***
Стук в дверь прозвучал как-то уж совсем скромно, и оба мужчины подняли глаза, заметив там Патрицию, одетую на этот раз в строгом стиле: юбка ниже колен, блузка и пиджак. Полное преображение. Вчера она выглядела более расслабленной, но сегодня от нее так и исходила ответственность, вперемешку с тревогой. Прическа уложена в идеальный пучок на затылке. Внешний вид с иголочки, так сказать. — Мамуль, мы еще не проснулись, — протянул Джим, сев в кровати, тогда как Себастьян просто смотрел на нее, машинально подтянув одеяло до самого подбородка. Кто знает, что на уме у этой дамы. Вдруг надумает посмотреть, не уменьшился ли у него размер за ночь? И плевать, что сегодня он спал не просто в нижнем белье (да, пришлось надеть его перед сном), а еще в домашних штанах — двойная оборона. — Я вижу. С добрым утром, сони! — голос Патриции слегка дрогнул, но никто не стал указывать ей на это, даже спрашивать, что случилось, ибо Мориарти явно понимал, а Моран совершенно не знал, как вести себя. Боги, он стеснялся ее! На кровать, прямо им в ноги, легли два чехла, в которых находились костюмы. Именно они стали причиной столь раннего визита Патриции. Зачем? Опять же, вопрос вновь не прозвучал, так как Себастьян выпал в осадок, вжимаясь в кровать, когда женщина подошла и чмокнула его в висок. Возмутиться? Или же дождаться, пока это сделает Джим? Но он лишь мило улыбнулся, вытягивая шею, чтобы мама поцеловала и его. Ах, это утренний поцелуй мамули и детей. Тогда причем тут полковник? Скорее всего так выглядело ее прощение за вчерашний инцидент. Хотя за что? За то, что она сама стащила со взрослого мужчины штаны, проверяя размер? Конечно, за это определенно надо просить прощения именно Морану. — Одевайтесь, бабушка приедет с минуты на минуту, — погладив сына по растрепанным волосам, Патриция подмигнула Себастьяну, намереваясь выйти, но при этом успела бросить через плечо, — Джимми, детка, ты знаешь, как надо выглядеть перед бабулей. Стоп. Последняя фраза заставила насторожиться Морана. Выглядеть… Как? Костюм? Нет, увольте сразу! Мориарти не привыкать таскать эту дрянь на себе двадцать четыре часа, семь дней в неделю, но сам он категорически избегал этой одежды. Фи! — Я знаю о чем ты думаешь, Басти, но тебе придется нарядиться в него, иначе… — не стоило заканчивать фразу. Джим знал это. Как и тот факт, что нельзя терять ни минуты. Бабуля всегда приезжала в указанное время, ни минутой раньше или позже. — Позволь уточнить, пока есть время, — протянул Себастьян, против воли поднимаясь с кровати. Мориарти уже вовсю пытался застегнуть рубашку с мелкими пуговицами. Всегда бы так собирался, а то как на работу, так прихорашивается по три часа около зеркала, а как приезд бабули, так за пять минут оделся. Маленький врунишка, набивающий себе цену! — Как зовут твою бабушку и кем она работала? Или до сих пор работает? — Констанция. Снайпер в отставке, — незамедлительно ответил Джим, затягивая галстук на шее, — Она воевала, правда не помню подробностей. Еще раз оценив информацию и лежавший чехол с костюмом, Морану ничего не оставалось, как поддаться требованиями, не желая вновь оказаться в центре внимания очередной женщины семьи Мориарти. К тому же снайпер всегда найдет общий язык со снайпером, так ведь? Джим, успевший нацепить на себя большую часть костюма, бросился в ванну, где застрял минут на пять (умывался, очевидно), и притащил расческу, запрыгивая на кровать, чтобы легче было причесать светлые волосы Себастьяна, явно не ожидавший такого поворота. Сборы напоминали подготовку к свадьбе — волнительно и тревожно. — Бабуля не любит растрепанный вид, — пояснил Мориарти свою выходку, а после уже вернулся к своему отражению в зеркале, — Поверь мне. И Себастьян поверил. — Удавку на шею вешать не собираюсь… — отрезал Моран, отправляясь умываться. Сегодня предстоял очередной день в компании семейки, которая уже довела его до состояния, когда побег на войну не казался таким ужасным. А это только утро, мать вашу!***
Джим с Патрицией топтались в прихожей, ожидая звонка в дверь. Заботливая мама поправила сыну галстук, заодно осмотрев и его общий внешний вид, желая убедиться, что нет лишней складочки или пылинки. Моран занял свою излюбленную позицию поодаль, около косяка, где вчера впервые его настигла фурия-мамуля. Интересно, насколько дочка отличается от мамы? — Я прибрала с утра ваш дом, так что можешь не переживать, — оповестила сына Патриция, — Ты совсем запустил свой дом, Джимми. Тебе не стыдно? — Мам, я не домработница, чтобы убираться. Не хватало еще танцевать тут с шваброй, — если бы Себастьян не знал своего любовника, точно бы поверил, что надутые театрально губы признак его обиды. Очередное набивание цены. Хотя… Для него главное молчать и не напоминать о себе — отличная стратегия, чтобы выжить. Особенно рядом с семьей Мориарти. Особенно, когда спишь с сыном такой женщины. — Вот, — Патриция достала телефон из внутреннего кармана пиджака. В гаджете легко было узнать то, что он принадлежал Джиму. Его возмущенный вид ничуть не тронул женщину. — Твои фотографии говорят об обратном. Ты отлично танцуешь, правда не со шваброй, но все равно. И тот передничек уборщицы тебе очень идет, мой дорогой. Вот тут уж никто бы не смог удержаться. Во-первых, криминальный гений покраснел до ушей. Во-вторых, его ролевые игры и любовь к себе нашли еще одного зрителя. По дому раздался хохот Морана, который не прекращался около минуты. — Что тут смешного? — поинтересовалась Патриция, всунув-таки телефон в руки своего сына, — Он хотя бы одевается более скромно. А ты носишь стринги и чулки! Где твои приличия, дорогой мой? Мало того, что кричишь на меня, так еще и пошлятину носишь! Я возьмусь за твое воспитание. — Джим! — хохот резко прекратился, на смену пришла злость, — Я убью тебя! Это был всего лишь спор, не более того… Оправдания полковника, репутация которого так же оказалась подорвана глупой любовью Мориарти к фотографиям, были прерваны требовательным звонком в дверь. Воцарилась тишина. Джим замер. Моран, непонятно от чего, тоже. А вот Патриция не тушевалась, подошла и открыла дверь. На пороге стояла статная пожилая женщина, в строгом пальто и шляпе. В одной руке миниатюрная дамская сумочка, в другой — дорожная. Констанция вошла, осматривая придирчивым взглядом свою дочь, кивнула ей, а после обратила все свое внимание на Морана. Тот аж подобрался весь, не особо понимая, как отреагировать на это. Поприветствовать? — Бабуля, я тут! — подал свой голос Джим, — Не хочешь обнять своего любимого внука? — Джеймс, сколько раз тебе повторять? Никогда не будь таким эгоистом! — отчитала его Констанция, но подошла и чмокнула его в щеку, после чего всунула ему в руки сумку, освобождая свои, чтобы поправить ему галстук. Отодвинув внука в сторону, пожилая женщина подошла к Себастьяну, останавливаясь в шаге от него. — Военный? — поинтересовалась дама, получив утвердительный кивок, — Снайпер или… Обычный пехотинец? — Полковник в отставке, Себастьян Моран. Профессиональный снайпер, — представился Моран, учтиво склонив голову, — А вы, миссис Мориарти, тоже бывали в зоне боевых действий? Похоже, женщине очень польстило, что незнакомый парень так легко увидел в ней военного человека. Но внезапно ее лицо нахмурилось, на лбу пролегли морщинки. — Джеймс Мориарти, как это понимать? — сквозь зубы процедила Констанция, чем вызвала ступор у Морана. Патриция толкнула сына в бок, явно не понимающего, что конкретно не так, и почему бабуля расстроена. — Галстук или бабочка, — подсказала шепотом женщина, и Джим, кивнув и сбросив с рук сумки, побежал в спальню, где откопал «удавку» для Себастьяна. Ох, сколько им придется вынести сегодня… Вечером еще выслушивать придется… Спустившись, Мориарти отдал бабочку в уже протянутую руку бабушки, которая без лишних слов нацепила снайперу аксессуар. А тот в свою очередь не сопротивлялся. — Теперь я вижу в тебе настоящего мужчину, достойного моего единственного внука! — погладив светловолосого парня по щеке, Констанция щелкнула его по носу, — Это шутка. Пока я не могу быть уверена, что ты достоин его. Когда продемонстрируешь свой навык, тогда и поговорим о ваших дальнейших отношениях. — Бабуль, ты же это несерьезно? — спросил Мориарти, подходя к Морану, сверлящему женщину заинтересованным взглядом. Это плохо. Задеты его профессиональные качества. Констанция усомнились в его таланте, а значит стрельбы не избежать. — Ты же не хочешь… — Хочу, — перебила внука женщина, задрав гордо нос, — Если вы хотите моего благословения, если Себастьян не боится оплошать в моих глазах, то после обеда мы поедем… У вас же есть, где можно пострелять? — Есть, — Себастьян с не меньшим вызовом посмотрел на Констанцию, давая понять, что не намерен сдаваться, — И я докажу вам свои профессиональные качества. — Стол накрыт, пора кушать, — раздался голос Патриции с кухни, и женщина подтолкнула парней в ту сторону, хлопнув по заднице обоих. — Мои аппетитные булочки! Я как раз привезла вам пирожки! Это только начало. Только начало…***
Патриция хлопотала по кухне, расставляя на столе столовые приборы. Мужчины, с чувством маленьких детей, которых за ручку привели обедать, вошли и сразу же сели за стол. Джим выпрямил спину, держа осанку, а Себастьян, по-привычке, развалился, чуть ли не закинув ноги на соседний стул. — Сядь нормально, иначе замечание сделают, — шепнул Мориарти мужчине. И слава Богу его слова дошли сразу, ибо Моран расправил плечи и устроился уже более прилично. — Джеймс, — Констанция не могла не заметить, как внук склонился к светловолосому парню и шепнул ему что-то, — Некрасиво шептаться, когда рядом есть еще люди. Это создает некое недопонимание. — Прости, бабуль, — извинился Джим, за что получил теплую улыбку, однако ее внимание вновь переключилось к Себастьяну, который громко сглотнул, сцепив руки под столом (локти на столе — этикет не позволяет), ожидая своей участи. В целом Констанция представляла собой строгую леди, с закаленным на войне характером. Такие женщины ничего кроме уважения не вызывали. Особенно у Морана, который так же побывал в самом пекле. Внимательный взгляд карих глаз, в точности таких же, как у Джима, только немного меньше и без крапинок, следили за ним, придирчиво оценивая его. Патриция, закончившая раскладывать завтрак, творожный омлет, присела напротив, разливая горячий чай. Вроде нормальное утро, правда? — Что у тебя в сумке, мам? — поинтересовалась мать Джима, отчего все посмотрели под стол. Никто и не заметил, как пожилая дама принесла свою сумку. — Ах, это! — встрепенувшись, Констанция принялась в ней копаться, выискивая что-то, — Кроме пирожков моим сладким булочкам (так она прозвала Себастьяна и Джима) я привезла подарок небольшой… Точнее один большой, а второй поменьше. Надеюсь, Патриция, ты не ошиблась с размером, и твой глаз еще не разучился снимать мерки. Протянув свертки Себастьяну и Джиму, она улыбнулась обоим, спокойно принимаясь за чай. Долг, как бабушка, она выполнила, теперь можно спокойно отведать горячий напиток и омлет. Моран развернул пакетик, расправляя непонятный… Носок?! Что это такое? Удлиненный, с двумя маленькими мешочками на конце. Светло-голубой. У Мориарти, размером правда чуть меньше и цветом ярко-красный, точно такой же, как раз под цвет его щек. Он опять покраснел? — Это… Что такое? — тупо спросил полковник, ни к кому конкретно не обращаясь. Джим хотел ответить, но его опередила Констанция, хихикнув в чашку: — Патриция мне вчера позвонила и все рассказала. Говорит, мальчики совсем о своем здоровье не заботятся. Носки не носят, нижнее белье тоже. Так хотя бы самое важное будет в безопасности! — Это… Чехол для?.. — Морану все еще трудно было поверить, что бабушка Джима подарила им шерстяной носочек для члена. Так еще и размер правильный. Вроде. — Члена? — подсказала Патриция, захихикав в унисон с матерью. Нет, эти женщины принялись издеваться не только над собственным сыном, но и над Себастьяном, проверяя его выдержку. Или это некое посвящение в семью Мориарти? — Разумеется, — кивнула Констанция, бросив хитрый взгляд на свою дочь, — Ты же не просто так стянула вчера штаны с этого красавчика? — Изначально я преследовала другие цели. Но можно и так сказать, — ответила Патриция, а Себастьян держался из последних сил, чтобы не повторить свою ошибку. Нельзя позволить себе вспылить. Запрещено! Опасно для жизни! Это всего лишь невинный подарок пожилой, заботливой бабушки. И, черт возьми, почему Джим молчит? — Почему все вокруг считают Себа красивее меня? — возмутился Мориарти, совершенно не по теме разговора. Да, его задевало, что бабушка и мама нахваливали его любовника, уделяя ему больше внимания. Да, он привык, что его нахваливали, любили и ласкали. Да, это чертов эгоизм! — Во-первых, Джеймс, нельзя сокращать чужие имена. Это некрасиво! Во-вторых, мы же должны узнать его получше, — укоризненно заметила Констанция, заручившись поддержкой дочери в виде утвердительного кивка, — Не переживай, ты у нас самый лучший мужчина на свете! В-третьих… — отодвинув от себя тарелку, Констанция приободрилась, — Неси свой ноутбук, хочу проверить кое-какую информацию. — Спроси у меня. Я все скажу… — Живо! — скомандовала бабушка, и Джим подскочил, тут же отправляясь за своим компьютером, который никогда никому не давал. Даже подержать! А тут побежал! Вот засранец, и тут нагрел Морана. Точно получит! — Буду узнавать из достоверных источников информацию о тебе, светловолосый Аполлон, — отвлекла Морана Констанция от его мыслей, — Мой внучок может привирать. Знаю я его… — Зачем? Спросите у меня, я все скажу, — пожал плечами Себастьян, пытаясь скрыть нервный тик в коленке. Ему скрывать нечего. Если их внучок является Криминальным гением, то профессиональный киллер их не должен смущать, верно? Бояться же нечего, правда? — Тебя я проверю на практике. Так что расчехляй свой ствол! И я сейчас не про твой член сказала. К нему у меня вопросов нет.***
Моран поднялся и вышел вслед за Джимом, предпочитая подняться наверх и переодеться, заодно прихватив сумку с винтовкой. Ничего не оставалось, как подчиниться женщине, иначе может все обернуться скандалом, а нервы еще могут пригодится потом, ведь жизнь с Джимом не так уж и проста. Они его балуют, а всем остальным потом страдай. Особенно истерики и капризы. Особенно Морану. Они столкнулись на лестнице. Мориарти нес ноутбук. — Постарайся не убить ее, ладно? — попросил Джим, поднимаясь на цыпочки и чмокнув своего мужчину в щеку, — Она же отослала тебя собираться? Если не оплошаешь перед ней, то я отблагодарю тебя жарким сексом. Потом, как они уедут… — Хороший стимул, — усмехнулся Себастьян, пропуская Мориарти мимо себя и наблюдая, как его задница, подвиливая, скрылась на кухне. Странное чувство образовалось внутри. Констанция похожа на агента ФБР, стремящаяся откопать данные на него. А это не очень приятно.***
— Вот, — поставив ноутбук перед бабулей, Мориарти встал у нее за спиной, тут же выпучив глаза, ведь она с легкостью набрала девятизначный пароль, включая его. Патриция встала по другую сторону плеча, так же с любопытством всматриваясь в экран. Пальцы бабушки уверенно набирали что-то, но когда до Джима дошло, что происходило, он лишь громко вздохнул: — Бабуль, ты опять взломала Пентагон? Почему сразу не Базу ВВС? — У тех идиотов вечно пропадают дела. Понятия не имею почему, — пожала плечами Констанция, орудуя в его любимом ноутбуке, как первоклассный хакер, коим она непременно являлась. Пока шел поиск нужной ей информации, Джим был несколько раз на грани того, чтобы завопить, несколько раз скривился и мысленно матерился, ведь бабуля не жалела его рабочий инструмент, то и дело постукивая по нему из-за мелких зависаний. Совсем терпения у нее нет. — Итак… Себастьян Моран, полковник в отставке… — бормотала женщина, водя курсором по статьям, — Ага… Понятно… Снайпер… Ох, любит охотиться на тигров? Это ужасно! Животных надо любить! Так, а это что? Мориарти наклонился и посмотрел, что так смутило бабушку. На экране красовалась фотография Морана в военной форме и с девушкой. На вид ему было лет двадцать, не больше. — Молодой… Неопытный еще. Не переживай, — заверил Констанцию Джим, подарив ей виноватую улыбку. И почему он должен отстаивать честь своего снайпера? Где шатается этот засранец? Приходилось отбиваться от атак самостоятельно, без чьей-либо помощи. — Допустим, — продолжила бабушка, — На службе любил рисковать… Угу… Полковник… Горячие точки… Стальные нервы… Таланты… Умен… Ну тут я еще не уверена. Расчетлив… Может быть. Что ж, все понятно. Интересный персонаж, — заключила Констанция, вновь воскликнув в негодовании. Что еще ей могло не понравится? Хотя, ей и цвет ноутбука мог не нравится, это же бабушка! — Что это такое? Джеймс! В твоей истории браузера одни порно сайты! Ты что, совсем головой тронулся? Что за извращение?! — а вот тут у него не было шансов убедить бабулю, что это Себастьян стаскивает его компьютер и посещает такие сайты. Черт, получается, все знают пароль от его ноутбука?! Чертов снайпер, получит по ушам! — На работе скучно, знаешь ли, — оправдался Мориарти, слегка покраснев, хотя не особо понимал причину. Он не смотрит порнуху, стыдиться нечего. По крайней мере не так часто. И не на ноутбуке. На телевизоре есть специальные каналы со взрослыми фильмами. — Так, ладно, что тут пишут про тебя, Джеймс, — протянула Констанция, листая статьи и документальные сводки, успевая бормотать себе под нос, — Гений… Угрожает социуму… Подрывник… Социально опасен… Стоп! Так ты и есть тот самый подрывник? — Что значит «тот самый»? — с подозрением поинтересовался Мориарти, чувствуя, как мороз пробежал по коже. Этот голосок не мог предвещать ничего хорошего. — В блоге Джона Ватсона описан подрывник-неудачник! — воскликнула бабушка, пальцы которой запорхали над клавиатурой, и уже через пару секунд на экране засветился тот самый блог. Да, признаться Джим и сам его листал, но никогда не вчитывался. А тут выясняется, что его бабушка фанатела от творчества, если можно так назвать, его врага! Возмутительно! Жаль, что напрямую выразить свои негодования у него не получалось. Слишком опасно. — Ох, да! Я тоже читала об этом, — и мама тоже?! — Если не ошибаюсь, дело называется «Большая игра»? — Именно, — подтвердила Констанция, — Так это ты, Джеймс?! — Ну… — протянул Мориарти, переминаясь с ноги на ногу и заламывая руки от волнения, — Да. — Боже мой! — воскликнула бабушка, хватаясь за сердце, — Боже мой! Мой внук-неудачник! Мало того, что балуется со взрывчаткой, так еще и пользоваться нормально не умеет ею! Какой позор! Любитель целовать флешки и флиртовать с Шерлоком Холмсом! Что я скажу людям теперь? Боже мой! Какой позор! — Да что такого? Будто кто знает, что ты моя бабушка. Подумаешь… — фыркнул Джим, почти обиженно поджав губы, но тут до него дошел смысл сказанных бабулей слов, — Подожди. Что значит «что скажут люди»? Ты кому-то рассказала обо мне?! — Естественно! Как по-твоему я добилась повышенной пенсии? Думаешь ветерану войны много платят? Тут бы Джон Ватсон со мной согласился! — Констанция отодвинула ноутбук, поднимаясь на ноги и расправляя свою юбку, которая итак выглядела идеально, — Хватит заговаривать мне зубы! Знаю я таких, как ты. Где Себастьян? Он готов ехать? — Может не надо? — попытался загородить дорогу Джим, хлопая своими глазами. Может на Морана это и действовало, но вот у Констанции, кажется, был иммунитет к такому роду уловок. — Мой малыш, — чмокнув его в носик и потрепав за щечки, она уверенно отодвинула его в сторону, оставляя с Патрицией на кухне, однако успела бросить напоследок, — Теперь ясно, почему твоя мама позвонила мне… — Что ж, я сделал все, что мог. Надеюсь, Себби не застрелит ее… — буркнул Мориарти, утирая нос после бабушкиного поцелуя.***
Моран готовил свою винтовку в гостиной, проверяя содержимое сумки. С кухни доносились голоса, в основном Констанции, но иногда проскакивал писк Джима. Кто бы мог подумать, что у Наполеона преступного мира такая мама и бабушка? Где же его отец? Что случилось с ним? Не удивительно, если эти две дамы довели его до сердечного приступа или до самоубийства. Себастьян склонялся к последнему варианту. — Зачем ты переоделся? — раздался голос Констанции над ухом, и Себастьян подпрыгнул. Боги, он же лучший наемник в штате Мориарти! А шагов пожилой дамы не услышал. Беда… — В костюме неудобно стрелять. Движения рук стесняет, скорость стрельбы снижается и повышается разброс пуль, — пояснил Себастьян, бросив взгляд через плечо, где в дверях кухни стояли мать с сыном. Оба смотрели на него с сочувствием. — Ладно, теорию ты знаешь. Хотя, если бы ты был профессионалом, тебя бы не смутил твой костюм. Хорошо, едем, посмотрим стальные ли у тебя яйца или ты больше болтаешь… Моран вновь перевел взгляд на Джима, шептавшего одними губами: «Только не убей ее!». Легко сказать, трудно сделать. Констанция по острию ножа ходит, честное слово! С другой стороны, Себастьян работает на куда более капризного ребенка, нежели дотошная старушка, заботящаяся о своем любимом внуке.***
В машине царила угнетающая тишина. Моран старался не отвлекаться от дороги и игнорировать сидевшую рядом Констанцию, неотрывно изучавшую его. Область виска жгло — настолько пронзительным был ее взгляд. Слава Богу, стрельбище, на котором он часто тренировался самостоятельно. Хорошее местечко, в лесу, на полянке, далеко от посторонних глаз. Себастьян ничего, почти, не боится, но сейчас ловил себя на мысли, что женщина вызывает в нем странные чувства… Дискомфорта. — Я читаю блог Джона Ватсона, — вдруг проговорила Констанция, чем вызвала удивление на лице Морана. И что ему сказать на это? Порадоваться? Этого коротышку он не любил, ровно, как и его дружка детектива. А блог, который листался Джимом каждый день, в надежде найти хоть что-то о себе, вызывал отвращение. — Мило, — только и ответил Себастьян, сворачивая на дорожку, ведущую в глубину леса. — Там описано, как в момент передачи флешки моему внуку, лазерные точки от винтовок плясали так, будто там были не снайпера, а их дети… Помнишь тот день? И Моран помнил. Меньше, чем за двенадцать часов до встречи с Шерлоком в бассейне, Джим подошел к нему с двумя бутылками виски и предложил выпить. На спор, кто быстрее опьянеет. Что происходило во время их попойки, Себастьян помнил отрывками. В чем не оставалось сомнений, так это в его проигрыше. В тумане воспоминаний до сих пор маячило лицо Мориарти, совсем не пьяное. А потом резкое пробуждение с сильным похмельем. И как работать, когда глаза закрывались, голова раскалывалась и пальцы не двигались? Попробуй тут доехать до чертова бассейна, забраться на крышу и прицелиться. Тошнота преследовала его. Бутылка воды стоявшая рядом, совершенно не спасала. Ой, он щелчок пальцев не сразу услышал. Благо другие ребята работали хорошо, и на их фоне можно было слегка оплошать. — Так ты помнишь?! — более настойчиво спросила Констанция, разрушив момент воспоминания, — В блоге написано, что один лазер был направлен не на Джона Ватсона, а на моего внука! — Глупости, — попытался соврать Моран, желая прекратить ее дотошный допрос, который вряд ли приведет к чему-то хорошему. К тому же они приехали. — Убила бы того бездарного идиота! Отрезала бы яйца и скормила своей собаке! Пикси с радостью бы слопал и не заметил, несмотря на то, что он — чихуахуа. Полковнику оставалось выйти из машины, закатив глаза, и помочь выбраться даме, после чего двинуться в сторону стрельбища, повторяя про себя, словно мантру: «Она всего лишь пожилая женщина!».***
— Чего ты так долго копаешься? — воскликнула Констанция, подходя к Морану, который стоял на коленях и собирал свою винтовку, стараясь не отвлекаться на женщину за спиной, — Я не собираюсь торчать тут весь день. Просто продемонстрируй мне свой навык и сбей те железные банки! О, да. Пока Себастьян расставлял их, три раза получил замечание, как правильно ставить жестяную мишень, чтобы оставалась возможность попасть в центр. Теперь же бабуля ходила вокруг и причитала, что снайпер не может собрать винтовку. Так и хотелось встать и врезать ей прикладом, чтобы утихла. И единственное, что останавливало — бабушки могло не стать. Раз, и нет ее. Только от представления этого на душе становилось теплее. — Все, — выставив прицел, Себастьян присел в удобную позу, но не успел толком прицелиться, как получил ощутимый подзатыльник, из-за которого стукнулся носом о прицел. — Кто учил тебя сидеть в такой позе, идиот? — воскликнула женщина, стукнув своей миниатюрной ногой ему по голенищу, — Ноги чуть шире! Плечи расслабь. Какие нынче бездарные киллеры пошли! Ты же работаешь на моего внука, должен понимать, что от тебя зависит его жизнь! Может тебе на курсы повышения квалификации записаться? — Раньше никто не жаловался, — буркнул Моран, произведя все же три выстрела по банкам. Жестянки отлетели в разные стороны, так что пришлось пойти и собрать их, чтобы была возможность оценить точность попадания. Однако, Констанция вырвала его оружие, махнув в сторону банок. Отлично, у него забрали самое ценное в жизни, его детку, и отправили собирать банки. Кто бы еще вчера сказал, что найдется такой смельчак, который дотронется до оружия, Себастьян бы не поверил. Так мало того, что она унижала его способности, так она еще стучала прикладом по земле, пытаясь что-то добиться. Три микроинфаркта ему обеспечено. — Вот, — протянув три жестянки, Моран гордо продемонстрировал точные попадания, однако в ответ получил лишь изящное, дамское фырканье. — Там стоят еще три банки. Учись, как правильно стрелять, — Констанция всерьез была нацелена произвести три выстрела. Вот только что-то не так было с оружием, так как она долго дергала затвор, не поддающийся ей. Себастьян склонился на звук ее негодования (фатальная ошибка), чтобы поближе рассмотреть причину поломки, когда маленькая ручка с большим количеством увесистых колец, сжатая в кулак, сорвалась с затвора и прилетела прямо… В глаз Морану. Заматерившись, полковник отскочил в сторону, хватаясь за лицо, тогда как Констанция поднялась на ноги и бросила винтовку к его ногам. — Боже! У тебя ужасное воспитание, раз ты позволяешь себе отпускать такие слова в присутствии пожилой женщины, — не обращая внимания на бешенный взгляд мужчины, смотревшего на нее одним глазом, она изящно пожала плечами, — У тебя плохо начищено оружие, дорогой мой… Не люблю, когда не ухаживают за такой важной вещью. Выброси ее и купи другую. Мой внук располагает средствами, попроси у него. Или я подарю тебе на Рождество… — Вы мне врезали в глаз, между прочим, — рыкнул Моран, стараясь изо всех сил не срываться. Могло быть и хуже, правда? Вот взять хотя бы ее халатное обращение с его снайперской винтовкой — если бы кто-то другой позволил себе бросить оружие на землю, то сразу бы попрощался с жизнью. — Сам виноват, — только и ответила женщина, пожимая плечами. Лишившись одного глаза, полковнику трудно было предугадать следующий шаг Констанции, которая превосходила своей непредсказуемостью внука. За долю секунды она выхватила из внутреннего кармана пиджака миниатюрный, дамский пистолет и произвела три выстрела. На месте трех последних банок ничего не осталось. Шах и мат. Так же спокойно, как были произведены выстрелы, бабушка убрала оружие, развернулась на каблуках и, подмигнув потерявшему дар речи Морану, пошла в сторону автомобиля, напевая себе под нос долбанное ретро. Хороший денек. Нарядили в костюм, подарили чехол для члена, унизили профессиональные качества снайпера, дали в глаз… Что еще ждать? Ремня по заднице за плохое поведение? Нет уж, если Джим боялся сказать дамочке слово поперек, то Моран таковым не являлся. Надо будет, придется осадить ее, чтобы знала свое место. Пока Констанция наслаждалась природой, крутясь вокруг машины, Себастьян собрал винтовку и положил ее в багажник, с силой захлопнув его. Именно в этот момент на обе ягодицы легли те же маленькие, женские ручки, с силой сжимая их, а сам Моран оказался прижат животом к машине. — Не расстраивайся, моя сладкая булочка, я преподам тебе пару уроков правильной стрельбы. К тому же, дома тебя ждет Джеймс. Поворкуете вечерком, снимете напряжение и все станет, как прежде. — Кхм… — откашлявшись, Себастьян вырвался из плена женских рук, отскакивая на один шаг в сторону и поднимая руки в знак капитуляции, — Понятия не имею, чем конкретно я зацепил вас и вашу дочь, но я люблю Джима. И вообще я гей, так что прекратите меня лапать в неприличных местах и так откровенно домогаться! — Ох, — восторженно хлопнула в ладоши Констанция, сделав шаг в сторону Себастьяна, который в свою очередь сделал шаг от нее, — Ты и правда напоминаешь тигра. Опасный, дикий зверь. Сколько же в тебе страсти! Будь я молодой, ты бы не смог устоять передо мной! Ладно, поедем. Не дожидаясь, пока ей откроют дверь, женщина села в машину, хлопнув дверцей. Только после этого Моран понял, что не дышал, потому громко выдохнул, почесав затылок: — Черт!***
— Итак, мистер Моран, — начала Констанция, когда они выехали на дорогу, возвращаясь домой. Если честно, Себастьян молился всем Богам и дьяволу, чтобы его пассажирка молчала всю дорогу, но увы, его атеизм подтвердился, так как всевышний не помог ему. Глаз нещадно болел. Удар у дамочки поставлен на «отлично». — Что? — спокойно, насколько был в состоянии, ответил полковник, не отрывая взгляд от дороги. — Какие у тебя планы относительно моего внука? Будете узаконивать свои отношения или продолжите жить в грехе и разврате? Сказать, что Моран удивился, значит ничего не сказать. С чего вдруг бабушка решила, что они собираются создавать семью? Два самых влиятельных человека в криминальном мире вдруг создадут новую ячейку общества? Джим будет в восторге. — Не думаю, что в нашей жизни один грех как-то изменит картину, — уклончиво ответил Себастьян, сворачивая с трассы. — Потому в таких ситуациях обычно подсказывают более мудрые люди. К тому же ты более серьезный мужчина, чем мой раздолбай-внук. Уверена, ты имеешь его… — Кхм, — прервал настойчивым кашлем женщину Моран, бросив на нее предостерегающий взгляд. Констанция явно переходила черту дозволенного. Нельзя обсуждать половую жизнь своего внука с его же любовником! Еще бы спросила, в какой позе они обычно предпочитают заниматься сексом. А что? Людям, которые влюблены в гомосексуальные пары, всегда интересен именно этот вопрос. — Ладно-ладно, — усмехнулась женщина, легонько стукнув его в плечо, — Я и так знаю, кто из вас сверху. Могу сказать, что раньше я тоже любила ролевые игры. О! Вот эта фотография сразила меня! Одну минутку… Достав из кармана… Внимание! Телефон Джима, Констанция ловко ввела пароль и принялась увлекательно листать фотографии. Раздался резкий тормоз. Моран повернулся к женщине, облокотившись на руль. Как телефон этого идиота оказался в ее руках, черт возьми?! Почему Джим не следит за своими гаджетами? Ладно, если бы просто телефон, так он хранит там столько важной информации! Особенно фотографии… Фотографии! Констанция не обратила внимания на то, что машина резко затормозила. Конечно, если бы Себастьян нашел личные фотографии интимного характера того же Шерлока Холмса, то тоже бы перестал замечать окружающий мир. — Послушайте, это личное… — попытался Моран, протянув руку, чтобы забрать-таки телефон, но получил ощутимый удар по ней. — Сейчас в другой глаз врежу, — угроза утонула в широкой улыбке Констанции, которая повернула экран к нему, показывая изображение, — Посмотри, Джеймс тут такой очаровашка. А ты в ковбойской шляпе вообще отпад! Чертовы ролевые игры! Чтобы Себастьян еще раз разрешил сфотографировать себя? Ни за что! Никогда! Ни за какие деньги! На него смотрело изображение, где он самолично стоял в костюме ковбоя из секс-шопа. Шляпа и жилетка на голое тело. Член прикрыт тряпкой. Спасибо хоть на этом, вашу мать! Теперь полковник в отставке, второй по опасности человек в криминальном мире, унижен со всех сторон. Ох, кое-кто за это получит! Причем таких хороших звездюлей, что сесть не сможет! Маленький засранец! Когда уже он научится следить за своими вещами? Почему бы бабушке не показать их домашнее видео? Получили бы совет, как правильнее заниматься сексом. — Мы поедем домой? Или ты собрался стоять тут и сверлить несчастный телефон своим взглядом? — Угу, едем, — от безысходности Моран готов был застрелиться. Но ничего другого не оставалось, как стукнуть по рулю руками, завести машину и тронуться в сторону дома, все еще ловя на себе насмешливые взгляды Констанции. Такое ощущение, что она застукала их в разгар самой жаркой ночи!***
Спокойствие и тишина в доме была нарушена резким хлопком входной двери и топотом ног по лестнице. Джим сидел с ноутбуком в гостиной, а Патриция читала книгу. Оба подскочили от внезапного звука. За годы совместного проживания Мориарти научился распознавать шаги Себастьяна, и в этот раз кое-кто был очень сильно… Недоволен. — Я разберусь, — буркнул Джим, отправляясь в спальню, где скорее всего уже успел спрятаться Моран, пытавшийся совладать с порывом убить кого-нибудь. — Басти? — заглянув в комнату, Мориарти обнаружил своего мужчину сидевшим на краю кровати, — Что случилось? Под глазом виднелся расцветающий синяк. Ого, Себастьян подрался с бабушкой? Тогда в дом ворвалась бы она. Значит случился казус, по-другому никак не объяснить. — Что случилось? — переспросил Моран, поднимаясь на ноги, пока Джим закрывал дверь, — Твоя чокнутая семейка со мной случилась! Мало мне твоих вечных истерик и капризов! Так еще твои мама и бабушка мне мозг выносят! Одна штаны с меня стаскивает и презервативы подкладывает, другая же унижает мои способности снайпера и намекает на то, чтобы я женился на тебе! Почему нельзя было предупредить, что все настолько плохо, Джим?! — Тише, пожалуйста, — попросил Мориарти, утаскивая бушующего Себастьяна на кровать. Только когда они присели рядом, только когда криминальный гений положил свою руку на колено полковнику, тот, казалось, смог перевести дух, оценивая сказанные слова. — Извини. Твоя бабуля… Она перешла все границы! Она читает блог Джона Ватсона… — Не столь страшно, — быстро отозвался Джим, но Моран не унимался. Ему надо выговориться. Жизненно важно! — Она вяжет чехлы для членов! — воскликнул Себастьян, всплеснув руками. — Это забота о нас. — Она сломала мое оружие одним прикосновением! — Я куплю тебе новое… — Она врезала мне в глаз, когда пыталась починить его! — Это случайность… — Она стащила твой телефон и видела все наши фотографии! — Морана вдруг осенило, что он еще не высказал свои претензии самому Джиму, который никак не научится следить за своими вещами, — Кстати о телефоне… Какого черта ты ставишь такие легкие пароли?! Какого черта твои гаджеты вообще делают в руках этих опасных женщин?! Да уж, тут сложно подобрать правильные слова. Себастьян заслуженно отчитывал Джима. Но сделать хоть что-то, что помогло бы им избежать подобной ситуации, невозможно. — Не нервничай. Успокойся. Они завтра уедут, и все встанет на свои места. У тебя останется только одна головная боль — я! — Мориарти широко улыбнулся, что не заразиться этой улыбкой оказалось трудно. Моран лишь фыркнул, но уголки его губ поползли вверх. — Как только за ними закроется дверь, я тебя втрахаю в первую попавшуюся поверхность. Причем так жестко… — Как только сможешь, — закончил за своего снайпера Джим, кажется, готовый на все, лишь бы успокоить его, — Я согласен. — Итак, мальчики! — раздался голос Констанции, и оба мужчины подскочили на ноги, глядя в сторону дверного проема, где красовалась бабуля, сложившая руки в замочек перед собой, — Общая картина мне ясна. Как она умудряется перемещаться по дому так тихо, что натренированный слух Морана не улавливал ее? С годами Констанция еще больше пугала Джима, а теперь еще и его мужика. Такое вообще возможно? — Ты о чем, бабуль? — все же осмелился поинтересоваться Мориарти, прижавшись плечом к Себастьяну, — Ты поняла, что мы в полном порядке? Вы уезжаете? Моран бросил взгляд на Джима, удивленный отчаянными нотками в его голосе. И это криминальный гений? Трясется перед своими мамой и бабушкой? — Разумеется, нет. Я решила остаться до вашей свадьбы! — радостно воскликнула Констанция, подскочив к ним, умудряясь вклиниться между ними, чтобы взять под локоть и прижаться к плечу сначала Морана, а после к своему внуку, — Сладкие булочки, вы обязаны устроить свадьбу года! — НЕТ! — в один голос вскрикнули мужчины. — ДА! — ответили женщины.