* * * * * * * * * * *
Роллан, Джендри и Эдрик, который стал учеником Джендри, не более чем через шесть дней, уничтожив три комплекта одежды, получив сорок девять различных жалоб на шум, одиннадцать угроз убийством, пять инцидентов, связанных с ожогом, и один сгоревший дом, но им удалось Это. ‒ Видите, лорд Старк? - спросил Роллан, указывая на место в болоте, где на трех плавающих платформах были установлены цели для практики, которые обычно использовалась для учебной стрельбы из лука. Примерно в сотне ярдов отстоящих друг от друга и на расстоянии тридцати футов. ‒ Я вижу это, - сердито сказал Джон. Он, Эдд, Сандор, Погибель оленей (который все еще скрывался в надежде избежать предложений о браке), Робар и Халис, его капитан-охранник, были разбужены и слишком рано по их мнению, и вышли на внешнюю стену. С нежеланием подымаясь с кровати, где спала Элис, он попытался ее разбудить, но единственным ответом Джону, было сонное: ‒ Отвали, я сплю. ‒ Ну, это заняло некоторое время, и произошло всего несколько несчастных случаев, ‒ сказал Роллан, игнорируя презрительное фырканье или неверие с поразительной легкостью, ‒ но я думаю мы избавились от недостатков, - сказал он с усмешкой, осторожно поднимая один из фейерверков тщательно перевязанной рукой, за повязками на которой скрывались многочисленные ожоги, которые он приобрел во время своих экспериментов. Фейерверк выглядел так, как будто он был сделан так, когда они его получили. Круглая коническая форма с остроконечным наконечником, немного тоньше, чем сжатый кулак Джона, он опирался на деревянную треногу в ярд высотой. Единственной модификацией, которую мог видеть Джон, был немного более длинный плавкий предохранитель и две пары треугольных «крыльев», один на самом фейерверке и один в конце. ‒ Ну, не держи нас в напряжении, - засмеялся Погибель оленей, он выглядел таким же сонным, как и все остальные. Джендри, который был самым сильным из трех, поднял стальную трубу со странно прикрепленным маленьким кругом , а также рукоятью, чтобы удержать его на плече. Эдрик взял один из фейерверков и положил его в трубу со спины и зажег плавкий предохранитель, прежде чем протолкнуть его до упора, и нажав на плечо своего старшего брата, он отступил, Джендри переместил трубу к трем целям, раздался внезапный визг фейерверка летевшего в основном по прямой линии с хвостом дыма и искр позади него. Было ясно, что они проделывали это несколько раз, когда фейерверк взорвался менее чем в пяти ярдах от центральной мишени в вихре красных искр и пламени. ‒ Лопни мои глаза и чтоб мне провалиться, - сказал Погибель оленей, произнося свое любимое высказывание, в то время как Джон почувствовал, что он улыбается. ‒ Мы немного экспериментировали, но обнаружили, что от ста до ста двадцати ярдов лучше всего работают с предохранителем и все еще достаточно точны. Просто используйте маленькую железную мишень вот здесь, и вы, скорее всего, попадете как можно ближе, если не прямо, туда, куда вы намереваетесь, ну по крайней мере внутри этого диапазона, - произнес Роллан, прежде чем он начал болтать, быстро приблизившись к Джону. ‒ Вы, двое, иногда пугаете меня, вы знаете это? - сказал наследник Амбера. - Это превосходно, Джендри, я хочу больше таких, и Ролланд, закажите больше фейерверков, у нас, конечно же, есть деньги.******
Позже этим же днем. У Джона от стресса дернулся глаз, когда Эдд снова ворвался, в то время как Джон и Элис обедали, и он молился Старым Богам, чтобы у Эдда это не вошло в привычку: ‒ Что на этот раз? ‒ спросил Джон ровным голосом. - Тысячи... людей... приехали... с... юга, - прохрипел Эдд. – С ними множество телег. ‒ Ёб твою-ж… - проворчал Джон, хотя все подарки и восхваления, которые он получил после убийства Клигана, стали смехотворными, не говоря уже о том, что все, похоже были согласны с тем, что прибытие всей кровавой орды было наилучшим способом, и безусловно самым быстрым путем по крайней мере, если бы они хотели побыстрее измотать Джону нервы, и Джон начал испытывать небольшое родство с его дядей за все неприятности, которые, он должно быть, ему причинял на протяжении многих лет. - Лучше давай разберемся с этим побыстрее, - выдохнула Элис, вставая рядом с ним. Джон кивнул, и они быстро поднялись по лестнице, пока не добрались до верха, где Джон навел свою новую подзорную трубу, которую он получил в дар от Магистра Иллирио, на юг. ‒ Зашибись, - прошептал он, замечая одно знамя за другим, мужчин и женщин под знаменами, одетых в богатую, яркую одежду, и хотя все они были в толстых тяжелых мехах, все равно слегка дрожали, большинство людей шли пешком, их одежда была далека от показной, но все равно красочной, и большинство из них широко раскрытыми от удивления глазами смотрели на древнюю крепость, которая в ближайшее время уже будет полностью перестроена. ‒ Что это? - спросил Эдд, тщетно пытаясь забрать у Элис мерийскую трубу, чтобы взглянуть на шествие. ‒ Я вижу не менее пятнадцати знамен разных Дорнийских домов, включая красное солнце пронзенное золотым копьем, Мартеллов , - сказал Джон, заставив Эдда громко выругаться. ‒ Я займусь этим, - пробормотал он, практически влетев обратно в замок, а Джон и Элис засмеялись, когда услышали, как он громко кричит поварам. Через какое-то время, Джон и Элис переоделись в свои более праздничные наряды, хотя Джон все же надел кольчугу, ведь никто не знал, вдруг им могут пригодиться какие-то доспехи, и, бросив последний взгляд на их солярий, они направились вниз, остановившись лишь на короткое время, чтобы добавить в коллекцию Джона последнюю часть в качестве новой полезной вещи / украшения. Они пришли в самый последний момент, когда они появились, они только-только успели занять свои места, когда двери открылись, и в зал большого чертога хлынул поток пикантно одетых дорнийцев (в том числе и женщин), все они с любопытством оглядывались. Один за другим они приходили к Джону и Элис и благодарили их за убийство Клигана, большинство из них оставляло дары, прежде чем отойти,чтобы подошли следующие. Это продолжалось в течение нескольких часов. Часов, которые становились для Джона все более и более неудобными, и заставляли его беспокоиться за свое здоровье, в то время как Элис становилась все более сердитой. Ему предложили себя не менее шестидесяти трех женщин, которые заявили, что они хотят от него детей, большинство из них также предлагали Элис присоединиться к ним, от чего лица Элис и Джона становились все более красными. Все женщины, также дружно скинули свои меха в прихожей, а под ними они носили очень откровенные наряды из своего гардероба, некоторые шелковые наряды были настолько тонкие, что они никак не скрывали их тела от холода (или возбуждения) Джон мог рассмотреть на каждой отвердевшие соски, а также сделал удивительное открытие, что большинство Дорнийских женщин любили, чтобы «там» у них было как можно меньше волос, и сделал себе мысленную заметку, чтобы потом обсудить эту тему с Элис. Когда подавляющее большинство тех, кто были по-видимому низшего ранга прошли, и почти все они преподнесли какой-либо небольшой подарок и громко аплодировали, когда увидели череп Клигана, стали подходить дворяне, Джон позже узнал, что принц Оберин решил позволить низшим дворянам первыми испытать радость, и воспользовался возможностью, осмотреть крепость и небольшой город вокруг него. Представители домов Виллеров, Айронвудов, Дейнов, Блэкмонтов, Драйландов, Дринкуотеров, Гаргаленов, Холтов, Лейков, Кворгилов, Уэлсов, Вили и Салтагаров все подносили подарки, различные дорнийские наряды ярких расцветок, изготовленные из хлопка или шерсти, а не только из шелка, золото, вино всех сортов, мешки с зерном и с картофелем, эти два последних дара показали, что многие видимо поняли, что северяне ценят еду больше, пока остался только дом Мартеллов. Возглавлял Дом Мартеллов человек, который мог быть только Красным Змеем Дорна. Принца Оберина сопровождали четыре девушки разного возраста, и шесть взрослых, от совсем молоденьких женщин до зрелых женщин, пять из шести были сногсшибательно красивы, в то время как последняя женщина, которая была явно любовницей принца Оберина, была так же приятна для глаз, как и другие, и Джон сглотнул, когда четыре пары глаз смотрели на него с неприкрытой похотью, в том числе к его шоку и принц Оберин, и Джон внезапно почувствовал что его бросило в жар, когда он старался избегать призывные взгляды женщин, в частности, казалось, они точно отточили свои голодные взгляды, превратив в инструмент разрушительной эффективности, и Джон почувствовал, как его член стал болеть сильнее, чем за весь день, когда он рассматривал привлекательные фигуры дорниек. Гладкая восхитительная кожа разных цветов и оттенков, блестящие волосы, начиная от платиновых блондинок до угольно-черных, единственное, что у них было общего, за исключением любовницы Оберина, - это их темно-синие глаза. ‒ Принц Оберин, ‒ начал Джон. ‒ Я приветствую Вас в моем доме и предлагаю вам мой хлеб и соль, - и с этими словами, один из кухонных служек подошел с тарелкой хлеба и соли, «Боги знают, сколько тарелок уже было сегодня», - подумал Джон. После того как каждый отведал хлеб с солью, Оберин заговорил: ‒ Я пришел лично, чтобы поблагодарить вас от имени моей семьи за то, что отомстил за Элию, Эйгона и Рейнис, убив безумную собаку Тайвина - Клигана, я, естественно, принес с собой подарки, - сказал Оберин со странно-протяжным Дорнийским акцентом. ‒ Как я сегодня сказал больше раз, чем я могу сосчитать, - сказал Джон с усмешкой. ‒ Убийство Клигана было для меня удовольствием, и я могу только выразить сочувствие вашей потере, ни одна женщина или ребенок не заслужили такой участи. Оберин печально кивнул: ‒ Позвольте мне представить всех. Сначала моя племянница, принцесса Арианна. Арианна Мартелл была так же опасно красива, как и другие, длинные струящиеся волосы вороного цвета, аппетитные ноги и бедра, и большая грудь, которая заставила руки Джона зачесаться, от желания схватить их. ‒ Истинное удовольствие встретиться с вами, милорд, ‒ Ариана произнесла знойным шепотом, заставляя Элис зарычать ему в плечо, побледневший Джон покорно поцеловал протянутую руку Принцессы, и он с трудом сохранял свое лицо беспристрастным, так как почувствовал, как Элис предостерегающе положила руку на его бедро. ‒ Мои старшие дочери, Обара, Нимерия, Тиена и Сарелла, - продолжал он, старшая из них, была наименее привлекательной из всех, она была с волосами цвета крысиной шерсти, и относительно простецким лицом, которое казалось не привыкло улыбаться, но ее глаза улыбались, по крайней мере они компенсировали ее внешность. Нимерия, несомненно, была самой красивой, превосходя всех, включая ее двоюродную сестру - принцессу, с ее светлой оливковой кожей, длинными вороными волосами уложенными в одну затейливую косу, ее фигура и симметричные черты лица, кричали о благородстве, несмотря на ее статус бастарда. Тиэна выглядела похожей на Нимерию, хотя ее груди были немного меньше, а ее распущенные шелковистые волосы, были почти цветом как у Taргариенов - серебристо-белыми, в то время как Сарелла, самая младшая из них, имела самую темную кожу, и была больше похожа на жителей летних островов, чем на Дорниек. И точно так же, как и их соблазнительная двоюродная сестра, казалось, не стеснялась, когда она слегка наклонилась, чтобы позволить Джону и Элис заглянуть в свободные одежды, и также поблагодарить их знойным тоном, флиртуя и трепеща ресницами, из-за чего Джону хотелось разорвать их одежду и взять их прямо в зале, к этому времени, Элис так сильно сжала его бедро, что стало больно. ‒ Мои младшие дочери, ‒ продолжал Оберин, едва удерживаясь от смеха над очевидным дискомфортом Джона. - Элиа, Обелла, Дорея и Лореза. Последние четыре дочери Оберина были похожи друг на друга, и в них отслеживались черты лиц обоих родителей. Самой старшей, Элии было около десяти лет, Лорезе, самой младшей было около пяти или, возможно шести лет, как предположил Джон. ‒ И, наконец, моя возлюбленная Эллария, - сказал Оберин, когда его любовница вышла вперед и поцеловала его в обе щеки, то же самое возбуждение, которое он видел в ее дочерях и племянницах, так же было очевидно в ней. ‒ Вы родились Сендом, как и я, ‒ сказала она. ‒ И значит, у нас с вами тысяча братьев и сестер в Дорне. ‒ Я, эээ… спасибо, - запнулся Джон, стараясь изо всех сил игнорировать смешки вокруг него. ‒ Моя жена Элис, мой сын Торрен и моя дочь Льярра, - сказал он, представив их по очереди. ‒ Льярра - Сэнд, не так ли? - с любопытством спросила Обара, без сомнения, с его быстрорастущей славой все знали о дочери-бастарде Джона Старка. ‒ Она моя дочь, - резко сказал он. - Ее имя не имеет никакого значения. Дорнийцы обменились между собой одобрительными улыбками. ‒ Я... извиняюсь, если я вас обидела, - сказала Обара сдержанно, без сомнения, она не привыкла извиняться. ‒ Есть одна вещь, - перебил Оберин, - я слышал, смешки от всех лордов, которые видели череп Григора Клигана, но все они отказались мне что-либо рассказывать, просто ухмылялись и отвечали, что они не хотят портить сюрприз. Джон улыбнулся дорнийскому принцу: ‒ Увидите, но сначала вы должны сходить в сортир. ‒ Нет, мне не надо, - вмешался принц Оберин, несколько растерявшись. Джон встал и положил руку на плечо Оберина: ‒ Нет, нет, я настаиваю, - сказал он, уговаривая Оберина пройти через комнату за большим залом и по коридору, пока они не подошли к трем дверям, каждая из которых привела в небольшую комнату, где стоял деревянный сортир, и Джон почувствовал, что Оберин внезапно остановился. Там, где было отверстие, и где надо было садиться делать свои дела, было приколоченное к доскам кожа/лицо Григора Клигана: ‒ Это... это что...? ‒ пробормотал Оберин. ‒ Я нахожу это очень расслабляющим - мочиться на лицо Клигана всякий раз, когда мне нужно облегчиться, это продолжает напоминать мне, что я убил этого жестокого мудилу, и смог выйти сухим из воды и даже с благодарностями. Оберин рассмеялся, как будто ему рассказывали величайшую шутку в мире, прежде чем он шокировал Джона и заставил его запаниковать, когда он внезапно обхватил лицо Джона и притянув к себе, поцеловал прямо в рот. К счастью, все закончилось до того, как потрясенный Джон сделал что-нибудь, и посмеивающаяся Элис нежно уговорила его вернуться к реальности с ее более глубоким поцелуем, которым Джон изо всех сил старался наслаждаться, делая все возможное, чтобы заблокировать память о языке Оберина внутри его рта. Взглянув на спину Дорнийца, Джон сделал все возможное, чтобы попытаться выглядеть неодобрительным, трудный подвиг, учитывая, что в это время Оберин смеялся и восхищенно восклицал, мочась на лицо Клигана. Закончив, Оберин, с усмешкой повернулся к Джону и другим. ‒ Это, было одним из лучших впечатлений в моей жизни, ‒ сказал он с такой широкой улыбкой, что она почти угрожала разорвать его лицо пополам. ‒ Тогда позвольте мне сделать его еще лучше, - сказал Джон, прежде чем положить предупреждающе руку на рукоять своего топора: ‒ Но если ты попытаешься снова поцеловать меня, я клянусь Старыми Богами и Новыми, что Принц ты или нет, я расколю твою голову пополам. ‒ Я так люблю, когда люди говорят грязно, ‒ Оберин сказал Элларии, «хммм», - протянула та, очевидно соглашаясь, еще раз заставляя Джона проклинать свой член, который, казалось, не понимал, что была только одна женщина, которую Джон может сейчас трахать. Проводив Оберина обратно в зал, где большинство Дорнийских дворян все еще ждали, некоторые из них последовали примеру Оберина, чтобы помочиться на лицо Клигана. Приглашая Оберина и его семью сесть по другую сторону высокого стола, Джон ждал, пока они все не сели, прежде чем он занял свое место напротив Оберина. Открывая бутылку лучшего Красного Дорнийского, Джон наклонился и налил щедрую порцию и поставил Кубок перед Оберином, который моргнул от удивления. С помощью Джендри он сумел срезать верх черепа Клигана и сделать тонкое покрытие золота внутри черепа (после тщательной очистки), чтобы жидкость не просачивалась. Основание черепа было прикреплено к ножке из черной стали, а сама челюсть была закреплена, чтобы удерживать ее на месте. Сделав умышленно долгий глоток из того, что он сам считал самым впечатляющим кубком в мире (такого не было ни у кого), он предложил череп Оберину, глядящий на принца-дорнийца пустыми золотыми глазницами ‒ Вы хотели бы выпить прекрасное вино из черепа вашего самого ненавистного врага? ‒ самодовольно спросил Джон. ‒ Это ... Я думаю, что мне это может понравиться, - затаив дыхание произнес Оберин, прежде чем он с нетерпением принял кубок и большими глотками осушил его под победные звуки криков своих товарищей-дорнийцев. ‒ В то время как я сохраню свой кубок, у меня все еще есть верхняя часть черепа Клигана, он может служить как обеденной тарелкой или суповой миской, я полагаю, если это будет по твоему вкусу, принц Оберин, - вдруг сказал Джон, едва успев вовремя уклониться чтобы избежать винных брызг, когда Оберин разразился истерическим смехом. ‒ Теперь никто не скажет вам, что у вас нет стиля, Джон Старк, - сказал Оберин, когда он немного успокоился, - и я хотел бы принять ваше предложение. Джон ухмыльнулся: ‒ Я стараюсь, - прокомментировал он первое заявление Оберина. ‒ Я подготовлю его для тебя к тому времени, как ты уедешь домой. Оберин улыбнулся. ‒ Теперь, - внезапно сказал Джон, вставая: ‒ Чтобы отпраздновать это событие, я приглашаю всех вас, на пир, будем есть и выпивать, кухня работала несколько часов ради этого. ‒ ВНИМАНИЕ, - кричали люди, в то время как другие кричали: ‒ ЛОРД СТАРК, или «КРОВАВЫЙ ВОЛК», и даже «Погибель Горы» или «Трахнуть Ланнистеров», хотя Джон мог бы обойтись и без криков «Я хочу, от вас детей», хотя, узнав голос последнего, выкрикнувшего это заявление, Джон сделал себе заметку, попытаться чтобы Санса разболтала рассказ о том что Маленький Джон – Погибель оленей, как мужчина, предпочитает «Больших дам», и о его желании, быть женщиной, чтобы он мог иметь детей. Большой зал был заполнен почти до отказа мужчинами, женщинами и музыкантами, столы прогибались под тяжестью разнообразной еды , и хотя он все больше и больше напивался, Джон заметил, что Дорнийцы, казалось, особенно радовались приготовленному рису с пряным соусом после того, как несколько первых гостей попробовали на вкус эти маленьких белые зерна. Судя по какофонии звуков снаружи, Джон предположил, что мелкие лорды и его северяне столь же здорово проводят время, как и в замке. У него уже было слово, посланное всем, кто управлял гостиницей или похожими местами, что еда и напитки должны были быть предложены бесплатно, он сам впоследствии их компенсирует. То, что Джон был пьян, не вызывало сомнений, но и его гости были так же пьяны, что и привело к нескольким странным соглашениям. Сам Джон внезапно обнаружил у себя второго оруженосца оказавшегося Тристаном Мартеллом, и ожидающего одобрения принца Дорана и согласился на то чтобы его солярий полностью обставили изысканной дорнийской мебелью по цене четырех тысяч драконов. Лорд Андерс Айронвуд, который чрезвычайно полюбил медовуху, пока он служил на Севере, устроил сделку на двадцать полных бочек медовухи в обмен на полдюжины дорнийских лошадей из его личных конюшен. Из северян, долинцев и дорнийцев повсюду формировались разнообразные группы, играющие в кто знает сколько карточных игр, где были разрешены даже самые возмутительные ставки или даже поощрялись, и результаты игр стали источником споров, оскорблений, окровавленных губ или даже плача, Погибель оленей расстроенно шмыгал носом, когда он проиграл свою любимую секиру, а Обара Сенд проигралась и должна была остаться с Джоном целую вечность. В конце концов, хотя его память о том, когда и почему именно Джон и Элис посчитали необходимым взять принцессу Арианну и ее двоюродную сестру - Нимерию в экскурсию по замку, вплоть от нижних ворот до самой вершины крепости, им не нужно было беспокоиться о алкоголе, так как мелкие лорды, которые все приветствовали, когда они сталкивались с ними, потчевали их вином, элем или медовухой. ‒ А это наша спальня, - услужливо представила Элис комнату, когда Джон сделал грандиозный размашистый жест руками, вызвав три набора истерических ойков, когда он споткнулся о собственные ноги и приземлился лицом на большую кровать. ‒ Это большая постель, ‒ восхищенно прошептала Арианна на ухо Элис и в следующий момент глаза Джона расширились и его член встал и чуть не порвал бриджи, когда Ариана обняла своей рукой Элис за шею и, потянув на себя, впилась в ее губы самым возбуждающим поцелуем, который Джон когда-либо видел.ХХХ * ХХХ * ХХХ * ХХХ * ХХХ * ХХХ * ХХХ
Вместо того, чтобы оттолкнуть Дорнийскую принцессу или хотя бы шлепнуть ее, жена Джона, к его удивлению, застонала и обняла принцессу, довольно охотно целуя ее, их языки сплелись друг с другом. Как будто движимая безумием, Элис торопливо начала снимать и рвать одежду Арианны, пытаясь раздеть ее, в то время как Арианна тихо посмеивалась, когда она легонько шлепала по руками Элис при каждой попытке, предпочитая дразнить как Элис, так и Джона, медленно снимающую ее одежду. Подглядывание Джона резко прекратилось, когда Нимерия, казалось, появившаяся из воздуха, закрыла его открытый от удивления рот своими губами, ее жадный язык стал быстро бороться с его собственным, и Джон возмущенно хмыкнул в знак протеста, когда он внезапно откинулся назад, и только тонкая нить слюны, соединяла их обоих. ‒ Блядь, это было горячо, - прошептала Элис, и Джон был вынужден громко сглотнуть, увидев двух дам, которые были внезапно одеты только в костюмы данные им при рождении. Арианна была полностью сформировавшейся женщиной, с четкими соблазнительными изгибами а ее более полные груди, восхитительно слегка одновременно покачивались от ее учащенных вздохов. Внимательно посмотрев ниже, Джон был мгновенно загипнотизирован тонкой полоской черных волос, которая вела к ее нижним губам. Взглянув на жену, он был восхищен, увидев тлеющую похоть в ее глазах и видимый красный след возбуждения на ее щеках и вздымающейся груди. Как он это сделал с Арианной его глаза медленно двинулись вниз, и он был впечатлен, как и раньше, насколько быстро она смогла избавиться от каких-либо признаков ранней беременности, единственным напоминанием быть несколько тонких растяжек по бокам, которые больше всего добавляли ей привлекательности, - «Ты заслужила эти метки, моя любимая», - подумал он, прежде чем Нимерия взялась за него снова. На этот раз Джон был готов к тому, чтобы прервать поцелуй, ухмыляясь победе, когда Нимерия издала протестующий стон, когда его губы пошли искать сладкое местечко на шее, которое обычно любую женщину заставляло становиться дикой, оно, подумал он самодовольно, когда он слегка нажал и почувствовал дрожь Ниммерии вместе с всхлипыванием, она сразу направилась прямо к его члену. ‒ БЛЯДЬ! ‒ он ахнул, когда Нимерия поменялась с ним ролями, засунув свою руку в его бриджи, чтобы схватить его член твердой хваткой, массируя его так медленно, когда она двигала рукой вверх и вниз по длине в мучительно медленном темпе. Он вздрогнул от внезапного ощущения пары губ, впившихся в его шею одновременно с двух сторон, его жена и принцесса, судя по всему, решили присоединиться к вечеринке. Он почти потерял равновесие, когда Нимерия внезапно отстранилась от его паха и быстро опустила свои штаны и нижнее белье к ногам, а Элис и Арианна обменялись обманчивой улыбкой, которая накрыла его волной горячей похоти, когда они схватили его рубашку каждая со своей стороны и с силой дернули, разорвав ее пополам. У него не было возможности протестовать, так как Арианна внезапно толкнула его, и он упал спиной на кровать, все три девушки быстро присоединились к нему. "Этого не может быть", - подумал Джон, когда Арианна и Нимерия целовали и покусывали его грудь, в то время как Элис впилась поцелуем в шею Нимерии. Глядя прямо в темные глаза Арианны, сердце Джона пропустило удар, когда рот Арианны поглотил его член. ‒ Бляяяяядь, - сказал он с протяжным стоном удовольствия. Ее рот опалял, чувствительный член словно огнем, и Джон чуть не закрыл глаза, погружаясь в ее возбуждающий взгляд. От того как Арианна засосала член, естественно, не ожидая такого Джон вскрикнул от удовольствия, когда она внезапно глубоко вздохнула через нос и вобрала его полностью до основания, зарываясь носом в волосы над его членом. Поворот головы в сторону чуть не погубил его. Лежа на спине, его жена своим языком ласкала губы цветка Нимерии, в то время как сама Нимерия наклонилась, отвечая Элис взаимностью, стоны и звуки трения тел заставили тело Джона напрячься, когда он выстрелил своим семенем в горло Арианны. Дорнийская соблазнительница была вполне к этому готова и подняла голову выше, оставляя во рту только головку его члена, и принялась сильно сосать, от чего он издал животный рык, когда все его тело скрутило, кулаки вцепились в мех на кровати, пока его член пульсируя, толчками, одним за другим выстреливал семя, пока он, наконец, не кончил, и смог расслабиться. До тех пор, пока он не увидел Нимерию, которая прекратила обслуживать Элис, после того, как научила ее основам. Дорнийская бастардка сидела с раздвинутыми ногами над лицом Элис, закрыв глаза и выгнув спину до такой степени, что это казалось невозможным, ее руки, сжимали и потирали соски, пока она не открыла глаза в выражении экстаза, безудержного визга наслаждения ожидая ее освобождения, как ее всю трясло и она дернулась, когда она, затаив дыхание, упала на бок. Сразу же Джон чувствовал, что его член возвращается в свое эрегированное состояние, но пока его жена еще не достигла своего пика, и он уже в течение нескольких часов хотел взять ее, поэтому он не теряя времени, устроил Элис поверх себя, чтобы она отражала положение, в котором у нее была Нимерия всего за несколько мгновений до этого. Как человек, умирающий от жажды, Джон проник языком сначала к ее розовым лепесткам цветка, которые блестели сочетанием ее собственных соков и слюны Нимерии. ‒ БЛЯДЬ! - внезапно закричала она, когда Джон слегка прикусил маленький бугорок на вершине ее влагалища, место, которое он знал из большого опыта, заставляло женщин сходить с ума. Еще несколько облизываний, и у Джона закружилась голова, когда Элис бедрами зажала ему голову и застыла, наконец получая это освобождение, в котором ей отказала Нимерия. Осторожно уложив ее рядом с собой, член Джона, наконец, встал в полную силу при виде Арианны и Ниммери, целующих друг друга, вид их пары, обменивающимися остатками его семени вместе с нектаром Элис, и их собственной слюной было гораздо более возбуждающей, чем он мог предположить. Нимерия, умело поглаживающая губы своей кузины, конечно же, это не помогло охладить Джона, а две Дорнийские леди едва успели заметить что он снова был готов, прежде чем он набросился на них. Он дал Арианне только короткое мгновение, чтобы остановить его, ее нетерпеливый кивок, поощрил его, прежде чем вонзил свой член в ее разгоряченное лоно так глубоко, как он мог. Достигнув пика уже однажды, в то время как Арианна еще не достигла своего собственного, Джон был в явном преимуществе и использовал всю свою силу и мастерство, установив темп, который слегка сотрясал кровать, когда каждый жесткий толчок вдавливал ее в меха на которых она лежала. Ариана не долго смогла выдержать заданный им темп, ее стоны быстро сменились лепетом, в то же время ее ногти решили использовать спину Джона как холст, отчаянно царапая его спину, легкую боль от ее ногтей и кровавые царапины заставили похоть Джона зашкалить, а не ослабила ее. Как и ее двоюродная сестра, она, казалось, потеряла контроль над своим физическим телом, поскольку ее состояние переключилась между агонией и дрожью. Вместо того, чтобы остановиться, Джон увеличил скорость его толчков, увеличив ее пик до такой степени, что она почти умоляла его остановиться. Почувствовав себя ближе к экстазу, он попытался только ради Дорнийской принцессы, извлечь свой член, но она сжала ноги вокруг его нижней части спины, требуя, чтобы он закончил работу. Забывшийся в экстазе, Джон просто продолжал трахать ее тяжелыми быстрыми ударами, пока он не откинул голову назад и не завыл, когда он излился в ее влагалище, окрашивая внутренности белым. Хотя искушение просто рухнуть с высоты на принцессу было велико, он остался в том положении, которое он принял, когда ее трахал. Выпрямленные руки, на которые он опирался по обе стороны от ее тела, дрожали, и он, прикладывая все усилия, чтобы его член не обмяк, делал медленные мелкие толчки внутрь и наружу, каждое движение заставляло его дрожать. Вместе с тем казалось, что Элис открыла в себе новую сторону, поскольку она буквально держала Наймерию в ловушке. Ее руки плотно сжались обнимая Нимерию, она затаила дыхание, когда дорнийка исступленно набросилась на ее влагалище, наслаждаясь ее соками словно нектаром, играя с ней, как мастер-музыкант, играет на своей арфе и во второй раз за эту ночь Джон увидел, как его жену поглотил экстаз, такой силы, что дрожащая Элис буквально упала без сил, и откатилась назад, чтобы попытаться восстановиться. ‒ Теперь моя очередь? - спросила Нимерия, жадно глядя на него, и медленно дразня, когда ее язык пробежал по губам, чтобы поделиться остатками соков Элис. Подвинув Арианну, и уложив ее рядом с Элис, Джон, поймал в ловушку руки Нимерии, и развел их в стороны. ‒ Джон пожалуйста, - взмолилась она, тщетно пытаясь сопротивляться. ‒Ты была плохой девочкой, - насмешливо дразнил Джон, когда он медленно покусывал мочку ее уха, наслаждаясь силой, которую он одержал над ней, когда она вздрагивала от желания. ‒ Нет, пока нет, ‒ прошептала она в ответ, пытаясь еще раз вырваться. ‒ О, но ты должна, моя сладкая, ‒ сказал он, когда впился губами в точку на шее. ‒Ты начала дело, но оставила его для меня, - продолжил он, указывая на Элис, которая все еще тяжело дышала, хотя из-за тлеющего взгляда в ее глазах она, казалось, находила его таким же захватывающим. ‒ Я думаю, мне нужно научить тебя не оставлять задачу на полпути, ‒ затем Нимерия удивленно вскрикнула, когда Джон развернул ее и заставил встать на колени, подталкивая ее лицо между ног Арианны. ‒ Будь хорошей девочкой и дай ей кончить, - сказал он, прежде чем расставить ей колени шире, ставя ее для себя на идеальную высоту, чтобы он вонзил свой член в нее. Несмотря на то, что он уже кончил уже два раза, да еще и весь день был в состоянии почти полного возбуждения Джон имел более чем достаточно выносливости, чтобы продолжать двигаться, но плотность лона Нимерии и то, как она умело использовала свои мускулы, чтобы сжимать его при каждом толчке, а также вид Арианны с откинутой головой и называющей Нимерию одним грязным словом за другим, «быстрее, моя сука», - это самые распространенные слова, которые были произнесены, когда Нимерия набросилась на ее влагалище, а Элис набросилась на соски Арианны губами и зубами, означали, что Джон был совершенно не подготовлен к внезапному напряжению в яйцах, и его темп стал совершенно неконтролируемым, когда он кончил, выстреливая в нее семенем раз за разом, иронично, что Нимерия подошла к краю и сама кончила, когда он уже вынимал свой член. Упав на бок, а затем на спину Джон чуть ли не плакал, когда обе, Нимерия и Элис переползли по обе стороны от него и начали целовать и лизать его по всему чувствительному члену, ободряюще воркуя, когда он медленно, но уверенно поднялся вот уже в который раз. Еще бы, ведь он до сих пор не трахнул Элис, поэтому он обратил свой взгляд на нее, только чтобы немного удивиться, когда она отказалась. ‒ Арианна была еще более плохой девочкой, чем Нимерия, - сказала она, заставляя Арианну расширить глаза. ‒ Нет, не правда, - запротестовала Арианна, только чтобы задохнуться от шока, когда рука Элис ударила ее левой щеке. В знак протеста Дорнийская принцесса не оказывала им никакого сопротивления, когда ее кузина присоединилась к ней, чтобы наказать ее, схватив чувствительный сосок и ущипнув. «ПОЖАЛУЙСТА!» - Крикнула Арианна. ‒ Вы назвали женщину сукой в моей постели, - зарычала Элис, ударив Арианну по другой щеке, в то время как Джон мог только смотреть в страхе на то, как две женщины превражали Дорнийскую принцессу в дрожащую умоляющую развалину. ‒ Пожалуйста, не надо больше, милосердия, МИЛОСЕРДИЯ! - крикнула Арианна. Как только Элис и Нимерия прекратили ее наказывать, Дорнийская принцесса подалась вперед, чтобы крепко обнять Джона: ‒ Бедная маленькая принцесса, - проворковал ей Джон. ‒ Значит эти двое грубы с тобой? - спросил он, и увидел ее энергичный кивок головы. Наградив ее утешительной улыбкой, он посмотрел на Нимерию, которая с интересом наблюдала: ‒ Итак, что вы запланировали? – он спросил ее. Нимерия на мгновение задумалась, прежде чем она усмехнулась улыбкой, которая была гораздо больше похожа на оскал акулы, чем на утешительную. Не долго порывшись в куче одежды на полу, она торжествующе подняла маленький флакон, и быстро вернулась к кровати, где она легко поцеловала свою кузину, чей растерянный взгляд стал через мгновение испуганно-понимающим, когда Нимерия уже подтолкнула ее лицо к бедрам Элис, так, что она отразила положение, в котором у Джона была Нимерия в предыдущий момент. Не спеша, Нимерия аккуратно втирала масло так, чтобы оно полностью покрыло член Джона, прежде чем нанести более щедрую порцию по всему алому бутону Арианны, работая сначала одним пальцем, затем двумя у нее сзади, облизывая и кусая половинки задницы ее кузины. Удовлетворенная тем, что ее кузина была готова, она схватила Джона за основание его члена и медленно направила его к задней части своей кузины, небольшое отверстие то расширялось, а затем отступало каждую секунду , и, хотя Арианна была, конечно, занята своим языком, ее тело был более чем готово к тому, что должно было произойти, пока ее тело дрожало в ожидании. ‒ Бляяядь, ‒ застонал Джон, медленно погружая свой член в задницу Арианны. - Никогда... не думал... я не... педераст... а... принцесса, - произносил он, каждое слово протяжно, когда он медленно вытягивал свой член. Каждый толчок вперед давался ему с сопротивлением, то время как ее внутренности, несомненно, прикладывали все усилия, чтобы вытолкнуть его, когда он выходил. Он до этого прежде никогда не чувствовал, себя так горячо или туго. Это чувствовалось, как будто его член был зажат в тисках так крепко, что ему казалось что на его член была надета как будто вторая кожа, которая пульсировала и массировала его, как никогда раньше, каждый мелкий контур, ее заднего прохода ощущался, когда она зажала его член, , и кольцо ее бутона, туго натянутого вокруг его члена был одним из самых возбуждающих зрелищ, что он когда-либо видел в своей жизни. По мере того, как ее задний проход привык к его размеру, он постепенно ослабил хватку, достаточно для него, чтобы увеличить его медленный, но постоянный темп. Несмотря на его многочисленные сексуальные похождения на протяжении многих лет, он никогда никого не использовал так, и он молился всем гребаным богам, чтобы Элис захотела попробовать это, поскольку он никогда не чувствовал ничего лучшего, чем то, что он делал с Арианной прямо сейчас. Говоря об Арианне, она теперь сдалась полностью. Ее голова была откинута назад, ее рот открывался и закрывался в идеальной форме «О», каждый раз, когда Джон продвигал свой член сквозь ее внутренности, пока она не содрогнулась и не закричала, наконец, достигая второго пика за эту ночь, внезапное ощущение того, как она сжала свою задницу до такой степени, что Джона это заставило потерять контроль, когда он врезался в ее задницу, как только мог, и за три сильных толчка, прежде чем все его тело вздрогнуло и задрожало, отправив в ее задницу пять взрывов белого семени поскольку он испытал сильнейший оргазм, с которым он когда-либо сталкивался, обе, Элис и Нимерия ворковали над ним, когда они гладили его спину, Нимерия также нежно массировала его яйца, когда они подрагивали, извергая семя, пытаясь отправить еще больше его семени в Арианну. Рухнув на Арианну сверху, ему удалось не раздавить ее под собой, затем повернувшись на бок и закрыв глаза, он сразу же заснул, Арианна присоединилась к нему со слегка смягченным членом, находящимся все еще внутри, он даже не заметил, как Элис прижалась к его спине с Нимерией обнимающей Элис сзади.