Глава 12
Городская католическая церковь, Фуюки
Май 2017 года
Этой ночью в католической церкви города Фуюки было очень тихо. Даже тише, чем обычно. Однако это была вовсе не тишина, дарующая покой и умиротворение. Напротив, сегодня она была пронизана небывалым для этого места напряжением. Казалось, еще чуть-чуть, и она заискрится в воздухе разноцветными молниями. Вирджил Бианко неподвижно стоял перед алтарем. Его руки не были сложены в молитве, а губы не шептали тихие слова святого писания. Лишь в его широко раскрытых глазах плескалось мерцание, переливающееся всеми оттенками сиреневого, фиолетового, синего и множества других цветов. Эта ночь была очень важна. Она вполне могла стать судьбоносной. Но с каждой секундой уверенность в ее благоприятном исходе покидала наблюдателя Шестой Войны. - Не понимаю, чего ты хочешь добиться, - этот вопрос, заданный немного хриплым низким баритоном откуда-то из середины центрального нефа церкви ненадолго повис в воздухе, оставленный без ответа. Человек, задавший его, вольготно развалился на одной из скамей, закинув ногу на ногу. Не было похоже, что он собирается торопить наблюдателя с ответом. Его голос был серьезен, однако его поза, его мятый жилет охряного цвета под пиджаком его темно-коричневого костюма, криво завязанный галстук-бабочка на воротнике его белой рубашки выдавали в нем легкую небрежность. Надвинутая на лицо широкополая черная шляпа приоткрывала лишь плотно сжатые губы, обрамленные пышными усами, волевой подбородок с короткой бородой, и длинные русые волосы, ниспадающие на его плечи. Море сияющих красок покинуло глаза священника, уступив место их обычному голубому цвету. - Я уже объяснил тебе то, что было в моих силах, - священник извлек из-под плаща колоду из семи карт - своеобразный талисман, который вручался наблюдателям Войны Грааля вот уже многие годы. - Загадки и игра слов – не лучший способ убеждения, священник. - Это все, что я могу тебе предложить, Билл, - священник кинул на алтарь первую карту. На прямоугольнике из атласной бумаги золотистого цвета, обрамленной красивым орнаментом, светилось серебром изображение воина в сверкающих доспехах. Он прижал свои руки, сжимающие рукоять меча, к груди, сияющее лезвие его клинка было устремлено вверх. - Слишком слабый аргумент. - Не для меня, - Вирджил выкинул вторую карту. На ее пурпурном атласе девушка в доспехах возносила свой лук вверх, выцеливая далекую мишень. Два колчана со стрелами и короткий кинжал висели на ее поясе над тканью развевающейся длинной юбки красного цвета. - Я мог простить тебе укрывательство действующего мастера, пусть это было и против правил. Он не собирался вступать в сражение самостоятельно, и я говорил себе, что поступаю верно. Но сейчас мне кажется, что я должен пустить тебе пулю в лоб. Может, подскажешь, почему мне не стоит этого делать? - Я дал тебе достаточно подсказок, но ты не понимаешь их. Не хочешь понимать, - третья карта из бордового атласа с изображением мужчины в костюме времен эпохи возрождения и широкополой красной шляпе с пером, сжимающего черное копье за своей спиной, легла на стол. - Я понял лишь то, что ты послал правила ко всем чертям из-за неясных видений в своей голове. - Эти неясные видения сказали мне уже слишком многое, - серая атласная карта с изображением всадника в колеснице, поднявшего руку с зажатой в ней плетью для удара, упала рядом с предыдущей, - я бы не хотел знать и десятой доли. Вирджил выкинул очередную карту. С ее алого атласа безумными глазами смотрело существо с телом человека, оскаленной мордой собаки и рогами буйвола. - Я видел много развилок на этой тропе, Билл. Но лишь одна из них вела в пропасть. - А остальные? – в вопросе прозвучало неприкрытое недоверие. - Остальные – прямиком в ад. Собеседник Вирджила усмехнулся. - Так значит, ты выбрал пропасть, и решил утащить за собой всех остальных?– к недоверию в его голосе прибавились нотки презрения. - Можешь называть это так, если хочешь, - спокойно ответил Вирджил. - Они знают? Вирджил покачал головой. - Нет. Никто, кроме тебя. Собеседник священника рассмеялся грустным смехом. - Теперь я понимаю, почему Грааль не дал тебе власти надо мной, – человек в шляпе поднял голову и посмотрел на священника. В полутьме нефа его глаза блеснули отсветами свечей, - ты на редкость лицемерный сукин сын, святой отец. - Не буду это отрицать, - шестая карта из пурпурного атласа с изображенным на ней седобородым старцем в длинной фиолетовой мантии, удерживающим в одной руке длинный посох, а в другой массивную книгу, с мягким шелестом прокатилась по алтарю. Человек в костюме и шляпе поднялся со скамьи. - Я не буду мешать тебе, Вирджил, - поправив шляпу, человек пошел к выходу, наполнив неф гулким стуком подошв своих сапог, - но и помощи ты от меня не дождешься. - Это меня вполне устроит, Билл, - священник выкинул последнюю карту с изображением человека в маске и кинжалом в руке на темно-багровом фоне. Семь карт образовали посреди алтаря ровный круг. - Забыл еще одну, - человек в шляпе остановился и поднял руку. Из рукава его пиджака выпорхнула еще одна карта. В отличие от остальных, на ее поверхность была нанесена позолота. Обрамленное золотом, в ее центре виднелось изображение светловолосой девушки в длинных белых одеждах с развевающимися за ее плечами полами серого плаща, расшитого золотыми нитями. Глаза девушки были прикрыты. В правой руке она держала посох с позолоченным навершием. Ее левая рука удерживала весы. Мужчина бросил карту и продолжил свой путь. Описав дугу по нефу церкви, золотистый прямоугольник приземлился на алтарь и с шелестом проскользил по нему, заняв место в центре круга из семи карт. За собой он оставил след из пяти обычных игральных карт, на истрепанной, пожелтевшей от времени, местами покрытой бурыми пятнами, дешевой бумаге которых уже с трудом можно было рассмотреть масти – восьмерку треф, восьмерку пик, туз треф и туз пик. Пятая карта лежала рубашкой вверх. Двери церкви захлопнулись за спиной мужчины в темно-коричневом костюме. Священник потянулся к пятой карте и перевернул ее. - Я догадывался, - произнес он с едва заметной ухмылкой.