Дитя Вендикаре

Мукуро было страшно. Он чувствовал себя… Баластом. Его кто-то нёс. Кто-то холодный, чёрный и пустой. От этого кого-то пахло кровью, гарью и смертью. Особенно смертью и жгучей ненавистью, намного сильнее и глубже, чем у самого Мукуро. А ещё от него несло этой проклятой лабораторией. Внутри Рокудо взревел ужас. Их переводят, переносят, зачем, куда… И истошный крик внутри: Я НЕ ХОЧУ! Попытки вырваться не давали никаких результатов, только, кажется, сделали ещё хуже, так как хватка стала сильнее. Мукуро уже начало казаться, что он слышит тихий скрип своих костей, которые ещё немного и захрустят. Его держали слишком крепко чтобы тот не смел и шелохнутся, не дай Бермуду тот сорвётся, начнёт кричать и поднимать панику, вселяя растерянности в не ожидавших такого стражах. Если бы он только сообразил раньше… Тогда, возможно, был бы хоть какой-то, пусть, как шепчет ему внутренний голос, и мизерный шанс вырваться, но точно не теперь. После потери связи с его, их, дорогой Тсуной Мукуро выпал из колеи происходящего. Всё его существо замерло, боясь шевельнуться и уверовать в самый худший из худших вариантов. Внутри стало пусто. Страх одиночества буквально разъедал его изнутри, не оставляя ничего. Его тянуло к ней еще с самой первой встречи в этих загнивающих от чужой боли стенах, и со временем это чувство лишь усиливалось, делая его чуть ли не одержимым. За небольшой срок она стала ему так же близка и дорога как Кен и Чикуса, которых он знал чуть ли не с пеленок. К ним его тоже тянуло, всегда, иначе правда, этих двоих хотело защищать и оберегать, спрятать от всего плохого. Но в к сожалению сил ему не хватало. Как и на помощь Тсуне. Она стала для шестьдесят девятого тем кто защитит и успокоит, даже для его друзей, а он не смог ей ничем помочь, когда она нуждалась в нем больше всего. А теперь поздно. Поздно. Поздно. Поздно. Почему вся его жизнь состоит из этого дурацкого слова? Поздно. Как же он его ненавидит! Их не всегда ведь трое было. Ещё двое остались в другой лаборатории. И не известно живы ли они. Оставалось лишь надеяться. Хотя здесь, в лабораториях Эстранэо, надежда в большинстве случаев долго не жила и уходила еще в самые первые дни, потому что с самых первых часов мы все, все дети, что прибывали в это злосчастное место сразу познавали ад. Когда их стало четверо, почти пропавшая надежда вернулась ярким лучом, разогнавшим в душах тьму, не всю, но стало как-то… теплее… Тсунаёши стала для Мукуро этим самым светом в непроглядной тьме и символом надежды на спасение и свободу. Теперь же эта надежда рассыпалась на мелкие фантомные осколки — и казалась совсем не осязаемой, хотя ее все еще еле заметный призрак виднелся рядом, где-то совсем рядом. Или это наваждение от горя? — которые теперь вряд ли удастся собрать. Холодное тело двадцать седьмой, этой яркой, не похожей на здешних детей, девчонки, останется лежать и гнить, где-нибудь среди всех остальных мертвецов, от такой несправедливости сводило зубы. Иногда Мукуро задавался вопросом, а существует ли она в этом мире вообще? Многих в лабораториях Эстранэо интересовал этот вопрос, но большинство приходило к выводу, что нет. А их троих вновь переведут в другую лабораторию, не в первый и не в последний раз. Так было всегда. И будет в этот раз тоже. Троих. Да, определенно троих. Мукуро был уверен, что Кен как минимум жив, на то что он в порядке надеяться было глупо. В этом месте разум разъедает после неделе, если ты силен духовно, то через две, мало кто протянет дольше. Но остаться вменяемым невозможно. Ну разве только Чикуса смог сохранить свое самообладание и почти чистый разум, на нем все как на собаке заживает и любая отрава обезвреживается его телом в довольно быстром порядке, благодаря одному из экспериментов. Хотя вряд ли его это радует. Кстати их конвоиры что-то как раз и говорили про Кена, значит вероятность, что он жив, увеличилась. Осталось только продержаться и надеяться, что они все снова будут вместе. Рядом.

***

Pov Кен Меня переполняла боль, я скрежетал зубами и не мог сооринтироваться во тьме перед собой. Только проморгавшись понял, и чертыхнулся — пере до мной просто была стена. За мной кровавый след из трупов этих тварей, что ставили на нас эксперименты, смеялись и все время утверждали, что нам не выбраться и выхода нет. Но они не учли одного — выход есть всегда. Можно свихнуться и потерять страх. Можно убиться и уйти с этого света, можно перебороть себя и объединиться, как это сделали мы с ребятами. Где они? Я хочу к ним. Мои руки в крови, я по самую шею в ней. Слышу как капает черная проклятая кровь с меня и ударяется о разбитый кафель. Хочется одновременно завыть и оскалиться. Меня переполняют противоречивые эмоции. Зрение уже плывет от переполняющего меня адреналина, а в мыслях путаются враги и друзья. Я бегу вперёд, мечтая выбраться, почувствовать свободу, но неожиданно чувствую запах Мукуро и Чикусы. Они рядом! Рядом! Но стоило обрадоваться скорому воссоединению с друзьями, как я почувствовал рядом с ними ещё несколько не знакомых запахов. А потом ещё с десяток сущностей с таким же запахом вокруг, где-то в хитросплетениях коридоров этого адского места. Твари чувствовались хорошо, даже слишком, от них вело смертью, отчаяньем и чем-то ещё, их присутствие практически заглушало ощущение от Мукуро и Чикусы. И самое страшное, с каждой минутой я чувствовал, что их все больше. Черт! Черт! Черт! Не позволю! Я верну их! Не позволю больше нас разлучить! Рука сама собой скользнула в карман шорт и нащупала челюсти. Пришлось постараться, чтобы получить их, рана от щеки к щеке, через нос, неприятно ныла, но уже почти не болела, лишь неприятно ныла и просто нереально чесалась, но нельзя, лучше потерпеть. Хорошо, все же, что я быстро восстанавливаюсь иначе было бы проблемно. Ублюдок Аксель, целился по глазам, но промазал. Если бы не этот… мне бы не пришлось все это переносить. Слабак даже с измененным телом проиграл, хотя я должен был стать первой его жертвой, а в итоге он сам стал жертвой. Хотя пришлось попотеть, искалеченный ребенок против здорового мужика, не раз бывавшего в битвах, из слов ублюдков в халатах, хотя похоже он в них был лишь номинально. Зато он спокойно менял челюсти, когда у меня их была всего парочка и менять их себе дороже. От этого тело начинает ломать и контроль держать крайне тяжело, а в битве это подобно смерти. Но я смог. И теперь у меня есть целый набор разнообразных челюстей. И я наконец могу отмстить. Как же приятно было разрывать, тех кто столько лет причинял мне и моим друзьям боль и страдания. Больше не позволю навредить им. Чего бы мне это ни стоило. Челюсть гепарда легко встает на свое место с тихим щелчком и тело тут же начинает меняться, под аккомпанемент боли и хруст костей. Ничего, я справлюсь. Главное успеть. Драгоценное время ушло, чтобы успокоиться и заставить дрожащее тело двигаться. Наконец полегчало, и не медля более ни секунды, я зарычал и помчался на запах. Действительно поразительная скорость. Легко огибая и перепрыгивая препятствия, я мчался вперед, а запах Мукуро и Чикусы становился все ближе. Не знаю кто так разнес лабораторию, но это сыграло мне на руки. Несколько больших прыжков и я уже на несколько этажей выше. Ещё коридор. Ещё. И наконец я их вижу. Несколько существ в чёрном. Я вижу Мукуро, перекинутого, словно мешок картошки, через плечо одного из них. Но где Чикуса? Тихо что-то звенит, я подкрадываюсь ближе и наконец нахожу его. Проклятье! Его уж передали куда-то наверх в ещё одни руки такого же существа. В непосредственной близости их присутствие ощущается ещё более тяжелым весом, словно на меня резко надавили огромной тяжестью при этом заливая рот наркозом или хлороформом. У меня нет шансов. Но может… Мукуро вскрикивает и пытается вырваться. Мгновение, я даже не увидел, что они сделали, но тело в их руках обмякло и повисло безвольной куклой. Меня захлестнула ярость, разум как будто отключился. Единственное, что билось в голове — надо спасти Мукуро от этих…врагов? Врагов! Точно! Враги враги враги! Уничтожу! Я вновь сорвался с места и помчался на них. Промазал в прыжке, но ничего. Оттолкнулся от стены и набросился на ближайшего, сбивая с ног. Затем отбросил ещё несколько. Что, гады, не ожидали?! Нападаю ещё на нескольких пока бегу к Мукуро. Черт, они разлетаются как кегли, но им от этого хоть бы хны, разум пробивается через застилающую глаза ярость и я понимаю, что нужно хватать Мукуро и бежать, бежать в глубь коридоров и прятаться. Сейчас Чикусу не смогу забрать с собой, только сам подставлюсь и тем самым подставлю Мукуро, но потом, вместе, мы обязательно его вернем. Сбиваю своим телом того, что держал Мукуро. Жалобно звякает цепь, которую они, похоже, использовали чтобы подняться наверх. Я наношу несколько ударов и выхватываю свою цель. Теперь только бежать! Бежать прочь! Прочь, прочь! Я обязан, я смогу! Я не уверен в собственных же мыслях, но выбора нет. Я знаю, что они сильнее, но я не сдамся. И потому обхватываю Мукуро покрепче одной рукой и бегу прочь, петляя, словно заяц, по разрушенным коридорам. Теперь, с драгоценной ношей, обходить препятствия и прыгать сложнее, но ничего. Я справлюсь. Просто не имею права не справиться. А вдали уже слышится лязганье цепей и шорох множества плащей. Проклятье, они нас догонят! Догонят! Я им не дамся ради своих друзей!