В час, когда цветут нарциссы

После Рождества время помчалось фестральими повозками. Несмотря на то, что сказала Белла и какой мрачной она была после расторжения помолвки, возвращение свободы пошло ей на пользу. Когда первый шок прошёл и окончательно стало ясно, что ничего не изменить, к жизни потихоньку начала возвращаться та самая, настоящая Белла. Громкая, яркая, активная, бегающая по утрам и мечтающая о должности в Аврорате. Она могла не признавать этого, могла сожалеть о том, что на её место встала Меда, но сестра действительно ожила, и Гарри верил, что спас её от смерти. Окрылённая дарованной свободой, Белла взялась за ум, и её оценки резко взлетели вверх. Она днями и ночами сидела над учебниками, галопом нагоняя школьную программу, и с новыми силами начала мечтать о должности аврора. Её разрыв с Лестрейнджем почти сразу стал достоянием общественности, и остальные слизеринки активно судачили о старшей Блэк — тут и там звучали фразы про «неудавшуюся партию», «дикий нрав, который нельзя обуздать», и «старую деву». Старшей сестре было глубоко плевать на эти сплетни — Гарри видел, как она засветилась от удовольствия, когда ей посочувствовали в лицо, и ответила что-то вроде «лучше уж старой девой, чем породистой сучкой у ног плюгавого хозяина». Потом она добавила что-то про продажу щенков, газеты, тапочки и кобелей — эту часть Гарри вообще не понял, но, судя по реакции старшекурсниц, сестра имела в виду что-то очень неприятное. Но суть Поттер уловил — Белла довольна новым положением, то, что она считается потерянной для общества, её не волновало, замуж сестра не хочет и рада избежать этой «сомнительной перспективы». Это даже хорошо, на самом деле, ведь так Белла сможет жить с ним, когда он выйдет замуж за Малфоя. Меда так и не появилась в Хогвартсе, и, если верить письму от Друэллы, не появится уже никогда. Родители забрали её и активно готовили к свадьбе, которую назначили на начало июля. К этому моменту должно было прийти разрешение на ранний брак, запрос которого был чистой формальностью, а Рудольфус Лестрейдж должен был переехать в личный особняк, который ему купили родители — после свадьбы туда переедет и Меда, скорее всего навсегда. Впрочем, возможно, она будет жить со старшими Лестрейджами ещё год, пока её муж будет заканчивать Хогвартс. Белла попробовала поговорить со своим бывшим женихом по поводу обучения средней сестры, но все её просьбы позволить Андромеде закончить школу были восприняты в штыки. Рудольфус никогда не общался с Медой, но успел насмотреться на Беллу и теперь думал, что все Блэки взбалмошные, своенравные и свободолюбивые. Он мог бы позволить своей жене закончить обучение, если бы мог непрерывно находиться рядом и контролировать её поведение, но старший Лестрейндж не хотел отвлекаться от подготовки к ЖАБА. Обращение к родителям тоже ни к чему не привели — Блэки ни за что не позволили бы Меде появиться там, где находился Тед Тонкс, а просьба отчислить его непременно привела бы к огласке всей этой истории. И, вместо того, чтобы требовать возмездия или пятнать репутацию, благороднейшее и древнейшее семейство предпочло пожертвовать образованием одной из своих дочерей. Аргументы Сигнуса, со слов Беллы, были даже логичными — девочка всё равно будет сидеть дома и рожать детей в окружении домовиков, ей почти никогда не понадобится палочка. В случае же, если магия будет необходима, всегда можно обратиться к книгам и выучить всё самостоятельно — у Лестрейнджей прекрасная библиотека, ничуть не уступающая Блэковской. И Белла могла сколько угодно скандалить по этому поводу — в этот раз старшая сестра оказалась бессильна. Впрочем, она говорила Гарри, что ещё не всё потеряно. «Они женятся в июле, сестрёнка. Кто знает, что может произойти» — Гарри чудилось, что Белла что-то задумала, но не хочет делиться с ним, но гнал эти мысли из своей головы. Белла ведь любит его и всегда говорит правду, верно? Они доверяют друг другу. Если бы Белла действительно решила помочь Меде, она бы рассказала ему, верно? А он, в свою очередь, придумал бы, как расстроить их планы так, чтобы старшая Блэк не пострадала. Гарри был готов на всё, чтобы свадьба состоялась — потому что, помимо сплетен о Белле, люди начали говорить о Люциусе Малфое. Тихо, шёпотом, оглядываясь по сторонам и упуская из виду самую младшую Блэк, как будто она мебель. Гарри и был мебелью — и, благодаря этому, он смог узнать, что Малфои планировали женить наследника на Андромеде. Об этом говорили все. О том, что Люциусу была предложена невиданная роскошь — самому выбрать себе невесту, и что собирался выбрать среднюю сестру Блэк. Что Люциусу нравилась её романтичность, что он предпочитает тех, у кого лёгкий нрав, и что он считал Андромеду «идеальной партией». Что предварительные договорённости уже были заключены, но Блэки внезапно отказали под совершенно безумным предлогом и теперь лебезили перед Малфоями, как провинившиеся щенки. Что Малфои, естественно, почувствовали себя оскорблёнными и отказались принимать любые извинения, что они не возьмут Меду назад, даже если их попросят, и что с «самой нормальной на вид» сестрой Блэк что-то не так, если её так стремительно забрали из школы. И от этих новостей гаррины волосы вставали дыбом, а сам он наполнялся чем-то, что можно назвать «ужасом». Всё это время Меда могла занять его место! Из них троих именно он должен выйти за Малфоя, это его единственный шанс, но всё в любой момент могло разрушиться! Потому что ему никто не позволит стать «старой девой» — если он не выйдет замуж за Малфоя, он окажется заперт в подвале. Навсегда. Станет магом-ритуалистом семьи Блэк, послушным инструментом в руках леди Вальпурги, никогда не увидит неба и не сможет сдержать обещание, данное леди Нарциссе давным-давно. В общем, если бы он уже не отправил Меду выходить замуж за не-Малфоя, он бы занялся этим прямо сейчас. Потому что Меда, конечно же, ни в чём не виновата — но в его случае это вопрос свободы и заточения. Но пока Меда готовилась к свадьбе дома, а они с Беллой были здесь — учились, готовились и сдавали экзамены. Гарри справился со своими предметами и даже не завалил Уход за Магическими Существами, сестра и Смит прекрасно расправились со своими ЖАБА, а в день, когда они уезжали по домам, стояла прекрасная погода. Его, как обычно, забрали сразу же, но Гарри был спокоен — к нему регулярно приходили снимать мерки для платья, и это значило, что подготовка к свадьбе идёт полным ходом. Возможно, Белла и пыталась что-то сделать, но в этот раз она не смогла спасти сестру — в назначенный час Гарри вытащили наружу, одели и отправили на свадьбу. И, глядя на осунувшуюся, похудевшую, побледневшую Меду, он вдруг поймал себя на том, что радуется. Хорошо получилось, право слово. Очень хорошо.