***
Холод, боль и зуд. Для ЧонДэ пробуждение ознаменовалось именно этой крайне неприятной комбинацией. Помещение, где он оказался, было залило светом, правда, не естественным, солнечным, а искусственным — от потолочных ламп. Окон не предусматривалось, а значит, и сквозняка быть не могло, но всё равно температура в комнате царила крайне низкая. Холод заставлял дрожать, вызывал мурашки на коже. ЧонДэ, поморщившись от резкой боли в рёбрах, попытался поплотнее завернуться в плед, который чья-то заботливая рука набросила на него сверху, и повернул голову, пытаясь понять, где он. Всё тело чесалось, особенно нога, на которую наложили повязку-каст. Безумно хотелось принять горячий душ и выпить кофе с ромом, а ещё съесть всё обезболивающее, что хранилось в аптечке. ЧонДэ лежал, вернее, полусидел на небольшом диване, придвинутом вплотную к одному из краёв идеально квадратного небольшого помещения. Стены и потолок, выкрашенные в белый цвет, создавали впечатление стерильности, усугубляемое лёгким запахом хлорки. Из мебели, помимо дивана, тут стоял простой стол с тумбой и жесткий стул с металлическим каркасом. Детектив хотел было вздохнуть, но вспомнил об ушибленных рёбрах и вовремя сдержался. Он узнал это помещение — оно примыкало к владениям ЧонИна, и порой судмедэксперт отдыхал здесь. — Просто идеально, — хмыкнул ЧонДэ, почёсывая щёку. — Очень удобно — мертвецкая как раз близко. Он ещё раз попытался устроиться поудобнее, снова потерпел неудачу и задумчиво поскреб короткими ногтями шею. ЧонИн оставил его здесь отдыхать и поправляться, но не озаботился подкинуть хотя бы какую-нибудь завалящую книжонку, чтобы убить время. Кроме того, сам судмедэксперт куда-то ушёл, видимо, закончить с Кан МёнГилем. Вздохнув, ЧонДэ подавил зевок и снова флегматично осмотрелся. Вынужденное ничегонеделание просто убивало. Да. Заняться было решительно нечем. Вокруг не присутствовало ничего мало-мальски интересного: стены, стул, стол… Разве что… Точно. На столе что-то лежало. Детектив вытянул шею, чтобы рассмотреть получше. Это была небольшая полароидная фотокарточка, но что на ней изображено, он не видел. ЧонДэ нахмурился и чуть подался вперёд. Что-то слишком много вокруг этих старых фото… Конечно, карточка вполне могла принадлежать лично ЧонИну, быть памятью о каком-либо светлом дне, любительским снимком достопримечательности, да чем угодно, в конце концов. Эта комната числилась за судмедэкспертом, он здесь отдыхал: разве не логично, что тут могли храниться его личные вещи. А ту самую карточку, которая обнаружилась на месте смерти МёнГиля, забрал СеХун, так что эта, что лежала на столе, вряд ли та же. Но всё же что-то не давало ЧонДэ покоя. Куда, чёрт возьми, подевался ЧонИн?.. Детектив потянулся вперёд, но тут же болезненно застонал и подался назад: тело было будто чужое, и каждая мышца протестующе ныла в ответ на любое, даже самое незначительное усилие. Что ж, придётся действовать по-другому. ЧонДэ взглядом измерил расстояние до стола. К счастью, комната представляла собой тесную квадратную клетушку, в которой немногочисленная мебель стояла тесно, как в лавке старьёвщика, так что при известной ловкости и терпении достижение цели оставалось лишь вопросом времени. Подтянув к себе плед, детектив чуть поднял руку и, мужественно игнорируя дикую боль, резко бросил его. Увы — край пледа лишь легонько задел столешницу, не достав до фотографии. Стиснув зубы, детектив продолжил пытаться. Три следующие попытки мало отличались от первой, и он уже всерьёз подумывал сделать над собой колоссальное усилие, встать на одну ногу и достать злосчастное фото рукой. Но пятый бросок, наконец, увенчался успехом: карточка упала на пол около металлической ножки стула. ЧонДэ осторожно набросил на неё плед и подтащил ближе. — Я буду весьма разочарован, если это окажется художественный кадр красот Ингвана, — пробормотал он себе под нос. — Хотя какие уж тут красоты… Подняв плед с пола, ЧонДэ осторожно опустил голову. Карточка, к счастью, упала изображением вверх, и пусть с позиции детектива оно лежало кверху ногами, лица людей, запечатлённых на фото, было видно достаточно чётко. ЧонИн — явно много лет назад — был одет в клетчатую рубашку и свободные джинсы. Шаловливо улыбаясь в объектив, он одной рукой приобнимал своего товарища. А последний же… ЧонДэ прищурился и отшатнулся, с силой сжав край пледа в пальцах. Рядом с ЧонИном стоял Кан МёнГиль. Но этого не могло быть: между покойным юношей и судмедэкспертом было двадцать лет разницы. Скорее всего, МёнГиль ещё даже не родился в то время, когда сняли это фото. Резко выдохнув, ЧонДэ снова наклонился вперёд: на белом поле под самим изображением была сделана какая-то надпись, и он хотел её разобрать. От времени чернила сильно потускнели, к тому же, читать приходилось кверху ногами, но детектив и не думал оставлять стараний: ему было важно разобраться с этим, и немедленно. «Университет Сонши, первый курс. Я и МёнСу». МёнСу? Кто это? ЧонДэ оперся спиной о высокий подлокотник дивана и наморщил лоб. Первый курс… Значит, ЧонИну на этом снимке лет восемнадцать. Этот МёнСу, скорее всего, его ровесник. Фото было сделано двадцать три года назад, так что, учитывая просто нереальное сходство, МёнСу мог быть и отцом МёнГиля. Рёбра вдруг напомнили о себе неприятной, ноющей болью, и детектив скрежетнул зубами. Он знал ЧонИна много лет — они вместе оканчивали университет в Сеуле. Правда, его друг учился там не с первого курса — он перевёлся, но откуда именно, никогда не рассказывал. Университет Сонши — это тот самый вуз, где учился покойный МёнГиль и его друзья, тот самый, где преподавал Тао. Какая, однако, жизненная ирония! Судьба связала их всех замысловатой паутиной, и вырваться из этих клейких объятий не представлялось возможным. Чем больше информации, тем запутаннее. Но, если ЧонИн знал отца МёнГиля, значит, был в курсе и насчёт маяка. Он приехал в Сеул на последнем курсе — тогда погибший ныне юноша уже успел родиться. Судя по искренним светлым улыбкам на лицах на снимке, ЧонИн и МёнСу крепко дружили, и вряд ли последний не сообщил первому о рождении сына. Да и реакция судмедэксперта тогда, в машине, по пути сюда, вызывала некоторые вопросы. ЧонДэ прикрыл глаза, восстанавливая перед внутренним зрением изображение на фото. Сходство между Мёнсу и покойным МёнГилем было просто поразительным. Если ЧонИн сентиментально хранил у себя фотографию все эти годы и время о т времени смотрел на неё, — а он это явно делал, о чём свидетельствовали замявшиеся и замахрившиеся края карточки, — то не заметить этого, работая с телом, просто не мог. Почему же тогда ЧонИн промолчал? Почему не рассказал о том, что знал отца этого юноши? Почему не поделился тем, что когда-то учился в университете Сонши? Почему скрыл всё это? ЧонДэ вздохнул и закусил губу. Может быть, он слишком много внимания уделил этой маленькой детали, которая вряд ли на самом деле что-то значила. Да, ЧонИн когда-то учился в Сонши; ну и что с того? Он перевёлся в столицу, в более престижный вуз, и решил не распространяться о том, где получал знания в течение четырёх лет до этого. Да, он дружил с МёнСу, но вряд ли их общение продолжилось после того, как ЧонИн переехал. Кроме того, если МёнСу и в самом деле был отцом МёнГиля… Скорее всего. Его уже давно нет в живых; СеХун упоминал, что покойный вырос без родителей. Наверное, смерть друга потрясла ЧонИна, поэтому он и не рассказывал о годах, проведённых в университете соседнего городка. Он старался не думать об этом, похоронить болезненные воспоминания, и это почти удалось: после службы в Интерполе они даже приехали сюда и жили тут, как ни в чём не бывало. Но потом трагедия с МёнГилем всколыхнула страшные, тёмные кадры памяти. ЧонИн наверняка узнал юношу, поэтому и вытащил полароидное фото и положил его на стол. Наверняка он изучал его в минуты отдыха и вспоминал о беззаботных днях розовой юности, когда всё было легко и понятно, а завтрашний день обязательно наступал. ЧонДэ открыл глаза и медленно выдохнул, грустно покачав головой. В любом случае, ЧонИн — его друг. Они знакомы чёртову уйму лет; так зачем гадать и подозревать? решено. ЧонДэ просто спросит у судмедэксперта, в чём дело, и всё. Если ЧонИну будет больно говорить об этом, что ж, придётся отступить в сторону. Потому что нужно бережно относиться к чувствам друг друга. Внезапный стук в окно отвлёк ЧонДэ от тягостных мыслей. Интересно, это ЧонИн вернулся и решил таким образом его повеселить? Детектив усмехнулся, а потом разом посерьёзнел и напрягся. Он вспомнил, что в этой клетушке нет и никогда не было окна.Глава 17. МёнГиль.
8 мая 2019 г. в 09:00
Если события выходят из-под контроля, то так и должно быть, и не стоит стоять на пути природного хаоса — он всё равно приведёт к гармонии.
Так ЧонИну ещё в университете говорил преподаватель философии. Эта дисциплина являлась родной из самых масштабных, длилась со второго курса по последний и предполагала несколько экзаменов, две курсовых и одну отчётную работу. К сожалению, выступить с последней ЧонИну не удалось: он перевёлся в Сеул на предпоследнем году обучения.
Но он на всю жизнь запомнил профессора философии в своём первом университете и всегда старался поступать в соответствии с полученными от этого преподавателя знаниями.
Однако теперь было необходимо несколько отступить от этого принципа и взять происходящее в свои руки, иначе… Иначе «они» могли совершить страшное.
ЧонИн вздохнул и, проведя ладонью по лицу, улыбнулся ещё более дружелюбно.
— Вам нужно отдохнуть, — мягко, но настойчиво проговорил он. — Смерть товарища наверняка потрясла вас.
Но молодой человек с большими круглыми глазами и лицом с крупными чертами словно не слышал обращенных к нему слов. Он вертел головой, словно искал кого-то.
— А где остальные? — он сжал крупные ладони в кулаки и зачем-то посмотрел наверх. — Я… Я пришёл сюда с профессором… С однокурсниками… Их нигде нет; где они?
ЧонИн закусил губу и сузил глаза. Неужели, опоздал?
Всё же нужно попытаться как-то исправить ситуацию, пока можно.
— Как вас зовут? — тихо спросил он, пряча руки в карманы медицинского халата.
Юноша непонимающе воззрился на ЧонИна, словно такой элементарный вопрос вызвал у него затруднения. Спустя добрых полминуты, с трудом сглотнув слюну, он хрипло ответил:
— До КёнСу.
— Отлично, — ЧонИн ласково улыбнулся. — КёнСу… Ты ведь позволишь мне называть тебя так? Давай поступим так: я отвезу тебя в лазарет, где ты сможешь хорошенько отдохнуть и выспаться, а сам вернусь за твоими друзьями. Договорились?
Не дав КёнСу времени ответить, ЧонИн подошёл и, властно схватив юношу под локоть, повлёк его к выходу. Студент ожидаемо поддался: видимо, он слишком устал, чтобы сопротивляться.
ЧонИн подвёл юношу к фургону и помог сесть на переднее пассажирское сиденье, а потом, обежав кабину, устроился на водительском месте.
— Пристегнись, КёнСу, — вымолвил судмедэксперт, искоса поглядывая на спутника. — Дорога здесь ухабистая.
Студент послушно затянул ремень у себя на груди и, сложив руки на коленях, посмотрел в окно.
ЧонИн, кивнув своим мыслям, завёл двигатель и поспешил в Ингван.
Он мудро решил держаться подальше от полицейского участка, чтобы не вызвать у КёнСу ненужных и болезненных воспоминаний.
Поэтому, аккуратно обогнув городок с севера, ЧонИн заехал с противоположной стороны. Всего через пять минут он притормозил рядом со зданием — таким же серым и невзрачным, как и всё в этом проклятом месте.
Медицинский пункт в Ингване находился на востоке городка, соседствуя с почтой. Всеми делами здесь заведовал Им ТэХён — тощий и невероятно медлительный субъект. Занимая должность местного доктора уже без малого лет тридцать, он считался неплохим специалистом, умевшим дать пациенту нужный совет или рекомендацию. Но если тот или иной случай был слишком запутанным для него, он попросту отсылал клиентов в полицейский участок, чтобы «тот городской специалист посмотрел и сказал, что думает». Судмедэскперт никогда не отказывал в подобных просьбах.
Именно поэтому за последние месяцы между ЧонИном и Им ТэХёном установилось нечто вроде приятельского партнёрства.
И ЧонИн не сомневался: доктор обязательно поможет ему, даже не вполне понимая, в чём конкретно.
Выйдя из машины и проворно обойдя её, судмедэксперт открыл переднюю пассажирскую дверцу и подал руку КёнСу, освободившемуся от ремня безопасности.
Юноша доверчиво принял протянутую ладонь и несколько скованно выбрался из машины.
Выглядел КёнСу неважно: бледный, с кругами под глазами, трясущимися руками и блуждающим взглядом, он походил на человека, который только что прошёл через страшное испытание.
Хотя почему только «походил»?..
ЧонИн сжал его руку и ободряюще улыбнулся.
— Здесь тебе помогут, — тихо проговорил он, увлекая спутника за собой. — Пойдём.
КёнСу доверчиво сжал тёплые смуглые пальцы в своих и побрёл за этим незнакомцем, который был так уверен в том, что делал.
ЧонИн толкнул тяжелую створку, беспрепятственно прошёл через пустой зал ожидания и, постучав в дверь кабинета, отворил её, не дождавшись ответа.
Доктор сидел на своём обычном месте, заинтересованно изучая газету. При виде визитеров он отложил её и вопросительно поднял седые брови.
— Этому молодому человеку нужен покой, — вымолвил ЧонИн, глазами указав на КёнСу. — Недавно он испытал шок. Было неплохо, если бы он поспал немного.
— Понял, — коротко кивнул Им ТэХён, не спеша поднимаясь со своего скрипящего кресла. — Я позабочусь о нём.
— Прекрасно, — ЧонИн приподнял уголки рта; глаза его при этом оставались серьёзными. — А мне нужно… Кое-что уладить.