучше их не трогать — Олли очень ими дорожит, — предупредил Флаке.
Изучив случайно найденную в закромах коробочку, Тора заключила: «Жёлтый чай, привезенный из Китая, довольно редкий».
— Ого, у меня появился конкурент в чайных делах? — весело отметил появившийся в дверях басист.
— Нет, я просто умею читать, — засмеялась девушка и повернула коробочку к немцам так, чтобы они увидели наклейку с информацией.
Секундная пауза, и бурная реакция музыкантов не заставила себя долго ждать. Под общий хохот на пороге наконец появились Пауль и Тилль.
— Ладно, что мы сегодня будем делать? — спросил Шнайдер, когда все успокоились.
— По плану у нас репетиция, — огласил Линдеманн.
— Отлично, чтобы все быстро поели и уже через час были на втором этаже с настроенными инструментами! — воскликнул соло-гитарист и поставил на стол тарелку со стопкой дымящихся блинов.
Из холодильника Пауль достал мясные начинки, сыр и облепиховый джем — завтрак предстоял быть долгим и плотным.
После сытной трапезы все плавно переместились в репетиционную.
Между собой барабанщики решили, что за установку сядет Тора, а Шнайдер будет наблюдать и поправлять девушку. Комната, в которой творилась полная какофония из звуков настраиваемых инструментов, вскоре на несколько часов наполнилась песнями Rammstein.
Ни одно движение Торы не ускользало от голубых глаз учителя. По приподнятым уголкам губ можно было понять, что барабанщик был доволен. Дум помогал играть, жестикулируя в такт музыке: девушке было достаточно легко теоретически благодаря подсказкам Кристофа и знаниям песен, но практически она очень волновалась и ловила каждый жест и эмоцию в ее сторону, которые служили ей своеобразной мотивацией — немцам очень нравилась игра Торы, и они всячески подбадривали девушку. Сыграв весь сет-лист и несколько дополнительных песен, музыканты решили отдохнуть. Линдеманну неожиданно позвонили и он вышел на разговор.
— Ты очень хорошо играешь, но нам с тобой надо будет отработать песни на два барабана, и я тебе покажу несколько фишек, которыми я пользуюсь, — сказал Шнайдер, открывая бутылку пива.
— Я рада, что вам понравилось, — кротко улыбнулась девушка.
Шнайдер встал, чтобы закрыть окно. В комнате пахло лаком для ногтей, так как Рихард решил подправить свой маникюр. Пауль увлеченно беседовал с Оливером о трудной жизни гитариста. Кристиан работал со своим инструментом.
— Звонил менеджер, сказал, что пришлось перенести съёмку на завтрашний день из-за каких-то проблем, — произнес только что вернувшийся Линдеманн, прервав послерепетиционную идиллию.
— Боюсь спросить, во сколько фотосет? — спросил Флаке, копошившийся с синтезатором.
— В 6:30 утра на Александерплатц, — ответил Тилль.
— Давайте не расходиться, — развернулся по направлению к согруппникам Шнайдер, — а то добрый дядя Дум больше не будет собирать вас по всему Берлину.
— Нет, вы как хотите, а я сейчас пойду по магазинам, — невпопад воскликнул Круспе, — кто со мной?
— А кто обед будет готовить? — прищурился Пауль, — или мы голодными ходить будем?
— Ничего, зайдем в ресторан, — отрезал гитарист.
— Ресторан?! А не надоело ли тебе в рестораны ходить? Мы почти не бываем вместе в домашней обстановке. Тем более ты сам говорил, что тебе до чёртиков надоела жизнь звезды и хочется чего-то обычного, — Ландерс встал и начал мерить комнату шагами.
— Не хочу вмешиваться в ваш конфликт, — робко начала девушка, — но я могу остаться и приготовить еду, в магазинах мне ничего не надо, а продуктов у вас достаточно.
Немцы переглянулись. Тора понимала, что они пока не доверяют ей и не оставят на нее целую студию.
— Я могу остаться, — пожал плечами Оливер.
— Раз вы меня не слушаете, то я тоже остаюсь, мне ничего не надо, — сказал барабанщик.
— Ну вот и отлично, мы пойдём собираться, — весело улыбнулся Пауль, уже поднимающийся на третий этаж. За ним потянулись и все остальные.
Буквально через час музыканты ушли в центр города. В это время девушка была в своей комнате. Спустя 10 минут она решила спуститься и начать готовить обед.
Тора вошла на кухню, где сидел басист и пил чай.
— Не против, если я включу музыку? — девушка поставила на стол колонку.
— В данный момент кухня в твоём распоряжении, так что делай, что хочешь, — улыбнулся Ридель.
— Супер, — сказала Тора и, включив The Prodigy, полезла в холодильник.
Она решила потушить мясо в соусе с запечённым картофелем. Во время готовки девушка чувствовала на себе взгляд Оливера, от чего ей становилось немного не по себе. Как только мясо отправилось в кастрюлю, а картошка — в духовку, Тора села за стол и решила проверить сообщения. Надпись +12 уведомлений на папке с соц.сетями порадовали владелецу телефона. Первым делом девушка зашла в WhatsApp и увидела сообщения брата:
Лукас.
Привет) Как дела? Надеюсь, ты отрываешься по полной, ахах))
Тора.
Привет. Только сейчас смогла ответить, все просто супер) Как у тебя дела? Дом ещё не спалил?)
Лукас.
Очень смешно, нет и не собираюсь. Что делаешь? У них правда большая студия?
Тора.
Да! Просто огромная! Сейчас готовлю обед, почти все свалили в магазины, остались Оливер и Шнайдер. Ридель сейчас пьет чай, а Дум ушел в свою комнату.
Лукас.
Ооо, тогда передавай Оливеру привет))
Тора.
Ахах, хорошо)
— Оливер, тебе привет от моего брата, — сказала девушка.
— Спасибо, передай ему привет от меня, — ответил немец и засмеялся.
Только сейчас девушка заметила, что возникла пауза, и кухню наполнял смех Оливера. Она невольно засмотрелась и улыбнулась.
Тора.
Тебе тоже привет.
Лукас.
Ооо, спасибо большое) Покажешь мне студию по видеосвязи?
Тора.
Не сейчас. Я пока не могу ничего фотографировать. Завтра у нас фотосъемка, возможно, после нее смогу.
Лукас.
Класс! Ладно, я пошел, надо в магазин сходить. Пока)
Тора.
Пока))
Тишина. Девушка уловила на себе секундный изучающий взгляд музыканта.
— Почему именно бирюзовый? — спросил басист, показывая на волосы.
— Просто мой любимый цвет, — Тора пожала плечами и встала, чтобы помешать мясо.
— Пахнет очень аппетитно. Уверен, будет вкусно, — сзади подошел Оливер, заглядывая в кастрюлю.
— Я бы добавила соль и специи. Что скажешь? — сказала девушка, протягивая басисту вилку с кусочком мяса.
— Хм, да, согласен, — решил Ридель, — но и так тоже очень вкусно.
Девушка довольно улыбнулась и потянулась за приправой. На пороге кухни появился Кристоф, пришедший на запах готовящегося блюда: «Все же я решил присоединиться к вам!»
Через полчаса мясо было уже готово. Картофель приготовился ещё раньше.
— Мы ждём остальных? — спросила Тора.
— Нет, Пауль прислал СМС, что они поели где-то в центре. Круспе всё-таки удалось затащить их в ресторан, — ответил барабанщик.
— Ладно, тогда вы будете первыми, кто попробует мое блюдо, — девушка засмеялась.
Она разложила порции по тарелкам, и немцы сели за стол. После сытного позднего обеда музыканты разбрелись по дому, а посуду решили оставить на гуляющих товарищей. Остальная компания пришла уже под вечер. Все были с покупками. Спустившись вниз, Тора увидела фронтмена, загруженного пакетами, довольного Цвена и Пауля, ведущего беседу с клавишником. Увидя такую милую картину, Тора засмеялась.
— Рихард, чтоб я еще раз пошел с тобой за покупками, — заворчал Тилль.
— Пойдешь, и не раз, — кичливо буркнул гитарист и, сняв куртку, прошел в гостиную.
После разборки своих покупок все решили лечь спать пораньше, чтобы выспаться перед завтрашней фотосессией.
