Сказка о магах, даэдра и островах

      Люсия шла по Вайтрану и хмурилась. За ней устало плелся Атис.       Ярл Нелкир, несносный сын Балгруфа, требовал ее к себе на «разговор с глазу на глаз», и это Предвестнице не нравилось. Надо сказать, что Нелкир вообще не пользовался в городе популярностью: он и до коронации был мерзким ребенком, а сейчас вырос, став мерзкой сволочью на троне. Трусливый и от того подозрительный, он превратился свое владение в сборище недоверчивых доносчиков, что стало позором для города, в котором стоял гордый Йоррваскр.       Люсия не раз защищала Соратников, обрубая щупальца связей ярла, но Эйлу все-таки просмотрела. Она догадывалась, по какой причине Нелкир зовет ее к себе: скорее всего, кто-то из его соглядатаев сообщил ему, что Люсия заходила к магам в таверну.       Его очень интересовала эта парочка. Бывший талморец и данмерская магесса — это же идеальная мишень для его подозрений и страхов! Вдруг Валь до сих пор связан с Алинором? Вдруг Хилеви — шпионка дома Редоран? Проверить. Срочно проверить! А лучше всего — убить.       Ах, Нелкир! Твой отец наверняка горько плачет в своем Совнгарде, глядя на тебя и на то, во что ты превратил Вайтран…       Люсия поднялась по лестнице в Драконий Предел и на секунду замялась перед дверями. Ах, ярл Балгруф, хороший ты был мужик! Что ж природа так на твоих детях-то отдохнула? Забрала смерть сначала тебя, да еще так глупо! Пережил ты пленение дракона в своем замке, но усталость и апатия одолели тебя, и однажды нашли тебя твои дети у подножия вайтранского холма — прижатый грузом бесконечной тоски, ты упал с балкона залы, где Олаф Одноглазый держал пленного Нуминекса.       Никто не знал, что случилось, почему вдруг утихла музыка в твоем доме и огонь — в твоих глазах, но когда однажды Айрилет нашла тебя мертвым, никто не удивился. Твоя верная подруга ушла оплакивать тебя, служа Империи, а вместе с ней покинули замок Хронгар и Провентус, уйдя в Легион. Не миновал рок и других твоих детей — однажды утром Фротара одолело бешенство и он едва не зарубил свою сестру Дагни. Лекари осмотрели его и решили, что бедный сын Балгруфа из-за смерти отца повредился умом, и Нелкир настоял на том, чтобы его отправили в лучшую лечебницу; сама Дагни же после случившегося отказалась от престола в пользу Нелкира и уехала в Данстар.       Так самый трусливый сын ярла остался один.       Стоявший сзади Атис ободряюще похлопал ее по плечу. Люсия тряхнула головой и толкнула тяжелую входную дверь. В Драконьем Пределе было привычно тепло, и знакомо скалился череп Нуминекса на этот жестокий мир, но вместо спокойного, внушающего уважение ярла Балгруфа на его троне восседал худощавый, мрачный Нелкир, и Предвестницу передернуло. Она поднялась к нему и встала перед ним, учтиво кивнув.  — Ты звал меня, ярл, и вот я здесь, — холодно бросила она.  — А почему Предвестница пришла ко мне в полном боевом обмундировании, да еще и с товарищем? — ядом его улыбки можно было отравить весь Солитьюд. — Неужели ты боишься меня?  — Меня и Атиса позвали фермеры. На их поля в очередной раз зашел великан. Поэтому прости, ярл, но я не могу с тобой долго говорить, иначе в этом году мы получим меньше урожая.  — Разумеется, — задумчиво покивал Нелкир. — По правде говоря, я рассчитывал, что ты появишься одна. Есть у меня один вопрос к тебе… не для чужих ушей.  — У Соратников нет секретов друг от друга. Говори, ярл, иначе я буду думать, что совесть твоя нечиста.       «Из тебя получился хороший норд, Люсия», — подумал про себя Атис.       «Ах ты стерва», — подумал Нелкир.  — Хорошо. Буду с тобой честен. Меня беспокоят твои отношения с магами.  — Отношения? — усмехнулась она. — Я всего один раз пришла к ним.  — Могу ли я спросить, какое дело привело тебя к ним?  — Хилеви работает в зале Мертвых. Я хотела узнать у нее, как умерла Эйла, и упустила ли стража чего-нибудь. Никакого яда, чар или еще чего-нибудь она не нашла. На момент своей гибели она была даже трезвая.  — Вот как? И два пьяных Соратника умудрились убить ее с одного удара? — Нелкир вскинул бровь.  — Да, ведь она не ждала его от них. Это был предательский удар в самое сердце.  — Ай-ай-ай, — покачал ярл головой, — беднеют душами ряды Соратников.  — Тогда я задам встречный вопрос: почему же ты, ярл, так интересуешься моей «дружбой» с этими магами?  — Я не разрешал тебе задавать мне вопросы, — нахмурился Нелкир.  — Я — Предвестница. Мне никто не хозяин: ни ярл, ни Верховный Король, ни Император. Так почему, Нелкир?  — Я не намерен распространяться о своих интересах и делах людям, которые даже не являются нордами, — хмыкнул он, а Люсия покачала головой.  — Значит, совесть твоя действительно нечиста.  — Политика, дорогая Предвестница, штука сложная, и не всегда и не все можно кому-то рассказывать.  — Однако тайное всегда становится явным. Ярл, ты никому не говорил, что ты — жадный до власти трус, однако весь Вайтран знает это и так.       Атис закашлялся, чтобы скрыть смешок.  — Думай, что говоришь, иначе не спасет тебя твое происхождение, — буркнул Нелкир.  — Какое? Мои родители — простые люди, погибшие на гражданской войне. Моя тетка держит ферму под Рорикстедом. Я простой человек, ярл, и моя династия не восходит аж к Олафу Одноглазому; Довакин принял меня, как родную дочь, но он мертв, он не защитит меня. Нет у меня рода, что мог бы постоять за меня, в отличие от тебя.  — Должно быть, тебе очень одиноко, — картинно покачал Нелкир головой, но на лице Люсии не дрогнул ни один мускул. — И тогда тебе тем более не стоит болтать языком направо и налево.  — Неужели ты угрожаешь мне, ярл? — засмеялась она. — Я не боюсь тебя. Даже если я умру, я умру как честный человек, и душа моя будет спокойна. А ты?  — А тебя ждет великан на ферме, — усмехнулся Нелкир.  — Да, я помню. Бывай, ярл, хотя я так и не поняла, для чего ты меня звал, — Люсия уважительно кивнула и ушла, оставив Нелкира скрипеть зубами.       Она со своим братом по оружию ушла прочь из Вайтрана, к старой ферме Сынов Битвы, где топтал землю неизвестно откуда взявшийся великан. Битва с ним выдалась сложной, и все же Атис и Предвестница одолели его, и после сражения они решили отдохнуть, сев на равнине недалеко от дороги в город. В молчании переводили они дыхание, и задумчиво смотрела Люсия вдаль…  — О чем затихла? — спросил данмер.  — Да все не идет ярл у меня из головы. Сдается мне, что намечается у нас с ним война…  — Намечается, — кивнул данмер. — И, хоть первая битва была сыграна в ничью, ты с честью выдержала ее.  — Спасибо, — улыбнулась она. — Но не хочу я воевать.  — Тут уж твое желание мало кого волнует. Ярл тебя в покое не оставит. Боюсь, он положил глаз на этих магов.  — И на меня тоже. Чувствую, что так просто я не отделаюсь… Что ж, пусть проверяет меня, сколько влезет. Моя совесть чиста.  — Боюсь, проверять он не будет, — покачал данмер головой.  — В смысле? Думаешь, он просто будет пытаться убить меня?  — Скорее всего. Эх, Балгруф, Балгруф… Жаль, что его сын — трусливый сопляк.  — Да… — она устало вздохнула. — Возвращайся в Йоррваскр, Атис. Я вернусь в Фолкрит, и ближайшие дня два меня в Вайтране не ищи.  — Хорошо, Предвестница. Бывай, — кивнул данмер, встал и ушел прочь, оставив Люсию наедине со своими мыслями.       Она вздохнула. Вот бы все в этом мире просто выполняли свою работу!..       Вот бы ярл действительно следил за благополучием своего владения, а не пытался наслаждаться безграничной властью, сравнивая себя с богами; вот бы маги занимались магией, а не лезли в политику! Быть может, тогда было бы гораздо проще жить…  — …причем не только тебе, — услышала она знакомый голос и дернулась от неожиданности. Люсия подняла голову и увидела стоящий перед собой призрачный силуэт Сераны.  — О, ты. Неожиданно. Какими судьбами?       Хозяйка Дрожащих Островов устало улыбнулась.  — Ярл Нелкир — тяжелый человек. Неправильный… Я подслушала ваш разговор и пришла сказать, что есть у тебя род, который постоит за тебя, — она улыбнулась и показала пальцем на себя. — Это я.  — Серана, я — твое прошлое. Нирн — твое прошлое. Забудь и занимайся своими даэдрическими делами.  — Нирн — это настоящее, прошлое и будущее одновременно. Я — даэдра, и тесно связана с ним, хочу я того или нет. К тому же, Валь и Хилеви, которые мне кое-чего должны, живут в Нирне. Они — тоже мое прошлое? — улыбаясь, ответила она. — Отца больше нет и не будет, однако кое-какую семью он мне все-таки оставил. Да, сестра?       Люсия дернулась.  — Мы с тобой никогда не общались.  — Самое время начать, не думаешь?  — Ты — даэдра. Какой смысл тебе связывать себя со смертной?  — А какой смысл был драконам связываться со смертными? Они — не стареющие дети Акатоша, оседлавшие потоки времени, и все же Партурнакс взялся учить людей пути Голоса, Дюрневир последовал за каджитом на Острова, а Одавинг носил его на своей спине. И это лишь трое их тех, кого мы знаем, а сколько их, других?  — Ты действительно думаешь, что они есть?  — Я знаю, что они есть. И, как твоя несносная даэдрическая сестра, я настаиваю, чтобы ты подвинула Нелкира. Вайтран заслуживает ярла получше.  — Ты смеешься?  — Ну, сама посуди, — Серана подошла к Люсии и села рядом с ней. — Нелкир и Балгруф Старший — это щенок рядом с медведем. Зачем Вайтрану щенок на троне? Что он сделает?  — Ты понимаешь, что подговариваешь меня сейчас совершить государственный переворот?  — Мать моя женщина, да какой переворот? — засмеялась она. — Такое ощущение, что я сейчас буду заставлять тебя плести интриги и расшаркиваться перед Императором. Нет, конечно! Нелкир с этой задачей справился сам.  — Ну и что ты тогда предлагаешь?  — Ты помнишь, что отец наш был затычкой в каждой бочке? Что в поместье «У озера» до сих пор лежат Звезда Азуры, Эбонитовая кольчуга…  — Да, я помню. Помнится, он рассказывал, что какой-то артефакт он вытащил прямо из дворца Вайтрана.  — Да, а ты помнишь, какой?  — Тоже что-то эбонитовое, — Люсия поморщилась, припоминая.  — Во-от. Эбонитовый клинок, принадлежащий Мефале.  — Мефале? Подожди-ка…  — Вот что, — Серана потерла ладошки. — Отправляйся-ка ты в Рифтен, и найди там в «Буйной фляге» Карлию. Покажи ей его соловьиный доспех, и попроси ее пробраться в Драконий Предел и натырить улик против Нелкира.  — Предвестница не должна якшаться с ворами, — недовольно бросила Люсия.  — У тебя есть вариант получше? Будешь ждать, когда он обвинит тебя в шпионаже?  — Да, — улыбнулась она. — Оставь ухищрения политикам, Серана. Я — воин. Я не хочу марать себя интригами, ссорами и подставами.  — Ну, тогда я сгоняю в Рифтен сама, — даэдра пожала плечами.  — Нет. Я запрещаю тебе это делать.  — Ну и как ты остановишь меня? — Серана скрестила руки на груди.  — Откажусь от тебя, как от своей сестры.  — Да пошла ты.  — А ты как была избалованной девочкой, так ею и осталась, — усмехнулась Предвестница, и даэдра еле-еле сдержала слезы. — Бывай.       Люсия устало поднялась с землю и отправилась к конюшне, где стоял ее вороной, привезенный отцом аж из Сиродила, обуреваемая непонятными чувствами. Серана же осталась стоять усталым изваянием, глядя ей вслед, а потом исчезла.