***
Невозмутимая рожа Учихи ровным счётом ни на какие мысли не наводила. Единственное – я наконец обратил внимание на то, что наш нинкен куда-то делся ко всем демонам. Широмару присоединился к нам, только когда мы отбежали от «соловьиного дома» и ввалились в лес. Собак что-то коротко прогавкал нашему тайчо, тот кивнул и резко взвинтил темп, уйдя на верхние пути. Следующий час мы вот так молча и бежали, причём не по прямой, а петляя почище любого зайца. Наконец Учиха высмотрел небольшой просвет между деревьями, соскочил на землю и остановился. Нинкен снова что-то прогавкал, и Саске кивнул. – Отлично. Широмару не чует никого поблизости. И три поста Курама мы уже обошли. Сакура? – Никаких больных в радиусе моего дзюцу, – пожала плечами розововласка. – Но сам понимаешь, радиус у меня невелик. – А вот учили бы меня в сенмод входить без Ма и Па – я бы тоже что-то сказал! Но меня не учили! Вызвать кого-нибудь из них каждый раз, когда надо осмотреться, – так я живо и без Призыва, и без зубов останусь! – настроение у меня было – оторви и выбрось. Если Учиха начнёт сейчас втирать, что ну её, в сущности, эту Якумо, можно и убить… или позволить сделать это поганым Курама… – Напарник, – Учиха неожиданно хлопнул меня по плечу, – помнишь, я говорил перед встречей, что на миссии нам ничего не грозит? Ну, когда ты указывал на возможные проблемы? – Э… ага, – а я уже и забыл почти. – Так вот: когда всё закончится – можешь меня пнуть. Со всей силы, прямо под копчик. Если девчонку охраняют, но в охрану не допускают её клан – значит, от самих Курама её, скорее всего, и берегут. До этого я обязан был додуматься ещё в Конохе. Конечно, был серьёзный повод надуться от гордости… но я вместо этого ещё больше обеспокоился. И не зря. – В общем, напарники, сосредоточились. Нас сегодня будут убивать.Демоны и шиноби. Знакомство
16 января 2019 г. в 22:44
Сандайме Хокаге всё чаще предпочитал гостевой дом клана Сарутоби своему собственному в этом квартале. Слишком уж долго он жил на свете, и старые друзья в основном были мертвы. Его мало что связывало с кланом, в старом доме слишком многое напоминало о Бивако и старшем сыне.
Вот и сейчас, присев на веранде в кресло, он неторопливо просматривал свиток с одним непростым дзюцу. Изучение новых техник было давним увлечением Профессора, пусть он и любил говорить, что одна техника, доведённая до совершенства и поставленная на рефлекс, поможет больше, чем знание сотни дзюцу.
Размышления Бога Шиноби прервало ощущение знакомой чакры. Сарутоби Хирузен, конечно, не был сенсором, но слишком давно он знал этого человека. Слишком многое их связывало, и пусть когда-то лично Хирузен отправил его в отставку и лишил полномочий, он до сих пор выполняет главное дело жизни. Защищает Скрытый Лист.
К сожалению, Шимура Данзо на старости лет слишком уж полюбил простые решения, которые были бы уместны во времена Воюющих Кланов, но, но, но… И всё же совсем обойтись без Данзо Хирузен не мог. Это означало бы потерять его агентурную сеть. Агенты, знаете ли, – в смысле, действительно серьёзные агенты, – требуют отношения не менее трепетного и осторожного, чем иная любовница.
– Он снова пробуждается, Хирузен, – человек с хриплым голосом, перевязанный бинтами, опирающийся на трость подал старому другу небольшой свиток. – Там – подробности смерти доктора Сусумы-куна. Он пробуждается. И допустить этого мы, по понятным причинам, не можем.
Хирузен проглядел свиток и поднял взгляд на старого друга. Увы, он прав. Ошибка исключена.
– Что ж, самое время снова поработать одной нашей команде. Благо там как раз есть человек с подходящими способностями.
Данзо опёрся на трость.
– В своё время я мог бы решить эту проблему и без твоего участия, но ты проявил чрезмерную мягкость. Благодаря этому Курама Якумо всё-таки стала проблемой. И её нужно решить быстро. Так или иначе.
Сандайме Хокаге тяжело вздохнул. Если демон всё же просыпается… что ж, откладывать этот вопрос нельзя.
Итак – к дедуле за новой миссией, вместе с лучшими друзьями и без опаздуна и бездельника Какаши! Почему бездельник? Да ладно бы он в Госпитале отлёживался после фокусов Итачи – так ведь нет. Уже вполне себе на ногах и уже куда-то услан за какой-то хренью. Во всяком случае, в Госпитале его нет, дома его нет, в четырёх любимых местах для чтения книг, около Постамента Героев и в четырёх любимых обжираловках тоже нет. На закуску, нигде нет и старшего Зелёного Зверя, а младший обустраивает своё небольшое додзё. С радостью предложил тренировку, и клон не успел отказаться…
В общем, жизнь кипит, торговцы торгуют, гражданские заняты своими скучными делами, шиноби либо на миссиях, либо отдыхают, либо присматривают за теми, кто отдыхает (среди последних хватает придурков, которым дай свободное время – немедленно выкинут какую-нибудь хрень, и разбирайся потом…). Всё, в целом, замечательно, – и с этой мыслью я влетел в окно кабинета дедули.
БЛЯМС!
Так и не понял, что это было, но меня нехило приложило и вышвырнуло из окна обратно. Ладно ещё я – всё-таки шиноби. Причём со стихией Ветра. Фуутон. Я – ветер, я – ураган… и-и-и-и, аккуратно группируемся, кувыркаемся через голову, приземляемся рядом со своими.
– Хн! – в данном случае это значит «неплохо, но можно и лучше».
– Нару-у-уто, – подзатыльник совсем лёгкий, а вот вздох – тяжёлый. – Ну хватит уже, ладно? Тебя, в конце концов, замуж пора выдавать за девушку порешительней, а ты всё ведёшь себя так, как будто вчера Академию закончил!
Вот это Сакура, конечно, отожгла…
– Чего это – замуж? Я, вообще-то, парень, не хуже Хаку какого-нибудь!
Сакура ехидно прищурилась и сложила руки на груди. Саске приподнял было бровь – это, типа, вопрос… а потом коротко кивнул. Типа, сам понял.
– Потому, что жениться тебе ещё рано, лопух! С такой-то инфантильностью. Живо двинули фотографироваться, иначе так до конца дня провозимся!
– Знаешь что! – у меня плохо получается играть оскорблённую невинность, когда Сакура меня приобнимает, так что я как-то не стал продолжать.
– Напарник, ты славный парень, – а вот это уже сказано честно, без дурачества, с милой улыбкой, – правда, один из лучших. Вот поэтому твои глупости иногда злят. Большой ты уже слишком для них. Всё, двинули.
И мы двинули. Видите ли, старые фотографии на пропусках не соответствуют нашим нынешним рожам! Ну то есть – роже Саске, у меня – благородный, исполненный мужества и мудрости лик, у Сакуры – милое красивое личико. И вообще, вон Какаши считай сто лет в окно дедули заходит, и что, ему хоть кто-то слово против сказал?
Плохая привычка – думать вслух. Она вызывает тумаки. Теперь уже от Саске, и посильнее прежнего.
– Неудачник, имей уважение к моему сенсею. Хатаке Какаши-сан, чтобы ты знал, – джонин А-ранга, и в целом он уже вполне тянет на "S" с учётом нашего путешествия и последнего боя. Вполне может быть и нашим следующим Хокаге, кстати говоря. Разумеется, – добавил Учиха со всей желчью, до которой только мог добраться, – если ты не выставишь свою кандидатуру на выборы.
По-моему, Саске просто завидно было, вот он и решил, как мы с Сакурой, завести себе своего личного учителя. Ладно, ладно, это я просто ворчу про себя. Меня даже радует, что Саске дошёл, в общем-то, до жутко здравой мысли: чтобы превзойти подонка Итачи, для начала неплохо бы превзойти того же Какаши (ладно, ладно, он дошёл до неё раньше меня). Вообще-то, если честно, та ещё задачка: Копирующий, когда просыпается и решает показать класс, таки показывает класс. Встречу с Целью (как я иногда по-дружески называю старину Итачи) он всё же пережил, располагая всего одним шаринганом. Что уже лучше, чем все из клана Учиха, у кого их было два.
Что же там, ксо, случилось-то такое? Ну, может, Итачи – это вот такой наш Широмару, которому обычный волкодав, в общем-то, только повод разогреться перед завтраком. Но на этого козла глазастого должны были насесть сразу несколько десятков как минимум! Опытных, умелых, при техниках, собственных и стыренных. Почему, ксо, хотя бы не смылись… хотя это как раз понятно, прикрывали отход разной малышни. А малышню-то на том отходе кто перехватил, с учётом того, что какая-никакая охрана при них должна была быть? Вторую встречу папа обещал перед личными боями экзамена, и уж я из него всю душу выну на этот счёт!
В общем, фотографий, кроме как на удостоверения, мы сделали две на всю команду. Одну – команды номер семь, где, как обычно, Саске чуть впереди, Сакура чуть за плечом справа, я – чуть слева и наш нинкен рядом с Сакурой. Вторую… ну, об этом как-нибудь после, и если бы не жульнический шаринган за чёрными очками тайчо – хрен бы нам эту фотку сделали. Может, оно было бы и к лучшему…
Я должен был понять, что с этой биджевой миссией что-то не так, когда в кабинете дедули нас встретила… Сенджу Цунаде. Наглая, улыбающаяся, только что ноги на стол не вывалившая Цу-чан, сенсей нашей Сакуры, легендарный саннин, легендарная же неудачница, редкая стерва и почему-то жутко страшная куноичи. Фиг его знает почему, но меня в её присутствии малость корёжит. Очень уж у неё взгляд такой… нехороший. Как будто так и готова врезать, причём почему-то именно вот мне! Хотя мне-то вообще за что? Насчёт подмены её духов тогда, на Мьёбокузане, у неё нет ни одного доказательства, и вообще я тогда был прямо перед её глазами!
К сожалению, она в курсе, что я владею техникой теневого клонирования. Как и многие, собственно говоря. Вот как в таких условиях обеспечивать алиби? Чувствую, всё же придётся с пакостями скоро завязывать, благо и смена достойная подрастает. Конохомару со своей бандой никому скучать не даст.
– Итак, приветствую, учебная команда номер семь, – усмехнулась Цу-чан, и слегка крутанулась на кресле, с которого любовалась в окно. – Пока что без чинов… сказала бы – можете не следовать субординации строго, но сомневаюсь, что один из вас знает слово «субординация». Успокойся, Наруто, должна же и я когда-нибудь пошутить?
А почему обязательно именно надо мной?
– Кстати, вот насчёт этой самой нации. Вообще какого фига тут ты, Цу-чан? – я обвиняющие ткнул в её направлении пальцем. Присевшие на диванчик Сакура и Саске как-то одновременно вздохнули и покачали головой. – Где дедуля и чего это не он командует?
Джи в своё время, среди прочего, неплохо натаскивал на то, что я не обязан выполнять приказы того, кого… не обязан, в общем. Это в Корпусе в мирное время отслеживается очень чётко. Посторонний джонин приказал тебе что-то сделать? Одобрение Хатаке Какаши-сана получено? И тому есть доказательства? Да, кодовая фраза верная. Есть выполнять. Нет? Уважаемый, у меня – приказ командира. Да, именно ничего не делать, лежать на крыше и любоваться небом. Можете лично проверить у Хатаке Какаши-сана или его заместителя, Учиха Саске. Не совсем, конечно, всё вот так уж упёрто: как говорится, генин вполне может послать в задницу джонина, но – только один раз. На деле есть средства и против того, чтоб чужих генинов за сакэ гонять, и против генинов, плюющих на приказы старших по званию… но вообще-то у нас что, переворот? Коварная и злобная Сенджу отравила дедулю (не верю, что эта грудастая стерва в бою способна его победить! Да она ж наверняка нихрена не умеет в драке, только беззащитных вроде меня бить!) и заставила всех выбрать себя Каге? Да я её!
– Ну что ж, вопрос в целом, если опустить некоторые детали, правильный, – Цу-чан снова улыбнулась, вместо того, чтобы попытаться подойти и врезать или чем-нибудь тяжёлым запустить. На всякий случай, присев на стул, я приготовился резко куда-нибудь сдёргивать, но на сей раз не понадобилось. – Я, как и Джирайя, с некоторого времени – Советник Хокаге. Не то чтобы эта должность много значила по сравнению с самим Хокаге, но приказы мелким засранцам вроде тебя я вполне могу отдавать. Где-то, – премилая блондинка, на вид чуть старше меня, прищёлкнула пальцами, её эти… хм… колыхнулись… и я резко встряхнулся, так, на всякий случай. Секси-дзюцу, в конце концов, давно доработано. – Где-то вон на той полке лежит свиток с нашим назначением. Можешь подойти и прочесть.
Непроизнесённое «если тебе жизнь не дорога и ты не веришь мне на слово» я прекрасно уловил. Так что поверим на слово и ужаснёмся. Цу-чан – советник дедули! Она ж ему такого насоветовала, что демоны его знают, куда нас сейчас всех троих пошлют и на сколько именно времени! А у нас экзамен на носу, между прочим!
– Итак, если вопросы с субординацией сняты, – Цу прикрыла глаза, как-то особо ехидно хмыкнула и снова уставилась на меня. – Кстати, пожалуй что, Узумаки, у меня есть версия, чего это тебя так дёргает в моём присутствии… отличная от версии, что ты – наглый пакостник, который что-то натворил и скрывает. Хотя, без сомнения, ты именно он и есть.
– Какая-то форма чакроаллергии? – мигом среагировала Сакура, до того вроде мирно обстреливавшая Саске глазками.
– Близко, ученица, близко, – Сенджу Хаширама со своего портрета (или это всё же одна из первых фотографий? Вот не помню, когда фотографирование изобрели!) одобрительно глядел на двух ирьёнинов. – Видишь ли, обладатель чакры всегда находится с ней в довольно странном симбиозе, и природу означенного симбиоза мы пока до конца не понимаем. Чакра – это всё же не просто ноготь или там борода… Часть чакры нашего юного друга – это, как вам известно, чакра биджу. И ещё, как я надеюсь, вы помните, что эта информация – не для общего пользования.
На эти слова наш тайчо только пфекнул, его блохастый партнёр тоже счёл нужным коротко гавкнуть. Ага, ага, не для общего. Да о том, что во мне папа запрятал, только что не любой взрослый нинкен Инузука знает! Кстати, учитывая, что такое взрослый нинкен Инузука, вроде того же Широмару (боец Корпуса, приравненный к чунину), – может, и знают, да.
– Так вот, вторым хранителем этого биджу в Конохе была Узумаки Кушина, мама этого оболтуса – и вот ЭТА информация уже точно не для общего пользования, – тут уж КИ от Цу-чан вдавило в сиденья всех троих и заставило зарычать нашего пёсика. Я было собрался выдать речугу, но не успел. – И заткнись, Узумаки… да, я была знакома с Кушиной-сан, и трёх лет не прошло, как догадался. Но именно что знакома. Так, знала, кто это такая, парой-тройкой слов перебросились когда-то, но в целом и я в те времена нечасто посещала Селение, да и Минато-кун старался держать супругу от меня подальше. У неё была на меня ровно такая же реакция, как и у тебя. Ты это чего расклеился, Узумаки?
А я и правда чуток прослезился. И улыбка на роже, подозреваю, была самая дурацкая. Даже сбился на почтительное обращение.
– Цунаде-сама… спасибо… хоть что-то о родителях. Мне ж никто… даже Джи не особо…
– Тьфу ты, – махнула рукой Цу-чан и уткнула ладонь в лоб. А она, оказывается, не совсем уж и стерва. – Развели секретность, когда всё давно профукано. Расскажут, расскажут тебе всё, что только можно, но раз уж столько лет ждал – подожди немного ещё, ладно? Лучшей и единственной подруги твоей мамы, увы, уже нет, ну а так-то Кровавая Хабанеро тяжело сходилась с людьми. А вот живые друзья твоего отца есть, и… – и Цу приподняла ладони в притворном испуге, – и я тебе их СЕЙЧАС не назову. Это, боюсь, на несколько дней парализует деятельность нашего штаба, потому что ты с них не слезешь, пока всё не узнаешь. Так что давайте дальше. Первым хранителем биджу в нашем Селении была госпожа Узумаки Мито, и вот отсюда, видимо, происходит спорадический нервный тремор Наруто-куна в моём присутствии. Госпожа Мито, видите ли, моя бабушка. Судя по всему, – хищно усмехнулась наша, надеюсь, не будущая Хокаге, а всего лишь временно сидящий на месте дедули советник, – бабулю наш девятихвостый друг помнит до сих пор. В общем, не особо и удивительно – у неё-то характер был действительно тяжёлый.
Я с тоской подумал, что если Цу-чан у нас – прогресс по сравнению с госпожой Мито… хн, неудивительно, что меня, то есть Лиса, даже от внучки так колбасит. Вот ЧТО такого надо сотворить со здоровенным куском чакры, злобы и ненависти, чтобы он аж от внучки сотворившей такое даже в клетке слегка шарахался?
Если так подумать – что-то не хочу я знать ответ на этот вопрос.
– Итак, с этим определились, – саннин придвинула к себе одну из папок, сделала там какую-то пометку, хмыкнула и вновь уставилась на нас. – Следующее: поздравляю седьмую команду с отлично выполненной учебно-тренировочной миссией на полигоне номер сорок четыре, неофициально именуемом Ши но Мори. Особо отмечаю временного командира команды, Хьюга Куро, за обнаружение неизвестного АНБУ входа на полигон. Оплата миссии уже проведена, чеки на входе получите.
До нас доходило секунд десять, и первым всё же высказался я.
– Получается, этот братец Хинаты-чан нас с самого начала заложил? Да мы ему за это так вломим!
– Хн!
– Рав!
Цу-чан ухмыльнулась и придвинула себе блюдце с чем-то явно вкусным, раз уж с таким удовольствием сжевала парочку ломтиков.
– Знаешь, генин Узумаки, если собираешься быть Хокаге – сделай что-нибудь со своим похабным уличным жаргоном. Так себе и представляю твоё сообщение нашему Даймё о переговорах с другими Каге: "Короче, мы тут перетёрли с другими придурками в шляпах и решили, что если кто будет сильно выделываться – чистить рожу будем все вместе!" Никто ведь так и не догадается, что это будет сообщение о выдающейся дипломатической победе в виде договора о «вечном мире»…
– Хьюга-кун, – Учиха вовремя прервал намечающуюся терку… в смысле, дискуссию о том, как обосраться удачно получалось договариваться о «вечном мире» всяким умникам, умеющим классно трепаться… в смысле – выражаться. И впрямь, чуть не забыли о белоглазом предателе.
– Исключительно разумный молодой человек, прямо спасибо за знакомство, – наша, надеюсь, всего только советник Хокаге (если её вдруг назначат ещё и Хокаге – будет вообще кошмар и смерть!) откушала ещё пару ломтиков, обжора этакая. – Обожаю всё же эти восточные сладости, жаль, у нас со страной Ветра небольшая торговая война… так вот, Хьюга-кун хорошенько расспросил свою четвероюродную сестру и попросил свести с кем-нибудь, способным позаботиться о вас и дать хороший совет. Вот удивился, когда умница Хината привела его ко мне! В итоге вы, молодёжь, вместо попытки проникновения на секретный полигон, выговора, исправительных работ и возможного снятия с экзамена получаете лишнюю выполненную миссию ранга С. Кстати, АНБУ идею оценили и её автора, то есть Узумаки Наруто, очень хотели бы видеть в своих рядах на время проведения экзамена. Всё-таки вход, о котором они не знали… кое-кто мог бы и выговор схлопотать.
Вообще, поработать и потренироваться с АНБУ было бы здорово, но ксо! Автора светлой идеи добавить им хлопот они встретят по-нашему, по-шинобийски. А мне ещё вместе с командой экзамен сдавать. И если так пошло – мне, вообще-то, тут ещё много лет жить!
– Так вот, седьмая команда, – продолжала веселиться на свой лад Цу-чан, и я понял, почему здесь именно она, а не дедуля. Наверняка специально его уговорила отдохнуть и прогуляться, чтобы вволю над нами поприкалываться. И откуда это у неё сладости из Суны, если мы со страной Ветра торгово воюем, как она сама сказала? – Так вот, запомните нулевое, оно же главное правило, хм, не вполне законной деятельности. Мелкие уголовники могут успешно действовать только тогда, когда работают с одобрения властей, а также делятся с ними частью выручки. Это Куро-кун просил вам троим передать отдельно, с напоминанием, что настоящий шиноби всегда придерживает секрет-другой даже от друзей.
Ну, уж что-то я по обществоведению помнил, в основном из «второй учёбы» в Академии и из рассказов Джи.
– Между прочим, это называется «коррупция», – с трудом удержался, чтобы не показать саннину язык. Во-первых, это типа не по-взрослому, а во-вторых – вырвет же, чего доброго. – И кстати, трофеи с миссии мы сдавать не обязаны. Раз уж миссия – учебно-тренировочная, а не поисковая!
– Хн. И кое-кто рвётся в главные коррупционеры. То есть в Хокаге.
Саске, по-моему, где-то там, за своей кирпичной мордой и чёрными очками, тупо прикалывался с бесплатного зрелища. Широмару, убедившись, что поблизости ничего вкусного для него нет (моя продуктовая печать не в счёт), тихо себе дремал, иногда скалясь на нашу последнюю, но ещё, ксо, очень долго собирающуюся жить Сенджу. Что-то и ему в нашем советнике дедули не нравится. Сакура просто осматривалась в давненько не виденном кабинете, слегка косилась на портрет Йондайме и на меня. Неа, семейного сходства, кроме глаз и волос, и не должно быть: как говорил Джи, в основном я пошёл в маму. Впрочем, при упоминании трофеев Сакура чуть прислушалась.
Сенджу, в свою очередь, просто нагло усмехнулась.
– Это, Наруто-кун, нулевое правило уже не успешной уголовной деятельности, а вообще какой-либо деятельности в Конохе. Администрацию не обманешь, она своё получит. Решите сдать добытое в наш арсенал – получите полную стоимость за вычетом десятипроцентного налога. Будете продавать через кого-то из знакомых торговцев – мы всё равно получим те же десять процентов с цены проданного, – Цу-чан, собака такая, точно подловила момент, когда я собрался возмутиться такой наглостью, и продолжила. – А для особо шумных можем вспомнить, что найденные в окрестностях Селения клады принадлежат нашедшему только на двадцать пять процентов. Этот закон, конечно, давно не применяется, но вспомнить можем.
Розововолосая украдкой показала мне кулак, и я решил заткнуться. Только поинтересовался, нельзя ли нам как-нибудь ещё поработать с Хьюга Куро-куном как с временным командиром, раз уж Какаши-сенсей пока отсутствует. Мы этого доносч… в смысле, хорошего человека даже живым вернём! И почти целым! Надо же Сакуре кого-то муч… ну-у-у, то есть лечить. Иногда. В ответ наша гордость, герой Селения и Легендарная Неудачница заявила, что сам Куро-кун, в общем-то, не против. Но – как-нибудь в другой раз, ибо прямо сейчас он, вот совпадение, плотно припряжён родным кланом по части обеспечения экзамена. Кроме того, этот глазастый почему-то думает, что мы будем на него немного обижены, и решил дать нам немного времени на успокоиться.
– Ладно, – подвела черту наставница Сакуры. – В общем, уважаемые, хорошо поработали, но в следующий раз всё-таки согласовывайте действия с командованием. А теперь – новая миссия. Судя по имеющимся данным – на вас двоих (Широмару разлепил глаза, чуть раззявил пасть, и Цу решила поправиться), на вас троих в основном ложится функция охраны ирьёнина. Заодно закрепите навыки работы телохранителями. У Сакуры, хм, задача будет посложнее. Впрочем, Учиха тоже, возможно, найдётся, что вспомнить. Дело касается клана Курама.
Я с тоской глянул в окно. Там – солнышко, милая погода, веселье, парки, пруды и аж два «Ичираку». В смысле – слышал уже, что вроде как старик Теучи с сестрёнкой Аяме решили, поднапрягшись и заняв деньжат, открыть ещё одно заведение, специально под наплыв гостей на экзамен, но заходить ещё не заходил. Вот бы куда… а тут – наверняка какая-то мелкая клановая скукотища, в которой нормальные люди мозги сломают. Мелкая – это потому, что ни о каких Курама я не слышал ни в Академии, ни от Ируки-сенсея, ни от того же Джи. И среди Конохи-12 их не было. Наверняка какая-то мелочёвка, и миссия, будем думать, такая же: фигня на уровне «покрасьте двор, да не абы как, а чтоб в цветах и символах клана!»
Переглядки с Сакурой ничего не дали. Она у нас последний год, несмотря на зверскую занятость на тренировках, всё же зачем-то изучала кланы страны Огня и ещё какие-то заморочки с их этикетом и обычаями. Уж не знаю, зачем ей это сдалось, но… Нет, наш медик прикрыла глаза и чуть качнула головой влево-вправо. Не знает.
А вот Учиха снял очки и задумчиво хныкнул.
– Что-то помню такое. Только очень смутно. Так, пара оговорок старших: мол, куда этим придуркам до Курама… – Учиха протёр очки, еще раз хмыкнул, нацепил свои чёрные стекляшки и чуть пожал плечами: – Больше ничего не припоминается. Вроде как мы с ними когда-то не особо дружили, а потом они куда-то делись, наверное…
Я чуть не начал над Саске прикалываться прямо в кабинете дедули. Ага, ага. Много кто в своё время не дружил с Учиха, а потом куда-то делся. Клан Чиноике, например, о котором наш глазастик упоминал, в полном составе. Вот не дружили, не дружили, а потом дружно случайно натолкнулись на кунаи и сгорели в огненных техниках.
– Среди кланов Конохи я тоже такого не помню, – призналась Сакура.
Не знаю, была ли Легендарная Неудачница такой же самодовольной, уверенной и по-хорошему весёлой, когда вдребезги проигрывалась и в хлам напивалась. Но вот сейчас, по-моему, она просто веселится от души.
– М-да, молодёжь, образование у вас оставляет желать лучшего, – Цу прищёлкнула пальцами и этак мечтательно улыбнулась. – Когда-то, в дни моей молодости, самая широкая улица была узка для молодых Учиха и молодых Курама. И любая улица, на которой встретились Учиха и Курама, вела на полигон. Клан Саске-куна когда-то соперничал с ними ещё похлеще, чем с Хьюга или Сенджу, – на последнем слове саннин слегка помрачнела. – Потом было… всякое. Войны, потери на миссиях, гибель в результате неудачных опытов, в погоне за силой и знаниями. Как бы то ни было, клан Курама ослабел. В настоящее время он всё ещё остаётся нашим кланом, но его штаб-квартира находится вне периметра Скрытого Листа. Они добровольно удалились в нечто вроде изгнания, хоть и обещали со временем восстановить прежнее величие. Навевает воспоминания, а, Саске-кун?
Учиха пожал плечами.
– Видимо, я неважно знаю семейную историю. Этому меня некому было учить, ну а потом хватало и других дел, – Саске тоже глянул в окно, не знаю уж, что ему там понадобилось, легонько вздохнул и сжал правый кулак. Сакура, встрепенувшись, чуть коснулась его руки, мои напарники переглянулись, и наш медик снова немного отодвинулась. Что бы это, ко всем демонам, ни было – Саске просто продолжил:
– В любом случае, давние семейные счета сейчас никакого значения не имеют. Как я понимаю, их клан, как и мой, не в самой лучшей форме, и потому нуждается в помощи. Не проблема. Но Вы, Сенджу-сама, говорили о больной. Почему именно Сакура – подходящий для неё медик?
Теперь плечами пожала наша великая и ужасная Неудачница. Пережившая, как-никак, уйму разных счастливчиков, если что.
– Курама Якумо – примерно ваша ровесница. Номинальная. Из-за врождённой слабости организма обычную академическую программу подготовки генинов она не потянула бы. Проходила индивидуальную подготовку, но, – Цу-чан, вздохнув, окончательно расправилась с сунской вкуснятиной, как бы она там ни называлась, – но, увы, далеко не все способные контролировать чакру подростки похожи на вас. Довольно многие не обладают нужной силой воли и крепостью тела, чтобы с ранних лет усердно трудиться, терпеть неудачу за неудачей. И – всё равно тянуться за протектором. Ваш приятель, Рок Ли, – редчайшее исключение, обычно и такие вот проблемные дети, и их наставники просто сдаются. Не смогла стать шиноби и Якумо-чан. Но чакра при ней осталась, очень необычная и могучая. Для того, чтобы её дар не убил её саму, чакра была запечатана.
Ксо! У меня аж зубы заболели почему-то. Это ж просто охренеть! Бедная девушка… Это… это я даже не знаю. Всё равно что уметь летать, но всю жизнь ходить пешком со связанными за спиной крыльями. Девчонка, скорее всего, не особенно довольна жизнью.
– Наверное, Якумо-чан очень горюет, – повесила нос наша сокомандница. – Управлять чакрой, владеть техниками, творить то, что гражданским кажется волшебством… это очень здорово. А тебе говорят: нельзя, иначе погибнешь. И запечатывают силу. Больные, вообще-то, не особо врачей слушаются, а уж в ТАКОМ случае…
– В точку, Сакура, в самую точку, – понимающе переглянулась с ученицей лучший медик элементных стран. – Это, собственно, одна из проблем при лечении Якумо-чан: пациент не слишком-то откровенен с лечащими врачами. Она очень замкнутая девушка, увлекается чтением и в особенности живописью, со знакомыми на контакт идёт с большим трудом, на вопросы отвечает коротко и в подробности не вдаётся. Применять к ней допросные техники Яманака, во-первых, неэтично, она всё-таки не преступник. А во-вторых, я уже упоминала о слабости организма, реакция на ментальное вторжение может быть непредсказуемая. Кроме того, эта необычная чакра… по некоторым признакам, она потихоньку проникает сквозь печать. Вдобавок она потеряла родителей в довольно юном возрасте: кажется, случился неожиданный пожар, – и это дополнительно очень сильно ослабило психику девушки. В общем, пациент по твоему профилю, Сакура. Ты несколько лет подряд наблюдала за напарником с запечатанной вредной чакрой, у которого были проблемы с общением.
– Это не у меня были проблемы с общением, – оставалось вставить свои пару слов. – Это у остальной Конохи были проблемы общения со мной.
У меня всё ещё было слегка поганое настроение из-за того, что до поганца Хьюга Куро я вот так сразу кулаками не дотянусь. И если даже дотянусь – демон же его знает, что он там умеет. Наш Неджи, в свои фактические лет 18 с небольшим, вполне тянет на джонина – не такого сильного, как Какаши-сенсей, но так, на ступеньку ниже. А этому Хьюга, небось, все двадцать пять, вряд ли сильно меньше, и он-то не «меченый», никакого джуина на лбу. Достаточно сильного белоглазого – да фактически любого белоглазого – лучше бить втроём. Численное превосходство – это жульничество только тогда, когда оно у противника. Когда оно у нас – это тактическое преимущество, вот!
– Как бы то ни было, возьмите личное дело, – Цу-чан придвинула к краю стола три папки, и к одной из них добавила довольно большой свиток. – Сакура, это выписки из медицинской карты. Завтра в полдень – выдвинуться к поместью главы клана. Курама Ункай-сама может дать полезную дополнительную информацию… а может, в сущности, и не дать. В конце концов, охраной и лечением девочки занимается Корпус, как правило – учебная команда с джонином или АНБУ, актуальных данных Ункай-сама иметь не должен. Задача Сакуры – диагностика, Учиха… основная специализация Курама Ичизоку – гендзюцу, это по твоей части, – Саске коротко кивнул. – Узумаки, сила Якумо-чан запечатана. Если фуин пойдёт вразнос – попробуешь восстановить. Кстати, – вдруг сбилась с темы последняя Сенджу, – твой экзамен на печатника-подмастерье, к нему всё готово?
Я тяжело вздохнул. Прицепились же что сокомандники, что вот теперь ещё Цу-чан к этому экзамену! А между прочим, подмастерье-печатник, точнее, «специалист В-ранга в области фуиндзюцу» – довольно ценный для Селения кадр. В нашем Барьерном Корпусе, собственно говоря, в основном подмастерья и состоят: ученикам там делать нечего, а мастера… мастера – народ примерно настолько же штучный, как S-ранги. Джи – мастер, мастерами были мама и папа, несколько штук их сейчас есть в том же Барьерном Корпусе и в АНБУ вроде бы, и всё. Есть ли они у других гакуре? Ну, наверное, есть, конечно, но кто бы мне докладывался.
Не хочу я этот дурацкий экзамен сдавать. Подмастерье по части фуиндзюцу – ценный… я уже говорил, да? Короче, как объяснял мне один трусоватый тип, у которого я взял пару очень недешёвых уроков (просто чтобы понять, на каком я уровне после учёбы у Джи), такого спеца могут снять с полевой работы. Или сопровождать на миссии командой охранников, у которой две задачи: сберечь фуинщика и бить его молотком по пальцам, если придурок вздумает полезть в бой с кунаем наперевес.
Короче, не желаю, чтоб мне жопу подтирали, как маленькому. Я – ниндзя! Я хочу бить морды всяким гадам, спасать принцесс, наводить добро и справедливость, а не отсиживаться за чужими спинами.
По итогам похожей речи Джи, повеселившись, записал что-то в свой блокнотик, Саске хмыкнул, Сакура отвесила подзатыльник и сказала: надо. Типа того, подтверждённая квалификация ещё никому не вредила.
И вот, почти сразу после приёма у советника Хокаге, мы и двинули на мой экзамен. А фиг ли там? Пациент почти с меня срисован, а уж меня-то Сакура как облупленного знает. Какая бы там ни была непонятная чакра – вряд ли она уж такая опасная, как дар моего сраного квартиранта. И уж точно в ней, в этой самой Якумо-чан, нет никакого биджу: в Конохе он один, знаете ли. Подходящая для иллюзий фигня? Перегендзючьте Учиху, х-ха! Ну а фуин – это ко мне, если что. Я, конечно, не Джи – но что её, наш извращенец запечатывал, что ли? Будь оно так – его бы с проверкой и напрягли. А так – можно расслабиться, всё в порядке, миссия только завтра. Сто раз успеем это дурное досье почитать, ну а что не дочитаем – глава Курама, этот самый Украй, втолкует.
Экзамен на подмастерье прошёл весело. Хотя и непросто. Фуиндзюцу, искусство печатей и барьеров… традиционно считается, что особо сильно оно было у клана Узумаки. Однако в процессе обучения, ещё на Мьёбокузане, Джи пояснил пару интересных подробностей.
Во-первых, сама область применения. Конечно, ходят легенды о великих мастерах, которые весь мир видели огромной сложной печатью. Такие, типа того, были способны прямо улучшать или, наоборот, корёжить ко всем хренам само мироздание. Причём фиг же поймёшь, как именно они это делают и когда. Ну, вроде того – подобный мастер выкрутит не выгоревшую не выключенную лампочку, ни разу при этом не матюгнувшись, сделает десять шагов спиной вперёд, потом бросит в фонтан вместо мелочи сразу рё так пятьсот… и в результате цунами на другом конце континента сметёт целую страну. Потому что мир есть печать и эти их действия вносят изменения в саму структуру мира, вынуждая само сущее меняться в нужную сторону.
Это, само собой, ерунда и глупости. Сила клана Узумаки была в самом что ни на есть обычном въеб… в смысле – упорном труде на протяжении многих поколений. Когда фуин посвятил жизнь твой прадедушка, твой дедушка, твой папа, да и тебя с детства заставляют вкалывать и вкалывать над одной конкретной областью использования чакры – поневоле начнёшь мало-помалу соображать по части печатей. Тут как с хидзюцу того же старины Чоуджи: секретов, по сути своей, и нет, просто эти развесёлые толстячки так искорёжили обычное Хенге и так отточили варианты его применения, что никто со стороны толком не понимает, как оно у них получается. Повторить, в общем-то, проще простого: дайте лет двадцать на опыты, исследования, оплачивайте до кучи ирьёнинов, которые будут латать после неудачных попыток, ну и кормите-поите-одевайте-охраняйте всё это время.
Где-то так же и с Узумаки. Не было у них такого уж особого генома. Конечно, довольно часто рождались шиноби и куноичи с немереным резервом чакры и отличным здоровьем… но, правда, с кем сравнивать-то? С детьми, которые в эпоху Воюющих Кланов, или как она там правильно называется, шестилетними на войну уходили, а в семь – хоронили товарищей и братьев (если сами в гробу не лежали)? Узумаки тупо старались не лезть в крупные конфликты, торговали себе печатями с теми и этими. При этом – забились на небольшой, в сущности, остров и не особо зарывались на что-то большее. Своё они брали не жульническими глазками, как у моего напарника, а именно что упорным, последовательным трудом. Почти как тот же Рок Ли, только умея использовать чакру. Бр-р-р, если бы Ли умел её использовать по-настоящему – аж самому страшно от мысли, какое чудовище могло бы получиться. Хорошо ещё, что он – за нас!
В общем, Узумаки, одной силой мысли и природным кровным талантом создающие из дерьма суперпечати и непробиваемые барьеры, – это сказки. Нужно очень долгое обучение, зачастую в ущерб боевым навыкам, нужно дохрена усидчивости и много мозгов, чтобы добиться чего-то стоящего. И если оно у вас есть – не обязательно носить фамилию моей мамы. И не обязательно иметь красные волосы. У самих Узумаки они сплошь и рядом красными не были – просто, ксо, получившие по итогам обучения протектор в довесок, символом, получали небольшой флакончик краски для волос. И дальше уж добывали себе такое же сами. Типа, голым на улицу генин выйти ещё может – а вот с неокрашенными в красный цвет волосами уже позор.
Хотя, конечно, рождение «настоящих» красноволосых в семьях Узумаки считалось благословением светлых ками. Вот и моя мама, и госпожа Узумаки Мито были красноволосыми. А поскольку они особо не жали знания от почтенного Шодай и не менее (а для меня так и более!) почтенного Намикадзе Минато – можно сказать, что клан Узумаки передал эстафету нам, Скрытому Листу. Так что по части печатей и барьеров мы – лидеры среди прочих гакуре. Правда, стараемся особо с этим не выделываться и не кричать слишком громко. Узумаки, знаете ли, уже докричались. Вот кому нужно из заказчиков – тот знает.
По-настоящему бесценно фуиндзюцу в стандартных сигнальных барьерах, в запечатывании больших объёмов чего-нибудь этакого в стандартный на вид свиток, ну и во всяких бытовых мелочах. У некоторых красноглазых пижонов в буфете вообще фуин-кружки стоят: налил кипяток, и кипятком он хоть месяц останется, пока печать не разрядится. И холодильник такой же, в общем-то: большой шкаф, в который можно ставить вечером горячий рамен рядом с шоколадным мороженым. Рамен с утра так и останется горячим, а мороженое, само собой, не растает. Плюс всякие полезные мелочи типа печатей «прочность» на особо ценную мебель. Они, конечно, тоже облегчают жизнь, но так чтобы уж намного… ну сломает помеченный такой печатью стол та же Сакура не с одного удара, а с двух. На что-нибудь живое и даже на одежду, на живое надетую, поставить не выйдет: грёбаная интерференция чакры, и не спрашивайте меня, что это такое.
Куда полезнее возможность запечатывания предметов. По уму, можно было бы ещё на миссии в столице поискать кого-нибудь из тех, кому нужно срочно доставить много груза в Коноху, сговориться с ними по оплате и запечатать всё в свитки. Проблема в том, что возвращались мы тогда не в Селение, а к жабам, и тут уж поди угадай, когда нас обратно ждать в нашем-то мире.
Есть ещё, конечно, барьеры самых разных видов, но… Барьером можно встретить атаку какого-нибудь площадного ударного дзюцу, но надеяться в бою только на барьеры – ну, не выйдет. Проблема, в общем, стандартная: одной обороной бой не выиграть. Сделаешь барьер одинаково прочным по всей площади – противник сосредоточит ударную мощь на небольшом участке и прорвёт оборону. Укрепишь только узловые точки – враг нащупает уязвимое место и опять же тебя достанет. Да и затраты чакры на барьер обратно пропорциональны (будьте прокляты алгебра с геометрией, но я их всё же выучил!) накрываемой площади. Так что даже та милая штука, что Шодай подвесил над Конохой, – это одна большая здоровая «сигналка». Если по нам бабахнет метеорит размером со Скрытый Лист… ну-у-у, возможно, секунд пять этот барьер и простоит. А возможно, в сущности, и нет.
Вот и экзамен у меня вышел такой, хм, своеобразный, спасибо клану Учиха в лице единственного его члена в Конохе. В смысле, теорию я после нескольких лет с Джи знал не хуже уважаемой Дзихико Сёри, отставника Корпуса, владелицы собственного магазина для любителей и профи в фуин, и не особо уступал Дятлу из Барьерного Корпуса. Ну, как не уступал… эти почтенные, конечно, были жутко опытными. Будь у нас этак с полсуток – меня бы, конечно, загоняли и нащупали бы уйму недочётов, но у нас было часика полтора. А ещё некоего будущего Хокаге пару лет по фуин гонял Джи, да и Какаши-сенсей, как оказалось, в нём не полный ноль. Так что великий (в будущем) Узумаки Наруто самую малость жульничал. Знания-то не совсем мои, я просто неплохо их усвоил, а у экзаменаторов не было таких учителей, как у меня, даттебайо!
Практика нумер один свелась к выяснению, не кривые ли у меня руки и не создаю ли я вместо печатей на усиление прочности, облегчение веса или там охлаждение температуры одни только взрывные (в неизвестный заранее момент времени) шики. И тоже всё прошло так-то неплохо. На руках меня, конечно, не носили, но Сёри-сама предложила помочь с реализацией тех печатей, что она сочтёт достаточно качественными. За двадцать процентов с выручки, х-ха! Каждый, понимаете ли, норовит нажиться на маленьком беззащитном джинчурики.
Дятел, верно оценив моё настроение, зазывать к себе не стал. Мол, вот попашете боевиком, юноша, лет так пять-семь, тогда сами будете очень проситься к нам в штат. А мы ещё и подумаем… какую премию к базовому окладу подмастерья прописать. То есть взять, конечно, возьмём, но не раньше, чем желание спасать принцесс и бить разных негодяев потихоньку сойдёт на нет. И приступил ко второй части практики. Вот тут-то и пригодился квартал напарника.
Клановые районы на самом деле не ахти какие крепости. Разве что у самых старых семей есть серьёзные барьеры и укрепления, вот вроде тех же Хьюга. Да и в квартале дедули сенсей новой тройки Ино-Шика-Чоу не советовал гулять в неположенных местах. Учиха, к своему несчастью, многие привычки Тёмной Эпохи притащили в Скрытый Лист, и уж их-то квартал был вполне себе здорово укреплён. И защищён мощным, всегда готовым включиться на полную, барьером, в котором, ко всему прочему, в своё время здорово покопались мама с папой. В итоге – четыре опорных фуин-узла барьера, то есть дорогущие сферы из чакростали, покрытые печатями, к ночи резни были автономны друг от друга. Либо продави барьер, либо нащупай и точечными ударами выбей все четыре.
Как говорил Джи, это в своё время клан и сгубило. Каким-то образом один ублюдок, у которого с Саске были общие родители, устроил так, что барьер врубился на полную. Когда Итачи-бака начал свою акцию… пока ещё Барьерный Корпус определил, что у Учиха какая-то херня творится, пока туда стянули тех, кого можно было сорвать с дежурства (мало ли, вдруг это отвлекающая акция перед главным ударом), пока наконец этот долбаный клановый барьер, работавший на полную, перегрузили… к тому времени единственным живым человеком в квартале был мой приятель. Спавший очень недобрым сном и видевший, ксо, очень недобрые сны.
Ну, у нас всё было не так экстремально. Барьер мы запустили на пятнадцатипроцентной мощности, Дятел с несколькими своими сотрудниками атаковали, я с несколькими клонами защищался. Сюрпризом для барьерщиков стала маневренность фуин-узлов, даттебайо! Они так-то очень погано влияют на здоровье человека, который сунется к ним во время работы без спецкостюма – но не то чтобы сразу убивают. Мои клоны – это чакра и не более того, здоровье им без надобности. Нет, в итоге барьерщики три узла из четырёх всё-таки локализовали и выбили… а вот четвёртый так и не нашли в отведённое время. Блестящая победа!
Если не считать того, что этот самый четвёртый узел я и сам потом не нашёл. Нет, конечно, большое спасибо Ино-чан за доработку техники теневого клонирования, за возможность сразу отправлять куда подальше в подсознание воспоминания клонов, не помеченные как «важное». Но проблема в том, что тот сволочной клон, что перемещал потерянный четвёртый узел, куда-то его дел, а потом развеялся, как раз не отметив свои воспоминания как жутко нужные! И я их, видимо, в горячке боя и «забыл». В итоге – поздравляющие меня ребята из Барьерного Корпуса, кирпичное лицо Учиха, поясняющего Дятлу насчёт особо секретных мест специально для фуин-узлов, и тот же самый Учиха, пополам складывающийся от хохота после объяснения ситуации. Это, скажу я вам, зрелище уникальное. Думаю, я – первый и, возможно, последний человек в Конохе, который такое видел. И это при том, что потерянный узел даже и чисто по весу чакрометалла стоит как не знаю что, а уж учитывая сложность и уникальность предмета… думаю, вся полиция Учиха, доживи она до сего дня, сейчас искала бы отсюда и до заката. Исключая ту её часть, что послали бы допрашивать и пытать меня.
С Саске вообще что-то в последнее время жутко странное творится. Я уже пару раз его на этом ловил: то веселье не пойми откуда, даже с дурацкими шуточками, то вдруг взгляд типа «жаль, я в последний раз всё это вижу, завтра пойду умирать». То жуткая целеустремлённость, вспомнить хоть, как он подробности по будущему экзамену выбивал, то вот эта миссия с Курама, на которую он почти рукой махнул. Ну, типа, миссия и миссия, Курама себе и Курама, пусть будут.
Как бы то ни было, в положенный срок наступил полдень, когда мы спокойно себе выдвинулись на встречу с почтенным главой клана Курама, неким Ункаем-сама.
Знаю, для шиноби сильно за 17 по физическому возрасту это звучит идиотством, но о самой миссии мы до последнего момента не особо задумывались. Нет, безвылазно на Мьёбокузане мы не сидели, гоняли нас и по миссиям, потихоньку повышая уровень сложности, не давали спокойно спать и на горе жаб (в итоге Конохе-12 пришлось ввести совместное сменное ночное дежурство). Да и то столичное дело, где мы по пути снесли целую «фальшивую деревню», забыть сложно. Но всё равно – расслабились. В конце концов, миссия рядом с Селением, в нашем, хоть и мутном клане, и даже если эту Якумо-чан Сакура с ходу не вылечит… ну, авось что-нибудь да придумаем в конце концов.
Так что – какая там особая подготовка? Я вот после экзамена наконец забежал в первый раз в «Новый Ичираку» и тихо прифигел. Нет, старое доброе заведение старика Теучи очень уютно и удобно, но с новым, где заправляет сестричка Аяме, не сравнить в некоторых отношениях. Считай – вполне такой нехилый ресторан, аж двухэтажный, и на втором будут отдельные… как это называется? Комнаты, что ли, кабинеты, ну или такая фигня вроде этого. В общем-то, уже вроде как всё уже почти готово, но я, понятно, особо не осматривался. Нахрена мне тот второй этаж, если и на первом вкусной еды завались? Хорошо ещё, не забыл после экзамена одного клона засадить за чтение папки с данными по миссии.
В общем, нашлось, что обсудить по дороге к этому Украю из Курама и без его клана. И тут слегка отожгла Сакура. Наша розововолосая фурия до того насела на своего наставника, что легендарный саннин, она же легендарная неудачница, кое-что всё-таки сдала. Правда, только по третьему этапу, до которого ещё и дойти надо. И дожить, да.
– Вообще-то, жеребьёвка боёв считается случайной, – верхние пути верхними путями, но иногда приятно просто неспешно пройтись по отличной накатанной дороге, сквозь недурно ухоженную и прибранную рощу. Особенно приятно при этом смотреть на состроившую лукавую мордочку зеленоглазую девушку с офигенно красивыми розовыми волосами… да и просто офигенно красивую. – Но, но, но. Есть, как говорится, некоторые детали.
– Сакура, – на некогда абсолютно кирпичной роже моего напарника явно читался нешуточный интерес. – Мы знаем, что ты у нас умная и способная. Давай к делу.
– Ну-у-у, – этак чуточку обиженно протянула девушка, – никакой интриги… ладно, к делу так к делу. В общем, наставники прошедших в третий этап иногда договариваются, с одобрения судей, чтобы их подопечных свели в поединке. Например, если всё будет в порядке на первых двух этапах – своего противника по первому раунду я знаю. И ещё одного, дальше по сетке, скорее всего, тоже.
– Понятно, – кивнул Учиха и к чему-то прислушался. И правда, где, вообще-то, Широмару? Вроде наш нинкен ещё минут двадцать назад где-то рядом ошивался. – С первым ты должна справиться, а вот второй – это проблема.
– Что-нибудь придумаю, – мило, очень мило улыбнулась ирьёнин седьмой команды. Так мило, что на месте этого самого второго я бы подумал о сдаче заранее. Кстати, первый противник, второй противник… это Сакура вообще о ком?
Когда я это спросил вслух – оба как-то одновременно и почти одинаково вздохнули, переглянулись и покачали головой. Потом девушка легонько ткнула меня кулаком в плечо, и пояснила:
– Ну, не догадался, тугодум ты наш – и ладно. Тебе, между прочим, тоже будет сюрприз. С тобой на третьем этапе хочет сразиться одна девушка.
Э-э-э, чего? Драться с девчонкой? Ну его нафиг, в конце концов! Чего это я не с самым крутым бойцом сразу дерусь? Ну, кроме Учихи, конечно, его лучше оставить на закуску.
– Не-е-е-ет, Узумаки, решать будешь не ты, – мило захихикала Сакура, и на секунду-другую сердце так и защемило. Вдруг показалось, что это – всё та же миленькая скромная девочка, моя бывшая, всего-то типа с несколько дней назад, одноклассница… и видение сразу оборвалось, когда этот смех закончился проглянувшей ехидной улыбкой в стиле нового советника Хокаге с большими сиськами. – Говорю же, вопрос улаживают наставники. Так что если Джирайя-сама согласится – твой противник по первому бою третьего этапа тоже известен. Ну, если два первых этапа пройдёт.
– Я её хоть знаю? – самое паршивое, если напарница сейчас…
– Э нет, так не пойдёт, – Сакура важно подняла указательный палец и несколько раз качнула им из стороны в сторону. – Знаешь ты её или не знаешь – это информация, из которой ты можешь сделать выводы. В общем-то, вроде бы ничем таким жутко пробивным не владеет, но опыт у неё есть, так что жди подвоха в любом случае, – мило обрадовала меня напарница.
– Ксо… ну, может, Джи ещё и не согласится. Может, она уродина.
– Неа, – Сакура легонько зевнула, потянулась всем телом, стрельнула глазками в Учиху, который как-то очень старательно смотрел в сторону, и снова мило так, с хитринкой, улыбнулась. – Чего это она вдруг уродина? Очень милая девушка, точно тебе говорю. Джирайя-сама непременно согласится. Но личность твоей противницы, уж извини, не сдам. Не расслабляйся, будущий Хокаге-сама!
Вот же… вот как это вообще называется, а? Ну ладно, ладно, я ещё отыграюсь! Кстати…
– А что с соперником Саске?
– Хн! – выразил нешуточный интерес наш тайчо.
Сакура изобразила этакую ками скромности, толкнула навстречу друг другу пальцы рук, совсем как Хи, и подняла глаза к небу.
– А вот с нашим напарником всё сложно. Экзамен ещё и не начался, а у Какаши-сенсея уже десятка полтора предложений на первый бой. Сенсей сказала, что наш командир в итоге послал всех куда подальше и пошёл читать новую книгу Джирайи-сама. Так что Саске будет драться по жребию, в отличие от нас. Ну, и от тех, кто тоже договорится о противниках для себя. Естественно, всё это – с одобрения организаторов, если оно будет.
– Мне всё равно, – снова вдруг «потух» Учиха. – Я пройду любого.
Мы с Сакурой замолчали и уставились было на нашего тайчо с некоторой тревогой, но тут вовремя подоспел Широмару. Как по мне, что-то этакое беспокойное было в его гавках, но Саске просто пожал плечами.
– Эти мне Курама… похоже, нас пригласили не в поместье главы клана, а в «соловьиный дом». Этакая переговорная, только очень большая. Широмару почуял троих шиноби уровня сильных чунинов, при этом – никаких ловушек, фуин и барьеров. В общем, место, которое не жаль при случае разнести вдребезги. Всё равно единственное ценное, что там есть, – какой-нибудь хитро укрытый путь для бегства. Фугаку-сама рассказывал про такое… у клана есть пара таких домов за пределами Конохи.
И вот тут как раз и пришла память придурка-клона, который фиг знает чем занимался и только-только сподобился прочесть данные по миссии. Ну и я решил слегка повыделываться.
– А мне с самого начала эта миссия показалась подозрительной! Почему это больной, этой Курама, послали заниматься Сакуру? Чего сама Цу-чан не сбегала, раз уж вернулась наконец домой? Похудеть, что ли, боится? И чего вдруг эту Якумо-чан охраняют не сами Курама, а наши из Корпуса? Это всё очень странно! Да ещё теперь и хитрое место для переговоров! Тут что-то неладно! И вообще, кто тут у нас подмастерье по фуиндзюцу – я или Широмару? Пока я не скажу, что в доме нет ловушек – мы туда не лезем!
Ну, я был готов, и потому от подзатыльника Сакуры увернулся. Саске только хмыкнул, крутанул невесть откуда взявшийся в правой руке кунай и так же невесть куда его убрал.
– Неудачник, будь проще и внимательнее слушай задание перед миссией. Курама ослабели, потому и живут сейчас не в черте Конохи. У них наверняка просто нет достаточно квалифицированных шиноби для охраны девочки. Вот позор-то, – напарник аккуратно поправил очки и продолжил, – неудивительно, что на глаза прочим кланам не желают попадать. Ну а «соловьиный дом» – это так, по старой памяти вражды с нами. Показушники… ну, или просто боятся, что в их поместье я разгляжу что-нибудь этакое интересное. В общем, не разводи паранойю, неудачник. Сейчас побеседуем с почтенным Ункаем-сама, разберёмся с этой миссией и будем готовиться к посиделкам. В конце концов, завтра – великий день.
– Э-э-э-э, какой? – со всей этой суматохой я и на календарь-то смотрел не особо часто. Вообще-то, у меня в квартире календаря и нет, как-то просто не нужен был.
– День рождения Саске, балда! – ну да, ну да, у Сакуры-то подарок наверняка готов… был. Этак уже с месяц назад. Тьфу, совсем закрутился… ну и ладно, подберу что-нибудь из стыренного в Лесу Смерти, навешаю парочку печатей, и пусть наш глазастик этим забарывает неизвестного противника на третьем этапе.
Мысль о том, что раз уж этой самой Якумо-чан требуется квалифицированная охрана… более квалифицированная, чем способен обеспечить какой-никакой, но клан шиноби, догнала меня уже на входе в чудный милый особняк на три этажа. Без единой сигнальной даже, не то что защитной, печати, с широко распахнутыми дверями и ожидающим около них седобородым стариканом самого благостного вида. Что уже заставило насторожиться Узумаки Подозрительного: старикан, как-никак, был при протекторе и с какой-то на рукав повязанной тряпочкой (видимо, гордым символом гордого клана… но так-то тряпочка себе и тряпочка). А шиноби, доживший до старости, опасен просто по определению.
И вот прямо с дверей – да что уж там, прямо с приближающегося вида особняка, всё так и дышало роскошью. Я, может, и дуб дубом, но всё-таки вполне себе нахватался кое-каких навыков работы по дереву. И вообще хочу со временем стать не хуже какого-нибудь заправского плотника… так вот, строили этот особнячок по принципу «насрать на затраты». Лучшие материалы, дорогущие ковры и даже на взгляд полного невежды очень неплохие картины по стенам, встречается и оружие – дорогое, парадное, отделанное серебром и недешёвыми камешками. Ну, наверное, недешёвыми.
В принципе, учебные команды так-то учат определять стоимость всякого разного… чтобы правильно трофеи в случае чего поделить, ага. Ну и заказчики иногда норовят слегка кинуть с оплатой, так что полезно бывает уметь отличать алмаз от стекляшки (если мы ещё, конечно, дорастём до миссий, за которые алмазами расплачиваются!). Но у нас масса вот таких небесполезных мелочей в учебный курс не попала: не до них как-то, пережить бы визит в Лист лучших генинов великих стран. Но и без того ясно было: домик строили для разговоров с Очень Важными Персонами и нам положено было проникнуться. Как сопливым генинам, ага. Но вместо этого я вытащил из памяти всё, что о подобных ситуациях говорил Джи. Не то чтобы этого было много, но кое-что всё же удалось выудить.
Самый плохой признак – это когда на подобных встречах не предлагают никакого угощения. То есть вообще ничего, даже мелкой чашечки чая. На такое хамство по отношению к последнему Учиха местные хозяева (пафосный, выряженный, нарумяненный (!), с шикарным веером глава Курама, весь себе седой, хоть и крепкий, широкоплечий мужик и представленный старейшиной сухой дедуля с длинной белой бородой, встретивший нас на входе) всё же не пошли. Они, гады, объявили, что визит преждерождённых для Курама – высокая честь, которую непременно нужно почтить чайной церемонией. По полному, мать её, ритуалу. Ибо почтительность, обходительность, правдивость и вся такая хрень. А почтительность без ритуала – вообще самоистязание, да. Что исправно записал в свиток как мудрое хозяйское изречение третий участник встречи от Курама. Секретарь, помладше двоих больших боссов, чуть сгорбленный, да и одет попроще.
Нет, так-то жаловаться, с одной стороны, было не на что: офигенный душистый чай с какими-то травками (Сакура чуть прикрыла глаза, потом ненароком скрестила пальцы рук и подвинула к себе чашку. Ага, не отравлено), вполне себе достойные сладости и вроде мирная беседа… о чём угодно, кроме дела. Вообще о чём угодно, включая столичное житьё-бытьё. Что должно было намекать о том, что Курама известна наша миссия в столице Хи но Куни. Но само по себе это нифига не впечатляло: мы там, в общем-то, ни от кого не прятались.
И тянулась себе тягомотина, и тянулась… может, даже и недолго тянулась. Но мне всё это поперёк души, так что вроде как целая половина вечности прошла! Хозяева на входе даже предложили сменить одежду на торжественные хаори и праздничное кимоно для милой девушки, церемонии-то ради. Ну, такое мы проходили в Академии на третьем курсе (я-то, конечно, узнал уже потом, во время «второй учёбы»). Так мы и отдали свою одежду, даттебайо! Комбезы с заботливо упрятанными полезными вещичками, нарукавники с запечатанными сюрикенами, и я уж не знаю, какая там ядовитая дрянь у Сакуры в её платьице запрятана.
А вообще, знаете, что приятно? Что не один ты на свете косячишь. Твои противники тоже иногда ошибаются. Хотя, конечно, какие они там противники, с протекторами-то Листа? Может, и должна нас была как-то сбить с толку вся эта чайная церемония, так непохожая на весёлые посиделки Конохи-12 на Мьёбокузане, но случилось как раз наоборот. Саске наконец стряхнул с себя это дурацкое благостное настроение, что у него ещё до встречи у Цу-чан развилось. Сакура тоже малость сосредоточилась и выдала командное «внимание». А самое главное – я, типа самый на этот раз настороженный, неожиданно вспомнил кое-что важное.
Ну, нельзя же вечно всё подряд заваливать, когда ты несколько лет тусуешься в одной команде с двумя самыми умными выпускниками своего потока? Вот и я малость понахватался соображалки – и у них, и у Джи, и у Какаши. Да и нужное воспоминание выхватить после этакой учёбы у Ино-чан стало куда проще, чем раньше. Так что в ответ на знак Сакуры я выдал свой. И получил «добро» от нашего тайчо.
Ладно, только сегодня и почти бесплатно на арене – неподражаемый и великий Узумаки Наруто.
– Слышь, тайчо, – приятно было только что не отбросить пустую чашку, схрумкать с чавканьем очередное печенье и только что не рыгнуть в холёные рожи этих суперклановых, – а как считаешь, что нам на ужин лучше подойдёт: свежий мисо-рамен из печати или всё-таки шашлык от Чоуджи? У меня ещё с килограмм где-то осталось. Конечно, не так много, но Сакура не будет, ей фигуру беречь, а нам вроде как раз.
– Хн!
– Чего это я не буду? – только что не подскочила на ровном месте прямо со скрещенных ног Сакура. Маленький секрет: она тот ещё любитель покушать, и потолстеть ей, с учётом того зверства, что Цу-чан называет тренировками, не светит. – Как раз выйдет всем по умеренной порции, нечего на вечер набивать брюхо. Кстати, если что – я дежурю первой, как обычно. Ирьёнин – главный человек в команде, ему нужно хорошо высыпаться.
Как я и ожидал, секретарь только чуть приподнял бровь и типа продолжил протоколировать встречу. Как настоящие, мать их, переговоры глав кланов. Строго говоря, Саске и есть глава клана. Точнее – будет, когда станет совершеннолетним, ибо пока что он – генин. Формально – тринадцатилетний, с завтрашнего дня. То, что он теперь не сильно младше своего брата и, наверное, почти одного с ним роста (кто бы дал их по росту построить, в суматохе-то схватки), – никого не колышет. Мало ли у нас, шиноби, способов выглядеть так, как мы хотим выглядеть, начиная со сложного устойчивого Хенге и заканчивая самыми обычными стероидами для ускоренного роста?
Теоретически, конечно, я тоже могу попробовать объявить себя главой клана Узумаки. С точно таким же основанием, как и любой прохожий на улицах Конохи, даттебайо! В теории, конечно, моя мама – родственница госпожи Мито, которая таки была дочкой главы красноволосых островитян, а на практике – родство чуть ближе, чем у меня с легендарным первочеловеком (чтоб я ещё помнил, как там его по легендам звали). Но ведь и госпожа Мито главой Узумаки не была. Не бывать мне в клане, в общем, да ещё и главой. Что офигеть как радует: хотя бы тем, что не придётся на подобных вот чайных церемониях высиживать. И приличного человека изображать.
Так что нас, конечно, никто за глав кланов и не держал. Мужик в центре, глава Курама, нахмурился, склочный дедушка по правую руку веско (как он думал) произнёс:
– Уважаемые, помните, что вы находитесь в гостях древнего и уважаемого клана, и извольте…
– А не пошёл бы ты нафиг, дедуля, – вот с самого начала хотел это сказать! – По делу вам явно сказать нечего. Иначе бы давно сказали, и не нам, а врачам Госпиталя и шиноби Корпуса. Нихрена вы о болезни этой бедной девчонки не знаете. А ещё вы – слабаки, которых даже в охрану Якумо-чан не пустили. Вот прикинем сейчас с командой, чем ужинать будем, – и двинем уже на миссию. Не можете ничем помочь – так хоть не мешайтесь, даттебайо, при обсуждении действительно важных вещей! Так вот, Саске, я всё же настаиваю на шашлыке. А мисо-рамен можно и Сакуре…
По-моему, этим ребятам давно так прямо и нагло не хамили. Вот и тормозили они минутки полторы. Но потом – лёгкое движение левой ладони от главы, и дедушка справа от него уставился прямо на меня.
– Прямодушие без ритуала – грубость, молодой человек. И поэтому…
Вот тут-то у меня как будто под черепом и зачесалось. Знакомое, знакомое ощущение вторжения чужой чакры. И будь я сопляком, вчера выпустившимся из Академии, – хрен бы я чего сделал с этим гендзюцу, которое склочный старикан начал уже на первом слоге своей фразы. С гендзюцу вообще вечные заморочки. Это ведь целая ветвь искусства шиноби, такая же многообразная, как ниндзюцу. Поди догадайся, на что настоящий мастер подвесит начало своей заморочки: то ли на жест, то ли на взгляд (как большинство и делает), то ли на запах, то ли на фразу. А Курама вроде как мастера и есть.
Только до парня с шаринганом конкретно этому дедушке далеко. И потому, до полусмерти умученный в своё время тренировками с Саске, атаку я отбил. Я – ветер, я – ураган… и чакра Фуутона сбивает ток чакры вражеской, прекращая гендзюцу. И я делаю несколько шагов. Очень быстрых шагов. Успеть взмахнуть правой рукой и выпустить из печати на рукаве торинаву, чтобы так называемому главе досталось гирькой по лбу. Выпустить из левого рукава нин-проволоку. Зацепить её за горло дедушки, шагнуть за спину, ещё раз крутануть, чтобы иметь возможность придушить, разводя руки, а не скрещивая правую и левую. Всё это – на скорости вольного разудалого Ветра. Окажись на месте противника Саске или тот же Рок Ли, фиг бы у меня всё это так запросто вышло, но мастера гендзюцу за редким исключением – игроки командные и частенько не особо хороши в тайдзюцу. Пока они зафигачивают свои иллюзии – их нужно прикрывать. Один в поле – не воин, потому в Конохе и работают командами.
Предсказуемо секретарь и ухом не повёл, продолжая типа что-то в свитке писать.
Изображавший главу оказался крепким типом: он не то что не вырубился, он ещё и осведомился, что за херню я творю.
– Для тех, кто давно не был в Конохе, даттебайо: применение дзюцу вне полигона либо без предварительного предупреждения считается нападением! – я чуть развёл руки, и тонкая стальная нить чуть сжала горло типа старейшины клана. – А в случае нападения того, кто старше по рангу, на генина последний может отбиваться всеми доступными способами. Так что скажите спасибо, что не убил. Уважаемый Ункай-сама, может, хватит этого балагана?
Само собой, обращался я к «секретарю». Ну и не забыл мельком глянуть на нашего тайчо. Саске картинно снял и протёр очки. Сакура, пожав плечами, выдала своё наблюдение:
– Почтенные «глава» и «старейшина» великолепно сохранились, – умение ехидничать наша розововолосая фурия позаимствовала у Цу-чан. – Биологически оба если и старше тридцати, то так, самую малость. С другой стороны, почтенный секретарь как раз-таки на свой возраст и ощущается.
– Чунин. Чунин. Оба – слабее «вратарей», Изумо-сана и Котецу-сана, но – чунины, – Саске двумя кивками указал на типа стариков. И гораздо уважительнее кивнул, а пожалуй что даже легонько поклонился настоящему боссу. Хорошо иметь за чёрными очками глазки, видящие потоки чакры и способные оценить их мощь в конкретном шиноби. – Джонин, пусть и не А-ранг. Неудачник, ты-то как догадался?
Ну да, старая добрая схема, испокон веков используется с немалым успехом. Сажаем на место босса «куклу», наряжаем её в дорогущую одежду, угодливо смотрим ей в рот, типа готовы любой приказ в единый миг исполнить. Ну а настоящий босс прячется в толпе слуг, охранников и всяких прочих там подайпринесишников. Ну а как догадался…
– Вы у меня умные. Вы у меня хитрые, напарники, – оставалось хихикнуть и выдать свою коронную лыбу. Удерживая, правда, на всякий случай проволоку, захлестнувшую горло фальшивого дедушки: мало ли, что ему в голову стукнет, ежели ослабить захват. – А я просто интересовался биографией Йондайме Хокаге. И по примеру Сакуры однажды заглянул в библиотеку для гражданских. Самые важные выпуски указов и новостей Администрации там есть. А в них была фотография с ингаляции Намикадзе Минато как Четвёртого Хокаге. Уважаемый Ункай-сама там есть. Конечно, никаких подписей, но стоит он в одном ряду с почтенными Хьюга Хиаши, Яманака Иноичи, Абураме Шиби, Учиха Фугаку и прочими. Вы почти не изменились, Ункай-сама.
– Неплохо сработано, – усмехнулся Саске и, покончив со своим чаем, небрежно отодвинул кружку почти к краю стола. Этак недолго и разбить настоящий сунский фарфор, который уйму порций рамена стоит! – Ингаляцию с инаугурацией ты, конечно, перепутал, но в остальном – всё здорово. Ну ещё мог бы центрального бить сильнее – как видишь, он не вырубился.
«Центральный», явно заработавший сотрясение мозга, злобно уставился на Учиху. Я чуть не развёл руками, но вовремя вспомнил, что это движение оторвёт голову второму Курама.
– Ну извини. То, что это – здоровые молодые охранники, я как-то не просёк. Думал – какие-то левые деды, которых всё равно нифига не жаль.
И вот в этот момент «секретарь» наконец свернул свиток, тяжело вздохнул и уставился на меня. Я приготовился было отбивать ещё одно гендзюцу, но до такой пакости настоящий глава Курама всё же не опустился.
– Молодые люди, я бы попросил вас успокоиться и взять себя в руки.
В своё время, в дни до основания Конохи, почти из ниоткуда, из сущего небытия и неизвестности вынырнул клан Курама, присоединившийся к Скрытому Листу уже сильным и могучим, лишь самой малостью уступающим тем же Шимура или Хьюга. И клан сильнейших мастеров гендзюцу не остановился на этом. После ухода Мадары, после смерти Шодай, с началом увядания Сенджу клан Курама почти сравнялся по силе и влиянию с самими Учиха.
И, как водится с сильным и влиятельным кланом, у Курама имелись свои скелеты в шкафу.
Один из богатейших людей Хи но Куни, оставивший после себя «Назидания потомкам», как-то сказал: я готов дать ответ любой ревизии, даже самим светлым ками, по поводу каждого из своих рё, ибо заработаны они честным и тяжёлым трудом. Кроме первого миллиона.
С кланом великих иллюзионистов было нечто похожее. Долгие десятилетия во времена Воюющих Кланов, в эпоху разрозненности они копили силы и знания, приумножали богатства, вели очень дорогостоящие и крайне сомнительные исследования и в конце концов вышли на свет во всей своей силе и скоро пришедшей к ним славе.
Вот только их «первый миллион»… некогда ставший основателем клана весьма непростой шиноби заключил соглашение с демоном. Именно заёмные сила и умения помогли собрать вместе других непростых шиноби, назвать их кланом и начать путь. Это и был «первый миллион» клана Курама.
А сделки с демонами никогда не обходились дёшево. Трудно сказать, что именно нужно на самом деле существам, чья природа так сильно от человеческой отличается, но почему-то всё сводится к одному: дорвавшийся до воплощения в человеке обитатель ада (впрочем, это место каждый народ когда-то именовал по-своему) начинает… буйствовать. В лучшем случае, если демон достаточно мелок, это всего лишь мелкие злодейства. В худшем – массовые убийства, крайне сомнительные по любым меркам сексуальные практики, ложь и обман (и отнюдь не по поводу «кто съел мою кашу и кто сидел на моём стуле»), гниль и скверна, разъедающая всё вокруг. Клан Курама очень даже был известен сотни лет назад, в эпоху войн всех против всех, – правда, под другими именами. И дважды этот клан истребляли, под этими самыми именами, почти полностью. К счастью или сожалению – оба раза предусмотрительные иллюзионисты оставляли и наследников, неизвестных врагам, и ключи к надёжно укрытым знаниям и средствам клана.
И в клане началась тихая, незримая миру война. Которая почти что и закончилась к моменту присоединения Курама к Скрытому Листу. Закончилась победой тех, кто считал, что о «первом миллионе», о демоне, давно пора забыть. Его сила в конечном итоге приносила клану только смерти и страдания. Последние, так сказать, демонопоклонники были истреблены уже во вполне исторические времена, что весьма удачно получилось свалить на потери во Второй и Третьей Мировых Войнах.
Клан эти потери, конечно, серьёзно ослабили, но, в конце концов, Курама всё ещё стояли высоко. Не чета тем же Сенджу, от которых и не осталось-то никого, кроме Принцессы Слизней. Всё ещё задирали молодые Курама молодых Учиха, и бои на полигонах отнюдь не всегда заканчивались в пользу красноглазых. Однако выяснилось, что забыть о «первом миллионе» так просто не получится. Демон, чей последний носитель был ценой десятка сильнейших Курама повергнут и уничтожен, вернулся. Вернулся в теле маленькой милой девочки, дочери двоюродного брата Ункая. Якумо-чан от рождения была хилой, нездоровой, слабохарактерной милой девочкой – но даже в этом хрупком теле хватило сил, чтобы устроить пожар, убивший двух неслабых шиноби. После пожара Якумо-чан осталась сиротой, но вот стоило ли её жалеть… записи происходившего несколько веков назад главы клана старались вести. И сходились они, изучая воздействие демона на реальность, в одном: для того, чтобы сила демона себя проявила, ему нужно «дать дорогу». Как минимум – позволить сделать то, что он сделать хочет. Ну а чего демоны хотят – смотрите, как говорится, выше.
Конечно, чтобы получить внятные доказательства соучастия Якумо-чан в убийстве родителей, нужен был полноценный допрос в отделе Пыток и Дознания, и такого рода допрос Сандайме Хокаге, разумеется, санкционировать отказался. Но – уж слишком важный вопрос стоял на повестке дня. Вопрос выживания целого клана, а возможно, и самого Скрытого Листа. Так что… если есть сомнения – сомнений нет!
Увы, на дворе стояли не времена Воюющих Кланов, когда глава рода был волен в жизни и смерти любого из своих. Сарутоби Хирузен наотрез отказался решать вопрос так, как должно было решить его с самого начала, и взял бедную, чтоб её, сиротку под свою защиту. Охрана из АНБУ, лучшие ирьёнины Госпиталя, персональный наставник из джонинов (раз уж нет возможности обучать дитя в Академии) и назидательное пожелание клану не делать того, чего делать не следует. Курама Ункай прекрасно знал, что гуманность Сандайме имеет свои рамки и пределы, и потому отступился. До времени.
И увёл клан из Конохи – опять-таки до времени, когда у семьи Курама не будет такого скелета в шкафу, как демон Идо.
И сейчас это время наступило.
Вот за что можно уважать старых, поживших и опытных шиноби, так это за умение живо навести порядок. Ункаю этому, конечно, до Цу-чан далеко, но всё равно: р-раз – и оба типа, оказавшихся на поверку всего-то загримированными охранниками, свалили нафиг. Правда, «дедушка» напоследок очень внимательно меня оглядел. Мол, земля – она круглая, Коноха не такая уж и большая, глядишь, и свидимся. Ну, я что, против? В конце концов, мы уже почти подружились! А для друзей мне ничего не жалко: ни ударов, ни бросков, ни дзюцу. Два – и «секретарь», переставший валять дурака, уже пытается строить взглядом нас. Это он, конечно, хватил, куда ему пробуравить глазами последнего (надеюсь, уже скоро – последнего!) красноглазого и ученицу саннина, но, во всяком случае, тайчо поймал мой взгляд и этак невзначай коснулся переносицы. Ну, значит, пока никого бить не будем. Пока.
Глава Курама, как мне кажется, наши переглядки заметил, прочёл и оценил. А потом чуть улыбнулся и занял центральное место напротив нас. И наконец тоже налил себе чай. Отхлебнув несколько глотков, Ункай решил, что с паузой довольно, и начал своё дзюцу разговора.
– Неплохо. Очень неплохо для учебной команды. Правильно ли я понял, Учиха-кун, что Вы уже пробудили семейное наследство? Очень уж точно оценили наши силы и уровень.
Саске пожал плечами, снял очки и наглядно продемонстрировал всем, желающим убедиться, первую запятую своих жульнических глазок.
– Совсем хорошо, – чему-то обрадовался старикан. Хотя он-то на свете пожил, должен был сталкиваться ещё с взрослыми живыми Учиха и, даттебайо, наверняка знает, если не совсем тупой, что шаринган хрен нае… в общем, трудно обмануть это жульническое додзюцу. Это я вам как большой специалист говорю, уйму раз пытался. – Итак, Коноха прислала команду, в которой – Учиха с шаринганом, ирьёнин с курсов подготовки от самой Сенджу-сама и потомок Узумаки. Про Вас, молодой человек, ходят интересные слухи, вплоть до того, что Вы у нас – не то вместилище Девятихвостого, не то сам Девятихвостый во плоти, – Ункай очень уж по-доброму улыбнулся и снова приложился к чаю. Кстати, неплохо бы тоже ещё немного выпить: сейчас пойдёт самая подробная беседа по миссии, будет не до того. А чай офигенен… да и сладости тоже… мням… и вообще – поперёк горла мне эта тема про слухи и демона. Я что, виноват в том, что папе некуда больше было зафигачить Девятихвостого, кроме моей тушки?
Судя по всему, на моей роже что-то этакое отразилось и джонин из Курама это уловил.
– Не волнуйтесь, юноша, я прекрасно знаю, как такие слухи возникают. Достаточно сделать мелкую пакость, простительную в молодости, какой-нибудь вредной старухе – и слово здесь, слово там, пара выдумок… и вот уже у нас не резвый по молодости ребёнок, а сущий демон. Слухи так же легко и умирают, поверьте. Вот отличитесь на какой-нибудь миссии – живо станете героем. А болтуны, в глаза не видевшие хотя бы след настоящего демона, быстро заткнутся.
Саске переглянулся с нашей розововолосой, и Сакура в свою очередь чуть шевельнула пальцами. Ну, пусть играет.
– Хотите сказать, Ункай-сама, что Вы настоящего демона видели? Это имеет отношение к нашей миссии?
Главный Курама вздохнул, зачем-то оглядел стену собственного домика с понавешанным парадным оружием, а затем отодвинул от себя чай и сладости.
– Значит, Вам ничего толком и не сказали, да? Что-нибудь вроде «больная девочка, необычная вредоносная чакра» и всё в этом роде? Увы, молодые люди. Ничейной чакры не бывает: даже за немногочисленными природными чакроаномалиями, как правило, стоит вполне конкретная личность. В бедной Якумо-чан запечатан демон, самый настоящий, в отличие от молодого человека, – Ункай легко кивнул в мою сторону. – Именно его чакра и прорывается через печать. И эта чакра губительна для всего живого. В первую очередь – разумеется, для нас, шиноби. Эту проблему необходимо решить, и решить именно сейчас, до начала экзамена. Иначе это может грозить всем нам бедой. Нет, не просто бедой – катастрофой.
Ксо! А ведь эта девчонка, которую я ещё даже не видел (фотография в выданном перед миссией досье не в счёт), оказывается, похожа на меня. Злобный квартирант с вредной чакрой внутри, за печатью. Но – катастрофа? Меня, конечно, по-разному называли, но вот чтоб сразу беду для всех устроить – это не ко мне. А девчонка-то вроде и не ахти как сильна, если мало того, что в Академии не училась – так ещё и ирьёнины за ней постоянно смотрят.
Где-то так же, наверное, рассуждали и напарники.
– Ункай-сама, не надо громких слов. Больше сухих фактов и полная откровенность, как на приёме у ирьёнина. Собственно, считайте, что Вы и есть на приёме у ирьёнина, – Сакура чуть поджала губы. Привыкла, надо думать, к сложным пациентам, из которых ещё фиг вытянешь, чем они там заболели и где они это ухитрились подхватить. – Например, Вы можете рассказать, что это за демон и откуда он взялся у Якумо-чан. Важной может оказаться любая подробность. На самом деле лично моё терпение не беспредельно. Мы вполне можем вернуться в Коноху и доложить как об отказе от сотрудничества, так и о демоне.
Если её наставница так же откровенна, как иногда Джи со мной, у неё свои понятия о «катастрофах». Были у Джи и одиночные миссии, и кое-что на пару с Цу-чан, когда позади всё плакало, впереди всё разбегалось, жуткий неодолимый враг с претензией на большую бяку всему миру впереди – и в итоге, знаете ли, вот он, мир, стоит себе и не шатается. За окошком вполне себе светит солнышко, цветёт вокруг этого домика на много шагов вокруг травка (мало-мальски крупные деревья заботливо вырубили, чтобы к дому незаметно не подобрались), птички поют, сладости к чаю… закончились. Судя по всему, за этим столом кто-то слишком много ест. Не иначе, Саске всё смолол, то-то до сих пор помалкивает!
А вот глава Курама как раз соловьём заливался. Ну вот не нравится мне чем-то этот тип, и всё тут!
– Думаете, в Конохе чего-то не знают? – горько усмехнулся старый джонин. – Это после нескольких лет круглосуточного наблюдения? Вас хотя бы поставили в известность о судьбе доктора Сусумы Охико-сан?
Я снова потянулся к воспоминаниям прочитавшего материалы по миссии клона и, разумеется, нихрена там не нашёл ни про какого доктора. Это может означать, что там ничего про это не было. Это может означать, что клон про это не читал или я ещё не добрался до этих воспоминаний. А заодно это может означать, что этот ушлый тип, подставивший двух болванчиков как главных боссов, развешивает нам рамен по ушам. И никакого такого доктора нет и никогда не было.
– Я слышала, что с Сусумо-сама произошёл несчастный случай, – последнюю версию Сакура ненароком только что отправила в мусорное ведро. Уж кому как не ей знать, кто у нас там в Госпитале есть, а кого у нас там нет.
– В каком-то смысле это верно, – Ункай откинулся на спинку кресла, прикрыл глаза, затем уставился на нашего медика и чуть склонил голову влево. – Нападение демона, специализирующегося на гендзюцу, очень, очень сложно назвать счастливым случаем. Доктор мог бы попробовать бежать, но Сусумо-сан предпочла остаться. Она постоянно вводила себе лекарства… не знаю, право, какие именно. Что-то, позволяющее оставаться в сознании, несмотря на давление извне, тебе виднее, девочка. И всё это время, оставаясь в сознании, она описывала свои симптомы, признаки ухудшения самочувствия, возможные характеристики и особенности воздействия твари…
– Если это – стимуляторы мозговой активности, – Сакура аж задохнулась и чуть сбилась, – но они же опасны, тем более – если постоянно…
– Мне трудно сказать, что именно убило доктора: эти самые лекарства или атака демона. Я прибыл под самый конец, и меня довольно быстро попросили удалиться, – глава Курама мельком глянул на меня, и я ему даже немного посочувствовал. В конце концов, все эти старые опытные шиноби не просто те, кто выжил, – они ещё и те, кто несёт немалый груз, на ком – ответственность за безбашенную молодёжь и борьба с угрозами, которые на эту самую молодёжь пока что боязно сваливать. – Свои записи доктор отправила с призывной летучей мышью кому-то в Коноху и только после этого позволила смерти вступить в свои права. Собственно, поэтому вас и прислали. Демон, видимо, всё же нашёл возможность преодолеть печать, и его необходимо остановить. Более того – именно здесь и сейчас это как раз можно сделать.
Печать, говорите, нашёл возможность преодолеть? Интересно, каким образом. Мы – Коноха, а не что-нибудь там. У нас Девятихвостый мирно себе сидел запечатанный и не рыпался, пока, если верить Доброму Призраку, одна сволочь его оттуда специально не вытащила. И то пришлось соблюсти уйму условий и тупо ждать, пока они все сойдутся. Этот демон – сильнее Кьюби? Ерунда, о таком давно все хотя бы слышали бы. Этот демон – слабее? Тогда никуда он не денется, если запечатывал толковый мастер. Неумеху на такое дело не поставили бы.
Вот примерно это я и озвучил. Ну, кроме мыслей о Кьюби, конечно. Главный Курама чуть помедлил с ответом, и Сакура ещё раз напомнила: или полная, как на приёме у ирьёнина, откровенность – или мы разворачиваемся и уходим докладываться в Администрацию.
– Молодой человек отчасти прав, – Ункай всё-таки юлить не стал. – Печать вполне надёжна, и накладывал её человек, более чем разбирающийся и в фуиндзюцу, и в гендзюцу. Кроме того, этот человек достаточно долго работал с Якумо-чан и получил очень хорошую подготовку… в том числе – и нашу подготовку. Дверь надёжно заперта, но что, если ломящемуся в дом вору помогают изнутри?
– Что Вы имеете в виду, Ункай-сама? – с чего-то вдруг включился наш глазастик.
– Напоминаю в последний раз, – Сакура негромко, но очень веско припечатала. Видимо, как-то отследила намерение этого типа то ли соврать, то ли отмолчаться.
В конце концов джонин, вновь оглядев стены своего дорогущего домика (представлял, надо думать, как перерезает нам, таким любопытным, глотки своими парадными клинками с этих самых стен), только рукой махнул.
– Тот пожар, в котором погибли родители Якумо-чан… Это не было простым неосторожным обращением с огнём. Не было просто несчастным случаем. Демон убил родителей девочки. Но чтобы это могло случиться – девочка должна была сама этого желать. Желать очень сильно, и более того – определённым образом дать разрешение демону действовать. Фактически, несколько лет назад именно Якумо-чан убила моего бедного племянника и его жену. После этого Коноха взяла девочку под плотную опеку, пыталась обучать и лечить, а затем запечатала силу Якумо-чан. И вот демон снова действует. И снова – убивает.
Вот хотел бы я просто сказать, что этот старик звиздит и брешет, но вовремя вспомнил, что просто так соврать шарингану не выйдет. А в этой миссии, для разнообразия, парень с шаринганом – только у нас. И Саске, когда я ненароком взглянул на него, чуть кивнул и на пару секунд прикрыл глаза.
Нам не врали.
– Сложная ситуация, – Сакура подхваченным у меня давным-давно жестом почесала затылок. – У Вас есть какие-либо дополнительные рекомендации, Ункай-сама? Что-нибудь, что может помочь нам вылечить Якумо-чан либо укрепить её печать?
Мне очень, очень не понравился этот тяжёлый вздох.
– Есть, девочка, есть, – главный иллюзорщик… или иллюзорник? В общем, главный в клане мозгокрутов прямо-таки пригвоздить всех нас к месту попытался этаким грустным пафосным взглядом. – Прямо сейчас демон заперт в теле слабого телом и душой человека. Прямо сейчас его сдерживает печать. Он не сможет выскользнуть и не сможет более возродиться, если уничтожить сосуд. Убейте убийцу. Или, если так можно выразиться, проведите эвтаназию смертельно больного пациента. Если бы были какие-либо другие способы – их бы уже нашли либо мы, либо Коноха.
Нихрена же себе заявочки… первый раз в жизни нас пробуют подрядить поработать убийцами. Не защитниками, не телохранами, не защищающими Коноху и страну Огня воинами – а вот прямо убийцами маленьких девочек. Тем более – эту самую Якумо-чан охраняет Корпус, по приказу дедули! Этот придурок что, вообще мозгов лишился?
А вот поганец Саске поинтересовался чисто техническим вопросом. Ну, типа, как если бы речь шла о каком-нибудь не прополотом огороде.
– Почему такого рода решение не было реализовано давно?
– Иначе говоря, юноша, почему Курама сами не решили эту проблему? – горько усмехнулся наш собеседник. – Да потому, что новое воплощение демона мы определили только после этого пожара. Но к тому времени Сарутоби Хирузен уже взял девочку под свою личную защиту. Я не берусь судить, из-за чего это случилось. Возможно, Сандайме решил приручить силу демона и использовать её на благо Конохи. Мы все понесли тяжёлые потери в Третьей Мировой, – старший Курама только что не всплакнул, паскудник этакий, – и я, в общем, понимаю логику Хокаге-сама. Каждый, способный стать сильным бойцом, представляет немалую ценность для Селения. А возможно, наш лидер на старости лет стал слишком слаб и сентиментален и попросту пожалел девочку. В этом случае мы должны помочь ему принять правильное решение… или – принять это решение за него. Демон в союзе с убийцей родителей оставит сиротами очень, очень многих детей, если вовремя его не остановить. Сама судьба возложила на вас этот долг.
– Иначе говоря, – всю эту муть про долг Саске пропустил мимо ушей, – Вы опасаетесь либо не пройти охрану Корпуса, либо, в случае успешной ликвидации объекта, получить ответ Бога Шиноби. С Профессора вполне станется убить за такое не только Вас… С другой стороны, почему этого не должны бояться мы? Какую бы плату Вы ни пообещали – вряд ли она стоит того, чтобы до конца жизни скрываться от охотников Конохи. Это будет очень короткая и очень неуютная жизнь.
Вообще-то, его старший братец вполне успешно от этих самых охотников бегает. С другой стороны, лично я на это в жизни не подпишусь. За эти годы, и на Мьёбокузане, и во время миссий в нашем мире, нас потихоньку знакомили с тем, что такое Коноха. Да и Ирука-сенсей, и Джи-сенсей много чего рассказывали. И, честно говоря, я не очень понимаю, почему Итачи-бака ещё жив. Ладно ещё Орочимару – кроме офигенной силы, у него есть полувековой опыт, точное знание, как и что в Конохе устроено, уйма убежищ, да и вообще, он же чуть Хокаге не стал! А вот братец нашего Саске, хоть и капитан АНБУ – молодой ещё, в общем-то, парень (а уж теперь – ненамного и старше нас), не так уж много и видевший.
В общем, не знаю, как жив Итачи – но точно знаю, что если Коноха возьмётся кого-то ловить, со всем тщанием и упорством, то никакие деньги сами по себе не спасут. Может, дело в том, что дорогуша Итачи – часть Акацки, тоже очень неслабой команды? Ну, если оно и так, меня-то в эту команду точно не примут, даттебайо! И вообще, не собираюсь я ни девочек, напрочь ни в чём не виноватых, убивать, ни из Листа убегать куда-то.
Пока я нёс про себя всякую ерунду, Ункай-кун, чтоб его демоны драли, продолжал гнуть свою линию.
– Как раз вашей команде ровно ничего не грозит, кроме солидного вознаграждения от нашего клана. Очень старого, очень богатого как деньгами, так и знаниями, что за деньги не покупаются и не продаются. Очень возможно – они помогли бы решить Вашу главную проблему, Учиха-сан, – старикан слегка повысил по части уважительного обращения нашего тайчо. – Якумо-чан слаба. Вашу команду, в отличие от любого из Курама, подпустят к девочке, и уважаемой Сакуре-сан совсем нетрудно будет ввести какое-нибудь лекарство… ну и, скажем, не вполне чётко рассчитать дозу. Есть вариант, при котором на месте останется след от воздействия демона, и в этом случае вы трое получите поощрение ещё и от Администрации. Демон пытался прорваться, но седьмая учебная команда героически остановила непобедимого противника. Увы, Якумо-чан при этом не выжила. Наконец, даже если всплывут неудобные детали, – вот тут Ункай-бака улыбнулся этак умудрённо, с высоты прожитых лет глядя на нас, как на глупых юнцов, – компенсация нашего клана поможет примириться с некоторыми неудобствами. Благо эти неудобства будут минимальны. Ваша команда должна выступить на экзамене, и потому до него вы в какой-то степени неприкосновенны. Успешное же выступление, в которое я искренне верю, закроет почти любые вопросы. В конце концов, Якумо-чан к тому времени уже ничем не сможет помочь Скрытому Листу, а вот вы останетесь весьма ценными боевыми единицами.
Учиха выслушал всё это, приложил палец ко лбу и где-то минуту что-то там про себя обдумывал. А потом… потом просто кивнул: мол, теперь понятно. И «выключился». Точнее – скосил на меня глаза, потом потянулся за чайником и типа отрешился от всего, кроме, собственно, чая.
Ну и ладно. У меня тоже есть что сказать.
– Ункай-сама, – ой, не заслуживает старикан такого обращения, ой, не заслуживает… но за такое, какого он заслуживает, Сакура выдаст подзатыльник. Не любит она матюков, хотя сама-то иногда и выдаёт что-нибудь этакое заковыристое. – Ункай-сама, а ничего, что Вы предлагаете просто взять и убить слабую, ровно ни в чём не виноватую девчонку, чтобы всем стало хорошо? И не надо втирать про то, что эта больная бедолага взяла и убила двух здоровых опытных шиноби, тем более – своих родителей!
Саске пил себе чай и ни на что вроде как больше не обращал внимания. Сакура подала знак «осторожность», но мне было уже пофиг. Дедуган, который меня в первый раз в жизни видел, попытался по наивности мне что-то объяснить.
– Так устроен мир шиноби, молодой человек. В конечном итоге ради общего блага настоящий лидер обязан идти на непростые решения. И если это означает смерть одного человека, пусть, возможно, и не виновного в каких-либо преступлениях – что ж, такова жизнь. Вам ещё предстоит это понять, пока же просто смиритесь и прислушайтесь к мнению…
Мне было плевать, что там этот урод ещё собирается сказать.
– А кто-нибудь, вашу мать, пробовал эту самую жизнь устроить иначе? – Сакура было дёрнула меня за рукав, но я только отмахнулся, пожалуй, резче, чем нужно было. – Кто-нибудь, ксо, ну хотя бы просто попробовал? Чтобы – без подлостей, без предательств, без убийств ни в чём не виноватых людей, без всего этого блядства! Когда я стану Хокаге – я это всё исправлю, но до меня хоть кто-нибудь, кроме дедули, попробует? Или вокруг – одни идиоты и буйнопомешанные? Почему Сандайме Хокаге, человек вообще посторонний, защищает слабую девочку от её же семьи, от её клана?
Да, что и говорить, меня прорвало и я уже слабо себя контролировал. Сакура, глянув на отрешённо попивающего чай Учиху, отступилась и больше не пробовала меня остановить.
– Вы говорите, Ункай-сама, что девочка опасна? Она может кого-то там убить? У меня для Вас новость: лично Вы – тоже опасны. Как и любой шиноби. И Вы не просто можете – Вы планируете убийство, причём – своей же малолетней родственницы. А кто Вам покажется опасным завтра? Где, Вашу мать, та граница, за которую Вы не перейдёте, и есть ли она, та долбаная граница? Кого нужно убить, как бешеную собаку: бедную больную девочку или урода, желающего ей смерти? И не надо про демона! Коноха все эти годы пытается помочь Якумо-чан справиться с этим, и мы здесь для того, чтобы продолжить этот труд. И чтобы защитить девчонку от её же семьи!
Я слегка перевёл дух и попробовал добить прифигевшего старого урода.
– Я, знаете ли, сирота, даттебайо, и всю жизнь мечтал, чтобы у меня были родственники, хоть какие-нибудь. Представить не могу, чтобы кто-то хотел смерти своим близким за то, в чём они вообще ни разу не виноваты. И знаете, Курама-сан, в моей Конохе места таким, как Вы, не будет. Знаю, я стану Хокаге ещё не сейчас, и даже, наверное, не через год. И таких, как Вы, наверняка ещё много. Но я жизнь, ксо, положу на то, чтобы никогда больше в Скрытом Листе не убивали и не подставляли своих! И я…
– Достаточно, Узумаки, – Саске наконец покончил с очередной порцией чая и снова с чего-то «включился». – Думаю, наш уважаемый собеседник проникся. Детали мы обсудим наедине. Ункай-сама, у Вас в доме есть комната для медитаций либо для…
– Разумеется, Учиха-кун, – поднялся с полуслова понявший намёк глава Курама. – Прошу за мной… и не держите на меня зла, молодой человек. Надеюсь, ваша команда сможет так или иначе помочь бедной девочке.
Я рванулся было за нашим тайчо, но тут-то Сакура меня и остановила. И очень жёстко усадила на место. А потом придвинула стул и приобняла за плечи.
– Напарник, успокойся, – всплеск ярости сам собой как-то пошёл на спад. Очень уж Сакура красивая и такая милая… временами. Когда в ней просыпается та моя одноклассница, которую обучение у Цу-чан почти что и уничтожило. – Саске – не дешёвка и подписываться на убийство не станет. Всю свою ненависть он оставил для одного человека. Давай ему просто доверимся, у него, кажется, есть план.
Вот этого, честно говоря, я и опасался.
– Что, как всегда – гениальный? – можно сказать, что иронии и ехидству меня учил лично Джи-сенсей.
– Саске – гений, и это не пустые слова, – Сакура улыбнулась и взъерошила мне причёску. – Это я тебе как лечащий врач, прогнавший его через уйму тестов и анализов, говорю. И поверь, он очень уважает и ценит тебя и твоё мнение. Ты у нас, знаешь ли, тоже очень умный, когда не ленишься мозги включать, и это – тоже мнение лечащего врача. Давай просто подождём.
Ну, а куда, так-то, деваться-то было?