Я просеивал песок между пальцами. Песок – даже сейчас – был смешан с солью. Чёрной солью, и я даже что-то такое вспомнил из последнего года обучения на Мьёбокузане, когда мы иногда выходили в большой мир только вместе с Джи. Да и жабий старпёр напомнил. Премилая такая штуковина, раз в хрен знает сколько солонее обычной соли, используют в мясной промышленности, когда нужно типа обработать очень большой объём мяса и обычной соли уйдёт фигова туча.
А ещё – вроде как в древности за каким-то хреном до упора воевали две империи, поделившие мир (известный им, ага. До древнего материка они не добрались, да и та же страна Воды жила себе и в ус не дула). Вот, мля, не очень это понимаю: обе страны, по идее, были благополучны, с половиной-то мира за пазухой, живи, казалось бы, да радуйся. Но кому-то с обеих сторон захотелось больше, ещё больше… короче, так они и собачились до упаду. И вот кто-то, не помню уж кто (да и какая разница теперь-то?) таки победил. И снёс к хренам столицу противника. И засеял её солью, ага. Вот именно для этого: чтоб напакостить, чтоб непригодной для жизни засеянную местность сделать.
Я это не в учебнике истории, ясен пень, вычитал, это Джи рассказывал. Типа, поучительная история. Поучительна она была тем, что победителям ничего, в общем, хорошего вся эта срань не принесла. Уйма средств потрачена, захвачена разорённая территория с озлобленным на захватчика населением, нехилая часть лучших войск легла в землю во время ожесточённых битв и прочее бла-бла-бла. Вот именно после этой победы у оставшейся империи начались сплошные проблемы, и в конце концов всё для них кончилось плохо.
Для тех, кто пришёл на Узушио, всё кончилось в целом не лучше. Как-то вдруг некоторое время спустя в Скрытом Облаке нехорошо помер джинчурики Восьмихвостого, и нынешний приятель Киллера Би оторвался там не хуже, чем Девятихвостый у нас. Потом грянула сшибка Тумана и Облака, поскольку Сандайме Райкаге вдруг решил, что это ребята из Кири выпустили биджу. Чуть позже Туман вдруг решил, что Восьмихвостого каким-то образом выпустил Лист, и послал в нашу сторону всех семерых Великих Мечников разом (их старый состав вроде как тоже славно повеселился на Узушио). Как всем известно, их встретил почтенный Майто Дай, отец Толстобровика-старшего, так сказать… Матч Мечники, конечно, со счётом 1:4 выиграли, но всё, на что их хватило втроём — свалить в туман, прихватив с собой оставшиеся Мечи. А там и гражданская война в Кири грянула… в общем, вывод: вредно для здоровья устраивать массовую резню. Светлые ками накажут. Правда, подозреваю, им в этом слегка помогли ребята с символом Листа на протекторе.
Те, кто пришли на Узушио, постарались очень хорошо. Ма и Па в Режиме Отшельника помогли мне это выяснить перед тем, как вернулись домой. Земля была засеяна этой гадской солью. Источники воды тщательно смешаны с гнилью. Убивавшие моих предков постарались сделать всё, чтобы жизнь на Узушио стала невозможной. Единственное место, где есть растительность… сорняки и паразиты… только в городе.
– Собственно, — торжественно объявил за спиной белоглазый, – мы в данный момент находимся в гостях у Наруто-куна. Прошу ознакомиться со свитком.
Торопиться подниматься и что-то там такое читать не было никакой необходимости. Напарники и прочтут, и подводные камни вычислят, и, покопавшись, автора всей этой задумки вполне могут назвать. Я ещё раз, на остатках уходящей уже природной энергии, «прислушался» и «пригляделся». Сенмод без подпитки Ма и Па вот-вот закончится, и я ещё вломлю Джи за то, что он до сих пор, гад упёртый, не учил меня входить в Режим Сеннина самостоятельно. Это… это, наверное, с тем же шаринганом сравнимо: совсем другие возможности, совсем другое, ксо, в
идение мира.
– Интересно, – кто бы ожидал, что Сакура промолчит, прочитав что-то любопытное. – Пять Даймё и пять Каге великих стран признают остров Узушио собственностью клана Узумаки и его главы. Так, пункт четыре дробь один… и приложение два… ага. Получается, кто именно станет главой клана Узумаки, будет решать Хокаге, при условии, что претендент имеет доказанное родство с красноволосыми. В случае отсутствия такового… ладно, это уже не интересно, у нас, в конце концов, есть человек, который с гарантией — родственник тем самым Узумаки. Вот вернёмся в Коноху – и Наруто у нас живо станет главой древнего и сильного клана.
– Хн. Сильного?
Мне не нужно было видеть, как Сакура пожимает плечами и мило улыбается. Истекали последние секунды сенмода, и я всё ещё пытался нащупать хоть кого-то живого. Хоть что-то живое, отличное от мерзких сорняков на развалинах города. И ничего не находил. Только эта дрянь в городе, только мутный какой-то источник чакры чуть дальше и правее.
– Наш напарник и так-то не слабак, а будет ещё сильнее. Дойдёт до S-ранга – и сколько бы там у него народа в клане ни было, с этим нужно будет считаться. И это может помочь…
– Хн.
– Да, это пока рано.
Я ещё раз зачерпнул песок. И снизошло на меня… ну, что-то вроде озарения. Такое на меня иногда находит, чаще всего в бою или в особо тяжёлом спарринге. Как будто точно знаю, что нужно делать и что нужно сказать. Не зря же мы оказались на этом острове, не зря наш временный командир отослал охраняемый объект, то ись принцессу-актрису, на корабль всего лишь с клонами. И если так подумать: кто, как не он, мог повлиять на наш маршрут ещё там, в Конохе?
Ясное дело – те, кто отдают ему приказы и согласовывают все тонкости с заказчиком. То есть – кто-то из нашего командования. А значит…
Не так уж и сложно было показать пару условленных знаков из нашего внутрикомандного языка. Так что, услышав звуки резких шагов, короткое «Стоять!» от Сакуры и «чирикание» молнии, я уже знал, что у меня там, за спиной, даже и не поворачиваясь. Сакура, прихватив руки Куро-куна, нацелила ему в горло то ли кунай, то ли замаскированный под него шприц с чем-нибудь нехорошим. Ну а Саске – он, конечно же, удерживает в вовсе уж крохотной дистанции от сердца Хьюга катану своей мамы с пробегающей по лезвию чакрой Райтона. И тихое рычание Широмару. Что, собственно, и ожидалось. Мои напарники и наш нинкен – не слепые идиоты.
– Куро-семпай, – я не оборачивался к Хьюга, но знал, что прямо сейчас Сакура прощупывает его своим медицинским дзюцу на предмет повышенного давления, участившегося пульса и всего прочего; Саске, само собой, активировал свои жульнические глазки. Соврать не выйдет. – Нельзя несколько лет быть в команде с двумя самыми умными выпускниками своего курса и не поумнеть самому, хотя бы малость. Зачем ты притащил нас сюда? Совпадение или… Да нет, какое там совпадение. Этот свиток ты спокойно и в Конохе показать мог бы.
– Уважаемые, а просто спросить не судьба? – ну конечно, это, наверное, единственный Хьюга на всю Коноху, знакомый с понятием «сарказм». – Давайте уже уберём кунай от моего горла… и, Широмару, вспомни, что в детстве я кормил тебя гусиной печёнкой. Всё это…
– Проверка, да? – у меня два очень умных напарника, и Саске легко раскалывает эту загадку. Впрочем, я догадался чуть раньше – редкий случай, ага. – Кому-то стало интересно, насколько наш Наруто – Узумаки из Конохи, а насколько – Узумаки из Узушио?
Я всё ещё не оборачивался. Всё, конец сенмоду. Земля, пропитанная солью… как гнусно и мерзко это ощущалось. Я не сенсор без Режима Отшельника, но шиноби сами по себе довольно чувствительны.
Зачем такую мерзость сотворили те, кто когда-то пришёл на Узушио с войной?
– Проверка, – я не видел, как кивнул Хьюга, но я знаю, как он себя повёл. – В твоей лояльности, Учиха-сан, ни у кого сомнений в целом нет. Был бы ты нелоялен – просто натравил бы зверушку из Песка на Селение, когда контролировал это существо. Сакура проходила проверки во время работы в Госпитале, да и ручательство нашей нынешней Хокаге кое-чего стоит. А вот насчёт Наруто… скажем так, есть в Деревне люди, которые сомневаются, хотя бы и в его способности сладить с силой биджу и сохранить адекватность. Не нужен нам второй Ягура, второй Итачи… ну и да, Узушио – наш бывший союзник, но, но, но. Хокаге-сама, Сандайме, Джирайя-сама… они просто уверены, что Узумаки пройдёт любую проверку. Так что они согласились на таковую. И, в конце концов, уберите кунай от горла!
– Тут, пожалуй, попахивает не столько проверкой, сколько стресс-наблюдением, – въедливо уточнила моя напарница.
Я пожал плечами. Вот теперь, пожалуй, настало время подняться и развернуться.
– Народ, отпустили бы вы нашего командира. Он-то тут при чём? Ему приказали – он и выполнил. Тут я, пожалуй, погорячился. Извини, Куро-кун.
– Уверен? – хмыкнул наш тайчо, всё ещё удерживая искрившийся чакрой Молнии клинок у сердца бывшего пограничника. – А на приказ всадить тебе кунай в печень ты так же отреагируешь?
Что интересно, сам Хьюга особо и не волновался. То ли понимал, что никто его убивать не собирается, то ли побывал за свою насыщенную разными приключениями жизнь и в таких ситуациях.
– Так ведь не всадил же, – я улыбнулся и привычным жестом почесал затылок. – Напарники, отвалите от парня. Раритет ведь: относительно нормальный Хьюга. Всё оттого, что он довольно долго вне своего долбанутого клана гулял. Вот и у Хи то же самое: стоило её подальше от папаши и иже с ним убрать, и сами видите, ЧТО из неё выросло.
Такое редко бывает, но когда на меня
находит этакое вот откровение – даже Учиха, высокомерный умный и сильный засранец, вспоминает, что я – вообще-то, его будущий начальник. Так что он погасил своё крутое Райтон-дзюцу и сунул катану в ножны. Сакура изящно, плавно перетекла из-за спины Хьюга, скрыла в ножнах на поясе свой то ли кунай, то ли шприц. И Учиха встали у меня за спиной: Саске на шаг сзади и слева, Сакура на шаг сзади и справа.
– Куро-кун, давай закончим с проверкой, раз уж вопрос встал, – я посмотрел на заходящее солнце, выкрасившее горизонт в цвет крови… ну, или в любимый цвет волос клана Узумаки. И да, где-то поближе к этому самому горизонту, далеко за нашим кораблем, крутились еле различимые вихорьки. Знаменитые водовороты? – Я сожалею о том, что случилось с Узумаки и Узушио. Никто не заслуживает
такого. Я помню, что мама родилась здесь. Но её родиной это место не стало. Местные заправилы просто отправили маленькую сироту в чужое… союзное, но – чужое Селение, чтобы там в неё запихали самую жуткую тварь нашего мира. Настоящим домом Узумаки Кушины стала Коноха. Место, где у неё были друзья, любимый человек, семья. Мне жаль клан Узумаки… но мой дом – Коноха и Хи но Куни. Не Узушио. Я не собираюсь ни становиться главой Узумаки, ни заниматься восстановлением клана. Так что – к демону этот свиток, – я было собрался забрать у Сакуры это самое подтверждение на право владения островом, но она ловко убрала его подальше.
Я чуть обернулся к ней и постарался скопировать манеру Саске. Он умеет вскидывать только одну бровь, изображая лё-о-о-огкое такое недоумение.
– Слушай, будущий Хокаге-сама, не торопись ты рвать и изничтожать ценную вещь, – ворчливо заметила розововолоска, убирая свиток в рюкзак. – Её, знаешь ли, десять самых могущественных людей нашего мира заверили подписями, а ты – сразу и рвать. Глядишь, и пригодится!
– Для чего? – я надеялся, что звучало это внушительно и этак резонно, веско. – Ты где-нибудь вокруг видишь главу Узумаки?
– Остынь, Наруто, – Учиха положил мне руку на плечо. – В самом деле, всегда успеешь в крайнем случае у себя над камином повесить. Там видно будет.
– Долбанутого клана, да? – белоглазый осторожно погладил шею, словно проверяя, что она цела, слегка расправил плечи и крутанул на пальце кунай. – Ты бы, Наруто-кун, поосторожнее в выражениях. Я-то, в целом, понимаю твою мотивацию и где-то, между нами говоря, в чём-то с тобой согласен, но слишком уж ты громкий и иногда не по делу откровенный. Не хотелось бы, чтобы за такую откровенность тебе язык подрезали… если вообще не шею. Только дурак всегда говорит, что думает, и при этом не думает, что говорит. Первое ещё куда ни шло, врать сильным шиноби вообще лучше по самому минимуму, а вот второе – никуда не годится.
Хьюга оглянулся на кровавое заходящее солнце, скривился, будто вспомнил что-то неприятное, собрался было присесть, но не нашёл подходящего места. Реквизит со съёмок собрали весьма тщательно. Так что он только махнул рукой и продолжил. Что-то он, по-моему, и собрался сказать конкретное, но в последний момент опять сбился на общие слова.
– Понимаешь, Наруто-кун, место рождения, родителей, семью, клан – не выбирают, это тебе твой красноглазый напарник подтвердит. Случается, твои родители когда-то совершили то, что ты лично считаешь ошибкой. Или – совершили их родители. Или – их далёкие предки. Возможно, на тот момент это ошибкой и не было, возможно, предки не нашли другого решения… такое в жизни шиноби бывает: сплошь и рядом нужно хоть какое-то решение, прямо здесь и сейчас, последствия могут подождать. Но как бы то ни было: как ты отреагируешь, если при тебе кто-то назовёт Йондайме Хокаге долбанутым придурком, который допустил прорыв биджу и протрахал половину Селения? Или ещё хуже того: могут ведь и про Узумаки Кушину-сама что-то этакое высказать…
Я сжал кулаки, и скрип зубов, скорее всего, был даже на корабле слышен. Ага, доносились ре-е-е-еденькие тихие слухи, не без этого. Не все гражданские, да и не все шиноби, потерявшие в Ночь Демона друзей, близких, родителей, детей… ой, не все из них считают моего папу и мою маму героями. Находятся и те, кто шёпотом, между собой, треплется, что Красноволосая Сука выпустила демона: то ли не удержала по дурости и слабости, то ли специально, чтоб Конохе отомстить за Узушио. Типа, за то, что не помогли вовремя. Находятся и те, кто болтает, что Йондайме Хокаге всю битву с Лисом невесть где прошлялся, заявился под самый конец и как бы даже не специально допустил гибель уймы шиноби, чтобы… ну тут можно придумать многое. Болтают шёпотом, идиоты эти немногочисленны, но они – есть.
– Вот об этом я и говорю, – понимающе кивнул Хьюга. – Аккуратнее надо бы и со словами, и с действиями. В конце концов, пока что ты – чунин. Один из многих, не особенно и опытный, и до S-ранга тебе ещё ой как неблизко. Есть время для громких слов и есть время для тихих дел. Легко разбрасываясь словами, всё же помни, что ты при этом запросто можешь оскорбить дорогих кому-то людей. Не лучше ли иногда потерпеть и помолчать?
Я коротко оглянулся вправо, потом влево. Напарники всё ещё как бы подпирали меня плечами. И снова: то ли у меня что-то со зрением, то ли это место всё же не до конца стало обычным безжизненным островом, то ли просто глюки… но увидел я за спиной не только наших двоих Учиха. Где-то там, не во плоти, конечно, но вполне видимые, стояли ребята и девушки из Конохи-12, Джи и Цу-чан, почитывал свою книжку, легонько косясь в нашу сторону, Какаши-сенсей, показывал большой палец Толстобровик-старший, смолил, с интересом поглядывая, свою сигаретку Сарутоби-средний, покуривал трубку дедуля… были тут и наши младшенькие, новые лидеры пакостников Конохи, Конохомару с напарниками. И та девушка, Хараши Аяме, с которой я дрался на экзамене, вместе со своей миленькой сестрёнкой Миори, нашей однокурсницей. И девушка из Селения амазонок, всё время к демонам её имя забываю. И наши друзья из других Селений: Гаара с родичами, Хаку, команда из Облака, Куротсучи и Акатсучи из Ивы…
Что это было – я так и не понял. Но Хьюга, что-то уловивший, активировал бьякуган и явно смог всё это увидеть. Непростое это додзюцу… впрочем, кто бы сомневался.
– Ты прав, Куро-кун, – я усмехнулся во всю свою лыбу. – Пока что я – чунин. Но однажды я ОЧЕНЬ громко не буду молчать о многих вещах. О клане рабовладельцев – в частности. Родителей не выбирают – зато можно сделать так, чтобы наши дети гордились своими родителями, а не стыдились их ошибок. Предки ошибались, говоришь? На что тогда мы, если не для исправления их ошибок? И как видишь – я не один.
– Мда, – честно говоря, ожидал очередной отповеди, но Куро-кун неожиданно очень искренне и жутко довольно улыбнулся. – Неплохо, неплохо. Собственно, в первом приближении – именно то, что нужно. Ладно, оставим пока всё это и вернёмся к миссии. Что-нибудь интересное нашёл, пока был в сенмоде?
Думаю, парень очень вовремя сбил пафос момента. Исчезли призраки за спиной, слегка расслабились напарники, присел на задние лапы Широмару, да и солнышко как-то вдруг ярко вспыхнуло, будто подмигнуло и поубавило в этакой кровавости. Ну, заходящее солнце, эка невидаль, в Конохе закат ещё покрасивее будет.
– Здесь есть источник чакры, Ма и Па помогли мне это ощутить. С ними я вполне способен этот островок прощупать насквозь и вглубь. Десять километров на три часа.
Наш командир распечатал какой-то свиток, развернул его, бегло просмотрел и убрал обратно.
– Между нами говоря, Наруто-кун, Узушио в своё время обшарили вдоль и поперёк на предмет найти что-нибудь ценное и полезное. Парочку экспедиций возглавлял лично Орочимару, на тот момент считавшийся официальным преемником Сандайме. С несколькими экспедициями были и Узумаки – из тех, кто пережил резню или был не на Узушио во время штурма. Само собой, другие Селения, надо думать, тоже не дремали.
– Как насчёт того, что всё здесь найденное принадлежит Наруто? – холодно уточнил мой красноглазый напарник.
– Да ну его, – я только отмахнулся. Может, я и дуб, но уж такие-то вещи понимаю. – Тут уж, скорее, наша Цу-чан какие-то права имеет. Всё же внучка госпожи Мито, которая таки была дочкой главы клана. Я-то – сын двоих сирот, и что уж тут такого у мамы было… если наше Селение что-то полезное нашло – то и пусть себе. Вот если что-то полезное нашёл и зажал сука Орочимару – будет очень правильно отобрать, но где тот Орочимару…
Что-то этакое в мозгу крутилось, вроде бы что-то подходящее, но я пока только отмахнулся. Потом разберусь и вспомню.
Хьюга тем временем что-то прикинул, оживился и размял кисти рук. Правда, Сакура высказалась чуть раньше:
– Получается, мы наткнулись на что-то такое… Если рассуждать логически – у нас есть Узумаки-сеннин. Те, что были здесь раньше, могли не наткнуться на это место потому, что либо не были Узумаки, либо не были сеннинами. Джирайя-сама бывал на Узушио?
– Спроси чего полегче, красавица, он как-то в последнее время совершенно перестал мне докладываться, – Хьюга положительно оживал на глазах, вновь превращаясь в ироничного, уверенного в себе парня. – И вот что. Давайте-ка всё сделаем как положено, а не как обычно. Сейчас наш блондинчик уйдёт обратно на корабль своим Хирайшином. А мы тихо-тихо подойдём к источнику чакры и десять часов будем там сидеть.
– Что???? – наши новоиспечённые супруги воскликнули одновременно.
– Хорошо бы, конечно, сутки-двое, – пожал плечами белоглазый. — Но времени с этими съёмками и охраной принцессы нет. И всё равно: будем тихо сидеть и наблюдать, по очереди, немного поспим, и завтра днём, если всё будет нормально, выцепим Наруто-куна. Увидим что-то подозрительное – свалим и доложим в Деревню. Это так и работает, если кто-то хочет вернуться домой живым.
Трус, придурок и…
– Очень хорошо, – внезапно согласился Саске. – Наруто, вали обратно на корабль и присматривай за съёмками. Когда придёт время – пришлю к тебе Паккуна или кого-нибудь из призывных псов помельче рангом. Прыгнешь на мою метку. И да, решение верное. Напарник, пока ты не освоишь техники скрыта – вместе с тобой ходить на миссии разведки бесполезно. Ты на таких миссиях для любого сенсора, даже самого паршивого, будешь похож на маленького слоника, изображающего мышку.
– А техники скрыта, – безжалостно припечатала офигенно красивая зеленоглазая девушка, – ты не освоишь, пока до конца не будешь контролировать чакру «квартиранта». Так что давай, вали на корабль. Обещаем не растаскивать твои сокровища, если найдём… ну, разве что там красивые серёжки найдутся, ну и пара браслетиков. Нужно же мне будет приодеться на свадьбу? Ино там наверняка уже всё приготовила. Ладно, напарник, шучу. Жди сигнала. И хорошенько выспись.
Моя команда унеслась в ночь, потихоньку и незаметно наступившую, а я прыгнул на свою метку у одного из клонов. И перед тем, как идти дрыхнуть, оглянулся на любовавшуюся уже окончившимся закатом принцессу-актрису. Она, чуть отвлёкшись, кивнула мне и с отсутствующим видом уставилась куда-то вдаль.
Вот чем учёба у Джи рулит — так это даже не фуин, не дзюцу и не рукопашкой, в которой наш суперизвращенец не слабее Гая. Конечно, если Зелёный Зверь откроет все доступные Врата… ну так у Джи тоже есть пара фишек за плечами: сенмод, например, и Рикудо его знает что ещё. Но что дзюцу и рукопашка? По уму, как объяснял Джи, каждый действительно великий шиноби создаёт свой собственный стиль, под себя, который позволит прикрыть свои слабости и полностью использовать свою силу. Двух одинаковых великих шиноби не существует (хотя Рок Ли, хе-хе, долго и упорно старался это оспорить. Интересно, что из него выйдет сейчас, с сендзюцу и мечом Тобирамы?), и даже одно и то же дзюцу они будут выполнять немного по-разному.
Зато Джи, когда перестаёт кривляться, мудр и велик. И вот его житейский опыт – штука очень ценная, в деньгах и не измерить. И вот как-то давно он высказался в таком примерно ключе: есть правда, которую необходимо распространять и только что на площадях городов не выкрикивать; есть правда, которую необходимо скрывать, чтобы не умножать зло и ненависть. Есть ложь, в которую стоит верить, которую опять-таки стоит всем подряд втюхивать как самую что ни на есть правду, а есть ложь, которую нужно выжигать калёным железом и чакрой Катона.
Фильмы серии «Принцесса Фуун и…» великолепны, правда. Вроде с каждым фильмом повторяются в общем похожие сюжеты и приёмы – но как здорово каждый раз подано и как мастерски снято! Так и хочется подорваться и самому идти туда, на Радужную Дорогу, прорываясь через тех мерзавцев и ублюдков, для которых это смерти подобно. Ведь если по Радужной Дороге пройдёт чистый сердцем, смелый и достойный человек – мир изменится согласно его желанию, и места для означенных мерзавцев в нём уже не будет…
Ну и кому нужна правда, что реальная принцесса Фуун – довольно надоедливая, взбалмошная и дурная начинающая алкоголичка и законченная скандалистка? Это она не только нас достаёт. Вне съёмочной площадки она способна вымотать нервы любому, кроме режиссёр-сана, Саске с Сакурой (которым, как мне кажется, иногда решительно всё, кроме друг друга, пофиг), нашего Хьюга и Широмару. И освещение ей не то, и платье ленивая сволочь-ассистентка не постирала толком, и вообще, дайте ей другую Землю. Но…
Но – нафиг её, такую правду. Если меня спросят – скажу, что актриса Юки Фуджиказе-сама в жизни ещё лучше, ещё мужественнее, ещё достойнее, чем на экране. И каждый, глядя на неё, должен найти свою Радужную Дорогу и никогда с неё не сходить, какие бы препятствия на пути ни стояли. И к демону настоящую Фуджиказе, которая вдобавок никогда и не существовала на самом деле: это всего лишь что-то вроде маски наших АНБУ. Чтобы настоящую личность скрыть. Настоящая она – на экране кинотеатров, и плевать на всё остальное.
Да и притихла она как-то в последнее время. Видимо, поняла, что скандалить с нами, а в особенности – со мной, в целом бесполезно. Пусть и запрещал мне Хьюга подобным заниматься: типа, не дело телохранителя с объектом цапаться, но как удержаться-то…
Тем более – выяснилось, что в тот день, когда она от нас в порту свалила, к ней в баре как раз подсел человек её дядюшки, Дото-баки, ксо. Похищение, положим, изобразить даже и не пытался: какой ни есть завалящий бар, но это – страна Огня, там была парочка крепких вышибал, да и посетители, народ из моряков, крепкий и к драке привычный, очень сильно не поняли бы таких заходов… но предложение успел сделать. И успел убраться до того, как заявились мы. И наша киношная химе не замедлила проговориться о таковом.
– Слушайте, теперь известно, что моему дядюшке нужен кристалл – вещала крепенько надравшаяся актриса, – давайте его им просто отдадим, ик! Перешлём с этими вашими нин-почтальонами. Берусь написать записку: дядюшка, люблю, целую, засунь себе в жопу эту хреновину и отстань от меня наконец! Отец завещал мне хранить это – ну и храни как следует, я проверю. Потом. Когда-нибудь.
Хьюга переглянулся с нашим глазастиком и собрался было объяснить, что теперь уже – либо дядюшка, либо она, но я опередил всех с ответом.
– Знаешь, – ксо, из-за этих хвостов ещё пробивает на бесконтрольное ки. – Знаешь, ты, объект охраны, я своих родителей вообще живыми ни разу не видел! А если бы папа мне оставил любую штуку, хоть рулон туалетной бумаги, с пожеланием это сохранить – я убился бы нахрен, но сохранил бы! Такой объект слушать-то противно, а уж охранять…
В общем, после той ругани принцесса, она же актриса, как-то притихла. По-прежнему круто отрабатывала на съёмочной, не пыталась выйти из-под контроля охраны (ну а куда бы ей с корабля-то деваться) и вообще определила нас всех по разряду живой мебели. Может, разве что с Сакурой держалась чуть приветливее… а может, и нет.
***
В одном из потаённых убежищ Отогакуре, Селения, Скрытого в Звуке, змеиный саннин и Якуши Кабуто подводили очередной неутешительный итог очередной серии анализов.
В целом Орочимару результатами операции «Крушение Конохи» не был всецело разочарован. Совместными усилиями четверо Каге смогли побить его козыри – но ожидаемого массового вторжения силами всех великих гакуре не произошло. Что говорит только об одном: они изрядно напуганы и в ближайшее время активно действовать не посмеют. Опасаются, опасаются наши дорогие пафосные Каге, не желают встречаться со своими предшественниками – и правильно в целом делают.
Конечно, большим искушением было бы поднять против сенсея и примкнувших к нему правителей прочих Селений с десяток-другой шиноби высшего ранга, но, увы, для этого нужны принципиально другие возможности. Справился бы, наверное, Джирайя в сенмоде, знай он это дзюцу, наверняка справилась бы Цун-цун, если бы активировала Бьякуго и опять-таки будь ей известно Эдо Тенсей. Предел одновременного контроля шиноби такого уровня для Белого Змея – четверо… и с ними регулярно случаются накладки, достаточно вспомнить пресловутого Сандайме Казекаге. Потому и не стоило просто «для тренировки» вызывать того же Намикадзе Минато: кто знает, до чего этот умник додумался бы во время второго, главного вызова. Таким образом, никто, даже всезнающий Белый Змей, не мог предугадать, что Четвёртый Хокаге умер не как положено обычному шиноби и его не достать с того света даже ЭТИМ дзюцу.
Стоило ожидать, что в горло ослабевшей Конохе вцепятся остальные великие Селения, но, увы, пока этого не произошло. Надо отдать должное старому сенсею: он, безусловно, ослабел, но не поглупел. Использовать его, Орочимару, в качестве пугала для остальных Селений и поспособствовать созданию альянса – браво, мастерский ход, сенсей! Вот только наивно думать, что накопившиеся обиды, противоречия из-за сфер влияния, накопившиеся счёты, которые принято закрывать кровью, вот так сами по себе возьмут и куда-то денутся. Не-е-ет, этот альянс – не более чем короткая отсрочка перед очередной войной всех против всех. Было бы неплохо даже оставить Сарутоби в живых до самого последнего момента. Дать ему увидеть крушение мечты всей жизни, вцепившихся друг другу в глотку союзников, разваленную Коноху… и только после этого, показав всю его слабость и беспомощность, добить.
А вот путь к достижению этой цели, несмотря на все неудачи, намечен и проложен. По сути, главной целью, пусть и задачей минимум, была именно печать на Учиха Саске и его последующее выживание. Честное слово, стоит как-нибудь поблагодарить ту милую девочку с Хирайшином, что спасла его в Лесу Смерти, ку-ку-ку! Послать ей, что ли, какой-нибудь ценный подарок? Например – часть тех лабораторных записей и результатов опытов, что можно эффективно использовать в развитии ирьёниндзюцу. Впрочем, не стоит девочку компрометировать: этак параноики из Отдела Пыток и Дознания не выпустят её из своих застенков, испытывая, ку-ку-ку, те самые методики из его личных записей.
Приятным бонусом оказалась Печать Воли в исполнении Джирайи (точнее, его ученика, но по факту пойди что-то не так – бывший напарник вмешался бы), поставленная юному Саске-куну. Теперь, когда Змей получит совершенное тело с совершенным додзюцу – он вдобавок будет способен использовать Проклятую Печать, не впадая в буйство и не теряя контроль над собой!
Некоторой недоработкой, надо признаться, оказалась оценка Учиха Саске. Трудно сказать, какими методами Коноха ускорила его развитие, но последний из лояльных Конохе Учиха оказался существенно взрослее, разумнее и рассудительнее, чем от него ожидалось. К тому же этот нинкен… в своё время Орочимару не заинтересовался способностями клана Инузука (не более, чем просто справочного интереса ради, коль скоро удалось двоих собачников разобрать на части). Его змеиное чутьё всё равно превосходило то, что было доступно собаководам… а вот взаимовлияние нинкена и его лидера и соответствующее изменение организма на физическом уровне, который, в свою очередь, влияет и на психику, саннин просто упустил из виду. В итоге печать недурно прижилась, и Саске-кун даже использовал её на экзамене, но воздействие на психику, видимо, провалилось, увы.
Что ж, ничего страшного. То, с чем не справилось дзюцу, вполне осилит умелое манипулирование. Главное – учесть свои ошибки, скорректировать План в соответствии с новыми данными, и – действовать! В конце концов, это не первая корректировка Плана.
Седьмая учебная команда оказала неожиданно сильное сопротивление, превышающее все разумные пределы. После боя в Лесу Смерти пришлось ради восстановления сил и укрепления тела не просто парализовать бывшую ученицу, но и снять с Анко-тян её печать. И демоны же принесли на место встречи проклятого Шарингана Какаши, да ещё и с Мангекё шаринганом, как выяснилось! В результате какой-то изумительной техникой этих волшебных глаз Какаши разорвал его было укрепившееся тело надвое, вынудив прибегнуть к последней Змеиной Замене и Обратному Призыву. А по совокупности – пришлось проводить ритуал Фуши Тенсей сразу после Леса Смерти, чтобы выдержать бой с Сандайме и его свитой.
Орочимару ухмыльнулся и облизнул переносицу. Да, тогда это было вынужденным отступлением, но теперь… теперь та вынужденная мера обернётся путём к победе. Саске-кун хочет
личного предложения? О, он его получит. Предложение, от которого нельзя отказаться.
Время ещё есть. Не так уж и много, с учётом действия проклятого дзюцу Минато-куна, но и тут есть задумки и наработки. Как свои собственные, так и… сенсей совершенно зря проговорился, что было первоисточником для разработки этой печати. После проверок, не ждёт ли в Кровавом Замке искусная хитрая ловушка, вполне можно будет… о нет, не брать тюрьму штурмом, разумеется. Для начала вполне можно поторговаться. Саннину есть что предложить в обмен на знания, и наверняка почтенному Муи-сама что-то из предложенного потребуется как хлеб, как воздух.
***
Утром, после сытного завтрака, разминки и спарринга с одним из «лисят», как я называл своих клонов в масках (тяжко, скажу я вам, драться с самим собой! Особенно если не бить так, чтобы с гарантией развеять), очередной съёмки пафосной сцены, в которой принцесса уверенно стоит на мостике и ведёт корабль сквозь смертельно опасные Тёмные Воды, ко мне таки примчался собак в протекторе Конохи. Не представился, коврик блошиный, просто предупредил, что можно переноситься к команде. Хирайшин!
Участок, на который я перенёсся, ничем особым не отличался от любой другой местности на Узушио. Мёртвая пустыня, засеянная чёрной солью. Может, на развалинах столицы всё иначе, но к демону их, те развалины, что-то не тянет меня на экскурсию. А здесь…
– Даже удивительно, – совершенно моим движением почесал затылок Куро-кун. – Барьер, да, но – нипочём бы не заметил – даже бьякуганом! – если бы точно не знал, куда глядеть. Видимо, остальные Хьюга, побывавшие на острове, вот так и прошли мимо. Почуяли только после твоей наводки, моего «сосредоточенного» взгляда, ну и Саске с нинкеном помогли. У барьера – никакой активности за все десять часов. Да и раньше-то… никаких следов, никаких признаков, что здесь кто-то был в ближайшие лет двадцать-тридцать. Ну и медицинское сканирующее от Сакуры…
– Кровь, – коротко кивнула девушка. – Я в фуин дальше запечатывания предметов и использования медицинских печатей не продвинулась, но кое-что сенсей рассказывала. Мерзкая штука – печать на крови десятка замученных шиноби. Причём – твоих дальних родственников, судя по всему. Сами не то что не пройдём – нашли-то только с твоей помощью.
– Джи тоже мне кое-что рассказывал, – я скривился, вспоминая эти короткие рассказы. Заканчивались они одним выводом: умельцев, владеющих таким не в теории, а на практике, нужно быстренько убивать, невзирая на все мои миролюбивые взгляды. Как бешеных собак: их, как правило, уже не вылечить, при бешенстве разве что нинкенам помочь пытаются, слишком уж ценные кадры. – Держитесь за меня или тех, кто за меня держится.
Я щедро надрезал ладонь левой руки и протянул правую назад. В неё кто-то вцепился, и я, не оглядываясь, протянул ладонь с кровью вперёд. И упёрся в невидимый, но вполне ощущаемый барьер. Кровью закрыто – кровью и откроется. И шагнул вперёд.
Почти сразу часть земли, оказавшаяся скрытой плитой, сдвинулась, открывая лестницу в подземелье.
– Хьюга!
– Пусто. Теперь-то бьякуган всё ясно различает. Там – никого живого… и да, источник чакры.
– Гав!
– Широмару никого живого и опасного не чует. Механических ловушек я тоже не вижу.
– Больные внутри отсутствуют, – завершила первичный анализ ситуации Сакура.
Ну, стало быть, вперёд, то есть вниз.
Особенно глубоко и не пришлось спускаться. Небольшой зал, даже комната скорее. Стены покрыты печатями, которые, по идее, направлены против обнаружения сенсорами, но против бьякугана они слабоваты. Вот барьер – барьер другое дело, но вот стоило за него пройти, и Хьюга более-менее спокойно разглядел, что тут творится. Жаль, жаль… печати, позволяющие закрыться от всевидящих глаз, были бы интересны. Так, чисто на всякий случай.
Источник чакры – небольшой столб в центре комнаты. Я решил повторить трюк, приложив к нему ладонь с ещё идущей кровью.
Вообще-то – поторопился, конечно, успокоился чересчур. Это мог быть последний подарочек от агрессоров. Вот бабахнуло бы сейчас так, что половину острова разнесло бы нафиг… с другой стороны, зачем бы скрывать было ТАКУЮ мину? Тут наоборот: аккуратно бы подвести к подобной ловушке подкрепление из Конохи и активировать. Раз уж столько лет лежало себе за суперскрытным барьером – вряд ли там какая-нибудь особо ядовитая или взрывная бяка.
Так, собственно, и оказалось. Когда я коснулся столба, рядом возник… какой-то высокий мужик с длинными волосами, украшенными жемчугом.
– Ты ещё что за хрен с горы? – я чуть не ткнул в него пальцем, попутно сообразив, что это – призрак… или нет, что-то вроде киносъёмки. Голограмма, вот как это называется!
– Здравствуй, наследник Узумаки, – как будто ответил мне, вежливо поклонившись, этот хмырь. – Я – Сандайме Мизукаге. Именно я был инициатором нападения на Узушио, и, полагаю, именно меня ты можешь считать главным виновником того, что случилось в тот день. Выслушай меня, прежде чем судить.
И дальше этот хренов недопризрак спокойно так поведал нам, что именно он, весь из себя пафосный красавчик, сколотил коалицию из Кири, Кумо и Сора но Куни. Благодаря ему столица моих предков пережила одновременный скоординированный налёт шиноби Неба и наземную атаку двух великих гакуре с как минимум двумя почти «идеальными» джинчурики. Ага, предшественник Би и его напарник (или напарница… кто там в то время управлял Двуххвостой Кошкой?) тоже с биджу если и не ладили, то вполне достаточно управлялись, чтобы использовать их силу. Да и у Кири оба Хвостатых воду любят, так что вряд ли в это время дома сидели.
Заодно выяснилось, что там с помощью Конохи. Вовремя позвали, как водится, но связь быстро оборвалась, и потому масштаб нападения был неясен. Вот и выдвинулся дежурный корпус с усилением вместо этак половины наличных сил… и этот дежурный корпус с широкой душой встречал Третий Райкаге с отрядом прикрытия.
– Судя по тому, что мы закончили здесь свои дела, а коноханинов до сих пор нет – Райкаге справился со своей задачей так или иначе, – продолжал призрак бывшего правителя Тумана. – Мы уничтожили всё живое, что было на этом острове, просто для гарантии, что никто из посвящённых не превратился в крысу, кошку, кусок дерева, не накинул Хенге грудного младенца, не слился с деревом, чтобы затаиться. Мы уничтожили все устройства и записи, которые только нашли. Послушай же, почему мы так поступили.
А поступили они так, видите ли, из-за союза Узумаки и Шинигами. Первая мировая война показала на примере Сенджу Тобирамы, насколько пакостное дзюцу это Эдо Тенсей. И, по словам призрачного покойника, наш Второй Хокаге владел неполноценной версией этого дзюцу. А вот Узумаки, воодушевлённые успехом Тобирамы, собирались довести до ума куда более совершенную технику, что позволило бы им чуть ли не власть над Шинигами обрести. И без того на каждого своего ребёнка Узумаки ставили нечто вроде печати соглашения с Богом Смерти, которая не позволяла им самим подпасть под Нечестивое Воскрешение. Доведи они своё исследование до ума – и…
– Как хранители наших гакуре, мы не могли допустить, чтобы все тайны, известные нашим умершим и погибшим в сражениях шиноби, стали известны любому Узумаки, располагающему образцом ДНК умершего. Как предводители армий своих стран – не имели права допустить нового Сенджу Тобираму и немёртвых шиноби в рядах врага. Как политики – не должны были закрывать глаза на потенциальную угрозу. Я не стану раскрывать тебе всего того, что мы узнали на Узушио, но – мы вынуждены были действовать так, как действовали.
Учиха очень, очень иронично хмыкнул, и я с ним в целом согласился. Почему каждая сволочь ищет себе оправданий? Он, видите ли, вынужден был перебить на Узушио всё живое, что хотя бы кукарекало или мяукало. Эти ребята, так и вижу, жгли тут всё и всех и плакали. Плакали и жгли. Ага, и Итачи, наверное, тоже плакал. Как же, как же: я маму убил, я папу убил, круглый я теперь сирота, один родной братик остался, но его я потом тоже убью. Когда нужные глазки у братика созреют. Что-то после встречи с дорогушей Итачи я всё меньше верю, что он не причинит вред Саске ни в коем случае.
– Мы постарались избавиться от всего, что связано с прежними Узумаки, демонопоклонниками и любителями человеческих жертвоприношений. Тем не менее, в этом столбе я оставляю тебе, наследник красноволосых, чек, дающий доступ главе Узумаки к вашему резервному фонду. Он невелик, но этого вполне хватит, чтобы положить начало возрождению клана. Надеюсь, когда-нибудь Узумаки Ичизоку вновь будет многочисленным и процветающим. Прошу об одном: не иди путём прежних Узумаки. Оставь мёртвое мёртвым, не зови души ушедших в мир живых. Иначе вновь найдутся те, кто остановит тебя.
На этом проекция Сандайме Мизукаге и была такова. Если так подумать – добрейшей души человек, оставил то, что всё равно никоим образом разграбить не в состоянии. Всё же банк у нас – один на пять великих стран (потому, собственно, и рё на весь мир – единственная валюта), и фиг с него что-то получишь по чужому чеку. И если так подумать – у самих рыльце в пушку. Кровавый Экзамен уж явно не Обито-кун придумал, больно уж молод, это явно давняя традиция Кровавого Тумана. Да и фиг бы с ним, с этим вечно унылым покойником, который даже и не представился. Тоже мне, нашёлся защитник всего хорошего от всего плохого путём массовой резни.
Я заметил, как Сакура аккуратно приоткрыла в столбе какую-то дверцу и вытащила оттуда свиток, ну да и ладно. Пусть тот чек вместе с этакой дарственной от Даймё и Каге лежит себе где-нибудь у наших Учиха и пылится, чай, рамена не просит. Как-нибудь не помру с голоду и без Узушио с этим самым резервным фондом. Я – Узумаки Наруто из Конохи. Тут я в гостях, не более.
Оставалось подняться наверх и полюбоваться двумя океанами: тем, что высоко-высоко над нами, по волнам которого плывёт такое яркое сегодня солнце, – и тем, в котором солнце отражается. Где-то там, чуть подальше – наш лайнер, причём скорее именно наш, чем наших заказчиков. Всё же теперь Коноха – один из совладельцев Гато Компани.
Рядом оказались напарники. Саске достал небольшую чёрную пирамидку, такую же, что мы когда-то видели у Куро-куна, и подал немного чакры. Проверено на Хи: защиту, которую даёт от прослушивания и подглядывания эта непонятная фигня, не пробьёт и бьякуган.
– Что скажешь, Хокаге-сама? – в голосе Саске иронии было самую капельку. Типа – так положено. Я – всё-таки ещё не Хокаге. И очень долго ещё им не буду.
– Те подонки, что всё это устроили, – я повёл рукой, указывая на безжизненную пустыню, – они ничем не лучше козла Итачи. Нельзя решать все проблемы резнёй. И, само собой, этот хмырь брешет как последний политик. Как же, покой мёртвых ему ценен… сказал бы честно, что наш Сенджу Тобирама перепугал всех этих придурков до усрачки, вот никто и не захотел рисковать, что найдётся у Узумаки умелец не хуже. Но…
Я тяжело вздохнул, и Саске с Сакурой положили руки на мои левое и правое плечо.
– Да всё в порядке, народ… Просто предки тоже зря со всей этой хернёй с Шинигами игрались. Вы мой рассказ о «прошлом разе» помните, у нас где-то в Листе должен стоять храм Узумаки… точнее – храм Шинигами.
– На твоём месте я туда не совался бы, – мигом отреагировал наш красноглазый. – Ты об этом и крёстному рассказывал, помнишь? Ручаюсь, Сандайме там уже устроил шикарную ловушку на кого-то уровня Орочимару. Нечего тебе там делать.
– Пока, конечно, нечего, – тут уж спорить было бы глупо. – Но вот когда я вытащу из желудка этой твари папу… ещё не знаю как, но обязательно вытащу… поддам ветерку от души. Поможешь с огоньком, как обычно?
Напарник хмыкнул.
– Уверен? Не исключено, что хвалёное долголетие и здоровье Узумаки как раз от контракта с богом смерти и идёт.
Вот тут ехидно фыркнула Сакура.
– Ага. Очень это долголетие помогло тем, кто в день штурма Узушио был дома. Согласна с Наруто. Ну а захочет долголетия – у него, знаешь ли, есть знакомый ирьёнин, высококлассный, квалифицированный, опытный, а главное – скромный.
– Значит, будет тебе огонёк, напарник, – кивнул Учиха. – Такой, что после твоего Фуутона и моего Катона там одни головёшки останутся.
Мы рассмеялись и стукнулись кулаками. Ладно, месть Облаку и Туману за Узушио отменяется, просто потому, что к демонам старые счёты… но вот любой, кто в мире шиноби в дальнейшем собирается решать проблемы вот такими методами – мой личный враг.
– Так, Узумаки. Если всё будет нормально – мы высадимся в стране Мороза, бодренько там прогуляемся и пересядем ещё на один корабль Гато Компани. Оттуда – в страну Снега напрямик. После чего ты с клонами поиграешь в инструкторов для местных повстанцев, приучишь их к мысли, что с нормальным оружием и взрыв-тегами у них теперь проблем не будет, и вообще постараешься с ними поладить. А мы с Сакурой двинем в их столицу, на разведку. Пока тебя не было, мы кое-что с Хьюга обсудили и решили, что наш заказчик о чём-то недоговаривает. Да и полезно своими глазами на всё это взглянуть. Опять же, решим, как ты и хотел, свергать Дото-куна или пусть себе правит вместо нашей скандалистки.
– Может… – я было хотел напроситься с ними, но осёкся. Уж в столице Юки но Куни совершенно точно будут сенсоры, так что моё участие в разведке отменяется по определению.
– Вот именно, – хмыкнул тайчо. – Кстати, планирую малость обокрасть милейшего Орочимару-сана по части прикрытия.
Учиха достал из кармана плаща… протектор с нотой. Точнее, два протектора, один из которых и вручил нашей розововолоске.
– В Юки но Куни мы будем, – Саске легко провёл кунаем по протектору Отогакуре, – нукенинами Звука. Нападение на Коноху, знаешь ли, жуткая авантюра, после которой мы решили, что с этим психом Орочимару нам не по пути. Ну и забились на край света, каковым страна Снега, в общем-то, и является. И возьми-ка ещё один: так, на всякий случай, – мне в руки упала ещё одна металлическая бляха с нотой.
– Э-э-э, Саске, а откуда она у тебя?
Учиха широко ухмыльнулся.
– А я вот думаю: те клоуны из Четвёрки Звука осмелятся рассказать Орочимару, что протекторы в бою с нами не сохранили? Всё же Орочи-кун – бывший шиноби Конохи. Вполне может сохранить вбитые с детства привычки. Утратить протектор – сам понимаешь, тот ещё позор.
