Поступки прошлого

Давненько Ирму не удавалось оказаться в столь двойственном состоянии. С одной стороны, он всю ночь провалялся на полу, подпирая собственной головой входную дверь, и проснулся лишь от того, что в коридоре начали перешептываться горничные. Судя по взглядам, они не одобряли его действий, но открыто высказаться не смели. Тем же и хорошо для них самих. В любом случае, это было еще одно несмываемое пятно на его собственной репутации, которое оказалось рядом с «тем инцидентом на кухне несколько лет назад». С другой же стороны – Ирму было хорошо. Даже не так. Ирм ощущал себя восхитительно. Он перепробовал все способы, какие только мог найти, либо, в худшем случае, попытаться придумать. А тут понадобилось так мало. Будь он чуть более впечатлительным и молодым юнцом, несомненно, совершил какую-нибудь глупость. Конечно, обещание отпустить низшую на свободу выглядело вполне неплохой себе платой за избавление от приступа. Вот только... Рано или поздно на него снова накатит. И Ирмалэль даже не сомневался – это будет не очень удобный момент. И потом – куда пойдет искалеченная крылатая, не способная в случае опасности даже улететь? Несомненно, нужно будет поинтересоваться, где находится ближайшее поселение низших – может быть, они не откажутся от покровительства Ирмалэля в обмен на Куренка? Конечно, если оно есть, это поселение. Откуда-то же появилась Куренок. Мысль была забавной. Ирм уже владел всеми правами на нее, но этого словно было недостаточно. Словно права эти были получены обманным способом. Отвлекшись от своих мыслей, Ирмалэль взял серебряными щипчиками с круглого фарфорового блюда еще теплый круассан. — Не бойся, попробуй. — Выпечка перекочевала на тарелку низшей, которая сидела на ажурном плетенном стуле, обряженная в гостевой халат, и даже взгляда не поднимала. — Тебе наверняка понравится. С гостевым халатом вышло все... Забавно. Утром, едва проснувшись и встав с пола, Ирм легкой рукой отправил одеяло, которым был накрыт, в кресло. Все равно его стирать нужно будет. Чего он не ожидал, так это того, что низшая окажется в этом самом кресле. И хриплого крика, когда одеяло упадет на нее, нарушив сон и напугав до ужаса. А уж о том, что такая мелочь, как белый ком ткани и пуха, может вызвать настоящую истерику, Ирмалэль и вовсе не догадывался, и сам перепугавшись. Вдруг он своим действием сломал хрупкие косточки низшей или сделал больно? А как успокаивать рыдающего Куренка, Ирм вообще не догадывался. К счастью, когда одеяло отправилось в дальний от кресла угол, низшая была напоена водой и аккуратно завернута в стянутую с кровати простынь, а Ирмалэль убедился, что ничего не сломал, истерика пошла на спад. И правда, просто испуг. А когда в спальне появились горничные, Куренок затихла, закрывая ладошками лицо. Ирм быстро выпроводил их, наказав готовить завтрак восточной столовой на двоих. А заглянувшей на странные звуки Эвирии было приказано найти что-то, в чем низшая может присутствовать на завтраке. Вот экономка и принесла хрустящий бумажный пакет, из которого был изъят пахнущий лавандой серый шелковый халат с вышитыми цаплями на спине. Гостей у Ирма, которые могли бы остаться на ночь и воспользоваться таким халатом, никогда не было. Но это не значило, что не стоило когда-то заказать такую вещь у портного, на всякий случай. Случай представился. А когда халат был вручен Куренку, и она вышла в нем из ванной, а после еще и обулась в «гостевые», специально когда-то заказанные в пару, тапочки, Ирм понял, что не зря тогда несколько часов выбирал наиболее нейтральный оттенок шелка. И только в столовой до него дошло несколько вещей. Звери не нуждаются ни в одежде, ни в обуви. Но у них есть когти и зубы, есть шкура и чешуя, чтобы защищаться. И низшая, лишенная что первого, что второго, была беззащитной и ощущала себя так же. Конечно, Ирм был волен сделать все что угодно с ней, но для самого Куренка тонкий шелк был хоть какой-то броней. Крошечной, неощутимой надеждой на то, что если она одета, то может хоть как-то себя защитить. Хотя бы от чужих взглядов. А еще – что Куренок все же издала звук. И пусть это был всего лишь хриплый крик. Это означало, что рано или поздно она заговорит. И скажет, как ее зовут и откуда она такая появилась.