Ладонями касаясь света звезд...

« Почему так все происходит? Я поверил ей! Я даже почти признался самому себе, что не просто хочу ее трахнуть! Что это, возможно, нечто большее! Не банальный съем подружки на ночь! Я был почти готов приложить усилия, чтобы завоевать ее внимание и, возможно, ее сердце… Она казалась такой чистой и невинной, словно трепетный ангел с глазами цвета неба. Она возбуждала меня и толкала на самые романтичные порывы – я даже не помню, когда со мной такое случалось в последний раз! Я почти видел ее на белоснежной постели среди лепестков роз… Какая же она дрянь! Лживая, маленькая дрянь…» Мысли путались в голове, отдаваясь в груди такой тяжестью и болью, что начинало чуть мутить, словно его укачало. Он даже не заметил, как, давно спустившись с трассы, машина покачивалась по гравийной, накатанной дороге к морю. Огни города и шоссе остались далеко позади, когда Ева остановила машину у подножия скал. И только тогда Майкл услышал голос девушки: - Это не Лео… Это Ларис, его брат-близнец. А свадьба… Она была отменена три года назад. Ее голос дрогнул, и девушка устало уткнулась лбом в скрещенные на руле руки. Майкл, решивший, что свадьба отменилась по ее вине просто потому, что она внезапно передумала, с ехидной улыбкой спросил: - Боже, неужели принцессу бросили на пороге алтаря? Хотел бы я на это посмотреть! Смелый парень, не побоялся гнева Богов! Представляю, что он выслушал в свой адрес. Майкл заводил себя, добавляя в голос побольше сарказма, чтобы уколоть Еву побольнее. Она тяжело вздохнула, выпрямилась и уставилась в окно рассеянным взглядом, покорно принимая его слова, как заслуженное наказание. Только хрустальная капля все-таки медленно скатилась из-под длинных ресниц. Девушка даже не попыталась поднять руку, чтобы ее поймать. Оставляя блестящий от влаги след на щеке, она упала вниз. - Прости… - ему стало неловко. Внезапно он почувствовал горечь во рту. Майкл с ужасом понял, что к ее боли, так тщательно скрываемой, он добавил еще – просто «размазал» девочку, сидевшую рядом. Своими глупыми насмешками отправил в нокаут крохотное и ничем не защищенное сердечко. Внутри все застыло от гнева на самого себя – хотелось прижать ее, гладить струящиеся пряди волос и шептать «Прости…» бесконечно. Залюбить свою нечаянную вину, вымолить прощение слезами и такой нежностью, которую он скрывал в себе все долгие годы. Он не хотел причинить ей страдания: вспышка ревности завела его в глухой тупик отчаяния и разочарования в самом себе. Его навязчивая идея о тотальном обмане вокруг и предательстве близких людей набирала обороты. Голос, который он услышал, был чужой. Хриплый и тихий – в нем было столько скорби, что Майкл стиснул зубы и зажмурился, сжимая кулаки. - Ничего. Уже не так больно. Да, ты прав, Майкл. Меня действительно бросили почти на пороге … Ларис умер за десять дней до назначенной даты. Он ушел в вечность, а меня оставил между двумя мирами. Ева открыла дверцу, вышла из машины и побрела к воде. «Какой я идиот!» - он в досаде хлопнул ладонью по колену. Ему было бесконечно стыдно за свою выходку и безумно жаль эту девчушку, фигурка которой была едва различима в темноте. Худенькая, как тростинка, она медленно двигалась в сторону моря. Ева поникла, стала призрачной тенью. Яркий свет полнолуния стелился по глади воды и, отраженный, разливался по всей бухте. Майкл увидел, что девушка села совсем близко к кромке прибоя, обхватив колени руками. Он был уверен – она плачет: горько и жалобно, как обиженный взрослыми ребенок. Джексон раскладывал в памяти ее слова карточным пасьянсом, и тревога снова и снова накатывала волнами. «Бедная девочка! За что Всевышний уготовил тебе такие испытания? Как можно было разрушить любовь, разлучить две души, связанные одной нитью?! Я хочу вытащить тебя из воспоминаний, забрать с собой в надежное и безопасное укрытие, где ты станешь счастливой. Только поверь и дай мне шанс, не закрывайся в своем горе, как в неприступной башне » Он уже собрался выйти из машины, как вдруг заметил в полумраке лист из блокнота, исписанный мелким, почти каллиграфическим почерком. Он поднял его с пола и прочел странные стихи на английском: Роскошь сказанных фраз – Полусон. Полуявь… Синих глаз глубина. Все не так. Все не так! Ты стремишься взрослеть, Время гонишь вперед. За тобой не успеть. Я не тот. Я не тот! Нежность губ. Легкость рук: За окном вновь рассвет. И опять твой вопрос – И опять мое «нет». И опять влажность глаз: Кроткий взгляд, тихий вздох. Едва сдержанный стон – Да поможет мне Бог! Рассыпается ночь в свете алой зари. Ненавижу себя, видя слезы твои… Забери меня, тьма, видишь, нет больше сил! Будет счастлив мой ангел, меня позабыв… Читая последние строки, Майкл почувствовал холод, пронизавший салон уютного Мини Купера. Джексон явно ощущал чье-то присутствие, но страха не было. Единственное, что тревожило – нарастающее негодование и злость. Майкл постепенно начинал понимать все, что произошло много лет назад, и, не зная деталей прошлых событий, презирал умершего парня всем сердцем. «Как он мог? Он бросил ее! Бросил влюбленную девчонку, навсегда отказавшись от ее чувств! Как?!» От досады Майкл с трудом подбирал слова. Она нарастала мощным крещендо, заставляя задыхаться от бессилия и невозможности что-то исправить. Вдруг перед глазами возникла утонувшая в ночной темноте, незнакомая комната, в окно которой заглядывал робкий полумесяц. Его свет заливал простенько обставленное помещение таинственным серебром и скользил любопытными тенями по фигурам парня и девушки. В ней Майкл сразу узнал Еву, а облик юноши был слегка размыт, как размывается вид за окном во время ливня. Она плакала и пыталась что-то объяснить своему слушателю, убедить его в своих словах. Джексон слышал лишь обрывки ее фраз: «Почему? Я люблю тебя… никогда… зачем?» Он догадывался о том, что происходит, но не мог понять до конца всю трагичность ситуации. «Чертов придурок! Как ты мог отвергнуть ее любовь? Кто дал тебе право решать ее судьбу? Величайшее желание каждой девушки – стать женщиной с любимым человеком. Только с ним можно провести заветную черту и перешагнуть порог детства! Ты просто струсил, не желая нести ответственности за ее воспоминания. Ты разбил ее крохотное, звенящее от любви сердечко, замкнувшись в своих комплексах и запретах. Кому ты сделал лучше? Представляю, как ты кончал ночи напролет, вспоминая ее фигурку, закутанную в предрассветный туман! А в тот момент, когда ты размазывал свое семя по животу и выл в одиночестве, она скулила от невозможности отдать тебе всю свою нежность и любовь. Утопала в слезах, взращивая в себе навязанную тобой никчемность и ненужность». Постепенно видение пропало, а вместе с ним рассеялся и странный холод, окутавший Майкла. Он решительно открыл дверцу машины и вышел в душную июньскую ночь. « Я устала… Смертельно устала ждать и верить, что настанет день, когда я буду просто счастлива! Пусть моя радость продлится всего мгновение, но я хотя бы вспомню ее вкус… Я боюсь… Я боюсь себя. Я боюсь его. Сейчас он придет и начнет задавать вопросы, которые будут сводить с ума. Что я могу сказать тебе, принц из сказки? Что мою жизнь, как сценарий, написал безумный пророк? Поведать тебе историю о том, что моей первой и единственной любовью был смертельно больной человек? Признаться, что, повинуясь его видениям, я жила тогда и, спустя уже три года после его ухода, живу теперь? Да, это была его блажь – отдать меня в твои руки! Его странная прихоть отказаться от меня, чтобы позже в мою жизнь пришел ты. Зачем? Я не могу ответить. Я лишь с покорностью принимала любое его решение, погибая от любви и безысходности». Туман воспоминаний отступает во мрак, и она видит лицо Майкла, задумчивое, полное немого укора. Он не понимает, что с ней происходит. Ждет объяснений и ответов на свои вопросы. Его внимательный, заглядывающий в самое сердце взгляд невозможно выдержать. Как можно стать таким близким за несколько часов? Это похоже на наваждение, на сон, ставший реальностью… Так бывает, когда на несколько дней тебя вдруг охватывает сильная привязанность к человеку из сновидения, незнакомцу из страны грез. Ты ищешь его среди толпы, но понимаешь, что все напрасно. «Что я могу тебе рассказать? Что несколько дней твоей жизни расписали, как мелодию по нотам? Что линии на твоей ладони - такой нежной, ласковой и горячей - вдруг… да, именно вдруг, сплетаясь и причудливо изгибаясь по велению высших сил, устремились в одну точку. И эту точку можно найти и у меня, на моей ладони, тоже. Прости его… Даже не понимая ничего, прости… Ты же умеешь прощать? Ты же лучший! И умоляю тебя, Майкл, не смей в меня влюбиться! Я этого не переживу! Люди, которые любят меня – несчастны. Просто освободи меня от всего. Дай мне шанс начать жизнь сначала…»