Челлендж: тексты о любви

— Тфол, пожалуйста. Я же сказал: это все не то, что ты подумала! Умоляю, не уходи! Выслушай! Ты же знаешь: я люблю одну тебя! Только тебя! — Да? Правда? — голос похож на ядовитый мед. — Интере-есное кино. А что можно подумать, когда мой муж обнимает какую-то… профурсетку и улыбается ей?! Тфол резким движением вырывает из моих пальцев рукав куртки. — Не уходи… Я могу все объяснить! Пожалуйста, выслушай! — Я слушаю ровно минуту. А потом иду в здешнее брачное бюро и подаю на развод. Ну, изволь. Выдумай что-нибудь убедительное. — Тфол, она была в беде. Я просто обнял ее, чтобы поддержать. — В какой это беде? Недостаток мужского внимания?.. — Тфол, послушай. У Марты муж умер и брат следом, через три дня. А она беременна. Понимаешь, каково девочке? Она просто моя коллега в Бюро мироустройства. Марта плакала в курилке, я ее обнял, чтобы поддержать, сказал, что ей нельзя опускать руки. Что нельзя плакать, когда маленького носишь под сердцем. Что я должен был сделать? Пройти мимо, словно ничего и не заметил? Когда на моих глазах будущая мать рыдает?.. — …Вот как. Прости. Я правда не знала, что у Марты такое в семье случилось. Извини. Я зря ревновала. — Клянусь тебе: это чистая правда. Не веришь — спроси в отделе кадров. Я зуб даю: между нами ничего нет и никогда не было. Тфол улыбается и снимает куртку, вешает ее на крючок. — Прости, милый. Погорячилась. Сложно поверить, что такой симпатичный мужчина идеально верен. — Я же сказал: я — только твой. А ты — только моя Истинная. Мне не нужна другая женщина. Кто был до — все прах. А после никого не будет. Я люблю тебя. — И я тебя тоже, милый. — Вот и славно. И мы идем на кухню, приготовить глинтвейна. И я думаю про себя: наша первая ссора. И дай Мироздание, чтобы последняя. Ведь я так люблю Тфол. Не представляю, как бы смог жить без нее. Надеюсь, что никогда этого не узнаю.