Кровавый Волк Севера

      Часть 5       Джон, ты никогда больше не поедешь на юг.       Винтерфелл 297 З.Э.       Кейтлин Талли была очень счастливой женщиной, и это было на самом деле так. Семнадцать чудесных лет, которые она прожила со своим возлюбленным Недом, и ее жизнь почти не могла быть лучше. У нее был замечательный муж, который уважал ее мнение, ценил ее, подарил ей пять чудесных детей и был очень хорош в постели.       Когда она впервые приехала на Север и в Винтерфелл, она боялась, неопределенности и, очень злилась на Неда за то, что вернулся домой с бастардом (хотя он был и не его). За исключением нескольких горничных, которых она привезла с собой, она была совсем одна на холодном Севере, когда вернулся Нед, он построил для нее небольшую септу в Винтерфелле, появление септы в значительной степени улучшило ее жизнь.       Все равно, даже если у северян были некоторые сомнения относительно ее, южанки (как и у неё, за то что они северяне) они (и она) держали свои претензии при себе, и медленно, постепенно, она заслужила уважение северян, особенно после рождения Арьи, у которой были все черты Старка, как и у ее (на тот момент) брата-бастарда. Бран и Рикон, родившиеся после, полностью укрепили ее место как Леди Винтерфелла, поскольку она родила Неду наследника и еще двух мальчиков, которые могли стать наследниками случись что со старшим братом, и двух дочерей, которые однажды выйдут замуж.       Действительно, единственным камнем преткновения между ней и Недом был Джон Сноу, теперь Старк. Она все еще покачивала головой, удивляясь тому, что она так долго не могла понять, что мальчик был от Брэндона, но опять же, она не была единственной, кто попался на эту ложь, хотя нужно сказать, что большинство северных лордов догадались об этом задолго до нее. С тех пор, как она взглянула на темные волосы и серые глаза, она боялась, что Нед однажды отодвинет всех своих детей и провозгласит бастарда в качестве своего наследника и следующего лорда Винтерфелла, и этот страх, только рос по мере взросления мальчика.       Если бы она была честна сама с собой, когда Нед позволил Джону заниматься уроками вместе с Роббом, это увеличило ее беспокойство, и когда она увидела, насколько искусно мальчик стал управляться с мечом, она стала еще больше волноваться. Конечно, в конце концов после того, как мальчика поймали в постели с младшей дочерью Родрика Касселя, она наконец подумала, что победила, когда Нед все-таки согласился отправить мальчика воспитанником в другой дом, только для того, чтобы это привело к совершенно неожиданным последствиям.       Инцидент в замке Сервин был не слишком разрушительным (ни для кого из них), но время проведенное у Мормонтов и небольшой рейд что он провел, и дальнейшие действия против одичалых и железнорожденных налетчиков впоследствии, укрепили его репутацию и растущую легенду, даже люди с Юга начали обращать на него внимание.       Для нее было облегчением после всего, узнать правду. Она знала, что Нед никогда бы не поставил ребенка своего брата перед своими детьми, да и сам король официально признал мальчика лордом Рва Кейлин, и насколько это возможно, преемственность для Винтерфелла была в безопасности. Несмотря на то, что она немного возмущалась тем, что Джону дали Ров Кейлин перед одним из ее собственных сыновей, она смогла увидеть мудрость в том, что воин уровня Джона будет охранять дорогу на Север, другое, что утешило ее, было то, что он теперь был достаточно далеко с женой и детьми, и что он вряд ли посетит Винтерфелл при любой возможности (как, например, когда он оставался с Сервинами)       Поистине, недели, прошедшие с тех пор, как он уехал на турнир, организованный в честь именин принца Джоффри, были самыми спокойными, которые она когда-либо испытывала со времени приезда на Север. У нее и Неда стало больше времени, чтобы провести его с другими (и это не было связано со спорами о Джоне), и за исключением Арьи, Брана и Рикона (и в какой-то степени Робба и Сансы), которые спрашивали о новостях или иногда упоминали о нем, поскольку они очень скучали по нему (что было вполне понятно) все было хорошо. Бастард уехал, ее дети были в безопасности и учились, ее отношения с Недом были превосходными, и Джон был далеко на юге, где он больше не мог беспокоить свою семью.       Похвалив Сансу за прекрасную вышивку, которую она сделала на своем новом платье, тишина швейной комнаты было нарушена, когда голос Неда взревел от ярости (или бессилия), и она почувствовала, как в животе похолодело, этот особый крик был предназначен для одного человека и только один человек мог его вызвать. Готовя себя к еще одному долгому вечеру, в спорах о последнем глупом трюке его племянника, она поспешила по коридорам Винтерфелла, пока, наконец, не вошла в солярий своего мужа.       Первым, кого она заметила, был Мейстер Лювин, который сидел на стуле бледный и дрожащий, он был явно потрясен. Сир Родрик и Джори выглядели пораженными, взволнованными, удивленными и смирившимися одновременно, в то время как ее возлюбленный Нед шагал по солярию взад-вперед, как зверь в клетке, потирая переносицу, задыхаясь и бормоча матерные проклятия, это зрелище вероятно, шокировало бы даже короля Роберта.       ‒ Нед? - спросила она медленно, заставив Неда взглянуть на нее. ‒ Что сейчас натворил мальчик? - спросила она, наконец заставив Джори, вскоре после Родрика буквально взорваться, сотрясаясь от смеха.       ‒ Когда я доберусь до этого паршивца, - пробормотал Нед, - эту долбаную угрозу надо было утопить при рождении.       Это заявление привлекло ее внимание. Приподняв бровь, она посмотрела на мейстера Лювина.       ‒ Я знаю, это должно быть покажется всем странным, что я защищаю мальчика, но, конечно, он не может попасть в такие уж большие неприятности?       Лювин будто онемев, несколько мгновений открывал и закрывал рот не находя слов, в то время как Джори и Родрик лишь сильнее рассмеялись.       Трясущейся рукой, Нед протянул ей письмо, на котором она увидела печать Десницы Короля, и уже на второй строке она почувствовала, что ее колени стали подгибаться. Когда она закончила читать письмо, она всецело согласилась. Долбанную угрозу нужно было утопить при рождении или вывезти к северу от Стены, но она была уверена, что все равно он оставался быть угрозой, даже если бы они это сделали.              Три недели назад       Путешествие в «Королевскую Гавань» было самым захватывающим, подумал Джон. Привыкшие к холоду на Севере, где цивилизация была, возможно, не такой редкой, как думали многие, однако, расстояние между селениями было гораздо больше, поскольку размеры их королевства были почти сравнимы со всеми остальными регионами Вестероса вместе взятыми. В то время как на Севере вы могли путешествовать в течение нескольких дней, не встречая ни одного поселка с постоялым двором или города, он казалось, был зеркальной противоположностью Речным Землям.       Каждые несколько часов они проезжали мимо маленькой деревни или города. Сам Королевский тракт был намного более многолюдный, чем он думал, (несмотря на его плохое состояние), на нем встречались как простолюдины, торговцы и даже случайные Рыцари, и большинство из них, похоже, ехало в том же направлении что и они. В Королевской Гавани, именины принца Джоффри, возможно, были самым грандиозным событием года, а рыцари, лорды, торговцы и бедняки, похоже, были намерены попасть туда в поисках богатства и славы или подзаработать, продавая товары.       Путешествие они начали относительно небольшой группой, состоящей из Джона, Харриона Карстарка, Дарина Хорнвуда, Гавена и его отца Робетта Гловера, Вендела Мандерли (присматривающего за его племянницей Винафред), Маленького Джона Амбера, Бена, Хьюго и Теона Норри и по паре охранников от каждого дома, в конечном итоге это превратились в компанию, состоящую из почти трехсот человек (и Джон поблагодарил свою счастливую звезду, что старый Уолдер Фрей ехал в карете и не разрешил своим сыновьям, которые сопровождали его, ехать с ним).       Джон едва проснулся в первое утро после того, как переехал в Ров Кейлин, когда Мейстер Роллан пришел к нему, ругаясь и возмущаясь тому, что запоздалый лорд Фрей отправил не менее дюжины гонцов, чтобы попросить Джона взять с полдюжины его сыновей в качестве оруженосцев, а также вежливо упомянуть о том, что у Уолдера было более чем достаточно детей, внуков и т. д., как молодых, так и постарше, которые нуждались в женах или мужьях и не были бы оскорблены тем, что женятся или выйдут замуж за кого-то, кто по происхождению является бастардом.       В это время Джону пришлось отложить чертовы ласки подальше, когда он заметил холодный взгляд абсолютной ярости на лице Элис и оставил ей самой разбираться. Он остался в замке достаточно долго, чтобы назначить своего нового брата Эддарда, новым мастером над оружием, поесть сытный завтрак, попрощаться со своими детьми и потрахаться с Элис, уперев ее об стену в своих покоях, а затем уехать.       Его группа столкнулась с каретой Уолдера Фрея, возможно, около пяти часов езды на юг от Близнецов и они пронеслись мимо так быстро, как только могли (почтительно принимая их многократно повторяющиеся приветствия и игнорируя предложения разделить дорогу), Маленький Джон, который за последние годы получил больше, чем одно предложение о хорошей брачной партии от Фрея, остановился чтобы повалить одно из больших деревьев на Королевский тракт, перекрывая дорогу, и как только Джон и все остальные поняли, что он делает, они все весело присоединились, и не только для того, чтобы выгадать некоторое время, но и для того чтобы доставить неудобство Уолдеру Фрею, и они ни один раз хорошенько посмеялись, представляя себе разъяренное лицо старого Уолдера, когда его сыновья будут убирать дерево.       Каждую ночь они останавливались в гостинице или постоялом дворе, ели и пили, хотя попробовав эль и пиво из Речных Земель, все они поблагодарили Старых Богов за то, что у них было достаточно запасов северного меда, чтобы им хватило в путешествии, и Джон поклялся, что он не скоро посмотрит или, что еще важнее, не скоро снова попробует в своей жизни рыбу.       Конечно, не все было идеально.       Им предложили заночевать в замке Дарри, и если бы Джон не уважал право гостя, он, вероятно попытался бы зарезать лорда Римана Дарри в его Чертоге после того, как он поэтически рассказывал об ублюдке Таргариене (а также обнаружив что знамена Таргариенов, все еще висели на его стенах) почти целый час. Поэтому Джон ограничился холодным напоминанием о том, насколько Таргариены были добрыми и мудрыми, чтобы заботливо сжечь его деда, похитить и изнасиловать его тетю (возможно, до смерти) и заставить собственного отца задушить себя, поскольку он был вынужден смотреть на то, как его отец умирает. Затем он перевернул стол, за которым сидел (с помощью других северян, которым тоже это не понравилось), плюнул в тарелку лорда Дарри и вышел с кувшином дорнийского красного в руке, чтобы спать под открытым небом, наслаждаясь вином и звездным небом.       Но, наконец, они прибыли в Королевскую Гавань (хотя ее запах они почувствовали задолго до того, как они к ней подъехали), огромный город, который простирался на многие мили. Их компания направлялась непосредственно к воротам Дракона. Сам город был защищен высокими стенами, башнями и на каждом из трех холмов, названных в честь Завоевателя, и его сестер-жен, Джон мог заметить впечатляющие здания, которыми были названы вершины холмов.       Ближайшим, было огромное Драконье Логово, которое, хотя и разрушилось, до сих пор затмевало любое строение подле него, и все еще вселяло чувство величия и силы, и Джон почувствовал странное спокойствие или чувство принадлежности и права, когда он смотрел на разрушенное Драконье Логово, и даже еще больше, когда он смотрел на Красную Крепость, расположенную в юго-восточном углу города, взгроможденную на обнаженных скалах с раздельным уровнем защиты (он заметил не менее трех ворот, которые нужно было пройти чтобы дойти к тронному залу и крепости Мейгора. Любая армия, по крайней мере, могла атаковать ее только из самого города, хотя, когда он смотрел на крутые скалы, ведущие к стенам, он допускал, что человек с достаточно большими яйцами, вероятно мог попытаться забраться по ним, если у него будет крепкая веревка и пару хороших приспособлений для скалолазания, хотя он пожалел дурака, который принял бы такое решение.       Как только они прошли Драконьи Врата, компания разделилась, пока не остались только Джон и северяне (Робар Ройс и его отец Джон и полдюжины охранников, которые присоединились к ним всего несколько часов назад).       ‒ Полагаю, вы знаете, куда идти лорд Ройс, ‒ спросил Джон старшего лорда (хорошего друга своего дяди).       ‒ Хмм, нам придется найти себе гостиницу, хотя, учитывая поздний час, не говоря уже о том, что турнир начинается завтра, нам придется смириться с гостиницами, близкими к Блошиному концу.       Джон слегка помрачнев, кивнул. Он и все остальные слышали о самых больших трущобах Вестероса. Трущобы состояли из покосившихся, разрушающихся домов, стоявших так близко друг к другу (часто друг над другом), что большинство простых людей предпочитали жить на открытом воздухе, к сожалению, мало что можно было сделать по этому поводу, и законы короля не сильно там действовали, Золотые плащи заходили в Блошиный конец в редких случаях и только если были вынуждены.       Наконец, после того, как они прошли одну за другой несколько переполненных гостиниц, они обнаружили парочку со свободными местами не очень близко к Блошиному концу, хотя им пришлось бы разделиться, поскольку у них не было достаточно места для всех.       Исполняя свой долг, как лорда, Джон вручил по шесть серебряных оленей каждому из своих людей.       ‒ Они должны быть потрачены на комнаты и на питание, на все время нашего здесь пребывания, - сказал он им, раздавая монеты. ‒ Поэтому, я не буду доволен, если кто-нибудь из вас попросит у меня большее монет, потому что вы потратили их на шлюх, это понятно?       ‒ Да, м'лорд, - ответили они в унисон, потом их словно ветром сдуло, и Джон точно знал, что к тому моменту, когда они должны будут уезжать со своими людьми, те скорее всего, не только будут голодные, но и грязные после того, как проведут дни, ночуя на улице, по крайней мере, это должно послужить им уроком.       Разделившись, Джон, Маленький Джон, Харрион, Торрен и Дарин нашли комнаты в одной гостинице, и если бы не тот факт, что в буквальном смысле не было другого места для ночлега, Джон отказался бы. Восемь медяков за ночь в комнате, которая была меньше шкафа, с грязными матрасами, заполненными сеном и одним завтраком, состоящей из чаши бурды коричневого цвета (блюдо, от которого его предупреждали держаться подальше). Джон считал, что это сопоставимо с грабежом на дороге. Отказавшись спать в грязной постели, Джон просто отодвинул ее к стене и развернул для своего сна скрученный плащ (из шкуры медведя) и решил спать не раздеваясь, в доспехах,укрывшись дорожным плащом, используя его в качестве одеяла.       Разумеется, все это пригодится позже, поскольку у них все еще было несколько часов, прежде чем придет время спать, поэтому Джон и его друзья вместо этого решили попробовать все питейные заведения на своей улице. И хотя алкоголь был зверским, он действительно выполнял свою работу, поскольку они (и остальная часть города) становились все более пьяными. Хотя, конечно, когда у вас есть буквально тысячи приехавших рыцарей, лордов и их гвардейцев, слуг и оруженосцев в городе (который уже переполнен), смешайте с большим количеством алкоголя, хрупким эго и нечастыми полусерьезными кровопусканиями. Смешайте все это с Джоном и кучей пьяных северян, чье отвращение к южанам может быть легко неверно истолковано как высокомерие, и у вас есть рецепт катастрофы.       Все началось в одиннадцатом баре (и на шестнадцатой кружке эля или около того). Харрион произнес довольно пошлую шутку в отношении маленького Джона… у Маленького Джона. Высокий пьяница, чьи единственные слова, которые Джон понял, это то, что это был его первый раз, когда он действительно напился, и что он презирал своего брата, по крайней мере, Джон думал, что он имеет в виду брата. Трудно было понять, из-за того что человек с трудом выговаривал слова. Он знал, что этот человек был Лордом или богатым Рыцарем из Штормового предела, так как его сопровождали пара охранников в соответствующих доспехах, и он выглядел очень похожим на короля (который сам был из Штормовых земель), хотя он был гораздо менее жирным и красивее, доказывая Джону, что люди из Штормового Предела имеют свои собственные «черты», как это было у многих северян.       Во всяком случае, человеку стало любопытно упоминание о маленьком (или большом) члене Маленького Джона и он засунул руку в брюки наследника Последнего Очага чтобы убедиться и хорошенько приласкать.        Некоторое время Джон оглядывался, чтобы найти женщину, которая завизжала, только чтобы понять, что это именно Маленький Джон взревел самым женственным визгом. Такой дикий визг Джон слышал только от Кейтлин Талли, он мог легко раскрошить камни и поднять из них песчаную бурю, а затем схватив бесчувственного пьяного штормовика он бросил его через бар метко попав им в бочонки с элем (разбив оба) облив мужчину липким элем, по крайней мере, человек не ощущал боли в своем «инструменте», да и во всем теле, поскольку Маленький Джон ударом своей головы о голову штормовика уложил его спать .       Конечно, видя, что один из их Рыцарей (или Лордов) получает «Лечение Амбера», как это называется на Севере, они были переполнены яростью и бросились к Маленькому Джону. Это удалось, если бы один из них не споткнулся и не врезался в стол западника (плащи Ланнистеров выдали их) и пролил их напитки.       Оскорбленные красные плащи избили штормовиков своими кубками, кулаками (один даже пытался откусить ухо), и один из людей в панике вытянул свой кинжал и перерезал горло одному из нападавших. А потом начался полный хаос, когда все участвовали в битве, альянсы формировались и ломались в течение нескольких минут, так как люди со всего Вестероса, а также местные жители бывшие в пивном баре разгромили его за несколько минут до того как выплеснуться на улицы.       Сам Джон тоже показал насколько он хорош в драке. Он и его приятели-северяне собрали прекрасную коллекцию синяков, подбитых глаз, окровавленных кулаков, а у Маленького Джона была разбита губа. Харрион, который был самым трезвым в их компании, сумел убедить их в необходимости сбежать и к сожалению привел туда, где на заднем дворе другой таверны нервно переступали с ноги на ноги привязанные лошади, естественно, все оказалось хуже.       То, что начиналось, как - пять северян «позаимствовали», пять лошадей, превратилось в пьяную скачку по извилистому лабиринту улочек Королевской Гавани, это длилось часами и вызвало более чем одну драку, когда люди были сбиты (как те, которые посылали им вслед проклятия,так и ничего не подозревающие зеваки). Потребовалось около трех часов, прежде чем они вернулись в свою гостиницу, это, к счастью, предотвратило большинство потасовок, так как золотые плащи уже двигались в сторону Блошиного конца, где происходили самые тяжелые потасовки.       Как только последний из золотых плащей исчез, северяне нервно рассмеялись.       ‒ Каковы шансы, что мой дядя не услышит об этом и не заподозрит меня, как вы думаете? ‒ Джон спросил Харриона, который смотрел на него мгновение, как будто он сошел с ума, прежде чем презрительно фыркнуть.       ‒ Я так и думал, ‒ сказал Джон со вздохом, склонив голову.       Спешившись, они отпустили позаимствованных лошадей и вошли в теперь почти темную гостиницу, где все еще горело пять свечей, но большинство людей спали, только чтобы увидеть зрелище, которое заставило кровь Джона, вскипеть от ярости.       В баре стоял трактирщик, по его лицу текли слезы, когда он просил и умолял, с ножом у горла. Мужчина, держащий нож, был грузным пожилым человеком с седыми волосами и бородой и с безумной ухмылкой на лице.       Причина для мольбы хозяина была ясна, поскольку в центре комнаты молодую девушку, которая могла быть только его дочерью, насиловал высокий мужчина с жидкой черной бородой и почти лысой головой. Насильник смеялся и кряхтел, когда он толкался и выходил из борющейся и рыдающей девушки, почти задушив ее левой рукой, сжатой вокруг ее горла. Из-за того, что четверо других мужчин, которые смеялись и издевались, были частично раздеты, Джон пришел к выводу, что девушку они, вероятно, уже попользовали.       Даже не успев подумать, Джон обнажил Красный Дождь, и клинок оправдал свое название, обагрившись ливнем крови, когда он прошел прямо сквозь шею человека, насиловавшего девушку, отделяя голову от шеи. Прежде чем люди смогли понять, что случилось, Дарин, который, похоже, думал так же как и Джон, подался вперед и всадил свой меч в шею человека, держащего в заложниках хозяина, заставляя его упасть на землю с паническим бульканьем, когда он пытался остановить поток крови.       ‒ Эй, о, блядь, что вы себе думаете? ‒ сказал худощавый темноволосый мужчина, когда он потянулся за кинжалом на поясе.       Перешагнув через труп человека, которого он обезглавил, Джон направил свой меч на оставшихся четырех. ‒ Я ‒ Джон Старк, лорд Рва Кейлин, теперь я хотел бы узнать имена людей, которые собираются потерять свои члены или свои головы, ‒ заявил Джон.       ‒ Сиру это не понравится, трахните меня чертовым копьем, сиру это нихера не понравится, ‒ пробормотал еще один из них, с седеющими волосами и жидкой бородкой.       ‒ Мы, люди Горы, - сказал тощий, выпячивая свою грудь, как будто это должно было произвести впечатление. ‒ Сир покромсает тебя, иной тебя побери.       Джон слегка побледнел, Григор Клиган, «Скачущая Гора» был единственным, кого он знал что его называют Гора, и у него была довольно страшная репутация. Тем не менее, алкоголь может превратить даже самых мудрых людей в полностью безмозглых болванов.       ‒ Тогда я полагаю, что Гора может лично объяснить Королю, почему я должен был убить или кастрировать четверых его людей.       Четыре насильника переглянулись, прежде чем они все попытались сбежать. Тот, кто сквернословил, был разрублен пополам, когда он пытался проскочить мимо Джона одним прыжком. Мерзкий парень, который пытался угрожать Джону, мудро прыгнул в окно и исчез в ночи. Последние двое мужчин рыдали, умоляли и просили, когда их схватили и удерживали неподвижными - Дарин, Торрен, Харрион и Маленький Джон, в то время как Джон разрезал их штаны, а затем отрезал их мужественность.       ‒ Выбросьте эту грязь на улицу, - прорычал он, и с удовлетворением наблюдал, как четыре разъяренных северянина выбросили насильников через дверь, прежде чем закрыть ее. ‒ Это для вас, - сказал Джон, вылавливая золотые драконы из своего мешочка и вручая их хозяину гостиницы, который раскачивал дочь словно убаюкивал, пытаясь ее успокоить: ‒ Мне жаль, что большим помочь не могу, - сказал он.       Конечно, это было не совсем так, пара золотых драконов была, вероятно, почти такой суммой, какую мужчина мог заработать за весь год.       ‒ С-спасибо, милорд Старк, - сказал он, когда он и его дочь с изумлением смотрели на золотые монеты.       ‒ Увидимся завтра мои друзья, - сказал Джон, когда он пошел к себе в комнату и заснул, как только его спина прикоснулась к шкуре, которую он использовал в качестве матраса.       Ему показалось, что он вообще не спал, прежде чем дверь в его комнату вышибли пара золотых плащей. ‒ Вставайте лорд Старк, вас ждут в тронном зале.       Пытаясь освежить память, Джон последовал за двумя золотыми плащами из таверны на улицу, где его ждали остальные северяне, и судя по их внешнему виду они тоже участвовали в драке прошлой ночью, за исключением леди Винафрид, хотя из того, как выглядел ее дядя Венделл, он видимо, принял удары предназначенные для нее, он похоже, не слишком много думал об этом, когда он ухмыльнулся Джону (улыбкой,в которой не хватало нескольких зубов), как только заметил его.       ‒ Какая ночка, Джон? ‒ спросил он со смехом.       ‒ Могло быть и хуже, ‒ Джон ответил с усмешкой: ‒ хотя я сомневаюсь, что Норри согласен с нами, ‒ и из проклятий которые бормотали три человека из горного клана, Джон понял, что попал в самую точку с этим утверждением, так как эти трое из клана Норри выглядели так, как будто избежали травм и повреждений благодаря своим лицам, вероятно пользуясь ими как щитами, а Бен Норри ‒ тот, кто выглядел, сильнейшим из них, был с перебитым носом, и заплывшими глазами.       Когда они шли по улицам Королевской Гавани к Красному замку, Джон нервно сглотнул, рассматривая разруху, произведенную за ночь. Повсюду куда он смотрел, поворачивая голову, он мог разглядеть разбитые двери или торговые палатки, несколько зданий полностью сгорели, и на улицах валялся различный мусор, причем большая часть его выглядела подозрительно, как стулья или столы и странные фонарные столбы, которые не вызывали сомнений у входа в какоей заведение были использованы. В конце концов их привели в Красный Замок, вплоть до огромного чертога, в котором находился Тронный зал.       Сам зал был очень большой, и почти полностью был заполнен многочисленными Рыцарями и Лордами, большинство из них были довольно потрепаны, и многие из них зловеще смотрели на северян. В конце Тронного зала на высоком постаменте стояло уродливое чудовище, известное как Железный Трон, на котором сидел король Роберт, он изо всех сил старался выглядеть мрачным и серьезным, хотя смотря на то, как его борода дергалась, у Джона возникло чувство, что Короля все это очень забавляло. На близко стоящем рядом с Железным Троном небольшом кресле сидела женщина, которая могла быть только Королевой. Если бы ее лицо не было таким красным и искаженным в ярости (ее взгляд был слишком похож на взгляд леди Кейтлин), он мог бы считать ее одной из самых красивых женщин, которых он когда-либо видел, хотя сейчас ее трудно было назвать красивой, она выглядела так, как будто у нее был запор.       Присутствовали все семь Королевских гвардейцев, двое из которых поддерживали весьма избитого человека, носящего коронованного оленя Дома Баратеонов, и казалось, что он выглядел замечательно, как для человека, которого Маленький Джон избил до черных синяков, за то, что тот полез ему в штаны. Остановившись в добрых двадцати футах от трона, Джон и его соотечественники преклонили колено и склонили головы.       ‒ Ваша Милость, - произнесли они в унисон.       Король мгновение молчал, прежде чем резко начать. ‒ Я вызвал вас сюда, чтобы призвать к ответу за довольно печальный список преступлений лорда Старка, ‒ сказал король Роберт, когда он принял пергаментный лист от Джона Аррена. ‒ Здесь говорится, что вы и ваши друзья напали на моего брата Ренли прошлой ночью, нападали на двух рыцарей на его службе, начали беспорядки, которые прокатились по половине города и организовали пьяную скачку, что вы сами можете сказать на это?       Джон сглотнул на мгновение, когда его разум просчитывал варианты миллион за секунду до того, как его озарило.       ‒ Я просто следовал вашему примеру, Ваша Милость, - смиренно сказал Джон, заставляя Джона Аррена, Джона Ройса и Робетта Гловера каждого в расстройстве стукнуть себя по лбу, в то время как большинство других в королевском дворе ахнули от шока.       ‒ О чем, Седьмое Пекло, ты говоришь? – прищурив глаза спросил Король.       ‒ Мы все были пьяны, ваш брат - Лорд Ренли еще больше, так, что едва можно было разобрать одно слово из десяти, когда он внезапно сунул руку в штаны Маленького Джона и погладил его член, ‒ Джон проигнорировал вскрики и яростные возражения, прежде чем бросить лорду Ренли оливковую ветвь. ‒ Конечно, лорд Ренли, это произошло случайно, но факт остается фактом, что он сделал это. На данный момент я не знаю здесь никого, но я точно уверен, что вы, как и я, размажете любого человека, сделавшего такое.       По залу пронесся общий ропот одобрения, поскольку большинство мужчин это поддерживало.       ‒ Потом, когда стражники лорда Ренли бросились помогать ему, один из них наткнулся на стол солдат Ланнистеров, которые пытались избить этого человека до смерти, тот в панике вскрыл горло одного из них... к тому времени было слишком поздно останавливать что-либо, все вмиг погрузилось в хаос. Недопонимание Ваша Милость, произошедшее гораздо преувеличено, чем было на самом деле.       Король посмотрел на брата, который пытался (и не смог) сосредоточить свой взгляд на полу.       ‒ Это правда, Ренли? ‒ спросил он.       Лорд Ренли вздрогнул, заставив Роберта громко выругаться. ‒ Видя, что мой собственный брат был тем, кто стал причиной всех этих беспорядков, у меня нет выбора, кроме как... ‒ произнес до того, как дверь в тронный зал распахнулась, впуская человека чудовищного роста.       Около восьми футов в высоту, одетый с головы до ног в толстую стальную броню, и держа в одной руке меч почти такой же длины, как рост Джона, а за Горой - Григором Клиганом, шел странно знакомо выглядевший темноволосый мужчина.       ‒ Ты, мудила, убил моих людей! - прорычал Клиган, направляясь к Джону.       ‒ Он убийца! Охранники, арестуйте его!       Крикнула королева, прежде чем Роберт закричал «ДОСТАТОЧНО!», к счастью, Гора остановился, а королева Серсея сердито посмотрела на своего мужа.       ‒ Роберт, ‒ начала она, но ее муж, яростно посмотрев на нее, заставил ее умолкнуть.       ‒ Я сказал достаточно женщина, я узнаю правду об этих обвинениях перед тем, как предпринять что-либо.       ‒ Это не понадобится, ‒ сказал Джон, поочередно глядя на королеву и Клигана.       ‒ Я слышал, как королева отреагировала в прошлый раз, когда кто-то обвинил меня, поэтому, видя, что по отношению ко мне есть некая предвзятость, и особенно потому, что она защищает любимого монстра своего отца, у меня нет выбора, кроме как позволить Богам решить мою судьбу, ‒ он слегка усмехнулся, увидев потрясение, обеспокоенность или ободрительное выражение на лицах, Джон повернулся к королеве и посмотрел с улыбкой, которая была какой угодно, но не шутливой.       ‒ Я требую Суда поединком!       В тронном зале, повисла гробовая тишина, которую взорвал рык Клигана.       ‒ Я СОГЛАСЕН!       ‒ Ты уверен в этом парень? ‒ спросил король. ‒ Ты хочешь сразиться с Горой?       ‒ Я не собираюсь сражаться с ним, ‒ сказал Джон, заставив короля с облегчением вздохнуть, когда он подумал что Джон выберет себе чемпиона. ‒ Я убью его, и когда я закончу, весь Вестерос узнает, что ложные рыцари, такие как Клиган, получат то, что они заслужили, даже если гребаные Семеро и их коррумпированные Септоны не хотят ничего делать.       Король мгновение умоляюще смотрел на Джона, без сомнения, у него не было желания послать Неду Старку письмо с сообщением о его смерти, но, увидев, как Джон бросил вызов, и Клиган согласился, у него не было другого выбора, кроме как согласиться. ‒ Очень хорошо, суд будет проходить в полдень на турнирном поле.       Получив разрешение уйти, Джон поспешил покинуть крепость, в то время как его соотечественники пытались отговорить его.       ‒ Ты, блядь, потерял рассудок, Джон, ‒ сказал Дарин, когда все остальные попытались (и не смогли) заставить Джона отказаться от поединка, убежать или выбрать чемпиона. Сам Джон не сказал ни слова, пока не добрался до места турнира, остановившись лишь ненадолго, чтобы купить мешочек с солью и две стеклянные бутылки.       ‒ Что ты делаешь? ‒ спросил Торрен, когда Джон положил стеклянную бутылку на металлический лист и начал разбивать ее камнем.       ‒ Получаю преимущество, - ответил Джон, продолжая размалывать стеклянные осколки, пока они не превратились не более, чем в пыльные хлопья, сравнимые с сыпучим снегом, и он осторожно высыпал в другую пустую бутылку.       ‒ Гениально, - сказал Джон Ройс, догадываясь, что задумал Джон.       ‒ Джон, - обеспокоенно сказал Харрион. ‒ Пожалуйста, передумай, это же, мать его - Гора, я не хочу сообщить Элис, что она стала вдовой.       ‒ Она ей не станет, не сегодня, во всяком случае, - сказал Джон, когда начал проверять свои доспехи, убедившись, что все правильно закреплено. ‒ Скажите мне, Харр, что делает Гору таким страшным.       ‒ Ну, его сила, - сказал Харрион.       ‒ Да, он чрезвычайно силен, именно это и убьет его сегодня, ‒ его друзья все скептически на него смотрели, лорд Ройс тоже, казалось, не принял всерьез его заявление, заставляя Джона вздохнуть. ‒ Держи это, ‒ сказал он, вкладывая затупленный турнирный меч в руку Маленького Джона. Как только Амбер крепко сжал клинок, Джон вынул Красный дождь и одним быстрым и жестким ударом разрезал кусок стали, оставив стоять Маленького Джона с рукоятью меча и тремя дюймами разрубленного клинка над крестовиной.       ‒ Трахни меня, ‒ сказал он, глядя на то, что раньше было вполне пригодным для использования турнирным клинком.       ‒ Теперь представь, ты просто держал клинок неподвижно, а чертов Гора будет размахивать собственным мечом, который будет отнюдь не намного толще того, что я дал тебе.       ‒ Долбаный тролль окажется без оружия, - одобрительно пробормотал Джон Ройс.       ‒ Точно, ‒ сказал Джон, заканчивая свою экипировку, вложив в ножны кинжал, и закрепляя на поясе маленький бородовидный топор.              ‒ Я предполагаю, что ты не позаботишься о щите, - спросил сын Джона Ройса - Робар, когда он осмотрел ремни и защелки на доспехах Джона, чтобы проверить, что Джон ничего не пропустил.       ‒ Не нужно, - сказал Джон. - Он только приведет меня к сломанной руке.       Трибуны уже начали быстро заполняться, и на другом конце турнирного поля Джон мог видеть, как сердито расхаживает Клиган. Восьмифутовая гора, состоящая из мышц, закованных в сталь, мышц, которые зудели, от желания пораньше начать бой.       ‒ Я все равно думаю, что это плохая идея, Джон, - сказала Харрион в последней попытке отговорить его.       ‒ Клиган гораздо печальнее известен, чем имеет на это право, действительно он силен, - быстро сказал Джон, чтобы прервать любые возражения. - Но единственные убийства, которые он подтвердил своим именем, - это младенец, только что отнятый от груди, беззащитная мать, и несколько железнорожденных захватчиков во время последнего набега на Пайк.       ‒ Это может быть и так, Джон, но он по-прежнему опасен, ‒ сказал Харрион.       Джон секунду смотрел в глаза своего брата. ‒ Я тоже брат, я тоже.       ‒ ЧЕМПИОНЫ ЗАЙМИТЕ ВАШИ МЕСТА, ‒ сам Верховный Септон, по-видимому, решил исполнить обязанности, а Джон и Клиган вышли вперед, пока не остановились на расстоянии двадцати футов друг от друга.       ‒ Лорд Старк, вы готовы? - спросил он Джона, который обеими руками обхватил Красный дождь и кивнул, посмотрев на своего гораздо более крупного противника твердым взглядом, сосредоточившись на своем дыхании, вдыхая и выдыхая, пока он не почувствовал, что его чувства обострились, почти слыша каждое индивидуальное сердцебиение и едва замечая Верховного Септона, задающего Клигану тот же вопрос.       Клиган мгновение смотрел на Верховного Септона, прежде чем сердито отбросил шлем, заставив Джона усмехнуться. Джон сознательно выбрал свое положение, чтобы солнце светило ему в спину, заставляя Клигана либо сражаться ослепленным, так как солнце заслоняло то малое, что он мог видеть через узкую щель шлема, или сражаться без его защиты. Сам Джон был одет в шлем в виде головы волка, и как только Верховный Септон закричал «НАЧАЛИ», он бросился вперед, чтобы быстро отскочить, когда Клиган набросился с мечом, намного более резво, чем можно было ожидать от человека, таких огромных размеров.       Почти сразу после этого еще один удар мечом просвистел чуть выше головы Джона, когда он как раз вовремя поднырнул, отступая еще дальше, чтобы удерживать дистанцию между собой и Горой. Джон отклонился еще от трех ударов, прежде чем был уверен в стиле боя Клигана. Дождавшись следующего взмаха мечом от Клигана, Джон изо всех сил бросился в атаку. Все получилось даже лучше, чем он ожидал, когда Клиган попытался заблокировать удар в последнюю секунду, и Красный Дождь прорезал его клинок под углом, прямо через крестовину и дальше, распоров руку Клигана и отрезав три пальца.       Нечеловечески громкий крик боли почти оглушил Джона, который низко пригнулся, чтобы избежать инстинктивного удара, который, как он знал последует, и, конечно же, левый кулак Клигана пронесся именно там, где всего за несколько секунд до этого была голова Джона. Не сбавляя шага, Джон схватил бутылку за горлышко и,закрыв глаза ударил ею по лицу Клигана. Как только он услышал звон разбивающейся бутылки, он низко наклонился и развернулся направо, прежде чем встать, готовый защищаться, действие, которое оказалось ненужным, когда Клиган закричал от боли и ярости, хватаясь за свое лицо. Крошечные осколки стекла в бутылке попали ему в глаза, и он сомневался, что огромный воин мог даже видеть. Почувствовав кровожадную усмешку на своем лице, Джон медленно шагнул за Клиганом, который изо всех сил слепо набрасывался размахивая кулаками, отправляя огромного воина на землю, когда валирийский клинок в руке Джона отрубил обе ноги чуть выше колен.       Пока Клиган корчился на земле, пытаясь перевернуться на спину, Джон подошел поближе и первым делом вонзил меч, в левое плечо, лишая руку подвижности Он намеревался покончить с ним тут же, но потом он вспомнил молодую женщину, которая была изнасилована людьми Клигана, и подумал, сколько других людей столкнулись с такой же судьбой, либо от рук самого Клигана, либо от его людей, и даже в самом Красном Замке, заставляя его кровь вскипеть, так же как имя и вид Клигана заставил его характер вдвойне вспылить, и, когда его ум обратился к множеству творческих возможностей, чтобы положить конец монстру, он, наконец, определился на подходящем наказании, и теперь он понял, почему он в этот день купил соль.       Некоторая причудливая работа меча (которая оставила еще несколько травм) позволила Джону сорвать пластины доспехов со спины, уничтожая защиту Клигана.       Сняв шлем, Джон позволил каждому увидеть усмешку, больше похожую на злобный оскал на его лице, когда он сел на Клигана и с кинжалом в руке медленно начал свою работу.       Ему говорили, что лучший из Болтонов мог содрать кожу с живого человека менее чем за пять минут, и, хотя Джон уважал своего дядю настолько, что не мог свежевать человека, это не значит, что не было никаких других почти таких же ужасных наказаний.       Не спеша, Джон наслаждался тем, как Клиган корчился и кричал в агонии, когда Джон рассек ему кожу на спине вдоль позвоночника, потом он вытащил небольшой топорик, который он всегда носил с собой. Захватив самое верхнее ребро на левой стороне Клигана, Джон позволил топору качнуться вниз, звук ломающегося ребра был едва слышен, когда Клиган еще раз безуспешно попытался стряхнуть Джона. Еще двадцать три раза топор Джона проделывал это - ломал ребро отделяя его от позвоночника, одно за другим вскоре после того, как раздавался звук следующего сломанного ребра, до тех пор пока все они не были поломаны. Убрав за пояс свое оружие, Джон вывернув ребра наружу, а затем вытащил легкие из тела и положил их на верх над расщепленными ребрами и плотью, образуя некое подобие пары крыльев, и, наконец, он достал мешочек с солью прикрепленный к ремню и посыпал солью легкие Клигана и открытые раны.       Поднявшись, Джон, залитый кровью, бросил взгляд на трибуны, насколько он мог видеть мужчины и женщины смотрели в ужасе и шоке на то, что произошло.       Некоторых из них, казалось, вывернуло, некоторые даже упали в обморок, и Джон почти с отвращением плюнул. В начале боя (и до него) люди говорили или приветствовали в ожидании кровавого зрелища, и теперь, когда им предоставили то, что они требовали, они были в шоке.        ‒ ВАМ ЧТО, НЕ ВЕСЕЛО? ‒ взревел Джон, размахивая руками и обходя по кругу Клигана, который перестал кричать, его дыхание стало прерывистым, когда его легкие быстро расширялись и уменьшались.       ‒ ВАМ ПО ДУШЕ ТАКОЕ ЗРЕЛИЩЕ? ‒ Он снова закричал, когда бросил в толпу отрезанную правую ногу Клигана, и внезапно трибуны взорвались в приветствиях, когда люди вскочили со своих мест, некоторые даже плакали от облегчения, в то время как многие другие, смеялись, глумились или бросали оскорбления Королеве и Цареубийце.       Сама королева... Джон никогда раньше не видел, чтобы кто-то так злился, в то время как ее брат выглядел явно растерянным, злорадный взгляд превосходства, который он раньше бросил на Джона, исчез. Король Роберт смеялся, как будто он видел самую забавную вещь в своей жизни, постоянно говоря: ‒ Яйца из чертовой стали а, Барристан? - прежде чем снова рухнуть, изнемогая от смеха. Сир Барристан из Королевской гвардии также был очень впечатлен и благодарно кивнул Джону.       ‒ БОГИ ЯСНО ВЫРАЗИЛИ СВОЮ ВОЛЮ, - прогремел голос Верховного Септона. ‒ ОН ОБЪЯВЛЯЕТСЯ НЕВИНОВНЫМ В ПРЕДЪЯВЛЕННЫХ ЕМУ ОБВИНЕНИЯХ.       Затем встал король Роберт. ‒ Хотя я уверен, что ты и так выиграл бы его, я могу с уверенностью сказать, что в ближнем бою ничего не будет даже близко к этому, поэтому я настоящим объявляю тебя Чемпионом ближнего боя и предоставляю выигрыш за победу, получите его в Королевском шатре, Лорд Старк.       Оглянувшись назад, Джон увидел, как Клиган сделал последний дрожащий вздох, прежде чем его тело замерло, оставаясь неподвижно лежать, Джон подошел к своим друзьям, которые ошеломленно уставились на него, и рассмеялся.        ‒ Проклятье, я же сказал вам, что убью его, не так ли?       Они все несколько секунд моргали, прежде чем засмеявшись обступили его, обнимая, или похлопывая по спине.       ‒ Так что теперь? ‒ спросил Маленький Джон.       Джон отвел их к трупу Клигана и, взмахнув мечом, отделил голову от шеи. ‒ Дайте сумку для головы, у меня есть отличная идея как ее использовать дома.       Северяне усмехнулись,и внезапно все встали на колени: ‒ Ваша Милость, - сказали они, Джон повернулся и быстро повторил жест, когда увидел что перед ним стоял Король, вместе с двумя людьми Баратеона, которые охраняли большой сундук на телеге.       ‒ Встаньте лорд Старк, ‒ сказал он, а затем обнял Джона. ‒ Зашибись, кровавый парень, я не видел ничего подобного за всю свою жизнь, как ты это называешь? - спросил он, указывая на жуткое зрелище спины Клигана.       ‒ Это называется «Кровавый орёл», Ваша Милость, древняя казнь на Севере, хотя она уже давно не используется. Я решил, что пришло время, когда кто-то помимо Севера должен помнить, и теперь, когда они услышат имя Старка, они будут знать, что Львы не единственные, чьи клыки и когти длинны и остры.       Роберт засмеялся, хлопнув Джона по спине. ‒ Я хотел бы, чтобы вы все остались до конца турнира, но, учитывая состояние вещей, вам, вероятно, будет лучше вернуться на Север, Серсея в ярости, Тайвин захочет твою голову, пока он не остынет, пекло, даже Бейлиш чертовски на тебя зол.       ‒ Бейлиш, Ваша Милость? ‒ спросил Джон.       ‒ Не обращай на него внимания, он просто разозлился, что полдюжины его заведений были разгромлены или даже сожжены, и что он сегодня из-за тебя потерял тысячи драконов.       Джон ухмыльнулся. ‒ Ну, мне так и не удалось спросить, как много я выиграл?       ‒ Двадцать тысяч драконов за победу в ближнем бою, - сказал Роберт, заставляя Джона споткнуться о непристойную сумму, он усомнился в том, что даже Лорд Виман Мандерли, который был самым богатым человеком на Севере, когда-либо раньше имел так много.       ‒ С- спасибо, Ваша Милость, - пробормотал Джон, прежде чем вдруг вспомнил, - А что насчет Эдрика, Ваша Милость?       Роберт выругался. ‒ Я отправлю его на корабле в Белую Гавань, уверен Лорд Мандерли хорошо его встретит и обеспечит сопровождение к твоему дому. Теперь, если ты последуешь за моими людьми, они отправят тебя в Гавань, чтобы ты мог сегодня же сесть на корабль на Север... и оставайся там несколько лет, прежде чем ты решишь снова отправиться на юг, - закончил со смехом король, прежде чем приостановиться, требуя принести ему вино.       ‒ Ну, ‒ сказал Джон, ‒ я думаю, мы можем смело сказать, что теперь не только Север помнит, а?       Настоящее время.       ‒ Ты хочешь сказать, что в этом письме написана правда? ‒ спросила Кет.       ‒ Я клянусь Кет, если бы на нем не было печати и подписи Роберта, и Джона Аррена, я бы сам не поверил.       Кет сглотнула, собрав свои мысли. ‒ Почему, во имя Семерых, мальчик решил пойти против Григора Клигана, и убить его таким жестоким способом, не удивительно, что Тайвин Ланнистер требует компенсаций.       Нед сердито зарычал. ‒ Он может требовать все, что ему хочется, это был совершенно законный судебный поединок, и если кто и заслужил Кровавого Орла, то это Клиган.       ‒ А как насчет того, что я прочитала, что он устроил беспорядки в Королевской Гавани?       Нед вздохнул. ‒ На этот раз это был не Джон, на самом деле не он их начал, хотя он, безусловно, был участником. И если честно сказать, ты удивлена?       Кейтилин испустила многострадальный вздох, потерев переносицу. ‒ Я никогда не пойму этого мальчика, я имею в виду, что проблемы ищут его или он активно ищет их, как способ нас наказать?       Нед беспомощно пожал плечами. ‒ Это конечно выглядит так, почти всегда, хотя с его родителями я не могу сказать, что я тоже удивлен.       Кэт печально кивнула, даже сейчас, через несколько месяцев после того, как она узнала правду, она все еще испытывала вспышки откровенной неприязни, если даже ненависти к мальчику, ее собственному племяннику, которого она винила за то, что он родился. ‒ Полагаю, нам просто нужно подождать, пока он вернется, и тогда мы сможем услышать все собственными ушами.       Нед усмехнулся, закрыв глаза, наслаждаясь идеей позволить Джону почувствовать свою руку на его затылке в качестве некоторой компенсации за седину в его волосах. ‒ Я не сомневаюсь, что его жена сделает это для него, ‒ сказал Нед.       ‒ Или отымеет ему мозги, - пробормотал под нос Джорри, слегка вздрогнув, встретившись с яростным взглядом Леди Старк.       ‒ Возможно, это так, - сказал Нед, - но сегодня я узнал, что мой племянник победил Григора Клигана в одиночном бою, я думаю это необходимо отпраздновать, ‒ с этими словами он вышел, а Винтерфелл стал готовиться к еще одному большому празднику...