В час, когда цветут нарциссы

— Мордред, Мерлин и Моргана! Нарцисса, как ты это сделала?! Северус Снейп носился вокруг Поттера,  рассматривая его под всевозможными углами и чуть ли не поливая разрушающими проклятья зельями. Гарри мог только статично стоять — он думал, что в этой  ситуации  было бы уместно пожать плечами,  но с Северусом  можно было не притворяться. — Это было ценой. Я под неразглашением. Всё сделало зелье. О том, что они с Люциусом пойдут на свидание  в эти выходные,  было сказано с самого начала,  и друг так сильно  удивился, что не смог подобрать слова. Теперь,  когда  шок немного спал, он попытался  выяснить,  что же случилось на самом деле. Необходимость рассчитать ритуал для  Яксли была ерундой. Да, это крайне  сложная задача, с огромным количеством  условий и проблем, и едва ли кто-то,  кроме лучшего ритуалиста магической Британии мог бы справиться  с этим, но расчёт  ритуала был делом понятным и привычным — а вот на свидания с Люциусом Малфоем он до этого не ходил! Гарри вообще  не был уверен,  что должно происходить на свидании. У Нарциссы Блэк такого опыта не было, а тот неловкий поход в Хогсмит с Чжоу Чанг из прошлой жизни  даже вспоминать  не хотелось. Вроде бы они договорились,  что это Поттер организует их совместный день — но разговор шёл об одном свидании после исцеления  Яксли, а не о «двух свиданиях сверху» и встрече в эти выходные.  Северус  посоветовал  не думать о маршруте и сосредоточиться  на выработке правильной стратегии поведения: «если Малфой и в самом деле  пойдёт с тобой на свидание в эти выходные,  то он всё подготовит. Это же Малфой, король мира и самовлюблённый павлин — его гордость заставит в нарглий рог скрутиться, но сделать всё идеально». Эта версия  была принята за рабочую, и они начали активно  писать его «формулу души». Подключилась  даже Снейпова грязнокровка, выдав вполне логичную идею — нужно выяснить,  чем увлекается  Малфой, как он проводит свободное время и что делает на свиданиях, чтобы примерно  представить,  что он придумает, и постараться подговиться. Самую важную информацию  тоже принесла именно  гриффиндорка — о том, что Люциус редко водит девочек в Хогсмит,  чтобы «не вредить своей репутации», что он любит финансы, поэзию и политику, и что он уже имеет частичный доступ к семейным  сейфам, несколько раз играл на бирже и успешно отбил все свои вложения, чем  неимоверно гордился. Пришлось  подключить Беллу, которая сначала рассмеялась  над удачной шуткой,  а потом осторожно  спросила, не использовала  ли Цисси какие-то  ритуалы на Малфое, чтобы он её позвал, и что он будет самым опасным врагом, если это так и было. Гарри честно сказал,  что это сделка — так они узнали, что Люциус хитёр, как тысяча древних фей, и осторожнее любого зверя. Он всегда выходит  сухим из воды, не чурается использовать других в своих целях и никогда  не ввязывается в авантюры, но при этом сентиментален с друзьями и готов их прикрывать, пока это не затрагивает его интересы. Это было полезной информацией для Северуса с его грязнокровкой, и они начали составлять План. Что надо прочитать, что надо выучить,  какую точку зрения  по тому или иному вопросу иметь, как её озвучивать — Гарри зубрил целые предложения, чтобы сойти  за нормального человека  и наладить контакт с Люциусом. Время до выходных летело как-то слишком быстро. Учёба, разработка ритуала, зубрёжка, репетиции своего поведения и снова учёба  — Гарри стал меньше спать и пропускал ужины, но всё равно с трудом укладывался в график. Хотя Снейп говорил, что оно того стоило — его мимика и жесты стали куда естественнее, он научился вовремя улыбаться,  пожимать плечами, начал поправлять волосы, периодически  менять положение тела и чаще моргать. Они даже провели эксперимент  на первогодке-когтевранке, с которой  дружила грязнокровка, и та ни разу не вздрогнула — значит, уже почти не видно,  что всё искусственное,  заученное наизусть,  тщательно  уложенное в «формулу человеческой души». — Не радуйся раньше  времени,  Нарцисса — это маленькая девочка-полукровка, которая никогда  тебя не видела. Мы не знаем,  что заметит Малфой. Гарри согласно кивал и продолжал тренироваться.  К несчастью,  глаза так и оставались  мёртвыми,  рыбьими — Северус часто говорил, что, как только Поттер научится их оживлять, формула станет совершенной. Что же, Люциус Малфой видел его до того, как он вообще начал притворяться нормальным человеком, так что глаза не имели особого значения. Суббота  стала великим днём — потому что в пятницу вечером Малфой  отозвал её в сторону и сообщил, что завтра в девять они встречаются у паба «Три метлы» в Хогсмите. «Люциус рано встаёт», сделал себе  пометку Гарри, улыбнулся и пообещал  прийти. А потом встал в шесть,  чтобы надеть тщательно отобранное Северусом платье (не строгое, не вульгарное, красивое, но такое, в котором было бы удобно проводить ритуал при необходимости), заплести волосы в сложную, но практичную и надёжную причёску из последнего  выпуска «Ведьмополитена» и осторожно,  по инструкции,  накраситься. Вернее,  красила магия его палочки, но они несколько  раз  пробовали, и количество раз, когда макияж получался удачным, не превышало вероятности случайного угадывания. К счастью,  в этот раз получилось неплохо — Северус, провожавший его до выхода из Хогвартса,  одобрительно  кивнул и в последний раз повторил основные правила: «не обсуждать ритуалы, молчать и улыбаться, пока Люциус не предложит тему для разговора,  не называть Люциуса «тётей». Последнее добавлено Беллой, чисто на всякий случай — с тех пор, как в жизни Гарри появился Снейп, он почти перестал оговариваться. Впрочем, сейчас  вместо Снейпа рядом будет Малфой — тут и в самом деле несложно натворить дел. Шаг, шаг, и вот он, выход в Хогсмит.  Гарри пропускают без  вопросов, он поправляет Беллин «элегантный» плащ и бежит навстречу своей  судьбе. Малфой опаздывает  на четыре с половиной минуты — он неспешно подходит к «Трём Мётлам», такой же величественный, как и всегда, придирчиво окидывает Поттера взглядом и слегка оттопыривает руку. Снейпова грязнокровка предполагала, что такое могло произойти, так что Гарри знает, что делать — он подходит и осторожно берёт Люциуса под локоть,  до последнего сомневаясь, что это сработает. К счастью,  в этот раз  правда  на стороне гриффиндорки, и Малфой довольно  усмехается, а не отбрасывает спутницу каким-нибудь заклинанием. — Рад встрече, мисс Блэк. Вы готовы? Кивок, голова повёрнута к собеседнику на пятнадцать градусов, улыбка в одну восьмую,  чтобы выглядела «лёгкой». Не путать с «намёком на улыбку» — это одна шестнадцатая. — Рада встрече, мистер Малфой. Доверюсь Вам. Фраза странная, непривычная, но грязнокровка  несколько раз подчеркнула, чтобы Гарри  произнёс  её в самом  начале. Выглядит  искусственно, но Малфой не ждёт даже этого — он удивлённо вздрагивает,  потом улыбается,  кивает и уверенно шагает вперёд. — Прекрасный  настрой, мисс Блэк. Нам повезло  сегодня,  верно? Погода не так ужасна, как ожидалось. Малфой играет идеально. Ведёт себя так, будто  не бегал от неё последние пять лет, уверенно ведёт их разговор и максимально  сглаживает острые углы,  которые могли бы возникнуть, ляпни Гарри что-то неподходящее. Они проходят сквозь магическую деревушку, собирая на себе изумлённые взгляды,  и Поттер смутно вспоминает, что «Люциус  редко водит девушек в Хогсмит,  потому что не хочет портить репутацию». Малфой уверенно ведёт его по главной улице и громко называет «мисс Блэк», словно сумасшедшая ритуалистка никак  не может на это повлиять. Гарри тоже старается изо всех сил — улыбается,  выдаёт  заготовленные фразы, подстраивается  под шаг Люциуса и всеми силами  старается  сойти за нормального человека.  Это похоже на длинный, чертовски сложный ритуал,  когда всё в любой момент может пойти не по плану — Поттер хочет верить, что не сделает ничего  непоправимого. Они доходят до нежилой части Хогсмита — Люциус подходит к человеку в капюшоне, кивает и ненадолго исчезает, чтобы вернуться с двумя породистыми лошадьми. — Выбирайте любую, мисс Блэк, но я советую пегую — она спокойная и послушная. Или Вы  любите неукротимых скакунов? Гарри Поттер ненавидит лошадей, а ещё боится их до смерти. Он прекрасно помнит, как упал и переломал свои руки, и как тётя снова и снова заставляла его ездить верхом. Один вид этого животного запускает что-то  внутри — он цепенеет и трясётся, а мир мигает и немного плывёт, как и каждый раз, когда тётя орёт на него и запирает в подвале. Спина сама собой горбится, а тщательно отрепетированное выражение лица стекает, оставляя лишь напряжённые мускулы и пустой, рыбий взгляд.  Малфой что-то  замечает и сбивается: — Только не говори, что не умеешь  ездить верхом, Блэк. Гарри очень хочет тряхнуть головой, но это один из жестов, на который  наложен запрет — остаётся  только  спрятать руки под плащ и снова улыбнуться, надеясь,  что ошибка не была фатальной. Если он хочет выбраться из подвала, он должен выйти замуж за Малфоя — чтобы выйти замуж за Малфоя,  надо использовать шанс, выторгованный у Судьбы  с помощью зелья. И он, Гарри Поттер в теле Нарциссы Малфой,  сделает это, даже если придётся  сломать каждую косточку в своём теле, выпить зелье «Письма-по-коже» или провести двадцать ритуалов разом. — Умею и люблю, мистер Малфой. Да, пегая вполне  подойдёт. Малфой кивнул, так же быстро возвращая себе лицо и отдавая Поттеру поводья. Гарри, не глядя, запрыгивает в седло и резко выдыхает, готовясь к поездке, а потом послушно следует за постепенно разгоняющимся Люциусом. Их судьбоносное свидание наконец-то началось.