Глава 22
Аптека «Casablanca»
Район Медина Аль-Кедра
Дубай, ОАЭ
Июнь 2017 года
Сквозь рев ветра Амин услышал хлопки далеких выстрелов, но даже не обратил на них внимания. За месяцы непрекращающегося кошмара эти звуки стали для него привычными. Более того, они вселили в него надежду. Треск далекой пулеметной очереди стих, вновь оставив мальчика один на один с гнетущей тишиной, нарушаемой лишь воем ветра и шуршанием песка, который сыпался сквозь прореху, проделанную в крыше аптеки шальным снарядом. Солнце, лучи которого с трудом пробивались сквозь поднятую ветром завесу песка, склонилось к закату. Последний солнечный блик проскользнул через зарешеченное окно, словно дразня Амина, и комната погрузилась в полумрак. Снова. Оказавшись во тьме, Амин будто вновь услышал это тяжелое шарканье шагов и хриплое дыхание. Пусть это и было лишь наваждением, мальчика пробил озноб. Замерев в своем углу, он перестал дышать и весь обратился в слух. Все тот же вой ветра и шорох песка. Просидев так до тех пор, пока голова не начала кружиться от нехватки кислорода, он позволил себе сделать вдох. Убедившись, что он один в ближайшей округе, мальчик осмелился покинуть угол, в котором сидел вот уже много часов подряд. Он осторожно подполз к двери, которую сам забаррикадировал тем хламом, который попался ему под руку: осколки витрин, куски бетона, упавшие с крыши, и даже кассовый аппарат - в ход пошло все. Однажды этот аптечный пункт уже подвергся разграблению. Однако, мародерам не удалось вынести отсюда абсолютно все. Может, виной был тот самый случайный снаряд, а может что-то еще – Амин не стал думать об этом. Куда важнее было другое – в аптеке все еще оставалось то, что можно было употребить в пищу – по счастливой случайности витрина с биологически активными добавками осталась целой, пусть ее запасы уже заметно оскуднели. Мальчик не хотел думать, что будет, когда они закончатся. Ведь это будет означать, что ему придется покинуть убежище. И в таком случае столкновение с мародерами или военными – самый лучший исход, на который ему останется надеяться. Если он наткнется на них, то не сможет сбежать второй раз. Амин просто знал это. Если бы не женщина, с которой он встретился в прошлый раз, сейчас он бы не сидел здесь, надеясь на спасение, а лежал на улице, разорванный на куски. Истошные крики и мольбы о помощи этой женщины эхом пронеслись в голове Амина. Мальчик поежился, и бросил еще один взгляд на импровизированную баррикаду. Так или иначе, он не мог ничего сделать, не мог помочь ей. В лучшем случае, он бы умер вместе с ней, а в худшем… Внимание мальчика привлек металлический щелчок. Повернувшись к окну, мальчик оцепенел и вжался в стену, с трудом сдержав крик. По ту сторону зарешеченного стекла на него смотрели два рубиновых огня. Они принадлежали силуэту в черной парандже. Несмотря на песчаную бурю и окно, находившееся на уровне третьего этажа, эти глаза продолжали жадно буравить мальчика. Амин знал, что эти глаза смотрят прямо на него. Его все-таки нашли. Фигура протянула к окну свою когтистую руку и обхватила стальные прутья. Металл застонал и смялся, словно пластилин. На миг Амину показалось, что по толстому стеклу скользнул слабый зеленый блик. В следующее мгновение голова монстра лопнула, словно перезревший арбуз. Что-то тяжелое ударилось в стену над головой мальчика, осыпав того каменной крошкой. Послышался звон разбитого стекла. Амин не успел вскрикнуть, как возведенная им баррикада взорвалась, разлетевшись осколками по всему торговому залу. Небольшой стальной цилиндр звонко проскакал по каменному полу в центр комнаты, и все потонуло в ослепительной вспышке света. Ослепленный и оглушенный, мальчик почувствовал, как кто-то заламывает его руки за спину и туго стягивает их пластиковой полоской. Его рот заткнули кляпом. Первым, что Амин увидел, когда к нему вернулось зрение, были люди в черной униформе и с оружием. Их лица были скрыты под противогазами. Они о чем-то разговаривали на незнакомом ему языке и обыскивали аптеку. Медикаменты их не интересовали, они явно искали кого-то еще. Не обнаружив никого в аптеке, они так же стремительно покинули ее. Один из них потащил за собой мальчика.***
- В здании чисто, лейтенант, - появившийся из последнего по коридору дверного проема военный быстрым шагом приблизился к своему командиру. - Хорошо. Пора убираться отсюда. - Взрывпакет и вспышку на одного мальчугана… - укоризненно покачал головой боец, стоящий около развороченного взрывом дверного проема, - надеюсь, он хотя бы не один из этих тварей. - Отставить нытье, Ли. Выводи людей. Мальчонку с собой. - Есть. Кимболл. Один из бойцов в обычной униформе схватил связанного ребенка за руку и потащил за собой к лестничной клетке. - «Шаман», как слышишь? – в рации капитана затрещала и отозвалась чьим-то умиротворенным голосом. «- Капитан?» - Спускайся оттуда, срочно. Солнце уже за горизонтом, мы уходим. Жду в точке сбора через пять минут. «- Понял». Капитан переключил канал связи. - Панцирь-один. «- Панцирь на связи, ожидаем в точке сбора. Советую поспешить, лейтенант». - Уже идем. Отряд из восьми человек и пленного ребенка покинул здание, оказавшись на засыпанных песком улицах Дубая. Из-за мальчика скорость передвижения отряда снизилась, поэтому один из них просто закинул ребенка на плечо. Смешанный отряд выбрался на улицу, когда землю под ногами солдат тряхнуло. Тяжелый гул, долетевший до бойцов издалека, окончился оглушительным грохотом, раскаты которого легко прорвались сквозь рев ветра. Хоган скомандовал отряду остановиться. - «Шаман»? «Шаман», прием! Что там такое? С той стороны ответили не сразу. Снайперу, засевшему на балконе многоэтажного жилого дома, потребовалось несколько секунд для того, чтобы осмыслить увиденное, оторваться от ночного прицела и ответить своему командиру. Только что он ясно видел огромный столб яркого пламени, взметнувшийся на десятки метров вверх. - Не знаю, лейтенант. Возможно взрыв, но я не уверен. «- Где?» - Несколько километров к северу. «- Понял. Возвращайтесь, сейчас же». - Есть. Боец с позывным «Шаман» подал сигнал сопровождающему, собрал винтовку и поспешил покинуть здание. У самого выхода на заваленную песком парковку что-то остановило его. - «Шаман»? Что такое? – снайпер сопровождения с беспокойством смотрел на разведчика, держащегося за грудь. Сержант особой разведроты 34-го полка Джеффри Баррет получил свой позывной не случайно. Неизвестно кем запущенные слухи о его принадлежности к культу вуду моментально расползлись по всему полку. И пусть слухи эти носили полушутливый характер, а никаких прямых доказательств связи Баррета и магии вуду не было, африканские корни и вечная угрюмая молчаливость сержанта безотказно поддерживали его образ, который вскоре превратился в прозвище, а потом и в позывной. Однако, никто в 34-ом полку даже не догадывался, что связь сержанта с древней магией существует на самом деле. Этой связью был старинный амулет из зубов обезьяны, висевший на груди сержанта. Единственное, что досталось ему в наследство от деда из Того. И мгновение назад этот бережно спрятанный под черной униформой амулет толкнул снайпера в грудь. - Ничего. Пошли. Путь к точке сбора занял не более трех минут. На перекрестке улиц их уже ждал бодро рокочущий своим мотором бмп с буквами U.N. на белом как молоко боку. Бойцы быстро разместились в технике, и боевая машина резво помчалась по песчаным барханам в сторону аэропорта Абу-Даби, где ее уже ждали.***
Больно. Больно. Больно. Больно. Так больно, что взгляд начинает мутнеть, а сознание отключаться. Колдунья знала, что так нельзя. Она знала, что будет, если она высвободит всю силу своей магической метки за один раз. К сожалению или к счастью, она достаточно быстро поняла, что все это сейчас не имеет значения. Именно поэтому она до сих пор была жива, отчаянно цепляясь за свой ускользающий разум. Магическая метка исчезла. Вместе с ней исчезла и вся ее левая рука вместе с предплечьем. На ее месте остались лишь уродливые обугленные кости, источающие удушливый запах горелого мяса и паленой ткани. «Нельзя отключаться». Она снова и снова прокручивала эту мысль в голове, до скрежета стискивая зубы и роняя слезы на раскаленный песок. Когда лишенная мышц и сухожилий культя подломилась, колдунье с трудом удалось удержать свое тело от падения на дрожащей правой руке. Все произошло слишком быстро, и маги не успели послать сигнал бедствия в другие лагери. Добраться туда самостоятельно уже нет сил. А это значит, что для нее все кончено. Печать завершена. Но есть еще одно дело, которое она должна была сделать, пока находилась в сознании. Убедиться, что все было не напрасно. До крови прикусив пересохшую нижнюю губу, колдунья приподняла голову и взглянула на занесенный песком пустырь, что некогда был стадионом. Сейчас занесенное песком поле было вдоль и поперек перепахано чудовищными выбросами магической силы, которые оказались бессильными перед внезапным нападением. Тут и там чернели обугленные провалы, местами песок собрался в огромные кучи, где-то медленно таяли ледяные глыбы, из-за которых доносился треск электрических разрядов. В центре поля зиял кратер из затвердевшего от чудовищного жара песка. Никаких признаков таинственного врага. Лишь пышущий жаром черный песок. У колдуньи вырвался хриплый смех, больше похожий на приступ кашля. Получилось. Она не могла поверить, но у нее получилось. Женщина продолжала смеяться, содрогаясь всем телом. На горячий песок падали слезы и капли крови из прокушенной губы. Теперь эта боль ей больше не нужна. Правая рука ослабела настолько, что уже перестала чувствоваться. Торжествующе улыбнувшись напоследок, колдунья приготовилась закрыть глаза навсегда. Песок вокруг женщины взорвался десятками фонтанов, и на поверхности, подобно жалам скорпионов, появились многочисленные человеческие руки. Обрушившись на обессиленное тело, они грубо схватили его со всех сторон и потянули вниз. Одна из рук обхватила лицо женщины, запечатав ее не успевший вырваться крик холодной и жесткой ладонью. Не прошло и нескольких секунд, как тело колдуньи скрылось под толщей песка.***
Аэропорт Абу-Даби, 8 часов спустя
- Давай, давай, - прикрикнул комендор-сержант на двух солдат, замешкавшихся при преодолении песчаного бархана. Один из них едва не потерял равновесие, но сумел устоять и даже не выпустил из рук черный мешок, - живее! Песчаная буря затихла. Этим затишьем не преминул воспользоваться грузовой самолет армии США, совершивший посадку на единственную расчищенную от песка взлетную полосу аэродрома. Несмотря на старания солдат и «трофейных» бульдозеров, этот островок бетона быстро захватывало царство песков, поэтому погрузка проводилась в спешке. Похожие на муравьев, солдаты сновали по полосе, быстро перетаскивая черные мешки в раскрытое нутро «Локхида». За исключением редких подгоняющих криков старших по званию, погрузка проводилась в полной тишине. Каждый знал, что находится внутри мешков с небрежно нанесенными белой краской пометками «М» и «С». Military и Civillian. Сотни мешков с телами погибших солдат, и несколькими десятками гражданских. Лишь два человека в этой молчаливой суматохе оставались неподвижными. Двумя гротескными и чуждыми фигурами они замерли неподалеку от взлетной полосы, пристально наблюдая за ходом погрузки. Первым был невысокий и сухощавый мужчина в униформе защитного цвета. Короткие волосы на его седеющей голове скрывал черный берет. Хорошо присмотревшись, можно было разглядеть погоны полковника на его плечах. Смуглую кожу на его лице избороздили многочисленные морщины, а в темно-серых глазах читалась такая усталость, что на первый взгляд сторонний наблюдатель дал бы ему не менее шестидесяти лет. Мало кто знал, что на прошлой неделе полковнику Маттиасу Курцу стукнуло лишь сорок пять. Второй наблюдатель гораздо сильнее выделялся в окружающем пейзаже. Высокий и явно страдающий излишним весом человек был облачен в ярко-желтый костюм биологической защиты, который лишь придавал ему объема. Погрузка подходила к завершению, и пилот самолета запустил двигатели. Четыре винта начали вращаться, стремительно набирая обороты, и завывания ветра вскоре оказались перебиты гулом моторов. Как только последние мешки оказались внутри, люк грузового отсека закрылся. Плавно выплыв на взлетную полосу, самолет начал разгоняться, и вскоре его шасси оторвались от бетона, уже погребенного под слоем песка. - Сколько еще таких самолетов я должен отправить отсюда, прежде чем вы найдете ответ, профессор? – тихий и спокойный, но в то же время грубый и твердый голос полковника впервые за несколько часов нарушил молчание. Забрало защитного костюма развернулось к нему, однако ответа не последовало. Доктор биологических наук Генри Макнилл не знал, что ответить. Он мог пуститься в длинные и пространные объяснения, переполненные научной терминологией, но сейчас все это казалось ему чем-то излишним и ненужным. В конечном итоге, он не мог предоставить никакого объяснения кроме констатации своего полного бессилия. Коротко отсалютовав удаляющемуся самолету, полковник направился в сторону здания аэропорта, оставив доктора наедине со своими тяжелыми раздумиями.***
«- Лазарь, на связи Экскалибур, как слышно?» Майор Стиллуотэр наклонился ближе к микрофону, заставив кожаное кресло заскрипеть под своим весом. - Лазарь на связи. Слышу вас хорошо, Экскалибур. «- Докладывайте». - Код «зеленый», повторяю, код «зеленый». «- Принято код «зеленый». До связи». Окончив этот ежедневный ритуал, майор кивнул полковнику и подсел к большому овальному столу из полупрозрачного затемненного стекла, вокруг которого уже собралось более двух десятков человек самых разных армейских чинов, и лишь несколько их них были гражданскими. - Что нового, майор? – обратился к нему полковник Курц. - Ничего интересного, - майор размял затекшие от длительного сидения в одной позе плечи, - ребята с «Экскалибура» все так же ждут повода нас размазать. - Не дождутся, - спокойно бросил Курц своему подчиненному, - можешь так им и передать. А теперь перейдем к делу. В просторной комнате, некогда служившей кабинетом руководителя аэропорта, собралось очередное оперативное совещание. Это было просторное помещение со стеклянным потолком, украшенным позолотой и арабской вязью. Из стен выступали колонны из белого мрамора, а в дальнем углу возвышалась модель самолета размером в человеческий рост, полностью выполненная из хрусталя – все здесь было сделано в духе излишеств, свойственных для этого богатого города. И тем более неуместно выглядела собравшаяся здесь толпа военных с изможденными лицами и темными кругами под глазами, в грязной, пропитанной песком и потом униформе. - Думаю, каждый из вас знает, зачем я отвлек вас от выполнения задач и собрал здесь. Но я все-таки напомню. Полковник выдержал паузу, убеждаясь, что все внимательно слушают его. - У меня есть три новости - одна плохая, вторая очень плохая, а третья вскоре может стать хорошей. Начну с плохих. Двое суток мы не можем установить связь с форпостом «Сьерра-2». Пока не известно, что там произошло, но «Сьерре-1» уже отдан приказ отступить и перегруппироваться в квадрате «Хета». - Но это же значит… - начал кто-то из дальнего конца комнаты. - Да. Мы потеряли квадрат «Сьерра». Полностью. - Повстанцы? – вопрос был задан с сильным французским акцентом. - Да, лейтенант, - Курц обратился к офицеру танковой роты миротворческого контингента ООН Пьеру Моро, - мы недооценили их силы, и, боюсь, о контратаке и возвращении этой территории пока даже речи быть не может. - Но почему? – спросил уже другой голос. - На то есть много причин. И одна из них – та самая вторая новость. Присутствующие замерли в тягостном молчании. - Прошлой ночью с нами связался капитан Кирк, - полковник склонился над картой, - из квадрата «Тета». - Это же другая часть города, - послышался чей-то удивленный возглас, - неужели они так далеко забрались? - А вы ожидали меньшего? – спросил его другой офицер. – Это же «Шипы», майор. - В этом и проблема, капитан, - вклинился в диалог майор роты связи Майк Стиллуотер, - они успели передать нам много интересного по пути. Силы повстанцев гораздо более велики и организованны, чем мы думали. Роте Кирка удалось насчитать не менее трех тысяч бойцов и девять укрепрайонов в северной части. Также «Шипы» обнаружили предположительное местонахождение лагеря повстанцев – похоже, их лидер засел в «Дюнах». Это было ровно двадцать четыре часа назад. Через несколько часов капитан Кирк принял решение отводить людей, а спустя еще восемь часов от него поступил сигнал бедствия, ориентировочно из квадрата «Йота». Больше он на связь не выходил. Долгое время никто из участников собрания не мог сказать ни слова. Разведывательно-диверсионное подразделение капитана Кирка было элитой 34-го полка армии США. Даже в песчаном аду Дубая они чувствовали себя как дома. Прозвищем «Шипы» роту наградили после успешной войны с наркокартелем в Боливии, когда кучке американцев, засевшей в джунглях, удалось уничтожить целую армию из нескольких сотен наемников. «Как ядовитые шипы, попытаешься схватить – изранишь руки и сдохнешь» - никто уже не помнил, какому из бойцов роты принадлежало это высказывание, описывавшее партизанскую тактику, что принесла казавшуюся невозможной победу, но с тех пор за подразделением закрепилось прозвище «Шипы». По крайней мерее, такой была более романтизированная и красивая версия. На деле, это был лишь неправильный перевод с испанского слова «занозы», некогда подслушанного теперь уже бывшим бойцом разведроты от одного из старших офицеров боливийской армии. Где именно, по словам офицера, были эти занозы, оперативник разведроты предпочел не уточнять, намеренно исказив перевод. Словно призраки, диверсионная рота сновала по полуразрушенному городу, по крупицам собирая информацию о происходящем, зачастую оказываясь в местах, куда не рискнул бы сунуться даже француз Моро со своей танковой ротой. За эти несколько месяцев «Шипы» успели убедить всех в том, что война – это их предназначение, а город – их охотничьи угодья. Мало кто мог подумать, что с этими людьми хоть что-то может произойти. Именно поэтому потеря «Шипов» была критичной. У Курца просто не было людей, способных творить такие же чудеса, не было тех, кто может делать работу Кирка так же хорошо. Догадывался полковник и об ударе, который может нанести их бесследное исчезновение по и так упавшему боевому духу 34-го полка. - Будем вытаскивать их? – предположил еще кто-то из офицеров. - Нет, - отрезал полковник, - сейчас нам нужно дождаться особой комиссии ООН. Если удастся уладить все с ними, то можно будет попробовать организовать спасательную миссию. Пока что я направил разведотряд по следам «Шипов». Рисковать большим сейчас нельзя. Полковник взял небольшую паузу, позволив собравшимся усвоить полученную информацию и продолжил. - Перейдем к третьей новости, господа. Она может вас обрадовать, но прошу не строить иллюзий, - полковник бросил взгляд на человека, который в этом окружении явно чувствовал себя лишним. Полный мужчина в мокрой от пота серо-черной клетчатой рубашке, черных брюках и белых кроссовках недоверчиво озирался по сторонам, словно ожидая подвоха. И все же, в его усталом взгляде читалась тень облегчения – после стольких дней непрерывного ношения защитного костюма в купе с бронежилетом избавиться от этой ноши было настоящим наслаждением, - мистер Макнилл? Услышав свое имя, ученый встрепенулся и встал со своего места. - Я начну, если позволите, - произнес он быстрым и сбивчивым голосом. - Прошу, - полковник Курц опустился на свое кресло, предоставив слово ученому. - Все четверо подопытных… - Макнилл сделал вдох, будто застигнутый врасплох одышкой, - исследованы. Мы провели все возможные исследования и тесты, с поправкой на наше оборудование. Хотя, даже с лучшим оборудованием, я не думаю, что… - Ближе к делу, мистер Макнилл, - полковник оборвал попытку доктора начать чтение длинной лекции. - Да, да… иными словами, говоря проще, в Дубае нет никакой эпидемии. По роскошной комнате прокатился вздох облегчения. - Так значит, карантин будет снят? - Об этом пока говорить рано… - не успел ученый закончить фразу, как его тут же засыпали ворохом новых вопросов. - Но что это за твари тогда? - Что тут происходит? - Почему тогда не снимают карантин? - Я не знаю, - честно признался доктор. - То есть как? - Карантин… не снимут. - Почему? – спросили в унисон десятки голосов. - Я уверен в том, что мы имеем дело не с эпидемией, но в ООН думают по-другому. Я пытался их переубедить, но пока все бесполезно. - Так значит, подкреплений не будет? - Не будет, - после этой короткой фразы полковника все присутствующие затихли, - до тех пор, пока мы точно не выясним, с чем имеем дело, никто больше не войдет в Дубай, и никто не покинет его. Мы здесь сами по себе. Ответом полковнику стала подавленная тишина. - Это не значит, что наша миссия окончена, господа. Тела, вывезенные из города, будут тщательно обследованы и изучены. Возможно, коллеги доктора Макнилла смогут разобраться, что к чему. Но мы не будем сидеть здесь и дожидаться научных чудес. Я знаю, что каждый из вас ожидал другого, когда шел в этот город. Знаю я и то, что каждый из вас привык воевать с такими же людьми, как и вы. То, с чем мы имеем дело, немного отличается от того, к чему мы привыкли. Но это не значит, что их нельзя убить. Правильно, профессор? Ученый кивнул, и Курц продолжил. - Эти твари тоже умирают, пусть и чуть дольше, чем обычные люди. И я знаю, как уничтожить их. Мы вернем контроль над городом и завершим спасательную операцию, но сперва мне нужно получить особые полномочия, чем я сейчас и займусь. На этом все, - произнес Курц, вновь поднявшись из-за стола, - возвращайтесь к выполнению своих задач. Несколько десятков офицеров встали со своих мест и покинули помещение, отдав честь своему командиру. В комнате остались двое – полковник и ученый. - Что думаете насчет комиссии, доктор? Ученый пристально посмотрел в глаза полковнику. - Если они увидят все, что видел я, у них не останется выбора, полковник. Я уверен. Ученый и военный ждали около получаса, прежде чем в комнате появилась делегация из трех человек. Все они были одеты в штатское, а один из них крепко сжимал в руке стальной дипломат. Доктор Макнилл поднялся со своего места в знак приветствия. Полковник даже не шелохнулся. - Полковник Курц, - без всяких приветствий начал глава делегации – высокий и худой человек с седыми волосами, которому на вид было уже за шестьдесят. Его слабый и дребезжащий голос, говоривший на английском с примесью немецкого, тем не менее, произносил это уверенно, и в нем слышалась надменность вкупе с полной уверенностью в своей правоте, - меня зовут Герхард Вебер, и я жду подробного отчета обо всех ваших действиях в рамках данной операции. В противном случае, экстренные меры, которые вы собираетесь принять, даже не обсуждаются. - Линда Максвелл. Мы собираемся проинспектировать базу и условия, в которых вы содержите беженцев, военнопленных и собственных солдат, - это сказала темнокожая женщина, что держалась за правым плечом главы комиссии. Судя по виду, она немного нервничала. Полковник сделал вывод, что она впервые попала в зону боевых действий. Последним из троицы был низкорослый мужчина с прилизанными черными волосами, в которые уже успел набиться песок. Его взгляд обеспокоенно бегал по комнате. Казалось, член комиссии сам не знал, как его сюда занесло. - Пит Дуглас, - дрожащим голосом представился он, не проронив больше ни слова. - Вы закончили? – спокойно спросил полковник, выдержав небольшую паузу. – Замечательно. Тогда позвольте представиться – полковник Маттиас Курц, руководитель спасательной миссии «Лазарь» и командир тридцать четвертого полка армии США. А это доктор Генри Макнилл, светоч науки в этом царстве песков. Если с формальностями мы закончили, давайте наконец перейдем к делу. Идите за мной, вам стоит кое-что увидеть. Быстрым шагом Курц обогнул овальный стол и покинул комнату, не удостоив присутствующих больше ни одним словом. Следом сразу же вышел доктор Макнилл, а за ним трое высокопоставленных чиновников. - Осмелюсь заметить, полковник, что план инспекции нами уже составлен… - бросил вдогонку Курцу Вебер, торопливо семеня вслед за удаляющимися ученым и военным. - Это подождет, - безапелляционно произнес Курц.***
Дорога к лаборатории группы ученых, которой руководил Генри Макнилл, пролегала в восточную часть аэропорта, как раз между лагерями беженцев и военнопленных. При виде этих лагерей новоприбывшие впали в замешательство. По обе стороны от них тянулся высокий забор из столбов, обтянутых колючей проволокой. Через каждые две сотни метров забор перемежался с вышками, сооруженными прямо на месте бойцами инженерной роты тридцать четвертого полка. На них среди поднятого ветром песка различались силуэты вооруженных солдат. За ограждением растянулись нестройные ряды палаток, между которыми то и дело сновали люди в гражданской одежде. - Не подходите близко, - окликнул Вебера полковник, когда тот подошел ближе к колючей проволоке, пытаясь рассмотреть, что происходит по ту сторону, - проволока под электричеством. Вебер отпрыгнул назад, словно ужаленный. - Но… - послышался его сдавленный голос, приглушенный забралом защитного костюма, на которых члены комиссии настояли, даже несмотря на опровержение угрозы эпидемии, - зачем все это? Вы хоть знаете, что это противоречит четвертой части Женевской конвенции? Я вынужден… - Я знаю этот документ не хуже вас, господин Вебер. Именно поэтому вы сейчас наблюдаете все это. Из песчаной пелены выплыл караульный отряд. При виде полковника солдаты перешли на строевой шаг и отдали честь командиру. Полковник отошел в сторону и козырнул им, после чего караул прошел дальше, растворившись в облаке песка. - Что вы имеете в виду? – подала голос Линда Максвелл. - Скоро узнаете, - узкая тропа между переполненным лагерем беженцев привела группу к пустырю, на котором располагалась постройка из множества блоков, объединенных шлюзами. Лаборатория была окружена укрепленными позициями, на которых заняли оборону сразу несколько отрядов солдат. Взглянув на них лишь раз, даже гражданское лицо могло заключить, что они хорошо вооружены. Но что казалось по-настоящему странным, так это то, что большая часть солдат смотрели на саму лабораторию, а укрепления выглядели так, словно предназначены не для отражения атаки извне, а сдерживанию того, что находится внутри. - Почему… - хотела было задать вопрос Максвелл, но осеклась. Доктор Дуглас судорожно сглотнул. Мысли в голове Герхарда Вебера совсем перепутались. В отличие от других членов комиссии, старому чиновнику уже приходилось бывать в горячих точках, но то, что происходило здесь, казалось ему все более странным. Курц прислонил свой пропуск к электронному замку, и первая дверь шлюза с шипением открылась. Группа вошла внутрь. Стерильно-белое освещение сменилось багровым, и голос из динамиков возвестил о начале процедуры дезинфекции. Пятерка в защитных костюмах была обработана специальным антибактериальным раствором. Освещение вновь сменилось на обычное, и открылась вторая дверь, ведущая непосредственно в лабораторию. В коридоре группу встретил еще один человек в оранжевом защитном костюме. - Доктор Макнилл, полковник, - послышался из-под маски приглушенный женский голос, - Лиза Бэккер, прошу, пройдите за мной. Коротко представившись, лаборант не удостоила остальных членов группы более никакими знаками внимания. У двери со знаком биологической опасности дежурили вооруженные солдаты, также облаченные в защитные костюмы.Вместо привычных M-4 и AR-15, на которые перешла большая часть тридцать четвертого полка, солдаты держали в руках помповые ружья. Увидев полковника, они отдали честь и разошлись в стороны, прижавшись спинами к белым стенам коридора. Сотрудница лаборатории пропустила группу в очередной шлюз, в котором процедура дезинфекции повторилась, с той лишь разницей, что в этот раз туда набились уже восемь человек–солдаты пошли следом за группой. Зашипев, шлюз выпустил их в помещение, погруженное в полумрак. Бойцы привычно вышли вперед и разошлись в стороны, заняв места в углах комнаты. Полковник, ученый и лаборантка вошли следом. И лишь потом в комнату опасливо вошли чиновники ООН. Лиза извлекла из кармана своего костюма небольшой пульт и нажала на кнопку. В помещении медленно зажглось приглушенное освещение. - Вы… вы шутите? – Герхард Вебер подошел ближе, не веря своим глазам. – Да вы хоть знаете, как отреагирует мировое сообщество, если узнает, что вы здесь творите?! Курц и Макнилл обменялись понимающими взглядами. Посреди заполненной научным оборудованием комнаты возвышался стол, на котором лежал раздетый мужчина арабской внешности. Но не это было причиной гнева Герхарда Вебера. С первого взгляда можно было заметить, что медицинское приспособление было немного «доработано». Кроме обычных медицинских ремней, руки, ноги и туловище человека сковывали грубо приваренные стальные кандалы с шипами на внутренней стороне. Любое неосторожное движение в таких условиях могло причинить ему нестерпимую боль. Вокруг головы мужчины была обернута стальная цепь, затянутая настолько грубо, что почти разрывала уголки его губ. Увидев вошедших, мужчина очнулся от мучительной полудремы, и стал извиваться на столе, о чем-то слезно умоляя присутствующих, но цепь во рту превращала его слова в несвязное бормотание. - Как вы посмели сделать такое, полковник? – Линда Максвел направилась к столу, попутно сказав лежащему на нем человеку что-то на арабском, но Лиза схватила ее за рукав и покачала головой. – Немедленно прекратите это! Это же… это пытки! Вы все здесь пойдете под трибунал! Курц мрачно усмехнулся и кивнул ученому. Макнилл вздохнул. Сколько бы ни повторялась эта процедура, привыкнуть к ней было выше его сил. Однако, за время пребывания в Дубае он ясно осознал одно – свои чувства лучше держать при себе и руководствоваться лишь холодным расчетом. Это было единственным правильным решением в этой песчаной преисподней. И пусть в первые дни он думал иначе, сейчас доктор полностью разделял позицию некогда ненавистных ему военных. Подойдя к холодильной камере, Макнилл извлек из нее пробирку с багровой жидкостью. - Лиза. Лаборантка кивнула. - Вам лучше отойти, - сказала она Линде Максвелл, никак не оставлявшей свои попытки высвободиться из ее крепкой хватки. Та кинула на нее злобный взгляд и нехотя подчинилась. Со стойки для инструментов лаборантка взяла скальпель. Увидев инструмент в ее руке, мужчина на операционном столе начал кричать и вырываться с удвоенной силой, однако ремни, цепи и кандалы надежно приковывали его к ложу. Словно сомневаясь, Лиза бросила взгляд на полковника. Тот молча кивнул. - Святый боже, да что же вы творите… - пробормотал Генрих Вебер, глядя на то, как скальпель по самую рукоятку погружается в живот визжащего от боли человека. Максвелл отвернулась, ее едва не вырвало. И лишь Питт Дугласс смотрел совсем в другую сторону. Его взгляд обеспокоенно бегал из стороны в сторону, осматривая замерших в углах солдат, которые почему-то подняли свои помповые ружья и нацелили их на «пациента». Когда на животе мужчины образовалась глубокая рана, Лиза уступила место своему старшему коллеге. Доктор Макнилл осторожно подошел к операционному столу и поднял пробирку над головой мужчины. Увидев предмет в руке ученого, тот замер. Его глаза остекленели, и со стороны могло показаться, что он умер. Макнил наклонил пробирку, и с ее края сорвалась капля багровой жидкости. - Что… - прошептал Вебер, но не успел закончить фразу. Едва проронив каплю крови, доктор Макнилл сделал широкий шаг назад. Как раз вовремя. Еще до того, как кровь коснулась лица мужчины, вся комната потонула в истошном, нечеловеческом визге. Тело человека на операционном столе изогнулось под немыслимым углом, надсадно заскрипели ремни и цепи. Кожа араба побледнела, черты его лица заострились, а в глазах разгорелось алое пламя. От конвульсий, в которых билось его тело, шипы на обратной стороне кандалов начали вгрызаться в его плоть, но это только распаляло его ярость, и попытки вырваться из пут становились лишь настойчивее. С последним диким воем, вырвавшимся из зубастой пасти существа, минуту назад казавшегося обычным человеком, его тело изогнулось дугой и, наконец, спокойно замерло в одном положении. Существо скосило глаза и встретилось взглядом с застывшим как статуя Герхардом Вебером. Чиновник не мог произнести ни слова, не мог двинуть ни одним мускулом, не мог оторвать взгляд от гипнотизирующих алых огней, будто видевших его насквозь. Линда Максвелл мешком осела на пол, лишившись сознания. Побледневший и трясущийся как осиновый лист доктор Дугласс вжался в стену, будто надеясь слиться с ней воедино. - Если так рветесь защищать права человека, господин Вебер, - полковник вышел вперед, достав из кобуры свой табельный револьвер, - сперва убедитесь, что перед вами человек. С этими словами военный выпустил весь шестизарядный барабан в существо, прикованное к операционному столу. Пули сорок четвертого калибра разрывали лишившееся человечности тело, прошивая его насквозь, а последняя прошла сквозь нижнюю челюсть, пробила затылок, забрызгав стол серой жидкостью вперемешку с кровью и осколками костей, и застряла в толстом металле стола. - Что… это… такое? – пролепетал Вебер, из голоса которого уже исчезли все остатки самоуверенности и надменности. Полковник молча вернул револьвер в кобуру и отступил на несколько шагов назад. Изрешеченное пулями существо лежало неподвижно, не подавая никаких признаков жизни. Оправившись от шока, чиновник осмелился подойти чуть ближе и уже хотел повторить свой вопрос, как существо на столе издало резкий свист. Разъяренный рык снова наполнил комнату. Не ожидавший такого поворота, Вебер отшатнулся назад и плюхнулся на задницу. - П-почему? – панически протараторил он. – Почему оно не умирает? Это невозможно! - То же самое говорили мои ребята, когда их рвали на куски, - полковник подошел к полумертвому от страха чиновнику и схватил его за грудки, рывком поставив на ноги, - так что же вы скажете, господин Вебер? - Я… я… - Я жду вашего решения, - Курц резко наклонил к себе Вебера так, что стекла их костюмов ударились друг о друга, - получу я резолюцию или нет? - Но… я не… - промямлил Вебер, пытаясь спрятать глаза от испытующего взгляда военного. - Хорошо, - произнес полковник спокойно, но в то же время достаточно громко для того, чтобы перекрыть рычание извивающейся твари, - может вам нужно еще подумать? Курц пошел к операционному столу и потащил за собой Вебера. - Что вы делаете? – увидев голодный взгляд алых глаз, Вебер попытался вырваться из хватки военного, но не преуспел в этом. – Курц! Вы пойдете под суд! Отпустите меня-я-я! Полковник почти подтащил его вплотную, когда Вебер завопил: - Я подпишу! Подпишу! Клянусь, я подпишу резолюцию, только отпустите меня!!! - Вот и славно, - Курц выпустил из рук Вебера, который тут же поспешил оказаться как можно дальше от операционного стола, упершись спиной в дверь шлюза, - хорошо, что мы так быстро пришли к согласию, избежав ненужной бюрократии, не правда ли? - Д-да… - обронил Вебер срывающимся голосом, чувствуя как под костюмом намокают его дорогие брюки.***
«Madina Moll», Дубай ОАЭ
Ветер, бушующий на улице, был не способен перекрыть своим воем рев глоток многотысячной толпы. То, что происходило внутри развалин, некогда бывших торговым центром, напоминало странный симбиоз ритуала и театрального представления. Тысячи человек обступили помост, сооруженный из подручного хлама. Преисполненные праведного гнева взгляды были прикованы к одинокому человеку, вещавшему с этой импровизированной сцены. - Сколько лет мы жили бок о бок с ними, с этими противными Аллаху неверными чужеземцами, рассчитывая на дружбу между нашими народами, но все это ложь! Гнусная ложь! Толпа вновь взревела в знак согласия. - Теперь мы знаем, насколько жалки слова, исторгнутые их погаными языками, - продолжил мужчина в белых одеждах, переждав шум толпы, - мы знаем, чего стоят их фальшивые улыбки и пустые обещания! Безумные и яростные вопли поглотили его слова. - Они предали нас, предали нас всех! Это они обрекли нас на гибель, обратили ваших сыновей, дочерей, ваших жен и мужей, братьев и сестер в мерзостных тварей, которым нет места под солнцем, гадких альгулей, порождений Шайтана! Их богомерзкие эксперименты уничтожили наш город, погубили наш цветущий рай! – проповеднику в белом было все труднее перекрикивать озверевшую толпу, но неистовый фанатизм в его голосе лишь усиливался, несмотря на все преграды. – И даже этого им оказалось мало, теперь они хотят уничтожить нас, а тех, что выживут затащить в свои лагеря смерти и продолжить свои эксперименты! Но они заплатят! Они совершили большую ошибку, когда пришли сюда, и они заплатят за нее своей кровью, ибо под нами наша земля, а над нами Аллах, и мы уничтожим каждого, кто посмел осквернить их!!! От исступленного воя, прокатившегося по залу, задрожали уцелевшие стекла. - Наша расплата начнется прямо сейчас!!! – закричал «проповедник» и подал рукой сигнал. С единственной стороны «сцены», где людей почти не было, появилась процессия из вооруженных людей, лица которых были скрыты белыми платками. Они вели пленников с мешками на головах. Всего пленников было десять. Руки каждого из них были крепко связаны за спиной, а на головы надеты мешки. Четыре женщины, одной из которых едва исполнилось шестнадцать, и шестеро мужчин, трое из которых были в форме армии США. Объединяло их лишь одна черта – каждый пленник был гражданином иного государства. Толчками и ударами люди в масках выстроили пленников в линию и поставили на колени. Процесс сопровождался диким ревом людей, уже готовых подобно зверям наброситься на своих жертв и растерзать их. Проповедник в белом взял у одного из бойцов за своей спиной клинок с серповидным лезвием. - Так повторите же, что ждет неверных, вторгшихся на нашу землю! - Смерть!!! – заорала толпа в ответ. - Повторите, чтобы сам Аллах услышал нас!!! - СМЕРТЬ!!! – в унисон возопили тысячи голосов. - Правильно, - мужчина в белом подошел к первому из пленников, что был несовершеннолетней девушкой, и приставил лезвие клинка к ее горлу, - смерть. С чавканьем сталь рассекла плоть, и содрогающееся в конвульсиях тело рухнуло на покрытую песком и грязью гору хлама, оросив ее кровью. Под вопли людей, в которых бесконечная злоба смешалась с мучительным восторгом мести, казнь была совершена еще шесть раз. Остановившись перед первым военным, мужчина в белом отступил назад. Повернувшись к внемлющим ему людям спиной, он покинул «сцену», вслед за ним удалились и вооруженные люди. Некоторое время в бывшем торговом зале царило недоумение, однако долго оно не продлилось. Кусок каменной кладки описал дугу, врезавшись в висок одного из военнослужащих, от чего тот потерял равновесие и упал на спину. Этот камень будто стал сигналом для всех остальных – сбивая друг друга с ног толпа ринулась вперед, к избежавшим экзекуции военным, одним из последних выживших солдат шестой роты тридцать четвертого полка, совсем недавно стоявшим на страже укрепрайона с кодовым названием «Сьерра-2». Ни тени сомнения не появилось в сотнях глаз, излучавших лишь ярость, ни одна из тысяч рук не дрогнула перед ударом – суд людей, лишившихся всего и познавших самые глубины отчаяния, не слышал криков о пощаде, не ведал сострадания и не знал никакой справедливости, кроме своей.***
При очередном шаге песок предательски зашипел под толстой подошвой солдатского сапога. По знаку сержанта группа из трех человек остановилась. Вой порывов ветра выпустил из своих объятий иной звук. Тяжелый стук металла по металлу. Бесшумно подступив к углу здания, сержант осторожно выглянул из-за него. Перед взглядом военного разворачивалась вполне обычная картина, к которой он успел привыкнуть за несколько месяцев, проведенных в этом городе. Подросток арабской внешности пытался взломать торговый автомат обломком чего-то металлического. Наполовину засыпанный песком, тот упорно не поддавался, и нервно оглядывающийся по сторонам парень то и дело подкреплял свои удары злобными словечками на арабском. - Долбаные мародеры, - тихо выругался сержант и уже хотел продолжить движение, как вдруг малолетнего мародера окликнули чьи-то голоса. Парень едва не подпрыгнул от неожиданности. Озираясь вокруг будто загнанный зверь, он бросился наутек, едва завидев вышедших с другой стороны здания. На его пути появился третий. Недолго думая, он двинул прикладом автомата по челюсти незадачливого мародера. От полученного удара тот рухнул на землю как подкошенный. - Что там, сержант? - спросил боец, «прилипший» к стене следом за старшим по званию. - Похоже, мы влипли, - по белым платкам, обмотанным вокруг голов вооруженных людей, об их намерениях догадаться было нетрудно, - тут разведка повстанцев. Они поймали мародера. - Что делать будем? Тем временем события в занесенном песком переулке разворачивались не самым лучшим образом. Один из повстанцев пинком перевернул подростка на спину и наступил ему на грудь. Другой взял его за запястье и достал длинный нож. «- Понятно» - мысленно произнес сержант. Мертвецы с отрезанными руками уже не раз встречались ему на пути. Пусть это наказание, которому подвергали воров еще во времена средневековья, и выглядело дико, в этом месте оно не могло удивить уже никого. «- Повезло тебе, парень». - Сделаем все тихо, - сказал Фишер, извлекая из-за пояса армейский боевой нож. – Хендрикс. Младший капрал Хендрикс, черт тебя дери! Третий солдат с нашивками младшего капрала, которого только что окликнули по фамилии Хендрикс, продолжал безжизненно пялиться в одну точку, будто не слыша Фишера. - Хендрикс! – рядовой тряхнул капрала за плечо, и это пробудило его от странного оцепенения. Он посмотрел на командира так, будто не понимал, чего от него хотят. Сержант и рядовой обменялись многозначительными взглядами. Не требовалось быть доктором наук, чтобы понять ненормальность состояния капрала. После гибели шестой роты на точке «Сьерра-2» он был одним из четверых счастливчиков, которым удалось избежать смерти от рук повстанцев. Несмотря на подавленное состояние чудом выжившей четверки сомнений по поводу дальнейших действий не возникло ни у кого из них. До тех пор, пока на глаза им не попалось неподвижное тело женщины. Решив проверить ее состояние, они допустили большую ошибку, ценой которой стало разорванное горло четвертого бойца, Ника Дженкинса, тело которого сейчас уже было занесено песком на одной из улиц этого проклятого города смерти. Оживший труп отказался умирать даже после четырех выпущенных в него обойм штурмовых винтовок, и лишь когда его голова превратилась в кровавое месиво под свинцовым шквалом, мертвец выпустил из своих лап то, что осталось от бойца 34-го полка. Даже сейчас эта картина все еще стояла перед глазами у каждого из них, но Хендрикса увиденное сломало окончательно. Капрал то и дело впадал в состояние ступора и ни на что не реагировал. В таких условиях сама возможность добраться до своих уже начала казаться Фишеру чудом. Но сейчас, когда петляющая по песчаным улицам троица по приблизительным подсчетам сержанта оказалась на «финишной прямой», он не мог допустить новых потерь. Однако, допустить варварскую казнь он тоже не мог, поэтому принял единственное верное для себя решение: - Хендрикс, жди здесь. Понял меня? Дождавшись медленного кивка, сержант подал знак рядовому. Бесшумными тенями они выскользнули из-за своего укрытия. Скрываемые порывами ветра с песком, они стали стремительно приближаться к палачам, настолько увлекшимся своей казнью, что утратили бдительность. Когда единственный повстанец, который не был занят казнью, что-то заподозрил, было уже слишком поздно. Лезвие сержантского ножа перерезало его горло. Появившийся справа Адамс таким же образом расправился с разведчиком, стоявшим на груди парня. Повстанец с ножом, уже успевший распороть кожу на руке подростка выкрикнул что-то на арабском и кинулся на Фишера, но тут же повстречался с истекающим кровью телом своего товарища. Столкновение лишило его равновесия, чем не преминул воспользоваться сержант. Улучив момент, метким пинком он выбил нож из рук араба, отчаянно пытавшегося выбраться из-под окровавленного тела, после чего добил его двумя ударами своего ножа. Не прошло и десяти секунд, как все закончилось. - Что будем делать с телами? Сержант окинул трупы взглядом. - Оставим. Скоро их занесет песком. - А с парнем? Сержант не ответил, но его мысли для рядового Адамса секретом не остались. Никто не хотел повторения истории, которая случилась с Дженкинсом. Большая часть тварей, словно вышедших прямиком из какого-нибудь второсортного хоррора, не оставляли сомнений по поводу своей природы и намерений. Однако, некоторые из них умели невероятно похоже изображать обычных людей – это небольшой отряд уже успел в полной мере ощутить на себе. - Его мы с собой не потащим, пусть делает что хочет, - Фишер обтер окровавленный клинок об одежду одного из повстанцев и сменил его на винтовку, - проверь, жив ли он. Только осторожно, Адамс, богом клянусь, если этот ублюдок хоть что-нибудь тебе оттяпает, я оторву все остальное. - Понял, - рядовой не смог сдержать усмешки. Взяв в руки винтовку, он начал осторожно приближаться к парню, который все еще был без сознания. – Мать честная, да ему челюсть сломали вместе с зубами… - Схожу за Хендриксом… Грохот автоматной очереди заставил солдат кинуться в разные стороны. Первые пули подняли фонтаны песка рядом с телом парня. Едва придя в сознание, он получил дозу свинца несовместимую с жизнью. Стрелком был капрал Хендрикс. Разрядив первую из двух оставшихся обойм, он перезарядил винтовку. - Хендрикс! – Фишер бегом бросился к капралу, но тут же остановился, увидев, как тот навел оружие на него. – Какого хрена ты творишь, капрал?! - Т-ты знаешь, - Хендрикс судорожно сглотнул. Его смуглое лицо побледнело, на лбу выступил пот. Даже с расстояния нескольких десятков метров Фишер видел, как дрожат его руки, – отойди и дай мне закончить. - Хендрикс, - секундная растерянность сержанта медленно уступала место тихому бешенству, - немедленно опусти оружие. Это приказ, капрал. Хендрикс лишь сильнее сжал винтовку. Сержанту показалось, что он слышит, как скрипят его перчатки. - Их всех надо п-прикончить, - в остекленевших глазах капрала не промелькнуло и тени рассудка, - отойди от него. - Хендрикс, - сержант сделал несколько шагов вправо, встав между корчившимся от боли подростком и капралом, - ты не имеешь права. Пока ты мой подчиненный, пока ты солдат полка Курца, будь я проклят, если позволю тебе творить такие вещи. На самом деле Фишер уже не надеялся вразумить утратившего рассудок капрала. Он лишь отвлекал его внимание от рядового Адамса, медленно смещавшегося вправо, тем самым создавая как можно более неудобные условия для стрельбы. Ситуация медленно приближалась к точке кипения, но разрешилась совершенно неожиданным образом. Тихий хлопок вспорол напряженную тишину, и оружие капрала вылетело из его рук со звоном и снопом искр. Время, которое капрал осмысливал происходящее, сержант потратил с пользой – мигом сократив расстояние до подчиненного, он обрушил свой тяжелый кулак ему на лицо. Вместо челюсти удар пришелся выше. Хрустнула хрящевая кость и из носа капрала хлынула кровь. - Это тебе больше не понадобится, - Фишер достал из кобуры капрала табельный пистолет и боевой нож, оставив его без оружия, - не дергайся. Распластавшись на песке, сержант водил прицелом из стороны в сторону, но так и не смог обнаружить источник звука. Мысленно он уже приготовился к худшему, но вместо новых выстрелов он услышал чей-то голос. - Эй, там, вы уже закончили? Дырок во мне не наделаете? Этот голос с режущим слух акцентом он бы не перепутал ни с кем. - Ли? Это ты? - Представь себе, - в переулке появился солдат, облаченный в черную форму без опознавательных знаков, кроме практически неразличимых погон капрала и тусклого символа, похожего на темно синее жало, на левом плече. - Черт бы тебя побрал, как же я рад, что ты здесь, - при виде знакомого человека с не менее знакомой эмблемой на плече Фишер не смог скрыть радости. - А мы-то как рады, - саркастично произнес чей-то густой бас, - что тут творится? - Лейтенант Хоган, - Фишер автоматически козырнул старшему по званию, - мы пытались оказать помощь гражданскому, но… вышла проблема. Широкоплечий солдат с густой рыжей бородой спокойно посмотрел на распластавшегося на земле капрала, которому Адамс уже застегнул наручники за спиной. - Ясно. – Лейтенант Пол Хоган быстро осмотрел капрала, после чего направился к телам мертвых повстанцев, среди которых корчился истекающий кровью подросток. Не больше двух секунд у него ушло, чтобы оценить ранения незадачливого мародера. – Один в печень, два в живот. Долго он не протянет. Ирландец достал из ножен большой десантный нож и быстрым хирургическим движением перерезал парню горло. При виде этой хладнокровной расправы Фишер почувствовал злость на самого себя, но тут же подавил это чувство усилием воли. - Разведка, значит, - лейтенант пошевелил тело одного из повстанцев носком ботинка, - один отряд встретился и нам. Кажется, они начали действовать. - Так и есть. - Что случилось со «Сьерра-2»? - Ее больше нет, лейтенант. Как и шестой роты. Мы – все, что осталось. Остальные были убиты или попали в плен. - Эти уроды затеяли что-то масштабное, - вставил Адамс. - В этом я не сомневаюсь, - согласился Хоган. - Вы здесь за нами? Ирландец смерил Фишера таким взглядом, будто тот сморозил какую-то глупость. - Нет. У нас свои задачи. Разглашать их мы не можем. - Понял. - Следуйте дальше на юг, чем быстрее – тем лучше. С этим у вас проблем не возникнет? – лейтенант кивнул в сторону связанного капрала. - Отконвоируем как-нибудь. А вы, значит, на север? Хоган ответил молчаливым кивком. - Тогда берегите себя, лейтенант, вы лезете в разворошенное осиное гнездо. - Вот и выясним, у кого жала острее, - как бы невзначай вклинился в разговор сержант Йонг Ли, - в конечном итоге… Что-то не так. Гораздо раньше, чем солдаты успели понять, о чем так настойчиво предупреждало их чутье, вдалеке послышались автоматные очереди. Стрельба велась беспорядочно и неэкономно. Вслушавшись в длинную канонаду, Пол Хоган понял сразу несколько вещей. Во-первых, стреляли из трех стволов. Во-вторых, настолько длинные очереди, которые напоминали лейтенанту спецназа о давно минувшей битве с наркокартелем в джунглях Боливии, вести бой так могли при условии крайне близкого контакта, либо неопытные и необученные бойцы, либо накачанные наркотой дикари, либо кто-то в состоянии паники. Либо все сразу. - Хоган, - Джеффри Баррет смотрел на что-то сквозь прицел своей винтовки. Солдаты дружно развернулись, пытаясь разглядеть то, что заинтересовало темнокожего снайпера. Когда ветер стих, и песчаная пелена потеряла свою плотность, им это удалось. На одном из барханов, покрывавших узкую улицу, стоял человек. От солдат его отделяло не менее сотни метров. Он был полностью закутан в рваную накидку неопределенного цвета, а лицо его скрыто в глубине черного капюшона. Снайпер привык прислушиваться к своему чутью, и сейчас оно буквально кричало ему о том, что с этим человеком что-то не так. Внимательно изучая фигуру через оптический прицел, он не мог отделаться от все нараставшего чувства опасности. - Нужно уходить отсюда, лейтенант, - едва слышно пробормотал он. Офицер ответил ему молчаливым кивком – за годы службы в одном подразделении, он взял за правило доверять чутью Баррета даже больше, чем своему собственному. Как показывала практика – оно не подводило почти никогда. - Вот черт… Звук, который не давал покоя сержанту Фишеру теперь не оставлял сомнений в своем существовании. Шорох. Будто морская волна, он обступал небольшой отряд. И вскоре эта волна явила себя взгляду солдат. Волна из человеческих тел выплеснулась на улицы вокруг военных и ринулась к ним. Ни один из бойцов не обманывался – исступленный рык, алые огоньки в глубине остекленевших глаз, судорожные и шаткие движение не оставляли сомнений. От людей в этих существах не осталось практически ничего. - Чтоб меня, - пулемет лейтенанта выплюнул первую порцию стали в стремительно надвигающуюся волну, следом за ним заголосило оружие остальных солдат. Пули рвали в клочья плоть и крошили кости изголодавшихся тварей, но раны ничуть не беспокоили их. - К дьяволу, - прорычал лейтенант. Их огонь был похож на попытку остановить цунами бросками камней, - за мной! В мгновение Хоган оказался на вершине песчаного бархана, прилегающего к одному из офисных зданий. Прострелив окно, он буквально вломился внутрь здания. Повторять никому не пришлось – бойцы 34-го бросились за ним следом. - Шевелись, Хендрикс! – прикрикнул Фишер на своего подчиненного, уже начавшего погружаться обратно в свой транс, попутно разрезав наручники на его запястьях своим десантным ножом. За оконным проемом их поджидал сержант Ли. Пропустив беглецов, он оставил на песке за окном небольшой взрывпакет и замкнул колонну отступающих. Едва в оконном проеме показалась оскаленная морда одной из тварей, как Ли нажал на тумблер детонатора. Громыхнула взрывчатка, и в стороны полетел песок вперемешку с оторванными конечностями. Но это задержало волну на считанные секунды – взбираясь друг на друга, они проникли в здание и устремились вслед за ускользающей добычей. Остальные твари живым потоком растеклись вокруг здания, огибая его с разных сторон. Живым танком ирландский громила продирался сквозь офисное здание, проламывая двери и опрокидывая мебель на своем пути. Остальные с трудом поспевали за ним. Последним бежал Ли, оставляя за собой прощальные подарки в виде гранат. Пусть и незначительно, но они замедляли продвижение волны живых трупов, жаждущих растерзать все на своем пути. Вломившись в очередной кабинет, Хоган оказался перед окном с другой стороны здания. Нисколько не замедлив свой бег, он запрыгнул на небольшой стол перед окном и пробил его плечом, пушечным ядром вылетев на улицу. С этой стороны песка было намного меньше, и все же лейтенанту удалось смягчить падение кувырком через плечо. За ним из здания посыпались остальные бойцы. Кто-то приземлился не так удачно, но ничего серьезнее ушибов и порезов никто не получил. - Shibal! – Выругался Ли, который спрыгнул на песок последним. Уже на бегу он достал застрявший в его левой ладони осколок стекла своими зубами. Миновав небольшой двор с аккуратным фонтаном, группа оказалась в узком переулке. Одним прыжком Хоган перемахнул через невесть как оказавшийся в таком месте спорткар, амортизаторы которого жалобно заскрипели под его весом. Черным ураганом он преодолел половину пути к спасительному просвету между двумя зданиями. - Что такое, лейтенант… - Адамс, тщетно пытавшийся достать песок из своих глаз, едва не налетел на неожиданно остановившегося громилу. Когда его зрение прояснилось он не смог сдержать ругательства. Дорогу им преградил тот самый тип, которого первым увидел Баррет. Логика подсказывала офицеру, что сквозь это препятствие необходимо немедленно прорваться с боем, однако чутье не давало ему открыть огонь. На другом конце колонны Йонг Ли вцепился взглядом в другой конец улицы. По какой-то причине преследовавшая их толпа остановилась на месте, пожирая солдат своими алыми глазами. - Хреново, – тишину нарушил сержант Фишер. С уже знакомым шорохом за спиной существа в накидке появилась еще одна группа мертвецов. Подобно ходячим трупам на другой стороне, они остановились, будто ожидая чьей-то команды. - Хреново – не то слово, сержант, - отозвался Адамс. И эта команда не заставила себя ждать. В глубине капюшона мелькнули два алых огня, и орда тварей рванулась вперед, наполняя узкую улицу звериным рыком и топотом сотен ног. В подобной ситуации никакие приказы не требовались – сигналом к действию послужил грохот ручного пулемета Хогана. К нему присоединился треск двух штурмовых винтовок, Адамса и Фишера, стук автомата Ли и громкие хлопки снайперского карабина Баррета. С отвратительным чавканьем и хрустом пули вгрызались в мертвую плоть, прошивая ее насквозь и отрывая целыми кусками. Улица наполнялась изуродованными телами, бьющимися в конвульсиях. Огневая мощь небольшого отряда была неспособна остановить этот поток, и через трупы павших собратьев тут же переступали трупы, в которых еще теплилась иная, извращенная жизнь, алым светом прорывавшаяся сквозь радужную оболочку сотен глаз. Выстрелы Ли и Фишера расчистили небольшой клочок пространства около спорткара, чем не преминул воспользоваться кореец. Ли сорвал с разгрузки последнюю ручную гранату и метким броском закинул ее под кузов автомобиля. Взрыв приподнял одну сторону машины и покорежил ее корпус. Искр, выбитых несколькими меткими выстрелами, оказалось достаточно, чтобы прозрачная жидкость, ручьем текущая из покореженного бензобака спорткара на песок, воспламенилась. С громким хлопком некогда красивое авто превратилось в пылающий шар огня, отбросив волну мертвецов назад. Те же, что успели миновать преграду, превратились в визжащие факелы. - Прикрой тыл, - Крикнул Фишеру Ли и переключил свое внимание на другую сторону. Вал мертвецов огибал существо в накидке, будто река скалу. Хоган мог поклясться, что уже не раз попадал по этому существу, но тому будто все было нипочем. Поймав не меньше десятка попаданий, существо даже не шелохнулось, пропуская вперед все новые и новые волны своего воинства. Этим тварям не было конца, не обращая никакого внимания на потери, они рвались вперед, будто отряд из шести человек был единственной целью в их новой жизни. На расстоянии трех десятков метров от лейтенанта трупы образовали уже настоящую баррикаду. - Я пуст! – крикнул Адамс, когда его винтовка замолкла. Лейтенант кинул ему трофейный автомат, после чего он сам вынужден был перезарядить свой пулемет. Пять секунд, которые молчало самое мощное оружие отряда оказалось достаточно, чтобы отдельные зараженные подошли почти вплотную – голову одного из них Хоган разнес на куски в считанных метрах от себя. Неослабевающий поток заставлял солдат отступать, Хоган уже чувствовал жар пылающего автомобиля сквозь униформу. Баррет отбросил свой карабин в сторону и достал нож с табельным пистолетом. Следом за ним в ближний бой перешел и Ли, с нескрываемым удовольствием обнаживший свой десантный клинок. Снайпер сумел разделаться с двумя мертвецами, подошедшими слишком близко к пулеметчику, своим ножом вспоров одному глотку и проткнув голову сквозь глазницу другому. Обоим он сделал по контрольному выстрелу в лоб. С другой стороны своим табельным пистолетом орудовал Ли, ловко уложив уже троих. Шестого меткой очередью из трофейного автомата сумел скосить Адамс. Подпустив седьмого зараженного вплотную, Пол Хоган поднырнул под его удар и буквально поднял его в воздух на своем предплечье, впечатав в стену слева. Оказавшись между камнем и ударом массивного локтя лейтенанта, голова зараженного едва не раскололась надвое, а пулемет лейтенанта загрохотал уже по новой волне, перебравшейся через баррикаду из тел. «- Когда у него закончатся патроны, нам конец» - отрешенно подумал сержант Фишер, продырявив еще один «факел», преодолевший пылающую преграду. - Хоган! Среди толпы мертвецов Баррет заметил их лидера, до сих пор остававшегося неподвижным. Сейчас неизвестное существо приближалось к отряду в первых рядах новой волны. Лейтенант переключился на него. Оказавшись под градом пуль, существо даже не замедлило своего бега. Баррет и Хоган выступили вперед, готовясь принять первый удар на себя, но тут, словно почувствовав неладное, существо неожиданно отпрянуло назад. Что-то блестящее упало на песок перед солдатами. Прежде чем хоть кто-то успел рассмотреть небольшой предмет, сильный порыв ветра пронесся по улице. Воздушная волна отбросила двух спецназовцев назад, лишь Хогану чудом удалось устоять на ногах. Однако, этот удар был направлен вовсе не на них. Возникшая из ниоткуда буря ревела как мифическое чудовище, тела мертвецов разлетались на куски будто мясо, попавшее в воздушную мясорубку, жесткие словно сталь порывы ветра вздымали вверх облака песка и превращали стены в каменное крошево. Ураган стих еще быстрее, чем появился. Когда буря исчезла, орда живых трупов, совсем недавно казавшаяся бесконечной, превратилась в ошметки плоти, густо перемешанные с песком и каменной крошкой. - Это еще какого хрена было? – пробормотал Ли, во все глаза уставившись на последствия загадочной бури. - Не знаю, Ли, не знаю, - лейтенант крутил стволом пулемета из стороны в сторону, будто ожидая подвоха. Снайпер Баррет промолчал. Снайперский карабин вновь оказался в его руках, и теперь его прицел внимательно изучал крыши окружающих отряд зданий. Бойцы Фишера подавленно молчали, озираясь по сторонам. - Надо выбираться отсюда, - Хоган пошел вперед, - за мной. Отряд медленно двинулся вслед за лейтенантом. - Лейтенант! – запоздало вскрикнул Ли, уловив движение в куче песка, но это было излишним – Хоган отшатнулся назад и изготовился к стрельбе. Песок вздыбился, и из-под него вынырнуло что-то похожее на человека. Существо чуть выше человеческого роста, с синюшной кожей и вздувшимися черными венами смотрело на лейтенанта яростным взглядом алых глаз, уже давно отвергнувших все человеческое. Заострившиеся черты некогда человеческого лица исказились в жуткой гримасе. С нечеловеческой скоростью монстр прыгнул вперед, взмахнув своей тощей рукой с длинными когтями. Новая вспышка пригвоздила тварь к земле. Вторая вспышка пронзила голову монстра. Издав последний сдавленный клекот, тварь затихла. - Что… это? Ответить на вопрос Адамса было некому, так как представшая перед солдатами картина шокировала даже невозмутимого снайпера. Из груди и пасти твари торчали два длинных прямых клинка. Даже в тени переулка они сверкали ярким, чистым светом. Мертвое чудовище начало разлагаться. Словно решив, что их миссия выполнена, клинки начали растворяться в воздухе. Прямо на глазах у солдат они превратились в голубое сияние и исчезли, будто волшебный мираж. - Я один сейчас это видел? Ли осторожно подошел к куче гниющей плоти, в которую превратился некогда грозный враг, и провел над ней ладонью, ожидая наткнуться на одну из рукоятей. - Нет, не один, - Адамс не сводил глаз с Ли, будто ожидая увидеть, как тот магическим образом извлекает из мертвого тела невидимый меч. - Amkhe, что за долбанные фокусы? - Похоже, это еще далеко не все фокусы, Ли, - только сейчас Фишер заметил, что тела множества сраженных мертвецов были утыканы стрелами, - кажется, у нас тут Робин Гуд завелся. Фишер вытащил черную стрелу из глазницы трупа. Сержант хотел осмотреть ее, но стрела полегчала в его руке и начала исчезать вслед за клинками. - Видел когда-нибудь такое, Адамс? - Нет. Ни разу. Что это вообще за оружие такое? - Не время сейчас об этом думать, уходим, - решительно отрезал Хоган, - Баррет? Что у тебя? Снайпер, не отрываясь, смотрел куда-то вверх через прицел своей винтовки. На крыше здания, к которой был прикован его взгляд, никого не было. Но всего лишь на секунду ему показалось, что там, наверху, мелькнул чей-то белый капюшон. - Ничего, лейтенант. Показалось. - Тогда вперед. Не отставайте. Не знаю, что за чертовщина творится в этой дыре, но удивляться ей у нас нет времени. Возражений не поступило. Чудом выживший отряд последовал за своим временным командиром, покидая опасную зону.***
- Зачем? Вопрос, произнесенный возмущенным голосом, разбился вдребезги о глухую стену молчания. - Мы могли демаскировать себя! О чем ты думал? Молодой человек в белой накидке смотрел вниз, на поле недавно минувшей битвы. - Уже поздно об этом беспокоиться. - Если бы они нас заметили, нам бы пришлось… - собеседник осекся. - Что пришлось бы? – человек в белом повернул голову. Порывы ветра, бушующие на крыше высотки, задрали его капюшон, из-под которого показалась темно-рыжая шевелюра, почти превратившаяся в коричневую из-за налипшего песка. - Ты знаешь, - девушка в темной мантии упрямо буравила его спину. - И ты бы сделала это? Девушка ожидала услышать злость, порицание или насмешку, но в этом вопросе был лишь могильный холод, от которого заранее заготовленный ответ застрял у нее в горле. - Я разочарован. Никогда бы не подумал, что ты превратишься в послушного мясника Ассоциации. Впрочем, тебе решать. - Длинный карбоновый лук исчез из его рук, превратившись в сноп голубых искр. Словно давая понять, что разговор окончен, человек в белом развернулся и пошел к краю крыши. - Стой, - после оклика девушки фигура в белом остановилась, - что ты собираешься делать? - То же, что и всегда. - Но почему ты отказываешься сотрудничать с нами? Мы хотим одного и того же. Рано или поздно высококлассная магия попадется в один из расставленных сенсоров, и тогда мы сможем накрыть отступников, кем бы они ни были, неужели ты не понимаешь? - Прошло уже четыре месяца. Посмотри вокруг. Что ты видишь? Скоро здесь будет только песок и мертвецы, а Церковь и Ассоциация так и продолжат отсиживаться в безопасном месте, ожидая чуда. - Мы не можем действовать наугад. Кто бы это ни устроил, сил ему явно не занимать. И своими действиями ты лишь мешаешь нам выполнять свой долг! Думаешь, этот маг не заметит пропажи своих марионеток? Если он не идиот, то примет усиленные меры по своей защите, и найти его станет невозможно! Я изо всех сил пытаюсь примирить магов и церковников с твоим присутствием здесь, но если ты будешь продолжать, останешься совсем один. Даже я не смогу помочь тебе. Человек в белом равнодушно пожал плечами. - Рано или поздно я заставлю его показаться. И, если придется, я сражусь с ним в одиночку. - Даже если и так, что, если он окажется тебе не по силам? Лучник замолчал. - Почему? – прошептала девушка, до боли сжав кулаки. Ее трясло от злости. – Почему я снова слышу это? Неужели за столько лет ты так ничего и не понял? Я надеялась, что ты изменишься. - А я надеялся, что не изменишься ты. К сожалению, я ошибся, - сказав это, лучник продолжил свой путь. - Когда-то мне уже удавалось одержать победу там, где это казалось невозможным. Получится и сейчас. - В этот раз у тебя нет рыцаря в сверкающих доспехах, который готов вытащить тебя из любой беды, идиот! – В ярости крикнула девушка. Набрав разгон, лучник оттолкнулся от бетона и перелетел на крышу соседнего здания так легко, словно обладал невидимыми крыльями. Его белая накидка скрылась в водоворотах поднятого ветром песка.***
Чудом уцелевший отряд на несколько кварталов отдалился от места битвы с мертвецами. В головах каждого из бойцов, за исключением постепенно терявшего связь с реальностью Хендрикса, мелькали образы стрел, странной бури и блестящих на тусклых лучах солнца клинков. Несмотря на безумие, охватившее город, это было чем-то по-настоящему выходящим из ряда вон. Каждый из солдат понимал это, но предпочитал не тратить силы на построение фантастических теорий. Их главной задачей сейчас было простое выживание. По крайней мере, так думал Сержант Фишер. Пройдя очередной перекресток, лейтенант Пол Хоган подал сигнал остановиться. - Здесь наши пути расходятся, сержант. - Разве вы не следуете в аэропорт? Хоган покачал головой. - Наше задание еще не выполнено, - Хоган указал рукой вдоль улицы, - следуйте отсюда прямиком на юг, выйдете к «Гамма-1». Мы пришли по этому пути, он должен быть чист. Только смотрите, чтоб свои же не подстрелили. - Понятно. А вы на север, значит. - Да, - Хоган кивнул Баррету и Ли, - пошли, парни, время не ждет. - Хоган. Лейтенант обернулся. Фишер снял с плеча свою винтовку и кинул ее офицеру спецназа. - Не SCAR, конечно, и не двести сорок девятый, - следом за винтовкой лейтенанту в руки прилетели две обоймы с патронами, - но все-таки лучше, чем ничего. Хоган повертел AR в руках, передернул затвор и удовлетворенно кивнул. Примеру Фишера последовал и Адамс. Его оружие перешло к сержанту Ли. - А сами как? – Хоган скептически осмотрел потрепанных солдат восьмой роты. Фишер достал из кобуры пистолет и проверил обойму. В ней осталось пять патронов. - Обойдемся как-нибудь. - Как знаешь, - Хоган пожал своими широкими плечами, - удачи, Фишер. Хоган приложил ладонь к виску и продолжил свой путь. За ним последовали и остальные «Шипы». - И тебе, лейтенант, - Фишер ответил на воинское приветствие, и повел свой отряд в противоположном направлении. Ровно в полдень сборная рота вновь разделилась. Остатки восьмой роты отправились в южную часть города в поисках спасительного объединения с основными силами 34-го полка. Остатки отряда специального назначения ждал долгий путь на север, по следам загадочно исчезнувшей роты капитана Кирка.***
«International academic city»
Дубай, ОАЭ
В девять часов вечера, когда закатное солнце окрасило густые облака пыли над городом в багровые тона, просторный выставочный зал авиатехнического колледжа начал погружаться во мрак. В темноте еще более зловещим казался свет большого магического круга и монотонные песнопения. Двенадцать жриц, облаченных в свободные белые одеяния, окаймленные странным орнаментом,покачивались в унисон замысловатой мелодии, которую выводили их голоса. В такт их движениям отблесками разных цветов переливался магический круг. На другом конце зала взгляду наблюдателя предстала бы не менее странная картина. Прямо под макетом пассажирского самолета, закрепленного под потолком прочными стальными тросами, стояла большая группа людей. Пространство, на котором они расположились, освещали два ярких колдовских огня, висевших под потолком. По иронии, случайной или намеренной, висели они прямо за соплами двигателей макета – создавалось впечатление, будто стальная птица стремительно пикирует вниз, оставляя за собой огненно-белый шлейф. Островок освещенного пространства оказался поделен надвое между двумя группами людей. Одну половину занимали импозантно одетые мужчины и женщины совершенно разных возрастов. Лишь один элемент одежды объединял их – поверх роскошных костюмов каждый из них носил нефритовую мантию со скрещенными клинками, вышитыми на спине золотой нитью. На второй половине молчаливыми тенями возвышались люди в черных сутанах. На груди каждого тускло поблескивал серебряный крест. Обе стороны смотрели друг на друга взглядами, наполненными отнюдь не доброжелательностью, и под перекрестным огнем этих взглядов стояли Седовласый мужчина в светло-серой мантии и женщина в черном платье. - Надеюсь, вы нашли стоящий повод для того, чтобы прийти сюда, - женщина в черном платье излучала недовольство, - моим жрицам требуется полный покой и сосредоточенность для соединения всех печатей. - К сожалению, повод действительно веский, госпожа Аль Азар, - ответил седой мужчина скрипучим голосом, - уважаемые разведчики агентства побывали на территории, которую занимали «Василиски». Там не осталось ничего, кроме развалин и выжженной земли. - Что вы имеете в виду? – голос женщины дрогнул. - Именно то, что вы услышали, - голос подал один из людей в сутанах, - когда мы прибыли к Над-Аль-Шеба, от ипподрома и прилегающих территорий остались одни дымящиеся развалины. Там было множество следов использования магии, особенно стихийной. Однако, что бы там ни произошло, ни одного тела мы не обнаружили. Рыцарь «Похоронного агентства» замолчал, дав окружающим переварить информацию. По стройным рядам нефритовых мантий прошел ропот. Маги «Нефритовых клинков» обменялись растерянными взглядами. Экзекуторы в свою очередь сохраняли гробовую тишину. - Вы хотите сказать, - начал один из молодых «Клинков», - «Василиски» пали в бою, даже не успев сообщить нам о его начале? - Я говорю лишь то, что видел, - холодно ответил ему экзекутор, - «Василиски» исчезли. Над-Аль-Шеба превратился в пылающие руины. Выводы оставляю на вас. - Гули? – робко произнес чей-то голос. Головы десятков людей дружно повернулись к нему. От неожиданного внимания маг, которому на вид едва исполнилось восемнадцать, смутился и вжал голову в плечи. - Вы хотите сказать, господин Элрик, что лучших стихийных магов Аббатства Шпонхайм погубили безмозглые ходячие трупы? – В этом вопросе смешались снисхождение и презрение. – Даже если часть из них превратилась в апостолов, им это было бы не под силу. - Прошу прощения… - Впредь следите за своими словами, господин Элрик. Подобные оскорбления непростительны. - Так что мы должны делать дальше, Магистр Эллиот? – спросил другой «Клинок». Седовласый мужчина в центре людского круга прикрыл глаза. - В первую очередь, необходимо как можно скорее закончить наложение печатей. Если мы не сможем определить источник угрозы, сами можем оказаться в опасности. - Соглашусь с вами, - Аль Азар кивнула, - мои жрицы не подведут вас, Магистр, однако их зрение пока слишком слабо. Необходимо поставить еще четырнадцать печатей в разных точках города для того, чтобы они смогли видеть по-настоящему. - Думаю, этим займутся те же люди, что и до этого. Однако им потребуется усиленная охрана, - Магистр посмотрел на одного из людей в черных сутанах, - могу я рассчитывать на вас, паладин Беннет? Вопрос Магистра был предназначен одному из людей в черных сутанах. На фоне других тот не выделялся ничем, кроме одного – правый рукав его сутаны безвольной тряпкой болтался в воздухе. Вторым отличием была белая повязка на его глазах. В тени капюшона с трудом можно было различить фразу, нанесенную чернилами на ткань – «Et ne impie agas multum et noli esse stultus ne moriaris in tempore non tuo». - Конечно. Мы же сотрудничаем, - мужчина произнес это таким холодным тоном, что Эллиота передернуло. Магистр не сомневался – при других обстоятельствах Беннет с радостью перерезал бы глотку каждому «Нефритовому клинку», а потом и Майсун с ее жрицами наплевав даже на пакт о ненападении. Однако, в этот раз на карту было поставлено слишком многое, и даже такому фанатику, как паладин Адриан Беннет это было ясно. - Кроме того, еще одну группа отправится к лагерю «Песчаных червей» и поможет им с установкой печатей. Неизвестно, с чем мы имеем дело, но относительно нас «Черви» в меньшинстве. Стоит подстраховать их. Однорукий экзекутор усмехнулся. - А вы все так же стоите на своем, Магистр? - Что вы имеете в виду, паладин Беннет? - Враг нам уже давно известен, - заявил паладин со стальной уверенностью в голосе. - Это правда? – спросили сразу несколько голосов со стороны «Клинков». - Паладин… давайте не будем делать поспешных выводов… - Эллиот замялся. - В городе орудует «Длань Забвения». Перешептывающиеся маги затихли. В наступившей тишине послышался чей-то смешок. «Клинки» сразу разделились на несколько групп. Одни смотрели на Беннета так, будто тот сморозил какую-то не имеющую значения ерунду, другие – как на профессора высшей математики, произнесшего какое-то невероятно сложное уравнение, но не потрудившегося объяснить свои слова, третьи – как на комика, только что рассказавшего очень неудачный анекдот. Однако, выразить свои сомнения ему в лицо не осмелился никто. Лишь Магистр Эллиот изрядно побледнел и безуспешно пытался подобрать слова для ответа на дерзкое предположение экзекутора. - Все, что описывал паладин Грэйхаунд еще три столетия назад – правда, хотите вы того или нет. «Длань Забвения», которую вы пренебрежительно называете «Рукой Смерти» - не миф, а истина. Они существуют. И сейчас они здесь, рядом с вами. И только вам решать: признать существование врага и бросить ему вызов или трусливо отрицать его, как вы, маги, обычно и делаете, - фанатизму в голосе Беннета сейчас позавидовал бы любой городской сумасшедший из тех, что постоянно предрекают конец света, - многие столетия мы безрезультатно охотились на них, и эта долгая охота может закончиться прямо здесь. - Подождите… - робко произнес женский голос со стороны магов, - так вы хотите сказать, что все эти «Безумные Пророки Хаоса», «Ведьмы Тысяч Струн» и прочие там «Древние» - правда? Не шутка, не легенда и не выдумки церкви? Магистр почти кожей почувствовал, как накаляется воздух между паладином и магами. Сейчас он был будто между молотом и наковальней, а потому поспешил остановить удар. - Не могли бы вы более уважительно отзываться об учении Церкви, госпожа Лейриз? - Прошу меня простить, - быстро протараторила колдунья, сама почувствовав бешенство паладина. - Тогда перейдем обратно к делу. Второй отряд отправится к "червям" завтра на рассвете. - Я пойду с ними. Все посмотрели на обладателя голоса. Девушка в такой же нефритовой мантии, как и у остальных магов, до этого безучастно стояла в стороне и смотрела в пол, занятая своими мыслями. - Уверены? – недоверчиво спросил магистр. - Да, - произнесла девушка, устремив на магистра свой не терпящий возражения взгляд. - Ваши навыки пригодились бы нам при обороне лагеря в случае нападения. - В данный момент печати для нас гораздо важнее, - парировала девушка твердым голосом, - без завершения барьера мы даже не узнаем, где находится враг, поэтому нельзя позволить прервать процесс. - Что ж, - вздохнул старый колдун. Он уже давно понял, что, даже несмотря на свое положение, спорить с этой девушкой полностью бессмысленно, - в таком случае, я надеюсь на вас, госпожа Тосака.