***
Малфой лежал на кровати, отчаянно пытаясь понять, жалеет он о поцелуе или нет. С одной стороны, им двигало какое-то чутье, потому что не поцеловаться было бы неправильно: слова, сказанные гриффиндорцем, День святого Валентина, да еще и этот дурацкий свет луны, в котором Поттер выглядел очаровательно. Все это буквально требовало поцелуя. А с другой стороны, значит ли это, что ему нравится Поттер? Нет, ни в коем случае. Просто… просто… Просто поцелуй, и ничего больше. Они же не переспали, в конце концов, чтобы так париться! Внезапно Драко понял, как же ему было скучно и тоскливо без шрамоголового. Всю неделю он не разговаривал с ним, и шутить было не над кем. Конечно, Блейз периодически пытался приободрить друга, но это было не то. Как резко перейти на овощную диету. Вроде сытно и полезно, но несравнимо с привычной едой. Привычный — вот каким Гарри стал для Малфоя. Признавать это блондин был абсолютно не готов, поэтому быстро отмел эти мысли подальше. Это помогло не сильно, и через какое-то время слизеринец осознал, что понятия не имеет, как вести себя дальше. Драко оставалось только надеяться, что Гарри не подумает, что он влюблен: это будет катастрофа. Малфою очень не хотелось переживать подобную нервотрепку: расставания с Асторией ему хватило сполна. С другой стороны, если послать гриффиндорца, тот разозлится и, возможно, будет в депрессии какое-то время. Но ведь они же не будут вечно учиться в одном здании: до окончания школы осталось несколько месяцев. Слизеринец представил плачущего Поттера, и сердце защемило. Черт. Если он пошлет Гарри, весь его план добросовестно быть хорошим человеком пойдет к соплохвосту. И да, дело было только в плане, а ни в коем случае не в том, что Гарри не заслужил страданий. Ни в коем. Абсолютно. «А если я буду вести себя как ни в чем не бывало, он может подумать, что я не против встречаться с ним», — рассеянно подумал парень. Разумное решение, вопреки ожиданиям слизеринца, не свалилось ему на голову из ниоткуда. Пришлось ждать Блейза, чтобы рассказать все. Не очень приятно, но зато он, во-первых, избавит себя от необходимости краснеть за его шутки, во-вторых, засранец или нет, Забини — его друг и он имеет право знать. И в-третьих, Драко не имел ни малейшего понятия о том, что делать и как себя может повести Поттер. Через пару часов, когда Малфой был на грани сна и бодрствования, в комнату прокрался Блейз. Парень пытался вести себя тихо, но сдался с потрохами, уронив книги со своей тумбочки. Драко подскочил на кровати. — Забини! Ты какого хера гремишь так? — недовольно прошипел Нотт, перекатываясь на другой бок и бормоча что-то о неуклюжих идиотах. — Блейз! Иди сюда, — шепотом позвал его Малфой, — поговорить надо. Парень сел на кровать к слизеринцу, как тот и просил, и задернул полог, наложив на него Заглушающее: то, что Малфой был взволнован, было видно невооруженным глазом, а значит, разговор не предназначен для чужих ушей. После рассказа Блейз в очередной раз не нашел, что сказать, и некоторое время молча переваривал информацию. Наконец он сказал: — Либо ты бездушная похотливая скотина, в чем я очень сомневаюсь, либо вы придурки, которые нравятся друг другу и не хотят этого признавать. — Но Поттер-то признался! — сказал Малфой, резко замолчав, когда понял, как это прозвучало. — Я имею в виду, что только Поттер симпатизирует. Мне же на него почти наплевать. — Вот именно — почти, — ухмыльнулся Блейз. Драко все чаще хотел стереть эту ухмылку с лица друга. Она выглядела как «я-знаю-что-ты-делал-прошлым-летом». — Ладно, дело твое. Но, знаешь, я думаю, что тебе стоит вести себя как обычно и в какой-то момент поговорить с ним. Тебе ведь не нужны недопонимания? Драко лишь согласно кивнул. Обсудив вечеринку и отдельно успехи Забини на личном фронте, парни разошлись по кроватям.***
Гарри, увидев идущего к нему Малфоя, сразу зарделся, вспоминая свои ночные грешки. Парень искренне старался забыть о них, собираясь на учебу, но как только в его поле зрения оказался Драко, все старания пошли к соплохвосту. Слизеринец тем временем шел с максимально беззаботным видом к их с Поттером столу. — Привет, Поттер, — улыбнулся Драко. — Привет, Малфой, — ответил брюнет, чувствуя, как горят уши. Малфой все занятие смотрел на Поттера, стараясь выявить изменения в его поведении. Их, конечно, заметить было нетрудно: тот иногда неловко поправлял галстук, а когда однажды их руки столкнулись и они синхронно посмотрели друг на друга, тот издал непонятный звук, покраснел и уставился в учебник, который, при всем при этом, был открыт не на той странице. Но Драко все равно не мог оторвать от него глаз. Будто он выглядел по-другому. Не выдержав такого вида гриффиндорца, Малфой наклонился к его уху, отчего у того слегка подкосились колени: — Поттер, только не говори, что ты это из-за одного только поцелуя, — прошептал он, опаляя дыханием ухо брюнета. — Нам надо поговорить, — Гарри попытался сказать это максимально отстраненно, но голос прозвучал сдавленно и совсем не уверенно. — Я свободен после четырех. — Тогда в четыре, на Астрономической башне. — Астрономическая башня, — протянул Малфой, — не знал, что ты такой романтик, Поттер. Гарри лишь пихнул парня бедром, засмеявшись. Остаток занятия прошел вполне приемлемо, не считая того, что Драко иногда ловил на себе взгляды Поттера.***
Гарри не выдержал вопросительного взгляда друзей, когда сказал, что идет на встречу с Малфоем. Благо, в гостиной никого не было, и гриффиндорец выложил все, как есть. — То есть он все-таки тебе нравится? — спросил Рон, поедая лакричные палочки с таким видом, будто слышал это ранее. — Гарри, ты, — Гермиона осуждающе посмотрела на рыжеволосого, который с упорством пытался оторвать зубами часть лакричной палочки, — уверен, что это не какая-то злая шутка? — Нет, это точно не злая шутка. Говорю вам, Малфой сильно изменился за последние полгода. Неужели вы не замечаете? И… да, он мне очень нравится, — тихо сдался Гарри, ожидая от гриффиндорцев, как минимум, истерики. — Если быть честным, Гарри, я не удивлен, — произнес Рон, понимающе улыбаясь. Гермиона растерянно смотрела в свою кружку с кофе, явно анализируя ситуацию. Поттер слегка недоверчиво смотрел на друга: реакция была удивительно спокойной, парень продолжал жевать лакричные палочки так, будто слышит подобные заявления каждый день. — В этом нет ничего зазорного. Геи есть и среди магглов, и среди магов. Немного, конечно, но… — Эй! Я не говорил, что я гей! — возмутился брюнет. — Но, Гарри, это звучит, по меньшей мере, бредово, — пробормотала Гермиона, — к тому же, ты уверен, что Малфой тебе только… — девушка прочистила горло, — нравится? — Я думаю, Малфой… Я… Это же не значит, — Гарри отчаянно пытался придумать оправдание, пока не закрыл ладонями лицо. — Расслабься, Гарри, — ободряюще потрепал его по плечу Рон.***
Малфой был на месте за десять минут до назначенного времени и сейчас смотрел на серый февральский пейзаж. Видимо, солнца им не видать до самого марта. Парень задумался о матери и о том, что можно попробовать уговорить судью смягчить отцу приговор. Пожизненное — слишком строго. Внутренний слизеринец вопил о том, что можно использовать симпатию Поттера в своих целях, а именно — в освобождении отца, но Малфой был человеком принципа: если он сказал, что изменится, значит, он изменится. И совсем необязательно Астории направлять его. Ему, в конце концов, не десять лет. Неуверенное «привет» вырвало Драко из раздумий, и он повернулся. У лестницы стоял Поттер, правой рукой комкающий мантию. Видимо, у него недавно кончились занятия и он еще не переоделся. — Привет, снова, — Малфой постарался улыбнуться, чтобы не спугнуть и без того нерешительного гриффиндорца. — Послушай, давай сразу к делу, — внезапно Поттер выпрямился, как если бы кто-то невидимый дал ему пинка под зад. — Зачем ты меня поцеловал? — Не знаю, — Драко, явно не готовый к такому внезапному переходу, и правда не знал, что ответить. — О, блестяще, — мрачно произнес Поттер, — может, у тебя найдется ответ получше? Малфой лишь неопределенно повел плечами и уставился на Запретный Лес. Гриффиндорца это, видимо, взбесило, и он резко сократил между ними расстояние, грубо повернув за плечо слизеринца: — Я тебя сюда позвал не за тем, чтобы смотреть, как ты картинно пялишься в окно! — Это не окно, придурок, — Драко на автомате поддел Поттера, который сейчас стоял напротив, зло сверкая глазами. — Да плевать мне на это гребанное окно! Ты собираешься ответить или нет? Зачем. Ты. Меня. Поцеловал? — процедил Гарри. Малфой смотрел на него, такого взъерошенного и тревожного: брови изогнулись домиком, глаза лихорадочно бегали из стороны в сторону в поисках ответа, руки судорожно хватали мантию и сминали ее, а губы были приоткрыты. Ах, эти губы. Такие теплые, нежные. Немного шероховатые из-за привычки их покусывать, но все же такие… Драко мысленно дал себе пощечину — Гарри стоит напротив него и ждет ответа. Отчаянно ждет, а он вместо этого вдался в подробности губ Поттера. Прекрасных, надо сказать, губ. Но ему нравятся лишь губы. Их полноправный хозяин здесь вообще ни при чем. Есть отдельно губы и умение целоваться, и есть отдельно Гарри Поттер. Ответ пришел сам собой: — Ты неплохо целуешься. Почему я должен отказывать себе в удовольствии? — Ты охренел, Малфой? Я, по-твоему, шлюха? — раскрасневшийся Поттер сжал кулаки и резко сократил между ними расстояние. — Ради удовольствия? А ты когда-нибудь о других дум… Малфой не выдержал этих воплей и не придумал ничего лучше, чем снова поцеловать Героя. Соблазн был слишком велик: никого рядом нет, и он, к тому же, орет без умолку. Да, поцеловать парня, определенно, было хорошим решением. Гарри возмутился еще больше и хотел уже оттолкнуть блондина, но тот целовал его так настойчиво, что все возмущение упорхнуло, помахав напоследок ручкой. Гриффиндорца порядком достало ловить взгляды Малфоя в Большом Зале, а тем более девственные поцелуи. Ладно, поцелуев было всего два, но ведь они были такие невинные. А сейчас слизеринец явно рассчитывал не на легкий чмок. Поттер скользнул языком в рот Драко, углубляя поцелуй. Их языки встретились, прикоснувшись лишь кончиками. Этого хватило для того, чтобы тело будто прошиб электрический разряд, а вся кровь прилила к члену. Парни целовались еще несколько секунд, прежде чем возмущение после пятисекундного отпуска вернулось в голову Героя. Он оттолкнул Малфоя, хотя его губы и член были откровенно против этого. — Какого, блять, хрена? Я пришел сюда поговорить, а не запутывать все еще больше! Блондин стоял, немного взъерошенный и абсолютно сбитый с толку. Поцелуй со злым Поттером был гораздо восхитительнее, чем поцелуй с пьяным Поттером. Отдышавшись, Драко наконец взглянул в глаза гриффиндорцу. В них плескалась боль и непонимание. Малфой корил сам себя. И правда, можно было бы найти что-то получше, чем поцелуй. — Нам стоит перестать это делать, — поправив галстук, сказал Малфой и, огибая растерянного Гарри, сбежал вниз по лестнице, тщетно игнорируя тупую боль в сердце. Ну вот, он снова пустил все к соплохвосту. Молодец, Драко. Просто Браво.