***
Варис Варис, со своей стороны, развлекался. Следить за тем, как Мизинец изо дня в день в отчаянии вырывает себе волосы, было его любимым занятием уже довольно долгое время, и если то, что произошло с Мизинцем, было бы единственным что Джон Старк сделал на юге, Варис все равно отправил бы ему большую партию еды и вина (анонимно, конечно), но, естественно, мальчик не остановился на этом. Петир Белиш был не единственным, кто разозлился на Джона Старка. Королева была вне себя от злости, проклиная Джона Старка всеми возможными ругательствами, за то что он не только публично с отвращением высказался о «Доме Ланнистеров», но и унизил дом Ланнистеров, убив Григора Клигана в одиночном бою, доказывая тем самым, что Боги благоволили к Дому Старков как к более праведному (по крайней мере, в глазах простолюдинов и набожных людей). Она еще больше рассердилась, когда ее отец послал ей письмо, с довольно ужасными оскорблениями в ее адрес, к сожалению для королевы, одна из маленьких пташек Вариса первой заполучила письмо, а затем распространила информацию, что Тайвин Ланнистер был недоволен своей единственной дочерью за то, что она потеряла его любимого монстра. Ей также пришлось потратить время на своего первенца, этого мелкого златовласого засранца, который был безутешен. Джон Старк не только поиздевался над их домом, убив их сильнейшего воина - монстра, но когда Джоффри приказал Псу принести ему голову Джона Старка, Сандор Клиган долго смотрел на принца, а затем плюнул ему в ноги и сказал: «В пекло Ланнистеров, и в пекло тебя», прежде чем уйти и отправиться на Север, по-видимому, чтобы принести клятву мечом Джону Старку в благодарность за убийство его брата. Назревала война, он почти чувствовал ее запах. Напряжение между Домом Старков и Домом Ланнистеров было настолько сильным, что его можно было почти коснуться, понадобится совсем мало времени прежде чем Тайвин Ланнистер отправится на войну, он был человеком, который не мог оставить ни малейшего оскорбления, безнаказанным, и из того, что знал Варис и видел во время поединка, Джон Старк не был человеком, который позволил бы себя запугать или угрожать, поэтому Варис сейчас будет следить за ними обоими и наблюдать. Это он обговорил с Иллирио, и договорился что он отправит корабль или два, нагруженные продуктами и, возможно, дать немного золота. Боги знают, что мальчик заработал больше, не только за убийство Клигана, но и за то, что он предоставил ему такое большое развлечение.***
Дорн Принц Доран слегка улыбнулся, когда Арео выплеснул ведро холодной воды на бесчувственное тело его младшего брата. ‒ Седьмое пекло, зачем ты это сделал? - Спросил Оберин, вытирая воду. ‒ Ты переключаешься между обидой, яростью и праздником в течение недели, Оберин, настало время вернуться в остальной мир, - сказал Доран. Оберин фыркнул, ‒ Клиган должен был быть моим, Элия была моей сестрой, Рэйнис и Эйгон были моими племянниками, я должен был отомстить за них, вместо этого, нам пришлось полагаться на Старка, ты можешь себе это представить. Какой-то северный ублюдок, у которого нет и толики крови моей племянницы и племянников, прикончил Гору не более чем по своей прихоти... о чем это говорит брат? ‒ спросил Оберин, и в его голосе одновременно слышался гнев, боль и веселье. - Ты забыл, - сказал Доран, - молодой человек родился здесь, в Дорне. В нем течет кровь ройнаров, и не смотря на то, что он воспитывал на Севере, он очень сильно напоминает мне тебя в этом возрасте. Оберин недовольно что-то проворчал. Это была правда, прежний Сноу имел репутацию не только умелого бойца, но также была известна его распущенность и это беззаботное отношение несомненно, огорчало его близких, и после убийства этого монстра – Клигана, его репутация, безусловно будет закреплена как одного из самых смертоносных мужчин в Вестеросе. ‒ Должно быть в нем была частица Дейнов, хотя и его отец тоже был вспыльчив, я полагаю. ‒ Да, - кивнул Доран, - возможно, он был воспитан на Севере, но мы будем помнить, что он пришел из песков Дорна. ‒ Боги, - внезапно рассмеялся Оберин, ‒ он никогда не будет спать в пустой кровати всю оставшуюся жизнь, если приедет в Дорн. Доран улыбнулся, что было довольно редко. ‒ С тех пор, как пришли эти новости, на улицах идет веселье. Вино льется рекой, шлюхи отдаются мужчинам и женщинам одинаково бесплатно, видимо около трех тысяч мужчин и женщин собрались здесь, в Солнечном копье, чтобы отправиться на Север с подарками и увидеть голову Клигана. Глаза Оберина расширились. ‒ Я должен поехать. Я... я должен увидеть это своими глазами. Доран кивнул: ‒ Тогда езжай, брат мой. Оберин снова встряхнул головой, чтобы попытаться избавится от винных паров. ‒ Мне сейчас нужно найти Элларию, и девочек, я подумаю об этом. Это будет великолепно, - пробормотал Оберин, когда он начал шагать взад-вперед, вытаскивая одежду и принюхиваясь к ней, чтобы понять, подходит ли она, ‒ Что? - спросил он, заметив удивленный блеск в глазах брата. ‒ Давно я не видел тебя таким довольным, ‒ спокойно сказал Доран. ‒ Ты возьмешь Арианну с собой, да? Она изъявила желание поехать. ‒ Конечно, - сказал Оберин. Арианна все еще смутно помнит Элию, Эйгона и Рэйнис так что будет только справедливо, если она сможет увидеть голову человека, который причинил ее семье так много боли. ‒ Ты также привезешь подарки в знак нашей признательности, - сказал Доран. ‒ Полный сундук золота, еду, специи, вина, ткани и сталь. Я не позволю сказать, что дом Мартеллов не преподносит королевские подарки за такие услуги. ‒ Конечно, брат, ‒ сказал Оберин, когда он готовился найти Элларию, зная, что он найдет свою возлюбленную скорее всего в одном из празднующих публичных домов. ‒ Я только хотел бы видеть выражение лица Тайвина.***
Кастерли Рок ‒ Не могли бы вы снова повторить это? ‒ Холодный голос отца послышался из-за двери его солярия, и Тирион вздрогнул от сочувствия к бедному педерасту, который, без сомнения, сказал отцу, то известие, что заставило Тириона в спешке покинуть шлюх в Ланниспорте. Войдя в солярий Тирион, увидел что его отец сидит за столом, его руки дрожали от ярости, а его дядя Киван стоял рядом с ним и на его лице отражался шок, в то время как мейстер Волун дрожал от страха, не совсем необычное зрелище, поскольку бесхребетный старик мог быть напуган кем-то, кто слишком сильно хлопнул дверью, столкнуться с Тайвином Ланнистером в ярости, было бы бесконечно хуже. ‒ Дж-Джон Старк был обвинен королевой и сиром Григором виновным в убийстве, милорд. Он потребовал Суда поединком и выиграл, злобно убив сира Григора, так, что несколько мужчин и женщин упали в обморок м-милорд. Его отец застыл на мгновение, прежде чем разрушить любую надежду Тириона, подкрасться и налить себе немного вина, он схватил кувшин и бросил его прямо в стену. ‒ Что еще?‒ прошипел он. Мейстер Волун слегка задрожал, прежде чем опустил глаза на небольшой свиток в руке. ‒ Принц-принц Джоффри приказал С-Сандору Клигану принести ему г-голову лорда С-Старка, это заставило Клигана произнести грубые слова П-Принцу о Доме Ланнистеров и о самом принце перед отъездом. Х-ходят слухи, что К-Клиган движется на Север, чтобы поклясться своим-мечом лорду Старку. Теперь ЭТО стало интересным. Тирион не знал много о ныне имевшейся клятве мечом принцу, кроме того, что у него была репутация полного послушания и он довольно хорошо обращался с мечом. То, что Сандор Клиган был готов отвернуться от Дома Ланнистеров, действительно было серьезным, его отец воспримет это как прямой вызов, поскольку это подразумевает, что Дом Ланнистеров стал слабым. Когда двое из их самых жестоких и бесчестных воинов теперь потеряны, один из них был убит гораздо хуже, чем принц - младенец, убийство которого его прославило, и их популярность в Королевстве все время понижалась из-за поведения Серсеи, а его отец - Тирион знал это - был искренне обеспокоен будущим. Ты не можешь просто дернуть льва за хвост и ожидать что выйдешь из этого целыми и невредимыми, и, поскольку все относилось к Джону Старку каким-то образом, Тирион знал, что дни молодого Лорда были сочтены, если только у него не было воинов и умения его отца побеждать на поле брани. ‒ Я. ХОЧУ. ГОЛОВУ. ЭТОГО. ПРОКЛЯТОГО. УБЛЮДКА. НА. ТАРЕЛКЕ! ‒ Взревел его отец, и Тирион еле воздержался от того, чтобы закатить глаза, этот ответ был правдой, по крайней мере. ‒ Киван, ты напишешь королю, чтобы он настаивал на нашем требовании, угрожай ему долгом, который он должен нам, если понадобится, - посмотрев на мейстера Волуна, он зарычал на стареющего мейстера. ‒ Оставьте меня. Не ты, - сказал он, когда Тирион тоже повернулся, чтобы выйти, и Тирион почувствовал, что его плечи поникли, прежде чем подойти к столу отца и сесть. ‒ Да, отец, ‒ сказал Тирион. ‒ Безумие, ‒ пробормотал Тайвин. ‒ Безумие и полная глупость, я думал, что Серсея на данный момент уже должна была понять, что Роберт любит Старков. ‒ Да, моя дорогая сестра всегда была немного… неуравновешенной, - сказал Тирион, пожав плечами. ‒ Этого мальчишку следовало бы убить при рождении, - прорычал Тайвин. - Без сомнения, король ничего не сделает, несмотря на угрозы. ‒ В его защиту, отец, боги провозгласили Джона Старка, невиновным и праведным в своем желании отмщения, а желание попытаться его убить, это не было хорошо для нас, не говоря уже о том, что простолюдины любят его, даже на Юге люди говорят о нем с благоговением, и это было перед тем как он убил Клигана. ‒ Значит, я ничего не должен делать?‒ резко спросил Тайвин. ‒ Я сидел несколько лет, когда мой отец не делал ничего и превращал наш дом и имя в посмешище. Дом Ланнистеров не может позволить этому оскорблению повторится, чтобы наши знаменосцы не подумали что мы стали слабыми. Никогда за всю свою жизнь Тирион не видел своего отца в такой ярости, настолько, что он был готов игнорировать весь здравый смысл, и признание того, что Тирион был на самом деле прав во время одного из их споров, было проклятым чудом. ‒ Если вы попытаетесь убить его, весь Север восстанет против нас, и к Северу присоединятся Талли, и давайте не будем забывать, что у мальчика Дорнийская кровь, и, вероятно, теперь он самый любимый человек во всем Дорне, вы действительно думаете, что мы можем сдерживать три Королевства одновременно, отец? ‒ Серсея замужем за королем, и он должен нам три миллиона драконов, - прорычал Тайвин. ‒ И это нихера не значит, отец, и вы это прекрасно знаете. Король, черт возьми, наградил мальчика, ради Бога, вы честно думаете, что любой из Баратеонов поддержит нас, если мы начнем войну? Благодаря твоим действиям во время Осады и семнадцати лет Серсеи в роли Королевы и нашему постоянно растущему захвату и влиянию в Королевской Гавани, нас ненавидит каждое из Королевств... если вы это сделаете, вы обречете наш дом. Охереть как было приятно видеть абсолютную ярость в глазах отца, когда он увидел, что Тирион прав, и явную боль от осознания того, что это доставляет Тириону счастье больше, чем тысяча продажных шлюх. ‒ Скройся с глаз моих. Я не хочу тебя видеть. Ну, это было не более, чем ожидалось от отца, поэтому Тирион насмешливо поклонился, прежде чем оставить своего отца в ярости, мысленно засчитав себе победу, возможно, он должен был отправиться на Север, он всегда собирался навестить Стену рано или поздно, если его дорога будет проходить мимо Рва Кейлин, никто же не сможет обвинить Тириона в этом, не так ли? Его отец, очевидно, отречется от него, поэтому, воспринимая крайнее «толкование» слов «скройся с глаз», Тирион решил, что слова его отца не означают «тебе запрещено покидать Западные земли». Зная, что отец, без сомнения, будет слишком рассержен, чтобы даже спросить, где находится Тирион, и возможно, вспомнит о нем через неделю а то и три, Тирион решил, что сейчас самое подходящее время, чтобы, наконец, потворствовать своему желанию путешествовать по Королевствам. Приняв решение, Тирион сообщил горничной, что он возвращается в Ланниспорт, где к счастью у него было несколько слуг (верных ему), он собрал большую часть денег, которые отложил за эти годы от своего еженедельного жалованья. Найти несколько наемников, желающих сопроводить его, было едва ли трудно, он был довольно известен среди «низших» сословий людей, без сомнения, два гвардейца, в полном облачении Ланнистеров, тоже помогли, поэтому со всем, что он и его спутники взяли, они сели на первый же доступный корабль, который направлялся в Сигард, бывшей резиденцией Дома Маллистеров, оттуда они собирались продолжить свой путь на лошадях.***
Возвращение на Север Джон и его спутники были в блаженном неведении о том, как различные могущественные лорды в Королевстве отреагировали на убийство им Григора Клигана, было похоже на то, что известие о том, что произошло, предшествовало им, поскольку лорд Виман Мандерли закатил им пир, который продолжался целых три дня, и заставил Джона и его друзей, стонать от простого упоминания о еде, и, хотя Джон был совершенно доволен и самодоволен (и по праву) в том, как он вырубил Григора Клигана, он обнаружил, что объяснять каждую мельчайшую деталь стало немного скучным после пятидесятого раза или около того, кроме того, он больше интересовался тем, что произошло дома, в то время, пока он отсутствовал. Самую захватывающую новость на самом деле принес Домерик Болтон, который делал все возможное, чтобы очаровать лорда Мандерли (и внучек лорда Мандерли) в надежде, что ему разрешат жениться на леди Вилле Мандерли. ‒ Можете ли вы повторить это снова, лорд Болтон? ‒ Джон попросил Домерика, как только он рассказал им новость, которая всех потрясла. ‒ Мой отец и брат-бастард мертвы, ‒ ответил Домерик. ‒ Твой отец был мудаком, ‒ сказал Маленький Джон Амбер, недавно прозванный «Погибель оленей», и это одобрила толпа. ‒ Извините меня, лорд Джон, - сказал Домерик Маленькому Джону, - мой отец был жестоко зарезан его собственным сыном, который напал на нас обоих, когда мы обедали. ‒ Твой отец был мудаком, ‒ снова сказал Маленький Джон. ‒ И поэтому Рамси убил твоего отца, твой брат тоже был мудаком, и именно поэтому ты поменял кубки, когда он не смотрел. Джон почти не поверил, когда услышал эту историю в первый раз. Домерик решил навестить своего брата-бастарда - Рамси, не смотря на предупреждения, которые он получил от своего отца, от Джона и нескольких других. Но он настороженно следил за своим братом, когда тот заблаговременно поставил перед ним кубок вина, брат лично приготовил и сам подал ему еду в маленьком домике, в котором он жил. Подозрительно нетерпеливый взгляд и слегка расстроенное выражением в глазах его брата-бастарда, заставило его поменять местами как тарелку с мясом, так и бокал вина, когда Рамси повернулся к нему спиной, когда снова пошел за едой. Было немного досадно, по словам Домерика, поскольку еда была совершенно превосходной, у Рамси был талант повара, но его очень заботила крайняя агрессия Рамси во время приготовлении пищи. На следующий день Домерик услышал рассказ о том, что Рамси разразился словно буря, поскольку он, по-видимому, гадил и чуть не выблевал свои кишки, и подумал, что это конец, но Рамси доказал, что все они неправы, очевидно, зажав свою задницу достаточно сильно, чтобы сделать короткую поездку до Дредфорта под предлогом беседы со своим отцом. Он ворвался в Дредфорт с диким кровожадным взглядом, когда Домерик и отец наслаждались трапезой, направился прямо к Домерику и попытался убить его своим грубым кинжалом. Благодаря обучению, которое он прошел во время пребывания у Редфортов в Долине, он сумел избежать удара Рамси, откинувшись от стола, как раз вовремя, чтобы увидеть, как Рамси вонзил свой кинжал в грудь отца. Русе Болтон умер с явным удивлением на лице, и до того, как Рамси сумел понять, что он сделал, Домерик так сильно ударил Рамси, как мог, прямо в живот, позже очень пожалев об этом, когда Рамси сразу освободил свой кишечник. Наблюдая за жестоким порождением отца, за этим ублюдком с садистскими наклонностями, и смотреть что этот засранец сам себя довел до смерти, было одновременно забавным и приятным, единственное плохо, то зловоние, от огромного количества дерьма что оставил бастард в его столовой, которое все еще не выветрилось в течение недели, которую он провел в Дредфорте, чтобы вступить в права как новый лорд Болтон, но так как прошла уже почти луна, с тех пор как он уехал, он надеялся, что запах исчез, Мейстер Волкан, конечно, обещал, что он проследит за этим, несмотря на явное нежелание, угроза освежевать его, казалось, помогала при понимании приказов, у него была фамилия, с которой все-таки можно жить. ‒ Полагаю, я должен согласиться с тобой, Рамси был мудаком, - сказал Домерик, пожав плечами. ‒Хммм, - невозмутимо сказал Маленький Джон. - Не думал, что я когда-либо услышу о том, что кто-то убил своего отца, пытаясь убить своего брата после того как пытался отравить его, и выпив яд вместо него, это может попасть в книгу по истории, - сказал Маленький Джон со смехом, в результате чего большинство присоединилось к нему, даже Домерик, казалось, немного усмехнулся. ‒ Полагаю, я всех вас должен поблагодарить, если бы вы не предупредили меня, то я, возможно, не сделал бы то, что сделал, - сказал Домерик, вздрогнув, без сомнения, представив, что он доживает свои последние дни в агонии, сидя на толчке и обделываясь кровавым поносом. ‒ Да, - сказал Джон. - Рамси был дерьмом, и ты заслужил это знать, возможно, таким образом, Дом Болтонов может начать работать над изменением своей репутации здесь, на Севере, ‒ сказал Джон. ‒ Что ты имеешь в виду? - спросил Домерик сощурив глаза, заставив Джона пристального на него посмотреть. ‒ Именно то, что я сказал, - торжественно сказал Джон, когда Домерик отвел глаза. - Ты слишком хорошо знаешь репутацию вашего Дома, Рамси, конечно ее не улучшил, и твой отец был не совсем любимым человеком на Севере, но Дом Болтонов теперь твой, ты можешь действовать как твои предки или начать с чистого листа ради своего дома. ‒ протянув руку Домерику, Джон сказал: ‒ Я готов протянуть руку дружбы, и попытаться устранить разрыв, который существовал между нашими Домами в течение тысяч лет. Домерик схватил Джона за руку в твердом рукопожатии. ‒ И я рад принять это, ‒ ответил он. ‒ Хорошо, ‒ сказал Джон, немного усилив хватку: ‒ Но предупреждаю, что если ты предашь меня, я сделаю с тобой то, что я сделал с Григором Клиганом, устрою занимательный спарринг. Доминик сглотнул, когда он быстро попытался отказаться от этого, в то время как остальные за столом затаили дыхание, заставив Джона рассмеяться. ‒ Расслабьтесь лорд Болтон, это была просто шутка, ‒ сказал Джон, все остальные снова засмеялись: ‒ Мне жаль, если я напугал тебя. ‒ Вы сожалеете, - прошептал Доминик, - вы должны проверить мои подштанники, черт бы вас побрал, - это вызвало еще больше смеха, даже Домерик достаточно быстро присоединился к нему, когда исчез шок, и он увидел в этом юмор. ‒ Хорошо, довольно о Старке, - сказал лорд Виман, поднимая руку, чтобы попытаться вернуть себе внимание. ‒ Познакомившись с вами в течение последней луны, я готов согласиться на обручение между вами и моей внучкой Виллой... только есть некоторые условия для этого, - быстро сказал лорд Виман, прерывая Домерика, который, казалось, уже был готов благодарить лорда Вимана. ‒ Она возьмет с собой, своих служанок, а также моих личных охранников, чтобы они ее сопровождали, если я услышу, что вы двое находились без сопровождающего, то помолвка отменяется. Через год, если ей у вас понравится, у вас есть мое разрешение и благословение, на брак и тогда вы можете назвать ее вашей женой. ‒ Б-благодарю вас, лорд Мандерли, я, естественно, соглашусь с этими условиями, - сказал Домерик, вставая и низко поклонившись Властелину Белой Гавани. Джон посмотрел на Маленького Джона, и они понимающе улыбнулись, в то время как юная Леди Вилла, безусловно, окажется проблемой. Она была так же свободна духом, как и его двоюродная сестра Арья, и, по-видимому, не была слишком обеспокоена скандалами, учитывая, что она покрасила волосы довольно странным оттенком зеленого, и ее платья, безусловно льстили ее фигуре, тем фактом, что у нее были огромные... оголенные участки, которые довольно хорошо были видны из-под ее платья, хотя безусловно, это было только в ее пользу. ‒ Итак, кто будет носить доспехи и кто платье в этом браке, как ты думаешь? ‒ Джон прошептал в ухо Маленького Джона, заставляя большего человека прыснуть, обрызгивая новых братьев Джона - Харриона и Торрена медовухой, когда он тщетно пытался удержать свои раскаты смеха. ‒ Заебись, Джон, тебе всегда нужно раскрывать рот, когда я ем или пью? - спросил он, сдерживая двух разъяренных (и промокших) Карстарков большой лапищей (в другой он держал довольно здоровенную кружку). ‒ Конечно, нет, - сказал Джон. ‒ Мне просто нравится видеть, как ты выставляешь себя дураком, - закончил он, заставляя маленького Джона сердито проворчать. ‒ Правильно парень, лучше смеяться пока вы можете, ‒ захохотал Лорд Виман. ‒ Извините? ‒ спросил Джон. ‒ Я не думаю, что ваша жена будет слишком довольна вами, когда вы вернетесь домой, говорят, что понадобился ее брат и еще трое других, чтобы остановить ее скачку после вашей кровавой бойни, молоток, который она выхватила из рук вашего бедного растерянного кузнеца, безусловно, придает доверие этому утверждению. Джон почувствовал, как по спине пробежал холод. Злая Элис была опасной Элис, еще хуже она была в полной мере способна отказать Джону в их брачной постели, он, конечно, не думал, что у него есть «право», взять ее только потому, что она была за ним замужем, черт возьми, взять женщину, которая не хотела, чтобы её трахали, это было изнасилованием в его понимании, замужем она или нет. ‒ Заебись,‒ сказал Джон уныло, когда он заметил самодовольные усмешки на лицах своих друзей. ‒ Думаю, это последнее, что она сделает с тобой, Джон, - хихикнул Маленький Джон. ‒ Ну, это мы еще посмотрим, - категорично сказал Джон. ‒ Да, это верно, - вмешался Торрен. ‒ Итак, мы уезжаем завтра, - сказал Джон. ‒ Кто куда поедет? ‒ Мы с Торреном поедем домой, - сказал Харрион, - так что мы будем сопровождать тебя какую-то часть пути. ‒ Так же и мы, - сказал Робетт Гловер. - Хотя это длинное расстояние возвращаться в Темнолесье, и я буду не прочь принять от вас приглашение погостить Джон, и снова увидеть этого вашего лютоволка, ‒ и по нетерпеливому взгляду в глазах его сына - Гавена, Джон предположил, что малец еще более хотел этого, чем его отец. ‒ Вам всегда будут рады в моем доме, лорд Гловер, - сказал Джон старшему мужчине, который, несмотря на то, что был такого же возраста, как и его настоящий отец, очень хорошо ладил с молодым Лордом, взаимное уважение и аналогичные интересы (убийство налетчиков железнорожденных), вероятно, способствовало этому. ‒ Хотя я не являюсь лордом Темнолесья, я считаю, что могу говорить за своего брата, когда я предлагаю вам взаимную вежливость, Джон, вы всегда найдете очаг и дом в Темнолесье. Лорд Хэйлис и его сын Дарин решили остаться в Белой Гавани еще на несколько дней, скорее всего, из-за общего родства, которое они имели через Леди Хорнвуд, которая была двоюродной сестрой Лорда Вимана. ‒ Я поеду с Вами на юг, Старк, ‒ быстро сказал Маленький Джон, заставив Джона и других удивленно на него посмотреть, приподняв брови. ‒ Мой отец обычно выбирает это время года, чтобы устроить парад женщин передо мной, пытаясь соблазнить меня, выбрать себе жену, - сказал он, в результате чего Джон и остальные засмеялись. ‒ Бедный маленький «погибающий холостяк», неужели испугался хрупкой женщины, а? - спросил Робар Ройс. ‒ Переборчивый, не так ли, - поддел его Харрион. ‒ Переборчивый? Совсем нет, хотя я, как правило и люблю слегка преувеличивать, но когда самая стройная женщина, которую отец для меня выбирает, выглядит как женщина чуть стройнее Роберта Баратеона, - сказал он, заставив остальных за столом слегка задуматься при мысли, что короля Роберта можно было хоть как-нибудь назвать стройным человеком. ‒ Ну, я полагаю, я смогу защитить твою добродетель немного дольше, - сказал Джон, - хотя я боюсь, что если продолжатся истории о Джоне Старке, то об огромных девушках из «Последнего очага», я думаю можно просто рассказать Сансе, так что остальная часть Севера скоро узнает о вашем бедственном положении! ‒ Джон был прерван, когда Маленький Джон схватил голову Джона левой рукой и использовал свой правый кулак, чтобы Джон почувствовал худшую северную головомойку. ‒ Ты хорош Джон, но я все равно могу заставить тебя почувствовать себя в ловушке, - сказал Маленький Джон, когда он наконец отпустил Джона. ‒ Полагаю, я заслужил это, - проворчал Джон, пытаясь взглянуть на других с наигранной покорностью, и потерпел неудачу. - Это напоминает мне о Домерике, - внезапно сказал Джон. - Мне нужно твое семейное мастерство. По залу поползла тишина, когда все в шоке уставились на Джона. - Сдирать кожу на Севере запрещено, Джон, - очень тихо произнес Домерик. ‒ Живым людям запрещено, Домерик, - сказал Джон. ‒ В законе ничего не говорится о мертвецах. ‒ Я не совсем понимаю, - сказал Домерик, смущенный тем, на что намекал Джон. Джон слегка пожал плечами. ‒ Я придумал гораздо лучше применение для головы Клигана, чем просто насадить ее на пику, хотя, полагаю, мне придется поговорить об этом с Джендри... ‒ Джон замолчал. ‒ Во всяком случае, я полагаю, что лицо Клигана, висящее на моей стене, должно хорошо выглядеть, если ко мне придут какие-нибудь южане с таким же апломбом, как у эээ... Старка если хотите, - сказал Джон, ухмыляясь на множественные стоны, которые произвела его неудачная шутка. ‒ Это ... ХАХ, не позволяйте никому говорить тебк, что у тебя нет яиц, Джон, ‒ сказал Лорд Виман со смехом. ‒ Полагаю, я мог бы сделать это для вас, - сказал Домерик, - было бы интересно, если не сказать больше. Рано утром следующего дня они отправились домой (вновь под его «покровительством») Джон и его друзья по пути делились хорошими историями, даже подстрелили великолепного оленя с впечатляющими четырнадцатью ответвлениями рогов в небольшом лесу вдоль Белого ножа благодаря довольно впечатляющим навыкам владения луком Хьюго Норри. Поскольку Норри был тем, кто произвел смертоносный выстрел, он получил выбор, и львиную долю оленя, что, несомненно, обеспечило бы ему больше похвал и приветствия в его доме среди горных кланов, чем если бы он вернулся с турнира с большим кошельком монет, горные кланы, ценили еду гораздо больше, чем золото. Оставшаяся часть оленя была одинаково распределена среди всех остальных, затем некоторые отправились в Кархолд, некоторые из них - в Последний Очаг, другие - в Темнолесье, а некоторые - в Ров Кейлин. Харрион и Торрхен расстались с ними на третий день, направляясь на Север, в Кархолд, а Норри свернул, когда они приблизились к королевскому тракту, остальные повернули на юг в Ров Кейлин. Наконец, спустя еще два дня с высоты всадника, показался Ров, и стали видны знамена Старков развевающиеся на ветру. ‒ ДАЙТЕ ДОРОГУ! - крикнул голос с верха ворот. – ДАЙТЕ ДОРОГУ ЛОРДУ СТАРКУ. Мужчины и женщины обступили дорогу, когда Джон и его команда поехали вниз по дамбе к центральному холму, под ликующие крики они проехали мимо, и Джон услышал что больше чем один человек, шептал «Убийца Горы», когда он проезжал мимо, пока они, наконец, не доехали до внутреннего двора, где их встречала большая часть прислуги. Спешившись, Джон был потрясен, увидев, что Зима с гордым видом сидит рядом с Элис, а рядом с ней шесть маленьких щенков поскуливали и тявкали, прыгая вокруг своей матери. ‒ Рада встрече муж, - сказала Элис, когда Джон подошел. ‒ Я скучал по Вам, Миледи, - прошептал Джон, когда он взял ее руку, чтобы поцеловать ее, прежде чем взять своего сына, чтобы слегка подбросить его в воздух (к большому удовольствию малыша), затем повторяя это со своей дочерью. ‒ Ясно, ‒ сухо сказала Элис, - иначе бы ты никогда не сделал что-то настолько глупое как провоцировать Гору на драку, ‒ и Джон слегка сглотнул от явно холодного тона в голосе его жены. ‒ Вот и все ребятки, - внезапно сказал Маленький Джон, - я ухожу отсюда, - он крикнул с большим энтузиазмом, и Джон был несколько удивлен тем, как быстро внутренний двор может опустеть, Торрхен и Льярра, его последняя линия обороны также были унесены нянькой, которая быстро исчезла в замке, или в другом месте. ‒ Предатели, - проворчал Джон вслед их удаляющимся спинам. ‒ Пойдем, - резко сказала Элис, когда она привела Джона в богорощу, пока они не оказались под тенью деревьев. «ХЛОП!» ‒ Этим ты вызвал у меня гнев и беспокойство, ‒ прорычала Элис, когда зажатым со всей силой кулаком двинула Джона в челюсть так сильно, как могла: ‒ И это для того, чтобы заставить каждую девушку в Королевстве завидовать мне, ‒ сказала она тихо, прежде чем обхватить его голову впиваясь друг в друга ненасытным поцелуем, заставив обоих стонать, когда они боролись друг с другом языками. ‒ Вернемся назад, еда должна быть готова достаточно скоро, - сказала Элис, когда она начала уходить, только чтобы Джон схватил ее за запястье и потянул ее назад, пока она не вернулась к сердцедреву. * * * ‒ Неужели ты думала, что мы скоро закончим? - проворчал Джон, пытаясь убрать ее нижнее белье из-под юбок. ‒ Джон, кто-то может увидеть, - простонала Элис, пытаясь изо всех сил, чтобы он не вызвал у нее возбуждения, что не подействовало, поскольку он уже освободил свой член из штанов, и когда он отчаянно погладил ее губы, он обнаружил, что она была такой влажной, как сука во время течки. ‒ Пусть они, мать их, только наблюдают, ты мой и они не могут сделать ничего больше, чем с тоской смотреть. ‒ О, трахни меня! ‒ Она выругалась, когда Джон наконец-то вложил свой член в нее, полностью погрузившись до упора одним жестким толчком. ‒ Блядь, мне не хватало этого, - Джон хмыкнул, когда он начал входить и выходить так сильно и быстро, как только мог. Стало ясно, что оба они хотели этого в течение некоторого времени, когда они напали друг на друга, как пара волков. Кусая и царапая лица и шею друг друга, в то время как звук их соития, вероятно, можно было услышать издалека как отличимый звук "шлепков" плоти о плоть. ‒ Сильнее моя любовь, глубже, ‒ простонала Элис. Джон продолжал вгонять свой член в нее, слегка задыхаясь, когда он, наконец, освободил ее груди из платья, сразу же всасывая заманчивый сосок ртом, слегка прикусывая его ‒ ЕБАТЬ! ‒ закричала она, когда он соединил нежный укус с неожиданным сжатием клитора в верхней части ее влагалища, и Джон почувствовал как его ноги почти подкосились, когда ее влагалище внезапно обхватило его член, словно тисками, ее спина выгнулась, когда она вышла на пик, и Джон едва остался стоять, чувствуя, как его член наполнял ее семенем струя за струей. ‒ Заебись, это было здорово, - задыхаясь, произнес Джон опираясь рукой о дерево, напротив которого они трахались. ‒ Определенно, - слабо сказала Элис, поправляя платье, совершая преступление, обратно прикрывая свои груди платьем. ‒ Хммм, - хмыкнул Джон, вынимая из нее свой член, посылая импульс удовольствия толчком выскользнув из нее, чтобы он мог спрятать его в штаны. Посмотрев на свою жену, Джон почувствовал, как самодовольная ухмылка прокралась на его лицо. ‒ Я думаю, мы, наверное, должны принять ванну и переодеться, прежде чем войдем в зал. Ее волосы были все в беспорядке, и следы зубов и засосов украшали ее шею и верхнюю часть ее плеч, где Джон отметил ее как свою собственность, а из ощущений, которое он чувствовал на своем лице и шее, он знал, что она отметила его так же, ногтями, губами и зубами. Она слегка хихикнула, увидев, что он сам выглядит «недавно выебаным», так же как и она. ‒ Все что угодно для лучшего мужа, и возможно, когда мы будем принимать ванну, ты сможешь рассказать мне о ваших подвигах на юге. Предлагая ей руку, Джон слегка поклонился. ‒ Показывайте дорогу, миледи.