*Три дня до Рождества*
Ещё пара дней прошли в таком же темпе, словно по одному сценарию. Каждое утро Чимин буквально врывался в студию с криком «Привет, Юнги!», держа в руках свежий кофе, и тут же получал за это по голове, потому что «Слишком, блять, громко, Пак Чимин!!!». После утреннего кофе каждый занимался своим делом: Юнги садился за работу, а Чимин забивался в угол дивана и обнимал несчастную подушку, тихо наблюдая и иногда комментируя действия альфы. Вечером снова всё тот же ресторанчик и всё тот же добрый официант. На третий день обыденную и приятную тишину нарушил Хосок, пришедший проверить друга и немало удивившийся Паку, уютно устроившемуся на диване и обнимающего любимую подушку альфы, которую тот даже Хосоку брать не разрешает. — А у вас тут уютненько, ничего не скажешь… Чон улыбнулся и, потрепав засмущавшегося омежку по голове, уселся рядом. — Зачем припёрся? — Юнги развернулся к незваному гостю и сложил руки на груди. — Пришёл проверить, как твои дела, и отдать флешку с фильмами, спасибо. На стол с громким стуком приземлился маленький Кумамон и тут же оказался в ловких пальчиках Пака. — Какая прелесть, — глаза омежки засветились детским восторгом. — Не видел их в продаже… Хосок улыбнулся и выразительно посмотрел на мятного, изогнув бровь, мол «Видишь? Я же говорил, что у вас много общего!». — Ну как? Ей понравилось? Быстро перевёл тему Юнги, ревниво смотря на флешку-Кумамона в чужих руках. — Да, ты оказался прав, Юнджи была в восторге. — Юнджи? Кто это? Твоя девушка? — Чимин вопросительно и немного удивлённо посмотрел на Хосока. — Он не знает? — А кто бы ему, блять, рассказывал? — снова включая рассерженного дедушку внутри себя, Мин отвернулся к экрану, бесполезно водя курсором по рабочему столу. — Бу-бу-бу, — Хосок показал язык спине мятноволосого и повернулся к Чимину. — Юнджи — это младшая сестрёнка нашего противного и несносного Мин Юнги. Омега с широко открытыми глазами покосился на Мина и всё так же молча ткнул в его сторону пальцем, как бы спрашивая: «У него чё, сестра есть?». Хоуп, видимо, довольный такой реакцией, много раз закивал головой и улыбнулся. — Поверь мне, ты ещё много чего не знаешь о нашем общем друге. Пак всё так же удивлённо смотрел то на Хоупа, то на Юнги. Почему-то в голове он видел Юнджи, как Юнги в женской одежде и парике. Быстро-быстро помотав головой, омега прогнал картинку из головы и снова прислушался к бесполезной болтовне Хоупа. — Поэтому, Чиминни, тебе просто необходимо прогуляться! Разве не надоело сидеть в четырёх стенах и пялиться в одну точку? Нет, Чимину не надоело, он мог делать так всю жизнь, хотя бы потому, что за работающим Мином было приятно наблюдать. Тот и сам не замечал, что часто покусывал ручки, если сильно задумывается, или, например, когда у него что-то не выходит, он лишь тихо материт всё и вся и придвигается ближе к экрану, будто пытаясь попасть внутрь и, наконец, понять, что же не так? А кто ещё, помимо Пака, мог знать, что если Юнги уставал, он начинал бурчать себе под нос, напоминая омеге рассерженную белку, а иногда и вовсе выкрикивая неизвестные науке звуки? По крайней мере, он надеялся, что единственный в своём роде, и, к слову сказать, последний. Но на удивление для самого себя, юноша утвердительно кивнул, чем вызвал и без того улыбчивого альфы улыбку шире раза в два. — Вот и хорошо, Юнги, ты с нами? — Нет, я хочу поскорее доделать работу и лечь спать. — Хорошо, значит мы пойдём без тебя. Идём, Чимми, пусть этот куст мяты так и сохнет в четырёх стенах. Рыжик кивнул. Возможно, Хосок был прав, и ему действительно нужно прогуляться? Погладив полюбившуюся подушку, он положил её на место, не замечая чуть ли не вопящего в голос от умиления Хоупа за спиной.◄♦◊✻✻✻◊♦►
Впервые за несколько дней на улице светило солнце, что очень обрадовало теплолюбивого омегу. Ожидая, пока Чон закончит обсуждать что-то очень важное с Юнги, он подставил мордочку под согревающие лучи и закрыл глаза. Конечно не как летом, но всё же какая-никакая, а доза солнечного света ему немного досталась. — Соскучился по солнцу? Пак кивнул и, нехотя открыв глаза, посмотрел на Хосока. — Ты же понимаешь, зачем я вытащил тебя с собой? — Не совсем… Чон улыбнулся, как обычно улыбаются маленьким и глупым детям, и, затянув шарф омеги потуже, подмигнул. — Ну нужно же тебе купить подарок одному вредному существу. Чимина словно по голове огрело. За эти пару дней он и забыл, что скоро праздник, а подарки так и остались в магазине. Благодарность Хосоку за такое «тонкое» напоминание захлестнула с головой, и омежка взволнованно закрутил головой в разные стороны. — Ахаха, я так понял, ты «за»? — Конечно! Спасибо тебе, я уже совсем забыл… Хосок кивнул. — Обращайся. Омега улыбнулся и краем глаза выхватил в толпе молодых людей знакомое лицо. На секунду парню показалось, что на него смотрят с некой злостью и даже ненавистью. Чимин дёрнулся, будто от удара тока, и застыл на месте, смотря, как толпа медленно поворачивает за угол многоэтажки. — Чимин? Всё хорошо? — Хосок чуть потряс его за плечи и заглянул в глаза. — А? Д… да, прости, я просто задумался. Чон оглянулся, но никого не увидев, видимо, поверил. — Ладно… пошли, у нас мало времени.◄♦◊✻✻✻◊♦►
Оказывается прогулки по магазинам с Хосоком довольно интересные и весёлые. Парни во всю дурачились, и из рыжей головушки Чимина окончательно выветрился неприятный фрагмент с ненавистным взглядом. Вышли из здания парни уже довольно поздно, солнце скрылось за горизонтом, а с неба снова начал валить снег большими и мягкими хлопьями, оседая толстым покрывалом на голове омежки, заставляя каждый раз стряхивать неприятные осадки с волос и плеч. Шапку он сегодня благополучно забыл дома, думая, что день пройдёт по известному сценарию, и данный предмет туалета ему никуда не упёрся. Хосок куда-то убежал после срочного звонка, и Пак, стоя на остановке, тихо проклинал себя за неряшливость и забывчивость. Руки пришлось прятать в карманах, нос в шарфе, а вот бедные уши прятать было некуда, а потому приходилось терпеть. И неизвестно, когда уже подойдёт этот грёбаный автобус, потому что телефон сел, а кроме него вокруг ни души. — Тоска, даже музыку не послушать~ Пожаловался тишине Пак и, тяжело вздохнув, ещё глубже зарылся носиком в толстый, и слава богам, тёплый шарф. Снег вскоре перестал падать, а нужного транспорта всё не было. Попутку ловить Чимин принципиально не собирался: «Уж лучше пойти пешком», —размышлял омега. — «По телевизору много таких случаев показывали: не только омег, но и сильных альф крадут…, а я уж совсем хилый. Хотя пресс есть… Ох, да кого я обманываю! Если бы он ещё был от постоянных тренировок, а не постоянных диет и по шесть часов в танцевальной студии… Эх, студия… Жаль, что она закрылась на время каникул… Хотя, почему жаль? Тогда я бы не встретил Юнги… А что толку, что я его встретил? Ну вот мы знакомы, а дело с мёртвой точки не двигается! А может оно не двигается, потому что я ему не нравлюсь?» — Чимин шмыгнул носом и покачал головой. — «Даже если и так… Я же дорог ему как друг? Иначе он не стал бы… эм…, а действительно, кто я ему? Друг?..» Затянувшийся монолог резко прервал незнакомый голос над ухом: — Ты Чимин? Юноша резко развернулся и отступил на шаг назад. Подозрительная фигура с шапкой, натянутой на глаза, и маской, скрывающей всё остальное лицо, не внушала доверия и даже немного пугала, учитывая то, что сейчас, кроме них, вокруг никого не было. — Здрасте… Ну я, и что? Нет. В детстве Чимину, как и другим, говорили о том, что с незнакомцами разговаривать нельзя, да и вообще, лучше держаться стороной подозрительных личностей, но долгое пребывание на холоде просто вынуждало делать хоть что-то, пусть даже и не очень обдуманное. — Это тебе, — незнакомец протянул парню конверт и, развернувшись на пятках, направился в противоположную сторону. Чимин непонимающе уставился на конверт в своих руках, а потом перевёл взгляд на удаляющуюся спину и, пожав плечами, уже начал вскрывать письмо замёрзшими пальчиками, но, видимо, судьба не такая уж и злодейка, и к остановке, наконец, подъехал нужный автобус. В спешке закинув конверт в один из пакетов, Пак запрыгнул в транспорт и, усевшись возле окна, со спокойной душой закрыл глаза. Этот день сильно вымотал его, так что не стоит удивляться, что как только он переступил порог дома, усталость взяла своё, и всё, на что хватило сил, это принять душ и, переодевшись, улечься спать. «А письмо завтра прочту…», — уже засыпая, подумал омега.