Слова уносит ветер

Изабель тихо напевала, пока укладывала волосы Клэри в замысловатую прическу. Моргенштерн с удивлением подумала о том, что Иззи может быть весьма сосредоточенной и спокойной, когда того требуют обстоятельства, чего не скажешь о ней самой. - Опять плохо спала? – Лайтвуд внимательно посмотрела на подругу в зеркало. - Говорят, невестам свойственно нервничать, - Клэри неуверенно улыбнулась, про себя отмечая, что темные круги под глазами не смог до конца скрыть даже макияж. – Чувствую себя… не в своей тарелке. - Почему? – Изабель удивленно изогнула бровь, продолжая воевать с непослушными рыжими прядями, то и дело наровящими выбиться из прически. – Я думала, ты будешь счастлива. - Так и есть, - девушка вздохнула и погладила рукой живот. В последнее время этот жест стал таким привычным и успокаивающим, как будто это не ребенок, растущий в ней, нуждался в ее защите, а сама Клэри – больше всего нуждалась в нем. – Просто… знаешь, немного сложно быть абсолютно счастливой, когда все настроены против… - И вовсе нет, - Иззи с довольным видом оглядела результат своих усилий: завитые в локоны пряди были уложены в сложный пучок, украшенный золотым гребнем с рубинами, выложенными буквой «М». – У твоего отца хороший вкус. Я говорю об украшениях, конечно. Неудивительно, что он пользуется такой популярностью у женщин. - Иззи! – смущенно воскликнула Клэри. - Я весьма польщен, - раздавшийся из-за спины голос заставил девушек вздрогнуть. - Папа! – Кларисса тут же вскочила со стула, но была вынуждена опуститься обратно. - Осторожнее, дорогая, - Валентин подошел к дочери, укоризненно глядя на нее. – Помни, что тебе нельзя так сильно волноваться, - он осторожно взял руку дочери в свою. – Ты прекрасно выглядишь. Изабель, - мужчина обратился к охотнице, и на мгновение показалось, что девушка провалится сквозь землю, так сильно ее лицо и шею залил румянец, - возможно вы хотите помочь матери с одеждой? - Да, Инквизитор, - девушка тут же вылетела из комнаты, едва не сбив с ног Джослин, стоявшую у входа в комнату и словно не решавшуюся войти. - Мама? – Клэри с удивлением посмотрела на женщину, только сейчас обратив внимание на ее присутствие. - Ты же не думала, что родители оставят тебя в такой день? – Валентин ободряюще улыбнулся дочери. – Забудем разногласия. Сегодня у нашей семьи большое событие. Мать и дочь несколько долгих мгновений смотрели друг на друга. Наконец, Джослин решила, что, будучи старше, а значит – мудрее, она должна сделать первый шаг. - Изабель и в самом деле постаралась, - женщина подошла ближе. – Тебе очень идет и прическа, и наряд. Но ты немного бледная. Все хорошо? – Джослин с трудом подбирала слова. Ей не хотелось новой ссоры, и в то же время она беспокоилась о дочери и винила себя за то, что оставила ее одну в такой сложный период. - Немного мутит, - глаза Клэри неожиданно наполнились слезами. – Я впорядке, - девушка тряхнула головой, отгоняя волнение, и попыталась улыбнуться. Вышло не очень убедительно. - Дорогая, ты можешь все нам рассказать, - Валентин взял соседний стул и сел рядом с дочерь, Джослин опустилась на кушетку. – Не стоит ничего скрывать от нас. - Мне нечего скрывать, - девушка опустила глаза на свои руки. – Просто… просто я… просто мне… - Валентин, - мягкий голос женщины заставил Инквизитора вздрогнуть. – Ты не мог бы оставить нас ненадолго? - С чего бы мне это делать? - С того, что некоторые разговоры не должны долетать до мужских ушей. Пожалуйста, не спорь, сейчас не время. Инквизитор коротко кивнул и направился к двери. - Я буду недалеко. Но не расстраивай нашу девочку, - с этими словами он закрыл за собой дверь. - Когда я ждала тебя, со мной тоже так было, - Клэри неуверенно посмотрела на мать полными слез глазами. – Частые смены настроения, тревога, беспричинное беспокойство, - Джослин спокойно улыбнулась. – Это нормально, Клэри, то, что ты чувствуешь. - Мне страшно, - прошептала девушка, только сейчас осознавая, что это действительно так. - Я знаю, - Джослин встала и подошла к дочери. – И этот страх – это нормально, в нем нет ничего плохого или постыдного. - Мама… - Кларисса всхлипнула, - я не знаю, что мне делать… - Сейчас тебе нужно вытереть слезы, - женщина взяла со стола салфетку и осторожно, как в детстве, вытерла слезы с лица дочери. – Вот так, - она ободряюще улыбнулась. – Сегодня твой день, тебе нужно радоваться, веселиться и забыть обо всех проблемах. - Ты сказала, что с тобой тоже так было… - Да, - Джослин вздохнула. – Когда я выходила замуж за твоего отца, я тоже была беременна. Правда, мы сначала запланировали свадьбу, а потом… но это уже детали. Помню, как в ночь перед свадьбой проснулась посреди ночи и до самого утра смотрела в окно, не сомкнув глаз. Тогда мне казалось, что я – самая счастливая женщина во всем мире, ведь у меня будет любимый муж, ребенок, свой дом… - Только казалось? – Клэри перестала всхлипывать и с интересом слушала слова матери. - На тот момент я и в самом деле была счастлива. - Но тогда почему? - Что почему? - Почему ты оставила папу? – дочь не сводила с нее глаз, и Джослин, наконец, собралась с мужеством, чтобы вступить в этот, самый страшный для нее, бой. - Мне бы хотелось поговорить об этом при других обстоятельствах, но, может быть, так даже лучше. Первое, что ты должна знать, Кларисса: что бы ни случилось между мной и Валентином, мы оба тебя любим. Это может прозвучать несколько избито, но это так. А что касается наших взаимоотношений… Они никогда не были простыми. Сейчас, по прошествии многих лет, я это понимаю, но тогда, много лет назад, выходя за твоего отца замуж, я безумно, безоглядно любила его. И все не всегда было плохо. Первые несколько лет наша жизнь была довольно счастливой, но Валентин все время проводил на работе, и чем дальше, тем больше. Доходило до того, что он по несколько дней мог не возвращаться домой. Знаю, ты была маленькой, и, вероятно, не помнишь этого, но в конце концов я забрала тебя и мы ушли к моим родителям. Валентин умолял меня вернуться, говорил, что все измениться, и на некоторое время все и в самом деле стало лучше, но через месяц или два все встало на круги своя. Потом, когда мы переехали сюда, отсутствие мужа стало само собой разумеющимся. А после… Очень сложно быть женой человека, которому нет до тебя дела. А Люк, он… Он всегда был рядом. Я и сама не заметила, когда это случилось, но мои чувства к Валентину… Их просто не стало. Да, конечно, я не лишена недостатков, но мне просто хотелось тепла и человеческого отношения к себе, а я всегда натыкалась лишь на ледяную глыбу долга. - Я думала, что ты обманула отца, - девушка вновь шмыгнула носом. – Я думала, что мы тебе не нужны, что мы – обуза в твоей новой, простой и счастливой жизни. - О нет, родная, что ты такое говоришь? Если бы я только знала, то… впрочем, мне следовало догадаться. Клэри, я никогда не буду считать тебя обузой. Не скрою, что твоя беременность стала громом средь ясного неба, но ты моя дочь и я все равно люблю тебя. Я никогда не лгала и не предавала Валентина, все произошедшее с нами – результат наших с ним ошибок, но я была с ним честна. И прежде, чем начать отношения с Люком, разорвала их с твоим отцом. И я не хочу, чтобы и ты чувствовала себя преданной или брошенной. Я с тобой и всегда буду с тобой, где бы я ни была. И словно прорвало плотину. Клэри плакала на плече у матери, и впервые за долгое время слезы приносили облегчение, не оставляя после себя смешанных чувств загнанности и усталости. Джослин молча обнимала дочь, и по лицу женщины тоже медленно текли слезы, освобождая ее от немыслимого груза несказанных слов…