Глава 24
- Я не понимаю, по какой причине Церковь не может выслать нам подкрепление? Может, я ошибаюсь, но эта тварь выглядит слишком сильной для нас всех вместе взятых. - Церковь не пойдет на это. Сейчас у них есть другие заботы, которые они считают намного важнее наших. - Эта штука может разнести весь этот город на части, Вирджил. Я видел, на что она способна. Героического духа должно подчинять одно командное заклинание, но не шесть! - Мне понятны ваши опасения, мистер Кроу, но мы вынуждены рассчитывать только на себя. - Мои «опасения» тут ни при чем. Я готов драться, но должен быть кто-то, кто сможет одолеть этого… арчера, если мы не сможем. Хоть кто-то должен сделать это, если даже рулер не в состоянии. - Ему удалось остановить… - Ценой шести меток, Вирджил. К тому же, он сам в этом не уверен, это говорили мне вы. Каменная лестница вывела их на подземный жилой этаж. - Я согласен, но Церковь сейчас попала в тяжелое положение, Джейсон. И пока оно не улучшается. - О чем вы? Какое-то время священник молчал, обдумывая свою следующую фразу под гулкое эхо шагов, метавшееся по каменным коридорам подземелий церкви. Так показалось Джейсону. Следуя за Вирджилом, Джейсон не видел, как глаза того на несколько мгновений засияли фиолетовым светом. - На ближнем востоке активизировалась группа магов-отступников. Они успели натворить такого, к чему Ассоциация и Церковь оказались не готовы. Глаза Джейсона сузились. - Вы говорите про Дубай? - Да. В «келье» Джейсона, как обычно было темно. Лишь электрическая лампа на каменной стене разгоняла темноту над небольшим столом. - Что происходит в Дубае? –спросил Джейсон, как только за ним захлопнулась дверь его комнаты. - Вы действительно хотите знать? - Даже не представляете, насколько. - Дубая больше нет, - спокойно произнес Вирджил, развернувшись к оперативнику. - Нет? – до Джейсона не сразу дошла суть слов священника – настолько абсурдно они звучали. – То есть, как – нет? - Город практически полностью уничтожен. - Но… постойте, вы же сказали - это была группа магов-отступников? Сколько же их там было? – в памяти Джейсона всплыл репортаж, который ему довелось увидеть по телевизору несколько месяцев назад. – И что там делают военные? Неужели маги затеяли открытое противостояние? - Все гораздо сложнее, чем кажется. - Так объясните мне. - Хорошо. Я постараюсь. - Вирджил описал полукруг по комнате. – Все началось в декабре. В Дубае стали происходить случаи заболевания странной болезнью. Люди, зараженные ей, сначала теряли все признаки жизни, а потом буквально «восставали из мертвых» и нападали на окружающих. Сначала это были отдельные инциденты, но буквально за неделю они переросли в настоящую эпидемию. Из города массово побежали люди, полиция и местные войска попытались взять ситуацию под контроль, но у них ничего не вышло. Тогда подключились войска армии США и местный миротворческий контингент, расквартированный на границе Катара и Саудовской Аравии. Когда стало ясно, что ситуация находится на грани полноценной пандемии, в ООН решили взять Дубай и прилегающие территории на карантин. Сейчас в город никого не впускают и никого не выпускают оттуда. - Вы знаете, что это за болезнь? - Да. Честно говоря, это не совсем болезнь, и магам она известна очень давно, как и способ распространения. Если говорить на вашем сленге, это можно назвать терактом. Отступники уже многие века используют такой способ, но подобных масштабов мы не видели еще никогда. Проблема заключается в другом. Не знаю, как такое произошло, но когда маги Атласа обратили внимание на происходящее, и поняли, с чем имеют дело, катастрофа уже случилась. - Так вот почему в СМИ об этом практически не говорят. Вирджил кивнул. - Немалые усилия брошены на то, чтобы контролировать поток информации, хоть от этого уже и мало пользы. Главная проблема состоит в том, что наши силовики и маги Ассоциации пока так и не смогли выйти на след магов, устроивших все это, хотя и есть все признаки того, что они все еще в Дубае. - А вы хорошо информированы, - заметил оперативник. - Судьба этого города волнует меня куда сильнее, чем вам может показаться, - по взгляду Вирджила Джейсон понял, что тот вполне серьезен, - настолько масштабные акции требуют привлечения огромных сил и тщательной подготовки. Тот, кто пошел на такое, уже ни перед чем не остановится. Если все пойдет по наихудшему сценарию, мы получим новую волну Инквизиции. Думаю, мне не стоит повторять, что это такое. В этом Вирджил не ошибался: Джейсон прекрасно помнил рассказы священника о тех «светлых временах» в истории Святой Церкви. - В Дубае остался хоть кто-то живой? - Почти никого. Несколько десятков тысяч гражданских, и один полк военных под командованием некого полковника Конрада, плюс миротворцы. - Конрад? – Джейсон оживился. – Уж не тридцать четвертый ли это полк? - Насколько мне известно, так и есть. Знаете их? - Да. Приходилось работать вместе. Славные ребята. Как думаете, у них есть шанс выбраться оттуда? - Трудно сказать. Пока они держатся, и даже что-то готовят. Пытались эвакуировать гражданских, но им не дали добро. К тому же, в регионе сейчас бушуют песчаные бури, и с доставкой продовольствия могут возникнуть проблемы. - Плохи дела. - Все это лишь половина проблемы. До введения карантина из Дубая выехало более двух сотен тысяч туристов и более миллиона местных жителей. - Дело в эпидемии? - Именно. Теоретически, любой из них мог быть поражен этой «болезнью». И сейчас они находятся во всех концах земного шара. Что из этого следует, как я полагаю, объяснять не нужно. - Похоже, у Ассоциации и Церкви действительно дел невпроворот, - мрачно подытожил Джейсон. - Они не воспринимают Грааль всерьез, так как его в этом городе быть попросту не должно. Именно поэтому мы здесь сами по себе, мистер Кроу. - Понятно. Тогда не будем тянуть, я и так уже потратил немало нашего времени на этот разговор. Вирджил указал рукой на стол. На столе Джейсон увидел небольшую деревянную шкатулку с замысловатым резным орнаментом. Кроу обернулся на священника. Тот ответил молчаливым кивком. В шкатулке оказалось всего два предмета. Углубления черного бархата хранили в себе кристалл багрового цвета и бутыль, полную фиолетового вещества. Кроу вынял кристалл из углубления и взвесил его в руке. Тот оказался почти невесомым, а его размер не превышал размера грецкого ореха. Бутыль оказалась куда более увесистой, а вещество в ней показалось бывшему оперативнику подозрительно вязким. - Значит, при помощи этого вы и собираетесь сделать из меня мага? - Мага из вас сделать у меня не получится. Для такого требуется куда больше сил, а главное – времени. С последним у нас все обстоит особенно печально. - Тогда в чем суть? - В вашем теле уже есть магическая цепь. Она деградировала до состояния полной бесполезности, но мы можем привести ее в действие. Таким образом вы сможете установить магическую связь с «Крестоносцем». - С «Рыцарем». - С «Рыцарем»? – Вирджил не смог сдержать удивления. – Я бы не советовал вам. - С «Рыцарем». - Повторил Кроу. – Я знаю, что делаю, святой отец. - В таком случае, я не стану возражать. Но «Рыцарь» куда менее стабилен, и ни разу не был испытан в реальной схватке. - Значит, я буду первым. Что с этим делать? - Сначала нужно проглотить кристалл, затем выпить эликсир. Джейсон недоверчиво посмотрел на Вирджила, а потом на кристалл в своей руке. - Это вообще возможно? Он выглядит довольно большим… - Поверьте мне, вы даже не почувствуете, как проглотите его. Последствия наступят чуть позже. - Ну ладно. Священник испытующе посмотрел на Джейсона. - Вы уверены, что готовы к этой операции? Пробудить деградировавшую цепь гораздо труднее и болезненнее, чем создать новую, мистер Кроу. В самом лучшем случае это повлечет крайне неприятные ощущения и неспособность самостоятельно передвигаться в течение двух-трех суток. В худшем… - Я все понимаю, Вирджил. И если все действительно настолько дерьмово, как вы мне описали, нам остается лишь попробовать не облажаться здесь. - Вы правы. - Я уже начал к этому привыкать. «-Идеальный ответ», - голос рулера прозвучал в голове священника, - «ненавижу идеальные ответы». Вирджил оставил замечание рулера без ответа. Все было так, как он и ожидал. Это уже не вызывало тех чувств, что раньше. Священник больше не чувствовал сожалений. Не ощущал желания свернуть с этой тропы куда угодно – лишь бы не добраться до ее конца. Лишь усталость и смирение наполняли его. Совсем скоро все должно закончиться, и тогда он навсегда снимет этот груз со своих плеч.***
Монастырь имени Агнессы Чешской
Остров Хирадо, Япония
1998 год
Стук. Стук. Стук. Мерное биение сердца. Такой спокойный и ритмичный, этот звук мог бы убаюкать девочку. Если бы она не видела это сердце прямо перед собой через грудную клетку. - Ты готова? Юко кивнула. Священник в белом больничном халате поверх своей черной сутаны сделал знак рукой. Одна из сестер милосердия подошла к операционному столу и начала колдовать над приборами. Один из них вскоре начал деловито шипеть, прокачивая через прозрачную трубку воздух, смешанный с чем-то, похожим на ядовито-зеленый пар. Смесь достигла дыхательной маски и попала в легкие мужчины на операционном столе. - Помни, у нас не больше нескольких минут. Юко бросила быстрый взгляд на священника. Тот ничем не выдавал ни малейшего беспокойства. Сердце девочки наоборот колотилось как бешеное, в разы быстрее того, что она сейчас видела перед собой. Четырнадцатый раз она была в этой операционной, но каждый из них был будто первым. Юко просто не могла привыкнуть к тому, что любая ее ошибка, любое неосторожное движение может повлечь чью-то смерть или тяжелое увечье. Девочка попыталась успокоить свое дыхание и начала мысленно произносить слова молитвы. Аппарат, тем временем, уже закончил свою работу, закачав в легкие пациента весь пар. Сначала ничего не происходило. Секунды тянулись медленно, слишком медленно - Юко они казались муравьями, застрявшими в смоле дерева и беспомощно перебиравшими своими лапками в тщетных попытках продвинуться вперед. Целая вечность минула для девочки, прежде чем она увидела. По ее телу прошел озноб. Тонкие белесые отростки появились из легких мужчины. Толщина большинства из них не превышала человеческого волоса. Они были похожи на нечто среднее между щупальцами и корнями растения. Сначала их было не более десятка, но со временем вдохнувшее яд существо проявлялось все более ясно, и спустя несколько секунд Юко насчитала уже больше трех десятков таких «щупалец». - Нужно достать их. Зажим и скальпель. - Зажим и скальпель, - повторила за священником Юко. Две сестры милосердия подали им инструменты. В свете ламп блеснули вышитые на их плечах золотые кресты, символизирующие допуск в эту часть монастыря. В их глазах не читалось ни тени беспокойства. Юко знала, что они видели и знали гораздо больше ее и были куда более опытны и лучше подготовлены. Тем не менее, сейчас они беспрекословно следовали указаниям священника, рискнувшего доверить жизнь человека, пораженного недугом, с которым не справился бы ни один обычный врач, рукам двенадцатилетней девочки. Юко завидовала их спокойствию – ей с трудом удавалось сдерживать дрожь во всем теле. Несмотря на то, что в операционной было прохладно, лоб девочки покрылся испариной, а частый стук сердца гулко пульсировал в барабанных перепонках. «- Я не должна бояться. Я справлюсь. Я справлюсь. Memorare, Opiissima Virgo Maria, non esse auditum a saeculo, quemquam ad tua currentem praesidia, tua implorantem auxilia, tua petentem suffragia, esse derelictum…» Даже несмотря на кажущуюся хрупкость, «щупальца» поддавались рукам девочки с огромным трудом. Вытащить каждое из них стоило Юко огромных усилий, а из-за опасности повредить правое легкое, над которым орудовала девочка, все шло еще медленнее. Работа у ее наставника шла куда быстрее – пока Юко возилась с одним, он успел лишить паразита трех отростков. Удалив еще несколько отростков, Юко натолкнулась на один необычайно толстый. Для того чтобы оторвать его ей пришлось взяться за зажим двумя руками, но когда она почти сумела протиснуть его между ребер, щупальце извернулось вокруг медицинского прибора и сжало его с такой силой, что металл начал скрежетать. - Запасной зажим, - быстро проговорила Юко, но прежде чем он оказался в ее руке, щупальце сжалось еще сильнее. Звонко лопнул металл. Увидев панику в глазах ученицы, священник перехватил отросток своим инструментом. Тот продолжал извиваться. - Он начинает пробуждаться. Нам нужно поспешить. Юко быстро кивнула. Она едва не потеряла над собой контроль, но тяжелый и глубокий баритон, в котором, как и всегда, не читалось никаких эмоций, помог ей успокоиться. Для надежности им пришлось взяться за него сразу тремя инструментами. От напряжения Юко настолько сильно стиснула зубы, что, казалось, на них сейчас треснет эмаль. И все же металл скрежетал куда громче. Девочка уже испугалась, что их зажимы тоже не выдержат, когда щупальце неожиданно легко поддалось и вышло из легкого. Сразу после этого магический паразит пришел в движение. Его плоть начала исчезать, теряя видимые очертания. Уже став почти прозрачными, оставшиеся отростки втянулись обратно в легкие. - Мы убили его? – спросила Юко, чувствуя, как дрожат ее руки. - Временно обезвредили. - Значит, он еще может проснуться? - Он обязательно проснется.В лучшем случае этот человек сможет прожить еще год. - А… потом? – с надеждой спросила девочка. - Второй такой операции он не переживет. Юко сокрушенно опустила голову. Все как в самый первый раз. Несмотря на все усилия, они добились лишь временного успеха. - Твоя помощь более не требуется. Я обработаю и зашью разрез. Можешь подождать меня снаружи. Юко кивнула. Из операционной она вышла совершенно обессиленной. Все, чего ей сейчас хотелось – упасть без чувств там же, где стояла, и поспать. Виной тому была вовсе не физическая усталость – девочка чувствовала полное внутреннее истощение, будто паразит вытянул все соки и из нее. Никогда прежде она не думала, насколько тяжело может быть помогать кому-то. Вместо удовлетворения девочка чувствовала себя полностью опустошенной. Увидев девочку, к ней тут же поспешила женщина в белых одеждах. Она приняла ее маску, халат и шапочку и молча удалилась с учтивым поклоном. Юко не посмотрела в ее сторону. Еще одной вещью, к которой она никак не могла привыкнуть, было уважение, с которым относятся к ней обитатели монастыря. Несмотря на ее малый возраст, ни один из них даже не подумал хоть раз выказать к девочке пренебрежение или надменность. Многие из сестер этого монастыря были в два или три раза старше Юко, но неизменно относились к ней как к равной. Девочка не сомневалась, что причина кроется в ее наставнике. Юко вынула заколку из пучка волос, позволив им свободно упасть на ее плечи. Сзади открылась дверь. Обернувшись, Юко увидела своего наставника. - Идем. У нас есть еще одно дело. Священник привел Юко в правое крыло второго этажа. Девочка не любила это место. В отличие от операционной, которая дарила хотя бы призрачную надежду, здесь витала атмосфера мрачной меланхолии. В этом отделении Юко провела первый месяц своего обучения, выполняя задания сестер милосердия. Здесь, в нескольких десятках палат, обитали тяжелобольные пациенты. В отличие от тех, кого Юко доводилось оперировать, их болезни не были порождены магией. Многие приходили сюда, возложив свои надежды на чудо, однако, Юко прекрасно знала, что подобные чудеса даже в этом месте случаются очень редко. Светлый коридор с резными скамьями, высокими окнами с витражными стеклами, сквозь которые яркий солнечный свет окрашивал все окружающее в палитру разноцветных отсветов, резко контрастировал с мыслями о беспомощности и смерти, которые это место неизменно вызывало у девочки. В отличие от Юко, священник здесь чувствовал себя особенно вольготно. Девочка не раз замечала, что в этом месте преподобный Котомине будто оживлялся, ненадолго переставая быть «ходячим механизмом» на службе у церкви. На одной из красивых дубовых скамей с резным орнаментом девочка увидела человека. Это была старая женщина с редкими седыми волосами, забранными в небрежный пучок. Ее сморщенное лицо избороздили глубокие морщины, а под глазами залегли тени. Она была одета в длинное и свободное черное платье. Сухощавые руки женщины судорожно сжимали сумку, больше похожую на портфель. Завидев священника, женщина тяжело поднялась с места. Не говоря ни слова, она открыла сумку и достала из нее какой-то документ. Дрожащей сухощавой рукой она протянула документ священнику. Юко увидела, что на глазах женщины выступили слезы. Священник прочитал документ и кивнул. - Хорошо, - кивнул он, и девочке показалось, что в его голосе промелькнули нотки удовлетворения, - идем, Юко. Дверь в девятую палату как обычно открылась со скрипом, который прошелся по ушам девочки словно наждак. На больничной кровати лежал мужчина. Старик, возраст которого было трудно определить, походил скорее на иссохшую мумию. Лишь писк приборов говорил о том, что этот человек еще жив. Аппарат жизнеобеспечения у изголовья кровати отзывался редкими писками, чертя на своем мониторе почти прямую линию с немногочисленными ритмичными искривлениями. За больничной кроватью стояла сестра милосердия. В ее руках был поднос, на котором лежал небольшой шприц. Увидев Кирея и Юко, сестра почтительно поклонилась. - Зачем мы здесь, святой отец? – холодной змеей в груди девочки шевельнулось нехорошее предчувствие. - Посмотри на этого человека. Юко опасливо перевела взгляд на больного. - Мы не сможем излечить его недуг. Его организм еще функционирует, и с нашей помощью он может функционировать еще пять или шесть месяцев. Мы держим его в состоянии искусственной комы, потому что если он придет в сознание – умрет от болевого шока. Женщина в коридоре – его супруга. Она желает, чтоб мы облегчили его страдания. - Вы… вы хотите убить его? - Да. И я хочу, чтобы это сделала ты. Юко попятилась. Она не верила тому, что слышала, не хотела верить. - Я не могу! – девочка отчаянно замотала головой. – Святой отец, Господь завещал нам не убивать! - Также Господь завещал нам возлюбить ближнего своего как самого себя. Неужели ты так ненавидишь этих людей, что не желаешь облегчить их страдания? - Но… - Девочка затравленно осмотрелась вокруг. – Мы ведь помогаем людям, святой отец, а это… это неправильно! - Неправильно? – священник приподнял бровь. – Значит, такова твоя правда? Священник взял со стола бумагу, которую дала ему женщина. - Здесь, - он продемонстрировал документ девочке, - стоит подпись его единственного ближайшего родственника, его супруги. Она выразила желание умертвить его ради облегчения его участи. Пробудившись, он умрет от болевого шока. Поддерживать его жизнь под наркозом мы сможем не более полугода. Такова ее правда. Так скажи же мне, кто прав? Юко не отвечала. Она очень внимательно разглядывала паркетный пол девятой палаты, будто пытаясь найти там ответ на вопрос. Девочка будто оцепенела, и лишь ее бледные и покрывшиеся испариной ладони разбирала крупная дрожь. Священник не стал ждать. Взяв с подноса шприц с ядом, он неторопливо двинулся к капельнице. - Никто. Это едва слышное слово из уст девочки заставило его остановиться. - Никто не прав. – Ослабевший и с трудом узнаваемый голос Юко дрожал. – Позвольте мне, святой отец. Девочка приняла шприц из рук священника так, будто это была древняя проклятая реликвия. - Душа христианская, ты оставляешь этот мир во имя Бога Отца всемогущего, Который тебя сотворил; во имя Иисуса Христа, Сына Бога Живого, Который за тебя страдал; во имя Духа Святого, Который на тебя снизошёл. Да упокоишься сегодня и поселишься на священном Сионе с Пресвятой Богородицей Девой Марией, со святым Иосифом и со всеми Ангелами и святыми… Девочка осторожно приблизилась к капельнице. -... Дорогой брат, отдаю тебя Богу всемогущему, Творцу твоему, чтобы вернулся ты к Тому, Кто тебя создал из праха земного. Когда ты покинешь эту жизнь, пусть выйдут тебе навстречу Пресвятая Богородица Дева Мария, все Ангелы и святые… В издевательски-ярких лучах солнца блеснула игла, освобожденная от пластикового колпачка. -…Да избавит тебя Христос, пострадавший за тебя на кресте. Да избавит тебя от смерти вечной Христос, отдавший за тебя жизнь. Да приведёт тебя Христос, Сын Бога Живого, в рай, и да причислит тебя Пастырь истинный к овцам Своим. Да отпустит Он тебе все прегрешения и примет тебя в число избранных Своих… С противным чавканьем железо пронзило силикон, и в жидкость, поддерживавшую жизнь, тонкой струйкой просочился яд. - Да увидишь ты лицом к лицу своего Искупителя и утешишься созерцанием Бога во веки веков… - Юко выпрыснула весь яд без остатка и достала шприц. На последнем слове ее голос подломился, как трухлявая опора старого деревянного моста под непосильным весом. - Аминь. - Аминь, - в Унисон повторили священник и сестра милосердия. На негнущихся ногах девочка отошла от капельницы. - Замечательно, Юко, - священник забрал пустой шприц из ее ослабевшей руки и положил его обратно на поднос, - можешь считать, что ты справилась с этим испытанием. Я больше не задерживаю тебя. Аппарат жизнеобеспечения издал длинный писк, зеленая линия на дисплее стала прямой. Юко медленно подошла к двери. В этот раз ее скрип показался девочке особенно отвратительным. Как только массивная белая дверь с номером девять захлопнулась за ее спиной, девочка со всех ног бросилась по коридору. Она хотела оказаться как можно дальше от этой проклятой палаты, от писка злосчастного прибора, который до сих пор раздавался в ее ушах, от старой женщины в черном, что тихо всхлипывала, прикрыв лицо руками. Прошло несколько минут, прежде чем священник покинул палату вслед за Юко. Услышав звук открывшейся двери, женщина открыла лицо. Казалось, за прошедший час она стала старше на добрый десяток лет. Тени вокруг ее глаз стали еще темнее, а лицо осунулось. Взгляд ее покрасневших от слез глаз встретился со взглядом священника. - Церковь исполнила вашу волю, госпожа Кейши, - на лице Котомине была искренняя скорбь. - С…Сп… - надломленный голос женщины не мог справиться с произношением одного-единственного слова. - Не беспокойтесь. Душа вашего мужа отныне в руках всевышнего, - произнес священник, удаляясь по коридору, - убить его было правильным решением. - У…бить? – тихо прошептала старушка ему вслед. Ее плечи дрогнули. Обхватив седую голову руками, женщина в черном разразилась громкими рыданиями, эхо которых быстро разлетелось по длинному белому коридору. Уголки губ священника искривились в легкой усмешке.***
Спустя неделю все повторилось вновь. Вернувшись в монастырь после пятидневного отсутствия, священник провел новую операцию с участием Юко. На этот раз, к огромной радости последней, она увенчалась полным успехом. Но это по-прежнему было тяжело. Привычно сбросив медицинскую одежду в руки сестре милосердия, девочка сама не заметила, как оказалась в саду монастыря. «Как жарко… как жарко…жарко» Юко вздохнула полной грудью и убрала со лба прилипшую прядь. Она ослабила ворот своей сутаны, но ей все равно было душно. Как выброшенная на берег рыба она хватала ртом воздуха. «Хочу пить». Девочка оглянулась вокруг. Перед ее глазами замелькали белые одежды и золотые кресты. Юко не следила за временем– как оказалось, утренний молебен уже был закончен, и многие обитатели монастыря дожидались обеда во внутреннем дворе. Сзади тихо прошуршала трава. - Сестра Тока? – Юко обернулась, и увидела, что не ошиблась. Усилием воли она подавила свое волнение, изо всех сил пытаясь выглядеть как обычно. Перед ней стояла невысокая смуглая девочка в белых одеждах. - Как ты узнала? – девочка удивленно распахнула свои бирюзовые глаза. - Ты всегда так подкрадываешься. - Вот, - Тока протянула Юко стакан с водой. - Как ты узнала? – настал черед Юко удивляться. - Потому, что ты всегда хочешь пить, когда выходишь оттуда. Стакан оказался приятно холодным. Юко осушила его за несколько секунд. Живительная влага и прохлада освежающей волной разлилась по ее телу. - Спасибо, сестра Тока, - Юко едва заметно улыбнулась и отдала стакан. Это был уже далеко не первый раз – Мифуне Тока и прежде поджидала Юко здесь, во внутреннем дворе, со стаканом воды в руках. Юко вспомнила, как год назад Тока показывала ей этот монастырь в первый раз. За минувший год ученица экзекутора успела заметно подрасти, и теперь они выглядели почти на один возраст, хотя на деле Тока была на три года старше. Послушница не спешила уходить. Она вцепилась взглядом в землю перед собой, теребя пустой стакан. - Тока? Ты хочешь сказать мне что-то? - Да. Позже у меня может не быть времени, поэтому... – набравшись смелости, девочка посмотрела в глаза Юко, - сегодня я покину монастырь. Тока выжидающе смотрела на нее, ожидая реакции, но Юко просто не нашла в себе ни сил, ни каких-либо эмоций. - Вот как… - только и смогла выдавить она из себя. - Да. В разговоре возникла неловкая пауза. - Скоро за тобой придет отец Котомине? - Да. - Ты, наверное, устала… прости, я пойду, - Тока еще сильнее сжала стакан и развернулась, собираясь уйти. Юко почувствовала укол вины. - Постой, - Тока вздрогнула, и развернулась так резко, что чуть не потеряла равновесие и не выронила стакан. - Да? – Тока прижала стакан к груди, как драгоценную реликвию. - Давай поговорим в другом месте. - В каком? - Я отведу тебя. - Ладно, - смуглая японка радостно улыбнулась. Юко вывела Току с территории монастыря через запасной выход госпиталя – первой этот путь давно был знаком, но вторую очень удивил. - А куда мы идем? - К моему любимому месту. Это недалеко. Они миновали большую поляну за госпиталем и вышли на лесную тропу. Пропетляв по ней не более десяти минут девочки поднялись на возвышенность, где заросли расступались, образовывая небольшой и почти идеально ровный луг, посреди которого возвышался старый, высокий и уже начинающий высыхать кедр. Где-то неподалеку звонко журчал ручей, веяло водной прохладой. - Что тут было? – Тока растерянно рассматривала переломленные стволы молодых деревьев и перепаханную длинными бороздами землю поляны. - Не обращай внимания, - бросила Юко. От воспоминаний у нее заныла правая рука, - пойдем сюда. Юко завела послушницу за дерево. Ствол старого кедра скрывал крутой обрыв. Отсюда открывался хороший вид на сверкающий в лучах солнца ручей. После своих изнурительных тренировок Юко часто восстанавливала силы и медитировала, смотря на умиротворяющий лесной пейзаж и слушая журчание воды. - Ого, я и не знала, что тут есть ручей, - в широко раскрытых глазах Токи отразились блики, брошенные ручьем. - Я иногда ходила сюда, чтоб развеяться. Здесь очень тихо и спокойно. - Это правда. - А зачем ты взяла с собой стакан? - Ой, - Тока посмотрела на стеклянный сосуд так, будто видела его впервые, - мало того, что из монастыря сбежала, так еще и стакан украла. Девушка хихикнула. - Отец Котомине будет ужасно зол, - устало улыбнулась Юко и присела на большой валун рядом со стволом кедра. Тока последовала ее примеру, - так почему ты уходишь? - Скоро у меня появится младшая сестра, - Тока просто сияла от радости, прямо как ручей неподалеку. - Правда? – Юко попыталась изобразить удивление, но даже ей самой оно показалось безнадежно фальшивым. Темы, касающиеся семьи, были слишком далеки от ее понимания. – Это… хорошо. Наверное. - Да. – Тока повертела стакан перед собой. Блики света, отбрасываемые граненым стеклом, пробежались по ее темному лицу. – Я хочу быть рядом с ней, когда она появится на свет. - Как ее зовут? В смысле… ей уже придумали имя? - Я бы хотела, чтобы мама назвала ее Ридзуко. - Ридзуко… - имя показалось Юко каким-то колючим и неприветливым.–Мифуне Ридзуко. - Да. Поэтому я вернусь в Химесиму. Моей маме понадобится моя помощь, вот и получается, что не могу я тут остаться. Тока замолчала. Юко попыталась понять, что она чувствует. Тока была одним из тех немногих людей, с которыми Юко общалась весь этот год. Одним из двух человек, с которым она иногда говорила на темы, не касающиеся церковных дел и обучения. Возможно, она бы не слукавила, назвав Току своим другом. Но сейчас, даже несмотря на сильное желание, она не могла почувствовать горечи от скорого расставания. - Я подумала, быть может, ты заедешь ко мне, если вдруг окажешься неподалеку, - проговорила Тока, нервно теребя в руках стакан, - я бы показала тебе нашу деревню… в общем… это… ну вот. А отец Котомине не потеряет тебя? Юко была бесконечно благодарна Токе за то, что она, наконец, решила сменить тему. - Он знает, где я могу быть. Все в порядке, Тока. - Тебе, наверное, тяжело быть рядом с ним. - Почему ты так думаешь? – Юко не смогла скрыть своего удивления. - Не я одна так думаю. Разве ты не замечала? – Тока внимательно посмотрела на собеседницу. - Нет, - честно призналась та. - Я не могу с ним долго разговаривать. Не по себе становится. Когда в первый раз исповедовалась – проплакала всю ночь. - Он что-то сказал тебе? – Юко оживилась. Она ни разу не замечала того, о чем рассказывала Тока, и каждая подробность удивляла ее все сильнее. - В том-то и дело, что нет. То есть, сказал, но… мне почему-то от его правдивых напутственных слов плохо стало. Не сразу, но когда я над ними задумалась… Я… Мне немного страшно, Юко. - Ты же уедешь сегодня. - Не за себя. Я боюсь, что он может плохо повлиять на тебя, он же твой наставник, и… Юко? Юко тихо хихикала. Обеспокоенное лицо Токи рассмешило ее еще сильнее. - Я же серьезно, Юко! Хватит смеяться! - Извини. Ты просто очень странные вещи говоришь. - Совсем не странные! – Тока смущенно отвернулась. – Просто я… ну это… беспокоюсь… - Не нужно, - неожиданно Юко стала серьезной, - просто отправляйся домой и ни о чем не думай. У меня все будет хорошо. Отец Котомине вовсе не такой страшный, как ты о нем говоришь, и вообще… - … обсуждать людей за их спиной - неблагочестивое занятие, - этот глубокий баритон заставил девочек вскочить с камня так быстро, будто тот в одно мгновение разогрелся до тысячи градусов. - От-т-ец К-котомине, - заикаясь протараторила Тока. Ее темное лицо побледнело. - Ступай в монастырь, дитя. Тебя ждут. - Х-хорошо! – Тока быстро поклонилась и едва ли не бегом помчалась обратно, по пути едва не свалившись на землю. - Вы искали меня, святой отец? - Я догадывался, где ты. – Священник не стал утруждать себя лишними фразами и направился в сторону монастыря. Юко поспешила за ним. Но на середине поляны по ее телу неожиданно прошла судорога и резко засосало под ложечкой. Девочка не стала раздумывать ни единой доли секунды – направив свою энергию в правую ногу, она оттолкнулась от земли и совершила молниеносный рывок вперед, оказавшись прямо за спиной у священника. «У меня получилось!» - радостная мысль скользнула по краю ее сознания, тут же уступив место холодной решимости. Юко выбросила правый кулак вперед, но он не нашел свою цель. В последний священник будто исчез. В то же мгновение сильный удар выбил почву из под ее ног, и Юко с удивлением обнаружила себя лежащей на земле. «- Как?» Колыхающиеся на спокойном ветерке ветви кедра не спешили отвечать на ее немой вопрос, как и далекое ясное небо. - Ты хорошо научилась чувствовать жажду убийства. Хотя бы здесь мои старания не прошли даром. Эта фраза будто пригвоздила Юко к земле. - В чем я ошиблась, отец Котомине? – девочка медленно поднялась с земли, прислушиваясь к своим ощущениям. К счастью, в этот раз обошлось лишь небольшим растяжением. «Было хуже». Юко прекрасно помнила десятки переломов, вывихов и растяжений, полученных на этой поляне. От нахлынувших воспоминаний девочке показалось, что все давно исцеленные раны вновь начали болеть. - Ты переоценила свое преимущество. К тому же, не стоит бездумно пытаться повторить то, для чего у тебя не хватает ни сил, ни навыков. Юко почувствовала себя уязвленной. Многие дни она потратила, пытаясь хотя бы отчасти скопировать технику, которую она однажды увидела в исполнении наставника. Поляна была немым свидетелем ее тщетных попыток, как и десятки переломанных деревьев. Сколько раз она выворачивала свои кости и разрывала связки, пытаясь сделать это, но так и не приблизилась к желаемому. Каждый раз ее попытка оборачивалась лишь новой травмой. - Понимаю. - Если это все, на что ты способна, то я не впечатлен. Поднимайся. - Да, святой отец.***
«Ненавижу платья. Ненавижуненавижуненавижу». Неудобно. Тесно. Жарко. Поход в город стал для Юко приятной неожиданностью. Отец Котомине не часто баловал ее выходами за пределы монастыря, и каждый из них был для девочки своеобразным приключением. Но каждый такой выход омрачала одна-единственная вещь. Непонятно зачем священник заставлял ее переодеваться в женскую церковную одежду. Юко многое готова была дать за то, чтобы оказаться здесь в привычной мужской сутане и не чувствовать всех неудобств, которые ей щедро дарил длинный черный балахон с раздражающим платком. Девочка никогда не могла понять, как эту одежду постоянно носят сестры милосердия. В этот раз к неудобствам прибавилась еще и боль – хоть тренировка и прошла на редкость мягко и закончилась без единого перелома, быстро излеченные травмы давали о себе знать. От мыслей девочку отвлек рык мотора. Юко посмотрела в сторону звука и увидела черный автомобиль, резво взбирающийся по дороге к монастырю. Посетители были не частым явлением, но и чем-то неординарным не являлись. Отец Котомине проигнорировал машину, и Юко последовала его примеру. Авто прошелестело покрышками по мостовой и промчалось мимо, обдав компанию ветерком. Юко вернулась к своим мыслям. Слова Токи все еще не давали ей покоя. Вернувшись в монастырь, она внимательно смотрела на каждую встречу священника с сестрами милосердия. Раньше ей даже не приходило в голову наблюдать за их реакцией, однако в этот раз глубокая отчужденность, которую демонстрировал Котомине не укрылась от ее взгляда, как и стремление сестер находиться от него на почтительной дистанции. Но, как бы она ни пыталась, Юко не могла почувствовать то, о чем говорила Тока. Девочка поймала себя на мысли, что причиной тому могла быть ее собственная удовлетворенность этим положением дел. Юко никогда не стремилось сблизиться с кем-нибудь из иных обитателей монастыря. Скорее, наоборот – девочка всячески избегала лишнего внимания к себе, поэтому созданная священником «безопасная зона» не давила на нее, как на остальных, а давала то приятное чувство, которое дает теплое одеяло морозной зимней ночью, превращаясь в уютный и защищающий от всех напастей кокон, который не хотелось покидать. Юко украдкой взглянула в спину священнику. - Хочешь задать вопрос? Девочка быстро отвела взгляд. Котомине научил ее чувствовать опасность, но такое умение распознавать простое внимание к себе до сих пор могло ей только сниться. - Да, святой отец. Вы думаете, я смогу стать экзекутором? Священник замедлил шаг. - Ты быстро учишься. Не исключаю, что у тебя есть нужные задатки. Но сначала ты должна ответить на один вопрос. Юко напряглась. Перед тем, как передать девочку новому наставнику, Вирджил предупредил ее о том, что обучение у Котомине будет полным испытаний, порой совсем неожиданных и неочевидных. От того, насколько успешно она пройдет их, будет зависеть ее дальнейшая судьба. И если за тренировки по боевым искусствам девочка бралась с большим энтузиазмом, то подобные скрытые «тесты» всегда немного пугали ее. - Какой вопрос, святой отец? - Зачем тебе это? Юко с трудом сдержала улыбку. Ответ на этот вопрос стал известен ей уже давно. Раньше она боялась озвучить его, но сегодня страх покинул ее. - Я хочу стать похожей на вас. - И лишь ради этого ты готова отказаться от всего? Какая глупость. - Для меня это не глупость, отец Котомине. Сегодня вы сказали мне, что единой правды не существует. Это – моя правда. Священник промолчал. - Возможно, из тебя и правда выйдет толк, - спустя несколько минут эта тихая фраза, брошенная бесстрастным голосом, заставила девочку скромно улыбнуться. Вскоре они миновали городскую черту. Юко молча следовала за священником по узким улицам, невольно копируя его походку, пока он не остановился. - Ты голодна? – спросил он, взглянув на девочку через плечо. В город они вышли еще до наступления обеда, поэтому Юко предпочла не дожидаться очевидных и, к тому же, весьма громких сигналов от своего желудка. - Да, святой отец. Священник привел девочку в небольшой ресторанчик. От пряного запаха, витавшего в воздухе, у Юко едва не заслезились глаза, а в носу начало щипать. «Что это за место?» - подумала она, оглядевшись по сторонам. В заведении было тесно, но этот недостаток с лихвой компенсировался малым количеством посетителей. - Чего ты хочешь? Вопрос стал для Юко неожиданным. Последний раз в ресторане она была год назад, еще до того, как попала в этот монастырь. - Я буду то же, что и вы, святой отец. На короткое, неуловимое мгновение Юко показалось, что уголки губ священника тронула легкая усмешка. Пока девочка думала, показалось ей или нет, священник успел сделать заказ. Когда заказ оказался на столе, Юко поняла причину этой усмешки. Перед ней стояло блюдо с дымящимся мапо-тофу. Густое варево веяло настолько концентрированным пряно-острым ароматом, что из глаз Юко потекли слезы. Разложив перед посетителями ложки, официант молча удалился. Девочка перевела взгляд со стоящего перед ней блюда на священника, который уже приступил к трапезе. Энтузиазм, с которым он поглощал опасное для здоровья на вид блюдо изумил ее. Ни разу она не видела, чтобы священник прежде ел с таким аппетитом. Юко судорожно сглотнула, представив, насколько острым было мапо-тофу. «Как он вообще ест это? Может, не такое уж оно и острое? А что если… что если это очередное испытание?» Юко взяла ложку и осторожно подцепила кусочек сыра в своем блюде. Она поднесла его ко рту, и ей показалось, что он обжег ее губы, даже не коснувшись их. - Я думал, ты голодна, - впервые Юко уловила насмешку в этом голосе, - если не можешь съесть это, выбери что-нибудь другое. «Нет!» Прежде, чем священник успел договорить, Юко отправила сыр в рот и проглотила не прожевывая. Он был настолько острым, что к лицу девочки тут же прилила кровь. Больше всего сейчас ей хотелось шумно выдохнуть и побежать за водой, чтобы успокоить бушующий внутри пожар, но вместо этого девочка насупилась и упрямо посмотрела в лицо священнику. Теперь она была уверена, что он улыбнулся. От неожиданности Юко даже забыла про кошмарный привкус специй во рту. Остаток обеда прошел в молчании. Священник продолжал быстро поглощать свое тофу, не обращая внимание на обжигающую остроту. На его лбу выступили капли пота, а лицо стало красным, но Юко казалось, что это лишь доставляет ему удовольствие. Девочка пыталась не отстать от священника, и в итоге закончила с едой чуть позже него. - Хочешь заказать воду? Юко помотала головой, хотя чувствовала, будто ее желудок вот-вот расплавится. - Что ты чувствуешь? – спросил священник, как только двери китайского ресторана закрылись за их спинами. - Горячо, - ответила Юко после недолгих раздумий. - Да, - кивнул священник, не оборачиваясь, - горячо. Вскоре они вышли на небольшую площадь перед местным синтоистским храмом. - Хочешь загадать желание? - Здесь? – Удивилась Юко. Девочка коснулась ладонью серебряного креста на своей груди. Священник хмыкнул. - Ты хорошо усвоила уроки богословия. Но тогда ты должна помнить, что дух дышит, где хочет. - Что вы имеете в виду? – Юко внимательно разглядывала лицо священника, пытаясь понять, шутит он, или говорит всерьез. - Чего ты сейчас желаешь, девочка? Возжелай же от всего сердца, ибо лишь в жажде ты обретешь спасение. Вопрос сбил Юко с толку. Слова учителя казались ей все более странными, и сейчас она была почти уверена в том, что в них скрывается какой-то подвох. Сзади послышался звук мотора. Напротив синтоистского храма остановился автомобиль. Дверь черного седана открылась, и из его салона вышел человек. При его виде Юко охватил искренний детский восторг. Будто по велению неизвестных богов синтоистского храма, услышавших ее желания, прямо перед девочкой появился святой отец Вирджил Бианко. Невероятным усилием она удержала себя от желания тут же броситься к нему в объятия. Вместо этого девочка осталась на месте, терпеливо дожидаясь, когда на нее обратят внимание. Два священника двинулись навстречу друг другу. Радость Юко тут же затмили воспоминания обо всех неудачах, постигших ее за год обучения у экзекутора. Встревоженным роем в голове девочки заметались мрачные мысли о реакции Вирджила на вести об ее неубедительных успехах, и куда более многочисленных провалах. «Я хочу воды. Или…мороженого. Да, мороженого!» - пылающий от острого тофу желудок подсказал мечущемуся разуму Юко простой способ сбежать от нехороших мыслей. К удивлению девочки, священники не перекинулись даже словом. Все, что они сделали – обменялись короткими приветствиями, перед тем, как человек, обучавший ее целый год, скрылся в салоне автомобиля. Машина рыкнула мотором и умчалась вдаль по залитой дневным солнцем улице, оставив Юко наедине с Вирджилом. - Здравствуй, Юко. Рад видеть тебя живой и здоровой. Полагаю, было непросто оставаться такой весь этот год. - Я… - у Юко задрожал голос, но она продолжала сохранять невозмутимый вид, упорно стараясь не встретиться взглядом со священником, - тоже рада вас видеть, отец Бианко. - Думаю, не стоит торчать перед синтоистским храмом, Господь может неправильно нас понять. Пройдемся? Юко кивнула. Недолго они ходили по улицам городка. Священник задавал Юко много вопросов. Та, в свою очередь, коротко и односложно отвечала на них. После общения с Котомине было не так просто перестроиться на разговор с Вирджилом – в каждом слове девочка слышала скрытый подвох. К тому же, сейчас Юко переполняли эмоции, и она очень боялась снова ляпнуть что-нибудь невпопад. - Давай зайдем сюда. Вирджил завел девочку в небольшой кондитерский магазин. - Какое будешь? Юко уставилась на священника непонимающим взглядом. - Ты же сама сказала, что хочешь мороженого. Лицо девочки залилось румянцем. - Я… сказала вслух? - Да. Ну так какое? Юко наугад ткнула в прилавок. Из магазина она вышла уже с большим вафельным рожком, увенчанным белым как снег ванильным шариком. Миновав еще несколько кварталов, девочка и священник остановились в небольшом парке, выбрав просторную скамью под сенью раскидистого дерева. - Я тебя уже о многом успел выспросить. Ну а сама ты что думаешь? Если есть вопросы – задай их, я отвечу на все. - Что будет с Токой, святой отец? – сама не зная почему, Юко спросила об этом в первую очередь. - Ты говоришь о Мифуне Токе? Юко кивнула. - Совсем скоро она покинет монастырь. - Ее просто отпустят? - А ты бы хотела устроить ей проводы с фейерверками? Прости, но на это нам Церковь финансирования не выделяет. Девочка улыбнулась. За прошедший год Юко изменилась настолько, что порой сама себя не узнавала. Вирджил же напротив, остался таким, каким она запомнила его при самой первой встрече. Это радовало Юко, но, вместе с тем и наполняло ее какой-то необъяснимой грустью. - Так значит, с ней все будет в порядке? - Да. За исключением отдельных воспоминаний. «Воспоминаний?» - Не беспокойся, о тебе она не забудет. - Я не беспокоюсь об этом! - Так ты уже успела стать равнодушной к своим друзьям? - Тока… мы с ней не друзья. - Отец Котомине говорил мне совсем иное. Уже второй раз за день Вирджил вогнал Юко в краску. - Разве экзекутору стоит иметь друзей? – тихо спросила девочка. Взгляд Вирджила стал серьезным. - Ты все еще намерена посвятить свою жизнь служению Святой Церкви? - Да, святой отец. - Понимаешь, что тебя ждет? - Да. Я понимаю. - Святой Церкви можно служить множеством других способов, Юко. - Но ни один из них мне не подходит! - Почему же? – священник был удивлен той горячностью, с которою Юко произнесла это. - Потому что я хочу стать такой же, как отец Котомине. И как вы. – На этот раз Юко сумела произнести эти слова настолько уверенно, что сама не ожидала этого. – Может, пока я мало с чем справляюсь, и мои результаты никуда не годятся, но, клянусь, я буду стараться. Я сделаю все, что в моих силах, и даже больше, если потребуется. Вирджил улыбнулся. - Верно, пока твои результаты никуда не годятся. Но преподобный Котомине забыл добавить, что никуда не годятся они для действующего адепта ордена экзекуторов. Не для начинающего послушника Святой Церкви. - Я не понимаю, отец Бианко, - брови девочки поползли на лоб, - значит, эти тренировки с самого начала были мне не по силам? - Да. Юко не сразу нашлась, что на это ответить. Видя ее замешательство, Вирджил опередил девочку: - Это я попросил Котомине тренировать тебя так. Я надеялся, что ты сдашься. Юко помотала головой. - Я ни за что не сдамся. Вирджил помолчал, обдумывая что-то. - Похоронному Агентству требуются новые адепты. Вполне возможно, они обратят на тебя внимание. Но знай, - голос Вирджила стал серьезным до дрожи, - если орден примет тебя, обратной дороги не будет. Ты начнешь настоящую жизнь экзекутора, и все испытания, которые ты пережила ранее, покажутся тебе сущей мелочью. Ты можешь столкнуться с вещами настолько ужасными, что не снились тебе и в кошмарах. Будешь рисковать всем, что у тебя есть, а в первую очередь – своей собственной жизнью. Так ты и правда хочешь этого, Юко? - Да. – Голос девочки не дрогнул. - Тогда я не буду препятствовать тебе. И отговаривать тоже не буду, - священник скосил взгляд вниз, - но помни, Юко - мороженое на жаре тает очень быстро. - Что? – неожиданный переход настолько удивил девочку, что она не сразу поняла, что священник имеет ввиду. И лишь взглянув на рожок в своей левой руке, она увидела, что ванильный шарик стремительно превращается в бесформенную массу. Юко поспешила отправить мороженое в рот, о чем тут же пожалела. - М-м! – от холода у нее свело челюсти. Когда с мороженым было покончено, Вирджил достал из внутреннего кармана своего плаща белый платок и протянул его девочке. - Ты вся перепачкалась, – с улыбкой пояснил он в ответ на непонимающий взгляд девочки, - между прочим, у нас есть свободная неделя. Не хочешь сходить куда-нибудь? - Целая неделя? – в глазах Юко заплясали огоньки. Последние три года свободное время она тратила тремя способами – закрепляя полученные знания, тренируясь либо молясь. Возможность заниматься чем угодно целую неделю вскружила ей голову. – А мы правда можем пойти куда угодно? - Да. - Тогда… - в голове девочки лихорадочно закрутились мысли, но среди них как назло не попалось ни одной дельной. Юко виновато посмотрела на священника. – Я не знаю. Вирджил усмехнулся. - Бывает. Тогда подумай над этим, пока есть время. - Да…Святой отец. -Что, Юко? - Могу я задать еще один вопрос? - Конечно. Юко долго не могла решиться начать – настолько глупым казалось ей то, о чем она собиралась спрашивать своего наставника. Ей удалось переломить себя чуть раньше, чем Вирджил заинтересовался причиной ее нерешительности. - Преподобный Котомине… почему он… почему он никогда не улыбается? - Так это единственное, что тебя в нем удивило? – насмешливо спросил Вирджил. – Котомине – удивительный человек, даже для экзекутора. Ему многое пришлось пережить. Он сталкивался с тем, что даже мне трудно представить. За его плечами уникальный опыт, Юко. Именно поэтому я и попросил его испытать тебя. - Я смогу вновь увидеться с ним? - Почему нет? Насколько мне известно, он получил новое назначение в Фуюки. Если окажешься поблизости – загляни к нему. Не обещаю, что он обрадуется, но против не будет точно. Краем глаза Юко заметила силуэт человека. Девочку, идущую по улице, было тяжело разглядеть за деревьями, но что-то в ней сразу привлекло внимание Юко. Она присмотрелась внимательнее. - Это же… - Да, Юко. Это Мифуне Тока. Трудно узнать ее не в церковной одежде, правда? Юко нерешительно взглянула на священника, потом перевела взгляд на Току, которая удалялась все дальше, и снова посмотрела на священника. - Не хочешь попрощаться? Девочка радостно улыбнулась. - Да, святой отец, - вскочив со скамейки, Юко побежала вслед за бывшей послушницей Церкви, и, вместе с тем, своей единственной подругой. Если ее можно было так назвать. Вирджил посмотрел ей вслед. В глазах священника промелькнули едва заметные искры. Спустя мгновение они превратились в сиренево-синее пламя. Он знал, что все будет именно так. Знал, что буквально минуту назад потерял один из немногих шансов все исправить. - Прости, Юко, - тихо проговорил Вирджил вслед девочке.***
Фуюки, Япония
Июнь 2017 года
- Магия Святой Церкви весьма занятна, - ладонь в чёрной перчатке проскользила по своду подземелья, после чего на камне засветились письмена на латыни и витиеватые руны. - Не прикасайся к охранному барьеру, убийца, - резкий и грубый эхом заметался по просторному подземному ходу. Тьму озарила золотая вспышка. - Это лишь любопытство, лансер, - человек в соломенной шляпе обернулся, - неужели ты настолько не доверяешь своему союзнику? - Я ещё не утратил разум, чтобы довериться тому, кто привык орудовать под покровом ночи. - Отчего же? - ассасин хитро прищурился. - Таким как ты неведома честь и верность, - в темноте сверкнул взгляд магических глаз. - Тьма - всего лишь инструмент. Такой же, как твоё копье. В голосе ассасина лансер услышал насмешку. Этот слуга сразу не понравился ему. Мистические глаза, доставшиеся ему, когда его обычное зрение было почти утрачено, видели многое. С лёгкостью их взгляд проходил сквозь преграды и безошибочно являл лансеру самую суть вещей. Он видел жаждущий ответов дух своего мастера. Он видел неудержимую, совершенно чуждую и неестественную мощь арчера. Видел смирение и покаяние, наполнявшее душу Вирджила. Видел сломленный и мечущийся разум Джейсона Кроу. Но ассасин был другим. Он напоминал лансеру головоломку, любой ответ на которую был неправильным, перекрёсток дорог, ведущих в никуда, обман внутри самого обмана. - Скажи мне, зачем ты здесь? – прямо спросил лансер. - Над этим вопросом думали многие мудрецы до меня, а ты желаешь получить ответ прямо сейчас? – насмешка в голосе ассассина стала более явной. - Твое шутовство не впечатляет меня, убийца. - Хорошо, - тихий и вкрадчивый голос ассасина начинал раздражать легионера, - я скажу тебе. Но взамен я попрошу того же. В ответ на суровый взгляд лансера ассасин лишь усмехнулся. - Тот, кто без устали говорит о чести, должен согласиться на честную сделку. Разве я не прав? - Мне нечего скрывать, убийца. Я готов назвать причину, по которой нахожусь в этом мире. Но учти, если ты солжешь мне в ответ, я уничтожу тебя. - Вот как? – В голосе ассасина прозвучало, притворность которого тот даже не пытался скрыть. - Даже несмотря на то, что мы союзники? А как к этому отнесется твой мастер? - Мой мастер честен с собой и окружающими. Лживому подлецу не место подле нее. - Быстро ты записал меня в подлецы, - ассасин уже почти откровенно смеялся над легионером, - но от тебя мне ни к чему скрывать свою цель. Моя цель – найти тайную гробницу Великого Мастера Хаттори Ханзо. Она таит секреты, которые ни к чему знать магам этой эпохи, как, впрочем и служителям культа твоего бога. Уверен, силы Грааля хватит, чтобы указать мне на нее. - И это все? – лансер не услышал лжи в словах ассасина, и не увидел ее сквозь призму своего взгляда. Но, несмотря на это, осталось что-то неуловимое, что продолжало тревожить его. Точно такое же чувство вызывал в нем мечущийся рассудок мастера ассасина. Героического духа не покидало ощущение, что переплетения хитростей ассасина и разбитая подавленность его мастера – лишь фасад, скрывающий что-то совсем иное. Подобные подозрения он прежде видел и внутри Юко, однако, они уже покинули ее. Перед этой тайной, сокрытой на виду, пасовал как мистический взгляд воина копья, так и его острый ум. - Это все, лансер. Пришел твой черед. Лансер не стал медлить или сомневаться. - Все, чего желаю я – предать свое имя забвению и стереть его из истории, - со свойственной резкостью и прямотой заявил легионер. Из под маски послышался тихий смех. - Мне казалось, что легендарный воин сможет пожелать чего-то более умного. - Не тебе судить мои желания, убийца, - отрезал лансер. - И все же, отрицать то, что уже случилось – верх глупости, особенно для героического духа. - Это не кажется глупым, если твое прошлое основано на лжи, убийца. Оживленную дискуссию прервали чьи-то шаги. Расплывчатым пятном из темноты выплыл силуэт девушки в черной мужской сутане. - Вижу, ты хорошо подготовилась, Цуджи Юко, - ехидно проговорил ассасин. От его опытного взгляда не укрылось количество «сюрпризов», скрытых под сутаной Юко. Лансер не произнес ни слова. Намерения мастера были для него предельно ясны, а решимость девушки в этот вечер была видна и без мистического взгляда. - Да, ассасин, - Юко прошла между ними и двинулась дальше по просторному и темному подземному ходу. Ассасин слился с тенью. Лансер исчез в золотом ореоле. Убийца и воин копья приняли свои духовные формы, последовав за удаляющейся девушкой в черной сутане, - время начинать нашу охоту.