Под гербом вепря

Ноха встретила Валентина и Дика тишиной. –Рокслей знает? — задал Дик давно волновавший его вопрос. — Нет, — скулы графа Васспарда чуть заалели. –Он бы запер меня на замок и охрану поставил. –Но это же дело чести! –возмутился Дик. — А здоровье моей драгоценной персоны — залог его безопасности! Ричард вздохнул: Вальтер Придд шутить не любил. Сразу за воротами они столкнулись со своими противниками и коротко раскланялись. Придд и Ларт разошлись в разные стороны, а Ричард и Пьер, предложив соперникам примириться и получив ожидаемый отказ, стали обговаривать детали. –Секунданты не участвуют? -холодно поинтересовался Пьер Дави. — Не вижу оснований, -пожал плечами Ричард. — Вам не хочется завершить наш давний спор? –Если мне не изменяет память, — прервал его Ричард.-спорил я не с вами. И там я удовлетворен результатом. –Зато я –нет! -Вы хотите поссориться? –Ричард улыбнулся.- Смею ли я вам напомнить, что в данный момент мы с вами приняли на себя обязательства, которые необходимо выполнить? Или вы отказываетесь от них? –Нет, -спокойно заметил Дави. — Но я хочу, чтобы секунданты тоже участвовали в поединке, что допускается правилами. Если вы мне откажете, значит вы –трус! — То, что я не трус, вам должно быть известно, — Дик усмехнулся.- Во всяком случае, у меня нет привычки вдвоем бросаться на одного! Дави вспыхнул, а Ричард припечатал: — Кроме того, меня можно упрекнуть во многих грехах, как и любого другого, наверное, но я не очень люблю лгать, в отличие от вас, виконт, спасая себя от позора! — Я вас вызываю, — Дави с бешенством посмотрел на собеседника. Ричард Окделл, герцог, Повелитель Скал, олицетворял собой то, о чем Пьер Дави мечтал с детства. Его предки пришли когда-то в Талиг с войском Франциска Оллара, но, в отличие от Манриков, Колиньяров, Вальмонов и других соратников марагоноского бастарда, их карьера не задалась. Да, Дави стали дворянами, но на этом везение и закончилось. Много лет спустя старшая ветвь рода получила графский титул. Но Дави принадлежал к младшей! В семье был ещё младший брат и сестра, и рассчитывать приходилось на свои силы. Будущий графский титул он снял с кончика шпаги Ричарда Окделла, воспитанника и, если верить тому незнакомцу в гостинице, кому Анри так неосмотрительно спустил и деньги и ценности, любовника Рокэ Алвы. Предок Окделла убил предка Алвы, был казнен, что не помешало его сыну сделать блестящую карьеру при дворе Франциска. Мятеж Эгмонта так же не помешал, в свою очередь, его сыну спокойно воспитываться в доме Первого Маршала, который, помимо воспитания сына изменника, всерьез занялся и Надором, чтобы его любовнику, по-видимому, было, что проигрывать в карты. Ричард Окделл шел по жизни победителем, с надменной, вежливой улыбкой, как и его эр! Именно эту улыбку Пьер мечтал стереть с невозмутимого лица любовника Ворона. Кроме того, Окделл, судя по всему, с разрешения Алвы, и пользуясь его покровительством, осмелился оскорбить самую прекрасную женщину, которая так переживала за него и стремилась помочь. Женщину, которой Дави поклялся служить до последней капли крови. В ответ на его вызов Окделл издевательски улыбнулся, изогнув бровь. — Что, неужели собираетесь драться по-честному? — Господа! –привлеченный их перепалкой произнес Ларт.-Что происходит? Вы ссоритесь? — Нет, мы решаем, стоит ли драться секундантам! — ответил Дави. –Окделл не решается. — Правилами не предусмотрено обязательное участие секундантов в поединке! — в голосе Валентина слышался лед. -Герцог в своем праве, это не его бой! -Герцог, вы даете повод обвинить себя в трусости! -заметил Ларт. –Если, конечно, у вас нет серьезных причин для отказа. В голове Дика промелькнула мысль о том, что он нарушает слово, данное монсеньору никогда не связываться с Дави, но он твердо произнес. — Я согласен. *** Ричард успокоился сразу, как только почувствовал шпагу в руке. -К вашим услугам, — он нарочито пренебрежительно улыбнулся сопернику. За спиной звенели клинками Придд и Ларт, и Дик чуть отступил в сторону, увлекая за собой партнера. Дави начал с флеша, видно рассчитывая молниеносно вывести противника из строя, но Дик стремительно увернулся, и ловким движением клинка заставил его чуть опустить оружие вниз, а потом резким ударом чуть не выбил шпагу из рук. Не ожидавший этого Дави отступил на шаг и попытался применить обманную атаку –свой коронный прием, не раз приносивший ему успех в подобных ситуациях. Но на этот раз прием не сработал- противник, угадав его намерения, вместо того, чтобы броситься вперед, прямо на подставленный клинок, атаковал справа и круговым захватом вышиб шпагу у него из рук. — Надеюсь, вы удовлетворены? — Ричард тяжело дышал, но голос у него был безупречно-вежлив. –Или вы желаете ещё размяться? Если, конечно, у вас имеется запасная шпага. Пьер Дави глядел в лицо человека, заставившего страдать прелестнейшую женщину королевства и чувствовал, как волна ярости затапливает его. Если бы они были здесь одни, он бы заставил его замолчать, чего бы это ему не стоило. –Рано или поздно, Окделл, я убью вас, — уверенно произнес он. — Не сомневаюсь, — герцог был все также безупречно вежлив.- Если возьмете пару уроков фехтования. С этими словами он повернулся к первой паре соперников и чуть не вскрикнул. Рукав камзола Валентина Придда был вспорот по всей длине. Противники кружили друг против друга. Скользящий толчок, Ларт наклоняется вперед, но Валентин каким-то чудом успевает прикрыться, и клинок лишь с силой ударяет по гарде. Придд чуть не падает на колено, но шпагу удерживает. Дику вдруг приходит в голову, что он не задумывался о том, как дерется Валентин, и сможет ли он выстоять против Ларта. А Валентин бросается в атаку. Удар, контрудар. Ричарду хочется, как в Лаик, подсказать, как они делали: сиркюлэр, ну же, сиркюлэр! Но он лишь плотно сжимает губы и смотрит. Растерянность у Валентина прошла, и он начинает потихоньку теснить противника, постепенно, шаг за шагом заставляя его отступать. С точки зрения Ричарда однокорытник медлит, можно было бы навязать сопернику ближний бой и закончить дело несколькими ударами, но Валентин снова начинает маневрирование. Чужой, зачем? Дик, закусив губы, смотрит на сражающихся и до него, наконец, доходит. Ларт-левша, гаше, как говорил их ментор в Лаик. Он действует зеркально наоборот, и Придд пытается приспособиться, а пока старается вымотать графа насколько возможно. И Алва и мэтр Шарден предупреждали, что это очень опасные противники, так как надо постоянно помнить об этой их особенности и не подставиться под удар. Леворукий, ну зачем он, когда Валентин доигрывал с Лартом партию в тонто, поймал его взгляд и глазами указал на руки графа, когда тот незаметно завел большой палец под ладонь и чуть придержал карту кончиком мизинца. Граф Васспард не обеднел бы даже от сотни таллов, и они могли с ним провести время более приятно. Если с Валентином сейчас что-либо случиться, виноват будет он. Между тем обстановка на площадке резко поменялась. Валентин уже активно теснит соперника, не давая ему ни малейшей передышки, и Дик переводит дух, но, как оказалось, рано. Как графу удалось зайти сбоку и атаковать, Дик не понял. Валентин вздрогнул, отступил на шаг, пошатнулся и рухнул на землю. Ричард метнулся к однокорытнику — распоротый сбоку камзол набухал кровью. *** В кабинет эра Ричард пришел на рассвете, он не мог себя заставить уйти из особняка Рокслеев, пока усталый лекарь, срочно присланный герцогом Приддом, не сказал, что жизнь Васспарда вне опасности, и, возможно, завтра вечером его к нему можно будет зайти. Граф Рокслей, бледный, небрежно одетый, еле сдерживая бешенство и тщательно скрываемый страх, убедившись, что оруженосец будет жить, потребовал объяснений. Услышав рассказ Дика, он процедил сквозь зубы, что, видно, Создатель отвернулся от графа Васспарда, раз ему взбрело в голову помериться силами с одним из самых наглых шулеров и отчаянных бретеров. У Дика заалели уши. -Я благодарен Вам, герцог, за то, что Вы действовали так решительно, — Рокслей вздохнул, — если бы Вы не доставили его в особняк так быстро, ещё неизвестно, чем бы это все кончилось. –Примите мою признательность. Ричард кивнул, не в силах произнести ни слова. — Я дам вам охрану до дома, -решил Рокслей.- Не хватало, чтобы и с вами что-либо случилось. И вот он стоит перед эром и рассматривает узоры на ковре, не смея поднять головы. — Что с Васспардом? –Рана не очень тяжелая, но он потерял много крови. — Радует, что все обошлось, -философски заметил Алва. — Многие бы подумали, прежде чем кидать перчатку графу Ларту. –Это я виноват, -признался Дик, продолжая с интересом изучать завитки ковра-. Я увидел, как граф мухлюет и указал Валентину. Глаза Алвы широко распахнулись. -Какой сюрприз вы мне ещё преподнесёте? -задумчиво произнес он. — Только не говорите, что сами мухлюете в карты! Повелитель Скал, развлекающийся шулерством, это слишком даже для меня. — Нет, — с облегчением произнес Дик.- Клянусь вам. Алва кивнул и потянулся к гитаре, лежащей на диване. –Идите, отдыхайте. Дик обреченно вздохнул и снова занялся узорами ковра. –Что-то ещё? –Первый Маршал отложил гитару и внимательно посмотрел на оруженосца. –Монсеньор, -Дик оторвался наконец от ковра и посмотрел своему эру в глаза. –Я сегодня дрался с Пьером Дави. –Что-о? –синие глаза блеснули бешенством.- Вы знаете, есть предел даже моему терпению! Вы помните мой приказ? –Да, монсеньор! — злость Алвы позволила Ричарду собраться. Он привычно поправил манжеты и спокойно посмотрел на эра. — Вы сказали, что впредь не желаете слышать о наших столкновениях. — И что? — обманчиво мягко произнес Ворон. –Я с ним дрался, монсеньор, я виноват. -Почему? Окделл, я услышу сегодня правдивый ответ или вы и дальше будете изображать из себя гальтарскую статую? — Пьер Дави предложил, чтобы секунданты тоже участвовали в поединке. — Граф Васспард? -Он был против, а граф Ларт счел, что меня можно обвинить в трусости. — И вы повелись, как мальчишка? Впрочем, вы мальчишка и есть! Надеюсь, на этот раз вы его не ранили? — Выбил шпагу, — Ричард вновь задумчиво глянул на ковер, и Алва почти физически ощутил, как его оруженосцу хотелось этим не ограничиться. Но он постарался выполнить его приказ в почти невыполнимых обстоятельствах, что уже не может не радовать. Такое, пожалуй, стоит отметить. -Налейте мне и себе тоже. Окделл выполняет приказ и замирает в любимой позе — на шкуре, у камина. Огонь золотит светлую кожу, русые волосы, небрежно разбросанные по плечам, и Алве почему-то ужасно хочется до них дотронуться. Дик подносит кубок к губам и пьет, чуть закинув голову, смакуя каждый глоток. Где-то он уже видел подобную манеру, ах да, так пьет он сам. -Раз уж сегодня у нас день откровений, -задумчиво произносит Алва, -скажите, как вы относитесь к девице Рафиано? Темные брови ползут вверх, Дик отнимает от губ бокал и Алва видит, как алая капля остается на губах. Наверное, сладко, -отрешенно думает он, сам не понимая, что именно имеет ввиду-вино или губы. –Она прелестная девушка и заслуживает счастья, — между тем говорит Дик. — Это счастье вы мыслите с собой? Серые глаза смотрят спокойно и безмятежно.  — Я не собираюсь жениться, монсеньор и, как мне кажется, вы не дадите своего разрешения. –Не дам, соглашается Алва, — сейчас не дам. Но через года полтора –вполне возможно. –Она найдет себе достойную пару, -непочтительно прерывает его Дик и снова берет в руки бокал. Алва усмехается. Лионель, по всей видимости, тревожится напрасно.  — О девице Манрик, тоже, видно, спрашивать не следует? Он и сам не знает, зачем задает этот вопрос, уж за Манрика радеть он не собирается. — Тоже, -соглашается Дик и снова чуть откидывает голову, поднося бокал к губам. Длинные волосы щекочут шею, губы чуть улыбаются и Алва ловит себя на совершенно дикой мысли, что ему хочется схватить оруженосца за длинные пряди, закинуть голову так, чтобы он застонал и впиться в эти яркие губы, пахнущие вином. Ворон отвел взгляд в сторону, а когда снова поглядел на оруженосца, тот, отставив пустой бокал, слизнул каплю с губ языком.