Цвета Силы

«Теория: Представьте, если сможете, что вы уникальны. Образец изгнанного джедая. Представьте, что нет никого хуже вас. Что вы самый ничтожный пример джедая в галактике». — HK-47 Он выглядел иначе. Нет, всё тот же взгляд глубоких карих глаз, всё те же изодранные эбеновые одежды, всё та же отстранённость вкупе с задумчивостью в движениях. Но что-то неуловимо изменилось в нём за последние дни, будто лишь сейчас он понял, в каком оказался положении и какую роль играет в этом всём. Рей видела многие из его образов. Образ Кайло Рена. Ни единой эмоции за равнодушной маской, тело заковано в непроглядную тьму чёрных одеяний, световой меч потрескивает нетерпеливо и жадно, готовый к жатве. Шелест кевларовой брони, спрятанной под плащом, спасшей от смертельного арбалетного выстрела Чубакки - будто тихий вестник грядущей погибели. Искажённый вокодером шлема голос палача и мясника, при одном звуке коего представляется бездушная и жестокая машина для убийств. Кайло Рен всегда получает то, что хочет. Образ Бена Соло. Лицо взрослого мужчины не способно скрыть эмоции подобно маленькому ребенку, которого ещё не научили прятать их, чтобы не обнажать слабости. Боль, тревога, призрачная радость, тоска, надежда, ярость столь очевидны, что этот человек выглядит поистине беззащитным, чем пользуются все, кому это может быть хоть сколько-то выгодно. Сломанная маска грудой бесполезного металла лежит в стороне, слетает капюшон, слетает перчатка, как будто Бен нарочно стремится обнажиться перед миром, нарывается на новое увечье - физическое или душевное. Рискует, с таким трудом расставаясь с личинами, защищающими его нутро от оценки окружающих. И чаще проигрывает, нежели побеждает. Даже алый световой меч в этот миг гудит тихо, спокойно, лишённый столь характерного ему треска изувеченного кристалла. Бен не берёт то, что хочет, а если и делает это, то выражая искреннее сожаление. Образ Верховного Правителя. Жёсткий, суровый и бескомпромиссный узурпатор, в руках коего человеческие жизни - это лишь игрушки. По крайней мере, так видно большинству. Его мотивы - загадка за семью печатями, его решения стремительны и лишены сострадания или эмпатии. Безупречный враг. К такому противнику сожаления не ощущаешь, лишь саднящую боль за грудиной от осознания того, что это не единственный его облик. Световой меч рычит громко, устрашающе и беспощадно, выбивая снопы искр. Но есть ещё один, который Рей видела сейчас. И имени ему не было. Все три личины смешались и в то же время их не было вовсе. Если бы сейчас человек перед нею был мелодией, то через тревожные минорные мотивы пробивались бы робкие мажорные нотки, слабое вибрато сменяло бы тяжелую поступь марша, мощные трубы плавно перетекали в лиричные скрипки. Клинок мерно гудел в руке этой персоны, потрескивающие щелчки изредка нарушали покойный гул, будто напоминали о сущности такого неправильного, такого сломанного меча тем самым. Сам Квиллонс в такие моменты вполне характеризовал своего владельца: собранный из чего придётся, на коленке, даже обнажённый красный проводок от блока питания не убран под корпус как должно. Гарда испещрена царапинами и подпалинами после многочисленных схваток - а, быть может, и от того, что удерживала в себе невероятную разрушительную мощь расколотого кайбер-кристалла. В очертаниях угадывался классический джедайский меч, но изысканные металлические листы разодрали на куски, чтобы потом собрать из них заново другой клинок. И новая рукоять, не в пример всем остальным световым мечам, была чрезмерно тяжёлой, даже в огромной ладони хозяина не умещалась целиком, баланс её был совершенно нарушен. Такой клинок не был предназначен для изящных финтов, для стройных и равномерных выпадов. Нет, Квиллонс был создан для мощных, яростных, силовых ударов двумя руками, а если воин выписывал им алые змеи в воздухе, эти змеи угрожающе шипели и дёргались, когда массивная рукоять перевешивала руку. Этим мечом нужно было атаковать решительно и быстро, вкладывая в выпад всю свою мощь. Рей хорошо помнила это по тем моментам, когда данный световой меч попадал в её руки. Им было невероятно трудно управляться, он требовал оценивать с ювелирной точностью каждый микроинтервал в схватке, каждый сантиметр дистанции, каждый шаг. Потому что не давал возможности быстро отступить при захвате оружия противника, расцепиться с врагом и разойтись для маневра. Любой известный и популярный стиль боя - как описанный в джедайских манускриптах, так и принятый на том же аванпосте Ниима - оказывался практически бесполезен, требовал индивидуальной подгонки под Квиллонс. В этом клинке отражалась вся суть владельца. И он определённо не соответствовал высказыванию Оби-Вана Кеноби о том, что световые мечи - это оружие элегантное. Вне всяких сомнений человек перед ней был сломлен, но в то же время в нём зрела странная противоречивая решимость. Рей не знала, могла ли доверять ему. Потому что видела в знакомых чертах незнакомца, а это пугало и заставляло быть начеку. Хотя у девушки и зрело понимание того, что за чужим образом скрывается весьма печальная и тёмная история, которая сделала этого человека сильнее. Пусть сам он всегда отрицал это, пусть твердил, что для него уже слишком поздно и его изменить нельзя, что он мёртв внутри и потерян в чёрном лесу. Но она знала, что это самообман. Даже смерть родителей не убила окончательно Бена. Впрочем, и Кайло не исчез после того, как год назад был свержен Сноук. Эти двое не имели ничего общего с личиной Верховного Правителя. Они дополняли её, но в то же время стояли порознь. Пожалуй, то, что сейчас видела перед собой Рей, было синергией Кайло Рена и Бена Соло, было джедаем и ситхом, но в то же время никем из них. Мужчина несколько отрешённо посмотрел на неё, отвечая на заинтересованный и раздумчивый взгляд Рей. Он зашёл сюда десять минут назад, убеждённый в том, что она спит. Прошёлся по каюте Сокола, старательно скрывая бурю эмоций, которая бушевала в нём всегда, когда он видел этот корабль. Рей задавалась вопросом, наблюдая за ним из-под прикрытых век: сколько раз Бен смотрел, понятия не имея, когда отец вернётся, как Хан опускает шлюз Тысячелетнего Сокола и улетает? И каково ему было, когда она поступила с ним точно так же?.. Впрочем, Рей даже не подозревала о том, что в этот самый момент человек перед нею, знакомый и неизвестный одновременно, точно так же размышлял о ней. Анализировал, оценивал и раскладывал по полочкам все знания о мусорщице с Джакку, пытаясь найти зерно истины, понимание, которое позволит ему не испытывать диссонанс рядом с ней. Ах, Мусорщица с Джакку. Решительная, твёрдо знающая, что ей нужно и как это получить. Подобно Кайло Рену, она берёт то, что хочет всегда. Пусть ей не хватает сил и опыта обыграть старых интриганов с заставы Ниима, она всё равно не сдаётся и ведёт бой каждый день со всем миром. Однако же, невзирая на бесконечную схватку за выживание, в ней тлеет какая-то странная иллюзия. Сродни слабому дыханию надежды. Впрочем, Мусорщице такие чувства ни к чему: она слишком занята боем. Посох в её руках стремителен и беспощаден, руки жалости не знают, тяжело увеча осмелившихся встать на пути. Если что-то не может попасть к Мусорщице сейчас, оно обязательно попадёт к ней потом. А надежда особенно расцветает в маленькой девочке. Должно быть, именно её все привыкли называть Рей. Она не наивна, но не растеряла веры в мир и окружающих её людей, а потому даже самый мрачный и угрюмый незнакомец может согреться в лучах её солнца. Девочке нередко бывает тяжело и страшно: в такие моменты она плачет, плачет беззвучно и не закрывая глаз. Тем не менее, в отличие от Бена, у неё хватает сил быть искренней и закрытой одновременно. Прочитать её очень непросто. Девочка лучше всех скрывает свои истинные эмоции, даже лучше Мусорщицы. Если она и берёт в руки посох, то лишь для защиты, но никогда не для нападения. Чаще её оружием становится улыбка. Широкая и ослепительная, а в ореховых глазах будто кружится хоровод ярких звёзд в этот момент. В последнее время, увы, эта улыбка появляется всё реже. Никто из ниоткуда. Самый искусный воин из всех них. Хотя по мастерству владения клинком даже она не может сравниться с Кайло Реном, но Никто когда-то подсказала Мусорщице, как собрать свой посох. В отличие от последней, Никто нельзя назвать свирепой, но именно она отпугнула Люка Скайуокера растущей в глубине души тьмой. Именно ею был очарован Кайло Рен. Как и все люди в сопротивлении. Лидер. Воин. Джедай. И никто из них. Пустота, которая может вместить в себя всё, что угодно. Сейчас же Бен, глядя на спящую Рей, видел совершенно иной образ. Подобно тому, как она не могла углядеть в нём знакомые черты теперь, этот новый человек ему был неизвестен. Тихая и спокойная женщина. Достаточно взрослая и мудрая, невзирая на то, что Рей на десяток лет младше Бена. Кажется, на деле она старше его - духовно. Он это понимает, а потому побаивается её, никто из его образов не в состоянии спорить с ней. Когда разгорячённый яростью Кайло Рен видит эту Женщину, он впадает в транс и обмякает подобно безвольной кукле. Если с Мусорщицей он может сойтись в жаркой схватке, Девочку утешить и утереть её слёзы, а Никто его просто восхищает, Женщина иногда даже напоминает ему о матери. Это пугает, раздражает и тянет его единовременно. В её объятиях он может найти покой, которого жаждал всю свою жизнь, все тридцать лет страданий, интриг и боли. Только эта Женщина принимает всего его, все его образы и личины вне зависимости от совершенных им преступлений, пусть в её глазах подчас читается разочарование. И от этого он пугался ещё сильней. Но он знал, что только она способна защитить его, прикрыть спину, спасти. В бою или иным образом. Оба лицедея никак не могли найти точку, в которой сходятся все их стороны личностей сразу. Они в действительности не столько меняли маски, сколько носили одну - чужую, сотканную из разных душевных граней. И потому терпели крах, когда Кайло Рен встречался с маленькой Девочкой, потому что та вынуждала показать ей Бена Соло. А Бену Соло была нужна мудрая Женщина - та самая, которая подавляла своим авторитетом всех остальных. И в попытке выцарапать её из недр души Рей, он вынуждал Девочку плакать. Снова и снова. Оба не понимали, что в конечном счёте им требовалось выполнить одну и ту же задачу: собраться воедино, соединить все черты характера, чтобы наконец найти центр соприкосновения, начало и конец их самих, ядро сущностей. Это был непосильный труд. Не только для обычного человека, но для многих мудрецов, для самых искусных джедаев; даже политики в итоге становились заложниками своих масок, теряя своё "я". Но только так можно было освободить самих себя, друг друга и людей вокруг. Танцы разных сторон личностей в итоге уничтожали всё, оставляли за собой хаос и пепелище, а Рей и Бена отправляли по разные стороны стекла. Эти стены казались бесконечными, пусть и ломались всякий раз под напором бушующего в крови обоих пламени. Это была даже не влюблённость. Это был наркотик, обжигающий их вены. Бен вздорогнул, когда понял, что Рей не спит. И сейчас отвечал ей на требовательный и любопытный взгляд, хотя в его глазах она не могла углядеть ничего, кроме загробной усталости. Этот мужчина совершенно отличался от того, с которым она сошлась в поединке в лесу Старкиллера. Всепожирающий огонь ярости потух, даже искры не было видно. И пусть Бен сам стремился скрыть это, всё ещё решительно и смело предлагая стратегию решения их огромной проблемы, дерзости в его образе больше не было. Рей поймала себя на том, что Кайло Рен ведь в жизни никогда не хамил ей. А именно что дерзил. Невзирая на пресловутую разницу в возрасте, на Старкиллере перед ней стоял мальчишка. Мальчишка, приказывающий отдать ему световой меч Скайуокеров, требовательно топающий ногой, с которой бурыми каплями падала в снег кровь. Наглый, не смущающийся огромной короны на голове: когда он предлагал ей стать его ученицей, он ведь искренне считал себя сокровищем. Но Узы Силы изменили всё. Его в том числе. Корона слетела. Остался он сам. И даже за время своего правления он так и не смог водрузить царственную регалию обратно на голову. Променял её на ожесточённость, усталость и отрешённость. - Привет, - пробормотал Бен, подходя ближе. В его движениях читалась нерешительность, будто он не мог определиться, чего хочет сейчас от Рей. Он потоптался, опустив взгляд на руки, которыми мял кожаную перчатку. Металлические пальцы тихо заскворчали, когда шарниры сдвинулись: Рей пришлось собирать протез, исходя из знаний о механике, а не медицине. Разумеется, девушка имела общее представление об анатомии, но явно намудрила с нервными волокнами: пальцы двигались с заметным опозданием, прерывисто и резко. Впрочем, учитывая боевой стиль Бена, этого было достаточно на первое время. - Я зашёл забрать кое-что, - Бен говорил столь тихо, что Рей пришлось приподняться в постели, чтобы слышать его. - Не хотел тебя будить. - Дела сами не сделаются, - добродушно ответила она, ободряюще улыбнувшись. Однако он не заметил этого: был слишком поглощён тереблением перчатки. Очнулся от своих раздумий лишь тогда, когда Рей дотронулась до его здоровой руки, требуя внимания. - Твоё присутствие не требуется, - сказал Бен подчёркнуто формальным тоном. Похоже, только сейчас до него начало доходить произошедшее. Предательство Хакса, военный и политический переворот, жаждущее его смерти сопротивление, обречённость и отсутствие сил для открытого противостояния. Какой-то план у него конечно был, он его придерживался, но оптимизма мужчине это явно не добавляло. И опять он решил всё делать в одиночку, не привлекая к задуманному Рей. Она это поняла. И это её опечалило. Бен продолжал с невиданным упорством собирать старые грабли носом. И даже вряд ли затем, чтобы её защитить, скорее из принципа. - Кайло Рен потенциальных союзников не отталкивал, - внезапно заявила Рей, не отнимая руки. Когда Бен наконец соизволил поднять на неё утомлённый взгляд, она невольно содрогнулась при виде огромных синяков под его глазами. - Кайло Рен мёртв, - возразил Бен, хмурясь. Однако Рей поспешила перебить его: - Неправда. И ты сам это прекрасно знаешь. - Я тебя не понимаю, - пробормотал мужчина, не переставая мрачно буравить её взглядом. - Ты всегда стремилась уничтожить его. Теперь ты должна быть довольна. - Убить Кайло Рена невозможно, пока жив ты, - многозначительно произнесла Рей, чем спровоцировала недовольную гримасу. Он терпеть не мог, когда она начинала философствовать... и в то же время ему это нравилось. - Ты упорствовал именно тогда, когда я просила от тебя обратного. А теперь, когда нужно сделать именно это, ты сдаёшься. - Я не сдался, - возразил Бен недовольно. Впрочем, в его тоне не было раздражения или агрессии, лишь бесконечная усталость. Как будто он не спал неделю кряду. - Именно потому я пришёл на это корыто. Есть дела, которые нужно делать. - Есть дела, которые не нужно делать в одиночку, - настаивала Рей. - Бен, нас осталось двое. Мы должны доверять друг другу, если хотим выжить. Он промолчал, но дрогнул, когда девушка продолжила: - Наверное, мне всё же стоит называть тебя Кайло Реном, чтобы ты снова впустил меня в свой мир. Я не знаю как, но это почему-то работает. - Глупые ролевые игры, - поморщился Бен. - Прекрати это. - Давай, обучи меня, мудрый Кайло Рен, - тихо засмеялась Рей. - Я же попросил тебя: хватит! - рявкнул он. Улыбка тотчас исчезла с лица девушки и она застыла, однако всем своим видом демонстрировала, что поддаваться не намерена. - Вытащи своего Кайло Рена, если только он из вас двоих может нормально разговаривать со мной, - Рей тоже повысила голос, сверкая глазами. - Если только из вас двоих ему хватает сил держать голову прямо! На её удивление, Бен не зарычал в своей типичной манере, не разозлился и не разметал всё вокруг. Он спокойно окинул Рей взглядом, в котором читалось недоумение и измученность. Похоже, между ними потоки Силы действительно распределялись, соблюдая некое равновесие: когда бушевала она, он был спокоен. И напротив. Бен вправду устал. И никакие провокации сейчас не могли заставить его стать более собранным и деятельным. Но Рей и не просила этого от него. Она лишь хотела, чтобы он впустил её в свой мир. Действовал с ней заодно. А не так, как это принято у Соло. Рей потянула его за руку и он присел рядом, не спуская с неё вопрошающего и истощённого взгляда. - Ты кого-нибудь целовал до меня? - внезапно спросила она. Бен удивлённо вскинул брови. - Мы сейчас всё ещё войну в галактике обсуждаем?.. - изумлённо пробубнил он, сбитый с толку. Рей отметила, что он хотя бы отвлёкся ненадолго от своей рефлексии. - Мне интересно, как и чем ты жил до того, как стал, ну, - она обхватила свои колени руками и положила на них голову. Их разговор из обсуждения судьбы вселенной плавно перетёк в заговорщицкую болтовню, подобно тому, как дети строят шалаш из одеял и рассказывают друг другу страшилки при свете фонаря. - Может, и да, - неопределённо ответил Бен, всё ещё не понимающий, к чему весь этот разговор. - Может, после уроков в академии у нас были игры... с вращением светового меча и исполнениями желаний тех, на кого он укажет... - Правда? - искренне удивилась Рей. Мужчина дёрнул плечами. - С подростком-то не каждый педагог справится, а уж с толпой детей, оторванных от своих семей, варящихся в своих переживаниях, первых влюблённостях и запретах на близость... - взгляд Бена затуманился, будто он сейчас вернулся в академию и был там, среди своих товарищей. - Ссоры, дружбы, клятвы о любви до гроба... - И посреди всего этого один бедный Люк, - улыбнулась Рей. - Должно быть, он был к тебе особенно суров. Ну, потому что вы родня. Бен промолчал, ничего не ответив на это. - Люк никогда не испытывал к тебе ненависти, - девушка придвинулась к нему, прижавшись. - Он не... - Это уже не имеет значения, - Соло-младший вновь уставился на свой протез как заколдованный. - Вся моя семья мертва. - А Люк часто говорил про жизнь, - упорствовала Рей, а затем положила голову ему на плечо, словно так возлюбленный мог лучше слышать её. - Которая пробивается как одуванчик сквозь камень. Девушка прервалась на секунду, тоже переводя взгляд на стальную руку Бена. - Это он назвал меня никем из ниоткуда. Но это не обидно. - Нет?.. - мужчина наконец повернулся к ней, и теперь их глаза оказались совсем рядом. Столь близко, что рисунки радужек превращались в некие космические узоры, напоминали две миндальные туманности, испещрённые кремовыми звёздами. - Быть никем... Это возможность быть кем угодно и как угодно. Это отсутствие бремени, это... - Свобода?.. - Бен хмыкнул на эти слова. - Я не знаю, что это такое, Рей. - Ты к этому и не стремился, - пожала она плечами, не отрывая взгляда от него. - Менял одну клетку на другую. Но разве у тебя не было надежды, мечты?.. - Надежда, - мужчина прикрыл глаза, отняв у Рей возможность созерцать туманность его души. - До тех пор, пока последний Скайуокер жив, есть надежда. Так говорил Сноук. - Что ещё он говорил? - Что я лишь ребёнок в маске. - Все люди - это всего лишь дети в масках. Рей обняла его. - Бен, я знаю, что мы не в сказке. Мальчик девочку любил, она привела его за ручку к свету и всем раздали конфеты... нет, это не про нас. - Конечно, не про нас, я уже не мальчик, - буркнул Бен, на что девушка вновь широко улыбнулась. По крайней мере, наличие чувств к ней он уже не отрицал яростно. - Ты нравишься мне, - ответила Рей. - Но сейчас нам нужен Кайло Рен. - Но ведь это и так я, - тихо проговорил он. - Да, - согласилась девушка, - это ты. Поэтому нас не смогут победить. В числе прочего. Невзирая на то, что сказанное ими было не более, чем игрой слов и софистикой, взгляд Бена неуловимо изменился. Усталость всё ещё превалировала в нём, но в глазах заиграли знакомые Рей искры, из которых затем разгорится неистовое и неукротимое пламя. - Поцелуй меня уже, чтобы мы могли заняться делом, - прошептала она укоризненно, и Бен сморгнул с таким видом, будто устыдился, что сам не додумался об очевидном. Он бережно обнял её, тихо лязгнув металлическими пальцами, которые отвёл в сторону, чтобы случайно не ранить её ими. Когда Рей стало ясно, что нежности затянулись, грозясь на пару часов вырвать отступников из необходимых забот, она с сожалением отстранилась от Бена, не сдержав вздоха. - Расскажи мне план, - попросила девушка, вставая и подбоченившись в ожидании. Бен прошествовал в угол каюты и сковырнул стенку сапогом, из-за чего стальной лист корабля, жалобно скрипнув, отвалился, явив один из тайников. А затем мужчина продемонстрировал Рей знакомый мешочек. То, что он успел спрятать до того, как Сокол был захвачен Первым Орденом. То, что был намерен использовать в своих целях сам, без чьей-то помощи. Но теперь расклад изменился, скрывать тузы в рукаве было глупо. В глубине мошны призывно сверкнули изумрудные нова-кристаллы. *** Пивная Джаникса сохранила своё название даже спустя четыре тысячи лет - и это невзирая на то, как часто Татуин оказывался в эпицентре галактических смут. Обитатели этого места видели очень многое, сталкивались лицом к лицу с самыми разнообразными героями звёздных войн, от Ревана и Бастилы до Оби-Вана Кеноби. Как эта кантина умудрилась пережить несколько поколений хаттов, живущих по тысяче лет, одной Силе было известно. Блаубэк Таун позволил выгодно разменять причудливый нова-кристалл на несколько баррелей топлива и провизию, чтобы Тысячелетний Сокол ненадолго покинул свою новую базу на Джакку. Одна пустыня сменилась другой, будто по законам древних вестернов: похоже на то, что самые беспринципные обитатели галактики предпочитали песочный антураж для ведения своих тёмных дел. Так или иначе, но дорога вела сюда по множеству причин, а потому привыкшие к различным зрелищам обитатели Анкорхеда даже не обратили внимания на приземлившийся Тысячелетний Сокол. Впрочем, сказать, что проигнорировали это прибытие все, было бы лицемерием. Один представитель человеческой расы прожил достаточно, чтобы при виде корабля свистнуть своим, скрывавшимся в тени навеса пивной. - Раздери меня ранкор, я знаю эту посудину, - процедил седой человек, плотнее запахиваясь в длинный кожаный плащ. На поясе его болталась пара бластеров, за спиной висела винтовка, а широкая шляпа помогала спастись от беспощадных солнц Татуина. - Дуука, - протараторило маленькое существо в тёмном балахоне, подходя ближе. - Ашуна, Серкис, - джава махнул рукой, отворачиваясь, но собеседник остановил его. - Ошибаешься, Призз, - процедил тот, которого назвали Серкисом, и приподнял шляпу, чтобы окинуть оценивающим взглядом корабль. - Это не хлам, это... Приблизившийся к группе тви'лек, похоже, понял, о чём толкует Серкис, потому что тотчас перебил его: - Тысячелетний Сокол? Серьёзно? Здесь?.. - Неккель джуувар, - не сдержался Призз. - Обведавага! Шутугава? - Рано, - буркнул Серкис. - Но если я что-то понимаю в этой чёртовой жизни, только Соло может летать на этом корыте. - Он ещё не сдох?.. Из него песок сыпется похлеще, чем из тебя, - хмыкнул тви'лек, держа наготове бластер. - Выходит, что нет, - Серкис подал знак, и посадочную площадку окружила пара десятков местных, одежда и манеры коих безошибочно выдавали отпетых головорезов Татуина. Компания вооружённых до зубов существ терпеливо ожидала, когда Сокол откинет погрузочный трап. Наконец, белые пары преобразователя заволокли площадку, взметнув клубы песка и грязи, а в мареве замаячило два силуэта. Стоило дыму рассеяться, как Серкис, близоруко щурясь, всмотрелся в фигуры. Лица людей в длинных чёрных плащах были скрыты капюшонами, однако старому наёмнику стало очевидно, что они ему неизвестны. Стоило Серкису осознать это, как он незамедлительно махнул своим людям: - Это не Соло! Огонь! - Хамфу!! - вторил его приятель-джава, стремительно бросаясь в укрытие, за обломок старой каменной стены. Невзирая на размеры, ярости в этом существе было как в десятке крайт-драконов: его бластер палил без остановки вопреки всем законам физики. - Тоинипа?! - Однозначно! - рявкнул Серкис из-за арки, ковыряясь со своим стволом. - Это ж легенда, ети её, а я знаю, кому её загнать! Алый змей выскользнул из рукояти молниеносно, тут же отбив с десяток бластерных разрядов обратно. Толпа рассыпалась по площадке, прячась кто где и завывая на ходу проклятия. Из кантины было высунулся пузатый бармен-кролут, возмущённый порчей имущества, однако несколько отражённых световым мечом выстрелов тут же загнали его обратно. Рей запоздало сообразила, что если бы не реакция Бена, она могла бы схлопотать пару ранений. Впрочем, коль он и собирался потом язвить на эту тему, это угрожало ей только в том случае, если они переживут сегодняшний день. Два голубых луча вырвались на свободу, описав в воздухе несколько восьмёрок. Соратники разделились, вынудив стрелков тоже разбиться на две группы и поменять позиции. В попытке пристрелить владельца алого светового меча двое нетерпеливых родианцев опрометчиво покинули спасительные ящики, сгруженные у кантины, что стало фатальной ошибкой: посох Рей вынудил их отступить назад. Заметавшись, они сами налетели на широкую дугу Квиллонса, кровожадно зашипевшего от вкуса крови. - Тоинипа! - повторил джава, неистово тыча маленьким пальцем в сторону Рей. - Кииза упеззо! - Согласен! - ответил ему Серкис, бесплодно пустив очередь из своей бластерной винтовки. Там, куда он стрелял, уже никого не было: пришельцы двигались слишком быстро и ловко. - А ты, Виндес? - Двухфазный меч, - тви'лек шарился в своей сумке, насвистывая под нос какую-то популярную мелодию. - За него много дадут... я думаю. - А ты не думай, ты знать должен! Дьявол, - Серкис пригнулся, когда очередной бластерный заряд, отражённый от светового меча, отлетел в его сторону. - За что я плачу вам, придурки?! Против Бена вышло трое гаморреанцев с электрическими топорами, сообразивших, что огнестрельное оружие здесь бессильно. Поначалу он не придал этому большого значения, однако быстро понял свою ошибку, когда лезвие, обманно устремившееся к его голове, вдруг изменило траекторию и полоснуло его по плечу. Бен прошипел под нос ругательство, быстро отступая назад и вскинув клинок в навесное положение, готовый отразить выпад в любую часть тела. Когда он упёрся спиной в стену, воин понял, что слишком расслабился, неверно оценив поле боя. И пока Бен угрожающе крутил перед собой восьмёрки, вынуждая противников медлить и придержать топоры, он увидел то, что вызвало у него чувство острого дежавю. Тви'лек, всё это время спокойно сидевший, развалившись в укрытии, наконец нашёл то, что искал. Граната с тихим пиликаньем летела через площадку прямо к Бену. Его соперники даже не успели сообразить, что произошло, всё еще продолжая наступать, однако их отвлекло движение за спиной. Рей, отразив на бегу пару бластерных выстрелов, вдруг деактивировала один из лучей и, перебросив посох в обратный хват, со всей силы ударила по гранате рукоятью. Смертоносный боеприпас, не успев долететь до укрытия Серкиса, рванул прямо в центре площадки. Большинство головорезов застыло в самых разнообразных позах. Кто-то стрелял, кто-то спешно менял энергетические батареи, кто-то ковырялся в подсумке, троица с топорами вытянулась в изумлении. Тем не менее, Бена тоже зацепило, в отличие от Рей, которая успела отпрыгнуть за стену кантины. И теперь Соло-младший ожесточённо дёргал ногой, стремясь освободиться. Впрочем, гаморреанцы угрозы теперь не представляли, неподвижно замерев: лишь их ноздри раздувались, а глаза, казалось, сейчас вылетят из орбит от напряжения. - За липучую бомбу отдельная благодарность создателю липучей бомбы, - тяжело дыша, выпалила Рей, всё ещё озираясь, хотя бой уже был завершён. - И тому, кто додумался сделать ее липучей. Однако же кровожадный джава, который схоронился от взрыва за каким-то горшком с кактусом, всё никак не мог угомониться. Он с воинственной тарабарщиной выскочил, прицелился и... выругался вновь: бластер заклинило. Призз с громким негодованием швырнул оружие оземь и наподдал крошечным ботинком. - Стоп, стоп, стоп! - предводитель наёмников, вскинув руки в примирительном жесте, осторожно показался из-за арки. Бен раздражённо дёрнул ногой ещё раз, но она прилипла из-за взрыва липучей гранаты намертво. - Мы ищём Серкиса! - крикнула Рей, не спеша убирать посох за пояс. Бен не преминул добавить недовольно: - Но если вы хотите продолжить, нам плевать, сколько трупов здесь оставить. - Спокойно, - с недоверчивой ухмылкой перебил его старый контрабандист, подходя ближе. Но недостаточно близко, чтобы встать в зоне поражения светового посоха. Наёмники вокруг него стенали, силясь освободиться из цепких пут липкой субстанции. - Ну, я Серкис Новастар. Уже шесть десятков лет как. Так бы сразу и сказали, кого ищете. А то мои ж парни сегодня даже не завтракали, погорячились, кхе... - За родианцев уж извините, - буркнул Бен. - А ещё за тех вон, - он наконец высвободился и смахнул взмокшие пряди со лба. Оглянулся, указал клинком куда-то в сторону. - И за вот этих... - Эти отбросы? - фыркнул Серкис, перебрасывая винтовку за плечо. - Однодневки. Своих ребят я так просто вперёд бы не бросил. - Я слышал об этом, - воин встал рядом со спутницей, и наконец она нерешительно деактивировала посох. - С кем имею честь?.. - наёмник не переставал гадко лыбиться, что раздражало Бена и напрягало Рей. - Меня зовут Бен Соло, - на этих словах Серкис присвистнул недоверчиво, но серьёзное выражение лица собеседника не оставляло простора для воображения и возможных спекуляций. - Похоже, ты не врёшь, парниша, - задумчиво пробормотал старый контрабандист, задержав взгляд на Соколе. - На этом корабле действительно ожидаешь увидеть Соло. Хотя сколько раз эта посудина кочевала по разным рукам... - Я не закончил, - перебил его Бен. Затем переглянулся с Рей и шумно втянул воздух. - Меня также знают как Кайло Рена. - Хиик нкулла! - взорвался руганью джава, подошедший ближе и не оставляющий попыток реанимировать поднятый бластер. - Дуука! - Это полная брехня, согласен с Приззом, - поддержал Серкис. - Если ты решил красиво себя подать, пацан, то имени Соло было достаточно. Если ты решил нарваться на убийство, имени Соло тоже вполне хватит. Особенно на Татуине. - Я сказал это, чтобы вы не попытались меня продать, - процедил Бен, непроизвольно закрывая собой Рей. Она закатила глаза с улыбкой, оказавшись за его спиной. - Чтобы кого-то продать, сначала нужно кого-то купить. Или украсть, - хмыкнул контрабандист. - Но ты прав, парень. Нам плевать, кому сбывать навар. Империя, Республика, теперь вот Первый Орден... - Хуниа, - вставил Призз. - Точняк, - кивнул Серкис. - Всё едино. У нас желудки набитыми не станут, кто бы ни оказался при власти завтра. - А если в ваших силах это изменить? - поинтересовалась Рей, всё же мягко отталкивая Бена. - Дамочка, вы романтик, - невзирая на ловушку липучей гранаты, наёмники всё же смогли дружно рассмеяться на этих словах старого контрабандиста. - Или безумны. Впрочем, это одно и то же. - Новастар, у тебя перед моим отцом должок, - заметил Бен. - Я предлагаю тебе не только закрыть его, но и заработать. - Насколько заработать? - тут же навострился Серкис. - Сможете построить себе дворец как у хаттов, - воодушевлённо взмахнула Рей рукой. Она вовсе не пыталась влиять на собеседника Силой, но этот её жест заставил его дёрнуться. - Или купить эту кантину. - Эту?? - наёмник даже подавился при таком "заманчивом" предложении. - А почему нет? - пожала плечами девушка. - Я ведь не ошибаюсь, эта пивная была построена несколько тысяч лет назад? Если уж она пережила столько войн, это самое безопасное место в галактике, разве нет? Серкис восхищённо уставился на Рей и присвистнул: - Чёрт, дамочка сечёт, куда ветер дует. У тебя есть парень, красотка? У Бена вырвался столь присущий ему звук фырчащего кота. - Да я не для себя, я вон для Призза, - добродушно пояснил контрабандист, кивая на джаву, который бурчал под нос ругательства на своём языке. - Он у нас самый злостный боец. Наверняка ведь потому что девушки нет. А, Призз? Джава вскинул на него сломанный бластер и разразился отборной бранью из смеси языков. - Ты не предашь меня, - убеждённо сказал Бен, хмурясь. - С чего ты это взял, дружище? - не переставая ослепительно улыбаться золотыми зубами, поинтересовался Серкис. - Потому что ты не предал моего отца. Хотя мог. Много раз. Я ведь прав, ты был там, у Эндора? Старый контрабандист мигом стёр с лица улыбку, поджав губы. Рей чувствовала, что этому человеку действительно можно было доверять. Иначе они зря пилили сюда с Джакку. И зря ввязались вообще во всё это. - Чёрт. Но имей в виду, пацан, если оплаты не будет, я валю, - наконец, процедил Серкис, скрещивая руки на груди. - Отсюда?.. - уточнила Рей. - Вас. Бен протянул руку, на которой призывно заблестел десяток привлекательных нова-кристаллов. Контрабандист вздохнул, зачем-то огляделся, быстро спрятал драгоценности в карман, а затем крепко пожал Соло-младшему руку, скрепив договор. - Ты серьёзно думаешь, что сможешь победить, парень?.. - впервые за всё время их знакомства Серкис говорил серьёзно и тихо. - Я не думаю. Я знаю. Кролут, всё это время настороженно и недовольно наблюдавший за происходящим, воспользовался паузой в разговоре: - Эй! Я надеюсь, что вы, придурки, договорились, иначе я пну вас с этого камня вперёд ногами! Это вам не стрельбище! - Бармен, - обратился к нему Бен. - Налей всем по кружке, - он запнулся, а затем добавил: - Пустой, а то у меня теперь денег нет. - Да, после этих слов я абсолютно уверен, что имею дело с Соло, - хохотнул Серкис, заложив палец за ремень винтовки. - Вот насчёт второго имечка... - Дуука, - резюмировал мрачно джава. Похоже, его излюбленным занятием было обзывать всё и вся мусором. - Точняк, Призз, - согласился с другом контрабандист. *** Тысячелетний Сокол отдыхал в доке Анкорхеда, готовый отправиться в путь на рассвете. Серкис обещал собрать своих людей к завтрашнему дню, и Рей с Беном серьёзно рисковали, сообщив координаты своей базы. Впрочем, они всегда могли удрать на Соколе куда-то ещё в случае предательства. Контрабандисты так и не поняли, кто оказался перед ними, в сортах джедаев они не разбирались - знали одно: люди со световыми палками. А людей со световыми палками всё-таки лучше наверное не пытаться обвести вокруг пальца. В какой-то момент Бен был вынужден покинуть пивную Джаникса, потому что из-за его присутствия она наполнилась пересудами и рассказами о боевой молодости Хана Соло. Эти разговоры раздражали бывшего магистра Рен, поэтому он ушёл столь тихо и незаметно, что даже Рей не заметила его отсутствия. Она была слишком занята едой: пусть местные харчи вызывали в Бене прилив дурноты, для мусорщицы любой ужин кроме комбикорма был пиршеством. Бен задумчиво проводил взглядом солнца-близнецы Татуина. Ему казалось, что он стоит так целую вечность, но в какой-то момент он ощутил чужое присутствие. - Я тоже любил стоять так в молодости. Бывший магистр Рен опустил голову, не желая смотреть в сторону пришельца. Он и так прекрасно узнал бы этот голос из тысячи. - В этом закате что-то есть, правда? Бен. - Всё ещё не оставляешь попыток меня спасти? - буркнул Соло-младший, однако призрак Люка лишь улыбнулся на это. - Если мои ученики пошли за тобой тогда, значит, не так уж много нужно спасать, - ответил простодушно дядя. - Да и нужно ли теперь?.. Вот в чём вопрос. Люк подошёл ближе, и Бен всё же поднял взгляд на него. - Я недооценивал тебя. - Не нужно извинений. - Я закончил извиняться перед тобой, Бен. Ещё давно. Люк помолчал в задумчивости, а затем вздохнул, глядя на великолепие бинарного заката. Символ его детства, юности... символ всех его надежд. - Я думаю, уместнее было бы сказать, что он прощает тебя. И я в тебя верю. - Мне не нужно прощение, - Бен с каменным лицом упорно смотрел мимо дяди, но тот прекрасно видел его за всеми масками. - Нужно, - твёрдо ответил Люк, и племянник фыркнул. - Нужно, - повторил старый джедай. - Я всегда буду в тебя верить. До конца, что бы ты ни сделал. Я всегда буду за тебя бороться, Бен. Племянник стремительно скатился с бархана, вздымая песчаную волну и давая понять, что разговор окончен. Силуэт Люка подрагивал в сумрачной прохладе пустыни: дядя не отрывал взгляда от солнц, медленно уплывающих за горизонт. Когда Бен обернулся, призрак всё ещё стоял там, как будто собрался провести на Татуине вечность. Ведомый странным порывом, рыцарь Рен прошёлся по узким улочкам Анкорхеда, старательно пряча лицо от любознательных полуночных гуляк. Когда он пришёл к космопорту, на этой половине Татуина уже царила глубокая ночь. Тысячелетний Сокол вызывал в Бене раздражение с горьким привкусом разочарования. Этот проклятый корабль всегда забирал его отца, Хан дышал на свою стальную птицу, обожал её. Соло-младший был слишком мал тогда, чтобы осознать, что ревнует к Соколу. С возрастом это чувство лишь переросло в бурлящую холодную ненависть, которая перешла в катарсис гнева, когда корабль достался Рей. Бен поднялся на опустевший борт звездолёта, импульсивно проведя рукой по прохладной переборке. Сокол словно завибрировал изнутри, отзываясь на это прикосновение - впрочем, мужчина решил, что сам себя в этом убедил. Прошёлся по коридорам корабля, задержал взгляд на столе для дежарика, за которым в детстве, когда отец возвращался ненадолго домой, проводил часы вместе с Чубаккой. Вуки вечно попадался на одной и той же уловке: излюбленном Беном илтамирском гамбите, что неизбежно вело к победе мальчика. Впрочем, Чубакка никогда особо не буйствовал, когда ребёнок выигрывал - так, ворчал слегка... Бен на нашёл в себе сил покинуть кают-компанию, внезапно от нахлынувших воспоминаний у него подкосились ноги. Он опустился на пол, заставляя себя не смотреть на поле дежарика, ожидающее начала игры, но его взгляд будто приклеился к столику. Бен сам не заметил, как предательская слеза скатилась по щеке и глухо стукнула о металлический пол. Ему казалось, что весь дрянной корабль пропах этим чёртовым вуки. И отцом. "Он прощает тебя". Да откуда этому дурацкому призраку вообще об этом знать. Хан не был чувствительным к Силе, он до самой смерти несколько скептично относился к ней. Теперь он лишь космическая пыль, не более. Его больше нет, вовсе нет. Как и матери. Бен вновь ощутил укол одиночества. Не того, что чувствовал в детстве, когда родители были живы, но ему казалось, что они очень далеко от него даже тогда, когда оба стояли рядом. Это было одиночество первобытное. Тревожное и опустошающее. Когда уже особо не к кому вернуться и некому сказать что-то важное. Люк всегда твердил, что никогда не бывает слишком поздно. Но сейчас Бен искренне верил в то, что эти слова - не более, чем профанация, бравада. Дядя извечно страдал от неуёмного пафоса. Эта тяга к эпосу и погубила его в итоге. И его тоже теперь нет. "Он прощает тебя". Бен не верил в это. Перед его глазами уже многие месяцы подряд стояло лицо отца. С тем выражением, с которым он смотрел на сына за секунду до того, как алый луч светового меча пронзил его. Хан дёрнулся, но в его глазах не было боли или сожаления. Лишь испуг. Не за себя, Бен это и тогда видел отчётливо, бессильный отвести взгляд, когда рука отца нежно провела по щеке сына в последний раз. Отец боялся за него. Этот страх стал его предсмертной маской. Но теперь уже не осталось никого. Лишь этот проклятый корабль. Замысленное Кайло Реном, все великие планы, всё теперь потеряло значение. Возвращаться некуда и не к кому. - Ты неправ. Есть к кому. Рей не стала опускаться рядом, не стала класть ему на плечо руку. Она просто застыла позади Бена в полумраке, сочтя, что включать освещение на корабле сейчас излишне. Лишь повторила тихо, но уверенно: - Всегда есть к кому. Просто это не всегда видно сразу. Рыцарь Рен задержал армированную руку на лице, позволяя влаге осесть на перчатке. Перед ним мысленно замерло семеро его соратников во главе с Линн. Пусть не родня, но семья. Братство, до конца ему преданное. Бывшие падаваны Люка. Рей была права. Бен медленно повернулся, всматриваясь в силуэт девушки. Он не видел этого во мраке, но был убеждён, что она снова улыбается. Это было её самым мощным оружием. Мощнее любого другого в галактике. Рей кивнула на столик с дежариком, наблюдая, как Бен поднимается с пола. А затем предложила добродушно: - Сыграем?..